Замкнутый круг

Тсунаёши потянулся в кровати своего нового дома. Небольшой домик расположился в тихом районе Вены, так что даже в самый разгар дня здесь было очень тихо. В этом Тсуна успел убедиться ещё только, когда покупал это здание. Больше всего молодого человека радовало, что неподалёку есть супермаркет, а чуть дальше большой парк, в котором разместилось лазурное озеро. Днём блики солнца плясали по нему словно сумасшедшие, все цвета радуги отражались на нём. Воздух свежий и слегка сладковатый, из-за ароматных цветов. Ночью же у озера становилось прохладно, а воздух был таким нежно-холодным, словно после мелкого-мелкого дождика, слегка брызнувшего на дорогу. Листья могли поблёскивать в свете луны. Одним словом — это был маленький рай. Тсуна сладко зевнул и скинул ноги с кровати, подниматься не хотелось, но привычка рано вставать не хотела уходить даже спустя чуть меньше полугода. Савада встал и слегка размял мышцы, а потом подошёл к окну, оттягивая в сторону синие, атласные шторы. В комнату сразу вошли яркие лучики солнца, которые сначала немного ослепили хозяина дома. Тсуна слегка зажмурил глаза и недовольно поморщил носик. Он приоткрыл створку окна, впуская в комнату прохладный утренний воздух. Савада глубоко вдохнул его, по телу волной прошлась мелкая дрожь. Тсунаёши открыл шкаф и достал из него бледно-синие джинсы и оранжевую рубашку с коротким рукавом, а потом отправился в душ. Тёплая вода приятно согревала, даря чувство наслаждения. Однако что-то терзало его душу изнутри. Интуиция говорила, что что-то должно произойти. Тсуна постарался спрятать эти мысли подальше и поспешно вышел из ванной уже в новой одежде. Он спустился вниз на кухню. Поставил чайник и открыл холодильник в надежде найти там что-нибудь съестное. Но надежды бывшего босса не оправдались, в холодильнике «мышь повесилась». Тсуна лишь разочарованно вздохнул и направился к гудящему чайничку. Достав кружку, насыпал в неё растворимого кофе и залил кипятком. Он сел за стол и стал посматривать в широкое окно, которое открывало вид на задний дворик дома. Тсуна отпил немного кофе и поморщился. Напиток был горький и совершенно не вкусный. «Всё-таки ничто не сравниться с итальянским кофе», — юноша страдальчески вздохнул. Посидев с пол часика с горячей кружкой в руках, он решил всё-таки сходить в магазин. Обувшись, побрёл до магазинчика. Небольшой снаружи, но довольно просторный внутри. Он встретил Тсуну светом белых ламп и звуком пробивающихся чеков на кассе. Юноша прошёл вглубь помещения к полкам с продуктами. Людей было довольно много, все старались быстро скупиться и пойти по домам. Желудок Тсуны стал напевать свою привычную мелодию, оповещая хозяина о том, что ему тоже не мешало бы поторопиться. Савада взял немного сырого мяса, парочку овощей, макарон, кусочек свежего, хрустящего хлеба и бутылочку красного вина. На кассе ему быстро пробили товар и вручили какой-то купон (видимо на скидку). По дороге обратно Тсуна вспомнил, что у него закончились его любимые сигареты. Он не был страстным курильщиком, но иногда так хотелось выкурить одну другую сигаретку. Пришлось идти обратно, к магазинчику, торгующему табачными изделиями. Как только юноша вошёл в помещение, в нос ударил запах табака смешанного с ароматными травами. Он прошёл к прилавку и, завидев свои любимые сигареты, быстренько купил их и направился домой. Вернувшись домой, принялся готовить долгожданный завтрак. Благо хоть готовить немного научился, а то можно было бы и с голоду умереть. Желудок по-прежнему напевал свою страдальческую сонату. И вот оно, столь желанное событие — завтрак готов. Тсуна стал за обе щеки уплетать горяченькую еду, как вдруг, послышался дверной звонок. Савада нехотя оторвался от своего кушанья и поплёлся к двери. Открыв её, перед глазами предстал тот, кого видеть хотелось меньше всего, но в то же время сильнее за всех. Там стоял Хибари Кёя. Тсуна опешил, а Кёя стоял с невозмутимым лицом, как будто, так и должно быть. — Эм, простите. Чем могу помочь? — с улыбкой постарался выдавить из себя Тсуна, а в голове вертелась одна мысль: «Хибари Кёя, я тебя убью!». — Мияно Мамору? — невозмутимо спросил Хибари, подмечая, что лицо юноши не изменилось, то есть ничто не выдавало Саваду. — Да. Это я, — уже весело пропел юноша. — Что-то случилось? — с детским любопытством спросил Тсуна, его глаза будто сияли интересом. — Мне нужно проверить Ваши документы. Я из посольства, — холодно проговорил Хибари, а Тсуна еле сдерживал смех. «Из посольства, как же! — воскликнул про себя юноша. - Да, Хибари, неужели решил бросить свои дела и стать членом посольства?» — спрашивал про себя Савада, деликатно прокашлявшись, чтобы сдержать рвущийся наружу смех. — Хорошо. Проходите в дом. Я сейчас всё принесу, — весело пропел Тсуна, впуская Кёю в дом и провожая его на кухню, где на столе по-прежнему стояла тарелка с ещё тёпленьким супом. Кёя сел на стул, а Тсуна пошёл в комнату за документами. «Поиграть со мной решил, да? Что ж, играйся, Хибари Кёя. Посмотрим, на сколько тебя хватит», — ехидничал про себя Тсуна, уверенный, что его не раскроют. Он поднялся наверх и вытащил из тумбочки документы, спустился вниз, ненадолго останавливая свой печальный взгляд на Кёе, сожалея всё-таки. Что бы он ни говорил, но всё же скучает по этому, казалось бы, равнодушному человеку. Тсуна протянул ему документы и отошёл немного в сторону, наблюдая за действиями Хибари. Тот стал внимательно изучать представленные ему бумаги, играя свою роль. — Не хотите чаю? — улыбаясь, спросил Тсуна. — Да, не откажусь, — спокойно ответил Хибари. Тсуна достал с верхней полочки пачку зелёного чая и стал заваривать его. Кёя же слегка прошёлся взглядом по кухне и заметил на столешнице пачку сигарет. Савада поставил перед гостем чашку горячего чая. Хибари посмотрел на Тсуну, а потом спросил: — А Вам не знаком Савада Тсунаёши? — Тсуна сделал задумчивый вид и почесал рукой затылок, а потом ответил: — Нет, —, а на его лице красовалась счастливая улыбка. Хибари выпил немного чаю, а после попрощался и ушёл. Интуиция подсказывала Тсуне, что оставаться тут нельзя, и он поспешно доев, стал снова собираться в дорогу, какое-то время ещё не спуская с губ довольно ехидной улыбки.