Святая Троица

Жгучая боль в ногах, из-за стертой в мясо кожи от длительного бега по асфальту, не давала шанса успокоиться слезам. Каждый шаг отдавался сотнями иглами в ногах. Преследующая влага от сочащейся из плоти крови только мешала вечному, как казалось, бегу. Если остановиться, то от набежавшей в лужицу жидкости, нога проскальзывала. От усталости хотелось упасть и позвать на помощь, но почему-то в моменты маленьких остановок или даже простого снижения и так черепашьей скорости, сердце было не на месте. Оно прямо-таки разрывалось внутри. Все ощущения говорили, что нужно идти дальше. Но куда ей бежать? Она находится в кромешной темноте, как и тогда в метро. Невыносимое, уже вроде забытое, чувство беспомощности овладевало разумом, туманя его, при этом переворачивая страшные моменты жизни, которые хотелось захоронить в самых дальних частях памяти и, пожалуй, поскорее. Дорога не кончалась, а желание вновь услышать свой вырывающийся наружу крик, забранный за какой-то совершенный грех, только усугубляло ситуацию. Горло саднило и жгло из-за сильного напряжения. Все попытки издать хотя бы стон были тщетны. Обида и страх смешались в убийственный коктейль эмоций, вызывая тем самым еще больше слез, закрывающих оставшиеся крупицы обзора. Наконец, все было смазано и не различимо, но голос из неоткуда шокировал сильнее любой последней новости, этим же заставляя зажмуриться девушку, выпуская соленые капли, убирающие пелену с глаз. Открывая глаза, она может видеть только направленное в ее сторону лезвие слишком знакомой катаны. Девушка не видит лица его носителя, но от чего-то точно знает, что это подполковник. Почему-то он кричит и с каждой секундой открывается взору его лицо, выражающее всю боль и ненависть, на которые только способен их владелец. Даже в попытке прочесть слова по губам не становится ясно, что он хотел сказать. Опустив обессиленный взгляд на форму мужчины, она увидела впитавшуюся кровь, которая все так же поблескивала влагой, давая понять, что только недавнем попала на одежду. Ее глубина цвета наводила на ужасные мысли, что подполковник держал умирающего в попытке ему помочь, а может, оплакивая уже труп. Чем ниже опускался взгляд, тем все становилось яснее. Около ног подполковника лежали три бездыханных тела. Самым ужасающим являлось то, что это были они, все трое в сборе даже сейчас. Их груди проткнуты, скорее всего, как и сердца, а на лице запечатлена уже навсегда спокойная улыбка, словно смерть для них была желанным подарком. Мозг начал обрабатывать информацию неправильно, выдавая металлический запах, вызывающий тошноту. Все вокруг кружилось, тишина больше опьяняла, понемногу вводя в истерику, но отрезвляющим шлепком стало слово, наконец-то достигшее ушей -

«зачем»

Оно походило больше на вопрос, задаваемый преступнику. Но почему именно оно? Слово, произнесенное одновременно легко и угрожающе, не давало покоя. Она находилась там, в его ногах, а значит оно предназначалось не ей. Правда же? Наконец-то рискнув повернуться в направлении катаны, ноги подкосило. Все-таки невыносимая боль от нахождения на одном месте дала о себе знать. И это совсем не потому что сейчас она видела, как ее возлюбленного обнимает девушка, которая была ей ненавистна сильнее любого непобедимого соперника. Бестия обнимала его, кривя лицо в коварной ухмылке. Ее любовь направляла оружие на друга, со штыка которого капала кровь, а лицо не выражало ни единой эмоции. Все это пугало. Даже в страшных снах она не могла представить столь безжизненные глаза. Казалось, что мертва была не она, а он. Его обычная улыбка, сводящая ее с ума, была превращена в ничто, а искусанные губы произнесли лишь одно -

«я не хотел»

После чего, девушка рядом ядовито рассмеялась и все исчезло. Пустое поле, в котором, вероятнее всего, скоро начнется гроза, успокаивало. Трава, что была выше девушки, будто скрывала ее от бед. Боль почему-то стихала, а раны исчезали, словно ничего до этого и не происходило. При любом воспоминании о возлюбленном внутри все начинало разрываться, принося кучу боли. Верить в предположение, что это он убил их не хотелось, пусть оно и было логичным. Желание наконец-то открыть глаза ото сна становилось все сильнее… - Вот видишь, что может произойти, если все оставить как есть? Запомни этот сон как следует… - прошептал демон, растворяясь в пустоте. Наконец, все стихло и боль превратилась в раздражение.