Собирая осколки

      Финес как мог пытался чем-то занять себя последние пару недель. И хотя было более чем здорово, когда его навещали его друзья и семья, но они не всегда могли оставаться надолго из-за неотложных дел, таких как миссии или подготовок к этим самым миссиям. Тем не менее, ему было весело (и очень приятно), когда он мог общаться и играть с Изабеллой, Балджитом и Бьюфордом. Один раз даже майор Монограмм и Рейчел присоединились к веселью. Удивительно, но Рейчел выигрывала довольно много раз, в то время как майор Монограмм отставал от остальных. Финесу в каком-то смысле даже понравилось это. Что касается других людей, которые навещали парня, то некоторые его откровенно удивили. Видеть, то как много сотрудников и агентов заходили, хотя бы просто посмотреть, как он себя чувствует, было действительно приятно. Финес и не ожидал, что придет слишком много людей, но время от времени приходили агенты, с которыми он был на заданиях всего несколько раз или с которыми частенько разговаривал. Даже если они не задерживались надолго, Финес поразился тому факту, что кто-то удосужился прийти, особенно если учесть, как он вел себя все эти годы. Может быть, он действительно изменился, и все это заметили… Примерно через пять дней пребывания в больнице ему разрешили перебраться в свою комнату с уютной постелью, что было намного приятнее, чем отлёживаться в больничной койке. Финес изо всех сил пытался отвлечься, занимаясь рисованием, играми, сборкой небольших приборов и телевизоров, но он был не из тех, кто любит торчать в помещении или лежать в кровати. Из-за этого некомфортного пребывания на одном месте, в голове у парня всплывали различные мысли, обычно не очень приятные. Финес погрузился в свои раздумья о фильме, который смотрел накануне. Это был простецкий роман, в котором затрагивались серьезные темы, но в беззаботной и юмористической манере. Два главных героя ходили на свидания, путешествовали, делали вместе глупости, признавались в любви и к концу фильма должны были пожениться. Такие вещи не были в его вкусе, но при этом он подумывал о том, что Изабелле, вероятно, это всё понравится. Он усмехнулся и начал невольно думать о ней. Как она улыбалась глупым каламбурам, как сама любила флиртовать и получать внимание в ответ, как её счастье могло освещать самые темные комнаты, как её голос лился при любой песне, которую она пела, как легко она забавлялась по пустякам… Парень вспомнил все самые дурацкие моменты из того фильма, и весьма неожиданно ему захотелось всё это повторить с Изабеллой. В один миг на Финеса обрушился целый поток осознаний: если бы он погиб, то не смог официально стать парой Изабелле. Он больше не смог бы взять её за руку во время совместной полуночной прогулки. Больше не было бы свиданий с его любимыми кофе и пироженками. Он бы никогда не станцевал с ней под звёздами, кружа её вокруг себя, а затем подбрасывая. Он бы больше не принял участие в караоке, хотя Изабелла до этого не раз уговаривала Финеса туда пойти. Он никогда бы не обнял её крепко, не признался бы в вечной любви, не поцеловал бы её в щеку… Или ещё больше… Глаза Финеса наполнились слезами. То, чего он избегал все эти годы, было ещё и тем, чего он жаждал. Страх потери мешал ему осознать, что потеря до того, как он выразит свою любовь, ударит по нему ещё сильнее. Финес был настолько сосредоточен на самоизоляции, что отказался от того, чего хотел. Эти драгоценные моменты… Эти драгоценные воспоминания… Никогда не осуществятся. Всё из-за страха. И боли. Боже, от боли действительно больно. Но… Чувствовал ли он себя лучше, подавляя все это? Нужно ли изолировать себя от всех? Был ли он действительно счастлив сейчас? Несколько месяцев назад он ответил бы «нет». Но с его новыми и возобновившимися связями, его друзьями и близкими, новыми и старыми, он не знал, как ответить на этот вопрос сейчас. Конечно, Финн чувствовал себя лучше, чем когда-либо, но тот маленький мальчик, которого он знал… Его всё ещё не было. И Финес боялся, что он никогда не вернётся. Воспоминания о том, каким маленьким и невинным он был когда-то, собрались в один большой шквал. Из-за тех счастливых и светлых моментов из прошлого, которых уже никогда не будет, парень не мог перестать плакать. Но он не мог себе позволить поддаться чувствам. Точно не здесь, точно не сейчас и точно не мог сказать об этом тому, кто мог бы сюда войти — им не нужно видеть его таким, ведь как бы он объяснил свое состояние? Отгоняя мысли, он задрал голову, чтобы остановить этот поток слёз. Открытие его тёмной стороны было причиной, по которой он чувствовал себя счастливее. Он больше не стремился к невозмутимости, просто делал свою работу, был злым, угрюмым, загадочным парнем. Он был счастлив. Он был дружелюбным. Он разговаривал с другими людьми, больше не был изолирован и одинок. Он показывал себя с разных сторон. Когда Финес это делал, он чувствовал себя лучше, нежели когда он копил все эти чувства в себе. Парень улыбнулся и начал думать о недавних событиях, чувствуя себя теперь гораздо комфортнее. Все заботились о нём, и сам Финес, признавался он в этом или нет, тоже заботился о них. Ему хотелось быть рядом с ними, поддерживать и поощрять их, как они это делали для него. И для этого ему не нужно было быть «крутым» или «идеальным». А может быть он просто принимал всё близко к сердцу? Может он смотрел слишком много дурацких романтических фильмов, и это они так на него повлияли? Или может ему нужен был повод, чтобы поплакать? Может быть ему хотелось мороженого, чтобы погрязнуть в жалости к себе часов на пять? Или может ему просто нужны обнимашки? «Проклятие одиночного заключения» — пробормотал Финес, поглаживая Берри. «Мне нужно выбраться отсюда. Я снова слишком много на себя накручиваю…» Он встал и вытер слезы с щек, громко всхлипывая. Несмотря на тот факт, что будет очевидно, что он рыдал, он хотел, чтобы друзья навестили его и помогли отвлечься от всех этих навязчивых мыслей. Финес чувствовал себя одиноким и ему это не нравилось. Он чувствовал себя покинутым. Ему нужно было вырваться и снова почувствовать лучи солнца на своей коже. Берри уткнулся головой в бок Финеса, из-за чего тот вернулся из мыслей обратно в реальность. Он сделал долгий и глубокий вдох, постепенно выдыхая. Он не всегда мог полагаться на других, чтобы избавиться от плохого настроения. Зато он мог… порисовать. Снова. Конечно же, почему бы не набросать чего-нибудь в любимом блокноте? Он взял блокнот, открыл пустую страницу и… Задумался. Он пялился на эту страницу минут двадцать. Никаких идей. Он раздражённо застонал. Может телек посмотреть? Финес огляделся и понял, что это тоже не сработает. Всё, что ему было нужно находилось вне досягаемости. Почему? Он свалился прямо на кровать. Это было глупо. Он предпочел бы сделать что угодно прямо сейчас. Он хотел бы выйти на улицу погулять. Он так давно не видел солнца… Насколько давно? Недели две, наверное? Финес сбился со счёта. Обычно с ним такого не происходило. Ему не приходилось раньше отдыхать настолько долго. Скука и навязчивые мысли подрывали его быстрый мозг. Финес нисколько не удивился бы тому, что ему какое-то время придётся ходить в спортзал на дополнительный час каждый день, чтобы восстановить мышцы. Он стал меньше есть с тех пор, как застрял в постели, так что… Он хотя бы похудел? Хотя худоба не всегда полезна. Балджит — хороший пример. Ему нужно есть БОЛЬШЕ. Например, набирать еды со всего шведского стола. … О чём вообще были все эти мысли? Надо было уже что-то делать. Финес осмотрел комнату в поисках своего телефона и нашёл его под небрежно сложенной рубашкой на прикроватном столике лишь спустя десять минут. После этого он долго думал, кому же конкретно позвонить… Как насчёт Балджита? Они очень много общаются, но… Он наверняка работает. Возможно даже берёт сверхурочные. Финес окажет ему отличную услугу, если позвонит. Хотя нет! Он же сейчас выполняет одну важную работу, связанную с миссией. М-да, определённо не самое удачное время для звонка. Бьюфорд? Финес покачал головой. Это странно, зачем звонить Бьюфорду? Может быть Моно-- или Рейчел? Но она наверняка тоже занята. Да и это было глупо: взрослый мужчина звонит своей почти что матери просто потому что ему скучно? А может… Изабелла? Нет, нет! Ей он точно не мог позвонить. Что он ей скажет? Какую-нибудь глупость, типа признания в любви? Финес аж покраснел от этой мысли. Он провел руками по волосам. Она все равно сегодня была на задании. Он не мог позвонить тому, кто был на задании. Конечно, было бы неплохо услышать её голос… Увидеть её улыбку… Крепко обнять её… Теперь Финес покраснел ещё сильнее от своих мыслей и начал махать руками в воздухе, будто бы хотел отогнать их, из-за чего Берри аж слегка испугался. «Ты уже вышел из ума, Флинн» — тихо сказал себе Финес, указав пальцем в воздух, как если бы перед ним стояло его невидимое отражение. Он откинулся назад, снова гладя Берри. «Что бы там ни было, ты определённо не можешь влюбиться. Это почти безумие после всего, через что вы прошли и что обсуждали. Кроме того…» — он откинул голову на подушку, ослабляя напряжение в теле. «…вам нужно еще многое исправить, прежде чем даже думать о том, чтобы пойти на столь серьёзный шаг». Финес задумался на мгновение, шестеренки крутились в его голове. Чем больше он обдумывал это, тем больше приходил к эпифаническому заключению. Ему не нужно было быть «крутым» или «идеальным», чтобы пойти на это… Он мог бы быть с Изабеллой, даже если ему ещё нужно «исправиться». Разве не всем есть чем заняться? Даже Изабелле требовалось «исправиться», но его это даже не волновало. Он знал, что хочет быть с ней, несмотря на все недостатки. Разве она не чувствовала к нему того же? Если так, то почему он не позволял себе любить её? Он боялся? Но чего? Потери? Он обсудил это с собой. Потеря без выражения любви ранит гораздо хуже, чем потеря с принятой любовью. Так это был отказ? Изабелла ясно дала понять, что любит его… Финес захлебнулся в собственных мыслях. Какого черта он ждёт?! Они ЛЮБИЛИ друг друга! Все давно были в курсе! И какие же могут быть вопросы к возлюбленным? Они ХОТЕЛИ быть вместе! Он боролся со всем в себе, чтобы выпрыгнуть из постели, подбежать к Изабелле и разыграть дурацкое признание, как в том фильме, что он видел вчера. Хотя, это кажется немного безрассудным и совершенно не характерным. Но что, если сегодня последний день жизни Изабеллы? А если бы его сегодня здесь не было? Все те чудесные, воображаемые сценарии, которые он создал ранее, могли никогда не стать воспоминаниями… "Изабелла, не могла бы вы как-нибудь навестить меня? Например, сейчас."