Кофе со сливками

Спустя год Джинни перевернулась на другой бок и что-то пробормотала во сне. Бледные солнечные пятна расплылись по бордовым гардинам, пытаясь прорваться в немного душную комнату. Волшебница потерла кулачками глаза и широко зевнула. Повернув голову, она увидела Гарри, безмятежно сопящего и иногда шевелящего во сне губами. Легко поцеловав его в висок, Джинни слезла с кровати. Наскоро умывшись, она лениво побрела на кухню Норы. Она сейчас пустовала, так как мистер и миссис Уизли неделю назад уехали к Чарли в Румынию. Джинни и Гарри приглядывали за домом и друг за другом. Девушка взмахнула палочкой, чтобы отправить кружки мыться, как вдруг раздался пронзительный треск. Девушка склонилась над очагом. Поленья прыгали, как ужи на сковородке, а из маленького котелка вырывались настоящие столпы пламени. Джинни пробормотала заклинание, и прямо над котелком возникло лицо Гермионы. - Доброе утро. – поздоровалась она - Я не разбудила тебя? - Нет, я как раз проснулась. – сказала Джинни, присаживаясь перед очагом и одновременно отправляя по очереди грязную посуду в раковину. - Как твоя нога? - После двойной порции отваров от мадам Помфри здоровая, как у гиппогрифа. – сказала Джинни, машинально размяв левую ногу. Она все ещё не понимала, как умудрилась неудачно упасть с метлы во время шуточного матча прямо перед экзаменом – Сказали поберечь её пару месяцев. Но это ничего. Писать статьи не помешает. - Статьи? Значит, ты все-таки устроилась в спортивную колонку? – с интересом спросила Гермиона, пытаясь расчесаться. Джинни только улыбнулась, увидев, как девушка безуспешно борется с шевелюрой при помощи расчески. Зельем Гермиона часто забывала пользоваться, а без него её волосы были просто неуправляемы. Кудри будто жили своей жизнью, каждый день становясь немного другими – то они укорачивались и собирались в объем на макушке, то рассыпались по плечам неровными волнами. Лично Джинни это казалось очень милым. - Да. Не уверена, хочу ли учиться дальше. Да и на кого? - Ты как-то хотела на мракоборца. – напомнила Гермиона. - Перехотела. – сказала Джинни. – Мне не так уж и нравится защита от темных искусств. Я заинтересовалась ею пару лет назад, потому что Гарри она сильно нравилась и нравится. Но почитав кое-какую литературу и попрактиковавшись, поняла, что добровольно сражаться с вурдалаками я не хочу. Тут расческа Гермионы застряла в её волосах, и волшебница неуклюже наклонила голову. Несколько раз она безуспешно дернула за ручку, пытаясь безболезненно вытащить её из волос. – Мерлин, да что ж это такое. Не волосы, а кошмар какой-то. Джинни, ты тут? - Да. – сказала волшебница, на миг отвернувшись до этого. – Я посуду мыла. Кстати, - вспомнила Джинни - как вчера прошло свидание с Астериксом? - Никак - раздражённо бросила Гермиона. - Ты не ходила? – недоуменно спросила Джинни, вытаскивая бекон и яйца из холодильника. - Ходила. Погуляла и ушла. - И все? – разочарованно протянула девушка, разбивая яйца. – Я думала, он имеет более масштабные намерения. В интимном плане - многозначительно протянула Джинни – Имел, но я его осадила. – сказала Гермиона. – Я сказала ему, что воспринимаю его только, как друга. - Сириус обрадуется. – хмыкнула Джинни. - Джинни! – с нотками обиды воскликнула Гермиона. - Что? – невинно переспросила волшебница. Это было уже третье свидание Гермионы, которое заканчивалось одним и тем же, а именно осаждением и приобретением новых друзей. - Мы просто дружим. Мы обговорили это… - Еще осенью, да-да. – продолжила Джинни. – Я помню. Вы просто хорошие приятели. Постоянно обмениваетесь книгами и письмами, каждую неделю мотаетесь то в оперу, то куда-то еще. Все так. – торжественно подтвердила Джинни и перевернула яичницу. - Да. – отрезала Гермиона. – Мы правда друзья, и я не вижу в этом ничего странного. И наши встречи нельзя назвать свиданиями. – победно заявила Гермиона. - Почему? - Почти всегда ты, Гарри и еще много кто ходили с нами. – безмятежно отозвалась Гермиона. – А болтаем наедине мы не так уж много. - Почти всегда – это два раза? – уточнила Джинни. - Разве два? - растерянно спросила Гермиона. - Не три? - Если три, тебе станет легче? - хохотнула Джинни. – Гермиона, очнись. Твоя сова уже летит к коттеджу у моря с закрытыми глазами. Отчеты ты не успеваешь доделывать из-за того, что кое-кто говорит с тобой полночи, а ты и рада слушать. - Это ничего не значит. – вздохнула Гермиона. – Между нами ничего нет. Джинни убрала огонь на плите, поместила яичницу на большую тарелку и разрезала её на две части. - Ты не обязана оправдываться передо мной Гермиона. Делай, что считаешь нужным. Если тебя устраивает такое положение дел, то хорошо. Просто я переживаю за тебя. Не хочу показаться навязчивой, но, может быть, ты хочешь что-то изменить, просто... - Боюсь? - Колеблешься, сомневаешься - уклончиво сказала Джинни. - Если так, то рано или поздно я со всем разберусь – заявила Гермиона, упрямо вскинув подбородок. Джинни закатила глаза, но ничего не сказала. Лично она считала, что её подруга и крестный Гарри были прекрасной парой и им уже пора перестать играть в эти непонятные недомолвки. Но это не её отношения и диктовать свою волю будет неправильно и бессмысленно. К сожалению или к счастью, влюбленные неспособны слушать никого, кроме собственного сердца. Они еще поговорили о том о сем. Волшебницы могли бы смеяться, сплетничать, строить теории всё утро, если бы со стороны Гермионы не прозвучал резкий пронзительный звонок. – Что это? – поморщилась Джинни, услышав резкий звук. - Мой будильник. Мне пора на работу. – Тогда пока, подруга. До скорого! Джинни подбросила поленьев в камин, как только лицо Гермионы исчезло, и пошла в комнату. В постели никого не было. Девушка хотела подойти и заправить кровать, как вдруг Гарри обнял её сзади и чмокнул в щеку. - Попалась! - Гарри. – рассмеялась Джинни. – Я чуть не испугалась. - Испугалась. Ты вздрогнула. - Если бы я испугалась, то запустила бы в тебя Летучемышиный сглаз. Гарри развернул её и нежно погладил по лицу. - Пойдем завтракать. – улыбнулась Джинни. - Знаешь, я до жути твердолобый. – задумчиво сказал Гарри, насадив бекон на вилку. - Неудивительно, тебе сколько раз бладжером по голове прилетало. - Дело не в этом. – фыркнул Гарри. - Что-то случилось? - Пожалуйста, не думай, что я сошел с ума. – попросил Гарри и, собравшись с духом, выпалил – Тебе не кажется, что между Сириусом и Гермионой что-то есть? Джинни заколебалась. Врать Гарри не хотелось, но она не думала, что имеет право говорить на эту тему. - С чего ты это взял? - Они часто гуляют вместе, постоянно остаются наедине. И оба смотрят друг на друга, как изголодавшийся кот на крынку сметаны. - Думаешь, это плохо? - Нет. - помотал головой Гарри. - Сириус заслуживает счастья. Хотя я не думал, что они могут сойтись. Они ведь такие разные. Гермиона – образец подражания правилам, а Сириус – завсегдатай рискованных авантюр. - Сириус умеет быть ответственным в нужные моменты. А Гермиона не просто правильная девочка. Иначе она бы не и близко не подошла к тебе и Рону. Сколько раз она нарушала из-за вас школьные правила. - Так ты со мной согласна? - оживился Гарри. – Думаешь, между ними правда что-то есть? - У меня есть предчувствие, что мы точно узнаем об этом в ближайшее время. – пробормотала она. – Но точно я не знаю. - Незнайка моя. – пробормотал Гарри, приблизившись к её лицу и почти столкнувшись своим носом с её. Он провел рукой по её волосам и поцеловал. Ответом ему было багряное пламя. Искристое майское кострище среди зеленых лесов. Руки обвивали его тело, губы жадно целовали и кусали. Странный первобытный танец – вот чем были движения их тел. Они переместились на кровать. Он целовал её шею, родинку на щеке. Спускался ниже и в порыве страсти оставлял красный след, который потом усиленно пудрился. Она до боли сжимала волосы, ласково целовала лицо. Приоткрывала губы в хриплом стоне. Постепенно он становился громче. Движения – более прерывистыми, страстными, желанными. Пламя взвивалось к небесам, отчаянно трещало. Она кричит, дыхание сбивается. На его шее дрожит синяя жилка, на секунду каждая клеточка его тела напрягается, чтобы потом почувствовать сладкую, как мед, истому. Костер угасает. Пламя заменяют невесомые в своей нежности алые лучи рассвета. Они откидываются на подушки. Джинни улыбается и тихо смеется. - Как хорошо – сказала она и поворачивается боком. На её щеках нет румянца стеснения. Они уже столько времени вместе, что чувствуют друг друга, как себя самого. Она открыто смотрит на него. Он поворачивается, обнимает её рукой и вдыхает запах корицы и апельсинов, который ассоциируется у него с ней. - Мне звонила Гермиона. – через некоторое время сказала Джинни. – Она рассказала мне, что Невилла повысили до главного смотрителя в оранжерее. - Это хорошо. Магические журналисты должны быть в курсе всех новостей. – улыбнулся Гарри, проведя рукой по огненной волне её волос. - Я еще даже не начала работать. – сказала Джинни. – Не забывай – у меня испытательный срок. Может, меня выгонят после первой статьи. - Я уверен, что все будет хорошо. Твое назначение надо отпраздновать. - На твоем дне рождения и отпразднуем. Давай вставать, тебе скоро на учебу. – сказала Джинни и, выбравшись из объятий, села на кровати. - Иногда меня так бесит утро. – признался Гарри. - Не соглашусь – улыбнулась волшебница, лукаво взглянув на Гарри. – По утрам случается много чего приятного.

***

Едва угли в камине вспыхнули неестественным оранжевым цветом, а потом потухли, Гермиона вскочила и начала собираться. Уже через несколько минут она неспешной походкой отправилась в Магзелконтрол или магическое ведомство по проверке, учету и контролю изобретений в сфере зельеварения. Работы было много, так как почти каждый день прибывало около сорока заявок по поводу запатентования новых зелий, которые было необходимо проверить в течение в двух суток. За это время нужно было выяснить, не было ли подобное или очень похожее средство изобретено ранее, опробовать его действие, провести экспертизу на качество и безопасность. После этого необходимо было описать подробно свойства нового зелья и при одобрении начальника отдела внести изобретенное средство в реестр. Несмотря на полный завал, интересная, хоть и порой опасная, работа с новациями человеческой мысли нравилась Гермионе куда больше работы в министерстве, которую она бросила спустя два месяца после трудоустройства. Сначала девушка проявляла терпение. Она старательно перебирала бумажки, копировала вручную протоколы разборчивым почерком и присутствовала в качестве секретаря на заседаниях по поводу различных пустяков. Помимо бесполезного крючкотворства она говорила с каждым из своих коллег по поводу проблемы дискриминации. Непонятливые взгляды, потом смешанные с недоверием и досадой, были ей ответом. Мало кто хотел что-то делать сверх бюрократических указаний, тем более рискуя потерять расположение начальника и высокий оклад. Терпение кончилось, когда начальница Гермионы едва не стала мерить длину подола её мантии, предварительно обругав, указав на связь её происхождения с её интеллектуальными способностями. Гермиона была счастлива, когда кабинет начальницы взлетел ко всем чертям из-за случайной оплошности следящих за техникой безопасности. Вину истинного зачинщика доказать никто не мог. Разве что Фред, продавший Гермионе бомбу по 50-% скидке, но за такую шалость он бы не донес даже под страхом пытки. Единственное, о чем Гермиона жалела – это то, что она реже стала видеться с Гарри и Роном. Гарри обучался на мракоборца и раньше почти каждый день, если его не брали с собой в какую-то экспедицию, обедал с ней. Рон старался заглядывать к ней почаще. Свободного времени у него было не так много – он делал заказ для мракоборцев и совершенствовал корабль. Теперь друзья встречались только вне стен министерства – то в подпольном баре Хогсмида, то в Норе, но чаще всего у неё или Гарри. Не только бывшие сокурсники Гермионы составляли ей компанию. В коттедже у моря жил дорогой её сердцу человек, встречи с которым она ждала каждый раз с нетерпением. Осенью она сказала Сириусу, что не хочет сейчас отношений, и он спокойно принял её решение. Гермиона думала, что будет чувствовать себя неловко, что их общение сойдет на нет или хотя бы уменьшиться. Но за этот год они только стали ближе. Как ни странно, но они ни разу не общались с помощью камина. Почти каждый день они писали друг другу письма. Простая просьба перерастала в длинный диалог или дискуссию. Потом тема внезапно менялась. Приходилось доставать новый листок пергамента снова и снова. Когда они встречались, говорить они начинали вообще о третьем. Каждому было, что сказать собеседнику, который умел и хотел слушать. Часто такие разговоры заканчивались ночными прогулками. Где они только не побывали – в туманных горах Шотландии, на концерте в Германии и ярмарке чудес в Хогсмиде. Почти каждый раз во время таких вылазок с ними что-то случалось. Однажды им пришлось деактивировать старинный и опасный артефакт, из-за которого могли пострадать многие волшебники, а перед этим, примерно месяц назад, убегать в лес от стаи диких мантикор. Приключения будто преследовали Сириуса. Он мог ввязаться в историю, просто идя по дороге. Своей безбашенностью он удивлял, злил, но также и привлекал волшебницу, в чем она отказывалась сознаться, выговаривая ему за его безалаберность. Он лишь улыбался, слушая её. А долго злиться, смотря на его светлую и искреннюю улыбку, Гермиона была не в состоянии. Войдя в кабинет, Гермиона сразу села за стол, на котором скопилась целая гора бумаг. Она достала из кармана его белый платок, полученный ею год назад, и провела им по лбу. Она скучала. Безумно. С того самого теплого осеннего дня, когда предложила ему просто дружить. Жалела ли она? У неё было много работы, много забот. Тогда ей казалось это разумным решением. Не бросаться в омут с головой, сначала разобраться со своей жизнью. Она была еще не готова к серьезным отношениям, они её пугали. Наверное, в тот момент это было правильное решение. Но прошел год. Изменилась она. Приобрела больше опыта и немного больше смелости. Приняла бы она такое решение, если бы чувства нагрянули на неё сейчас? Прошлое не изменить, но настоящее в нашей власти. Насколько она знала, Сириус в данный момент не был связан ни с кем отношениями. Может он не забыл её и сейчас самое время завести остановленный часовой механизм? Гермиона вздохнула и тряхнула головой. Ей нужно работать. Девушка решительно взяла заявку и начала вчитываться и сверяться с правилами. На задворках сидела мысль о том, что завтра будет день рождения у её лучшего друга и нужно будет не забыть зайти за подарком. Что подарить, она придумала уже неделю назад, но все никак не успевала заскочить в магазин до закрытия. Гермиона нахмурила лоб и погрузилась в работу.

***

- Гарри скоро спустится, свечи зажжены? – спросила Джинни. - А то он не догадывается, что мы будем его поздравлять. – протянул Рон, расставляя бокалы на столе. - Традиции надо уважать. – сказала она и тут же вскрикнула. Фред и Джордж, только что трансгрессировавшие, чмокнули сестру в щеки и подошли к миссис Уизли, суетившейся над тортом. В этот момент раздался стук в дверь. - Я открою! – крикнул Сириус. Он подбежал ко входу и махнул палочкой. На его губах заиграла улыбка, едва он увидел нового гостя. Гермиона улыбнулась и, войдя в дом, тут же скинула верхнюю мантию. - Я не опоздала? – виновато прошептала она. – Задержалась на работе. - Вовремя, как английская королева. – улыбнулся Сириус. Он быстро повесил её мантию на крючок и, взяв под руку, ввел в кухню. - Гермиона. – облегченно сказала Джинни. – Я уже начала волноваться. - Точная, как часы, в которые нас чуть не превратила профессор Макгонагалл на первом курсе. – засмеялся Рон, обнимая подругу. - Он идет. – сказала Джинни. Как только волшебник спустился вниз, все хором запели. В прошлом году Гарри поздравили так же. Как и тогда, он счастливо улыбнулся и задул свечи. Хотя он слышал суматоху на кухне, знал, что его поздравят, в груди разлилось приятное тепло и радостное ребяческое предвкушение. После вручения подарков, все уселись за стол. - Жаль, что Римуса нет. – прошептал Гарри крестному, когда тот произнес тост в его честь. - Он придет завтра. – заверил Сириус. – Как раз оправится после полнолуния. И знаешь… Он не договорил, так как в дверь снова громко постучали. - Мы еще кого-то ждем? – удивленно спросил Артур Уизли, оглядывая собравшуюся компанию. - Именно так. – подмигнул Сириус и распахнул дверь. - Хагрид! – просиял Гарри. После праздничного ужина все расположились в гостиной. Хагрид занял целый диван, который чудом не просел под ним. Ребята наперебой начали расспрашивать его про Хогвартс. Великан раскачивался и размахивал руками во время разговора и чуть ли не плакал, смотря на повзрослевшего Гарри. Празднество проходило весело и задорно. Джинни и Гермиона заболтались на кухне. В один момент рыжеволосая волшебница демонстративно зевнула и, подмигнув Гермионе, ушла. Девушка нахмурилась, но услышав шелестящие звуки за спиной и стук открываемого окна, обернулась, поняв, кого она увидит. - Если станет холодно, скажи, я закрою. - Сейчас еще тепло. – сказала Гермиона, садясь на стул и кладя ноги на соседнюю табуретку. Сириус оперся о стол. - Если не устала, могу сейчас отдать руководство. - Что? – переспросила девушка, засмотревшись на волшебника. - Руководство по зельям, новое издание. – хмыкнул Сириус. – Ты просила в прошлом письме. - О, да, давай конечно. – согласилась девушка. Она поднялась за ним в его комнату. Окна были распахнуты, стол был завален свитками и заметками из спортивных журналов. - Вот, держи. – сказал он, протягивая книгу. - Спасибо. Мог бы и прислать почтой. - Могла бы и сама забрать из библиотеки. – хмыкнул Сириус. - Не могла, её там не было. Ты же сам сказал, что оставил её в доме на площади Гриммо и … - Я помню, Гермиона. – слегка снисходительно улыбнулся он. – Моя дорогая мисс очаровательное назидание. Подходящее прозвище, не считаешь? - Не всех оно очаровывает. - Ты про свою начальницу из министерства? – хмыкнул Сириус. – Я говорил, что рад твоему уходу из этого вольера? - Да, и не раз. Я бы не ушла, если бы я могла иметь возможность нормально работать. Но эльфы и другие магические существа никого не интересуют. Жизнь полна разочарований. - А еще заманчивых перспектив. Тебе ведь нравится твоя новая работа? - Да, но я хотела бороться за права эльфов. Не смотри так, ты все равно не переубедишь меня. Так просто я этого не оставлю. – заявила Гермиона. – Мне только нужно понять, почему они все так упорны в своем нежелании получить свободу. Я уже составила график и список литературы. Буду заниматься этим в свободное от работы время. - Я восхищен. – проговорил Сириус. – Не думай, я не смеюсь. - Тебе же не нравится эта затея. – сказала Гермиона. - Нет. Но мне нравится твое стремление идти к цели. Ты волшебная, – прошептал он. - Естественно, я же волшебница. – демонстративно фыркнула Гермиона и щелкнула пальцами прямо перед лицом Сириуса. Из них вылетели искры и осели на его нос, заставив того чихнуть. Тот состроил злобную физиономию, и Гермиона звонко рассмеялась. Тень подавляемого чувства промелькнула в его взгляде. Недавно он встречался с одной своей знакомой. Она была внешне и повадками поведения очень похожа на неё. После встречи с ней осталось странное послевкусие. Так бывает, когда ты съел одну сладость, но при этом хотел другую. Хотя эта тоже вкусная, ты продолжаешь думать о другой и по-прежнему желать её. Кто бы мог подумать, что у любви и чревоугодия может быть так много общего. - Мы давно не виделись. Мне не хватало тебя – сказала Гермиона. - Как воздуха? – шутливо спросил Сириус, отводя взгляд. - Да. Волшебник удивленно посмотрел на неё. Она улыбалась. Но не насмешливо. Её большие глаза серьезно глядели на него. С нежностью. И любовью. Гермиона опустила взгляд и смущенно заправила прядь за ухо. - Пойдем смотреть фейерверки – предложила она. Гермиона и Сириус вышли. Они смотрели в темное небо, испещренное разными цветами от новых изобретений близнецов. Но вскоре волшебники оторвались. Их руки сами собой скрепились. Гермиона положила голову ему на плечо. Он поднял руку и погладил её непослушные волосы. Девушка прикрыла и открыла глаза. Зеленая вспышка пронеслась прямо перед Гарри, стоящего впереди, и сбила его с ног. Волшебник схватился за голову, морщась от раны на виске, из которой потекла кровь. Девушка недоуменно сдвинула брови. Она обернулась, вскинула палочку и прошептала «Люмос». То, что она увидела на стене дома, заставило её вскрикнуть и отшатнуться, с силой сжав руку Сириуса. На её крик прибежали остальные. Увидев, что её напугало, все нахмурились и сжали палочки. На каменной стене дома была выжжена черная надпись «Смерть убийце Темного Лорда».