POV: ОЛЬГУС
Не идя на компромисс с судьбой
Загоняешь сам себя в тупик
Ты считаешь всё вокруг игрой
Только жизнь лишь любит волевых.
Дата:
29 сентября 2023 года
Локация:
мир Праносталь, город Мэджик-Стил
Я помню её шокированный взгляд и эти огромные серые бездонные глаза, поглотившие меня в свою бездну. Это удивление поразило настолько, что я даже обернулся проверить, стоит ли она всё ещё на месте или двигается в моём направлении. Она со своим сопровождающим шла чуть поодаль и, где-то в глубине души, я надеялся, что наши пути не разойдутся, но они разделились. Через несколько метров нас ожидала развилка. Меня увели налево. Её путь продолжился по прямой. Я, сколько мог, провожал её силуэт взглядом, стараясь понять, что в ней было столь для меня пленительно. Как я мог это забыть? Почему до сегодняшнего дня это сокрылось от меня? Как я мог забыть её? В то утро меня задержали не имеющей никакого значения болтологией, и я не успел… Я не успел добежать до автобуса. Она уехала. Я стоял и провожал взглядом ту, кто безвозвратно заполонила все мои мысли. Теперь её образ собрался. Я смог соединить эту силу и лицо той, кто хранит в себе всю эту пленительную мощь. Хочу увидеть её сейчас! Прямо сейчас! Закрываю глаза. Ищу знакомую вибрацию и нахожу её мгновенно. Это удивляет, но и радует. Безусловно, раньше мне приходилось тратить время и ресурсы, чтобы найти её, а сейчас она явилась сразу же. — Привет, — Анадж улыбается. Я чувствую это. Прорисовывая на холсте линию моих губ, она игриво растягивает свои. — Я ждала тебя. — Я тоже рисую. — это единственное, что приходит мне на ум. Идиот! Веду себя словно школьник. Она же уже видела мои картины. Идиот! Она же изучила мою квартиру ещё в первую встречу, когда я был не вооружён информацией и оказался беззащитным перед её напором. — Я знаю. — её надменное, но наигранно вульгарное, превосходство в это мгновение сбивает с толку. Я чувствую растерянность и понимаю, что улыбаюсь. — Ты изменилась. — я не мог до конца понять, что не так с её внешностью. — Волосы. Точно! Новая стрижка и цвет. — мне стало грустно, ведь огненно-красный цвет шёл ей намного больше. Вернее, не так, он выделял её из толпы. Та энергетика, что была в ней тогда… Сейчас это всё поугасло. — Угадал. — она повернулась ко мне. — Жаль, что я всё ещё не могу тебя увидеть. — вновь повернувшись к мольберту, она продолжает усердно выводить линию моих губ. — Очень сложно играть в игры, правила которых тебе, по сути, неизвестны. Но и не принимая этот вызов, вряд ли, возможно чему-то научиться. Нас с тобой загнали в столь дискомфортное положение, что… — её грусть разъедала моё сознание. Эта тоска была настолько отравляющей, что я чувствовал слабость на физическом уровне. — Безусловно, своим появлением, ты разрушил мою жизнь до основания. Бесспорно, ты не оставил мне даже шанса на восстановление от полученных травм, но… — она усмехнулась и отложила кисть в сторону — эти наши ментальные встречи стали самым красочным и ярким событием моих серых будней. Мне хотелось крушить всё на своём пути. Желание прижать её к себе выводило из себя. Скулы сводило от терпкости и проникновенности её слов. Анадж управляла каждым нервом моего организма, играя словно на струнах хорошо настроенной скрипки. — Ты выносишь мозг уже только тем, что существуешь в моей жизни. Я не понимаю, куда мне двигаться, потому что хочу двигаться в одном направлении с тобой, а оно пиздец какое разное с моей нынешней реальностью. Я не понимаю чего хочу, потому что я запутался в собственных желаниях. Это кажется таким странным и невозможным, но это происходит с нами. И с этим необходимо смириться, Анадж. Её имя слетает с моих губ столь непринуждённо, что я и сам застываю. Она смотрит на меня с нескрываемым ужасом и осознанием глубины нашего погружения в мир иррационализма. — Что же, значит, нам остаётся просто замереть в ожидании не понимая, что нам уготовано высшими силами в итоге и надеяться? — она пыталась найти меня в том скоплении энергии, что видела. — А ты знаешь, я полюбила встречать рассветы. Как-то неожиданно я научилась видеть в них что-то совершенно иное, чем просто восход солнца. Я научилась разговаривать с тобой не видя, а главное, - находить все необходимые ответы на интересующие вопросы. Всё изменилось стремительно и резко. Ещё неделю назад я и представить не могла, что, встретив мой третий рассвет за монологом о тебе, я совершенно случайно осознаю, что уже давно веду с тобой беседы. — она сжала браслет. Практически идентичный моему. Это вызвало непроизвольную улыбку. Послушная девочка. Умная девочка. Меня распирала гордость. — Я не думаю, что мы из тех, кто способен сидеть на месте в ожидании чего-то. Уверен, что за свою судьбу… За собственные интересы мы способным впиться зубами в глотку любого, кто станет препятствием на нашем пути. — Иногда мы просто забываем быть теми, кем нас создали и, поддаваясь мимолётным желаниям, сходим с намеченного пути. В данном конкретном случае я приняла решение не форсировать события. С магией шутки плохи. На протяжении нескольких суток мы не позволяли друг другу выспаться, без спроса прохаживаясь по сновидениям, а сейчас… А сейчас я всё ещё не понимаю реальности происходящего. — Мы живём в современном мире… — Вот именно! — прервав меня, Анадж вскочила с табуретки и с грустью посмотрела на нарисованный портрет. — И в этом мире нет места подобной магии. Что, если это безумие? Что, если мы сходим с ума? Что, если я просто сошла с ума? — Тогда и я клиент той же самой дурки. — Я видела смерть. — мне кажется, я уже начинал привыкать к перескакиванию с темы на тему и её формированию слов, несущих в себе многолетнюю боль и тоску одинокой ведьмы, погрузившейся в уныние. — Ту смерть, что поглощает меня на дню многократно. Я испытываю ужас каждый раз, когда эти видения всплывают в моей памяти. Я умираю раз за разом, но каждый раз твои объятия согревают моё тело, поглощающим ледяным поцелуем. Это пугает меня. — Видения — это лишь подсказки нынешним нам от тех, кем мы стали в будущем. Среди всего множества вариантов мы всегда можем выбрать путь наименьшего или наибольшего сопротивления. Это будет наш выбор. В этом выборе и будет сокрыт секрет нашей Силы. — Я сменила цвет волос именно потому, что видела, как алая кровь и малиновые локоны украшают многоцветные картины твоей победы. — вернувшись к моему недоумению об изменении своего образа, она заставила понять, что не упускает из внимания ни единого слова, слетевшего с моих уст. — Я хотела исправить это подсознательно. Даже не зная ещё тебя. — Анадж испытывала дискомфорт от всего, что сделала с собой. Я чувствовал, как её поедает изнутри груз вины и ответственности перед самой же собой. — А теперь нас всё равно переплели в единое… — лёгкая усмешка. — Мне не удалось от тебя убежать, мой Тёмный Рыцарь. — Я тоже не рассчитывал, что ты сможешь меня прочувствовать так чётко. Ты удивила всем, что тебе присуще. Каким-то неописуемым и неподдающимся объяснениям образом, ты перевернула существующий план нашего будущего с ног на голову. Сначала там — на поляне, а затем появившись у меня дома. — Я сначала думала, что ты сущность. Не верила в происходящее. Боялась. — отойдя от мольберта Анадж присаживается на край кровати, и с интересом наблюдает, куда же я пройду и где остановлюсь. Её взгляд раскрывает все мысли, и это увлекает, ведь читать её становится всё интересней. — Но сегодня мне пришло воспоминание о нашей встрече. Осознать, что ты реален стало непосильным и пугающим испытанием. — Ты сильная, раз смогла прийти ко мне, почувствовать и тем более увидеть… — я хочу сменить тему разговора и, замечая это, Анадж едва заметно улыбается. Она понимает это. Конечно же, понимает. — Почему ты столь бесцеремонно ворвался в мою жизнь? — Я не хотел этого. Не планировал. — я подошёл к её алтарю и усмехнулся. Меня заинтересовало противоречивое содержимое этой тумбы. Это было настолько непохоже на всё, что я видел ранее, что даже завораживало, ведь только сильнейший маг способен уравновесить так много различных религий и энергий в единое целое, не позволяя им создавать хаос. — Ты призвала меня, а я призвал тебя. Это вышло как-то случайно. — Ещё пару дней назад я бы посчитала это очередным странным сном, но сегодня… — она улыбнулась и, ощутив это, я повернулся к ней. — Клянусь, я чувствую даже твой парфюм. Но это невозможно. — Странно, но полынь, наполнившая твою комнату, в сочетании с благовониями щиплет мне нос. — я засмеялся, желая показать, что она не одинока в том безумии, что происходит с нами. — Ты совершенно точно необычная ведьма и, уж точно, не принадлежишь к известным мне школам. Странное сочетание запахов. — мы действительно ощущаем запахи друг друга не имея полноценного физического взаимодействия и это шокирует меня так же сильно, как и Анадж. — Кто ты? — хоть она и была уверена в моём происхождении и знала имя, поверить в реальное воплощение подобного энергетического диссонанса было довольно-таки сложно. — Глупый вопрос. Ты сама знаешь на него ответ. — Как такое возможно в реальном мире? — А где границы этой самой реальности? Ты знаешь о них? Я нет. — Ольгус. — она устало откинулась назад и обхватила руками лицо. Я был счастлив услышать, как Анадж произносит моё имя и какой привкус придаёт ему. Мягкий плед, прикрывающий бордовое постельное, ласкал оголённые участки её кожи, напоминая об абсурдности данной ситуации, ведь я мог видеть, но не имел возможности прикоснуться. — Ты должна была уже стоять рядом со мной. Именно ты должна была стать моим главным соперником в битве, но ты… — я почувствовал дрожь и она, открыв глаза, замерла. Я пристально смотрел на неё, изучая эту эмоцию, но не понимая. — Почему ты не пошла дальше? — Не надо сканировать. Я и так готова к диалогу. — она приподнялась на локти и показала взглядом на кресло. Пусть я здесь и не находился физически, но ей хотелось испытывать привычный комфорт от пребывания в собственном доме. Это вызывало умиление и ещё сильнее влюбляло в неё. Я неторопливо пошёл в ту сторону, куда она призывала меня сесть. Внутри было желание показать Анадж, что мне не нравилось подчиняться даже в такой мелочи, но ведь это было ложью. Волна воздуха окутала меня терпким парфюмом, который она явно создавала самостоятельно. Это был букет гардении с магнолией и провокационным пряным аккордом, подчёркивающим её индивидуальность. Она иногда добавляет тонкую и едва уловимую нотку венецианского бергамота. Необычная ведьма, как и аромат присущий ей. — Я не почувствовала, что это моя битва. Там не было ничего, способного меня завлечь. Ничего. Кроме… — Меня. — еле слышно и совершенно равнодушно промолвил я. — Да. — Я видел тебя в толпе. Ты никого к себе не подпускала. — Мне не нужно было лишнее внимание. Поляна не стала тем местом, которое могло бы меня хоть как-то заинтересовать. — После этого я увидел тебя впервые 23 сентября. — Это был… — я помнила каждое наше соприкосновение, казавшееся тогда обычными снами и фантазиями. Просто игры разума, желающего разбавить скуку будних столь привычных дней. — День твоего рождения. Я знаю. Ты была очень грустной и взволнованной. Ты пришла в мой дом, и с того момента я начал искать тебя. День за днём. Это сводило меня с ума. Я не помнил твой образ с поляны. Помнил, во что ты была одета и этот чёртов кроваво-красный шарф, разбавлявший черноту кожаных одежд. Понимал кто ты такая. Знал, где тебя видел и где единожды встречал лишь мимолётом. Точно знал, что мы соприкасались многократно, но лишь на секунды. Но смог найти лишь месяц спустя, вспомнив твоё лицо лишь сегодня. — А потому ты решил и меня довести до лёгкой степени безумства? Ты понимаешь, что я ощущала все твои попытки меня прощупать, считая их воздействие на меня. Головные боли и предобморочная слабость стали для меня нормой и я даже привыкла к тому, что кто-то стремится влезть в моё сознание. — Этого не было в планах. Я не думал, что ты действительно такая… — эти слова давались тяжело — сильная. Я хотел просто подглядеть, узнать немного больше. Но стоило мне прийти, как ты сразу же меня ощутила. — я рассмеялся. — Да ещё и шарахнула меня хорошенько защищаясь. — Я не жалую непрошеных гостей, обычно они менее интересные собеседники. — мне было занятно наблюдать за её фантомом, всё отчётливее прорисовывавшимся и обретающим физическую оболочку. Я знал каждую её мимику, каждую ухмылку, каждую потугу улыбки. — Но твоя энергетика смогла меня затянуть. — Меньше всего я мог представить, что ты окажешься такой, какой я успел создать тебя в собственном воображении. Мне казалось, это моё потаённое… Самое скрытое желание. Никто не знал, чего на самом деле я жаждал и что призывал. — Ты желал меня? — Да. — перед ней мне хотелось быть открытой книгой с возможностью редактирования исходного материала. — Найти душу, которая способна тебя понимать, чувствовать, ощущать вот так на уровне вибраций — роскошь, которой удостаивают немногих. Это кажется невозможным в современном мире. — Одиночество внутри разъедает. До момента встречи с тобой я был уверен, что всеми буду понят лишь наполовину. Когда я пришёл к тебе в третий раз, ты писала историю о невозможности принятия любви. — я подошёл к кровати и аккуратно прилёг рядом с ней. Я злился на эту невесомость. Мне стало обидно, что я не имею возможности коснуться её лица. — Ты описала все мои мысли, каждое слово, что я не осмеливался никому сказать ранее. — Я так хочу… — Закрой глаза и просто… — нежное прикосновение к её щеке заставляет вздрогнуть, ведь шелковистость кожи ощущается столь реалистично, что это пугает. Мои пальцы едва касаются кожи и скользят по её губам, которые я так желал. — Доверься. — Я верю тебе. — как-то автоматически и не обдуманно она потянулась к моей руке. Это было полным безумием, но я чувствовал текстуру её кожи, её прохладу. Воображение сделало его реальным. Это испугало меня настолько сильно, что показалось, как сердце перестало биться. Мы замерли, погрузившись каждый в свой страх, опасаясь проронить хоть слово и разорвать эту связь. В моём мозгу воцарился ураган такой силы, что становилось возможным потерять последние остатки разума. Анадж становилась реальной и не осталось ни единой стёртой или затуманенной линии. Она передо мной воплоти и судя по её удивлённому взгляду, теперь и она видела меня также чётко, будто мы оба были физическими оболочками нас настоящих. Глаза в глаза. Я мог изучить радужную оболочку серой бездонности её взгляда и отличить едва уловимый отлив изумрудного свечения, обрамляющего зрачок. Радужная оболочка её глаз соединяла в себе так много, что и общий цвет переставал казаться серым, но главное, я улавливал в них своё отражение, словно уже был вписан в судьбу их обладательницы задолго до нашей встречи. Я помню легенды и сказки, что рассказывала мне мама перед сном о том, как самобытные души идут вопреки сценарию, им приписанному свыше, и находят своих истинных партнёров, вопреки стремлению Богов разлучить их навсегда и, объединяясь, создают хаос, перестраивающий реальности многих. В то время, мне казалось, что это не имеет смысла, ведь какая разница, кто рядом с тобой, главное тот комфорт, что создаётся в этом союзе. Но сейчас я вдруг осознал, что я могу быть счастлив лишь в хаосе, что принесла в мою жизнь Анадж. В комфорте нет роста. В комфорте не может быть развития. В гармоничном сосуществовании партнёры лишь заглушают развитие друг друга, приручая самобытность души и сажая на цепь непокорность, способствующую той самой искре, разжигающей пламя. Душа, не охваченная огнём непокорности и стремительности, рано или поздно умирает, превращаясь в тень. Сейчас я, как никогда раньше, чётко понимал суть всех сказок и легенд, передающихся из поколения в поколение — каждая из них, учит нас гореть огнём стремления быть счастливым и не размениваться на то, что не способно сделать нас полноценными. — Я не готов потерять то, что обрёл с тобой, — поддавшись наплыву эмоций, я целую её и, наконец, ощущаю привкус шоколада на её губах. Это сводит с ума, и я не хочу от неё отстраняться, но делаю это вопреки желанию. — Нам пора остановиться. — её голос звучит испуганно. — Это всё ведёт нас лишь к саморазрушению. Мы не выдержим так долго и потеряемся в потоке наших фантазий. — Ты о чём? — Хватит с нас шизофрении. И тебе, и мне… Хватит. Пора вернуться в реальность. — она соединяет ладони, и вычерчивая в воздухе какой-то знак, прогоняет прочь. Меня выкинуло с такой силой, что даже показалось, будто я ударился о собственную кровать. Она умудрилась устроить мне своеобразный скандал на непреодолимом телами расстоянии. Я усмехаюсь и горжусь ей. Упёртая девочка. Умная девочка. Что же от неё ожидать, когда мы, наконец, соединимся в настоящем, и что нас ожидает, когда мы сможем, наконец, коснуться друг друга? Уверен, это будет максимально захватывающим экшеном с преодолением множества препятствий. Если вдруг она решила, что я сдамся так легко и не найду дороги к ней, то эта упрямица выбрала не того спарринг-партнёра.