Пробуждение Сиэля было совершенно таким же, каким оно было вчера. Или позавчера. В общем-то, любой его день начинался абсолютно одинаково, монотонно, начиная с того, что мальчик просыпался раньше того, как его разбудит слуга. Примерно час он нежился в кровати, впадал в дрему. Открыв глаза, видел дворецкого, входящего в комнату, замечал его улыбку, настолько приевшуюся, настолько опостылевшую графу, что тот готов был зубами скрежетать. Утреннее переругивание с Себастьяном, перечисление последним список дел на сегодня. Чай, газета… каждый раз было одинаково. Однако, когда-нибудь это должно было окончиться. И окончилось оно как раз сегодня.
Подросток, как и обычно, проснулся достаточно рано. Прошел час, другой, а преданный демон все не появлялся. Посмотрев на часы, Сиэль удивился еще больше. Было почти одиннадцать, хотя Себастьян будил его в девять. Что-то произошло, и это что-то угнетало мальчика. Как есть, в ночной длинной рубашке, он решил спуститься к слугам и все узнать. Когда Сиэль спустился по холодной мраморной лестнице на первый этаж, он вдруг понял, что понятия не имеет, где находятся комнаты его слуг. В комнате Себастьяна он был всего один раз, и то, когда принималось решение, где находиться демону ночью, хоть ему и не нужно спать. Комнаты остальных он не видел, потому как Михаэлис сам распоряжался, кто и в какой комнате будет. Решив, что остальных слуг трогать не лучший вариант – шума больше чем дела – он пошел сразу к комнате мужчины. Все слуги стояли у закрытой комнаты дворецкого, в то время как Бард звал последнего по имени и пытался вынести дверь.
- Г-господин, мистер Себастьян, он там, - сбивчиво начала горничная, - мистер Себастьян не отзывается вот уже какой час. Госпо… - девушку прервал рев Бардроя.
- Себастьян! Немедленно открой эту чертову дверь, иначе я ее подорву прямо сейчас!
- Мистер Себастьян, выходите, пожалуйста. - Подал голос садовник Финниан.
- Пришел юный господин, мистер Себастьян, - заговорил управляющий, самый старший в этом поместье, Танака, служивший еще при предыдущем главе рода. - Неужели Вы и сейчас не откроете?
Но дверь не открыли. Бард все-таки вынес дверь, и все уже, было, хотели зайти внутрь комнаты, как вдруг мальчик перегородил им путь.
- Вы все останетесь в коридоре. А лучше всего, займитесь починкой двери. Хотя, нет. Сделаете это позже. Идите в другое крыло поместья, занимайтесь своими делами. – Живот подростка предательски заурчал. Он не ел ничего со вчерашнего обеда, а на балу было не до еды.
- Ю-юный господин, мы должны накормить Вас, ведь… - вновь заговорила Мейлин.
- Я уже все сказал. Идите немедленно.
И слугам ничего не оставалось делать, кроме как послушаться приказа. А Сиэль тем временем неотрывно смотрел на непривычно бледное лицо демона. Даже не так. Тот был бледен словно мертвец, в некоторых местах на рубашке виднелась кровь, на ключицах мужчины растекалась гематома. Себастьян спал, как казалось сначала молодому графу. Но, скорее всего, тот был просто в забытие.
Что же произошло с непобедимым демоном?..
Pov Себастьян
Во всем теле слабость. Кажется, я не смог бы сейчас и пальцем на ноге пошевелить, что уж говорить о том, чтобы встать и открыть эту дверь. А причина этой слабости очень проста – всего-навсего повидался с родней. Ну, как сказать родней… мне просто приходится делить с ними кров, хотя за то, что я жил с ними ранее, я, конечно, не благодарен.
Настоящее имя я свое не назову, но вот сказать, что являюсь Принцем (именно с большой буквы) Ада – это всегда пожалуйста. (П.а. : т.к. по смыслу запятая после всегда не ставится здесь, то, умники, держите себя в узде.) Принцем не по крови здесь можно стать, только заслужив это звание каким-либо отчаянным поступком и выжить после него. Я, вот, например, в детстве бросил вызов одному из знатных демонов, числившихся, по людским меркам, маркизом. Закончилось все не очень хорошо для меня, но я выжил. Потом, когда мне было на вид около 16, поднял восстание и почти успешно посеял войну. Нашли, правда, но я же снова выжил. И уже пришлось Самому Ему дать мне этот титул и все к нему прилагающееся.
А потом появилась родня. Вот тогда-то и пришла пора «веселью». Тогда я, казалось, был слеп и глух, не видел в них ничего ужасного. Сентиментальные истории с подробностями я опущу. Позже настал момент моего второго восстания и третьего ранга Принца. Подняв мятежников по всему аду, вместе с моими воинами, во главе со мной, мы поднялись из пучин Бездны и беспроглядной Тьмы, от чего душа человеческая всякий раз содрогается, всего лишь упоминая о нас. Мы пронеслись над миром, посеяли Великую Чуму в людском народе, которую занесли в историю, и сумели подняться до самих небес, сражаясь со всё поспевающими на помощь «своим» ангелами. Отряды демонов, бесов, мелких духов, тысячи воинов проливали свою черную, как сама Бездна, кровь, что проливалась на землю нескончаемым потоком, сливаясь с дождем и кровью небесных ангелов.Звон наших мечей слышался везде, он разносился по миру с первым криком младенца, исчезая с последним вздохом старика, умирающего от Чумы. Сражаясь, отдавая свою жизнь на поле битвы, никто и не придавал значения времени. А прошла не одна неделя тогда, не один-два месяца. Чертей, духов и бесов становилось все меньше, демоны, как могли, отбивались от натиска ангелов. Нас разнял нейтралитет – жнецы. Со свойственной им хладнокровностью, они вторглись на поле битвы и растащили «главарей». Наверно, после этого меня жнецы особенно невзлюбили.
Но я больно углубился в сознание. Причина моего состояния в ином. Мои родственники всегда отличались большей жестокостью, чем я. И когда все они разом напали и начали ее проявлять, я не сумел сдержать натиск. Чудом остался жив, чертова семейка! Ну да ничего, не все еще потеряно, отомстить завсегда успею. Тем более, думать о мести, когда даже пошевелиться не в состоянии, немного глупо. И если бы я был сейчас хотя бы в сознании, то непременно бы усмехнулся.
***
Молодой мужчина лежал на кровати, едва дыша. Когда подросток подошел к постели, то с ужасом заметил, как лихорадочно двигаются глазные яблоки под закрытыми веками его дворецкого. Тот сдавленно захрипел, будто голос его осел от долгих криков и болезненных стонов.
- Себастьян! – Страх и ужас вот-вот накроют сознание мальчишки. Но он все еще пытался соображать, пытался найти объяснение такому состоянию Михаэлиса. И он не находил его. – Дьявольское же ты отродье, очнись! Это приказ! – Схватив мужчину за ворот рубашки, он что есть силы тряс демона. Все-таки паника захватила разум Сиэля. Что бы там ни случилось с Себастьяном, он ни разу не видел его в таком состоянии.
Наконец, он, услышав прямой приказ с сорванной повязкой с глаза, моментально привел его в действие, открыв глаза. Демон увидел, что Сиэль сидел на его бедрах, одной рукой он держал мужчину за воротник, второй он уже успел замахнуться для пощечины, но вовремя заметил открытые глаза последнего.
- Что, черт возьми, произошло?! - Даже для самого подростка оставалось загадкой, какие эмоции преобладали сейчас в нем: страх за демона или же злоба на него.
- Ми..лорд… - прохрипел Себастьян с явной тяжестью. – Все позже…
***
К часу дня возле поместья Фантомхайв стояла карета, из которой вышел семейный врач вышеупомянутой семьи. Семьи… из всей семьи остался один лишь мальчик, да и то, чудом. Но, вызвали врача сюда не рассуждать на очевидные факты. Осмотрев дворецкого, он сделал заключение, что его здоровью ничего не угрожает. Более того, он не видит никаких опасных ранений. Мужчине были прописаны несколько лекарств и перебинтованы раны на груди, которые почти перестали кровоточить.
- Что ж, я закончил. Если что-то вновь стрясется, вызывайте, граф. – Пожилой человек ласково улыбнулся взволнованному мальчику. – Не беспокойтесь так, с Вашим дворецким все хорошо, совсем скоро он вновь будет на ногах. До свидания.
- До свидания, мистер Альберт. – Проследив взглядом за уходившим стариком, Цепной Пес Ее Величества посмотрел на уже не слишком бледного мужчину, лежащего на кровати. Тот тоже смотрел на господина.
***
Себастьян смог вернуться к своим обязанностям уже вечером, благо, регенерация у демонов достаточно быстрая. Мальчик, игнорируя его всеми доступными ему средствами, старался идти малоиспользуемыми путями до той или иной комнаты. К вечеру атмосфера между этими двумя накалилась до предела, и лишь одно неверное движение могло прервать холодное молчание, могло заставить выплеснуться ярости и всем невысказанным словам. Но оба чувствовали это и не спешили спокойно все обсудить.
Не прошло и часа, как что-то внутри души Фантомхайва сломалось. Он кричал на Михаэлиса, чуть ли не срывая голос, колотил кулаками его грудь, совершенно не замечая, что демон в гневе. Зрачки его глаз сузились до щелки, удлинились клыки, как и ногти, прорывая ткань на неизменных перчатках дворецкого. Сиэль Фантомхайв закончил свою гневную тираду и будто не своим голосом, необычайно тихим и совершенно безэмоциональным, произнес:
- Уходи. – Граф устало потер большим и указательным пальцами переносицу, отошел к двери. Было видно, что он хотел еще что-то сказать, но не успел.
- Если Вы высказали все, что хотели, то теперь послушайте и меня. Не припомните, сколько раз мне приходилось вытаскивать Вас из лап Смерти, в которые Вы сами так угодливо и послушно шли? Сколько дней Вы вели себя, как младенец, заставляя меня нянчиться с Вами? Сколько раз Вы отдавали мне такие приказы, которые бы не выполнил никто, кроме меня? Не спорю, Ваши прихоти всего-навсего прихоти неразумного ребенка. Если же Вы не являетесь ребенком, тогда попробуйте мне объяснить Ваше поведение. Не можете? Как я и думал. И если Вы забыли, то напомню Вам, что перед Вашими очами не простой смертный, а Демон. Я гораздо могущественнее Вас в чем бы то ни было. Упивайтесь своей властью, но смерть Ваша, как и судьба, клянусь, будет ужасна.
Мальчик стоял около стены, казалось, совершенно его не слушая. Все, что было нужно, он уже услышал, все выводы, какие были необходимы, он уже сделал. Лицо его сделалось вновь безразличным ко всему, а в душе снова что-то с тяжелым звуком разбилось.
- Уходи, это приказ. Выметайся из кабинета. – Повторил Цепной Пес еще тише. От вчерашних эмоций на балу и после него ничего не осталось. Чувства, которые только начали появляться к демону, сразу сошли на нет, не оставив после себя ничего, кроме зияющей дыры в и так искалеченной душе.
Себастьян Михаэлис молча вышел в коридор, сливаясь с тенями. Подросток, выждав немного времени, также вышел в коридор, но отправился в противоположную сторону. Сняв с себя всю одежду без посторонней помощи и надев ночную рубашку, он устроился в кровати, не в состоянии уснуть. Он пытался обдумать всё, что происходило в его жизни. Зарывшись в одеяло с головой, он тяжело вздохнул и с камнем на сердце все же попытался уснуть. Себастьян в это время сидел на своей кровати, так же обдумывая слова Сиэля. В них была доля справедливости, Михаэлис и не спорил, но отчего-то все равно приходил в гнев от того, что какой-то смертный что-то выговаривал ему. Выговоры он и раньше получал, но касались они, максимум, приготовления еды или заваривания чая, да и то, было такое лишь в самом начале их контракта. Сейчас малыша словно прорвало, и он в ярости выказал все чувства, накопленные им за три года. Завтра им предстоит спокойный, хоть и не простой, диалог. Задумавшись, дворецкий пришел к мысли, что слишком жестоко обошелся с гордым мальчуганом. Необходимо извиниться, и лучше всего прямо сейчас, потому что к утру он не будет его слушать, все его эмоции улягутся. Поэтому демон встал с кровати и бесшумно вышел в коридор, привычно сливаясь с тьмой непроглядной ночи, которую не в силах разрушить даже бледный лунный свет.
