Часть 10
19 марта 2023 г. в 11:49
Кажется, жизнь начала налаживаться. Себастьян вёл себя примерно, сам факт принесенного им обета успокаивал Оминиса. Нирмея снова была рядом. Он всё пытался разглядеть в ней растущую тьму или произошедшие изменения — возможно ли было поглотить всю эту силу и боль, которую Исидора собирала годами, и остаться прежней? — но, кажется, всё было в порядке. Разве что она стала более резкой и нетерпеливой. На это могли повлиять и её приключения сами по себе — Ним будто застряла в состоянии «бей или беги», готовая к битвам и сражениям, даже когда их не предвиделось.
— Ты говорила с хранителями?
— Нет. Я боюсь, что они будут ругаться, — ну и как подозревать в ней тёмную колдунью, когда она говорит такое виноватым голосом?
— Нужно поговорить. Рассказать им, что случилось, спросить, что делать со всем этим дальше.
— Знаю, — Ним вздохнула. — Пойдешь со мной?
Вскоре она вела его уже по винтовой лестнице, уходящей вниз. Хогвартс, как всегда, щедр на секреты: зал картографии и хранилище древней магии, Крипта, скрипторий, еще где-то в недрах замка скрыта тайная комната Слизерина… А сколько ещё в нём остается неизвестных загадок?
Они оказались в просторном зале. Оминис поднял палочку — огонёк запульсировал на её кончике, позволяя ориентироваться в новом месте.
— Здравствуйте, — неуверенно окликнула Ним.
Не было слышно ничего — ни движения, ни дыхания, которые помогли бы ощутить чужое присутствие. Оминис никогда не любил живые портреты. Вскоре раздался голос.
— Здравствуй, Нирмея. А где профессор Фиг?
— Он… умер.
— Какая утрата. Приносим свои сожаления.
— Я бы хотела представить вам моего друга, Оминиса Гонта. Я доверяю ему, как себе. Даже больше, чем себе.
— Приветствую вас, — Оминис сделал шаг вперед, склонил голову в сторону, в которой находились портреты. — Для меня честь.
— Гонт, как интересно, — тихо протянул незнакомый женский голос.
— Оминис, это Хранители: директриса Фицджеральд, профессор Руквуд, профессор Рэкхем и профессор Бакар.
— Рады знакомству, — ответил за всех Рэкхем. — Подойдите, пожалуйста, ближе.
Опираясь на руку Ним, Оминис сделал осторожный шаг вперед — чары палочки и звуки рассеивались в этом месте крайне странно, мешая ориентации.
— Он не видит, — предупредила Ним за него.
— О, мои извинения.
— Я хотела спросить, может, древняя магия способна что-то с этим сделать?
Оминис поднял брови, услышав, как Ним прямолинейно подошла к делу. Они мало обсуждали этот вопрос в последнее время, сосредоточившись на более однозначных и выполнимых задачах.
— Древняя магия способна на многое — и на разрушение, и на исцеление, однако в ее использовании множество тонкостей и нюансов. Но всему свое время. Скажи, Ним, вы защитили последнее хранилище?
— Да, всё в порядке, — Ним стала пересказывать подробности случившегося — как Ранрок превратился в дракона, как преподаватели встали на защиту Хогвартса, как погиб профессор Фиг…
— Что стало с силой? Её получилось запечатать обратно? — перебил её профессор Рэкхем.
— Нет. Я забрала её себе.
Воцарилась тишина. У Оминиса не было никаких ориентиров, чтобы понять реакцию портретов.
— Мы ошиблись в тебе, — наконец, раздался вердикт.
— Постойте, не уходите! — закричала Нирмея. — Профессор Бакар, постойте!
«Тот самый, который использовал Аваду», — подумал Оминис.
— Я ещё не сделала ничего плохого! Я хочу понять, что не так с этой силой, хочу научиться использовать её во благо. Объясните мне.
— Исидора тоже начинала с благих намерений, — снизошёл до объяснений последний хранитель, который еще не покинул портрет. — Мы показали тебе её историю, надеясь, что она чему-то тебя научит. Но мы ошиблись. Мы не станем тебя учить.
— Чёрт! — выругалась Ним. — Они все ушли, Оминис! Неужели они думают, что без наставничества и руководства я натворю меньше ошибок?
Оминис вздохнул, сочувственно положил руку ей на плечо.
— Скажи ты мне, — продолжала Ним. — Ты ведь согласен с ними, не так ли?
Оминис покачал головой.
— Я считаю это поспешным решением с твоей стороны — присвоить эту силу. В конце концов, ты всегда могла вернуться сюда и поглотить её, если бы всё обдумала и пришла к выводу, что это лучший вариант. Но предоставить тебя самой себе… Не знаю, мне не кажется это мудрой идеей.
— Думаешь, будет наивно ожидать, что они пообижаются недельку и остынут?
— Определённо наивно, — усмехнулся Оминис, обнимая её. — Но мы в любом случае справимся.
***
Время стремительно несло их навстречу экзаменам, и Оминис приложил все усилия, чтобы Ним целиком сосредоточилась на подготовке — шутка ли, за несколько месяцев освоить материал пяти лет?
К их занятиям также присоединился Себастьян — удивительно с его стороны, обычно его было не заставить готовиться заранее. Не то чтобы Оминиса радовало его рвение — он еще не решил, что делать с бывшим другом — но рубить на корню его порыв не стал. По крайней мере, это не давало Ним злостно к нему приставать.
— Да ладно, — поддерживал боевой дух Себ. — Разве кто-то садился готовиться к экзаменам раньше, чем за день? По дню на экзамен за год, по пять дней на предмет — мы начали подготовку как раз вовремя. И вообще, Ним, я уверен, преподаватели войдут в твое положение и позволят тебе продолжить обучение, даже если ты по всем предметам нахватаешь троллей.
— М-м. Спасибо, — Ним не отрывалась от учебника по трансфигурации. Потом пробормотала: — Надо было взять древние руны вместо ухода за существами.
— Что ты сказала? Оминис, смотри, у неё от учебы совсем поехала крыша.
Оминис знал, что Ним имела в виду — и это был вовсе не экзамен. Возможно, знание рун помогло бы ей в исследованиях. Насчет экзаменов он не беспокоился — конечно, она всё сдаст, она же такая умница.
— На астрономии я сяду рядом с Амитом и буду безбожно списывать.
— С Амитом? Он получит инфаркт, протягивая тебе шпаргалку, если преподаватель окажется в радиусе экспеллиармуса! — Себастьян только отвлекал их от учебы. Оминис испытывал противоречивые чувства, глядя, как бывший друг отчаянно пытался делать вид, что между ними ничего не произошло.
— Говори потише, иначе нас выгонят из библиотеки, — одернул его Оминис. Себастьян затих. Можно было предположить, что он уставился в книгу, но Оминис знал его достаточно хорошо, чтоб догадываться, что его занимает вовсе не травология, а собственные мысли. Но всё же это было так правильно и так хорошо — сидеть втроем в библиотеке, готовиться к экзаменам, обсуждать их, как будто это самое страшное, что может произойти.
— Меня невероятно греет мысль, что когда мы вернемся на шестой курс, нас ждёт простой спокойный учебный год, где самой большой проблемой будут экзамены, — заметил Оминис.
Что-то было не так в повисшей паузе.
— Я не вернусь в Хогвартс, — произнёс Себастьян.
— Что? Ты собираешься сбежать, бросив хлопоты о Соломоне на плечи только оправившейся сестры? — Оминис захлопнул учебник, собственноручно нарушая тишину библиотеки.
— Хлопоты о Соломоне требуют денег, — отчеканил Себ, защищаясь. — Можно определить его в Мунго, но тогда придется продать участок…
«… и вмешательство тёмной магии станет очевидно», — мысленно добавил Оминис.
— Я видел объявление об экспедиции, которая собирается в Южную Америку. Туда нужны такие, как я — молодые, крепкие, сообразительные парни. В любом случае, я намерен искать лекарство и дальше, и если уж здесь я ничего не обнаружил, может, удача улыбнется мне на другом континенте?
«Он сошёл с ума!» — только и подумал Оминис, но вместо этого сказал:
— Я всё улажу. Найду вам домовика, который позаботится о мистере Сэллоу, пока Анна в Хогвартсе. И деньги тоже не проблема, если что. Твое место рядом с сестрой. Не смей бежать от ответственности.
Себастьян встал, с оглушительным скрипом отодвинув стул. Сделал в сторону Оминиса два размашистых шага.
— Спасибо, — лохматая голова оказалась у Оминиса на плече, руки Себастьяна крепко стиснули его с обеих сторон. — Я не заслужил такого друга, как ты.
— Это верно, — пробурчал Оминис.
С другой стороны подбежала Ним, присоединяясь к объятиям. Зажатый между двумя самыми близкими людьми, Оминис почувствовал, как губы улыбаются сами собой.
***
И всё же подготовки к экзаменам не хватало, чтобы занять весь разум Нирмеи.
— Оминис, — вкрадчивый шёпот коснулся его уха. Когда Ним говорила таким, подчеркнуто флиртующим тоном, это значило только одно — к ней пришла новая идея.
— Да? — он повернул к ней лицо — их носы соприкоснулись. Отвечая в такой же манере, Оминис выдохнул ей в губы: — Слушаю тебя.
— Давай попробуем легилименцию.
— А ты опять за своё.
— Неужели тебе не интересно, как будет отличаться просмотр воспоминаний в омуте и моими собственными глазами? Я думаю, мои воспоминания ты сможешь по-настоящему увидеть — и до этого мои гипотезы оправдывались.
Оминис не удержался, поцеловал её, надеясь отвлечь от затеи. Не удалось.
— Легилименция — вещь гораздо более ненадёжная, чем омут. Если что-то пойдет не так, твой разум может пострадать. Нам не стоит заниматься подобными вещами на свой страх и риск, можем сперва поговорить с профессором Гекат.
— Она скажет, что нам еще рано лезть в подобные вещи.
— И будет права. Неужели тебе самой не страшно, что кто-то проникнет тебе в голову?
— Не «кто-то», а ты. Я знаю, ты будешь нежен и аккуратен, — Ним прочертила линию указательным пальцем по его шее, посылая волну мурашек.
Оминис опрокинул её на спину, нависая сверху. Прикоснулся губами к шее, поднялся выше, прошептал на ухо:
— А если я, наоборот, буду слишком напорист и несдержан?
Нирмея захихикала.
— Признайся, ты возражаешь только потому, что тебе нравится со мной спорить.
— Не признаюсь.
— Оминис, я знаю, что у тебя врожденный талант к легилименции. Твои способности, аккуратный подход, подопытная, которая не будет сопротивляться — что может пойти не так?
— Начнём с того, что для легилименции нужен зрительный контакт.
— Оу, — Ним смутилась. Правда, замешательство не продлилось долго: — Нужен — или это просто атрибут?
— Это помогает сосредоточиться и значительно облегчает задачу. Но не необходимый элемент, ты права, — признал Оминис. — Я никогда этого не делал.
— Давай попробуем. Исследуем вместе.
Оминис помедлил. Всё же, если он собирается доводить один из своих долгоиграющих планов до конца, подобный опыт им будет только на руку.
— Ладно. Но если только что-то пойдёт не так, мы тут же прекратим.
— Хорошо.
Оминис устроился на диване бок о бок с ней. Обхватил её голову руками, запустив пальцы в волосы, прикасаясь к вискам. Прислонился лбом ко лбу.
Слушал её дыхание, настраиваясь. Присутствие Ним рядом было таким осязаемым, как будто он и без легилименции вот-вот начнет слышать ее мысли. Ему и вправду всегда было интересно — что же там происходит, в этой головушке?
Осторожно Оминис приложил палочку к её виску. Шепнул:
- Легилименс.
Он провалился в её мысли так легко, будто никаких преград не существовало. Её эмоции, чувства — её любовь с отчетливой примесью желания омыла его существо, словно тёплое море, рождая внутри эйфорическую лёгкость.
Перед её внутренним взором проносились образы. Сперва — выручай комната, просторная, яркая, залитая солнечным светом, с цветными знамёнами на стенах. Затем — полёт над ночным Хогвартсом, битва с Ранроком и пылающий алым дракон, руины на утёсе, рассвет в запретном лесу — и, наконец, он сам. На кровати в собственной спальне, не имеющий ни малейшего представления, что за ним наблюдают.
Оминис разорвал контакт, откинулся на подушки, приходя в себя.
— Эм, наверное, я должна извиниться, — пробормотала смущенная Нирмея.
— Как неподобающе с твоей стороны, — прошептал Оминис. — А я думал, что мне мерещится твой запах.
— Постой, так ты понял всё, что видел?
— Да, — ответил Оминис. Его голос становился всё эмоциональнее с каждым новым словом. — Я понимал всё, что видел. Словно собственными глазами. Словно делал это всю жизнь! Ним…
— Я была права.
— Ты была права, — покорно откликнулся Оминис, тянясь за поцелуем. Хотелось окунуть эту девочку во всю радость и счастье, что она ему принесла. Её губы были такими знакомыми, изученными до последней трещинки, но рождали столько огня внутри, как в первый раз.
— Ним, — прошептал он ей на ухо. — У меня будет для тебя задание.
— Слушаю.
— Трансфигурируй зеркало в полный рост. Подойди к нему, хорошенько себя рассмотри и запомни. И… нет, это уже слишком.
— Говори.
— И разденься. Будет справедливо, если я тоже что-нибудь увижу, не находишь?
Её дыхание поменялось.
— Хорошо.