Избранные

Джейн лежала на кровати Теодора, который отсутствовал в Хогвартсе все выходные по причине важного известия от отца, и смотрела в потолок. Пустота в голове должна была радовать, но она лишь загоняла её в тупик и не давала нормально жить. Тёмно-изумрудный полог приковал туманный взгляд светло-карих глаз девушки. Серебряные нити разукрасили тяжёлую ткань, а тёплый свет от свечи, что горела на столе, переливался в зависимости от промыслов сквозняка. Два зелья (одно жемчужно-жёлтого цвета, принадлежащее Блейзу, второе грязно-фиолетового — Джейн) кипели в котлах — Забини с Поттер мучались над проектами по зельеварению. Тео и Гермиона, будучи более предусмотрительными людьми, сделали свои задания ещё несколько дней назад, а ни за одиннадцать часов до сдачи. Успокаивало только то, что Гарри с Роном ничерта не сделали; хотя, скорее всего, эти двое как-никак, но сообразят завтра утром. Кроме проблем с проектом Джейн не выдерживала всего, что окружало её в родном гриффиндорском доме. Рон с Гермионой поругались в пух и прах ещё месяц назад. А это значило, что о нормальном общении в кругу друзей она могла спокойно забыть и не вспоминать ближайшие полгода. Всё из-за того, что Живоглот наконец дотянул свои когтистые лапы до старой беззащитной Коросты. Ссоры, крики, громкие обзывательства и прочие раздражители стали заядлыми гостями в факультетской гостиной. Но самое «лучшее» в жизни Джейн за всё это время — с Рождества по февраль — Поттер избегала брата. Что одновременно и радовало, и огорчало это то, что Гарри не тянулся к ней. Не искал встреч с сестрой, не подходил с вопросом «Джейн, что стряслось?», не посылал друзей на разведку. Нет. Он не искал даже глаз сестры в толпе перед уроком. Наверно, это к лучшему, думалось Джейн, им двоим нужно время для понимания и обдумывания всего произошедшего. Тяготил и факт того, что Блэк на свободе, и Джейн всё никак не могла успокоиться — пойдёт ли Гарри на его поиски или же бросит эту необдуманную идею на стадии громких криков. В надежде разузнать хоть что-то Поттер ходила к Люпину. Увы, он лишь нахмурился и странным тоном уверил её, что образумит Гарри. На Рона она не возлагала надежд, тот полностью был на стороне друга. Впрочем, Джейн даже рада. Если Гарри влипнет в какое-то несусветное дерьмо, Уизли не кинет его при первой же возможности. А пока Джейн пряталась в слизеринской спальне бездумно болтала ногой, подпинывая сидящего на стуле Блейза. Часы мирно тикали, верным ходом перевалив за комендантский час. Меньше, чем через двадцать минут наступит полночь, которая ознаменует о том, что проект по зельям им придется сдавать через десять часов и сорок минут. — Поттер, Поттер, — покачал головой Забини, что-то не очень увлечённо дописывая на пергаменте. — На твоём бы месте, я поставил на твоего братца все следящие чары, что знаю и не знаю, а не пинал своего прекрасного, обворожительного и необычно умного друга в спину. — Он обернулся, скорчив рожицу недовольства. — Которая, между прочим, болит! Джейн фыркнула, закатив глаза. — Твоих советов не хватало, — она села на подушки, закинув обутые ноги на кровать. — Ну! — возмутился Забини, но тут же махнул рукой на подругу. — Твоя гордость тебя же и убьёт, Джейн. — Сначала она убьёт Блэка, — скверным тоном хмыкнула Поттер. Глаза друга расширились: — О-о! Нет! Только не говори, что ты тоже собралась мстить. — Ты сам это сказал, — пожала плечами Джейн, ковыряя подошву кед. — Нет, Поттер, ты не… — Блейз встал со стула, только-только нависая над ней поучительной тучей. Нотт избавил её от ещё одной лекции от Забини. Он залетел в незапертую комнату, хлопая дверью, по пути скидывая уличную мантию прямо на пол и вороша копну кудрявых волос. С его приходом в комнате раздался запах снега и пороха — видно, добирался с помощью портала, а потом и своим ходом по Хогсмиду. Оттого и щёки красные, и кудри с мантией мокрые, а ботинки грязные. Движения его были судорожными и раздражёнными. Джейн с Блейзом переглянулись и подскочили к другу. — Хей, друг мой, чего стряслось? — в шуточной манере заговорил Забини, слега прищуривая глаза. Нотт целенаправленно скидывал вещи на кровать, смотря точно на кровать Малфоя (тот вот уже какой день вместе со своей свитой сидел в спальне старших парней). Желваки напряжены, а спина необыкновенно ровная. Злая энергия буквально искрилась вокруг него, заставляя присутствующих сжаться от неприятного осадка чувств. Джейн положила руку на плечо Блейза, открывая для себя путь к Нотту. Поттер только сделала шаг к другу, как кулак Теодора полетел в стену. Да с такой силой, что маленькая пустая вазочка на полке подпрыгнула и грохнулась, разбиваясь о пол, а Джейн дёрнулась на месте, уперевшись в грудь Блейза. Тео прошипел через зубы ругательства, прижимая руку к груди и сгибаясь пополам. Он почти что полностью скрылся за матрасом. Джейн сглотнула, нервно оглядываясь на Блейза. Он был также ошарашен представленной картиной, но словно было у него какое-то понимание ситуации, словно он что-то да знал. — Тео? — мягко шепнула Джейн, не пытаясь подойти к другу. — Ненавижу. Только и сказал Нотт. Нет, скорее промычал, изливая самые «слабые» чувства в своём сердце, которые он всегда прятал. Джейн прикусила нижнюю губу, вновь вороша зажившие на них ранки. Она не знала, что делать, но думалось Поттер, что другу стоит помочь. Если он расскажет, то они что-нибудь придумают. — Может, расскажешь, — тихо, но с нажимом предложила она. Тео фыркнул. — Вам не нужны мои проблемы, — сказав это, он выдохнул и встал на ноги. Лицо покрасневшее, глаза гневные, отдающие отчаянной печалью, а губы поджаты в попытке улыбнуться. — Тео. — Чуть настойчивей сказала Джейн и тут же пожалела. Нотт ещё больше закрылся от них. — Хватит, Поттер. Я сам справлюсь со своими делами, — он надменно оглядел подругу. — Но… — шепнула Джейн в недоумении. Тео пытался аккуратно разложить вещи, отвернувшись от неё. — Теодор, мы же видим: что-то случилось! Я и Блейз тебе не чужие люди! Ты можешь нам довериться. Тео рассмеялся. — Да, да… — протянув это, он обернулся, смотря прямо в глаза Джейн. — Поттер, почему ты думаешь, что мне нужна помощь? Ты думаешь, я слабак, который сам не справиться со своим отцом? Ты думаешь, мне нужна помощь какой-то зазнавшейся, мерзкой… — Закрой свой рот! — раздался громкий голос Блейза, он отдавал удивительной сталью, которая таилась глубоко в парне. Джейн сглотнула невнятную обиду. Обиду, которой она сама добилась, когда вывела Нотта. Поттер сразу же поняла свою ошибку, но уже поздно. До этого прикованные к лицу Нотта глаза Джейн перевела на Блейза. Туман во взгляде, дымка, холод… — Я пойду, — глухо сказала Поттер и быстрыми шагами пересекла комнату, вылетая в тёмный коридор и накидывая на себя мантию-невидимку. Только стон отчаяния был слышен ей вслед — Теодор наконец понял, что они оба натворили. *** Джейн брела по ночному Хогвартсу. Хлюпала носом, который так не вовремя засопливил, и крутила в руках волшебную палочку. Три часа ночи, рассвет не скоро, а пустота в голове после ещё одной ссоры с ещё одним близким человеком так и не исчезал. Можно сказать, усилилась. Возможно, именно поэтому, когда Джейн услышала клацание острых когтей о каменный пол и сбитое собачье дыхание, она не поняла, что в школе творится неладное. — Что за…? — Джейн резко обернулась вслед убегающей собаке. Посмотрела туда, откуда она бежала. Лестница с шестого на третий этаж была самой длинной во всём замке, но вот загвоздка… она была спрятана в стенах замка. Джейн и её друзья узнали о существовании лестницы с появлением Карты Мародёров, а откуда…? — А ну стой! — рыкнула Поттер, поняв, что этот пёс ей знаком не понаслышке. Глаза собаки, что повстречалась ещё в день их с Гарри знаменательного побега, были удивительно человечными. Эта же собака, словно самый лютый фанат квиддичных сборищ, смотрела на их с Гарри первую в этом году игру. О, Мерлин, а как же эта самая большая чёрная собака смотрела на Джейн в Хогсмиде. Словно следила за ней такими человеческими глазами. Так собаки не смотрят! Джейн подсвечивала себе путь Люмусом и бежала, бежала, бежала. Бродяга. Она назвала его так в первую встречу, и он убежал. А ведь Бродяга один из основателей Карты Мародёров, друг отца. Сириус Блэк — анимаг! — Гадство! — выплюнула Джейн, перескакивая через перила и ухитряясь приземлиться прямо перед Блэком. Пёс громко дышал, смотря ошарашенно и боязно, но с остервенением пытаясь найти лазейку для отхода. — Не уйдёшь. Она наставила на него палочку. — Крёстный. Джейн увидела как пёс затрясся, горячей задышал, сильнее впился когтями в пол. — Ну же… — шипела Джейн. — Давай! И пёс, гавкнув так, словно попросил отойти, с разбегу прыгнул в её сторону. Отточеным движением руки Джейн бросила в крёстного Экспеллиармус, но чары пролетели мимо, врезаясь и разбиваясь яркими звёздочками по противоположной стене. Блэк сбил её с ног. В висках затрещало — точно будет шишка. Он находился так близко, что Джейн чувствовала, ещё немного — два-три дюйма — и пёс перегрызёт ей шею. Крёстный рычал ей в лицо, запугивал. Но, чёрт! Глаза. Зачем она увидела его глаза? Светло-голубые, скорее серые, глаза с еле заметными белыми полосками Блэка плакали. Настолько они были вымучены и печальны. Джейн могла поспорить, будь он в своём настоящем обличии — разрыдался бы. Грязные когти впивались в её одежду, но не касались кожи. Секунда — и чёрная туша пса убегала из школы в сторону леса. Джейн, перевалившись на живот, смотрела ему вслед и желала погнаться за ним. Но, кажется, мысль о мести утихла, оставив место для чего-то нового… Следующая секунда — и над Джейн склоняется болезненного вида Люпин. Запыхавшийся и усталый, от внимания девушки не ушло и сильное волнение дяди, тело его тряслось, а голос немного скакал. — Джейн, что ты здесь делаешь? Поттер смотрела туда, куда убежал Блэк. — Дядюшка, скажите… — слабо улыбнулась Джейн, поворачивая голову на него и изучая старые шрамы в перемешку с синяками под глазами. Она хотела спросить только одно: «Вы оборотень?» Хотя, скорее, просто поставить его перед фактом, что вот уже какой месяц знает о его болезни. Но… не время, точно не время. Поэтому Джейн рвано вздыхает, упуская пару слезинок, и мягко улыбается Люпину. — Это же был Блэк? — и с надеждой смотрит в его потухшие голубые глаза. Люпин не выдерживает её взгляд, опуская голову вниз, но всё же отвечает согласием. Он помогает ей встать и ведёт в башню Гриффиндора, крепко придерживая за плечи. — Блэк забрался в комнату к мальчикам третьего курса, — стал рассказывать он, когда Джейн напрямую задала вопрос, что же он забыл в ночи хогвартских коридоров. — Вероятнее всего, он хотел убить Гарри, но, к счастью, перепутал кровати. Джейн шмыгнула носом от холода, но внимательно слушала дядю. В голове появлялся лёгкий шум, потрогав затылок, она нащупала набухающую шишку — отдёрнула руку. Болит. — Как рассказывал Рон, Блэк стоял над ним с огромным кухонным ножом и зарезал бы его в тот же самый миг, но твой друг, Джейн, быстро среагировал. Поднял своим криком всю гриффиндорскую башню, многих перепутал, но Блэка согнал. Джейн крепко держала локоть мужчины и сглотнула от волнения. — Гарри? — глухо спросила она. — Гарри, — усмехнулся он. — Если не считать того, как он получил от Гермионы по голове, то твой брат в полном порядке… Лёгкие смешинки из голоса профессора ушли, он стал серьёзней. — Джейн, Гарри еле удержали, чтобы он не побежал за Блэком. И всё повторял, что ты так и не вернулась в гостиную. Чуть не выбил зубы Симусу и не вывернул руку Рону. Поттер вскинула рыжие брови вверх. Теперь она точно понимала, что имел ввиду Симус под «ты просто не видела его в гневе». А профессор невесело продолжал: — Джейн, — обратился он к ней, — просто хочу сказать: неважно насколько вы с Гарри поругаетесь. Просто оставайтесь всегда в безопасности, не рискуйте лишний раз своими жизнями ради непонятно чего и… — он запнулся, глядя вперёд, — и никогда не сомневайтесь друг в дружке. Повернув голову к Джейн, он криво изогнул губы в подобие улыбки. Поттер ответила ему чуть более удачной улыбкой. Шли они в тягучей тишине. — А как вы меня нашли? — задалась вопросом Джейн, когда они поднялись на седьмой этаж. — Всё очень просто, — тепло рассмеялся Ремус. — Я посмотрел по Карте. И он достал из кармана потёртой мантии важную реликвию её отца — Карту Мародёров. От удивления Джейн расширила глаза. И вдруг поняла, что Гарри и его ночные путешествия привели его к поимке. — И когда вы конфисковали её? — посмеялась Поттер, вдали уже показался поворот в гостиную Гриффиндора. — Две недели назад. Гарри удачным образом наткнулся на профессора Снейпа, но я очень вовремя оказался рядом. Они остановились перед картиной раздражающего рыцаря, который служил весьма посредственной заменой Полной Даме. — Вы случаем не хотите отдать мне её? — с маленькой надеждой спросила Джейн, хлопая ресницами. Люпин тепло рассмеялся, преждевременные морщинки собрались около его глаз, но, к сожалению Поттер, он отказался отдавать Карту. Возможно, Джейн следовало сделать обиженное лицо или что-то на подобие, но она только подхватила смех мужчины. — Спасибо, дядюшка Ремус, — на прощание Поттер обняла Люпина, прикрывая глаза и улыбаясь. Он погладил её по волосам и аккуратно приобнял за хрупкие плечи. И все неприятности сегодняшнего вечера ушли, оставив место только теплу, которое подарил ей Люпин. В гостиной уже было пусто, минутные стрелки на часах показывали без двадцать четыре утра, только один дальний камин горел в ожидании Джейн. Знакомая взвинченная макушка вороных волос торчала из-за спинки дивана, больше никого не было. Джейн ступила чуть ближе, доски под кедами предательски скрипнули. Гарри подскочил с места, во все глаза смотря на потрёпанную сестру. И вправду, видок оставлял желать лучшего: грязные джинсы и свитер, на воротнике которого виднелись чёткие следы от собачьих лап, собранные утром в косы волосы теперь небрежно скреплены вместе одной резинкой. Джейн видела, как он хотел рвануть к ней, но сдержался. По лицу брата промелькнула непонятная смесь эмоций, которую Джейн так и не поняла, но было ясно только одно — они слишком гордые, чтобы сейчас разговаривать. Поэтому, самодовольно вскинув голову, Джейн ухмыльнулась и отсалютовала брату. Оглядев сестру с ног до головы, Гарри громко хмыкнул, взмахнул палочкой над камином, туша огонь, и пошёл наверх, в свою спальню. Джейн простояла с закрытыми глазами с минуту и направилась на самый верх башни. Сигаретный дым сгладил эти тяжёлые сутки. В рассвете солнца Джейн наблюдала за бегающими по поляне Живоглотом и… Коростой. *** Май. Весь последний месяц Джейн, безусловно, по её скромному мнению, была самой счастливой на свете. Кажется, за всё это время с её лица не спадала улыбка, а глаза светились ярко, по-настоящему. Начало года была дерьмовым… хотя нет. Весь минувший год — с того самого знакомства с Реддлом — был полнейший беспросветным болотом, в котором Поттер из раза в раз тонула. В марте, после провального слушания Хагрида, Джейн и Гарри вынуждены были вместе помогать великану в подготовке ко второму, заключительному слушанию. Это была их точка соприкосновения, дающая Поттерам возможность понять, что оба не правы. Рон нашёптывал Гарри мысли о примирении, Гермиона не отставала — командным образом она затаскивала Джейн в компанию брата. Удивительно, но на миг Уизли и Грейнджер сработались! Но только на миг. После окончательного примирения Поттеров, — а именно после победы Гриффиндора в матче против Когтеврана, — Гермиона и Рон вновь стали собачиться, да похуже прежнего. Даже четыре шахматные победы Уизли, за которыми следили друзья, не смогли сплотить Гермиону и Рона. Она всё также холодно и безразлично относилась к его играм и его персоне в целом, а, — Джейн видела, — он ждал от неё похвалы, надеялся на хоть какое-то внимание к его первенству. Но Джейн-то знала, что Гермионе не безразличны его взлёты и падения. И Поттер приходилось выслушивать размышления подруги насчёт поведения Уизли и его упёртости — или как выражалась Джейн: тупости. Пару раз Поттер доводилось успокаивать истерики подруги. Хоть Грейнджер и была натурой жёсткой и сильной, но всё равно глубоко внутри оставалась весьма ранимой. Особенно если причиной этих слёз был Рон. А у Джейн каждый раз всё внутри переворачивалось — вспоминался первый курс, когда она ругалась с Роном из-за его неприязни к Грейнджер. Так и хочется подойти к нему и надавать по пустой голове. Кроме этого, лишь одна только Поттер знала о перемещениях во времени, которые Гермиона совершала во имя знаний. С огромными синяками под глазами и жутким недосыпом, Гермиона всегда сидела на уроках и внимала каждому слову преподавателя. Недели две назад Поттер просто не выдержала и усыпила Грейнджер на все две пары наискучнейшей истории магии. Ведь только она знала — Грейнджер уже успела отсидеть пять уроков с самого утра, а впереди ещё четыре. Блейз Забини всё также был улыбчивым говнюком, докапывающимся до Джейн по поводу и без. Но если бы не он, то Поттер померла бы в оковах своей же комнаты, беспросветно оглядываясь назад. Но что не могло не радовать: с каждым днём Джейн всё больше отпускала мысли о Реддле. Бывали недели, когда она ни разу не вспоминала о нём, о том, что он сделал, о последствиях её же поступков. Джейн Поттер стала обычным подростком. По крайней мере она так думала. К сигаретам она тянулась всё реже и реже. Только иногда, когда Джейн приходила выжатая словно лимон после тяжёлых уроков Дамблдора, то позволяла себе пропустить по несколько сигарет. В такие моменты Поттер уходила глубоко в себя, перебирая и разбирая всё прожитое. А прогресс в уроках наблюдался — разум Джейн был почти полностью защищён от внешнего вторжения, а они перешли к использованию Легиллименции на других людях. В роли подопытного выступал сам Дамблдор. И вот момент «икс». Всё пережитое привело её к не самому удачному раскладу — сегодня был первый экзамен за третий курс. Руны, которые Джейн всё-таки оставила в своём расписании, дались ей с натяжкой. Некоторые задания она перечитывала по пять раз, если не больше, но всё равно ничерта не понимала. Но экзамен не был тем, что подкосило настрой Джейн на этот вечер. Они так и не помирились с Теодором. За четыре месяца, которые прошли с момента их ссоры, они не обмолвились не то чтобы словом, даже взглядом. Что говорить, если иной раз Поттер не хотела смотреть в сторону стола Слизерина. Несмотря на эти избегания друг друга, и Джейн, и Тео всё также садились рядом на уроках. Прямо перед Поттер располагался Забини, а Нотт незаметной тенью сидел рядом, не оглядываясь и не шевелясь. Джейн стояла, облокотившись на раму открытого окна, и затягивалась дымом сигареты. Когда её мысли заходили в сторону Тео, то она начинала бессильно злиться, а сердце неровно билось, вызывая дрожь в руках и покалывания в носу. В такие неприятные мгновения Поттер доставала сигареты и усаживалась в самом отдалённом коридоре. Джейн прищурилась, когда в середине дня солнце стало светить ей прямо в глаза, но лицо она не убирала, грея замёрзший в холодных стенах нос. — Забини, я тебя слышу, — выдохнула дым Джейн, улыбаясь тёплой весне. Блейз громко цокнул и запрыгнул на узкий подоконник. Он внаглую засунул руку в лежащую рядом с рукой девушки мантию Джейн, вскоре задымил. — Поттер, — затяжка, выдох, — вы сколько с Ноттом будете бегать друг от друга? Уголки губ девушки опустились, она приоткрыла глаза, глубоко затянулась. — Я должна извиниться? — она выдохнула через нос. С секунду Блейз неопределённо поёрзал на подоконнике, а вскоре его негодование вылилось наружу: — Вы с Ноттом нихрена не понимаете друг друга, потому что смогли поругаться просто из-за того, что были на эмоциях! Что ты, что он — оба виноваты и не виноваты в вашей ссоре! Пойми, пустая рыжая голова! Вам нужно просто по-го-во-рить! И всё! Джейн слушала его, докуривая до фильтра и наблюдая за тем, как кот Живоглот вновь гоняет потерянную Роном Коросту… — Наверно, — после некоторого молчания Поттер вскинула брови. Кажется, Забини выдохнул с облегчением. — Только пускай сам подходит! — спустя пять секунд заключила Джейн, без остатка сожгла фильтр от сигареты и выдернула из-под руки друга мантию. Джейн знала, что поступает неправильно, но стойкая гордость и обида не давали девушке пойти первой на уступки. *** Июньский день, уж совсем потеплело, студенты сбивались в кучки отдыхающих, шептались, переговаривались. Кто подмечал изменение погоды, кто говорил о неудачных тестах, что попались им в этом году. А кто бежал сломя голову только бы поскорее рассказать, что с ними случилось на самом последнем экзамене — прорицаниях. Джейн пыталась нормально объяснить брату о том, что же реально сказала Трелони, но всё сбивалась, переживая и строя догадки на ходу. — Джей, повтори ещё раз! — брат остановил сестру, давая передохнуть ей и успокоить подрагивающую губу. Джейн сглотнула. — Фух… В общем… — она выдохнула, закрыв глаза, и настроила свой разум так, чтобы он был открыт для честного рассказа — так учил Дамблдор. — Повторяю дословно: «Тёмный Лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга провёл в заточении двенадцать лет. Сегодня вечером, до наступления полуночи, слуга обретёт свободу и выйдет в путь, чтобы воссоединиться с господином. С поддержкой верного слуги Тёмный Лорд воспрянет вновь, ещё более великим и ужасным, чем когда-либо доселе. Вечером. До полуночи. Слуга. Отправится. На воссоединение. С господином…» Гарри поправил съехавшие с переносицы очки. — Не думаю, что она это выдумала, — на одном дыхании выдал Гарри. Джейн посмотрела на него широко распахнутыми, по-детски наивными глазами. Гарри только улыбнулся, как-то горько и безучастно, — головой он был не здесь, а уже продумывал план действий против Лорда, — и быстро поцеловал её в лоб, как часто делал после их перемирия. Схватив за руку Джейн, он помчался вниз, к Рону и Гермионе, что вот уже двадцать минут ждали их у входа. Не успели они и слова сказать, как Рон высунул письмо от Хагрида. Проиграл вторую апелляцию. Казнь на закате. Вы ничего не можете сделать. Не приходите. Не хочу, чтобы вы это видели Хагрид — О, Мерлин… — не выдержав отчаяния, Джейн уткнулась в плечо брата, он прижал её к себе. — Мы нужны Хагриду, — безоговорочно сказал Гарри, оглядывая всех друзей и сжимая руку, держащую Джейн. — Да, но, Гарри, вас с Джейн могут поймать, и вы получите от Снейпа… — немного скомкано, словно нехотя, говорил Рон. — Мантия-невидимка! — осенило Гермиону. — Точно, — согласилась Джейн и посмотрела на каждого из рядом стоящих. — Мы обязаны там быть! Смерть Клювокрыла слишком сильно ударит по Хагриду. — Решено, — утвердил Гарри. Теодор Нотт остался стоять незамеченным прямо за поворотом. *** Совсем немного и будет смеркаться. Джейн, оттягивая серую футболку вниз, накрывая ей изношенные синие джинсы (ещё те старые, которые она носила до подарка слизеринцев), шла вместе с Гарри под мантией-невидимкой. Гермиона и Рон крались впереди, ища свободную дорогу для Поттеров. Спустя несколько минут вся компания оказалась у дверей Хагрида. — Это мы, — чуть слышно произнесла Джейн, — под мантией–невидимкой. Впусти нас скорее, мы её снимем… — Эх, не след бы вам приходить, — вздохнул великан, но всё же открыл дверь и посторонился, друзья оказались внутри. Хагрид тут же захлопнул дверь, и Джейн с Гарри сбросили мантию. Хагрид не рыдал, не бросился друзьям на шею, он просто выглядел совершенно потерянным, не знал, что делать, что говорить. Смотреть на его беспомощность было во сто крат тяжелее, чем на потоки слёз. — Может, это… чаю хотите? — предложил он, но его громадные ручищи дрожали, и он никак не мог совладать с чайником. Спросил он, волнуясь: — Где ж вы потеряли Блейза с Теодором? — У них экзамен, — честно сказал Гарри, который с утра говорил с Забини. — Удачи им… — на автомате сказал лесничий. Джейн не знала, что говорить и куда себя деть. Сил оставалось только стоять, прислонившись к столу, и смотреть на трепыхания великана. — А где Клювокрыл? — нерешительно спросила Гермиона. — Я… я вывел его в огород, — пробормотал Хагрид. Наливая в кувшин молоко, он половину пролил на стол: — Привязал его… там, на тыквенной грядке. Пусть он… это… в общем… посмотрит на деревья, вдохнет свежий воздух… перед тем, как… Тут руки Хагрида затряслись так отчаянно, что кувшин выскользнул и осколки разлетелись по всему полу. — Я сейчас всё уберу, Хагрид, — Гермиона бросилась наводить порядок. — Там, в шкафу, ещё один есть, — Хагрид тяжело опустился на скамью, вытирая со лба рукавом пот. Джейн сразу же спохватилась и достала новый кувшин. Гарри взглянул на Джейн с Роном, в ответных взглядах не было никаких надежд. Гарри сел рядом с Хагридом. — Неужели никто ничего не может сделать? — голос Гарри сорвался на крик. — А Дамблдор… Джейн поджала губы, но молчала, смотря в пол. Она говорила с Дамблдором на этот счёт. Увы, но он не мог ничего поделать — Клювокрыл считался опасным зверем, находящимся близко к детям, а раз он уже имел дело с нападением на человека, то должен быть казнён. Было обидно за потраченный силы — свои и Гермионы да и Нотт с Забини сильно помогали. Гарри же с Роном обыскали все полки и выжали всю информацию из учителей. Ничего не помогло против… Чёртов Малфой, чёртов суд! — Он пытался, — ответил Хагрид. — Но против Комиссии нет… это… их ему не пересилить. Он сказал им: Клювик не взбесился, но их там застращал этот… как его… А этот палач… как его… Макнейр… они с Малфоем… старые дружки… Но вроде всё будет быстро… и сразу начисто… И я буду рядом… Хагрид шумно сглотнул. Он обвёл взглядом хижину, как будто искал хотя бы лучик надежды или утешения. — Дамблдор хочет сам прийти… ну, то есть присутствовать на этом… этой… прислал сегодня утром письмо. Говорит, хочет быть со мной… в это время… Великий человек… Гермиона, отвернувшаяся ото всех, сдавленно всхлипнула. — Мы тоже останемся с тобой, Хагрид, — заговорила она. — Нет, — затряс лесничий косматой головой. — Вы вернётесь в замок. Я же… это… сказал: не надо вам видеть. Чтобы и духу вашего не было, потому ежели… ну, Фадж и Дамблдор вас застукают, тем более без разрешения — это для Джейн с Гарри совсем пропащее дело. Джейн спохватилась и поставила кувшин на стол с кружками. Гермиона стояла рядом, пряча от Хагрида бегущие по лицу слёзы, а Поттер с маленькой ухмылкой глянула на подругу и ткнула её бедром, чтоб Грейнджер сильно не унывала. Тут девушки ахнули, Гермиона взволнованно заговорила: — Рон! Гляди! Это Короста! — Что, что? — Рон непонимающе посмотрел на неё. Гермиона поднесла кувшин, который Джейн принесла, и перевернула. Оттуда с возмущённым писком, из последних сил цепляясь за гладкий фарфор, вывалилась старина Короста. — Короста… — растерянно произнёс Рон. — Короста, что ты здесь делаешь? Он схватил сопротивляющуюся крысу и вынес её на свет. Выглядела она ужасно — ещё больше исхудала, шерсть лезла клочьями, оставляя обширные плеши; в руках Рона она яростно извивалась, стараясь вырваться на свободу. — Всё в порядке, Коросточка, — уговаривал её Рон. — Тут нет кошек. Никто тебя не тронет! Хагрид внезапно вскочил, глаза устремились к окну. Его обычно багрово-красное лицо сделалось пергаментно-бледного цвета. — Идут… Джейн, Гарри, Рон и Гермиона разом обернулись. Вдалеке по лестнице замка спускались несколько людей. Впереди шёл Альбус Дамблдор, его серебряная борода сверкала в лучах заходящего солнца. Рядом семенил Корнелиус Фадж, за ними браво вышагивал палач Макнейр, позади всех тащился дряхлый представитель Комиссии по обезвреживанию. — Уходите скорее, — сказал Хагрид. У него, казалось, дрожала каждая жилка. — Не должны они вас тут видеть… идите… сей же миг… Рон затолкал Коросту в карман, а Гермиона схватила мантию. Хагрид тяжко вздохнул: — Я вас выведу через чёрный ход… Все пошли к двери, выходящей в огород позади дома. Джейн ощущала странное чувство, совершенно не похожее на волнение или страх, скорее, непонимание происходящего или даже нереальность. А Клювокрыл, привязанный к дереву за грядкой с тыквами, только усиливал это чувство. Гиппогриф, казалось, догадывался, что творится неладное: он поводил из стороны в сторону массивным клювом и беспокойно рыл землю когтями. — Всё в порядке, Клювик, всё в порядке, — ласково обратился к нему Хагрид, потом повернулся к друзьям: — Торопитесь, скорее… Но они были не в силах сдвинуться с места. — Мы не уйдем… — Мы им расскажем, как всё было на самом деле… — Они не посмеют убить его… — Мы не позволим… — Идите! — взревел Хагрид. — Хватает бед и без ваших неприятностей! Выбора не оставалось. Едва Гермиона успела накинуть мантию на Гарри, Джейн и Рона, у двери хижины послышались голоса. Хагрид взглянул на пустое место, где они только что исчезли. — Бегите быстрее, — севшим голосом велел он. — Не слушайте… И зашагал обратно в дом — в дверь уже стучали. Медленно, словно в дурном сне, друзья побрели вокруг избушки Хагрида, и только они обогнули хижину, передняя дверь с треском захлопнулась. — Пожалуйста, пойдемте скорее, — прошептала Гермиона. — Я этого не выдержу, не смогу… Пошли к замку вверх по склону лужайки; солнце быстро опускалось, всё небо окрасилось в бледно-пурпурный цвет, но на западе ещё пылал рубиново-красный отсвет. Рон остановился, как будто налетел на столб. — Пожалуйста, Рон, — взмолилась Гермиона. — Это Короста… Вырывается… Да сиди же ты… Рон скрючился, стараясь удержать Коросту в кармане, но крыса словно обезумела — дико пища, она крутилась, билась, пытаясь укусить Рона за руки. — Короста, это же я, Рон, дура ты эдакая, — ругал крысу парень. Со стороны хижины донёсся звук открывшейся двери и голоса людей… — Рон, пожалуйста, идём, они уже вот-вот… — задыхаясь, просила Гермиона. Джейн оглядывалась назад, они всё ещё в хижине… — Да, да, сейчас… Короста, сидеть! Компания бросилась бежать. Только бы не слышать голосов за спиной. Но Рон опять остановился. — Не могу справиться! Заткнись, Короста, нас могут услышать! Крыса визжала так, словно её резали, но всё же звуков в огороде Хагрида она, конечно, не могла заглушить. Сначала мешанина мужских голосов, затем тишина, и вдруг неожиданно — то, что ни с чем не спутаешь — короткий свист и глухой удар топора. Джейн не моргнула, вмиг она вытянула руки, подхватывая пошатнувшуюся Гермиону. — Не… не может быть! — почти беззвучно выдохнула она. — Как они посмели… Клювокрыла больше не было… Джейн не могла понять, это реально или нет? Вроде Гермиона трясётся и что-то говорит, но что — Поттер так и не вспомнила. Гарри молчаливой поддержкой стоит рядом, а Рон… а Рон борется с вырывающейся Коростой. И тут Джейн увидела: припадая к траве и зловеще мерцая во мраке жёлтыми глазами, к ним крался Живоглот. Каждый раз Джейн видела это с высоты Гриффиндорской башни, а теперь понимала — что-то здесь не так. — Глотик! — ужаснулась Гермиона. — Брысь! Пошёл прочь! Но кот был уже совсем рядом. — Короста! Стой! Крыса вывернулась из стиснутых пальцев Рона, соскочила на землю и припустила во весь дух. Великолепным прыжком Живоглот бросился за ней, и в тот же миг Рон, забыв о мантии-невидимке, тоже ринулся во тьму. — Рон! — Джейн не успела подумать, как уже побежала за ним. Гарри с Гермионой со всех ног помчались следом. Мантия отца осталась валяться старым куском ткани на земле. Впереди слышались топот Рона и его крики: — Живоглот, пшёл отсюда! Короста, ко мне! Возгласы сменил глухой звук падения. — Коросточка! Брысь, чёртов кот! Рон схватил Коросту тогда, когда расположился на земле в полный рост, проехав по траве. Джейн успела затормозить у самых ног друга, а следом ей в спину врезались Гарри с Гермионой. — Рон, скорее лезь под мантию… — тихо говорила Джейн, нервно оглядываясь назад. — Дамблдор и Министр… Они через минуту возвращаются… Но не успели друзья укрыться мантией, как послышались тяжёлые шаги огромных мягких лап. И, вытаскивая из кармана волшебную палочку, Джейн уже знала, кто это. Прямо на них из темноты скакал гигантский угольно-чёрный пёс со светящимися серыми глазами. Джейн нацелила палочку на Блэка, уже прикидывая какое заклятье использовать. Но чёртов пёс был быстрее. Обогнув траекторию летящего луча, он сделал прыжок и приземлился на Гарри. Парень упал навзничь, но тут же подскочил. Брат забрал внимание Блэка на себя, поэтому Джейн быстрым взмахом руки бросила: — Экспеллиармус! — промах. — Чёрт! Джейн сделала пометку в голове, что стоит подтянуть своё мастерство поединков. Вновь отпрыгнув, пёс остановился поблизости с Роном, всё держащим вырывающуюся Коросту. Гарри бросился на зверя и обеими руками вцепился в мохнатую шкуру, но пёс стряхнул его и унёс Рона с такой лёгкостью, словно тот был тряпичной куклой. — Рон! — крикнула Джейн и рванула вслед за кричащим от страха другом. Но Гарри схватил её за руку, резко потянув на себя, а по лицу потекла кровь из рассечёной щеки. Гремучая Ива, к которой привела их Короста, была своенравной и не подпускала к себе никого. И сейчас она хлестала своими тонкими и толстыми ветками по воздуху. А Блэк потащил Рона ближе к этому дереву. — Люмос! — сказала Гермиона. И они смогли разглядеть, как Блэк, вцепившись острыми зубами в фланелевую рубашку Рона, затаскивает его в широкий подземный провал меж корней. — Рон! — закричал Гарри, делая шаг к другу. Толстая ветка откинула Гарри с Джейн и Гермионой на пару-тройку ярдов. Друзья спешно поднялись. Теперь на поверхности осталась только нога Рона, которой он зацепился за корень, сопротивляясь Блэку, тащившему его в подземелье; словно выстрел, прозвучал жуткий треск — нога сломалась и в ту же секунду пропала из виду. — О, Мерлин! — в страшном шоке дёрнулась Джейн, прикрывая рот. — Гарри, Джейн! — воскликнула Гермиона. Мантия её была в крови — Ива рассекла ей плечо. — Бежим за помощью! — Нет! Эта огромная тварь может сожрать Рона, помощь не поспеет! — Нам одним туда не пробраться… Свистнула ещё одна плеть, стараясь достать их, — тонкие ветви сплелись в узловатый кнут. Джейн знала, что это ловушка, спланированная крёстным, но то ли её гриффиндорская душа требовала приключений, то ли просто не желание терять времени, она выпалила: — Если смог он, сможем и мы, — она оглядывала крону дерева, ствол и корни. Ничего подходящего не было. По траве, словно змея, между свирепых ветвей проскользнул Живоглот. Передними лапами упёрся в какой-то нарост на стволе Ивы. И, — о, чудо! — дерево, будто окаменев, замерло — не шевелился ни один листик. — Глотик! — ошарашено воскликнула Гермиона, сжав руку Гарри. — Как он мог это знать? — Они с той собачкой друзья, — буркнул Гарри. — Я видел их вместе. Идём. Держите наготове волшебные палочки. Первым в подземный туннель прыгнул Гарри, следом Гермиона. Джейн, оглядев местность, наткнулась на мантию-невидимку, лежащую недалеко. С отцовским артефактом в руках, она прыгнула третьей. Последним забежал Живоглот. Ветви Ивы вновь ожили. — Где Рон? — испуганно прошептала Гермиона. — Скорее всего, впереди, — осматривая земляные стены, сказала Джейн. — Смотрите! Живоглот вильнул хвостом, словно призывал пойти за ним, и побежал в темноту туннеля. Были слышны лишь шаги да их громкое дыхание. Джейн шла впереди, то и дело оглядываясь на Гарри и Гермиону. У подруги была рассечена бровь, а на плече чернела запекающаяся кровь. Испуганная Гермиона одной рукой крепко держала Гарри, а второй освещала путь. Поттер же был абсолютно серьёзен и уверенными шагами следовал за сестрой и вёл Грейнджер. Готовый биться на смерть, он дёргался на каждый выбивающийся из тишины звук. Грейнджер шмыгнула носом; поджав губы, спросила: — Куда ведёт этот туннель? Гарри пару раз обернулся на подругу. — Не знаю… — неуверенно растянул он. — Насколько я помню, он был отмечен на Карте Мародёров? — скорее утвердила, чем спросила Джейн. — Да, — Гарри запустил пятерню в сбившиеся волосы. — Но Фред с Джорджем говорили, что им никто никогда не пользовался. Он ведёт за пределы Карты… — И кончается, по всей видимости, в Хогсмиде, — договорила за брата Джейн. — Идём уже минут десять, поэтому я сомневаюсь, что мы на территории школы. За разговором Поттер не заметила торчащего корешка и влетела в него волосами, немного царапая кожу головы. Распутывать её пришлось долго — долго для их ситуации, которая требовала незамедлительного решения. А потом проход уменьшился так, что им пришлось идти, сложившись вдвое, а вскоре они начали задыхаться — каждый вдох отзывался болью. — Слава Мерлину! — туннель пошёл вверх, затем свернул, и Живоглот куда-то исчез. Сбоку друзья увидели слабый свет, падающий из какой-то дыры. Джейн с Гарри переглянулись, Гермиона позади застыла, ожидая что же решат друзья. Джейн вскинула брови, показывая, что следует лезть в дыру. Гарри кивнул и без раздумий полез, за что получил по макушке. Поттер тут же недовольно посмотрел на сестру, которая угрожающе глядела на парня. «Что?» одними глазами спросил брат, а Джейн закатила глаза. Выставив кулак вперёд, она посмотрела на него с ухмылкой. «Серьёзно?» теперь Гарри закатывал глаза. Раз-два-три. Гарри, неразумно выкинувший ножницы, проиграл. Джейн с победной улыбкой оглядела брата и полезла наверх. Пока она не вылезла наверх, то услышала тихое «идиоты», которое адресовалось Поттерам со стороны Грейнджер. Джейн оставила весь смех внизу. Нахмурив брови, сидя на корточках и прячась за шкафом, она оглядывала комнату — пыльную и разорённую. Обои клочьями свисали со стен, весь пол в грязи, мебель сломана, словно кто-то её крушил, окна заколочены досками. Вскоре вышли Гермиона и Гарри. Парень аккуратно выглядывал в забитое досками окно: — Мы в Визжащей Хижине, — сказал он. Гермиона, сидевшая рядом с Джейн, провела рукой по дереву, испещрённому глубокими царапинами от длинных когтей. Взгляд Гарри упал на рядом стоящее разбитое деревянное кресло на трёх ножках и с выломанными подлокотниками. Джейн с сомнением покачал головой: — Это не привидения натворили. Пугало осознание того, что это был кто-то пострашнее… кто-то поопасней… кто-то вроде оборотня… Над головами у них послышался какой-то скрип — на втором этаже явно что-то происходило. Друзья уставились в потолок. — Они там, — Джейн озвучила мысль каждого. — Держи, — она отдала мантию Гермионе, чтобы та натянула её на себя и Гарри. Джейн медленно пошла на выход из комнаты, когда Гермиона взяла её за руку. — Лучше всем вместе, — предложила она. Но у Гарри была другая идея: — Я буду приманкой, если нападёт, то на меня. А вы в это время поможете Рону. Ясно? — он посмотрел на Гермиону, которая утвердительно кивнула, на Джейн, которая с сомнением, но согласилась. Друзья тихо вышли в прихожую и начали подниматься по шаткой лестнице — девушки под мантией, Гарри с палочкой наперевес. Всё вокруг покрывал толстый слой пыли, но на полу виднелась широкая чистая полоса: видно, что-то тащили наверх, и совсем недавно. Поднялись на тёмную площадку. — Нокс, — произнёс Гарри как можно тише, и свет на конце палочки погас. Перед ними была единственная чуть приоткрытая дверь. Подкравшись, они услышали внутри какое-то движение, чей-то приглушённый стон и короткое басовитое мурлыканье. Гарри обернулся и в последний раз кивнул. Он ударом ноги распахнул дверь, Джейн и Гермиона зашли в комнату, сразу замечая то, за чем они здесь. На великолепной кровати с пыльным пологом на четырёх столбах возлежал Живоглот. Увидев вошедших — скорее, вошедшего Гарри, он опять громко заурчал. А рядом с кроватью на полу, обхватив ладонями ногу, вывернутую под неестественным углом, сидел Рон. Гарри и Гермиона, выбежавшая из-под мантии, бросились к нему. Джейн, хоть и волнуясь за друга, осталась стоять в стороне, ожидая удара со спины. Она стянула с себя мантию отца, откинув её на спинку подранного стула. — Рон, как ты? — А где пёс? — Это вообще не пёс, Гарри, — выдохнул Рон, скрипя зубами от боли. — Это ловушка… — оповестила Джейн, поймав взгляд серых глаз. — Что? — спросил Гарри у неё. — Что ты имеешь в виду, Джей? — Анимаг! — провыл Рон. Сириус Блэк вышел из тени. Грива спутанных грязных волос свисала ниже плеч; его можно было бы принять за мертвеца — воскового цвета кожа так туго обтягивала кости лица, что оно походило на череп, жёлтые зубы оскалились в усмешке. Это был их крёстный. — Экспеллиармус! — каркнул он, направив на друзей волшебную палочку Рона. Палочки Джейн, Гарри и Гермионы вырвались из рук и, взмыв в воздух, оказались у Блэка. Не сводя глаз с Гарри и Джейн, он подошёл ближе. — Я так и знал, что вы придёте помочь другу, — голос Блэка звучал неровно, надтреснуто, как будто он давно разучился говорить. — Ваш отец сделал бы то же самое для меня… Храбрые вы, не побежали за преподавателями… Примите мою признательность… это всё упрощает… И только сердце Джейн кольнула злость от язвительных фраз крёстного, а руки сжались в кулаки, — Гарри уже напрыгнул на Блэка в попытке отомстить. Яростно ударил кулаком по иссохшей скуле, под рёбра, а Блэк даже не сопротивлялся — возможно, из-за абсурдности атаки, а, может, он считал, что заслужил? Гермиона в ужасе завизжала, Рон подскочил на здоровую ногу и издал боевой клич. Волшебные палочки вылетели из рук сбежавшего заключённого и рассыпались по полу. Джейн недолго смотрела на это, схватила свою палочку с пола и вскинула руку вверх, толчком магии откидывая Рона на кровать, и стальным тоном сказала: — Гарри, — и Гарри дёрнулся в отступлении, а Джейн быстро схватила его за ворот футболки и усадила на кровать к Рону. Он остался прожигать Блэка горящим взглядом. Рон же, вновь поднявшийся на ноги, повернулся к Блэку. — Если ты хочешь убить Гарри и Джейн, тебе придётся убить и нас вместе с ними! — яростно крикнул он, побледнел ещё больше и от слабости его шатнуло в сторону. Что-то вспыхнуло в тёмных глазах Блэка. — Ты лучше ляг, — спокойно сказал он. — А то ещё больше повредишь ногу. — Ты слышал? — спросил Рон нетвёрдым голосом. С силой вцепившись в плечо Гарри, он как-то сумел удержаться на ногах. — Тебе придется убить всех четверых! Усмешка Блэка стала шире. — Только один умрет этой ночью… — Это почему же? — Гарри рванулся из рук Рона и Гермионы. — В прошлый раз тебя такие мелочи не волновали! Сколько ты тогда убил маглов, охотясь за Петтигрю? Что, подобрел в Азкабане? Джейн смотрела в глаза Блэка и в упор не видела безумной злобы в них. Гнев? Да. Злобы? Отнюдь нет. И ей так захотелось, чтобы он просто выговорился, чтобы просто сел и рассказал всё, как было. И казалось ей, что его слова изменят их жизнь. — Гарри! — всхлипнула Гермиона. — Остановись! — Он убил наших родителей! — Гарри бешеным усилием освободился от хватки друга и кинулся на Блэка. — Я сказала, сядь! — рыкнула Джейн, хватая Гарри за грудки и со злостью откидывая его обратно. — Что… ты… — Гарри был в замешательстве, а потом закричал, не сумев сладить с голосом: — Джей, только не говори, что ты защищаешь этого урода! — Не делай поспешных выводов, вот, что я хочу сказать, идиот! — в ответ крикнула сестра, а потом обернулась к Блэку. — Ты! Блэк немного сжался под напором девушки, смотря своими впалыми глазами… ощущение, словно через неё смотрит… — Сириус, — он дёрнулся, хотя она попыталась сгладить тон. Джейн сщурилась. — Я хочу, чтобы ты рассказал всё. Он молчал, всё также наблюдая за ней, словно не замечал, что его спросили. Джейн уже хотела повторить свои слова, как Блэк заговорил: — Всю историю? — с грустным смешком уточнил он. Джейн кивнула. Она чувствовала, как брат прожигает её пламенным взглядом, как в нетерпении поджимает губы, как дышит всей грудью, подавляя желание сорваться с места. А Сириус Блэк в бессилие садится прямо на грязный пол. — Всю историю… — повторил он, откидывая уставшую голову назад. Джейн терпеливо ждала… — Да что тут слушать! — вскинулся Гарри. — Джейн, мы уже всё знаем! Он продал наших родителей Волдеморту — вот всё, что нужно знать! — А я хочу подробностей, — спокойным голосом оповестила брата Поттер. Он фыркнул. — Подробностей, — коротко улыбнулся. — Ну вот тебе подробности! — он едко заговорил, склонившимь в сторону Блэка всем туловищем: — Ты ведь никогда не слышал, что она тогда кричала? Наша мама… Волдеморт хотел убить нас… А она пыталась его остановить… Ты виноват во всём… И всё из-за тебя… Джейн, это всё из-за него! Джейн мотнула головой, а Гарри продолжил: — Джей, ты же тоже хочешь мести! Так давай! Он… он! Именно он виноват в их смерти… — Поттер скривил нос. — В том, что мы живём с маглами. Джей… я не хочу его слушать! Я хочу его убить. Джейн закрыла глаза. — Без суда и следствия? — усмехнулась она, наклоняя голову в бок. Гарри запнулся. — Я тебе скажу так: его уже посадили не проводя никаких судов. Нет официального дела, где расписана его версия в мельчайших подробностях. И я хочу узнать его правду, — Гарри слушал внимательно, а Джейн всё говорила, говорила и чувствовала, как Сириус Блэк всё ниже и ниже склоняет голову. — Тем более… Гарри, ты готов пойти на убийство человека? Последний вопрос отрезвил парня. Он, ссутулившись, сидел на кровати, то и дело кусая губы. — Ну так что, Сириус? — вновь внимание Джейн приковано к крёстному. — Я… — голос его хрипел. — Я не знаю с чего начать… Я ведь, я считай и взаправду ваших родителей убил. Джейн не изменилась в лице, хотя её кольнула мысль, что она могла ошибиться в его невиновности. Впрочем, если так и будет, то они просто сдадут Блэка Министерству, а те уже вынесут приговор, скорее всего, смертельный. — Я так перед ними виноват… — Живоглот подполз ему под руку и стал выпрашивать ласку. — А ещё больше виноват я перед вами… Вдруг внизу послышались шаги, там явно кто-то ходил. Все резко обернулись на дверь. Джейн пробежала глазами по друзьям, перехватила взволнованный взгляд Гермионы и только повернула голову на Блэка, как подруга не выдержала и закричала: — Мы здесь! Твою мать. Дверь с грохотом распахнулась. В комнату ворвался профессор Люпин — в лице ни кровинки, в поднятой руке волшебная палочка. Его горящий взгляд скользнул от Рона, лежавшего на кровати, к Гарри, сидящему рядом, и к Гермионе, прижавшейся к стене, от неё — к Джейн, которая всё ещё возвышалась над Блэком и серьёзно смотрела на мужчину. Дверь закрылась. Профессор Люпин заговорил необычным взволнованным голосом: — Где он, Сириус? Лицо узника решительно ничего не выражало, минуту он лежал не шелохнувшись, потом очень медленно поднял руку и указал на Рона. — Но тогда… — Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. — Почему он до сих пор не открыл себя? Разве что… — глаза Люпина расширились, как будто он увидел позади Блэка нечто такое, чего не видел никто другой. — Разве что это был он... Он, а не ты?.. Но ты не успел мне это сказать. Блэк, не сводя с Люпина немигающего взгляда исподлобья, чуть приметно кивнул. — Дядя Ремус, — не вытерпел Гарри, — что здесь… Закончить вопрос ему не удалось. Джейн же в несильном шоке вскинула брови — опустив волшебную палочку, Люпин подошел к Блэку взял за руку и помог встать, после чего по-братски обнял Блэка. — Что это значит? — строго спросила Джейн, отгораживая друзей и брата от подозрительных «родственников». Люпин отпустил Блэка и повернулся к ней. — Вы! — вскинулась Гермиона. — Мы вам доверяли! — Гермиона… — хотел объясниться Люпин. — Я никому не говорила! Потому что доверяла вам! Никому не говорила, что вы оборотень! — говорила девушка. Люпин хотел что-то сказать, но Джейн перебила — информация, которую она сейчас услышала была ей не нова, в отличие от Рона и Гарри, которые с открытыми ртами глазели то на преподавателя, то на подругу. — Что это значит? — метнула Джейн, привлекая к себе внимание двух взрослых. — Вы всё это время помогали Блэку? И вся ваша история про великую дружбу вас и наших родителей — полная чепуха? Люпин говорил спокойным голос, но тон был чуть выше, чем обычно: — Джейн, я, как и вы, все эти годы думал, что именно Сириус предал Лили и Джеймса и устроил кровавую потасовку, убив ещё одного моего друга, но совсем недавно я узнал, что это не так. — Каким же образом? — прорычал Гарри, Джейн кивнула, крепче перехватывая волшебную палочку в руке. — Карта, Гарри. — Нет, Петтигрю мёртв, Карта соврала, — опроверг Гарри. — Карта никогда не врёт! — сорвался Блэк. Джейн направила на него палочку, отчего мужчина отошёл на шаг назад. — Сейчас важно другое, — продолжил Люпин. — Я весь вечер не отрывал от Карты глаз, поскольку догадывался, что вы четверо непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли? Джейн усмехнулась, смотря в уставшие глаза Люпина. Но казалось, что всегда немного пустые глаза Лунатика, осветились волной некого сумбурного спокойствия. Поттер глянула на Сириуса, который смотрел в никуда и не шевелился… — Джейн, Гарри, хочу, чтоб вы знали: если вы скрыты мантией-невидимкой, на Карте Мародёров вас всё равно видно. Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Через двадцать минут вы оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с вами был ещё кое-кто. — Никого больше не было! — возразил Гарри. И тут Джейн начала понимать, к чему их ведут. На что так явно наводят их мысли. Мерлин, это же… Джейн подняла глаза и упёрлась взглядом прямо в Блэка. Поттер нервно сглотнула отвратительный комок нервов, который вмиг схватил её за горло, но стряхнуть сковавший тело озноб не смогла. — Я не поверил своим глазам, — продолжал Ремус. — Решил, что в Карте, должно быть, произошёл какой–то сбой. Как он мог оказаться с вами? — Да не было с нами никого! — И тут я заметил ещё одну точку. Она быстро приближалась к вам и была помечена именем Сириуса Блэка… Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую Иву… — Одного из нас! — мрачно поправил его Рон. — Нет, Рон. Двоих. Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Рона. — Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? — спросил он ровным голосом. — Что? — на секунду Рон даже забыл о больной ноге. — Причём тут Короста? Джейн прошептала: — Рон, достань эту чёртову крысу, — сбитое дыхание отнюдь не помогало девушке. Гермиона положила руку на плечо Рона, тот с сомнением глянул на подругу. — Если это будет обычная крыса, то с ней ничегошеньки не будет. И после слов Гермионы он без вопросов протянул Коросту, держа её за тонкий хвост. Живоглот вскочил и протяжно мяукнул. Казалось, Люпин даже задержал дыхание — так внимательно рассматривал крысу. — Ну что? — ещё раз спросил Рон. Он с трудом удерживал её, и ему было явно не по себе. — Причём здесь моя крыса? — Это не крыса, — процедил сквозь зубы Сириус Блэк. У Джейн ухнуло сердце. — Что вы такое говорите? Конечно, крыса. — Нет, не крыса, — негромко подтвердил Люпин. — Ты держишь за хвост волшебника. — По имени Питер Петтигрю, — добавил Блэк. — Он анимаг. — Он умер, — подала голос Джейн. — Всё, что от него осталось — это палец. — О-о, да, конечно, — едко отзывался Блэк. — Этот трус отрубил себе палец и сбежал, поджав крысиный хвост под себя! А перед этим убил двенадцатые маглов! Меня обвинили. — Были очевидцы, все поголовно говорили, что ты напал на него, — хмуро сказал Ремус. — Очевидцы! — выплюнул Сириус. — Не было их, они только думают, что они очевидцы. — Почему? — вспыхнула Джейн. — Если ты не виноват, так почему же тебя просто так упекли за решётку? Сириус глубоко вдохнул и с недовольством — нет, не от вопроса, а от кипящей несправедливости — скривил лицо. — Многим хватило только того, что хожу под фамилией чистокровных Блэков — наша семейка славилась «тёплым» отношением к маглорождённым, — усмехнулся он. — Да и война только закончилась, а Министерству нужны были виноватые. Я как никто лучше подходил на эту роль. — И что дальше? Почему мы должны вам верить, что Короста — не Короста вовсе? — спросил Гарри. — Она обычная крыса! — защищал своего питомца Рон. — Она живёт в нашей семье… — Двенадцать лет? — язвительно уточнил Сириус, делая аккуратны шаги Уизли навстречу. — Для крысы это необычайно долгая жизнь… — У неё нет одного пальца на правой лапе, — махнул палочкой Люпин, указывая на вертящуюся… крысу. Джейн смотрела то на Люпина, то на Блэка, она опустила волшебную палочку, показывая степень своего доверия. В доме что-то скрипнуло. Все утихли. Джейн настороженно вскинула палочку, но теперь она, вместе с дядей Ремусом, целилась на дверь. — Да здесь куча призраков… — сказал Рон, оправдывая подозрительный звук. — Нет тут никаких призраков, — хмурилась Джейн. — И, мне кажется, никогда их и не было, так ведь? Люпин подобрался. — Гремучую Иву посадили в год, когда я пошёл в Хогвартс. В полнолуния я проходил через туннель под этим деревом и запирался в Визжащей Хижине. Из-за воя оборотня местные и решили, что тут завелись духи. Правда потом они решили, что духи завелись и в лесу, — улыбнулся Ремус. — Джеймс, Сириус и Питер, после того, как узнали о моём секрете, долго пытались стать анимагами, чтобы быть рядом в полнолуния — животным оборотни не страшны. На пятом курсе у них получилось, и после этого они стали выводить меня из Хижины. Он будто окунулся с головой в воспоминания. — Когда вы узнали, что я оборотень? — смотря на Гермиону и Джейн, спросил Лунатик. Джейн переглянулась с подругой и в задумчивости помотала головой. — После того, как профессор Снейп задал писать эссе на тему оборотней, — уже не таким боязливым голосом ответила Гермиона. Джейн согласилась. — Ох, думаю, он и рассчитывал на вас, — устало вещал Лунатик. — Стой, — резко остановил его Сириус. — Снейп здесь причём? Люпин глубоко вдохнул, собираясь с силами. — Снейп стал преподавать в школе зельеварение, — невесело сказал он и посмотрел на друзей. — Он учился с нами на одном курсе. Это он больше всех противился моему назначению на должность преподавателя защиты от тёмных искусств. Весь год он твердил Дамблдору, что мне нельзя доверять. И у него были основания… Видите ли, Сириус некогда сыграл с ним одну шутку, которая едва не убила его… Без меня там тоже не обошлось… Блэк саркастически усмехнулся: — Он это заслужил. Шнырял вокруг, вынюхивал, чем мы, четверо, занимаемся. Жаждал, чтобы нас исключили. — Северуса очень интересовало, куда это я пропадаю каждый месяц, — продолжил Люпин. — Мы были однокурсниками, ну и… хм… слегка недолюбливали друг друга. Особенно он терпеть не мог Джеймса — виновата, я думаю, зависть. Джеймс замечательно играл в квиддич… Настоящий талант. И вот однажды Снейп подсмотрел, как в канун полнолуния мадам Помфри повела меня к Гремучей Иве. Сириус Снейпа заметил и шутки ради сказал ему, что всех-то и дел — ткнуть длинной палкой в шишку на стволе Ивы, и тогда он отроет мою тайну. Снейп, естественно, так и сделал. И отправился вслед за мной. Представляете себе, что его ожидало в Хижине: встреча с оборотнем со всеми вытекающими последствиями. Но ваш отец, ребята, узнав, что придумал Сириус, бросился за Снейпом и, рискуя жизнью, увёл его из подземного хода. Снейп всё же мельком увидел меня — в самом конце туннеля. Дамблдор строго-настрого запретил ему разглашать мою тайну. Но с тех пор он знает мою особенность. — Так вот почему Снейп вас не любит, — медленно произнёс Гарри. — Он, конечно, думает, что и вы участвовали в той шутке. — Совершенно верно, — раздался холодный, насмешливый голос за спиной Люпина. Это был Северус Снейп. Его волшебная палочка была направлена прямо на Люпина. Гермиона взвизгнула, Гарри подскочил на ноги, а Джейн, направляя палочку на преподавателя, встала перед Сириусом. — Поттер, какая жертвенность, — прошипел Снейп. — Только не тех защищаете. — Не ваше дело, кого мне защищать, а в кого палочкой целиться! — зло процедила Джейн. Всё внутри клокотало от того, что Снейп влез даже сюда. — Наглости в вас больше, чем мозгов! — скривил свой длинный нос он. — Собственно, как и в вас двоих идиотах. Он с презрением оглядел Люпина и Блэка. — А я говорил Дамблдору, что ты помогаешь своему старому другу, но он меня не послушал, — размеренно и тихо говорил Снейп. — И вот что вышло. Он указал на сломанную ногу Рона. — Но это же глупо, — заметил Люпин мягко, делая короткий шаг. — Неужели старая школьная обида стоит того, чтобы отправить невинного человека в Азкабан? Хлоп! Тонкие, гибкие, как змеи, шнуры вылетели из волшебной палочки Снейпа и захлестнулись вокруг рта, запястий и лодыжек Люпина; он потерял равновесие и рухнул на пол, не в силах пошевелиться. Яростно взревев, Блэк бросился бы к Снейпу, но тот нацелил волшебную палочку точно в лоб Поттер. — Только дай мне повод, — прошипел Снейп, — дай повод, и, клянусь, я прихлопну эту девчонку. Блэк замер. А Джейн чувствовала, как сбоку от неё ещё немного и взорвётся Гарри. — Рон, держи Гарри! — метнула другу Поттер, когда услышала скрип кровати. И кажется все в этой комнате были преисполнены ненавистью к Снейпу, каждого перекосило от его нахождения здесь. — Брось палочку, Поттер, — раздельно сказал он. Джейн колебалась с десять секунд, но когда палочка Снейпа упёрлась ей прямо в кожу, то разжала пальцы и подняла руки вверх, показывая, что оружия у неё, к сожалению, больше нет. Гермиона, хотя и неуверенно, но всё же приблизилась к Снейпу и замирающим от волнения голосом спросила: — Профессор Снейп… может… может, нет ничего страшного в том, чтобы выслушать… что они хотят… хотят сказать? — Мисс Грэйнджер, вы уже на грани исключения из школы! — рявкнул Снейп. — А что касается вас, Поттеры и Уизли, вы вообще перешли все границы, проводите время в компании закоренелого убийцы и оборотня. Так что раз в жизни придержите языки. И Джейн сжала зубы посильнее, чтоб не сболтнуть лишнего. — Но если… если это ошибка… — Молчать, глупая девчонка! — Снейпа прорвало, он вдруг будто обезумел от злости. — Не рассуждай о том, чего не понимаешь! Джейн ещё больше перекосило, она глубоко задышала, пересиливая желание отобрать палочку из рук ненавистного преподавателя. С его волшебной палочки слетело несколько искр, и Гермиона сразу же умолкла. — Месть сладка, — шепнул Снейп Блэку, мерзко ухмыляясь. — Как же я мечтал, что сам поймаю тебя… — Ты опять жертва шутки, Северус, — прохрипел Блэк, нервно дыша. — До тех пор, пока этот мальчик будет находиться со своей крысой в замке, — наверное, он кивнул в сторону Рона, — я буду тихо пробираться… — В замок? — вкрадчиво переспросил Снейп. — Зачем же так далеко? Вот выберемся из-под Ивы, и я сразу кликну дементоров. Они будут рады видеть тебя, Блэк, очень рады… Даже одарят тебя поцелуем… Сириус молчал. За Снейпом колыхнула тень. — Я… ты можешь не слушать меня, — хрипло проговорил он, — но прошу тебя отпустить Джейн… Но в глазах Снейпа плясали безумные огоньки, каких Джейн никогда раньше не видел. Было ясно: никакие доводы его не проймут. — Все за мной! — скомандовал Снейп. Щёлкнул пальцами, и концы шнура, опутавшего Люпина, оказались у него в руке. — Я притащу и оборотня. У дементоров найдется поцелуй и для него. Снейп всё также оставлял палочку на прицеле, не давая Джейн выйти из его поля зрения. Тень за спиной зельевара вновь покачнулась. Гарри напрыгнул на сестру и схватил Блэка за руку, опрокидывая их на пол. И в ту же секунду, как они упали, Снейпа с силой откинуло в противоположную стену с тихим свистом заклятий, он с грохотом упал, разломав хлипкий деревянный стол своей безвольной, одетой во всё чёрное, тушей. Джейн, хоть и упала на Гарри, но головой ударилась, рассекая лоб, голова загудела от удара, подкатила неприятная тошнота. Блэк же упал на спину, расцарапывая кожу под задравшейся робой Азкабана. — Жива? — прохрипел Гарри. — В порядке, — кашлянула Джейн и посмотрела на дверь. Блейз Забини с гордостью вошёл в комнату. За ним Теодор, со скукой осматривающий дом. — Ваша оценка! На сколько изящно мы зашли в сие чудную переговорную? — весело спросил Блейз, подмигивая Джейн и Гарри. — Вы напали на преподавателя, — в шоке осела на кровать Гермиона. Рон поддерживающе похлопал её по спине. — Думаю, на три с половиной, — усмехнулся Гарри, помогая встать сестре. — Как…? — хотела задать вопрос Джейн. — В стенах нашей необъятной школы следует говорить потише и выбирать места поукромней, Поттер, — пожал плечами Забини. — Да и за вами легко следить с окон. Джейн закатила глаза. Нотт молча прошёл вглубь комнаты и освободил Люпина. Сириус сощурился. — Это друзья ваши? — с сомнение спросил он. — Да, мистер Блэк, — улыбнулся Блейз, прямо смотря на их крёстного и протягивая руку для пожатия. — Я Блейз Забини, сэр! А это наш неразговорчивый друг Теодор Нотт. Он неплохой, но вредный,— последнее Блейз сказал шёпотом, лично для Сириуса. Сириус осмотрел руку парня и крепко пожал её. И только сейчас Джейн заметила всю его худощавую фигуру, ей уже совсем не верилось в виновность Блэка — Забини бы не стал знакомиться с предателем её семьи (Поттер была уверена, что он, знающий поимённо каждого вышестоящего мага и их семейные древа, наверняка знал виновен Блэк или нет). Она оглянулась на Нотта, но тот лишь холодно посмотрел в ответ. — Ладно, дальше. Давайте к делу, — высказала Джейн, хватая свою волшебную палочку с пола. — Да, давайте к делу! — хохотнул Блейз, оглядываясь на Рона с Коростой, и посмотрел на Блэка. — Скажите, мистер Блэк, как же вы поняли, где следует искать Петтигрю? Блэк с недоверием и некоторой претензией смотрел на парня, но нехотя ответил: — Фадж ко мне заходил накануне моего побега, инспектировал Азкабан, и я попросил оставить газету, мол, старая уже, никак не поможет мне. А там на первой полосе на плече у этого мальчика я увидел Питера. Сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что паренёк учится в Хогвартсе — там же, где и Гарри с Джейн… — Докажите, — коротко бросил Нотт. Джейн закатила глаза, но была согласна. — Рон, дай крысу, — повернулась к другу Поттер и сделала несколько шагов к нему. Рон забеспокоился, недолго смотрел на пищащую Коросту и, увидев в глазах подруги уверенность, отдал ей крысу. Джейн скривилась: крыса успела дважды поцарапать ей руку, попытка укусить не увенчалась успехом… — Готов, Сириус? — спросил Люпин, целясь палочкой. — Как никогда. Всё кругом озарилось бело-голубой вспышкой из двух волшебных палочек; Джейн отступила, выпустив из рук крысу, которая на какую-то секунду зависла в воздухе, её тельце бешено трепыхалось, Рон взвыл, и Короста с негромким стуком упала на пол. Сверкнула ещё одна слепящая вспышка и тогда… Как будто они наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъёмке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги-конечности. Ещё миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Живоглот на кровати зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом. Перед ними предстал коротышка, едва ли выше Джейн и Гермионы; жидкие бесцветные волосы растрёпаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нём висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у Коросты в последнее время. Да и вообще что-то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на дверь. — Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнёс Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись. — С-с-сириус… Р-р-ремус… — даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он вновь быстро покосился на дверь. — Мои друзья… мои старые друзья… Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил её, послав Блэку предостерегающий взгляд, и, повернувшись к Петтигрю, снова заговорил в самом непринужденном тоне. — Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое-какие подробности, пока визжал на кровати… — Ремус, — задыхаясь, вымолвил Петтигрю, и Джейн увидела капли пота, выступившие на его одутловатом лице. — Ты ведь не веришь ему, правда? Он пытался убить меня, Ремус… Он покосился на волшебные палочки Гарри и Гермионы, что всё также лежали на полу. Джейн не стала медлить: приманила их чарами, перехватив левой рукой, и отдала брату и подруге. Петтигрю ещё больше забеспокоился. — Это мы уже слышали, — ответил Люпин уже гораздо холоднее. — Мне хотелось бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь. — Он явился сюда, чтобы опять мучить меня и убить! — неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка. — Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Ремус… Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и лицо его стало особенно похоже на череп. — Никто не станет тебя мучить и убивать, — успокоил школьного приятеля Люпин. — Прежде надо кое в чём разобраться. — Разобраться? — взвизгнул Петтигрю, по-прежнему украдкой озираясь и бросая взгляды то на заколоченные окна, то на единственную дверь. — Я знал, что он будет преследовать меня! Знал, что вернется! Я двенадцать лет этого ждал! — Ты знал, что Сириус собирается бежать из Азкабана? — сдвинул брови Люпин. — Да ведь оттуда никто никогда не убегал! — На его стороне тёмные силы, какие нам и не снились! — пронзительно завыл Петтигрю. — Как иначе он смог оттуда вырваться? Тот-Кого-Нельзя-Называть наверняка кое-чему его научил! Комнату огласил невесёлый жутковатый смех Блэка. — Значит, это Волдеморт меня кое-чему научил? Петтигрю вздрогнул, словно Блэк пригрозил ему хлыстом. — Что, страшно слышать имя старого хозяина? — спросил Блэк. — Не виню тебя, Питер. Его команда не очень-то была тобой довольна! Верно говорю? — Не понимаю тебя, Сириус, — промямлил Петтигрю, дыша всё чаще; теперь всё его лицо блестело от пота. — Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, — усмехнулся Блэк. — Ты скрывался от прежних дружков Волдеморта. Я кое-что слышал в Азкабане, Питер… Все они думают, что ты мёртв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними… Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волдеморт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Волдеморта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их ещё достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения… Пронюхай они, что ты жив, Питер… — Не понимаю… о чём ты, — снова повторил Петтигрю. Вытер лицо рукавом и поднял глаза на Люпина. — Ведь ты не веришь этой… всей этой чепухе, Ремус? — Должен признаться, Питер, мне трудно понять, зачем невиновному человеку жить двенадцать лет в облике крысы, — невозмутимо ответил Люпин. — Невиновный, но смертельно испуганный! — вновь сбился на крысиный визг Петтигрю. — Если сторонники Волдеморта настроены против меня, то лишь потому, что я отправил в Азкабан одного из их главарей — этого шпиона Сириуса Блэка! Лицо Блэка исказилось. — Да как ты смеешь! — голос его зазвучал точно рык гигантского волкодава, которым он недавно был. — Это я шпионил для Волдеморта? Я никогда не пресмыкался перед теми, кто могущественнее меня! Это ты, Питер, шпион. Никак не пойму, как же я не сообразил это ещё тогда. Тебе всегда нравились большие и сильные друзья, которые покровительствовали бы тебе. Такими были мы… Я и Ремус… И Джеймс… Петтигрю снова вытер лицо, он почти задыхался. — Я — шпион? Ты не в своем уме… Да как у тебя язык повернулся такое… такое… — Лили и Джеймс назначили тебя Хранителем Тайны по моему настоянию, — продолжал Блэк с такой злобой, что Петтигрю попятился. — Я думал, что этот блеф сработает. Волдеморт будет охотиться за мной, ему и в голову не придет, что они возьмут в Хранители такое ничтожество, как ты. Но ты предал Поттеров. Наверное, разговор с Волдемортом стал звёздным часом твоей жизни… Петтигрю что-то бормотал. Джейн уловила слова «странность», «помешательство», но её внимание больше привлекла мертвенная бледность лица Петтигрю и то, как он продолжал шнырять глазами по окнам и двери. Джейн посмотрела на Гарри, тот в таком же смятении не понимал, что это творится. Но знали они оба одно — этот человек понесёт наказание. За Сириуса. За родителей. За жизни Джейн и Гарри. — Профессор Люпин? — неуверенно вступила в разговор Гермиона. — Могу… могу я кое-что сказать? — Разумеется, Гермиона, — любезно разрешил Люпин. — Ну… Короста… то есть, я хочу сказать, этот… этот человек — он три года жил в спальне Гарри, находился в опасной близости к Джейн. Но если он работал на Сами-Знаете-Кого, как вышло, что он никогда не пытался навредить ни Гарри, ни Джейн? — Вот видите! — пискнул Петтигрю, тыча в Гермиону рукой без указательного пальца. — Спасибо тебе! Слышишь, Ремус? Я на них даже не дышал! Как ты это объяснишь?.. — Я объясню, — прервал его Блэк. — Ты никогда ничего не делал без выгоды для себя. Волдеморт тринадцать лет в бегах, утратил всю свою силу, говорят, он едва жив. Так чего ради совершать убийства под носом Альбуса Дамблдора? Вот если ты будешь абсолютно уверен, что Тёмный Лорд опять в игре, тогда другое дело. Можно опять бежать под его покровительство. Потому ты и выбрал это пристанище — семью волшебников. Чтобы знать, что происходит в их мире. Вдруг старый хозяин обретёт силу — тогда ты сможешь спокойно к нему вернуться… Петтигрю несколько раз открывал и закрывал рот — казалось, он утратил дар речи. — Э-э… мистер Блэк… Сириус… — робко проговорила Гермиона. Услыхав эти слова, Блэк вздрогнул и внимательно взглянул на девушку: очевидно, давно отвык от подобной вежливости. — Позвольте вас спросить, как… как вам удалось выбраться из Азкабана без помощи тёмной магии? — Благодарю! — исступленно выдохнул Петтигрю, отчаянно кивая, ей. — В самую точку! Именно это я и хотел… Но Люпин взглядом заставил его умолкнуть. Блэк чуть нахмурился, глядя на Гермиону, но не потому, что рассердился — казалось, он обдумывает ответ. — Сам не знаю как, — медленно произнёс он. — Думаю, единственной причиной, почему я не потерял рассудка, была мысль, что я невиновен. Её не назовешь счастливой, дементоры не могли высосать её… но она сохранила мой разум и самосознание. А когда приходилось уж совсем круто, я превращался у себя в камере… становился собакой. Вы же знаете, дементоры ничего не видят, — он сглотнул, — они воспринимают людей только через их эмоции… И они ощущали только, что мои чувства в эти часы делаются менее… менее человеческими, менее сложными. Скорее всего, они думали, что я схожу с ума, как все остальные узники. Это их не беспокоило. Но я был очень слаб, и не было никакой надежды, что я с ними справлюсь без волшебной палочки… Летом я увидел Питера на той фотографии… Я догадался, что он в Хогвартсе, рядом с Гарри и Джейн. Идеальная позиция для нападения, если однажды он проведает, что Тёмный Лорд вновь набирает силы… Петтигрю мотал головой, безмолвно шевелил губами, но, будто загипнотизированный, не сводил глаз с Блэка. — …Я не сомневался, он нанесёт удар, когда будут союзники… Продаст им последних Поттеров. Кто тогда посмеет сказать, что он предал Волдеморта? И его примут назад с почестями… Так что видите, я должен был действовать… Ведь я единственный знал, что Питер ещё жив… И у меня в голове как будто зажёгся свет. Дементоры не могли мне помешать. Это не было счастливым чувством, это была навязчивая идея, она придавала мне силы, проясняла ум. И однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса… Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку… Я был так истощён, что сумел пролезть сквозь решётки… В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса…Всё это время жил в лесу… Иногда забегал в местный собачий приют, — он глянул на Джейн, стоящую рядом с Ноттом и Забини. — Видел вас там… Только однажды вышел — уж очень захотелось посмотреть квиддич… Вы летаете так же здорово, как ваш отец, ребят… От Джейн он перевёл глаза к Гарри. — Поверьте мне, — прохрипел Блэк. — Поверьте, ребят. Я не предавал Джеймса и Лили. Я бы умер, умер, но не предавал друзей. И Поттеры поверили. Джейн расплылась в тёплой улыбке, которую дарила только друзьям, и кивнула за двоих. — Неправда! — Петтигрю упал на колени, словно их вера Сириусу была смертным приговором. Подавшись вперёд, он пополз к Сириусу, молитвенно сложив руки. — Сириус… это же я… Питер… твой друг… ты же не станешь… Блэк оттолкнул его, и Петтигрю опрокинулся. — На моей мантии и без тебя достаточно грязи! — Ремус! — заголосил Петтигрю, повернувшись теперь к Люпину и умоляюще извиваясь перед ним. — Ведь ты не веришь ему… Разве Сириус не сказал бы тебе, что они переменили план? — Нет, не сказал бы, если думал, что я шпион, — ответил Люпин. — Наверное, ты именно так и думал и потому не сказал мне, Сириус? — мимоходом заметил он поверх головы Петтигрю. — Прости меня, Лунатик, — вздохнул Блэк. — О чём разговор, Бродяга? — сказал Люпин, закатывая рукава. — Прости и ты меня, что я столько лет считал тебя предателем. — Да чего уж тут… — тень улыбки скользнула по измождённому лицу Блэка. И он тоже принялся закатывать рукава. — Убьём его вместе? — Да, вместе, — сурово произнёс Люпин. — Не надо, пожалуйста… вы не можете… — заверещал Петтигрю и пополз к Рону. — Рон… Разве я не был тебе добрым другом… Твоим домашним любимцем? Ты не дашь им убить меня, правда? Ты ведь на моей стороне! Но Рон смотрел на него с отвращением: — И я разрешал тебе спать в моей постели! — Мой добрый мальчик… добрый хозяин… Ты не допустишь этого… Я был твоей крысой… ласковым зверьком… — Крыса, как видно, получилась из тебя лучше, чем человек. И хвастать тут нечем, — жёстко оборвал его Блэк. Рон побледнел от боли и передвинул сломанную ногу, чтобы Петтигрю не мог до неё дотянуться. Тот развернулся на коленях, подполз к Гермионе и ухватил её за край мантии. — Милая девочка… умная девочка… Ты… ты не позволишь им… Спаси меня… Гермиона выдернула мантию из его пальцев и, потрясенная, отступила назад, к стене. Петтигрю колотила неудержимая дрожь, он медленно повернулся к Гарри. — Гарри… Гарри… ты так похож на отца… просто вылитый Джеймс… — Как ты смеешь обращаться к Гарри? — в глазах Блэка полыхнуло бешенство. — Как смеешь смотреть ему в глаза? Говорить о его отце? — Джейн, — прошептал Петтигрю, ползая между братом и сестрой и протягивая руки. — Джейн, Лили была доброй женщиной… красивой, как и ты… Джеймс и Лили не стали бы меня убивать… Он бы понял, Гарри! Она пощадила бы меня, Джейн… Нотт направил ему в лицо палочку, а Забини с удивительной жестокостью пнул Петтигрю в колено. — Пшёл от них! — процедил Забини, без тени сожаления смотря на истерическое лицо Петтигрю, схватившегося за колено. Блэк с Люпином ухватили предателя за плечи и оттащили. Он плюхнулся на пол, глядя на них снизу вверх и трясясь от ужаса. — Ты продал Лили и Джеймса Волдеморту, — Блэка тоже била дрожь. — Будешь ещё отрицать это? Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище — он походил на лысого младенца-переростка, съёжившегося на полу. — Сириус, Сириус, что я мог поделать? Тёмный Лорд… ты себе не представляешь… У него такое оружие, что уму непостижимо… Меня запугали, Сириус, я же никогда не был храбрецом, как ты, Ремус или Джеймс… Я не хотел того, что случилось… Меня вынудил Тот-Кого-Нельзя-Называть. — Не лги! Ты стал его шпионом ещё за год до гибели Джеймса и Лили! Ты был его осведомителем! — Его… его власть была безгранична, — хлюпнул Петтигрю. — Что бы я выиграл, если бы стал противиться ему? — Да. Что бы ты выиграл, Питер, в борьбе с самым злым волшебником всех времён? — Блэк клокотал от ярости. — Всего-навсего несколько невинных жизней. Джейн смотрела на эту картину с замиранием сердца, не понимая, что это всё сейчас происходит на самом деле. — Ты не понимаешь, Сириус! — проскулил Петтигрю. — Он убил бы меня. — Значит, надо было умереть, — прорычал Блэк. — Умереть, а не предавать друзей. Мы бы все так поступили ради тебя! Блэк и Люпин встали плечом к плечу и подняли волшебные палочки. — Ты должен был понимать, — произнёс Люпин тихо, — если тебя не убьёт Волдеморт, то это сделаем мы. Прощай, Питер. Гермиона закрыла руками лицо и отвернулась. Джейн встрепенулась, дрогнувшим голосом крикнула: — Нет! — Нет! — вторил Гарри. Он бросился вперёд и загородил Петтигрю, повернувшись к волшебным палочкам. — Нельзя его убивать! — сказал он, задыхаясь. — Нельзя! И Блэк, и Люпин были потрясены. — Из-за этого выродка вы лишились родителей, Гарри, — прохрипел Блэк. — Этот пресмыкающийся кусок дерьма хладнокровно убил бы и тебя, и твою сестру. И даже не повёл бровью. Ты его сейчас слышал. Для него собственная вонючая шкура значит больше, чем вся твоя семья. — Это-то ясно! — фыркнула Джейн, презрительно оглядывая предателя. — Но только вам же хуже будет, когда узнается, что вы убили его. Мужчины задумались. — Мы отведём его в замок, — тяжело говорил Гарри, то и дело поглядывая на сестру, — и передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан… Но не убивайте его. — Гарри! Джейн! — простонал Петтигрю и обнял колени Гарри. — Вы… Спасибо вам… Я не стою этого… Спасибо… Гарри дёрнулся, с омерзением отбрасывая его руки, а Джейн — в какой за этот вечер раз — упёрла палочку прямо в лоб Петтигрю. — Мы поступаем так не ради тебя, — дрожащим от гнева и презрения голосом говорила Джейн. Её рука тряслась от чувства предвкушение будущей мести. — Я уверен, — продолжил за Джейн брат, — наш отец не захотел бы, чтобы его лучшие друзья стали убийцами из-за такого, как ты. Никто не шелохнулся и не издал ни звука, лишь слышалось неровное, с присвистом, дыхание Петтигрю, прижавшего к груди кулачки. Блэк с Люпином переглянулись и одновременно опустили палочки. — Вы — единственные, у кого есть право решать, — признал Блэк. — Но подумайте хорошенько… подумайте, что он совершил… — Пусть его отправят в Азкабан, — повторил Гарри. — Он это заслужил, как никто. Джейн расплылась в острой улыбке, прожигая взглядом крысу, предавшую её родителей. На миг он поднял взгляд и тут же завыл, прижимая голову к полу. — Ох, Мерлиновы босоножки, можно его связать уже? — вскинул вверх руки Забини. Он надул губы, словно в возмущении. Джейн знала, это попытка отвлечь всех от тяжёлых мыслей. — Ладно, — согласился Люпин. — Чудно, профессор! — обрадовался Блейз. Он взмахнул палочкой, в следующий момент Петтигрю радовал глаза присутствующих: он дергался на полу связанный и с заткнутым ртом. — Но если ты попытаешься превратиться, Питер, — Блэк потрясал над ним волшебной палочкой, — мы точно тебя убьём. Вы согласны? Джейн с лёгкостью на душе пожала плечами. — Твоё решение…? — посмотрела она на брата. — Думаю, такое же как у тебя, Джей, — в тон сестре сказал он и дал согласие Сириусу. — Ну вот что, — Люпин перешёл на деловой тон, — я, Рон, умею сращивать кости далеко не так хорошо, как мадам Помфри, поэтому пока самое лучшее — наложить шину. Он подошёл к Рону, коснулся сломанной ноги волшебной палочкой и тихо произнёс: — Ферула! Тотчас же ногу обмотали бинты, плотно прижав её к гипсовому лотку. Рон с помощью Люпина встал, осторожно переступил и даже не поморщился. — Гораздо лучше, — сказал он. — Спасибо. В туннель они спускались в две группы. Первыми пошли Живоглот, виляющий рыжим хвостом, Люпин, Петтигрю и Рон с Теодором, который поддерживал хромающего Уизли, следом спустились Блейз с Гермионой, Гарри, Джейн и Сириус, который руководил перевозкой Снейпа. — Понимаете, что это значит? — спросил Сириус у Джейн и Гарри, когда они медленно продвигались по туннелю. — Разоблачение Петтигрю? — То, что ты теперь свободен, — ответил Гарри. — Да… Гарри, скажи, ты знаешь, что я твой крёстный отец? — Знает, — хмыкнула Джейн, хитро поглядывая на Блэка. — Хм-м… Ваши родители назначили меня вашим опекуном, — с некоторой неловкостью продолжал Блэк, — если с ними что случится… Джейн с Гарри шокировано переглянулись. Не может такого быть! Значит, этим летом они могут не ехать к ненавистным маглам… — Я, разумеется, пойму если вы захотите остаться с дядей и тётей… Но вы всё-таки подумайте. Моё доброе имя восстановлено… может, если бы вы захотели… э-э… другой дом… У Джейн намокли глаза, ей стало жарко и холодно, ладони вспотели… — Ты хочешь, чтобы мы жили с тобой? — воскликнул Гарри, ударившись головой о какой-то камень. — Уехали от Дурслей? — Я так и знал, что вы будете против, — совсем смутился Блэк. — Я просто подумал… — Что? — у Джейн тоже сел голос. — Да. Мы мечтаем расстаться с Дурслями! — Даже этим летом сбежать из их дома успели! — хохотнул Гарри. — А дом у тебя есть? — поинтересовалась Джейн, прыгая впереди. — Когда можно туда поехать? Сириус остановился и взглянул на крестников. Голова Снейпа опять проехалась по потолку, но Блэк даже внимания на это не обратил. — Значит, вы согласны? Да? — Ну, конечно! — единодушно ответили Поттеры, оба сияли глазами и улыбками. Наконец жизнь Джейн становилась похожей на настоящую подростковую, с семьёй и друзьями. Джейн первый раз увидела, как мрачное лицо Сириуса озарила улыбка. Перемена была разительна — словно кто-то другой, лет на десять моложе, вдруг проглянул сквозь изнурённую маску; и Сириус на какой-то миг стал похож на того человека, который весело смеялся на свадьбе родителей Поттеров. Джейн потянула Гарри на Сириуса и заключила их в объятия. Сириус встал в ступоре, словно его не обнимали, а отправляли на смертную казнь. Гарри же мигом спохватился и обнял крёстного за шею, Джейн дотягивалась только до средины груди. Руки Блэка, что были в грязи, аккуратно легли им на плечи, еле касаясь — отвык. — Не хочу ломать идиллию… — окликнул их Забини, идущий далеко впереди. — Так и не ломай! — вспыхнула Гермиона и, схватив слизеринца за локоть, потащила его дальше. Джейн и Гарри рассмеялись, отлипая от крёстного. Они, медленно, отстав от компании, пошли по туннелю. — Джейн, этот Блейз твой друг, так? — стал расспрашивать Сириус. — Да, — улыбнулась Джейн. — Он со Слизерина, так же как и Теодор, мы с ними сильно сдружились. — Они не раз нам помогали, — согласился Гарри, быстро оборачиваясь на крёстного и сестру с улыбкой на губах. — Помню, как Забини помог мне достать Невилла Долгопупса — нашего однокурсника с Гриффиндора — с люстры в кабинете защиты. Джей, помнишь? — Конечно! Как Рон возмущался, что с нами увязались слизеринцы! Сириус неловко рассмеялся вместе с крестниками. — Как же вы сумели подружиться? Насколько я помню, гриффидорцы со слизеринцами были вечными соперниками, так было всегда. Что же, даже такие фундаментальные правила Хогвартса изменились? И Джейн с Гарри пустились в объяснение всех школьных взаимоотношений. И про драки двух враждующих факультетов, и про гадкого Драко Малфоя со своей свитой, — взамен они услышали рассказ Сириуса об отце Малфоя, — но Блэк был сильно удивлён, когда услышал, что умная и добрая Гермиона Грейнджер каких-то пару дней назад сломала нос этому самому Драко. — Как так? — его смех походил на лай, такой тёплый и ставший за эти пятнадцать минут родным. Резвые смешинки прыгали в его глазах, широкая улыбка не сходила с его лица всё время их разговора. — Да этот говнюк опять начал распыляться о том, как круто будет смотреться голова гиппогрифа у него в комнате, — фыркнул Гарри. — Да уж… — немного грустно улыбнулась Джейн, зная, что голову гиппогрифа, скорее всего, уже увезли для создания чучела. — У нас забрали тридцать очков, но это того стоило! За смехом и шутками они и дошли до конца туннеля. А Поттер заметила — улыбка Сириуса с каждым словом становилась всё живее и шире. Теперь она будет видеть её каждый день, живя в доме своего крёстного… Нужно будет приготовить целый список историй, которые нужно рассказать Сириусу. Блэк только положил Снейпа на траву и развернулся к крестникам, желая что-то им сказать, как… — Смотрите! — страшно крикнула Гермиона. Луна вышла из-за туч… — Бегите! — крикнул Сириус, отталкивая подростков подальше от Ремуса, который начал превращаться в оборотня. — Оставьте это мне! Бегите! Сейчас же! Они пытались схватить Рона так, чтобы можно было бежать, но даже Нотт с Забини не могли собраться за столь сжатый срок. А Гарри, закрыв друзей спиной, смотрел на превратившегося Люпина. Джейн обернулась. Бродяга сцепился с Лунатиком, пытавшимся напасть на друзей. — Петтигрю… — осознала Джейн и метнула взгляд к нему. А тот, судорожно схватив палочку Люпина, махал ей над своей круглой полулысой головой. Джейн скорее побежала к Петтигрю, на ходу кидая заклятие: — Экспелли…! Спину опалила адская боль, четыре глубоких царапины от когтей оборотня заставили слёзы брызнуть из глаз. Палочка выпала из рук, а Джейн грохнулась на землю… Петтигрю пискнул у неё перед лицом и убежал в темноту леса, а прямо за ней Сириус отводил от своей крестницы бешеного оборотня. — Поттер! Поттер! — кажется, это был Нотт. — Бежим, вставай! Девушка обернулась назад, затуманенным взглядом разглядела убегавшего в Запретный лес Люпина. Она не могла шевелить ничем, кроме головы. Болевой шок расходился на все конечности, заставляя всё тело мелко трястись в бездействии. — Нет… — чуть слышно отказалась от помощи Джейн. — Поттер, — да, это был Нотт, он раздражённо, но с волнение смотрел на подругу. Неужто испугался? — Где Сириус? — забеспокоилась она. Повернув голову во мрак, Джейн услышала визг собаки, она дёргнулась, пытаясь встать с земли. Первые раза четыре откровенно говоря не получалось, на пятый, схватившись за корень дерева и подтянувшись по его стволу, она смогла неуверенно встать. — Поттер, ты туда не пойдёшь! — запротестовал Нотт. — Я тебя и не спрашивала, — подхватывая палочку, буркнула Поттер и, шатаясь, направилась в темноту. — Опять рискуешь собой ради других? Хватит быть идиоткой и бежать сломя голову на край света ради призрачной надежды! — скривив нос, талдычил ей Нотт. — Он тебе никто! Так зачем умирать за просто так? Ей стало мерзко. И больно. Она обернулась, и прямо сказала: — Да пошёл ты, Нотт. Грёбанный трус. И он отступил. Может, и не нужна ей такая дружба. Может, это всё ошибка. Спина ныла. Джейн чувствовала как с каждой секундой рваная футболка становилась всё более мокрой, прилипая и засыхая на коже, джинсы тоже замарались, став красными на поясе. Она еле поспела к озеру, на котором происходил ужас… Дементоры… Сириус… Гарри… И Джейн, которая не в силах поднять руку и самое главное — не умеющая вызывать защитника. Чудесное сочетание, просто выть хочется. Они почувствовали её… Земля с их приближением покрывалась корочкой льда, а мысли Поттер ещё больше смешались. Но Джейн не собиралась так просто сдаваться, убегать. Нет. Она выставила палочку вперёд, пытаясь думать о том, что произошло только десять минут назад. Об их разговоре, как Сириус смеялся, как Джейн с братом рассказывали ему истории школьных дней. Вспоминала счастье, которое она получила от осознания, что будет жить с крёстным. Несмотря на боль и усталость, уверенный взмах волшебной палочкой. — Экспекто Патронум! — совсем неслышно выдохнула она. Ярко-белый свет озарил ледяное озеро. Её волк прогонял дементоров, которые слишком сильно приблизились к её семье. Светлый защитник улетел дальше, распугивая мерзких тварей… Джейн почувствовала как сзади к ней подобрались, высасывая силы и заставляя исчезнуть её волка. — Нет… — старые страхи разбавлялись Гарри и Сириусом, которые были на последнем издыхании. Джейн увидела, как изо рта крёстного выходит шарик голубого света — ещё секунда и его не вернуть. Всё закончилось, когда светящийся олень встал перед ней. Шарик света вернулся обратно к Блэку. Все дементоры исчезли. Сириус и Гарри лежали без сознания у самого берега. Джейн подтянулась к ним, прикладывая ухо к грудной клетки каждого. Живы. Перевернувшись на спину, не обращая внимания на боль, которая обожгла её опять, она мигом отрубилась, даже не думая о том, что все её мечты вновь разрушили… *** Он запрятался в укромном углу трясущегося на всех парах магловского поезда, идущего прямиком из Шотландии в Лондон. Тайное место, которое находилось в милях и милях от Хогвартса, хранило в себе то, без чего его Хозяин убьет его на месте. Поэтому уже через три часа он рыл заросшую травой землю. В глубине леса, находящегося рядом с домом его бывшей семьи Уизли, никто бы никогда не нашёл вещь, которую передал ему ещё год назад его Хозяин. Он велел спрятать в укромном месте дневник; в нём не было ничего написано, Хвост нигде не нашёл и привычного «кому принадлежит этот дневник»… ни на передней странице, ни сзади… это был безымянный, пустой дневник со свежими листами и чистой обложкой, но он принадлежал Хозяину, поэтому был очень важен… Вновь на графство Суррей спустилась прохлада ночи; ободранная крыса, крепко держа зубами кожаный дневник, бежала по лесу. Когда закончилась брусчатка деревушки, на окраине которой стоял трактир, показался дом на холме, в котором не горели окна. Хвост перебирал крысиными лапками по ухоженному саду; остановился, пропихивая вперёд дневник Господина, еле протиснулся в щель между дверью и набухшей от старости рамой. В пыльной гостиной, где единственными гостями в последние годы были лишь мухи да крысы, вырос низенький человек. Петтигрю по-крысиному принюхался и быстро мигнул водянистыми глазами-бусинками. Он робко хихикнул, прикрывая кривой рот толстенькой ручкой, обросшей неприятными бородавками. За радостью своей победы он забыл написать письмо этому заносчивому глупцу Малфою. Да и не было дела ему до этого пижона! Радость-то какая! Он смог избежать смерти от рук этих двоих дикарей! Он хлопал в ладоши и радостно щурился, самодовольно фыркая и кривясь. «Конечно, конечно, — причитал про себя Хвост, — ваш папаша — благочестивый отец! — не захотел бы убивать своего лучшего друга. Наивные людишки, уж точно копии Лили и Джеймса! Такие же слепые праведники!» А стрелки шли к полуночи. Со времени его побега прошло двое суток — этот сумасшедший урод (а ведь когда-то Питер звал его верным другом) уже не осознаёт себя, поцелованный дементором, вероятней всего, он сидит в своей личной камере Азкабана. А Люпин… ох, Люпин. Он мог сказать Ремусу отдельное спасибо — если бы не пустая голова оборотня, забывшая выпить лекарство, то гнить трусливой заднице Петтигрю в компании дементоров до скончания века. А вот Поттеры и их надоедливые дружки были сплошным разочарованием! Никто не сжалился над ним, никто из этих напыщенных гриффиндорцев, а ведь все «добрые и хорошие», а когда людям и вправду нужна помощь «иди ты к чёрту, Питер». Хоть Питер и забыл написать Малфою. Малфой не забыл прийти к Питеру. *** Джейн с перемотанной грудью — раны от оборотней не заживит никакая магия — ехала в поезде обратно к ненавистным маглам. Напротив неё сидел её любимый младший брат, опечаленный не меньше её тем, что Сириус Блэк, их крёстный отец, всё также считался убийцей и предателем. Рядом с Джейн сидела Гермиона, читающая неизвестно какую по счёту книгу Луизы Мэй Олкотт — уж очень девушке понравилось творчество этой писательницы — и держала руку своей лучшей подруги, периодически поглаживая и сжимая. Рон дремал, но Джейн видела, что он каждые полчаса вглядывается в лица Джейн и Гарри, а каждый час отходил в туалет и приносил новые истории со своих походов. Радовало только одно — Гарри и Гермиона, вернувшись во времени на три часа назад, спасли Сириуса и Клювокрыла от смерти. Дядя Ремус обещал держать их в курсе по поводу Блэка и изредка сообщать о себе, а сейчас Джейн крепко сжимала свою часть письма от дядюшки Сириуса. Он, будучи опекуном Джейн и Гарри Поттеров, дал разрешение на посещение Хогсмида… Они скоро встретятся. Они с Гарри в это верят.