Бесстыжие кошмары

В первую ночь после освобождения из колонии по состоянию здоровья семидесятивосьмилетней старушке Пэгги Галлагер снится, как она заводит в доме Фрэнка свои порядки. Пэг может поселиться у кого-то другого, но Фрэнк — лучший подопытный для её экспериментов. Самый податливый, бесхарактерный и никчёмный из её сыновей. Однако главным интересом Пэгги на воле, даже если она сама порой отрицает это, являются внуки. Пусть Пэгги с презрением относится к Монике, всё юное поколение Галлагеров вызывает в ней неконтролируемые приступы сентиментальности. Она въезжает в этот дом, чтобы наверстать упущенное с Фионой, Липом, Йеном, Дэбби, Карлом и Лиамом. Бывшая владелица сети нарко-лабораторий, обладательница брутального седовласого каре и устрашающей татуировки на шее в виде игральных костей, Пэгги Галлагер боится, что семья узнает о прозвище «мешок для трупа», данном ей за решёткой. У неё последняя стадия рака поджелудочной железы, много амбициозных планов и ни малейшего желания видеть жалость в глазах дорогих ей людей. Когда Пэгги становится хуже, ей снится, что Шейла Джексон, новая пассия Фрэнка, откажется удушить её подушкой и вместо этого продолжит пичкать её изношенный организм изысканными десертами, от которых у Пэгги диарея. В этом кошмарном сне во всех супермаркетах заканчивается шоколадное молоко, что для Пэгги ежедневно оптом скупает Фрэнк, и обезболивающие, которыми её снабжает Джоди, жених непонятно от кого беременной Карен Джексон. К счастью, в реальности с шоколадным молоком всё ещё нет проблем. Чуть позже Пэгги снится, что однажды она приходит к своим внучатам, а все они выглядят, как полицейский Тони Маркович, которому Пэгги даёт прозвище «бровки домиком» и «мудак, что повсюду таскается за Фионой и клянчит полюбить его». При этом Тони не собирается арестовывать Пэгги, просто занимает собой пространство и раздражает. В другом сне Пэгги не успевает вытрясти из своего экс-подельника крупную сумму, позаботиться о наследстве для маленького Лиама, научить Карла варить метамфетамин и жульничать в покер, подарить Дэбби самый современный ноутбук, надоумить Фиону начать записывать её секс-похождения не в дневник, а в бульварный роман, который могло бы купить издательство, и помирить Йена с Липом. Пэгги не успевает всё это потому что превращается в бесполезный овощ, мучающийся в ожидании своего бесславного финала. — Разъеби меня паралич! — восклицает Пэгги во сне, подскакивает на диване и понимает, что времени маловато, но оно ещё есть, и на самом деле ей уже удалось выполнить почти каждый пункт из намеченного. Фиона и не думает монетизировать свою неразборчивость в половых связях, однако десятки тысяч наркодолларов не только выбиты из должника, но и переданы потомкам Пэгги. Исключая Фрэнка, само собой. Йен и Лип с подачи Пэгги выясняют в кулачном бою, кто в доме альфа-самец — гомик с ширмой или терпила, запавший на шлюху Карен, и теперь вполне мирно беседуют. У них ничья. После утренней сигареты к старушке традиционно подбегает Дэбби, вручает ей чашку кофе с ликёром, желает приятного аппетита, целует в морщинистую щёку и называет Пэгги бабулей. Сегодня Дэбби в особенном настроении. У неё новеньнкий ноутбук! Лиам курлычет в манеже, а Карл не расстаётся с учебником по химии. Может, этот второгодник даже привыкнет к чтению и перейдёт наконец в четвёртый класс! Ради такого Пэг и держится. Ну, и ради «Кровавой Мэри» по особому рецепту с хреном по воскресеньям, конечно же. Не без этого!