Я провалил бой с финальным боссом этого мира и теперь расплачиваюсь за это!

      Терзаться неведением долго не пришлось: эльфы не делали тайны из того, что ждало меня впереди. Думаю, им хотелось насладиться моей физиономией — испуганной, опустошённой, сломленной... Я не стал их радовать — хрен им — знал, что ничего хорошего от остроухих ждать не приходится. Поэтому и не удивился, узнав, что извлекли меня из Загонов только для того, чтобы «облагодетельствовать» судьбой похуже.       Чтобы продать.       Да, вот так просто. Продать. Я ведь рабыня — опавший на плечо эльфийский кленовый лист не давал забыть об этом… А рабы — это просто вещи. И что с делают вещами? С таким хламом, как я… Верно — продают. Или обменивают.       В данном случае речь шла скорее о втором.       А почему я хлам? Ну…       Не стоило льстить себе, будто бы я — какая-то особенно важная или значимая часть общего числа собранных для отправки рабов. Перво-наперво эльфы заглянули во всё самые тёмные углы своего королевства, и выгребли оттуда самых убогих по их мнению рабынь и рабов — старых, уродливых, или просто неумелых. И только потом, когда этого оказалось недостаточно, вспомнили обо мне, и тех других, кто потенциально мог уцелеть в полумраке Загонов.       Вот так вот…       — Радуйтесь, смертные, — сообщил нам перед отправкой Цинрик Жнец Слёз, — ваши жалкие жизни обрели, наконец, ценность. В обмен на вас Этель’Ралас купит мир с Кровавым Сувереном!       Великая «честь», ничего не скажешь.       Перспектива сменить эльфийский плен на рабство у заклятого врага не вызывала у меня энтузиазма. Но, с другой стороны, хотя бы открывались перспективы для побега: по дороге вполне можно было тихонько улизнуть… О том, чтобы исполнить долг Героя и спасти других рабов, я уже и не думал — самому бы уйти живым. Вот так вот…       Но здесь в ход дела вмешались дурацкие древесные путы! От этой штуки так просто не избавишься, это я хорошо усвоил. Да и в них — далеко не убежишь. Не по эльфийскому лесу, во всяком случае! Это было плохо, но я не стал унывать — надеялся, что шанс улизнуть появится в будущем. Например, когда нас начнут передавать эмиссарам Суверена, или позднее. Конечно, очень хотелось продумать план побега получше, но мешало незнание обстоятельств, в которых будет происходить сделка, а также присутствующие вокруг эльфийские стражники. Их Привлекательность сбивала меня с мыслей, а наглая хватка древесных пут доканывала тело своим бесконечным трением в самых интимных местах. Но я, скрипя зубами, пытался терпеть.       И дотерпелся…       На опушке Великого Леса, куда эльфы вывели караван предназначенных для обмена рабов, уже поджидал небольшой отряд слуг Чёрного Трона. В основном — типовая нежить 40–50 уровней. Даже с моим опустившимся уровнем улизнуть от такой можно без проблем, а при провале — отбиться…       Если будет подходящее оружие, и удача не подкачает.       Но все надежды и планы в миг рухнули, стоило увидеть, кто стоял во главе посланников Суверена…       «Старший вампир из Кровавой Курии, Великий Сенешаль и маркиз Застывшей Цитадели, элитная нежить 95 уровня» — мой старый знакомый и один из тех четырёх ублюдков, по вине которых я лишился большей части своего инвентаря!       «Замечательно! Просто супер, бля…»       Он сидел верхом на громадной мощи вороном коне, с копыт которого слетало золотое пламя. Это был Мчащий сквозь Бездну — необузданный зверь, способный скакать по бесплотному мраку, как по твёрдой земле. Подчинить его, а тем более — оседлать, было не так-то просто. Для этого требовался высочайший показатель Силы. Но вампир, казалось, не испытывал никаких трудностей в управлении адским скакуном. Красивое, но холодное, будто вырезанное из белоснежного алебастра лицо маркиза оставалось бесстрастным… И это — под палящим дневным солнцем!       Как любой вампир — Дитя Ночи — Великий Сенешаль терпел постоянный урон от «Удара Солнца». По его багрово-алой броне скользили всполохи огня, но хозяин Застывшей Цитадели будто не замечал этого. Возможно, причина крылась в его свите…       Свора уродливых лысых карлиц — с большими горбами на спинах и мертвенно-серыми лицами — окружала вампира. Их белёсые глаза сверкали жуткой желтизной, губы шептали что-то неясное, а с кривых коротких пальцев тянулись к Великому Сенешалю тонкие алые нити…       Кровь.       Заколдованная карлицами кровь питала вампира, позволяя переносить дневной свет. Укреплённый с помощью магии крови, он взирал с вершины небольшого холма, как эльфы передают рабов и рабынь в руки новых хозяев... Одного за одним пленников длинной вереницей проводили перед ним. Подходила моя очередь. Я искренне мечтал остаться неузнанным, но не повезло. Как ни пытался отворачивать лицо, как ни смотрел в землю под своими ногами, Великий Сенешаль узнал меня.       —  Ба… какая встреча! — раздался его насмешливый голос. — Маленькая беглая скотинка возвращается к своему законному повелителю… — от его интонаций у меня всё внутри сжималось и переворачивалось. — Сегодня ночью я буду пировать твоей кровью…       Я определённо должен был чувствовать отвращение, но воспоминание о скользящих по телу губах вампиров и их кровавых поцелуях почему-то вызвало во мне тягостное желание этих тёмных ласк.       — Теперь ты уже не сбежишь… — маркиз не спрашивал, он знал. Знал, потому что слышал, как учащённо забилось моё распалённое низменным желанием сердце. Для его ушей это была желанная музыка.       Эльфы, передав «плату» и получив желанный мир — один из мертвецов вручил предводителю перворождённых пергаментный свиток со свисающей на шнурке печатью Кровавого Суверена — и теперь удалялись обратно в свой лес. Их Привлекательность больше не действовала на меня, но теперь я всецело была пленена вампиром. Перед глазами стояло его восхитительное лицо — лицо мраморной античной статуи, озарённой сияниям рубиновых глаз, — в ушах звучал полный тёмного магнетизма голос. Он звал меня подчиниться власти возлюбленного сына Ночи, отказаться от свободной воли и отдать ему свою жаркую кровь. И даже когда эльфы уже скрылись, а с ними исчезли и древесные путы — нежить заменила их простыми верёвками — я уже не думала о побеге.       Распалённое воображение рисовало мне картины страсти в железных объятиях вампира, когда внезапно поднявший ветер принёс откуда-то лепестки роз. Они кружили вокруг, а затем — взлетали в небесную высь, так и не опустившись на землю.       — Сам воздух этих земель, оскорблённый твоим нечестивым присутствием, взывает к справедливости!..       Все — и рабы, и нежить, — как по команде подняли головы — туда, откуда раздался этот внезапный голос, сильный и чистый, полный пламенной ярости и неумолимой решимости…       Героический голос.       — …и я совершу её священный суд над нечестивыми слугами тирана! — на вершине холма показался всадник верхом на гнедом коне. Это ему принадлежал голос, и он был готов подкрепить слова делом — в руке у незнакомца сверкнул меч. — Снова ты... — лицо Великого Сенешала скривилось в гримасе отвращения, но он совершенно не был удивлён внезапному вмешательству в его дела, и даже будто бы ожидал этого.       — Я… — двинув коня вперёд подтвердил таинственный всадник. Теперь его можно было неплохо рассмотреть…       Завидная фигура незнакомца заставила меня проронить скупую слезу по утраченной мужественности, так он напоминал мне меня прежнего! Такой же статный — высокий и мускулистый, явно наделённый большой силой. Вот только использовал имеющиеся завидные данные… иначе.       Пренебрегая мужественностью, он будто нарочито подчёркивал совсем другую свою сторону.       Кираса цвета жжёной умбры и меди закрывала крепкую грудь, на широких плечах лежали мощные наплечники, крепкие руки обтягивали перчатки — всё это было, как надо — стильно и по-рыцарски, но вот ниже… Из-под кирасы, не доходя даже до середины накаченного бедра, робко выступал украшенный золотой полосой край чёрной шёлковой туники, под которой красовалась ажурная нижняя юбочка, совершенно короткая и абсолютно прозрачная. Штанов на внезапном защитнике справедливости не было вовсе. Зато имелись украшенные бантами кружевные чулочки, игриво показывающиеся из-под высоких, доходящих почти до колен латных сапог, для чего-то дополненных абсолютно неуместными каблучками.       Всё это странное великолепие Система увенчала красноречивым именем «Прекрасный незнакомец».       Подчиняясь сжимающей поводья крепкой руке, гнедой конь сделал ещё один шаг вперёд позволяя сполна насладиться сверкающим праведный гневом лицом своего наездника. Несмотря на некоторые особенности, оно было весьма привлекательным, но, несмотря на явно указанный Системой пол персонажа, скорее по-женски, чем по-мужски. И его совершенно не портила ни чеканная серебряная полумаска, скрывающая правый глаз, ни оливковая кожа. Последнее было довольно странным элементом: обычно подобные цвета присущи кому-нибудь из племени зеленокожих, однако гоблиноидов трудно назвать красивыми существами. В отличие от странного всадника. Но всё вопросы развеялись, стоило ему вновь открыть рот.       — Неужели ты не рад видеть меня… отец? — обратился он к Великому Сенешалю.       «Понятно…» — теперь Система предоставляла мне почти полную справку о персонаже: «Прекрасный незнакомец (уровень 56), класс — защитник веры, раса — дампир (полукровка, вампир/орк), избранное оружие — Окроплённый елеем меч».       Маркиз ничего не ответил, лишь махнул рукой своим прихвостням. Миг, и закипела схватка. Бросив своих пленников, скелеты и зомби кинулись на защитника веры, но он — а его класс, как и мой, был развитием королевского рыцаря, — был прекрасно заточен под борьбу с нежитью. Я видел, как сверкает священное оружие, как вспыхивают золотые сияния знакомых способности — почти такими же располагал и я, как священный мститель, и мог рассмотреть в деталях, как падают под копыта коня раздробленные кости и гнилые тела врагов.       Прекрасный незнакомец явно знал своё дело, бодро сокращая численность свиты Великого Сенешаля, но сам вампир, как и его свита уродливых карлиц, оставался неподвижен. Зато толпа пленных рабов пришла в движение — из-за холма показался ещё один всадник. Вот только, в отличие от защитника веры, восседал он не на гордом скакуне, а на пегом пони, и облачён не в доспехи, а обычную рубашку, кожаный жилет и штаны, заправленные в видавшие виды сапоги гармошкой. Лицо у него было самое что ни есть обычное — круглое, небритое, с маленькими хитрыми глазками. Рядовой крестьянин, как ни посмотри…       «Верный оруженосец, 25 уровень» — вот что гласила Система, давая понять, что перед нами помощник и спутник защитника веры, который в это самое время отправлял в небытие новую порцию нежити.       Подскакав поближе, внезапный и нежданный, но весьма желанный мужичок спрыгнул со своего пони, и тут же вынутым из-за голенища сапога ножом стал резать рабские путы.       — Давайте, бегите, — пыхтел он, освобождая очередную зарёванную пленницу. — Видите, мы тут вас спасаем… Бегите, бегите уже.       Получившие свободу женщины радостно кричали, а те, которые оставались связанными, нервно толкались, спеша поскорее оказаться возле внезапного спасителя. Тот, явно чувствуя свою значимость, действовал без лишней суеты, пристально оглядывая спасённых — будто оценивал каждую. Кипящий поблизости бой его совершенно не волновал. Наконец, настала и моя очередь. То ли из-за воздействия вампирских чар, то ли из чувства собственной гордости, я не спешил кинуться к оруженосцу за свободой, послушно ожидая, когда очередь к рассекающему путы ножу рассосётся. А когда это наконец произошло, я была уже последней на лесной опушке рабыней. Остальные разбежались…       И вот, острое лезвие вновь свернуло. Стягивающие руки толстые верёвки сначала натянулись, натирая запястья, а затем — ослабли и опали на землю. Но вместе со свободой на меня накатило странное чувство опустошённости…       Я была ошарашена всем происходящим.       Не столько видом схватки, или внезапностью всего случившегося, сколько фактом моего неучастия во всём этом.       Для меня, как Героя, привычно было выступать на той, другой стороне событий — быть спасителем, а не спасаемой. Теперь же я с волнительным трепетом в груди и слабостью в ногах переживал совершенно новый для себя опыт: герой — вот там, на холме, сражается с нечистью, а я…       «Я — девушка в беде…» — от такой мысли дыхание перехватывало, и было трудно сконцентрировать хоть на чём-то взгляд, поэтому я стал тупо разглядывать следы от верёвок на своих руках… Пустых руках…       «А должен бы держать меч, быть там, вместо него…» — моё сердце колотилось, как бешенное: вместо того, чтобы в броне и верхом на своём Прорывателе Мрака косить и рубить на куски врагов, я в каких-то убогих обносках стоял в толпе жалких рабынь, и даже пальцем не шевельнул ради собственной свободы.       «А в итоге, меня освободил какой-то жирный неповоротливый npc!» — верный оруженосец 25 уровня и впрямь был толстоват — сквозь рубаху выпирало заметное округлое брюшко. Эта оскорбительная мысль заставила меня выйти из оцепенения, я дёрнулся, пытаясь пойти, сам не знаю куда, но…       — Постой ка, подруга… — перехватил меня оруженосец, схватив своей потной ладонью за плечо. Я непонимающе взглянул на него. — Мы тут, знаешь ли, расстарались, вас спасая, так что… неплохо бы и отблагодарить своего благодетеля, как полагается. Пойдём, — подтолкнул он меня в сторону, — туда, недалече…       Я продолжал смотреть на него, не в силах сообразить, что ему надо от меня, ведь другие рабыни свободно разбежались во все стороны, но почему-то подчинился, и покорно поплёлся следом. Отошли мы и правда недалеко — за ближайшее дерево.       — Падай, — кивком головы указав на опавшую листву сказал мужик. Я исполнила и это. Опустившись на колени, разместилась задом на собственных пятках.       — Хорошо, что я не ошибся… — ухмыльнулся, глядя на это, оруженосец. В чём именно не ошибся — это я узнала через секунду, когда прямо перед моим лицом возник вываленный из штанов член. Он уже практически окреп, и маячил совсем близко — явственно ощущался исходящий от него запах пота.       — Давай, покажи, как благодарна своему спасителю, — призвал меня к действию оруженосец. Наверное, прежний я возмутился бы такому требованию, да ещё и озвученному с нахальным ехидством на грубой мужицкой физиономии. Но я нынешняя не слишком возражала даже против того, что меня приняли за доступную и угодливую шлюху…       «В конце концов, они же выполнили квест на спасение, а за это полагается награда».       Губы мои уже потянулись к члену, и готовы были коснуться головки, когда с дороги раздался окрик:       — Паскаль!       Этот громкий мужественный голос — голос защитника веры — выдернул меня из состояния гипнотического транса, под действием которого едва не отсосал на обочине дороги совершенно случайному мужику. Я отпрянул, да и сам оруженосец — Паскаль, как я теперь знала, — поспешил спрятать свой член в штанах. На его раскрасневшемся лице мелькнула гримаса недовольства.       — Ладно… Потом отблагодаришь, — «успокоил» он меня, уже выходя обратно на дорогу.       — Что ты там возишься, Паскаль? — задал вопрос дампир. Он всё так же сидел верхом на своём гнедом скакуне, но уже не сжимал в руках меч — все его враги были или повержены, и обращены в бегство. Великий Сенешаль и уродливые карлицы пропали. Должно быть — отступили, когда их бойцы были уничтожены.       Было странно рассматривать последствия яростной битвы — я видел подобное часто — и сознавать, что совершенно не причастен к этому… Да, к тому же, сам выступал жертвой, ждущей спасения…       «Докатился…»       — Да вот, — Паскаль беззастенчиво кивнул на меня, — одна из девиц хотела отблагодарить за спасеньице, да не успела… — очевидно, он ждал понимания от своего господина, но просчитался.       — Где ты девицу увидал, дубина!? — мгновенно вскипел защитник веры. Теперь уже его оливковое лицо не походило на девичье. Конечно, оно осталось красивым, но в нём стало больше мужественности — его озаряло возмущение. А я… во мне в этот миг что-то дрогнуло!       «Неужели?» — мне вдруг показалось, что незнакомец узнал меня, что разглядел меня настоящего…       — Ведь перед тобой почтенный священный мститель! — продолжал негодовать дампир. Он тряхнул головой, убирая с единственного ярко-изумрудного глаза длинную рыжую чёлку. В отличие от оливковой кожи, цвет шевелюры явно достался ему от отца-вампира.       А моя надежда тем временем разгорелась ещё ярче. Я даже не обратил внимание на оскорбительную смесь удивления и сомнения на лице Паскаля.       — Прошу, простите моего оруженосца, моя госпожа, — галантно обратился ко мне рыцарь, и, хотя я немного расстроился, что он, как и всё, видит во мне девушку, но всё же был счастлив, что во мне признали священного мстителя.       «Значит, ещё не всё потеряно!»       — Клянусь, этот невежда, — кивнул на слугу дампир, — не отличит епископа от золотаря!       Забавно, но теперь с помощью Системы я и правда видел у Паскаля черту «невежественный простолюдин», довольно распространённую среди рядовых npc-обывателей низкого уровня. Правда, от этого становилось только унизительнее, что я стоял перед таким ничтожеством на коленях, да ещё и почти взял в рот его член… То, что уровень у Паскаля был чуть выше, чем у среднего крестьянина, ничего не значило.       — Прошу, позвольте мне загладить вину Паскаля, а заодно — помочь соратнице по священной миссии! — не унимался дампир. — Я с радостью поделюсь с вами экипировкой!       А вот это заявление я уже воспринял с искренней радостью. Какую бы любовь, судя по наряду, ни питал странный защитник веры к трансвестизму, я был готов с радостью принять его помощь. Тем более, что сам последнее время щеголял в отнюдь не пуританских нарядах, и не мне было осуждать Прекрасного незнакомца.       И вот, мой инвентарь пополнила «Видавшая битву броня непреклонной справедливости»: для своего уровня — не самый плохой комплект доспехов, а в сравнении со всем, что я носил последнее время и вовсе выдающийся! Натянуть его на себя было удовольствием. И, что гораздо удивительнее, кираса после экипировки не превратилась в бикини! Она почти в точности повторяла броню защитника веры — Флориана Полуорка, как я уже узнал, — только была не медной, как у него, а приняла цвет, типичный для священных мстительей — изумрудно-зелёный. Правда, и у меня, как у Флориана, в комплект штаны не входили. Только короткая юбочка. Вернее, конечно, это был подол удлинённой туники, надеваемой под кирасу, но походило это именно на мини-юбку. Плюс — чулки, куда без них, и высокие латные сапоги на каблуках... И всё же, впервые за долгое время мой вид можно было назвать приличным, а я чувствовал себя одетым.       «Если бы только не опавший лист Этель’Раласа…» — рабское тавро горело на моём плече, проступая даже сквозь толстую сталь брони. Этот факт изрядно портил настроение, как и странные взгляды Паскаля, но я пытался настроиться на позитивный лад, надеясь, что встреча с Флорианом начнёт светлую страницу моей жизни. Во всяком случае, Привлекательность защитника веры на меня почему-то совсем не действовала. Но, так или иначе, свобода была у меня в руках, и теперь требовалось понять, как действовать дальше: искать Красного Перегрина в надежде, что алхимия поможет изменить тело обратно на мужское, или попробовать что-то другое?..       Необходимость выбирать отпала, когда на горизонте что-то замаячило. Скоро стало понятно, что это клубы пыли.       — Кто-то скачет сюда, — вглядываясь в даль произнёс Флориан. Он, благодаря особенностям своей расы, обладал весьма зорким зрением. Да и вообще, насколько я мог судить по системной справке, был персонажем невероятно щедро одарённым:       «Черта: «Отродье (вампира)» — трудно отрицать притягательность Тьмы; это существо от рождения обладает с ней неотъемлемой связью» — нечто подобное я видел уже у барда Стилиана, но в этот раз притягательность, почему-то, на меня не работала.       «Преимущества Отродья: «Молниеносное выхватывание» — персонаж может мгновенно вытащить холодное оружие и нанести удар; «Шепчущийся со Зверем» — уникальная способность для общения с вампирами; «Привкус страха» — страх наполняет кровь этого персонажа: он не ходячий ночной кошмар, тьма наполняет его изнутри... Высвобождая её, он способен заставить кровь стыть в жилах у простого обывателя; «Под властью порока (Сладострастие)» — этот персонаж использует любые доступные ему средства, чтобы удовлетворить свою страсть».       И это — только то, что мне открылось. И в тайне я весьма порадовался, что Привлекательность Флориана обходит своей силой меня стороной.       Между тем, клубы пыли приближались, и скоро мои глаза тоже смогли разобрать мчащего к лесной опушке на всех парах всадника. Ждать пришлось не долго. Когда он подъехал ближе, я с удивлением понял, что знаю его. И как бы не знать?       «Гонец (фракция — Уния), гуманоид, уровень скрыт» — гласила системная справка. Этот персонаж, и его точные копии, разносили квестовые послания. Видимо, мне как раз полагалось одно такое.       — А вот и ты, я тебя повсюду ищу, — как-то не слишком вежливо обратился ко мне запылённый всадник, подводя своего взмыленного коня поближе. — Тебе послание... Ого! — он присвистнул. — От самого принца. Не слабо!       Я ждал, что сейчас мой инвентарь пополнит названный документ, но… ничего не происходило. Гонец будто завис, глядя на меня.       «У него скрипт сломался, что ли?»       — Ну? Чего? — раздражение в голосе скрыть не удалось, но Гонец, к моему облегчению, «отвис». Вот только на его лице вдруг совсем не к месту возникла какая-то мерзкая похотливая ухмылочка.       — Может… отсосёшь быстренько, а? — последовало внезапное предложение. — Я, конечно, не принц, но член-то у меня ого-го.       Сказать, что я офигел — это ничего не сказать. Можно было много чего мог ждать, но… Должно быть, это шалила подправленная меткой «Продажность» метка «Известное имя» — «люди (фракция — Уния) что-то слышали об этой шлюхе», — и теперь, благодаря этому дерьму, Гонец должно подумал, что меня вызывают к принцу, чтобы трахнуть!       «Так мне скоро останется поселиться где-нибудь в лесу, подальше от людей…»       — Пшёл к чёрту, — огрызнулся я, чувствуя. Как нарастает желание намылить Гонцу шею. К счастью, Привлекательность этого персонажа была близка к нулевой.       — Ладно, ладно, не кипятись, ишь какая... — проворчал Гонец, разворачивая коня. Он уже отъезжал, а мой инвентарь пополнило, наконец, адресованная мне бумага.       «Получен предмет — «Скреплённый королевской печатью конверт»: в конверте лежит послание от принца Леона Сердце Дракона».       Но меня в этот момент больше заботило не содержимое письма, а то, не слышали ли мою «беседу» с Гонцом Флориан и Паскаль. На оруженосца, конечно, в целом было наплевать, я и так чувствовал, что не дорого стою в его глазах, а вот мнение защитника веры почему-то казалось важным. Не хотелось выглядеть в глазах дампира дешёвой шлюхой. Но Флориан, даже если что-то слышал, сделал вид, что ничего не было.       — Послание от самого принца! — он был всё так же улыбчив и добросердечен, но серьёзен, что мало вязалось с его спорным выбором одежды. — Должно быть, это что-то важное! Я и сам получил такое — читай скорее!       Спорить смысла не было.       «Хотите взломать печать и вскрыть письмо?» — поинтересовалась Система. , разумеется, хотел, так что документ тут же раскрылся перед глазами:       «Даже собрав все силы, Уния не может противостоять Кровавому Суверену! Тиран становится всё сильнее и всегда опережает нас в своих планах. Страшно представить, какую судьбу он уготовил Эсхарону! Найди меня у стен осаждённой армией Чёрного Трона Грозовой Крепости. Мы должны действовать, пока не стало слишком поздно. Поспеши. Принц Леон Сердце Дракона».       Я взглянул на Флориана, но не успел ничего сказать — дампир опередил меня:       — Отлично! У нас одна миссия — поспешим на подмогу принцу, и покажем силу священного оружия в действии! — он был полон решимости.       «Начат новый квест — «Королевский призыв»: награда — неизвестно», — возвестила Система.       «Отлично…»