Кубок теней

      Астория заняла место за защитным экраном во дворе виадука. Потягивая шампанское, она рассматривала внушительный купол, возвышающийся над открытым пространством — он отделял зрителей от Чемпионов.       Здесь были все. Наследники, члены Визенгамота, уважаемые чистокровные семьи и пресса. Парящие подносы, уставленные импортными устрицами, проплывали среди массы разноцветных мантий и дорогих платьев — полный контраст с фигурами в чёрных одеждах, готовившими испытания.       Тёмный Лорд находился в кругу своих обожателей, которые при взгляде на него едва ли не тряслись от страха. Астория оставалась сидеть рядом с сестрой.       Ей не нужно было приветствовать его. Он сам придёт к ней.       — Сколько это будет длиться? — раздражённо спросила Астория, делая вид, что рассматривает свои ногти, на самом же деле она скрывала беспокойство.       — Сколько потребуется, — упрекнула её сестра, выглядевшая в платье цвета слоновой кости просто восхитительно.       Астория поджала губы, молча переведя внимательный взгляд на Амбридж, которая отдавала приказы людям в чёрном. На арену левитировали большой сундук, и он в данный момент довольно шатко парил над жабой.       Вот бы он свалился ей на голову. Жаль, что Грейнджер не прикончила её.       Внезапно в поле её зрения появилась Пэнси, за которой шаркал довольный Блейз.       — Грёбаный кошмар, — прошипела она, выхватывая шампанское из рук Астории и осушая бокал одним глотком. — Ничего ещё даже не началось, а фокачча уже практически закончилась. Никто не притронулся к чиабатте, а гауду смели за пару минут! — с каждым новым словом Пэнси повышала тон голоса, а под конец её фразы и вовсе граничили с криком.       — Пэнси, я же сказал, что всё в порядке, — подавил смешок Блейз. — Тут горы хлеба и сыра.       — А что, если Тёмному Лорду нравится гауда с фокаччей Блейз, а? Что тогда? — рявкнула Пэнси, дёргая бретельки изумрудного платья.       — Он предпочитает горгонзолу, — услужливо вмешалась Астория, — и крекеры вместо хлеба.       Глаза Пэнси расширились.       — Крекеры. Вот чёрт! Нам нужны крекеры! — и с этими словами она снова растворилась в толпе.       — Это было не очень красиво, — пожурила её Дафна, прекрасно зная, что Тёмный Лорд придерживался строго плотоядной диеты. Хотя лёгкий изгиб губ выдавал её веселье.       Астория пожала плечами.       — Что? Не собирается же он убивать её из-за сыра.       — Я бы точно убил за сыр, — добавил Блейз.       — Ты бы убил за что угодно, Блейз, — ответила Дафна.       — Ладно, — улыбнулся Блейз, наигранно серьёзно скрестив руки на груди. — Я бы умер за сыр.       — Благородная жертва. Мы воздвигнем статуи в твою честь, — съязвила Астория.       Их смех затих, едва рядом оказался Тёмный Лорд. Все встали и официально поклонились.       — Астория, дорогая моя, ты выглядишь восхитительно, — протянул он, целуя ей руку.       Астория заставила себя покраснеть, смущённо захлопав ресницами.       — Вы слишком добры, мой Лорд.       Позади появился Драко — тень Тёмного Лорда. Они обменялись любезностями, как и полагается двум людям, собирающимся вступить в брак. От внимания Астории не ушло, как незаметно сузились красные глаза, когда Драко поцеловал её в щёку.       Взмахом руки Повелитель пригласил их сесть. Как обычно, Драко — справа от него, Астория — слева. Младшая Гринграсс уже чувствовала прожигающий ей спину взгляд Беллатрисы.       Амбридж и Людо Бэгмен заняли места в том же ряду, но с краю. Они были официальными судьями — истинным судьёй был тот, кто сидел рядом. И, наверное, в некотором роде публика.       Все остальные уселись в задних рядах, возбуждённо переговариваясь между собой. Парящие подносы с шампанским поплыли в толпу, и Астория с жадностью схватила один бокал.       Мерлин свидетель, ей это нужно.       Астория попыталась сосредоточиться, пока Амбридж приветствовала волшебную элиту, обрисовывая в общих чертах три элемента, из которых состояли испытания.       Всё было относительно просто. Первое испытание — навык. Чемпионы будут оцениваться на основе того, насколько хорошо они справятся с нападающими, куда входило мастерство сотворения заклинаний и время, затраченное на победу в битве. В дальнем левом конце двора в ряд стояли около двадцати статуй, от которых веером расходился большой полукруг из чёрной соли.       Ограниченное пространство для сражения. Астория знала, что бы это ни была за соль, Чемпион должен оставаться в пределах круга до тех пор, пока задание не будет выполнено.       Бежать было некуда.       Второе испытание требовало психической стойкости, и Астории пришлось спрятать скривившееся лицо за бокалом, пока Амбридж с восторгом рассказывала о его деталях. В центре двора была выложена всё та же чёрная соль, только на этот раз в форме восьмерки. На постаменте, где пересекались две линии, стоял пульсирующий чёрный камень.       Хихикнув, женщина в розовом воскликнула, что у Чемпионов есть выбор: положить руку на камень и подвергнуть себя проклятию, что было подобно круциатусу, или отпустить его, передав боль своему Залогу. У этого задания было ограничение по времени в пять минут, так что Астория сомневалась в чьей-либо смерти.       Но пять минут казались вечностью, когда нервные окончания сгорали заживо.       Тем не менее Астория считала, что вопрос не в том, отпустят ли Чемпионы камень, а в том, когда они его отпустят. Потому что тело не всегда подчинялось воле разума. Рано или поздно инстинкт отдёрнет руку.       Амбридж не стала обсуждать, как будут подсчитываться баллы за это задание и что будет расцениваться как пройденное или проваленное.       Видимо, это было неважно.       Дафна незаметно сжала её руку, едва Астория почувствовала приступ нарастающей тошноты. Она не подходила на роль свидетельницы пыток.       Кто-то сказал бы, что это из-за травмы, она же предпочитала думать, что это просто грёбаная порядочность.       Несмотря на близость к Тёмному Лорду, за последние три года Астория видела не так уж много пыток. С одной стороны, причиной этому, по её мнению, было желание Тёмного Лорда уберечь её. Потому что он считал её слишком хрупкой для таких вещей. С другой — он не хотел, чтобы она видела в нём монстра, которым он на самом деле являлся. Словно она этого, чёрт возьми, не знала.       Астория испытывала извращённое чувство удовлетворения от осознания того, что ему, возможно, небезразлично её мнение. В конце концов, она его так воспитала.       В отличие от сестры, Астория сумела сохранить руки чистыми. Ей не нужно было служить кровопролитием, она служила восхищением.       А восхищаться перед лицом пыток было трудно.       Когда Амбридж пустилась в обсуждение последнего задания, её бокал опустел. Испытание страхом. Ещё один полукруг из чёрной соли в дальнем правом углу. В центре — сундук. Боггарт.       Поразительная оригинальность.       У Чемпионов было две минуты, чтобы запереть боггарта обратно в ящик, но без использования ридикулуса — единственного известного заклинания, способного защитить от этого существа.       Получится у них или нет, всё равно это была фикция. Предлог узнать страхи конкурентов, чтобы потом использовать против них.       Асторию мало волновали все эти разговоры, но она всё равно сидела прямо, зная, что Драко нужна была любая информация, чтобы повысить шансы Грейнджер на выигрыш.       — Что думаешь, дорогая моя? — скользкое шипение обдало её ухо.       Она расслабилась, прильнув к плечу Тёмного Лорда, и выдавила из себя лучезарную улыбку.       — Захватывающе, правда? — взволнованно прошептала она.       Он ласково провёл её по щеке острыми ногтями.       — Я рад, что ты так думаешь, — задумчиво произнёс он, откидываясь на спинку и отхлёбывая вино.       Астория прижалась к нему всем телом, пока он шептал что-то Драко, и напрягла слух, пытаясь разобрать слова.       Её затея была прервана объявлением первого Чемпиона. Деннис Криви.       Сердце дрогнуло.       Деннис учился с ней на одном курсе в Хогвартсе. Они вместе посещали Уход за магическими существами. На третьем году они изучали одного из фестралов — беременную кобылу, которую никто из них не видел.       Астория думала, что, возможно, никакой лошади и не существовало вовсе, а полувеликан просто разыгрывал студентов. Но однажды занятия отменили, и Хагрид исчез на целую неделю. Вернувшись, он со слезами на глазах объявил, что кобыла родила мёртвого ребёнка и предстоящее изучение, к сожалению, отменяется.       Все в классе обрадовались отмене практического занятия. Все, кроме Денниса, который не выдержал и разрыдался.       Тогда Астория с трудом понимала, почему мальчик скорбел о существе, которого не видел, и о жеребёнке, который и не жил. Астория не знала, что люди могли быть настолько сострадательными.       Когда Деннис вошёл во двор, она не заметила в нём ни капли сострадания. Теперь он был мужчиной — высоким и потрёпанным. Он выглядел нервным, но в его глазах блестела острота, которая казалась чужеродной на молодом лице.       Долохов ступил во двор следом и, активировав палочку Денниса, что-то настойчиво зашептал ему на ухо.       Всё произошло слишком быстро.       Едва Долохов исчез, статуи ожили и начали нападать на Денниса.       Поначалу волшебник, застигнутый врасплох их огромным количеством, двигался неуклюже, но вскоре вошёл в ритм. Он уворачивался и плёл проклятия, отстреливаясь в бешеном темпе.       Он был хорош, во всяком случае, лучше неё. Хотя Астория была не то чтобы компетентной судьёй. Сестра со скукой наблюдала за происходящим, Блейз сидел с откинутой головой, а Волдеморт даже не прервал разговор с Драко.       Когда пала последняя статуя, Деннис пошатнулся. Его мантия была порвана, а на лбу зияла глубокая рана, но тем не менее он стоял.       Пройдено.       Всю следующую часть Астория не поднимала глаз, пытаясь сглотнуть желчь, подступившую к горлу. Она смотрела куда угодно. Но лишь бы не вперёд — где стоял парень и кричал, когда его рука коснулась камня. Он держался из последних сил, — это было видно по его хватке. Но ноги подкосились, и он оторвал руку от камня. Раздался ещё один крик — теперь кричал его Залог, Кормак Маклагген.       Несмотря на то, что Деннис больше не подвергался пыткам, он продолжал кричать от одного только вида на страдания его Залога из-за его провала.       Для Денниса, бедного сострадательного Денниса, это было настоящей пыткой.       Взбудораженная насилием толпа зааплодировала, когда крики прекратились. Астория вежливо похлопала в ладоши с остальными, думая, как ей вытерпеть ещё четырнадцать испытаний.       Мимо пронёсся очередной поднос. В руке оказался очередной бокал.       Всё ещё всхлипывающий Деннис приступил к последнему заданию, пока обмякшее тело Кормака выволакивали со двора.       Боггарт быстро трансформировался, превратившись в неизвестные ей тела. Белокурый мальчик со сломанной камерой. Женщина, у которой отсутствовала нижняя половина тела. Изуродованный труп другого Чемпиона — девушки с тусклыми русыми волосами, — который восставал из могилы, обвиняя волшебника в том, что он не смог её спасти.       Волшебнику оставалось только рыдать, свернувшись калачиком, пока время не истекло. Он даже не поднял глаз, когда у него отобрали палочку и потащили прочь.       Тёмный Лорд поднялся, жестом приглашая Амбридж и Бэгмена пройти с ним в дальний угол. Их головы склонились в знак покорности, когда он прошептал им что-то, не долетевшее до слуха Астории.       К ребятам в спешке подлетела Пэнси.       — Так, я попросила эльфов принести крекеры, — выпалила она. — Как вино? Нужно ещё? Какое он…       — Заткнись, Пэнси, — холодно прервала её Дафна.       Пэнси покраснела.       — Прости?       Возмущение в глазах ведьмы сменилось злостью, а затем шоком. Разглядев их серьёзные лица, она отступила, внезапно почувствовав себя неуверенно.       — Настолько плохо? — спросила Пэнси, оглядывая пустой двор.       Астория прикрыла глаза, пытаясь абстрагироваться от криков Денниса, эхом отдававшихся в голове.       — Пэнс? — пробормотала Астория. — Может, пойдёшь посидишь на кухне с эльфами? Тебе не обязательно находиться здесь.       Пэнси переступила с ноги на ногу, сверкая глазами.       — Нет, — ответила она, вызывающе вздёрнув подбородок. — Я останусь здесь с вами.       — Пэнс, — предупредил Блейз.       — Нет, — отрезала Пэнси. — Мне надоело, что вы постоянно меня куда-то задвигаете. То, что я не Наследник, не значит, что у меня нет права быть здесь.       Астория вздохнула.       — Дело не в этом. Это не…       — Пэнси, иди отсюда, — перебил её Драко, его голос не оставлял места для обсуждения.       — Но…       — Это приказ, — рявкнул он.       Глаза Пэнси наполнились слезами.       — Ладно, — прошипела она, поспешно уходя.       Астория прикусила язык, чтобы не крикнуть ей вслед. Больше всего ей хотелось догнать Паркинсон и утешить её. Уйти из этого места и начать спор насчёт таких глупостей, как крекеры и сыр.       Но у неё был долг находиться здесь. У Пэнси — нет.       У Пэнси была свобода уйти.       Испытания возобновились, и Астории оставалось лишь сидеть и наблюдать. На лице застыла заученная улыбка, от которой болели щёки.       Следующим шёл Симус Финниган. Затем Падма, или Парвати? После Джордж Уизли.       Все они вели ожесточённую дуэль, миксуя светлую и тёмную магию.       Второе испытание прошло под хор криков и воплей — никто не смог переступить даже трёхминутный рубеж.       Симус в любом случае был вынужден касаться камня, несмотря на то, что у него не было Залога. Чем бы ни угрожала ему Беллатриса, возвращая палочку, видимо, это было достаточным стимулом.       Астория сосредоточила внимание на последнем испытании, которое давало больше всего информации. Даже остальные Наследники и сам Тёмный Лорд прекратили разговоры, чтобы понаблюдать за происходящим.       Никто не хотел упускать возможность узнать слабые стороны Чемпионов.       У Симуса всё было относительно предсказуемо — перед ним предстал образ Дина Томаса, которого раз за разом подсвечивало зелёным сиянием.       Близняшка, судя по всему, Падма, глядела на мужчину с такими же, как у неё, глазами. Правда они были холодными и пустыми, а сам он в ярости швырял стаканы и пустые бутылки.       Больше всего беспокойства вызвал Джордж Уизли. Напротив него стояли горящие дети с оторванными конечностями. Они не говорили, даже не двигались. Просто смотрели, как он наблюдает за их тлением.       Ни одному из них не удалось одолеть боггарта.       Когда был объявлен следующий Чемпион, у Астории уже кружилась голова. Смесь шампанского и страха давила на желудок.       Она не могла понять, как Дафне это удавалось. Как ей удавалось выглядеть такой скучающей? Как удавалось спокойно наблюдать за происходящим. Без зазрения совести.       Неужели за эти годы она действительно стала такой бесчувственной? Как же она раньше этого не заметила?       Астория думала, что её сестра сильная. Она думала, что Дафна скрывала от неё свой ужас, что она, как и все остальные, давала волю истинным чувствам за закрытыми дверьми.       Но, возможно, это было не так. Возможно, Астория ошибалась.       Возможно, Дафна была такой, какой всегда представлялась. Безупречной и спокойной. Даже когда за ней никто не наблюдал, она держала спину прямо — точно как в детстве.       Глазницы были сухими, пока она смотрела, как ломаются люди.       Астория не могла оторвать взгляд от сцены, когда вошёл пятый Чемпион. Это была девушка по имени Сьюзен — боггарт Денниса.       До турнира Астория ни разу не слышала об этой ведьме, не слишком важном члене Ордена. Но, должно быть, в ней что-то было, раз Кубок выбрал её имя.       Когда началось испытание, Астория поняла, что почти никто, кроме неё самой и Макнейра, не смотрел. Разговоры становились громче, волшебники и ведьмы начали вставать со своих мест, чтобы пообщаться и поесть.       Похоже, им уже было неинтересно.       Сьюзен успешно завершила испытания. Лучшее выступление, что за сегодня видела Астория. Во время дуэли ведьма использовала барьер для отражения заклинаний, и проклятия рикошетили, поражая статуи.       Она смогла продержать руку на камне три минуты и двадцать секунд. Почти на целую минуту дольше остальных.       Ей даже удалось победить боггарта: с помощью связывающего заклинания она обездвижила копию Тёмного Лорда, левитировав обратно в сундук.       И всё же никому не было дела.       Ведьма была неизвестной и неважной. А с таким низкоранговым Наследником, как Макнейр, она не являлась серьёзной претенденткой на победу в Турнире.       Тёмный Лорд лишь бросил в её сторону взгляд, когда она одолела его двойника.       — Всё в порядке? — спросил Драко, когда Сьюзен выводили со двора.       — Нормально, — пробормотала Астория, поднимая бокал, но он оказался пуст.       Он бросил на неё недоверчивый взгляд, но, к счастью, промолчал.       — Чемпион — Теодор Нотт. Наследник — Астория Гринграсс, — объявила Амбридж.       В груди разверзлась яма, и Астория чуть не провалилась в неё.       Сидящая рядом Дафна застыла, когда во двор вышел их друг детства. Блейз оставался поразительно безучастным, следя глазами за приближающейся фигурой.       Тёмный Лорд тепло повернулся, ободряюще улыбаясь, а все остальные обратили в её сторону выжидающие взоры.       Астория встала на подгибающихся ногах, чувствуя, что Драко легко подталкивал её в спину.       — Ты сможешь, — тихо пробормотал он.       Охваченная ужасом, Астория прошла через барьер и направилась к Теодору Нотту.       Хотя внешне она выглядела спокойной, внутри всё кричало. Нервозность затуманила зрение, и Астория даже не смогла собраться с силами и встретиться взглядом со своим Чемпионом, который протягивал ей палочку.       Она уставилась на его руку, цепляясь глазами за шрамы, покрывавшие костяшки пальцев. Интересно, когда и как он их получил? Несколько месяцев назад или в тот день, когда исчез?       Тогда она не заметила никаких сигналов, предупреждавших о грядущем. В то утро они вместе завтракали за одним столом с её родителями, обсуждая правильное соотношение сахара и чая. Казалось, он был в порядке. Даже счастлив.       Интересно, он заранее планировал уйти той ночью? Знал ли, что видит её в последний раз?       Как она раньше не догадалась?       Она выхватила палочку из его рук, торопливо бормоча заклинание, разблокировавшее древко. Узы, связывающие Питона и палочку с ней, загудели, и её пронзил поток магии.       Желая поскорее уйти, Астория сунула оружие обратно Нотту в руку, коснувшись большим пальцем его ладони. В месте соприкосновения их кожи прошёл небольшой разряд, и Астории пришлось подавить вздох.       — Спасибо, — вежливо произнёс Тео. Его голос был мягким, но он резанул, как нож. Слишком знакомо.       Проглотив комок в горле, Астория вернулась на своё место. На сердце было тяжело, а голова кружилась.       От него пахло так же. Как он мог пахнуть так же?       Дуб и чистый лён. Тусклые нотки опалённого дерева и огневиски. Тепло, которое сохранялось ещё долго после исчезновения источника.       И, Мерлин, было больно.       Астория никак не отреагировала, когда Тёмный Лорд провёл её на место, царапнув холодной рукой тонкую ткань платья.       Он сел рядом, надменно вскинув подбородок. Она принадлежит мне, говорило всё его положение. Его любимица.       Когда Тео вошёл в первый круг, в толпе воцарилась тишина. Он лениво сжимал в руке палочку, а по его телу циркулировало безразличие. Здесь было много тех, кто видел её Чемпиона в действии. Ещё больше тех, кто лишь слышал рассказы о нём.       Тео пользовался дурной славой задолго до своего предательства. Ему понадобился всего год, чтобы пробиться в ближний круг Тёмного Лорда, и ещё три месяца, чтобы оказаться среди Серебряных Колец. Поразительный подвиг для такого молодого человека. Чернила на его запястье едва успели обсохнуть, когда он совершил первое убийство.       Серебряных Колец было всего пятеро. Самые безжалостные бойцы Тёмного Лорда. Первой была повышена Беллатриса. За ней — Нотт-старший и Рудольфус Лестрейндж. Следующим стал Драко, удивив всех в то время.       И, наконец, Тео.       — Начинайте, — объявила Амбридж.       Не успели статуи сделать и шага, как Тео уже нанёс удар. Он двигался быстро, уворачивался проворно, а из его палочки безостановочно вылетали искры.       — Бомбарда! Агуаменти! Конфринго!       Он был быстрее. Сильнее. Стрелял неизвестными ей заклинаниями, колдовал проклятия, не произнося их вслух.       Статуи были уничтожены менее чем за минуту, оставив после себя лишь груду камней.       Волшебник смахнул прядь волос, упавшую на лицо, и, вращая волшебной палочкой, выровнял дыхание.       Нетерпеливо постукивая ногой под шёпот толпы, он просканировал взглядом пространство, в конце концов остановив глаза на ней.       И улыбнулся.       Улыбнулся так, словно ничего не изменилось. Словно они были друзьями. Словно он не уничтожал её снова и снова.       — Придурок, — пробормотала Дафна.       Блейз поднял бокал в знак согласия, влив оставшееся содержимое себе в глотку.       Астория сумела отвернуться от своего Чемпиона, чувствуя, как сдавливает горло. Она краем глаза посмотрела на Тёмного Лорда, неожиданно поймав на себе его пронзительный взгляд.       Она быстро улыбнулась и прикрыла веки. Улыбку Тео она выкинула из головы, посчитав это не более чем жалкой попыткой запугать её.       Тёмный Лорд несколько секунд оглядывал её, после чего повернулся обратно в сторону двора. Она сдержала вздох облегчения. Каким бы ни было это испытание, она его прошла.       По команде Амбридж Тео шагнул в восьмёрку для прохождения второго испытания, повернувшись лицом к дрожавшему маглу. Астория не видела его лица со своего места, но по вздрагивающим плечам и трясущимся ногам было понятно, что он плакал.       Если бы ей не сказали, что этот человек — кузен Гарри Поттера, она бы ни за что не догадалась. Он был полной противоположностью Поттеру во всех отношениях. Невысокий, пухлый — явно трус. А когда он упал на колени и стал умолять Тео, она убедилась, что в его магловской крови не было даже чувства собственного достоинства.       Тео без колебаний начал испытание. Он направился к камню, раскинув руки, и Астория готова была поклясться, что её сердце остановилось.       Его указательный палец приблизился к постаменту, рука дёрнулась и вновь прильнула к туловищу. Астория подумала, что он, должно быть, убрал её в последнюю секунду, желая собраться с мыслями. Но воздух пронзили крики магла.       Тео прикоснулся к камню, но лишь на миг.       Он с радостью всё оставшееся время наблюдал за пытками человека, которого сам к ним и приговорил.       Позади раздался смех — все наслаждались болью магла. На лице каждого проступали ухмылки, некоторые даже спустились на несколько рядов, чтобы рассмотреть представление поближе. Астория выдавила из себя смешок, и на вкус он был как желчь.       Большинство Наследников хранили молчание, поскольку, будучи свидетелями каждодневных пыток, они имели свойство терять от происходящего удовольствие.       Лишь несколько лиц, в основном пресса и приезжие чистокровные семьи, слегка позеленели.       Они не привыкли к пыткам.       Астория тоже, но она должна была играть свою роль. Поэтому она осушила новый бокал и заставила себя наблюдать за этим развратом.       Магл потерял сознание примерно на второй минуте, и по его брюкам расползлось мокрое пятно.       Тео просто стоял. Убрав руки в карманы. Склонив голову набок.       И наблюдал.       Астория не знала, почему это бездействие обеспокоило её больше всего. Это было так не похоже на того Тео, которого она знала. Он был мальчиком, полным тепла. Предпочитал книги квиддичу, слова кулакам, доброту жестокости.       Он никогда не был монстром. Не для неё.       Она знала о его эффективности в бою. Видела кровь на его мантии. Она даже присутствовала на его посвящении в Серебряные Кольца.       Однако эти события никак не соотносились в её сознании. Произошёл разрыв. Раскол.       Был Тео, которого она знала, и Тео, которого она не знала.       Но с ней был настоящий, в отличие от другого — ненастоящего. Она его не видела, значит, его не существовало.       Тео был добрым.       Даже после предательства она верила, что он вернётся. Всё это было просто каким-то большим недоразумением.       Он был добрым.       Он бы не бросил их. Он бы не оставил её.       Он был добрым.       Ушёл другой Тео. Её Тео вернётся. Он вернётся. Вернётся.       Но он не вернулся.       И это стоило им всего.       Астория слишком долго пыталась смириться с этим фактом. И всё же часть неё до сих пор цеплялась за веру в то, что у него была веская причина.       Потому что Тео был добрым.       Но, только испытание закончилось, Тео вошёл в последний круг без оглядки. Даже когда бессознательное тело магла, из носа и ушей которого хлестала кровь, утащили прочь.       Он не оглянулся.       Тогда Астория ушла в себя, позволив звукам и образам расплыться в приглушённые цвета и белый шум.       Она ничего не почувствовала, когда поднялась задвижка и наружу вырвался боггарт. Не услышала удивлённых возгласов, когда её Чемпион произнёс заклинание, которое погрузило его самого и всё ещё формирующееся существо в облако тьмы. Не отреагировала, когда чернота рассеялась, явив волшебника, сидевшего на уже запечатанном сундуке.       Ступив во двор, она продолжала краем уха слышать разочарованные причитания. Он передал ей палочку, и Астория пробормотала заклинание. Ей показалось, что он что-то сказал.       Он что-то сказал?       Она проигнорировала и вернула уже ограниченную в действиях палочку, стараясь на этот раз не прикасаться к нему.       Астория развернулась и пошла прочь под топот стражников, приблизившихся к нему.       Без оглядки.