Невинный взгляд

Настало утро. Проснувшись, Майкл долго смотрел в одну точку на стене и пытался перезагрузить мозг. Конечно, это у него не получилось, и ему пришлось встать, одеться и прийти на кухню. Царила непривычная тишина. Майк заварил чай, после чего сел перед окном. Было нереально тихо. Брат и сестра, по-видимому, спали. Парень злился на Эннарда, но одновременно чувствовал некую вину перед ним. Он уже не знал, что чувствует к нему. Его переполняли разные чувства, теперь он ощущал странную вину перед тремя личностями. Нагрубил отцу, обвинил Эннарда и был согласен на причинение боли Элизабет. Ещё и перед Кэссиди, конечно. Но тот инцедент произошёл довольно давно. За последние несколько дней произошло уж слишком много событий…

***

– Майкл! – Кэссиди бежал по лестнице вприпрыжку, горя желанием обнять брата. – осторожно! – Майкл ринулся было к нему, что бы поймать, но было поздно. Мальчишка сидел на полу, опираясь правой рукой о последнюю ступеньку, виной которой была кровь, стекающая по коленке. – что же ты так… – Майкл присел к нему и протянул руки для опоры, осматривая рану. Кэссиди всхлипнул и обнял того. Майкл улыбнулся и прижал его к себе. Какое же счастье, что он всё ещё может его видеть, обнимать и слышать его голосок… Обрабатывая рану Кэссиди перекисью водорода в своей комнате, Майкл заметил какую-то бумажку у себя на письменном столе. Он дул на рану брата, попутно приговаривая "у собачки боли, у кошки боли, а у Кэссиди заживи". Впрочем, всё как надо: Майкл хотел стать хорошим старшим братом. Оставив его сидящим на своей кровати, парень подошёл к столу. Бумажка была слегка помята, а рядом с ней лежала ручка. Он поднял её и развернул. Корявый почерком на ней было написано: "Прости меня, Майкл". Интересно. Кто мог это написать? Это точно были не брат и не сестра: Элизабет пишет красивее, а Кэссиди даже ручку в руках держать толком не умеет. Отец у друга, мать в больнице. Усмехнувшись, парень положил бумажку на место. Он уже догадался, кто же это написал. <center>***/<center> Буквально нечаянно Майкл подошёл к окну с чашкой чая. Чашка чуть не выскользнула из его рук: рядом с крыльцом, помимо припаркованной чёрной машины Уильяма было несколько полицейских машин. Ринувшись на первый этаж, Майкл остановился на лестнице, обнаружил отца, мать и кучу полицейских. «Что за…» - Майкл, конечно, ничего не понял. Но ответ находился не за горами: во всей этой толпе было не трудно различить Джереми. «Чёрт…» Полицейских было пятеро. Один из них что-то записывал, а остальные осматривали первый этаж дома, и, кажется, не заметили Майкла (его никто и не замечал). У Уильяма были крепко связаны руки сзади верёвкой. Увидев сына, он шикнул на него и дал знак, что бы он ушёл обратно и спрятался. Майкл не на шутку перепугался, и сделал, как велел отец. Он убежал обратно. Подхватив Кэссиди на руки, он побежал в комнату к сестре. И вот, они втроём находятся в комнате Майкла и не знают, что делать. Тут взгляд пал на вентеляционную шахту. Кое-как затащив в шахту брата, парень подошёл к Элизабет. – Пойдём! Ну что же ты стоишь? – Нет! – Элизабет, верно, помнила Эннарда. Она помнила Эннарда, который живёт в вентиляции. – Грх… мы в опасности, глупая! После этих слов, в коридоре, прям рядом с дверью, послышались шаги и разговоры. Элиза побежала на звуки, а у Майкла уже просто не было времени. Он шикнул на неё, мол, ничего не рассказывай, и залез вслед за братом, поставив решётку на место. В комнату вошли. Увидев отца, Элизабет побежала к нему. Наивная и глупая. Она ещё слишком мала, что бы мыслить здраво. – Странно… где же Майкл? Это, вроде бы, его комната, – сказал Джереми, проходя вдоль стены и раскинутых вещей. – По крайней мере была, когда мы ещё крепко дружили. Один из полицейских осмотрел комнату, потом перевёл взгляд на Элизабет, которая явно не ожидала такого переворота. На коже виднелись шрамы, оставленные Эннардом. Да и вообще, вид у неё был растрёпанный. Кинув строгий взгляд на Уильяма, полицейский выразил следующее: – Вы знаете, что насилие над собственными детьми строго запрещено? Также из соседнего полицейского участка к нам поступило сообщение о том, что ранее вы убивали и насиловали детей в заведении «Freddy Fazber's pizza». Это правда? Вы очень долго находились в розыске. – … - Уильям молчал. Это всё, что ему оставалось. – Правда ли это? Этот юнец сказал, что у вас, должно быть, есть ещё 2 ребёнка. – показывая на Джереми, вступил в разговор ещё один. – Я видел Майкла буквально на днях. Он выглядел подавлено, а кожа была, какбы это не понятно звучало, слегка фиолетовая. Увидев меня, он просто убежал… Только поэтому я решил рассказать об этом вам, – чувствуя острый взгляд Уильяма на себе, вмешался Джереми. «Твою налево…» – это всё, о чем успел подумать парень, сидящий в шахте. Лучше бы он действительно остался дома вчера, или хотя бы объяснился перед «другом». – Всему этому есть хотя бы объяснение? Почему ваша бывшая пьяна и в таком состоянии? Почему попала в больницу? Где ваши дети? Что вы делали в доме у Генри Эмили? Афтон молчал. – Ну, что ж… - один из полицейских, что всё это время молчал, закрыл блокнот. – Пройдёмте с нами в полицейский участок. После этих слов, Афтона, подхватив за подмышки, вывели два мужчины; ещё двое придерживали Миссис Афтон, а оставшийся, что был с блокнотом, взял на руки Элизабет и тоже поспешно покинул помещение. Майкл вылез из вентиляции, подбежал к окну и проводил прослезившимся взглядом уезжающие автомобили. Всё, казалось бы, семья Афтонов окончательно разрушена. Отец с матерью сидят в тюрьме, Элизабет отправили в приют. Только двое Афтонов и сбежавший аниматроник остались в этом доме.