POV: КАРИЙ
Я к облакам взлечу, расправив крылья
И в пелене обид найду звезду.
Я победителем по жизни выйду
И больше никогда не уступлю.
С таким трудом к мечте я шла по стёклам
И натыкалась на обман и ложь.
Жила так долго в шатком прошлом
Жила, не зная, что меня ты тоже ждёшь.
— И что ты думаешь об этом смертном? — Йен смотрел на остаточный след после перемещения Ольгуса и выглядел озадаченно. — Ничего не думаю, — меня больше интересовало другое — ведь ты совершенно не удивился его появлению и попытке призыва. — Нет. Не удивился. — на мгновение Йен посмотрел в мои глаза и тут же отвёл взгляд, но было уже поздно. Я отчётливо заметил его дешёвую попытку избежать разговора. — Рассказывай давай, — я схватил его за плечо и развернул к себе — мне хорошо известна каждая твоя уловка и попытка сокрытия правды. — Тебе не понравится то, что я скажу… — Похуй. Говори. — Кённесепан переродился, — эти слова ударяют в висок — именно он рассказал мне про Ольгуса. — Почему ты с ним виделся? — мне кажется, что я забываю, как говорить. Губы онемели, а слова с трудом собирались в предложения. Этого не должно было произойти. По крайней мере так скоро, ведь Кённе дана была впервые полноценная жизнь, которой он никогда не имел. Я потерял его из виду более тысячи лет назад, когда он умер от пули очередного перерождения Анаджамун. Он привык умирать от рук своей Луны, и я привык видеть её самоуничтожение. С каждой его смертью она буквально разбивалась на осколки и застревала в Пустоте собственного отчаянья, ожидания очередного перерождения. — Анадж была ранена тёмными энергиями, потребовавшими откуп… — И? — я не понимал, почему он заговорил именно о ней. — при чём тут Кённе? — Её раны, в точности до миллиметра, отразились на нём. — грёбаный приговор. Весь мир разрушился под ногами, и я падаю в пропасть, у которой не может быть дна. — Его тело не вознеслось, а потому, несмотря на сущность души… — Он может умереть. — завершаю мысль за него. Теперь моё падение сопровождается ледяными шипами, летящими вокруг меня и ранящими кожу. — Этот идиот на физическом уровне связан с той, кто постоянно притягивает смерть. — У них нет выбора, Карий. Единственный способ выжить — пройти максимально быстро через все испытания этой жизни и, соединившись, наконец, познать утопию. — Утопию? Так это то самое последнее рождение? — в моей бездне возгорается пламя и огонь, заботливо, чтобы не пропустить и миллиметра, покрывает всё моё тело. — Он сказал тебе что-то ещё? Где он? — В этой жизни он знаменитость… — Я понял, кто он, — я усмехаюсь, не дав Йену закончить предложение. — вот же мазохист грёбаный! Пока они смогут соединиться, Анадж раз двести может умереть. — Нам надо узнать за Анадж всё, что возможно. Её внешнее сходство с Нэйей, не может быть совпадением, уж точно. Мы хорошо знаем ветку Тьмы, и у этой семейки всегда имеется хорошо продуманная многоходовочка. Как правило, спланированная ещё в момент зарождения семьи Димисар. — Я распоряжусь, чтобы несколько Рыцарей занялись сбором информации. — И, желательно, как можно тише, чтобы Нэйя раньше времени не устроила разгром Праносталь. — Мы все родились частью этой истории. Получается, у нас попросту нет выбора, кроме как узнать и вскрыть всю правду. — На самом деле достаточно странная тенденция. — Йен задумчиво посмотрел на трон. — Мы обычно занимаемся тем, что создаём продуманную до мелочей ложь, заставляющую всех верить в нужную нам правду… А сейчас, из-за девчонки с лицом моей Королевы, нам предстоит распутать клубки лжи, которые, вполне возможно, нами самими и были созданы. Забавно, не так ли? — Когда-нибудь нам бы всё равно пришлось начать вскрывать карты. Почему бы не начать делать это, по крайней мере, во имя спасения дорогих нам близких, чем ради мести тем, до кого нам нет никакого дела. — Думаю, ты прав. Пора изменить привычную нам модель поведения. Пусть Амфер присматривает за Анадж, да и сам поглядывай краем глаза. — Не говори Амферу за перерождение Кене. — тяжело вздохнув, я смирился с ощущением падания и окутавшим тело огнём. — Я расскажу ему сам. — И не собирался. Это ваше семейное дело и видеть вновь истерику Амфера я не намерен. Не для меня подобное зрелище. — это и правда отвратительная картина. Плачущий демон, разрывающий на куски по сотне душ, неспособный контролировать жажду. Наркоманы смертного мира — ничто, на фоне зависимого демона, по силе превосходящего целую армию. — Я не допущу повторения того срыва… — Какого срыва? — словно почуяв, что где-то говорят о нём, Амфер появился в тронном зале, едва не телепортировавшись на стол со свечами. — Чёрт, прошу прощения, — демон отряхивает костюм. — что-то сложно даётся мне новый телепорт. — Ты что же это, решил освоить способы сохранения одежды, — Йен рассмеялся. — я думал, твои нудистские забавы никогда не закончатся. — Да что-то я много хорошего шмотья уничтожил, — естественно, в эту его отмазку никто из нас не поверил. Врать этот демон всегда умел плохо. Йен даже задумывался записать его на курсы актёрского мастерства, мол, негоже демону выдавать себя на каждой попытке соврать. — Тебе надо больше практики. — Ничего. Справлюсь! За сегодня я сжёг всего-то десяток костюмов. — Рекорд, — Йена забавляла детская непринуждённость Амфера — но иди-ка ты сейчас лучше в больничку к Анадж. — Что-то случилось? — демон резко выпрямился и напрягся. — Там, видимо, что-то пошло не так и мстительный дух преследует нашу смертную. Помоги ей и под залатай ранки. — только сейчас до меня дошло, что Кене находится на противоположной части материка с теми же ранами, что и Анадж. — А потом возвращайся и сразу к Нэйе. У неё тоже какой-то аврал с Бладронами. — Хорошо. — Амфер растворился в портале моментально. Казалось, он только и ждал повода, чтобы переместиться к Анадж. Бедный демон. Он ещё и не догадывается о значимости этой девочки и, уж точно, не подозревает, через что ему, да и мне за компанию с ними, предстоит пройти в ближайшее время. — Остаётся надеяться, что Кённесепан вознесётся как можно быстрее, а родословная Анадж раскроется для нас, став приятным сюрпризом. — я посмотрел на Йена, уже чётко понимая, куда направлюсь прямо сейчас. — Иди. Ему нужен его младший брат. Впрочем, как и остальным Принцам Стихий давно пора воссоединиться в этом рождении. Не пугайся шрамов. Они исчезнут, как только Амфер излечит Анадж. — Йен… — Иди к нему. Я же буду искать ответы о происхождении Анадж. Я понимал, что означала вышесказанная фраза. Думаю, этого я так сильно и боялся. Мне довелось видеть все перерождения моей семьи, и каждый раз я испытывал боль, наблюдая их отчаянную попытку стать единым целым, и разорвать кольцо Сансары, заключившее всех в череду мучительных перерождений. Конечно же, я наблюдал за ними и в этом рождении и меня раздражало, что мне приходилось всем врать, делая вид, что я пребываю в неведении. Мы заврались настолько, что сами начали верить в свою ложь. Кённе находится на грани, раз обратился к Йениуса, а ведь рядом с ним должен был быть я. Именно я обязан подстраховывать и защищать его, пока он больше человек, чем Высший. — Думал, появишься раньше, — Кённе усмехается, а я пугаюсь его изнеможённого вида. — Привет, Карий. — Прости, что не пришёл раньше. — Как же это не пришёл, — усмешка на этот раз приносит боль. Ищу в пространстве энергии Анадж и понимаю, что её поглощает безумие. Чёрт! Я проебался! — Я прекрасно мог узнать осколок моего младшего брата в мечтательном Тэхёне. Умно. — Это не было планом. Уверяю тебя, я узнал о том, что мой кусок в нём лишь в момент твоего пробуждения. Я был удивлён данному факту. — Не переживай, — Чон пытается встать, но я едва успеваю его подхватить. — спасибо. — он слаб настолько, что становится страшно. — Если честно, я завидую Кёрриферу и Кёнифану, ведь удаётся лишь незримо перемещаться к моей Луне, но не иметь возможности даже заговорить. — Ваши силы восстановятся, — как же мне хотелось помочь им. — Конечно восстановятся, — он уже не пытается даже улыбаться. — Помоги, пожалуйста, дойти до ванной. Хочу умыться. — Ты же Жнец, каким образом тебе удастся наполнить меня энергией жизни? Анадж пытаются лишить желания жить, и я буквально на себе ощущаю всю её борьбу. Она сражается за жизнь прямо в эту минуту и это сложный бой, ведь её соперник Пустота. — Пустота её любит. Шаманьо просто пообщается с родной внучкой, за которой скучает больше всех нас, вместе взятых. — Только сознанию Анадж от этого никак не легче, брат. — Я знаю. Но у нас нет никакого выбора пока что. Увы, события должны развиваться без форсирования и насильных изменений. — За года своей службы ты стал покорным. — дойдя до ванной, Чон попытался самостоятельно подойти к раковине, но, увидев его шатания, я предпочёл остаться рядом и придерживать его. — Не думал, что мне надо впасть в состояние полусмерти, чтобы ты, наконец, появился в моей жизни. — Я надеялся, что твоё погружение в этот мир оттеняется, но… — Я вспомнил всё очень давно, но Силы стали проявляться, лишь когда я увидел её в рекламе шоу. С того момента всё стало вращаться вокруг её имени и моих воспоминаний о нашей любви. Думал, сойду с ума, но я выдержал. — Ни на минуту не сомневался в том, что ты выстоишь, Кён… Чон, ты сильная личность и у тебя нет шансов провалиться. — Шансы на провал есть всегда. В этой жизни данный урок я прошёл в полной степени. — Я немного наблюдал за тобой. Мне было грустно видеть, через что вы с ребятами проходили, но теперь вы на вершине. — На вершине очень одиноко, брат. Даже в том масштабе значимости, что приписана нашей группе, мы не способны испытать счастья и даже мимолётного чувства облегчения. — Это бремя славы. — Скорее, это бремя всех внуков Вселенской семьи. Нас создали и дали возможность создавать так много прекрасных и жутких вещей, что в какой-то момент мы полностью позабыли о значимости всего созданного нами. — Я так понимаю, тебе станет легче лишь в тот момент, когда Анадж полностью излечиться? — В этом весь прикол нашего проклятия. — намочив лицо холодной водой, Чон ненадолго приобретает здоровый вид. — Уверен, всё вскоре закончится. — Надеюсь, наоборот, — едва уловимая улыбка на его лице не позволяет забыть, насколько он ослаб — вскоре всё лишь начнётся, и мы с Анадж будем выстраивать нашу жизнь. — Мне искренне жаль, что вам приходится проходить через такие испытания. — Я думаю, всем нам жаль, но ни у кого из нас нет возможности вмешаться и что-то изменить. — У всего есть свой срок. — Знаю. — он обнимает меня за плечи, но повисает на мне от бессилия. — Помоги, пожалуйста, лечь в кровать и иди по своим делам. Уверен, у тебя достаточно обязанностей. — Хорошо. Отдыхай, — я телепортирую Чонгука в кровать — я приду позже, и мы спокойно поговорим. — Спасибо, что пришёл, — обессиленный Гуки практически мгновенно засыпает. — Спасибо, что не прогнал. — этих слов он уже не услышал, но я был рад видеть, что он жив и, учитывая всю ситуацию, вполне себе здоров. Думаю, я опасался увидеть нечто более устрашающее, но их силы с Анадж в этом рождении были достаточными для выживания. Теперь мы все были вместе, а значит, после введения Амфера в эту игру, наши возможности увеличатся в ряды. На этот раз у нас всех есть шанс победить.