философия романтических книг

Долгая дорога успокаивала, сменяя за окнами машины романтичные пейзажи. Джон настоял на том, что бы вести всю дорогу и сейчас о чем то звонко болтал, упираясь в руль лишь левой рукой, правой же клацая то по телефону, сверяясь с дорогой, то по проигрывателю в недавно купленном, подубитом, однако достаточно хорошем внедорожнике. Он прекрасно знал, что журналист и так достаточно устает в своей повседневной жизни. Он вновь что-то скрывал от писателя. Что-то, что произошло в том самом приключении с Пиковой Дамой... А потому и мучился уже который день бессонницами, роясь в записях, старинных книгах и старых видеороликах в надежде найти хоть что-то стоящее! Хоть что-то, что навело бы на разгадку механизма этой адской машины... Парни подъехали к заправке и Джон, всучив другу деньги на бензин, смылся в уборную. Второй же много страдальчески выдохнул и направился в магазинчик рядом с бензоколонками. Чем ближе они были к деревушке, тем сильнее веяло это умиротворение, спокойствие, даря тягучую истому, так влекущую просто вздремнуть, утонуть в спокойном сне, позабыв о всех сложностях и проблемах. Линч, протягивая купюры молодому парню за кассой заправки, оглядывал прилавок, стараясь подметить мельчайшие детали. Ну а вдруг понадобится? Попросив полный бак, парень замялся, а после попросил продавца бутылочку колы из холодильника и газету. На обложке красовался дряхлый, но счастливый дедушка, скрючившийся от старости, опираясь на резную трость. Кажется из березы? Вглядываясь в Газету Егор отправился к машине и вставив в бензобак носик заправочного аппарата стал читать статью: — «Помним, любим, скорбим» - было написано в самом верху страницы — « Вот уже сорок дней, как нас покинул последний ветеран труда нашего поселения. Плюшкин Константин Игоревич был заслуженным членом нашей общины, основателем трудовой деятельности на наших полях и фермах. Именно благодаря этому человеку поселение "Шишкино" все ещё живёт, цветёт и стремиться к лучшему! Константин Игоревич, был почитаемым членом общества, защитником меньшинств, детей. Ни один не осмеливался оспорить его слово, сельская детвора с радостью слушала его истории с тыла, на Великой отечественной войне, о сослуживцах и о том, как менялся мир за век, что он жил на этой земле, как менялось "Шишкино". Не смотря на поколение, а котором он вырос, Константин Игоревич всегда радовался за любые союзы, в том числе "нетрадиционные", какими их считают в нашем обществе, был рад за черномазых детей, что приходились ему внуками и учил такому же настрою всех селян. Он любил благородие и всегда говорил: "мир не может быть всегда и не будет его вовсе, но всегда надо помнить о том, что близкий человек тот, что пьет с тобой одну воду и растит хлеб. К такому нужно относиться с уважением и честностью, ведь независимо от разностей, все мы люди и все родны." Вечная память, нашему герою! » - становились окончанием статьи. Статья была дочитана, а Линч уже сидел на переднем пассажирском, выглядывая в окне машины фигуру в ставшей уже традиционной оранжевой рубашке. В статье был описан тот самый дедушка заказчицы. Мысли о том, что злобный дух был именно тем самым Константином Игоревичем тоской оседали в сердце. Не просто так это все. Либо девушка из письма недоговаривает, либо её дедушка был так чист, как казалось всем вокруг. От обоих вариантов воротило. Не так уж спокойно и просто это все уже казалось... Джон с громким хлопком закрыл дверь внедорожника и взглянув на задумавшего товарища невольно оценил уж слишком атмосферный профиль журналиста. Он обязан описать это в каком нибудь следующем романе. А быть может и вовсе посветить новое произведение предмету воздыхания. Парень прокашлялся, привлекая внимание Егора: — Мы уже почти приехали. Парень на заправе сказал, что тут от силы километров двадцать ещё ехать. Ну минут пять. Надо будет перекусить, расположится и сразу начать исследовать дом. В мастерской той порыться. Вообще, честно говоря, не понимаю зачем молодой девушке лезть в мастерскую. Как будто больше дел нет. Да и не может у такой милашки не быть парня - возмутился Писатель, заводясь. — Да брось ты, Джон - фыркнул Линч, оборачиваясь на приятеля с лёгкой улыбкой. — Она там одна живёт. Может полочку починить надо было или что-то такое. Не знаю как тебе, а мне бы понравилась девушка, которая всего понемногу умеет. — Да не складывается все тут, - твердил писатель — задницей чую, что что-то тут блять не так! Не знаю как ты, а я всю дорогу думал, а не видами любовался. К стати, там на кассе газеты были. Про деда какого то. Из того самого поселения. Может кто-то из его родственников знаком был с семьёй заказчицы. Что думаешь? К стати как её зовут? — Да, я уже купил газету. Василиса её зовут. Это её дед. Давай поменяемся местами, или отъедем хотя бы от заправки и прочитаешь. А то мы место просто так занимаем - кивнул Линч, уже собираясь выбираться из машины, как та с приглушённым ревом двинулась, впечатывая его в мягкое кресло — Эй! Поаккуратнее можно? — По приезду почитаю. Жрать охота, надо бы скорее доехать - с нахальной лыбой восклицал Шумахер, смотря вдаль дороги. Как же приятно было порой позлить журналиста. *** Уже подъезжая к небольшому поселку Линч набрал номер заказчицы. Милый голос девушки сразу во всех подробностях рассказал как и куда подъезжать, а потому Джону оставалось лишь уступить место у руля журналисту. Выходя из машины молодые люди с интересом осматривались, проходя к крыльцу, где уже ждала их милая девушка в лёгком, белоснежном платье, перевязанном на талии плетёной веревкой. Волнистые, блондинистые волосы нежно лежали на крохотных плечах, стекая вниз к груди. Заведя изящные руки за спину, девушка поздоровались с путниками и жестом пригласила их в дом: — вы наверняка устали. Я уже накрыла на стол. Надеюсь вы любите домашнюю еду? - Василиса тихо хихихнула, на восторженный взгляд писателя после первой проходя в уютно обставленную прихожую, сразу заворачивая на лево, в кухоньку где стоял томно горящий камин, пожирая своим пламенем поленья, распуская по всей комнате аромат палёного яблочного дерева. На столе явно ручной работы уже стояло несколько мисок с различными салатами, запечённой курочкой и овощным рагу. Радости Джона не было предела, а потому наспех сполоснув руки в раковине, он уселся за строл бесстыдно накладывая себе необычайно большую порцию еды: — Пахнет просто прекрасно! - Джон, спохватившись плавно взял ладонь Василисы и оставив на тыльной её стороне краткий поцелуй — Должен заметить вы прекрасно готовите, Миледи! — Джон, отстань от Василисы - с усмешкой сказал Линч, уже протирая вымытые руки пушистым белым полотенцем, мельком осматривая его. Не из брезгливости, нет! Скорее это была лишь профессиональная привычка. На полотенце были какие то странные разводы, какого то оттенка ржавчины. Не обратив на это особого внимания, парень положил полотенце обратно на столешницу, вскоре присоединяясь к трапезе за небольшим столом. Василиса, усадив гостей напротив друг-друга, сама садясь меж ними с кружкой ромашкового чая. — Ну, рассказывай, что у тебя тут происходи. Где чаще происходит активность духа - начал Джон, после пихая в рот ложку салатом, прожигая взглядом сквозь линзы круглых очков. Не смотря на желание Егора прервать столь пристальный зрительный контакт, Василиса подняла ладонь в останавливающем жесте: — я, если честно, даже не знаю откуда мог дух взяться. Никаких курганов тут нет да и не было никогда. Колдуний нет в поселении даи семья наша не вредит никому. А дух то озлобленный до жути. Оскверняет он могилу дедушки нашего, хлопочет дверями в зале, ла у комнаты его, огород портит, животину с загона выпускает, умертвляет её в луну полную - не смотря на пристальный взгляд девушка чувствовала себя абсолютно комфортно, непринуждённо. Сама девушка не ела, отнекиваясь тем, что перекусила перед приездом охотников за нечистью. После еды парни прошлись по дому и обосновались в комнате покойного старика обнаружив достаточно крупную библиотеку. Оставив сумки на большой кровати, порешив не смущать хозяйку и спать вместе, парни отправились к речке, по желанию Джона, что ныл о излишней жаре, от которой слишком сильно хотелось спать.