Избранные

Был тёмный вечер, в самом дальнем углу от них сидела Джинни в компании одного мальчишки и трёх хохочущих девчонок. Джейн замечала частые взгляды Уизли, направленные на Гарри, иногда их ловила сама Поттер и всегда отвечала хитрой ухмылкой алых губ. Рон ушёл спать через час после утомившейся Гермионы. Он протяжно зевнул, раскинув длиннющие руки по Джейн и Джинни, которая в тот момент ещё не ушла к друзьям, и потопал спать. Поттеры остались одни на своём излюбленном диване. — Как настрой? — в седьмой раз за сутки к ним подскочил Вуд. Джейн перестала дёргаться только на пятый оклик капитана команды. — Отлично, — довольно убедительно выдавил Гарри. — Готовы разбить Малфоя в пух и прах! — под стать Вуду рассмеялась Джейн. Проводив смеющимся взглядом Оливера, Поттеры уставились в камин. Да, безусловно, они переживали из-за матча, открывающего сезон в этом году, но увы — их головы были забиты совершенно другим. Джейн закрыла глаза, голова стала легко гудеть, шум стал мягким фоном, который только помогал расслабиться и уйти в себя, а мысли заполнились разными картинками, яркими с далёкими звуками. Она приложила холодные руки к горячим вискам. Змеиный голос, лоснящийся в стенах Хогвартса… Он отправился наверх… остановился у туалетов второго этажа… Поттер раскрыла глаза, но картинки всё ещё пробегали перед ней, а звуки мешались со слабым гомоном общей комнаты. Родной, сестринский голос велел Миртл заткнуться. Мысли Джейн прошили красные нити. Но, переведя взгляд на Гарри, картинки и звуки постепенно закончились, в застывшей зелени его радужки она увидела только пляшущие огоньки из камина, он смотрел в одну точку и не мигал. — Джейн, — погодя с полминуты, задумчиво начал брат. Они сидели в самом отдалении у окна, которое никто не смел занимать в вечернее время. — Хочешь поговорить об этом голосе? — она смотрела на Гарри нечитаемым взглядом. В душе у неё было затишье — затишье, которое кричало: это не мои мысли. — Да, хочу, — согласился Гарри. И он с возмущением повернулся к сестре. — Джейн, почему это слышали только мы с тобой? Рон сказал, что никакого голоса не было! — Гермиона сказала то же самое, — Джейн откинулась на спинку расписного красного дивана, через золото на камине она наблюдала за студентами в гостиной — никому до них не было дела. — И что это может значить? — вспыхнул Гарри. Он скатился по дивану так, что остался сидеть на красном ковре. — И вправду, что же может значить: «рвать, терзать, убить»? Сложный вопрос! Мне вот кажется, оно хочет испечь кровавый пирог и посыпать это всё кишками студентов! С Рождеством, хоу-хоу-хоу! — прошипела Джейн. Судя по золоту на камине, кто-то всё же развернулся в их сторону, но быстро отвернулся. — Джейн, не шути так! — Гарри шипел не хуже сестры. — А то что? — прищурилась Джейн. Они смотрели друг на друга долго, настолько долго, что… — Поттеры, всё блеск? — к ним подкралась Фиона. За её спиной в футах десяти стоял Перси, оба были в форме — шли на дежурство. — Да, — буркнул Гарри, складывая руки на груди. — Не переживай, Фиона, — Джейн дружелюбно глянула на старосту. И минут на десять она заговорилась с девушкой, которая подсела на край подлокотника и заинтересовано рассуждала о её втором курсе и завтрашнем квиддичном матче. — Вы неплохо смотритесь! — вслед Фионе крикнула Поттер. Девушка, как и напрягшийся Перси, покраснела и запнулась о ногу семикурсника. — Коллинз! — возопил парень, потирая удар. Дальше Джейн перестала обращать внимание на ссору между Фионой Коллинз и Заком МакФойтигом, в которую ввязался Перси, яростно защищающий Фиону, которая в свою очередь начала ссориться с Перси из-за того, что он защищает её. Джейн отвернулась от общей комнаты и с глубоким вздохом откинулась на диван. — Гарри, — девчонка запустила в его чёрные волосы руку и провела пальцами, словно расчёской, — тебе не кажется, что происходящее в Хогвартсе является тем, о чём нас предупреждал Добби… Очки в круглой оправе лежали на коленях Джейн, Гарри сидел с закрытыми глазами, опрокинув голову на сидение дивана. Джейн перестала водить рукой по голове. — Ты так думаешь? — подал голос Поттер. Джейн хмыкнула. — Да… В этом замешан Волдеморт, Гарри, — шипела Джейн. В отражении золота кто-то вновь повернулся в их сторону. — Он всегда замешан в таких делах, — горько сказал паренёк. — Может предупредить Дамблдора? Джейн слегка вздёрнула бровь. — Не стоит его пока что трогать, — обычным голосом сказала Поттер. — А если кого-то убьют? — тихо-тихо спросил Гарри. Холодный взгляд девочки был направлен на горячий камин. Светло-карие глаза словно потемнели, словно была отдельно Джейн, а вот были эти глаза, не её — чужие. Словно кто-то смотрел через них на всё вокруг… Джейн моргнула, пелена с глаз спала, карамельная радужка вернула своё первоначальное тепло. — Мы этого не допустим, солнце. Мы этого не допустим… *** Следующее утро было громким. Джейн завтракала в Большом зале, а каждый жаждущий подойти и пожелать удачи в игре не отказывал себе в таком соблазне. — Джейн! Гарри! Золотые вы наши! Разорвите этих выскочек! — Лаванда целовала Джейн в щёку, а Гарри обошёлся обычными похлопываниями по плечу. Анджелина и Алисия всё утро обсуждали с Джейн тактику действий на поле, которые они отрабатывали с самого начала года. В этом они преуспели, Оливер их сильно хвалил. — Поттер, ты ж мой Поттер! — Джейн уже была готова отбиваться от Забини любыми всевозможными способами, кричать, бить, царапать, кидать все выученные заклятия, но он крепко обнял черноволосую голову Гарри, очки брата слетели с переносицы и улетели в тарелку с недоеденной яичницей. — А ну…! — Рон покраснел не хуже варёного рака. Он подскочил со скамейки, но Гермиона утянула его обратно. Джейн пронесла ложку мимо рта. Теодор плёлся сзади. Кажется, Джейн стала разбираться в его нечитаемых выражениях лица — острые губы совсем немного приподняты в надменной ухмылке, сощуренные глаза были обращены к Рону и ругающейся на него Гермионе. Их с Джейн взгляды пересеклись, — выражение лица Теодора незаметно изменилось на дружелюбное, — она переползла под обеденным столом и встала рядом с Ноттом. — Что происходит? — спросила Поттер. — Блейз решил окончательно убить свою репутацию в школе, — просто ответил Тео. — Ты победишь, мой милый мальчик-ловец! — вопил Забини. — А если не победишь, я буду твоим ночным кошмаром! — Гермиона! — просил о помощи Гарри. — Он, кажется, предал тебя. Зовёт Грейнджер на помощь, — вскинул брови Нотт. — Он знает, что в такой ситуации я буду только ржать с него. — О, Мерлин… — глухо крикнул Гарри, чуть не упав со скамьи. — Гарри! — Забини опустился перед ним на корточки. — Ты должен скинуть Малфоя с метлы! Все шутки ушли в строну. Рон умолк, на его лице появилась тёмная уверенность. Гермиона отпустила его. Джейн с Теодором обменялись взглядами, если первая была согласна с просьбой Забини и собиралась её выполнить, то второй с большим упрёком смотрел на друга. — Есть, — слишком серьёзно отдал честь Гарри. *** Разгар игры. — Джейн Поттер подаёт квоффл Алисии с помощью конца своей метлы… Вот это ловкость! — вещал Ли Джордан. — ГОЛ! Весь Гриффиндор завопил, множество студентов с Пуффендуя и Когтеврана одобрительно загудели, и лишь один человек со Слизерина встал в поддержку противников. Теодор дёрнул Забини за полы мантии, и тот с размаху уселся на скамью. Фелиция Гамп, сидящая в двух рядах от Забини, скривилась, но продолжила разговор с Дафной Гринграсс. — Блэтчли ловит мяч в самом низу поля и подаёт его Флинту, — немного обождав, Ли продолжает, — этот криворукий олух с троллями в роду («МИСТЕР ДЖОРДАН!») не поймал мяч! Под него подлетает наша младшая красавица-охотница Джейн, которая отличным движением передаёт квоффл прекраснейшей Анджелине Джонсон, которая всё ещё не согласилась пойти со мной на свидание… Послышался звон, перебиваемый глухими ударами — это профессор МакГонагалл пыталась забрать у Ли магический микрофон. — Да, извините, профессор, — пробубнил в микрофон Ли. И сразу же: — ГО-О-ОЛ! Семьдесят-тридцать в пользу Гриффиндора! Удача явно на нашей стороне, друзья мои красно-золотые! Где-то на трибунах Слизерина завопил один Забини, которого опять осадили. Ветер звенел в ушах, щёки были алыми, и Джейн точно знала, что последующие два дня она будет мучаться с обветренным лицом. Руки в кожаных перчатках без пальцев крепко держали древко метлы — сколько бы Джейн не летала, страх упасть вниз всё ещё был велик. Ноги удобно покоились на специальных прутиках-подставках. Глянув на Гарри, она убедилась, что на поле всё идёт нормально. Малфой всё выкрикивает какие-то глупости, но это было его обычное состояние. Джейн в свою свободную по плану минутку решила оглядеть стадион. Играющие играли, болельщики болели — всё, как надо. Раздался хохот в перемешку с завыванием соболезнующих. — Монтегю и Пьюси врезались друг в друга прям у ворот гриффиндорской команды! Вот болваны! Джейн глянула на скамейки с преподавателями и Ли Джорданом, над которым сейчас надрывала горло МакГонагалл. Но ни это бросилось Джейн в глаза. Знакомая белобрысая голова виднелась рядом с засаленой тёмной. Сам Малфой-старший своей персоной. Джейн едко усмехнулась. Малфой проиграет в сухую. Кажется Гарри прочёл её мысли… — Гарри Поттер помчался в самый низ поля, Драко Малфой — новый ловец команды Слизерина — помчался с диким рвением вслед за Поттером… Дальше Джейн не слушала. Её задачей было, словив квоффл, с одного конца поля долететь до колец Слизерина и забить им сотый гол. Из всех охотниц у Джейн была самая быстрая метла, поэтому такие задачи как обгон соперников всегда лежали на её плечах. Три охотника Слизерина, которые мчались за ней на всех скоростях, еле-еле могли достать вытянутой рукой до кончиков прутиков её метлы. Она вертелась в воздухе, чтобы это «еле-еле» не превратилось в «схватили за хвост». Она с полной уверенностью надвигалась на самое высокое кольцо, которое никто не охранял — вратарь летал у нижнего кольца. По плану, который сработал бы, Поттер должна кинуть квоффл в среднее кольцо, тем самым обмануть соперников, но не попала ни в одно из трёх. Чёрный бладжер врезался в правое плечо Джейн, и она, перекувырнувшись в воздухе пару раз и выронив мяч, отлетела в сторону. — В Поттер влетает бладжер, пущенный Боулом. Счёт девяносто-пятьдесят в пользу Гриффиндора! — оповестил Джордан. Поттер грубо выругалась и стала разминать горящее плечо. Гарри всё соревновался с Малфоем. Игра продолжалась. *** — Фу! Какая гадость! — плевалась Поттер. Всё же плечо оказалось сломано, но ей было грех жаловаться — Локонс испарил Гарри все тридцать три кости в его руке. От смерти профессора отделяли лишь Гермиона, Рон, Фред и Джордж, которые держали Джейн в стороне и успокаивали. Впрочем Гермиона тоже могла оказаться на том свете, если бы Джейн всё же услышала её слова в защиту Локонса. — А ты чего хотела, милочка? — спросила мадам Помфри. К плеваниям Джейн добавился Гарри. — Это вам не тыквенный сок! И она ушла к Малфою, который ныл о своей пренеприятнейшей участи страдальца с ушибом. Спустя три ненужные микстуры от колдоведьмы и пять уговоров уйти из палаты самому, — «Я не могу шевелиться!» — всё же к Малфою пришёл Малфой-старший. — Пускай он полежит здесь до конца дня, — с фирменной интонацией протянул его отец. Мадам Помфри ещё пыталась что-то сказать, но всё же сердито цокнув «Делайте, что хотите!», ушла в свой кабинет. Джейн цепким взглядом оглядывала узкую спину Малфоя-старшего. Неприятный человек — вот какая о нём была первая мысль, а узнав, что он в прошлом Пожиратель смерти, то от одного вида этого «человека» становилось тошно. Да, именно «человека». Его нельзя было назвать напрямую этим словом, он не заслуживал. Человек, в понимании Джейн, — это тот, кто не причиняет вред другим, кто не убивает, кто не пытает, кто не становиться Пожирателем смерти. Джейн боялась таких «людей». Джейн боялась стать такой, как эти «люди». Иногда в голове Джейн мелькали такие мысли, что а вдруг все, когда взрослеют, становятся чёрствыми и сухими? Ведь у неё было слишком много примеров таких взрослых: дядя и тётя, МакГонагалл, Снейп, миссис Забини. «Но ведь бывают исключения!» — твердил детский голос в голове. Да, бывают, к примеру, Дамблдор или их сосед деда Крюк. «Крюк» — это не фамилия, а кличка, которую дали ему в молодости на флоте, когда он воевал. Вместо левой руки у него был железный крюк, за который он частенько цеплялся за ветки или турники и висел, этим веселил окружающих, он частенько рассказывал дворовым детям о военных годах, «чёртовы сороковые» как называл их сам деда Крюк — военные походы с молодыми парнями, как и он тогда, истории всегда смешили. У него был ещё и золотой крюк — по праздникам, и серебряный, когда ему наскучивал простой железный. Джейн редко виделась с этим дедушкой, но он всегда развлекал её с Гарри. Тётя запрещала с ним разговаривать, хотя, отправляя их с братом к миссис Фигг, они могли чаще видеться с ним — миссис Кошатница и деда Крюк были великими друзьями. Впрочем, это его не спасло. Он умер в одиночестве в большом доме, тело его нашли лишь спустя две недели, когда ближайшие соседи почувствовали жуткий запах разложения. Может, думала Поттер, они просто неправильные взрослые? Этот деда Крюк и Дамблдор. А вообще есть понятие, что такое «взрослый»? Почему одни «взрослые» становятся убийцами, идут за такими маньяками как Волдеморт и рушат чужие жизни, а другие «взрослые» от души веселятся с детьми на полвека их младше и просто радуются жизни? И как тут выбрать, кем Джейн станет? Я не буду, как «люди». Решение твёрдое. А для тринадцати лет очень серьёзное. Малфой-старший подошёл к окну, которое находилось рядом с кроватью Джейн. Он молча глядел в него. Филч скрёб сухие листья по каменной кладке дорожек, он собирал их вчера и позавчера и позапозавчера — но у студентов есть такая особенность, играть с осенней листвой. Все знали, что Дамблдор много раз говорил Филчу не трогать осеннюю листву, но завхоз не слушал директора, он всё втирал тему о «порядочном отношении к чужому труду». За Запретным лесом сияло предзакатное солнце, птицы поднялись и опустились над кронами деревьев. — Вид красивый, — Джейн встала рядом с мужчиной. Такое же сосредоточенное лицо и такие же холодные глаза. — Да, мисс Поттер, вы правы, — согласился он. — Конечно же, я права, — отрезала девчонка. Она не обратила внимания на взгляд расширенных глаз Малфоя. — Отличная игра, — выдохнув через ноздри воздух, выдавил из себя Малфой-старший. Словно через силу. — Благодарю. Да, в отличии от вашего сына и его команды играть я умею, — остро усмехнулась Поттер. — Знаете ли…! — он развернул к ней голову. — Мистер Малфой, — от этого имени, вылетевшем из её рта, стало мерзко, — не обессудьте, но мы играем по вашим правилам, — она развела рукой в воздухе. — Удачи в воскрешении вашего Лорда. А теперь уходите, мне, Гарри и, конечно же, тяжелораненому Драко нужна тишина и покой, а не псих-уголовник на свободе. Она слишком устала, чтобы ещё препираться с каким-то ублюдком. Поэтому Джейн вкинула непроверенную информацию с самым серьёзным лицом. Малфой-старший, к огромному счастью и несчастью Джейн, испугался. Значит, он на самом деле в этом замешан. Милая улыбка скрасила конец разговора. Джейн развернулась и ушла к постели Гарри. *** Вечер обещал быть сопливым и розовым. Лаванда и Парвати вновь решили устроить вечеринку, поэтому Джейн не сможет выполнить ежесубботний план в свой срок. — Хорошего вечера, мадам. Пинс классическим взглядом библиотекарши попрощалась с Джейн, которая ушла только в три часа дня, прихватив без ведома женщины с собой копию книги по Тёмным искусствам, выпущенную в тысяча триста девяносто седьмом году какими-то старофранцузскими волшебницами Линдой и Стефанией. В этом сборнике было больше всего теории по нужным Джейн чарам и защитным заклятиям. Книга находилась в запретной секции, но Нотт был таким паинькой на защите, что Локонс не глядя расписался на листе. Итог: у Джейн есть официальное разрешение от преподавателя. Но она повернула не направо — дорога вела в башню Гриффиндора, — а пошла прямо. Там были классы, пыльные, некоторые были заполнены какими-то стопками бумаг, некоторые просто стояли пустыми с перевёрнутыми стульями. Она шла в самую дальную часть Хогвартса, туда, где не было даже близнецов Уизли с Пивзом. Это место ей показал Том, когда их настиг вопрос того, где же им заниматься в зиму. У Джейн зачастую не получалось выкроить времени утром субботы, а ведь уже вечер подступающей зимы был холоден и неприветлив, особенно в лесу. Закрыв магией дубовую дверь класса очень похожего по расстановке на класс защиты от тёмных искусств, она достала перо и чернила. — Сегодня по-быстрому, — оповестила Джейн, когда Том предстал перед ней. — И тебе здравствуй, Джейн, — усмехнулся юноша. Это была их пятая встреча, Реддл уже выучил то, что Джейн не обучена здороваться с людьми. — Да, да, привет, — отмахнулась она. Поттер вытащила из сумки томик по Тёмным искусствам, с шумом положила его и уселась рядом с книгой на учительский стол. Сумка полетела на стул, дневник с пером, стоящем в полупустой чернильнице, лежали на первой парте. Том оттолкнулся от стены, на которую всё это время опирался, вышел на пыльный свет и подошёл к книге. Джейн видела на его лице сплошное спокойствие смешанное с глубоким интересом. В принципе за этот месяц Поттер поняла, что Том непростой человек. В первую их встречу он показался ей весёлым юношей, который местами в силу своего застывшего возраста или ситуации ведёт себя неловко. Тогда он показался ей сопереживающим, чутким человеком, который может в полной мере понять её ситуацию. С первой встречи они так и не заговаривали о чём-то личном, их «уроки» проходили без «перемен», лишь оттачивание взмахов палочки и произношения чар. Но каждый их «урок» показывал, что за той первой весёлостью Тома был большой внутренний мир, он носил маску, как и Джейн. Его улыбки могут закрывать раздумье в глазах, Джейн делала также. Его смех может прикрывать раздражение, Джейн делала также. Его ухмылки могут предназначаться не произошедшей ситуации, а его мыслям, Джейн делала также. Ей было интересно наблюдать за Реддлом, который в такие моменты сильно напоминал её. Джейн замечала цепкие взгляды, она их чувствовала затылком; перед глазами Поттер ярко представляла, как он изучающе наклоняет голову, а чёрные глаза следуют за её движениями. Он тоже знал об их схожести, но как и Джейн молчал. — Эта книга была написана в… — начал Том. — Тысяча триста девяносто седьмом году Линдой и Стефанией на старофранцузском, я знаю, — закончила Джейн. Том часто начинал «уроки» с изучения истории не самих заклятий, а книг по этим самым заклятиям. Поэтому Джейн потрудилась прочесть историческую справку по каждой из нового списка, было весело наблюдать за Томом, смотрящим на неё из-под бровей. — Да, верно, — Том скептически оглядел сидящую на столе девчонку. — Но знаешь, кто написал эту книгу? — Я ж сказала: Линда и Стефания, — повторила Поттер. — Да, верно, — усмехнулся Реддл. — Но знаешь ли ты их фамилии? — Нет, зачем мне это? — подняла брови Джейн, но вскоре улеглась на парту, вздохнула и махнула рукой: — Говори. Где-то наверху бархатно засмеялся Том. Ей нравился его смех. Джейн резко себя одёрнула и настроилась его слушать. — Линда родилась во Франции в старинной семье, которая берёт свои корни из древнего города Марсель, — не перебивающим тишину заброшенного класса тоном начал Том. — Она была старшей среди своих братьев, отец, будучи главой древнего магического рода, учил её искусству битвы, дарил ей самые лучшие книги с Тёмной магией и готовил к роли нового главы рода. — Главы рода? — усомнилась Джейн. — Подожди, это же тринадцатые век? — Если быть точнее, четырнадцатый, — снисходительно поправил Том. Джейн не обратила внимания на его глупую замашку, которая проявила себя ещё два «урока» назад. — Но в эти времена девушки не могли быть главой рода. Тогда мужчины считались чуть ли не богами! — не понимала Джейн. — Да, — согласился Том. — Я как и ты был изумлён такому отношению к женщинам в столь древние времена, но вскоре понял, что в отличии от магловского мира, у нас никогда не было унижения по половому признаку. — А как? — Джейн была удивлена. Всю жизнь тётушка твердила ей о роли кухарки в семейной жизни, ну а если Поттер была против такого (то есть при любом упоминании глупых стереотипов), то «быть тебе потаскухой у кабаков» слова Дурсля. И, узнав, что такое не распространено среди магов, Джейн просто ликовала. — В мире маглов превалирует физическая сила. В древности, да, это, конечно же, имело смысл, но в последние века установки о «слабом поле» и «сильном поле» стали звучать глупо, но всё же люди до сих пор верят в них, — пояснял Том. Джейн слушала с открытым ртом. Это было так логично, но она почему-то до этого не додумывалась. — В нашем же мире — мире волшебников — физическая сила никогда не была важна, если есть сила магии. Ты будешь уважаем и почитаем только с силой, а женщина ты или мужчина уходит из виду вообще. Поэтому и Линда в четырнадцатом веке могла стать главой древнего рода. — Ничего себе! — вскинув руки вверх над партой, воскликнула Джейн. Том улыбнулся. И продолжил. — Так вот, — он стал листать книгу, неспешно, читая заголовки глав. — Линда родилась в четырнадцатом веке в древнем чистокровном роде Лестрейндж, сильный и благородный Дом. Каждый выходец этой семьи является отличным бойцом, Джейн, и я знаю это точно. Мой однокурсник Матео Лестрейндж был отличным в защите от тёмных искусств. Он сильно помог мне в её изучении. Но не об этом, — оборвал себя от воспоминаний Том. Впрочем, он не выглядел опечаленным от этих слов, наоборот, Джейн видела, как же ему безразличен Матео. — Линда с отцом часто ездила в Англию, а эти политические вылазки включали в себя балы и гулянья. Джейн смотрела как бледная рука Тома переворачивает жёлтый лист перевода. — И на одном из балов, который вскоре перетёк в громкую прогулку по Косому переулку, Линда познакомилась со Стефанией — «взбалмошная девушка с вороными волосами» писала Лестрейндж, каждый приём не обходился без проказ этой девушки. Вскоре они познакомились ближе. Стефания оказалась дочерью сильного Беломагического чистокровного рода. Он оторвал глаза от книги и посмотрел Джейн прямо в глаза. — Стефания Поттер стала близкой подругой для Линды Лестрейндж. — Это моя родственница? Стефания? — задохнулась Джейн, она села на столе ровно. — Скорее всего, — сощурился Том. — Дом Поттеров всегда славился своей Светлой магией, огромные сборники по защите и нападению с заклятиями исключительно белого содержания… — А тебе-то откуда знать? — воскликнула Джейн, соскакивая со стола. Том оглядел её лицо и, опустив на миг глаза, усмехнулся. — Карлус Поттер учился на год старше меня на факультете Гриффиндор, — пояснил Том. У Джейн застучала кровь в ушах, о дедушке ей ещё никто не говорил. — Сильный боец, но из-за его чистой любви к Светлой магии раздражал меня. — В смысле раздражал? — вспыхнула Поттер. — Джейн, он смотрел закрытыми глазами на преимущества Тёмных искусств, понимаешь? — вновь стал объяснять Том. — Или ты считаешь, что они слишком губительны? Он отложил книгу и приблизился к Джейн. — Нет, Том, я думаю, что у всего должны быть границы! — воскликнула она. — Если идёт бой, то не вижу ничего плохого использовать Тёмную магию. — А смертельное? — быстро спросил Том, слегка склонившись к Джейн. Она рвано выдохнула. Зелёный свет и холодный смех. — Разные ситуации есть, — отрезала Поттер. — И вправду, — Том приосанился, Джейн повторила его движение. Они вновь смотрели друг на друга одинаково. — Джейн, мне кажется, после Рождества мы перейдём на более серьёзные темы. — Сколько их? — с вызовом спросила Поттер. Уголки губ Тома поплыли вверх. — Три. И он продолжил рассказ: — Линда и Стефания стали корпеть над сборником, в котором будут собраны все сильнодействующие боевые чары. Вне зависимости от их последствий. 3 глава. Ближний бой. Светлые заклятия. Том положил книгу перед Джейн. Когда она прочла заголовок, он перевернул страниц десять. 4 глава. Ближний бой. Тёмные заклятия. — Именно эта глава нам сегодня и нужна, — оперевшись одним боком о преподавательский стол, проговорил Реддл. — Некромантия. Заклятия разума. Пыточные, — читала Джейн подзаголовки. — Интересный наборчик. Она посмотрела на Тома. — Мне кажется, мы отошли от изначальной темы, — она положила правую руку на развёрнутую книгу. — Джейн, — загадочно улыбнулся Том. — Понимаешь ли, то, чего ты хочешь добиться идёт в одну ногу с силой, которой ты обладаешь. А её стоит развивать, поэтому, да, нам придётся это изучить, — он добавил ещё тише. — К тому же ты сама говоришь, что возвращение Волдеморта вопрос времени, а эти… — он кивнул на книгу, чёрный локон аккуратно спал на его лоб, — …знания тебе явно пригодятся в будущей войне. Джейн не знала, что сказать, поэтому ляпнуть не подумав было самой лучшей её идеей: — А с чего это ты так печёшься о будущей войне?! И она умолкла, но грозного вида не потеряла. Том застыл. Глаза его блеснули чем-то странным, губы всё белели и белели. И голос прозвучал совсем не его: — Я знаю, что такое война, Джейн, — её пробирало до костей. Она хотела извиниться или сказать слова поддержки, но Том уже отошёл на несколько футов от неё и улыбнулся. — Начнём с истории Чар разума… *** Джейн оставался один поворот до гостиной Гриффиндора, когда она позвала Зинки, эльфа, которому поручила собрать маленький праздничный ужин на четверых. — Добрый вечер, Мадам, — дружелюбным голосом сказала Джейн. Внутри у неё всё клокотало от ярости. — Добрый вечер, дорогая, ты сегодня рано, — посмеялась Полная Дама. Джейн перебросила с ней несколькими фразами и заскочила в гостиную. Она даже не заметила, что общая комната была полупуста — многие поуходили в Хогсмид, другие на ужине. Джейн залетела в самую верхнюю комнату башни Гриффиндора. Многие прозвали её второй общей комнатой или второй гостиной, про неё узнавали только со второго курса от старших или очень любопытные первокурсники. Дверь была запечатана, а окна там были всегда на распашку, на некоторых подоконниках стояли пепельницы с немногочисленными окурками. Но, к удивлению, запаха жжёного табака никогда не было, впрочем, Джейн была здесь только первый раз, а всё это она слышала от близнецов Уизли и их друга Ли, которые были любителями авантюр и, конечно же, они бывали в этой комнате по прямому её назначению. А прямое назначение (о котором никто толком не знал) было бесёшь — да, да, Годрик Гриффиндор предсказал любовь своих студентов к тусовкам, но с веками к этой комнате тусовок на верхнем этаже прикрепилось звание курильни. Джейн глубоко вдохнула свежий воздух. Голова стучала, руки тряслись, а сердце билось в горле. Том рассказал ей о сороковых. Все истории деда Крюка идут в задницу. Бомбёжка лондонского детского приюта. Детского. Приюта. Её трясло только от одних рассказов Тома, она не знала, не понимала, как он не сломался после ощущения такой беспомощности и безысходности. Когда церковь буквально раскачивает в стороны от взрывов, когда каждую минуту думаешь, что сейчас умрёшь. Поттер осела на дерево. Она не могла ощущать это тепло от дневника, не могла, не хотела. Из кармана вылетел кожаный дневник. В лучах приближающейся луны блеснули золотые буквы на обратной стороне. — Мерлин, Мерлин, — шептала Джейн, хватаясь за голову. — Дура! Дура! Идиотка! Молила о приюте. Только не к Дурслям! Она горько усмехнулась, передразнивая свои рыдания в начале года. От лютой злости на себя Поттер со всей силы стукнула кулаком по полу. Не смей жаловаться. Тебе не может быть хуже. Злость на себя слабую, граничила с ненавистью. Глаза её лихорадочно блестели, а дышала она через раз. — Успокойся, — ледяным голосом дала себе распоряжение Джейн. И она послушалась саму себя. Начертив перед собой круг часов, она узнала, что через десять минут её ждёт «незабываемый» вечер в компании подруг.