POV: АНАДЖ
Ты врывался в мои сны словно буря,
Разрушая преграды доступных защит.
Нашим разумом даже рискуя
Напролом шёл туда, где в плену душа спит.
Ты врывался в мой мир словно вихрь,
Нарушая привычный уклад сущих дел,
Словно так и должно быть, будто ты судьбы писарь
Ты сознанием моим столь легко овладел.
После всего произошедшего в эти дни у меня не осталось сил ни на что. Хотелось просто лежать на моей кровати и ощущать себя на подзарядке. Я знала, что мне не удастся сохранить подобное умиротворение долго, но это было, хотя бы, похоже на попытку отдохнуть. Если бы только мне посчастливилось договориться со своими мыслями, и они ушли в отгул, но нет, это уже стало бы чрезмерной роскошью. Год назад сразу после моего возвышения работы стали лишь сложнее, а отдыха, естественно, не добавилось. Теперь и Алисия ушла, оставив меня наедине со всем возможным хаосом. Мне ничего не остаётся, кроме как снять барьер и позволить Ольгусу вновь появиться в моей жизни. Едва ли мой таинственный фантом может усложнить ещё хоть что-то. Я и сама неплохо справлялась с этим. Так что если одной обыденной странностью станет больше, это уже никак не изменит текущее уравнение жизненных хитросплетений. Невозможно забыть того, кто стал роднее всех живых, пусть даже при этом, не являясь частью твоего настоящего. Прошло меньше недели с того момента, как я нашла в себе силы запретить ему нарушать мой жизненный уклад. Удалось ли мне самой не думать о нём? Нет. Это было вынужденное прощание. Просто иногда нужно найти в себе силы сказать «прощай» вопреки своему нежеланию расставаться, ведь только это способно сохранить вашу историю, принеся в неё лишь грустный эпилог, а не завершение. Расставаниям придают завышенную значимость грусти, не понимая, что чаще всего вовремя сказанное «прощай» способно сохранить воспоминание о тех эмоциях, что ему предшествовали. Я переживала с ним неописуемые чувства, которые не думала, что смогу испытывать. Много лет назад я запретила себе чувствовать что-либо. Это тоже одно из достижений, помогающее пережить не восприятие реальности. Я, как и любой разумный человек, делала всё для того, чтобы обезопасить себя от нежелательных раздражителей и до его появления в моей жизни, мне всё удавалось. Да, я прощалась с ним, чтобы избежать возможной боли…Не знаю, как вообще возможно предугадать те или иные события,
но в одном я точно не сомневаюсь —
у меня это получается лучше, чем у кого бы то ни было.
Некоторые решения, что мы принимаем не что иное, как эмоциональный надрыв, заставивший сделать всё для излечивания боли в данное мгновение. Я знала, что не смогу его отпустить навсегда. Такой силы воли во мне не было, ведь ценность Ольгуса в моей жизни сложно переоценить. Он жил в моих мыслях, и даже погружаясь в работу, я вспоминала его взгляд на меня в день нашей встречи. Я помнила парфюм, пропитывающий его насквозь и даже могла угадать, из чего он состоит — ноты шалфея, мускатного ореха и красного перца с едва уловимым добавлением корицы. Тёмный Рыцарь сам являлся этим самым ароматом. Стоило мне учуять этот запах, я сразу же видела его образ. Это было невыносимо и сводило с ума. Я теряла концентрацию. Но совершенная мною вчера ошибка доказала, что это мой собственный рассинхрон и Ольгус к нему не имеет никакого отношения. Мои ошибки — моё переутомление и рассредоточенность, а не вина того, кто подарил мне фантомное счастье. Я вспоминала о нём каждую минуту моего настоящего, но не имела права напоминать о себе. Это было моё решение. Я сама предпочла его прогнать, и, снимая сейчас защитный барьер, душа замирала в предвкушении.Я научилась смотреть на него, но не видеть.
Я научилась дышать, не вдыхая.
Я научилась жить, не просыпаясь.
Но я так и не научилась не чувствовать…
Я ощущала его на уровне вибраций наших сердец.
Я знаю, ты считаешь меня, как только я подумаю о тебе. Это стало совершенно привычным действом, неподдающимся никаким правилам и законам рационального мира. Но какие вообще возможны правила в мире экстрасенсорики и магии? В тот момент, когда я начинаю о тебе думать, ты сразу же проникаешь в моё сознание. Как только я снимаю защиту и ложусь отдыхать, ты заполняешь мои мысли. Это замкнутый круг, в который мы вошли сами того не осознавая. Давящая головная боль. Снова. Эта боль стала спутником моего существования. Ты появился. Легко и непринуждённо, твой силуэт вошёл в мою комнату из ниоткуда. Я уже не боюсь тебя. Напротив, ты стал неотъемлемой частью моей жизни. Это стало совершенной обыденностью. Сегодня ты иной. Твоя энергетика мягкая и в ней нет ни капли воинственности. Странно. За эти недели я привыкла к тому, что ты пытаешься меня склонить, стараясь задавить своей силой. Но сейчас ты обволакивал, словно защищая меня от чего-то… Или от самого себя. Даже образ твой открылся мне в деталях. Твои ярко серые, иногда горящие в ночном мраке, глаза. Прищур, сканирующий каждый миллиметр моего лица. Густые брови, так естественно принимающие суровую линию. Именно. Суровость — это и есть твоё настоящее состояние. Ты часто забываешь, какого это — радоваться жизни, ведь чаще контактируешь с миром противоположным. Я бы хотела сейчас обнять тебя и забрать часть той боли, что парализовывает меня. Ты расстроен. Что-то сильно ранило тебя и эта рана до сих пор кровоточит. Я зову тебя. Приглашаю. Мне совершенно нестрашно. Ты не враг. Ты не злодей и ты, совершенно точно, не желаешь мне зла. Моя комната — храм, в который я впускаю далеко не каждого. Но тебе я рада. Ты всегда желанный гость. Никакого опасения нет и с твоей стороны тоже. Что-то изменилось. Ты доверяешь мне. — Спасибо, что снова впустила. — я вздрагиваю от твоего голоса в моём сознании. Этот тембр максимально нежен. Этот голос до мелочей знаком. Только звучит уставшим и слегка отстранённо. — Я соскучился за эти дни. Как ты? — он был взволнован. — Я тоже скучала. — наверное, скучала, ведь если подумать, у меня совершенно не было времени на мысли. — Ты не ответила на вопрос, Анадж. Ты вчера умерла, и это имеет значимость. — Откуда ты знаешь про это? — А ты не помнишь? — Ольгус сел рядом и, едва коснувшись кожи, убрал волосы с моего лица. — Я… — на минуту меня захватила головная боль и я почувствовала слабость. — помню, — в мою память словно вбили воспоминания о скорой — ты был в машине скорой помощи. — Верно, — в этих серых глазах было так много грусти, что, казалось, он вот-вот заплачет. — твой барьер ослаб, и я понял, что с тобой что-то случилось. Ты очень сильно испугала меня. Очень. — Если честно, я и сама испугалась, — мне так хотелось его обнять и прижаться к груди, услышав биение сердца. — Пожалуй, мне впервые хотелось избежать смерти, а не принять её, но потом я сдалась. Снова сдалась. — Ты раньше хотела умереть? — У меня не было ни одной причины, чтобы цепляться за жизнь. Я не то чтобы хотела умереть, нет. Просто у меня не было зацепок, в настоящем, чтобы хотеть жить. — Анадж, у тебя нет права так думать, — Ольгус приблизился, и его парфюм ощущался так остро, что я невольно понюхала его шею. — ты самое ценное сокровище. — Что? — мне с трудом верилось в услышанное, но он был искренним. — Ты — моя ценность, — он коснулся моего лица, и я смогла почувствовать его прикосновение на себе. — я очень испугался. Для меня сама мысль о возможности твоей смерти оказалась непосильной. — Я не могла позволить Лейле умереть. Если бы я отказалась от работы, то взвалила бы на себя ответственность за её смерть. — на его глазах показались слёзы понимания. — Поэтому я поступила так, как поступила. Меньше всего в этот момент я думала о себе. — Это больше никогда не повторится, слышишь? — он был переполнен болью — Впредь всегда держи меня в курсе подобных ситуаций. И любых других. Не закрывайся от меня никогда. — Я ошиблась. Поставив барьер от тебя, я совершила большую ошибку и не было и минуты, чтобы я об этом не думала, — я рассмеялась — ну, пока не вписалась в сражение и не умерла. — Просто пообещай мне. — Я обещаю тебе. Благодаря этой ситуации, я кое-что переосмыслила и да… Моя жизнь имеет ценность. Встреча со жнецом смерти не может пройти не замеченной. — Хватит. — он прижал меня к себе и пусть это не были те объятия, которых я жаждала, энергетика Ольгуса ласкала и успокаивала — Давай просто проведём ночь вместе, не думая о плохом и не вспоминая о случившемся. — Ночь разговоров ни о чём? — я предвкушала приятную, незатейливую болтовню, ведь в моей жизни подобного не было даже в детстве. — Ни о чём и обо всём.