Том и Джерри

- А, вот и вы! Добро пожаловать в моё царство льда и холода! – Невысокий парень с волосами цвета морской волны и пирсингом в нижней губе сделал наигранный реверанс, приглашая в открытые двери. - Снежная королева, что опять с твоими волосами? - Юнги засмеялся и потрепал ядовитые кудри парня. Юнги засмеялся? - Предпочитаю «ледяной принц», но для тебя готов быть кем угодно! – Парень заразительно рассмеялся в ответ. Ребята оживлённо знакомятся друг с другом, Чимин же лишь натянуто улыбается и спешит войти внутрь. Какого черта Юнги с ним такой приветливый, что за безвкусица… Волосы голубые… «Тоже мне, ледяной принц, сосулька ты подмороженная!». Чим всеми силами старался не передразнивать в голове слова парня, но получалось не очень. Минхо был милым, дружелюбным, и все сразу же прониклись к нему симпатией. Однако, у Чимина он вызвал совсем другие чувства, пока непонятные, но он ему не нравился.       Каток был совершенно пуст, Минхо постарался на славу, устроив самую настоящую вечеринку. Хорошо продуманную атмосферу создавали цветомузыка и стробоскоп, заполняющие пространство яркими переливающимися огнями. Громкая подвижная музыка зазывала на лёд. В зале было довольно прохладно, ребята укутались в тёплые толстовки, словно сговорившись, все облачились в белое. В отсутствии людей зал казался ещё больше, чем обычно. Чимин частенько приходил покататься в одиночестве. Он увлёкся фигурным катанием тогда же, когда стал танцевать, контроль тела и равновесия на льду помогали в оттачивании танцевального мастерства. В этот раз он, как всегда, по своему обыкновению, занял место в самом центре, чтобы не мешать катающимся по кругу людям. Точнее, обычно катающимся, сейчас же его глазам представлялась довольно непривычная картина. Чонгук и Тэхён, как два пингвина, пытаясь устоять на коньках, держались друг за друга, звонко хохоча. С этими всё ясно, им лишь бы пообниматься. - Файти-инг! – Намджун, от души оттолкнувшись от бортика, яростно стартанул вперёд, судя по воодушевлённому крику, в светлое будущее. - Джуни, как ребёнок, честное слово. Убьёшься же! – Джин ворчливой раненой каракатицей последовал за ним. Поход на каток неоднократно откладывался, и сегодня у них получилось выкроить выходной, чтобы пойти вместе со всеми. Намджун находился в полном восторге, что об его половинке точно сказать нельзя. Номер экстренной службы был поставлен на быстрый набор.       Чимин, расплывшись в улыбке, наблюдал за всем семейством в сборе. Медленно раскручиваясь в такт мелодии, он напоминал балерину, запертую в музыкальной шкатулке, рисующую лезвием узоры на льду. Длинный розовый шарф на шее развивался, совершая обороты синхронно с телом танцора. На мгновенье Чимину удаётся расслабиться и поймать ритм, углубляясь в танец, но взгляд цепляется к единственной действительно катающейся на арене паре.       Минхо и Юнги плечом к плечу двигались по кругу, о чём-то увлеченно беседуя. Пак теряет всю свою расслабленность и делает вид, что полностью увлечён катанием, на деле же теперь не сводит глаз с Юнги... и Минхо. Они, казалось, очень близки… Чонгук говорил, что его брат не слишком тактильный человек и не терпит любого рода прикосновений. Собственно, об этом не нужно было говорить, всё и так было очевидно: он с Чоном-то не обнимался. Однако, в данный момент Чимин наблюдал обратное: эти двое остановились у бортика и любезничали. Минхо ласково потирал плечи Юнги, согревая, и тот был совсем не против, скорее, даже наоборот, стоял и улыбался во все зубы, принимая заботу. Ну, конечно… Прикосновения он не любит, смотря чьи, судя по всему. В тот момент, когда они взялись за руки и поехали очередной круг, Чимина как потоком ледяной воды окатило. Всё тело сковывает леденящим ознобом, будто душу вытянули, дыхание сбивается, становясь неровным, а волоски под тёплой шапкой приподнимаются с такой силой, что вот-вот скинут её на лёд, являя всему миру разъярённый одуванчик. Всё внутри кричит в несколько голосов, сливаясь в унисон: «Убери руки от моего Юнги! Моего? Чимин, что ты несёшь? Вы только и делаете, что ссоритесь, подумаешь один раз милым назвал! Это точно не повод считать его своим!» Движения становятся напористее и агрессивнее, напряжённое дыхание вносит разлад в слаженные движения тела, секунда, и он уже валяется на льду распластавшейся медузой. - Чимин-а, ты в порядке? – взволнованный крик Тэхёна, который явно не в состоянии добраться до друга, доносится через весь зал. - Я цел! - Блондин поднял руку над головой и помахал шатену, давая понять, что всё в норме. Вот только ни хрена он не в норме. - Давай помогу, – нежный шёпот у самого уха, чужие тёплые руки заботливо обхватывают Чима со спины и поднимают. Блондин твёрдо стоит на ногах, но Мин не спешит отпускать, продолжая обнимать его, опаляя шею своим ровным, глубоким дыханием. Внезапно в холодном зале становится невыносимо жарко, руки Юнги даже через плотную ткань толстовки окутывают теплом, обжигают, оставляя невидимые следы на коже. - И без т-тебя бы с-справился! – Нехотя выкручивается блондин из объятий. Как он вообще так быстро оказался рядом, Чим за ним наблюдал и видел его в другом конце арены. - Это благодарность за чай, больше не подойду и не рассчитывай! – Юнги накрывает Пака волной снега из-под коньков, возвращаясь к Минхо. Чимин стряхивает с одежды мелкие льдинки, желая с ними же стряхнуть и необоснованный, абсурдный приступ ревности, жаль, это так не работает. Разогнавшись, он направляется к воркующей парочке голубков, изящно притормаживая перед ними в пол оборота. Чон и Тэ совершенно точно не собирались чему-то тут вообще учиться, они просто стояли на коньках и целовались. - Ой, да снимите вы уже номер! Слиплись, как две пельмешки в кастрюле, – поморщился Чим, стряхивая на них капельки с влажных варежек. - А я смотрю, кто-то завидует! – Тэхён, облокотившись спиной на бортик, показал язык, передразнивая блондина. - Да было бы чему! Бесите просто. Одни стоят целуются, вторые… За ручку катаются… Хоть одни что-то нормальное делают…Э-э-э…Какого хрена, кстати, они делают? – Чимин, оставляя небольшую паузу, задумывается о нормальности занятия старших и об их нормальности в целом. Намджун в позе йоги «собака мордой вниз» пытался, видимо, встать. Джин, с широко расставленными ногами окольцовывая его талию, пытался, видимо, помочь. Стоя у Намджуна за спиной, точнее, нависая над ним, Сокджин демонстрировал не самую приличную позу, выглядело это довольно неоднозначно, но забавно. - Хотя, забудьте, нормальный здесь только я! Может им помочь всё-таки? - Да не! Оставь, весело же! – Тэхён явно наслаждался видом. - И не стыдно тебе над старшими издеваться! – Съехидничал Чимин. - Ни капельки! Ты лучше скажи, что за реакция на Минхо? Уж не ревность ли в глазах твоих я вижу, о юный мой цветочек? …- Тэхён вкладывает весь свой артистизм, раскидывая руки в воздухе и понижая голос, будто играет роль в спектакле. Чимин лишь закатывает глаза, уж лучше промолчать, этот мелкий гадёныш всё зрит в корень. - Расслабься, они просто друзья. Я точно знаю, так что не ревнуй…- Чон подмигивает, подхватывая тему. - Чонгук, скажешь ещё хоть слово, и наша первая с тобой встреча покажется сказкой! –Чимин наклоняется и лепит снежок из скупого снега под ногами, замахиваясь для броска. - Эй, так не честно, я даже убежать не могу, - брюнет, в попытке увернуться от летящего снежка, с треском падает на лёд. - Мышонок, кто обидит моего брата, будет иметь дело со мной! - Возникший из неоткуда Юнги делает подножку, тут же укладывая Чимина на спину рядом с Чоном. - Айщ, ты сказал, что больше не подойдёшь. - Так помочь не подойду, а всё остальное - это пожалуйста. - Урааа, куча мала-а-а!!! - Минхо с криком врезается в Юнги и, цепляя Тэхёна за компанию, всех шумно роняет на барахтающегося Чонгука. Вдруг, откуда ни возьмись, появился Ким Намджун. - Детский сад, честное слово! Что б я ещё раз на каток с в… - Джин не успевает договорить, чья-то рука из комка переплетённых тел увлекает его в общую кучу. - Минхо, придурок в голову укушенный, я задницу отбил, – шипит Юнги, потирая пострадавшую пятую точку и поднимаясь на ноги. - А ты начинаешь мне нравится, –Чимин злобно засмеялся, поднимаясь следом. - Все вы тут укушенные, и не только в голову! – Недовольно отряхивается Сокджин, которому всё это время чудом удавалось избегать падений.       Арена наполняется знакомой мелодией, мелодией, заслушанной Чимином до дыр. Блондин не отказывает себе в соблазне и тут же принимается зачитывать реп, на всеобщее удивление Минхо подхватывает ритм, и они уже вдвоём устраивают незапланированное выступление, вызывая волну смеха окружающих. - Минхо, ты тоже любишь Шугу? - Чимин видит союзника и искренне радуется этому факту. Может, он не так уж и плох, как сначала показалось. Ну, держатся за руки, что такого, они с Тэ часто даже спят вместе. - Ты не представляешь насколько сильно! – Минхо странно улыбается, проговаривая слова. - Сошлись два одиночества! И чем только вам нравится эта посредственность… – Юнги демонстративно встряхивает головой, показывая надменную улыбку, вызывая у Чонгука и Минхо смех, только им понятный. - Юнги! Я думал, мы это уже проходили?! Можешь оскорблять меня. Но Шугу не трогай, он - настоящий гений. Таким узколобым существам, как ты, никогда не понять настоящего творчества. - Чтоб зубов не стало мало - поплотней закрой хлебало, - с видом высоко-эстетичным выдаёт Мин. - Ни хера! Да ты поэт! – Чимин прыскает смехом. - Ты же знаешь, что я пишу песни. - Страшно представить, что у тебя за музыка на такие потрясающие стихи! - Ну, не твой Шуга, конечно! - Естественно, куда тебя до него. Небось, кроме собачьего вальса ничего играть не умеешь! - Воу-воу, откати цунами, малыш. Так заступаешься, будто он - твой бойфренд. - Ну всё, ты доигрался! – Мин понимает, что пора валить, и стремительно уезжает подальше от психанувшего Чимина. Наблюдать, как мышонок заступается за него же - одно удовольствие, то самое удовольствие, в котором теперь Юнги ну никак не может себе отказать. Уйти далеко не получается, Чим катается лучше и всего через пару мгновений нагоняет Мина. Грохот, громкое айканье и Пак накрывает Юнги своим телом. Дурацкий счёт в голове уже готов приплюсовать бал в свою пользу, но руки брюнета скручивают руки блондина у него за спиной, а ноги скрещиваются на чужих. Вот и весь счёт, 5:2, и ты обездвижен Чимин-и, хоть ты и сверху. - Давно хочу спросить, а в каком стиле ты танцуешь? – Юнги ёрзает, будто устраивается удобнее, и вглядывается в нависающее над ним лицо. - Думаешь, данная поза р-располагает к беседе? - Чимин в плену. Хочет ли он сбежать? Конечно, нет! Нравится ли ему? Определённо. Проносится мысль о том, что лежал бы так целую вечность, окутанный со всех сторон теплом Юнги. - Ну, а что? Я удобно лежу, на мне ты… А ты тёплый! Раз уж догнал, от чего бы не поговорить? - Мне уже н-начинать сопротивляться или сам о-отпустишь? - А что, ты можешь? Руки я держу! – Брюнет ухмыляется, явно довольный тем, что ситуация на его стороне. Пусть и таким способом, но Чимин оказался в его руках. Пухлые губки, порозовевшие от легкого мороза щёки, два сочных яблочка и слегка напуганные карамельные глаза. Самый сладкий и соблазнительный десерт, что так хочется попробовать на вкус. Чимин-и, такой милый и смущённо заикающийся, заставлял трепетать бабочек в животе. Бабочек, что мирно спали всю жизнь Юнги, а сейчас, почувствовав расцветающую весну в его сердце, оживлённо хлопали крылышками, заставляя лёд, на котором они лежат, буквально таять. - Укушу твой самодовольный нос! Вот что! - Самодовольный нос? Это как? - Юнги закатывается в приступе смеха, добивая Чимина, который, ещё мгновенье, и растает в этих сильных руках, от этого горячего дыхания, от этой чёртовой искренней улыбки, приправленной низким бархатным смехом. Зачем он такой красивый? Помогите, кто-нибудь, хоть кто-то. - Простите, что нарушаю вашу идиллию, но пора закругляться. Мне ещё нужно всё здесь убрать, – Минхо приходит на молитвы Пака, и тот, лишь почувствовав, что хватка ослабла, не теряя ни секунды, вырывается, со всех ног уезжая прочь. - Нравится этот мальчишка? – Как бы невзначай спрашивает Минхо, пряча пустой взгляд. - Не знаю, может, – хмыкает брюнет и поднимается, опираясь на предложенную руку. - Останешься со мной? Или пойдёшь домой? - Тебе нужно чем-то помочь? – Юнги стряхивает влагу с одежды - Да нет, я сам! Иди, если устал. - Ладно. Заглянешь завтра? Хочу показать новый трек своему самому преданному фанату! – Мин подмигивает другу, толкая коньками лёд, и Минхо машет рукой вслед отъезжающему Юнги и компании, что уже покинула лёд. Конечно, Минхо с удовольствием придёт послушать, ведь он так сильно любит… Его музыку…       Паку дали выходной перед ежегодным фестивалем танцев, на который его уже в который раз отправляют представлять школу. Само собой, Чимин не был бы собой, проведи он выходной дома. К счастью или сожалению, Чимин есть Чимин, и первую половину дня он провёл в студии, готовясь к конкурсу. Забрав в ресторанчике неподалёку от дома еду, заранее заказанную всем сегодня на ужин, он спокойно топал по улице, шурша пакетом. Уже подходя к дому, знакомый укол вводит в тело привычную дозу дурного предчувствия. Ощущение усиливается в одночасье, как только он перешагивает порог и замечает незнакомую обувь. Разговоры и тихий смех из гостиной он узнаёт сразу же, голос Юнги и чей-то чужой, который он уже слышал, но не мог вспомнить. Выглядывает из-за стены в попытках с ней же слиться, любопытство берёт верх, как и необходимость рассмотреть подробнее, не привлекая внимание.       Юнги с Минхо сидели на диване спиной к выходу. Ну да, теперь понятно, почему голос знакомый, опять этот Минхо… Мин, находясь в пол- оборота, потягивал какой-то напиток из любимой кружки, а Минхо, чёрт его побери, закинув руку через спинку дивана, накручивал на палец длинную чёрную прядку брюнета. На столе перед ним тоже стояла кружка, но, видимо, чужие волосы вызывали больший интерес. Чимин сжимает кулаки, стискивая зубы, всё-таки, не зря он ему сразу не понравился. Так и хочется стереть с этого смазливого личика его бесящую радужную улыбку, того и гляди, вцепится в Юнги своими пухлыми губищами. Надо это остановить! - Не помешал? Ах да, я же дома! Конечно, не помешал! - Чимин привлекает всеобщее внимание слетевшим с грохотом с ноги ботинка, бьющего в стену. - Чимин-а привет! – Минхо дарит свою лучезарную улыбку уже ему, чем несказанно бесит. «Не пытайся быть милым, насквозь тебя вижу!». Юнги никак не отвечает на грубое вторжение, даже не поворачивая головы, продолжает пить, судя по запаху, снова кофе. - Привет, – сухо отвечает Чимин, грозовой тучей проплывая мимо на второй этаж. Плотно закрывая за собой дверь, Чимин пулей летит к окну, распахивая его настежь. Уровень кислорода в крови близок к минимальному, и Чимин буквально ощущает, как задыхается. Руки тянутся к воротничку рубашки и торопливо расстёгивают его, освобождая шею. После чего пальцы погружаются в густую шевелюру, нещадно взъерошивая старательно уложенные с утра волосы. Прохладный воздух наполняет лёгкие, но желанного облегчения совсем не приносит. Чимин ревнует и ревнует бешено, до скрежета зубов, желательно скрежета зубов Минхо о его кулак. Так, всё! Срочно нужен Тэхён. Единственная разновидность воздуха, которая всегда отрезвляет действеннее, чем что-либо другое. Не сказать, что он собирался это обсуждать, но если кто и способен забить голову, то это только Тэ.       Чимин торопливо погружается в шкаф, нужно переодеться, сменить обстановку, и отыскать того самого, способного отвлечь от ненужных мыслей друга. Черные скинни с рваными коленями и чёрная мятая толстовка в самый раз, полностью соответствует мрачному настроению. Не удосужившись глянуть на себя в зеркало, Чим наспех покидает комнату. В коридоре он слегка замедляет шаг, сердце пропускает удар, скользкий страх увидеть, что-нибудь лишнее и добить себя окончательно заполняет нутро, не давая двигаться дальше. Затаив дыхание, Чимин всё же выглядывает с лестницы вниз, раскрывая себе обзор на диван. В гостиной никого нет, и он, облегчённо выдыхая, спускается. Парни пропали, как одежда и обувь из прихожей. Ушли…Ну, конечно, я пришёл, помешал, отправились на поиски более уединённого места. - Чимин! Ты - полный придурок! Пусть трахается с кем хочет, какое тебе дело? – Никого нет, отчего бы не проораться в голос. Пак идёт в коридор, орать самому на себя полезно время от времени, конечно, но Тэ справится с этим лучше. Уже обуваясь, Пак обращает внимание на открытую дверь в комнату Юнги. Проклятое любопытство и оправдание: «Дверь закрывать надо!», - ведут блондина в чужие владения. Зачем? А хрен его знает! Вот зайдёт, а потом придумает, как ответить на этот вопрос. Спальня без хозяина выглядела совсем не дружелюбно. В прошлый раз, когда здесь был Юнги, она казалась даже уютной, сейчас же тут было пусто и даже мрачно. Вечно задёрнутые шторы создавали угнетающую атмосферу, как Мин вообще тут сидит в вечной темноте. Чимину с его фобией этого точно никак не понять. Молодец, зашёл, и что ты хочешь тут увидеть? Чимин проходит пальчиками по гладким клавишам синтезатора, представляя, как распсиховался бы Мин, узнав, что его друга без разрешения трогали. Пак слегка тянет уголки губ в улыбке, любовь Мина к его инструментам забавляет и кажется очень милой. Клавиши такие холодные, и блондин невольно вспоминает противоположно пылающие прикосновения Юнги. Яркая картинка, как он играет, согревая черно-белые рычажки своими касаниями, как вкладывает в них смысл, задавая мелодию, греет душу, успокаивает мгновенно. Однако, всё спокойствие так же мгновенно рассыпается хрупким песчаным замком. Взор прикован к листочкам, аккуратно прикреплённым к стене. Чим, затаив дыхание, читает их все, бесконечные послания любви, слова, сложенные в чувственные стихи-признания: «Я снова смотрю на тебя, и сердце разрывается от боли, Хочу дотронуться до твоего лица, но ты, конечно, не позволишь, Ты так же близко, как и далеко, я не могу тебе признаться, Какое чувствую внутри тепло, как сердце с головой разнятся…» Непроизвольные, непрошеные гости солёными каплями вырываются из глаз, покрывая красивое лицо, исказившееся гримасой боли. Чимин пятится назад, пальцы вцепляются в плотную ткань толстовки на груди, будто это поможет дышать свободнее. Слёзы душат, ком, вставший поперёк горла, вырывается наружу тихим сдавленным всхлипом. Полумрак комнаты давит со всех сторон, загоняя в невидимый угол, чувство паники не слабее, чем в темноте в одиночестве сковывает движения. Собирая остатки сил, Чим сбегает, вырывается из злосчастной мышеловки, в которую сам полез, желая найти сыр, а нашёл смерть.       Наспех обуваясь, блондин вылетает на улицу, забывая надеть куртку. В тёплой одежде нет необходимости, он горит изнутри. Абстрактные языки пламени, больнее и ощутимее настоящих, плавят, сжигают, превращают в пепел нежные чувства. И на что только рассчитывал, напридумывал себе с три короба. Если бы у Юнги была метка, разве бы он не искал своего истинного? А может и ищет, с чего он должен рассказывать об этом всем подряд. Или уже нашёл? А может, это и есть Минхо? Даже если они не соулмейты, почему он просто не может влюбиться? Ну, конечно! Раскрой глаза, неприступный Юнги катается за ручку и позволяет себя трогать, так любовно улыбаясь в ответ. Всё очевидно! Стихи… Он точно влюблён, человек не может так трепетно писать, не зная этих чувств, они посвящены кому-то конкретному.       Бобби, как обычно, рад гостям и, снимая шляпу, приглашает внутрь всех желающих. Даже взъерошенным, заплаканным блондинам он всегда рад, будто у фонаря есть выбор. Дозвонившись Тэхёну, Чимин направился прямо к нему, точнее к ним. Он ожидаемо тусовался в кафе в компании Чонгука и старших, которым тоже приглянулось уютное местечко. Теперь они повадились заглядывать туда в обеденное время, чтобы насладиться десертом и горячими напитками в приятной компании.       Желания объясняться перед всеми, тем более, что объясняться было не в чем, не было ни малейшего. Сам придумал, сам обиделся – даже рассказывать стыдно. Отцовские наставления Намджуна, приправленные причитаниями Джина, актёрская игра Тэёхна, ещё и Чонгук у виска покрутит…Нет, это совсем не то, что сейчас нужно. Что сейчас нужно Чимин не знал, но определённо не это. Лучше промолчать…Ты пришёл отвлечься, вот и отвлекайся. - Чимин-и, ты от своры собак убегал? – Джун заливается хохотом и тут же получает затрещину от своей пары. - Малыш, почему ты в одной толстовке? Что у тебя на голове? Что произошло? – Джину совсем не так весело, он сразу же подрывается с места, волоча парня к столу и усаживая на своё место, попутно засыпая тонной вопросов. - Да всё в порядке, правда! Просто спешил, чтобы успеть со всеми повидаться, – Чимин пытается скрыть своё эмоциональное расстройство, и в кругу семьи это даётся на удивление просто. Джин накидывает возникший из ниоткуда плед ему на плечи, и только сейчас Чим понимает, что действительно немного замёрз. Джун пододвигает блюдце с угощениями, Тэхён зрительным контактом даёт знать, что вопросов Чиму не избежать, но позже, и он умело отвлекает старших своей болтовнёй. Чонгук торопится с чашкой горячего чая, ему уже хорошо известна его любовь к мяте, и Чимину кажется, что этот заботливый, внимательный парень всегда был с ними. Семья - в этом слове так много, особенно для него, для них с Тэхёном. Семья — это то, чего их лишили в раннем возрасте, и то, на что судьба щедро дала второй шанс. Чимин наблюдал за счастливы парами, что окружали его, и в последнее время задумывался всё чаще, будет ли у него когда-нибудь ещё одна семья, или это слишком для одного человека? - А каково это - иметь соулмейта? – Внезапный вопрос Чима, молчавшего до этого момента и задумчиво теребящего браслет на руке, прерывает оживлённую беседу. - Чего это ты вдруг? – Джин удивлённо приподнимает бровь. Слышать такой вопрос от Чимина, вечно избегающего подобные темы, было, мягко говоря, странно. - То вы одни надоедали своими нежностями, теперь вас вдвое больше, вот и спрашиваю! Не хочешь - не отвечай! -Что именно тебе интересно? – Джин оживляется, говорить о своей любви он готов бесконечно. - Чем «истинные» отличаются от обычных пар? – Пак продолжает крутить браслет, уже начиная жалеть, что вообще спросил. Какая только муха его укусила. Но слишком поздно, Сокджин уже завёл шарманку, монетка брошена. - О, Чимин-и, буквально всем. Соулмейты, как близнецы, только во много, во много раз ощутимее, - шатен выставляет руки в стороны, пытаясь максимально продемонстрировать объём, хотя вряд ли есть подходящая единица измерения, но кто его остановит, – Счастье и радость, любая положительная эмоция ощущается в два раза острее и волнительнее. Любая же печаль и тоска делится между двумя поровну и принимается, наоборот, более притупленно. Соулмейты способны вполне буквально ощущать, как эмоциональную, так и физическую составляющую друг друга. Вы фактически, в самом прямом смысле слова, чувствуете друг друга. - Я, как сейчас, помню первое проигранное дело Джин-и. Тогда это ещё было в новинку, я даже не сразу понял, что случилось! Просто внезапно чувство разочарования накатило настолько, что я почувствовал необходимость позвонить! – Джун тоже вливается в монолог любимого. - Да, я помню, после звонка, мне стало намного легче, будто ты половину негативных эмоций на себя забрал, – Джин любовно погладил Намджуна по щеке, а тот лишь, прикрывая глаза, уткнулся в тёплую ладонь ещё сильнее, - Однако, есть и минусы, конечно! Да, Джун-и? – Сокджин, шутливо изображая рассерженый вид, отнимает руку под вопросительный взгляд своего парня, - Надеюсь, вам повезло больше, и ваша половинка не сносит всё на своём пути, постоянно получая ранения. Я первое время себя вечно избитым чувствовал и звонил чуть ли не двадцать раз на дню. Потом привык и понял, что мой любимый просто слон в посудной лавке, и смиренно принял свою участь. - А у вас тоже так? – Чимин слышал об этом, это никакая не тайна, но отказывался слушать и вникать. Каждый мечтает встретить истинного, но не всем везёт, а ему повезло, но он, идиот, просто хочет быть в курсе, чего себя лишает. - Ну, травм у нас пока не было! Но когда Гук-и не решался рассказать о потере жилья, я чувствовал его переживания, просто тоже не понял, что это было. - Молчи про травмы, в первую нашу встречу, я тоже ощутил твою ногу, почти как свою, и тоже не понял, – оба засмеялись, опираясь друг на друга, и старшие поддерживают смех, явно понимая, о чём речь. Вот только Чимин не понимает, но искреннее счастье людей напротив дёргает что-то внутри, невидимые струны, что своей игрой стараются пробудить желание почувствовать то же самое. - Говорят, ещё встречается особенный вид связи, когда половинки буквально знают, где находятся. Незримая нить ведёт к любимому человеку, даже если тот вовсе не знает, где второй находится. Если эмоция достаточно сильная, истинный найдёт, почувствует на расстоянии, отыщет нужный путь. Но я такого не встречал, – Тэхён задумчиво забросил ногу на ногу. - Ну, конечно, если ты в магазине потерялся, тебя только по навигатору искать. Жучок скоро поставлю. Так что я бы не отказался от такой способности, – Чонгук игриво толкает Тэ плечом. - Детишки, с вами хорошо, но пора на работу. Джин-и, у нас тринадцать минут, нужно поспешить, – Намджун нарушает идиллию общения, покидая нагретое место. - Господи, вы как два кролика из Алисы в стране чудес, строго по часам, - Тэхён, изображая руками заячьи уши, хихикает. - В нашем деле иначе нельзя, - выпрямляя спину и выставляя грудь колесом, проговаривает Джин. - Время — деньги, - Джин стукает ноготком по стеклу наручных часов, - Хорошего дня, увидимся! - И вам продуктивной работы! – Дружный хор получает в ответ размашистые движения двух ладошек, синхронно поднимающихся. - Мучное, конечно, хорошо, но может нормальной еды закажем? – Ковыряя пироженку, предлагает Тэ. - Эй, что не так с мучным? Обожаю всё сдобное! – Набивая щёки, ворчит работник чайной. Чим, витая в облаках, всё не отпускает из руки браслет, что не оставляет без внимания Чонгук и, уже наплевав на приличия, готов поинтересоваться, что же в нём такого особенного.       Колокольчик предупреждает о посетителях, дверь широко распахивается, будто цель клиента вынести её с петель. - Хён? Не ожидал увидеть тебя здесь сегодня, - Чон расстроен внезапным приходом, возможно у него появился шанс разузнать чуть больше, но старший сам всё испортил. - А я, как раз, ожидал увидеть всех вас тут! - Юнги кидает быстрый взгляд на Чима и небрежно плюхается на стул рядом. - А чего-нибудь поинтереснее нет, кроме сладостей? Давайте закажем что-нибудь, – Юнги, не дожидаясь одобрения, достаёт телефон, собираясь сделать заказ. - Наконец-то, со мной кто-то поест. Мне неострые Ток-поки, давненько не ел, и жареной курочки немного, - оживился Тэхён. - Мне рамён, раз пошло такое дело, – Чонгук, пожав плечами, принялся убирать со стола, освобождая место. Чимин… А что Чимин? Он прикидывается фикусом в углу, сливаясь с атмосферой, вдруг не заметит. С момента появления совершенно неожиданного гостя, он старался не дышать, впрочем, и стараться не нужно, лёгкие сами знали, что нужно делать. - Мышонок, что ты будешь есть? - Нотки нежности в приглушённом спокойном голосе теперь вызывали ещё больше вопросов. - Я-я на диете, мне нельзя! - Каждое слово даётся блондину с трудом. - А кто говорил, что есть - это важно? Не ты ли? - Юнги, не отрывая головы от телефона, ведёт диалог. Какая диета, видел бы ты себя в зеркале, бестолочь, кожа да кости. - Это тебе важно, а мне нет! - Чимин не хочет с ним разговаривать, но слова сами льются, привычно желают вступить в спор. - Через двадцать минут, будут у нас, – Юнги откладывает телефон. - Так как тебя занесло? – Не унимался Чон. - Не знаю, если честно, мы с Минхо выбирали подарок его маме вообще в другой стороне. Я домой собирался, сам чёрт знает, как меня в вашу скучную компанию занесло, – Чимин, услышав о подарке, превращается в одно большое лёгкое и расслабленно выдыхает, кажется, всем телом. Настроение немного улучшается и, стараясь не думать о сидящем сбоку Юнги, он погружается в недолгую беседу с Тэ о предстоящем концерте. Двадцать минут спустя, как по звонку, двери открываются и помещение наполняется манящим запахом горячей еды. Тэхён воодушевлённо потирает ладошки, пока Чон раскладывает угощения. - Кстати, ребята, вам придётся пожить пару дней вдвоём! –Чон поднимает разговор, который хотели отложить до дома, но, раз уж все тут, то и тянуть нечего. -Да, у меня съёмка в Сеуле! Первая серьёзная работа, и я забираю Чона с собой! - Ого. Пятнышко, поздравляю, это отличный шанс проявить себя! – И потрясающий шанс сдохнуть для тебя Чимин-и. Два дня наедине… Отлично, блять! Чим немного косится, желая рассмотреть реакцию Юнги, но ему, судя по всему, абсолютно нормально, и ничего не тревожит. - Именно! Я в восторге! – Тэхён принимается без умолку и в самых ярких красках рассказывать о концепте, что ему предстоит изобразить, а Чонгук заботливо кормит его со своих палочек. Чимин заинтересованно слушает друга, но живот предательски урчит, избегать еды в отсутствии еды гораздо проще. А сейчас сочные, манящие ток-поки буквально обзавелись ртом и умоляли их съесть, а панировка курочки хрустела особенно громко.       Выдержке и спокойствию Юнги позавидовал бы любой дзен-буддист, потому что, только благодаря потрясающему контролю, он ещё не впихивает еду в рот Чимина насильно. Смотреть на худющего и, к тому же, сегодня необычно бледного, измученного блондина невыносимо. Мин старается об этом не думать, отвлекая себя тем, о чём лучше бы тоже не думать. Для него до сих пор загадка, почему он сюда вообще пришёл. Просто почувствовал, что ему сюда непременно нужно. - Ну, чего так на них смотришь? Хочешь я тоже тебя покормлю? - Нервы сдают, Чимин голодными глазами вглядывается в стол, явно стараясь насытиться визуально, а бегающий туда-сюда кадык от частых сглатываний окончательно нервирует, и Юнги сдаётся. - Ч-чего? – Чимин ошалело таращит глаза на брюнета. - Ешь, а то сейчас силком заставлю! – Опять этот властный тон, и Чим борется с собой, потому что внутри что-то отчаянно хочет подчиниться. - Да отвяжись ты от меня! Ты больше всех есть хотел, вот и ешь молча, – Чим надувает губы и отворачивается. «Минхо иди корми». Юнги тянется за кусочком хрустящей курочки и, окуная её в соус, тянет палочки с едой к чужим губам. - Открой рот! –Чим машет головой, отчаянно сопротивляясь. – Живо, я сказал! – Тело послушно поворачивается, и пухлые створки неуверенно принимают предложенное мясо, обильно пачкая верхнюю губу в соус. Чимин жуёт, желудок доволен, а мозги спеклись, совсем… И не только его мозги, потому что Юнги тянет пальцы, чтобы утереть испачканную губу, что так соблазнительно покрыта кисло-сладкой пастой. Чим инстинктивно отстраняется. - Не хочешь пальцами, могу облизать! – Слова опережают здравый смысл, что в последнее время не ново, Юнги совсем ебанулся! Можешь, конечно, облизать, скорее даже хочешь, но озвучивать-то на хера!       Чимин задыхается от такого предложения. Ответить нечего. Все попытки что-то сказать заранее обречены на провал. Потому что в ответ прозвучало бы сплошное заикание без единого связного слога. Тыльной стороной ладони он быстро утирает рот и пытается прокашляться. Ошарашенно вылупить глаза наступает очередь Чонгука с Тэхёном, что всё это время, переглядываясь, наблюдали за происходящим, закуска не подходящая, сюда бы поп-корн и свет слегка притушить. Кстати, как вариант… - Какие планы? Может в кино сходим? - Тэхён озвучивает спонтанную мысль. - Я не могу, нужно по делам отъехать! - Юнги рад, что Тэ влез в до нереальности неловкую ситуацию. - А-а я домой! Спать х-хочу завтра важный д-день, - Чим поднимается с места и хочет выйти, а вот мысль: «Если бы я согласился, правда бы облизал?» - совсем не выходит. - Спасибо за обед. Я пойду, – Чим натягивает рукава, пряча руки, идти домой будет прохладно, и он готовится заранее. - До встречи, Чимин-и, - ну вот, теперь и эта парочка хором говорить начала. - Мышонок, стой! - Юнги поднимается следом и снимает свою куртку с вешалки, подходя со спины к Чимину. - Простудишься… Сам сказал, завтра важный день! Ты не ел, организм и так слабый… - Мин накидывает куртку блондину на плечи, и тот совсем не сопротивляется, только прячет лицо. Слёзы снова скребутся, щиплют глаза, душат горло. Зачем он ведёт себя так мило? Зачем меня назвал милым? К чему эта забота, когда сердце занято? - Спасибо, - тихий, сдавленный голос звучит неуверенно. А тело торопливо разворачивается к выходу. - Да постой же ты! - Руки бережно гладят волосы, укладывая выбившиеся во все стороны пряди, - Теперь иди, - Юнги лучезарно улыбается, одаривая Чимина таким теплом и сиянием, что ноги подкашиваются. Голова разрывается от мыслей. Действия этого человека нелогичны, его поведение невозможно понять и предугадать. Сознание уже дома, прячется под одеялом, поэтому тело спешит туда же и в очередной попытке разворачивается к двери, забывая попрощаться с остальными присутствующими. Дверь за танцором закрывается, Юнги провожает его взглядом, от чего-то ожидая, что тот обернётся, естественно этого не происходит. А чего ты ожидал Юнги? Ты всё время его отталкиваешь, а тут внезапно такой нежный. С чего, кстати, ты такой нежный? - И что это сейчас было? – Чонгук, выдержав паузу, всё же не может молчать. - В смысле, что именно? – Прекрасно понимая, что, Юнги мнётся у входа, ему бы тоже пора, но две пары глаз просто так не отпустят, судя по всему. - Такой заботливый… - Милашка Юнги-я! - Ой, да идите вы! Просто выглядел жалко, прям денег дать хочется! Денег нет, а куртку - это пожалуйста! - А мне кажется, сердце нашего котёнка тает при виде милой мышки! - Заткнись, Чонгук! - Мне тоже кажется… - Тэхён…Ты тоже заткнись! - Не груби моему парню! – Еле сдерживая улыбку, бросает младший. - А ты мне не груби. - Да ладно, не шипи только и когти не выпускай! - Чонгук уже не скрывает доброй усмешки. Всё и без объяснений ясно. Юнги только закатывает глаза и натягивает капюшон толстовки на голову, бросая через спину, - Не ждите, буду поздно. - Юнги –хён!? - Что ещё? - Ночью придёшь, пакетами не шурши! - Тэхёну по душе такие шутки, и раз уж Чон накинул идею, то кто он такой, чтобы не присоединиться. - Я вас поубиваю на хер! - Неа, пока мы вместе, мы - сила! - Придурки вы, невыносимые, когда вместе! - Теплая улыбка трогает суровое лицо, но младшие её не увидят, обойдутся. Дверь снова подаёт сигнал колокольчика. - До них дойдёт? – Тэхён переводит взгляд с двери на возлюбленного. - Дойдёт. - Не лезем? -Не, - Чонгук притягивает шатена к себе, целуя кудрявую макушку.