Esper

Этой ночью Фремине снова забрался к брату в кровать и мирно спал до самого утра. Юноша открывает глаза, сразу заставляя себя сесть и потянуться руками вверх. Он вертит головой в поисках брата, но натыкается только на записку на столе, которая гласит: «Я ушёл к Линетт, скоро вернусь, не переживай, Реми». Улыбнувшись, Фремине встает и поправляет кровать брата, в то время как свою даже не раскладывал, но его прерывает стук в дверь. Сонный и растрёпанный юноша плетётся к выходу, зевая и потирая глаза. Не задумываясь, он открывает дверь, и сонливость снимает как рукой, ведь на пороге стоит Кэ Цин. — С днём рождения, малыш Фреми! — девушка хватает его за щеки и сжимает их, улыбается и хихикает. — Скучал по мне? А Лини есть? — она выглядывает из-за него, бегло осматривая комнату. — Что? Так ты один? «Почему этим утром именно ее я должен был увидеть первой…» — обречённо задается вопросом Фремине. — Лини… Лини скоро вернётся… — юноша чувствует, как вновь постепенно начинает дрожать, ведь слишком неприятно и страшно оставаться с этим человеком наедине. — Оу, один всё же, — усмехается. Девушка уверенно проходит в чужую комнату, толкая Фремине ладонью в грудь, чтобы тот отступил назад. Закрыв за собой дверь, она небрежно бросает на стол около входа три конверта и делает шаг вперёд. — Здорово ведь встречать свой день рождения с любимой девушкой, да? — она хватает его за запястье и тянет на себя, вынуждая того буквально впечататься ей в грудь. — Я, вот, уже точно знаю, как мы проведем мой день рождения, Фре-ми-не. — М-мне нужно к сестре… — он говорит первое, что приходит в голову, пока руки едва ощутимо пытаются оттолкнуть девушку от себя. «Слабый… Слишком слабый…» — его руки дрожат настолько, что практически не слушаются. Ее голос отзывается самыми неприятными ощущениями в ушах юноши, противным треском и звоном, что иногда прерывается на писк. Хочется оказаться в объятиях брата, рядом с сестрой, хочется чтобы кто-то зашёл в комнату и убрал Кэ Цин подальше, но молитвы Фремине не были услышаны. — Не смеши, — она прижимает его к себе, наслаждаясь дрожью и судорожными выдохами со стороны юноши. — Не нужно тебе никуда, если, конечно, не хочешь, чтобы твой старший братик узнал, какой ты мерзкий грязный извращенец. Или хочешь? Давай, позовём его и скажем ему вместе? — Не надо… Не хочу говорить… Н-не говори ему… — мямлит, зажмурив глаза и надеясь, что это просто дурной сон. — Вот и умница. Упираясь ладонями ему в плечи, она напористо идет вперёд, заставляя его отступать назад, пока ноги не коснутся постели. Видя сильный страх в голубых глазах, её губы растягиваются в кривой властной улыбке. Он полностью принадлежит ей, он боится её, он не будет отталкивать или сопротивляться, ведь он слабее, и она это отлично понимает. — Ты принадлежишь мне, Фремине, — улыбается. Толкнув его на кровать, она забирается сверху и усаживается ему на бёдра. Девушка склоняется к его лицу и сразу принимается целовать каждую веснушку на его щеках, пока пальцы уже впились в пуговицы на мягкой пижамной рубашке. Её мокрые губы проходятся по его щекам и носу, но ведь эти места целовал Лини, и сейчас она будто перекрывает то светлое, что ощущал юноша на себе, заменяя мерзкими неприятными пятнами. Проводник понимает, что абсолютно беспомощен перед ней, что совсем ничего не может и не должен делать. Он просто поддаётся, не смея отталкивать. Чувствуя себя пустой куклой, он безвольно лежит на кровати, пока чужие руки гуляют по его телу. Юноша реагирует лишь вздрагиваниями и вжимается головой в кровать, пытаясь пятиться от этого напора, ведь ему страшно, а в глазах уже собираются слёзы. — Тшшш, не бойся, я ведь не делаю тебе больно, — она оставляет мокрые поцелуи по всему его лицу. — Ты похож на солнышко, Фреми, — улыбается. Отклонившись назад, она окидывает его взглядом: такой нежный, хрупкий, миниатюрный, он вжимается в постель, будто бы это может ему помочь. В его глазах застыла тень страха, губы дрожат, а дыхание кажется прерывистым и поверхностным. Она видит, как его тонкие пальцы сжимают одеяло, как он морщится и отворачивает голову, будто бы пытается спрятаться от неё за светлыми волосами, и это всё приносит ей искреннее удовольствие. — Малыш Фреми, давай на твое семнадцатилетие я подарю тебе твой первый секс? — она наклоняется над ним, уперевшись ладонью в подушку. — Ты ведь ещё девственник, да? — вторая ладонь опускается ему на грудь и медленно скользит вниз, направляясь к паху. — Нет! П-пожалуйста, не надо, я не хочу, — он вздрагивает и смотрит на неё полными слез глазами. «Не трогай… Не трогайте меня…» — вслед за мольбами, которые ему не хватает смелости озвучить, в голове всплывают воспоминания из приюта. Прежний директор совсем не следил за детьми, и Фремине, будучи слишком замкнутым и одиноким, довольно быстро стал объектом издевательств со стороны одногодок и старших учеников. Если бы не Лини и Линетт, он бы, как он сам думает, не дожил бы до своего возраста. Сейчас он словно заперт где-то в темном маленьком месте, где нет и капельки света, пока эта девушка наседает на него. Он так отчетливо чувствует каждое ее касание, после которого хочется отрезать от себя кусок плоти и сжечь, ощущает ее липкий взгляд, от которого не спрятаться, и её отвратительное дыхание, от которого ему просто не сбежать. — Ну чего ты, малыш? — она осторожно целует его в щеку, а затем проводит языком, слизывая потекшую слезу. — Тебе ведь тоже будет приятно. Отклонившись назад, она принимается неспешно расстегивать пуговицы на его рубашке. Мягкая плюшевая ткань, нагретая теплом чужого тела, так приятно ощущается на её коже, словно облако. — Ты такой красивый, Фреми… — она медленно оголяет его грудь и склоняется к шее. Вдохнув запах чужого тела, она проводит пальцами по его ключицам и рёбрам, царапает ногтями и спускается ниже — на впавший живот. — Разве можно быть похожим на ангела внешне, но таким порочным грешником внутри? Её волосы спадают с плеч, проходясь легкой щекоткой по его лицу. Он впивается в нижнюю губу, пытаясь не проронить ни звука, но всхлипы безысходности и отчаяния всё же срываются с его бледных уст, пока она уже спустилась с мокрыми поцелуями на его грудь. «Не хочу… Пожалуйста… Не надо… Я не хочу… Лини… Спаси меня… Кто-нибудь… Остановите это…» — Не переживай, — девушка поднимает голову. — Просто расслабься, тебе понравится. Искренне наслаждаясь его покорностью, безысходностью, дрожью и страхом, она будто окутывает его в свою паутину, напрочь лишая возможности сбежать. — Мерзкий… Отвратительный… Грязный извращенец… — шепчет, будто змея. — Лини никогда не примет такое порочное и грязное существо, как ты, Фремине… А я приму… Ты мой, Фремине. Понимаешь? — она оставляет очередной поцелуй внизу его живота. — Только мой. И не нужно так дрожать, я буду нежной… Сегодня ведь твой первый раз, аха… Её холодные пальцы поддевают резинку его пижамных штанов, и, заметив, как вздрогнуло чужое тело, она решает поиграть ещё. — Трусишка, — хихикает. — Мм… Ты уже обнажался перед кем-то? Или в этом я у тебя тоже буду первой? — без раздумий она кладёт ладонь ему на пах и сжимает. — Не возбужден? Ничего, в первый раз не у всех получается… «Только не снова… Не хочу… Бежать… Надо бежать…» Не выдержав, он с силой отталкивает её от себя, спрыгивает с кровати, цепляясь ногой за одеяло, падает на пол и больно ударяется коленями. Проронив случайный скулёж, он так же быстро вскакивает и мчится в ванную комнату, сразу же закрывая дверь на замок. Тело трясется от страха, но появилось хотя бы мнимое ощущение безопасности — эта белая дверь, что теперь отделяет его от Кэ Цин. Юноша спускается по стене на пол, ведь чувствует, что ноги не держат. Из глаз градом хлынули слёзы, пока он обнимает себя обеими руками, всё ещё чувствуя мерзкие прикосновения этой девушки на своём теле. «Уйди, пожалуйста, уйди…» — проносится в голове юноши, сидящего на холодном полу в расстёгнутой рубашке. — Фре-ми-не… — протягивает Кэ Цин, прислоняясь лицом к закрытой двери. — Малыш, хорошо, сделаем это позже, — хихикает. — На этот раз я закрою глаза на твое поведение, только имей в виду, что если оттолкнешь меня в следующий раз, я расскажу Лини о том, какой его брат на самом деле мерзкий извращенец, — она проводит ногтями по двери, издавая неприятный скрежет. — Ты меня услышал? Отвечай, когда тебе задают вопрос. До ужаса страшно отвечать. Юноша понимает, что ему не избежать этого, иначе брат все узнает. Но сколько ещё он сможет выдержать? Он вздрагивает от её голоса и трясется от неприятного звука ногтей, царапающих дверь. Судорожно выдохнув, он, давясь слезами и всхлипами, едва ли различимо отвечает: — Да… — Мой хороший, — она оставляет на двери слабый поцелуй, чтобы Фремине слышал его звук, и, усмехаясь, уходит. Хлопок двери оповещает, что она ушла, а стук каблуков, доносящийся из коридора, постепенно стихает. Фремине плачет уткнувшись в колени, пока тело хоть немного не перестанет дрожать. Поднявшись, юноша смотрит на себя в зеркало — такого неопрятного, с красными глазами и в расстёгнутой рубашке. Чуть ли не срывая с себя одежду, Фремине бросает ее в корзину для белья и забирается в душ. Горячая вода неприятно обжигает тело и раздражённое от слез лицо. Но только так юноша чувствует, что становится чище. Хочется ногтями разодрать каждое место, которого касалась Кэ Цин, но тогда Лини заметит это. Прикусив нижнюю губу, Фремине ещё немного прибавляет температуру воды и шипит от боли, хоть и не понимает — душевной или физической. — Реми, я вернулся! — доносится до него голос Лини. — Ты в душе? «Наконец-то…» — проносится в голове Фремине. Голос брата звучит как спасение, и проводник спешит смыть пену, выключает воду и становится перед зеркалом: с той стороны на него смотрит уставший и грустный юноша с красноватой кожей тела, от которой едва заметно поднимается пар. Он вытирает волосы полотенцем, а затем кутается в него сам. Дрожащей рукой Фремине проворачивает замок, будто бы боится, что девушка всё ещё там, и выходит в комнату. На лице юноши тут же появляется светлая улыбка, которая так старательно прячет его боль. — Как Линетт, ей лучше? — мягко спрашивает, ища себе чистую одежду. — Так и понял, что ты ничего с собой не взял, — с улыбкой его встречает Лини. Эспер протягивает ему белую рубашку и брюки. — Увидел, что ты пошел в душ и не взял с собой форму. Линетт в порядке. Похоже, просто съела что-то не то, вот и мучалась с животиком. Она сказала, что ближе к вечеру выберется из медпункта и придёт к нам, так что твой день рождения мы проведем только вчетвером, хех. Юноша благодарно принимает одежду и медленно натягивает ее, как вдруг осознание пробирается в его мысли, и руки вздрагивают. Он поднимает слегка напуганный взгляд на брата и спрашивает, надеясь, что ему послышалось: — В-вчетвером…? — Да, вчетвером, — улыбается. — У меня для тебя маленький сюрприз. Вмиг стало жутко страшно. До такой степени, что недавно горячая кожа пальцев резко похолодела. Проглотив ком в горле, застегивая пуговицы на штанах, Фремине улыбается брату: — Х-хорошо. Накинув на себя рубашку, юноша довольно быстро застегивает пуговицы, и, взяв с полки фен, принимается сушить волосы, морально подготавливая себя к вечеру и очередным приставаниям Кэ Цин. — Реми, всё хорошо? — Лини забирает у брата из рук фен, выключает и убирает в сторону. Положив ладони юноше на плечи, он слабо улыбается и смотрит в ясные голубые глаза, читая в них страх. — Я напугал тебя? Я не хотел… — эспер бережно прижимает брата к себе. — Я ведь обещал, что твой день рождения мы проведем только втроем… А под четвертым я имел в виду твоего пингвина… Пер, кажется… помнишь? Профессор Фарузан помогла мне его починить после того несчастного случая… Хех… Чувство вины из-за того, что он заставил брата волноваться проносится по телу Фремине мурашками. Выдохнув, проводник нежно обхватывает талию старшего руками и вжимается лицом в его плечо. Юноша едва слышно всхлипывает в чужую рубашку. — Прости, Лини, м-мне приснился кошмар, и я с утра сам не свой, — дрожащим голосом проговаривает, крепко цепляясь пальцами в рубашку брата на спине. — Пер… Вы починили его… Я так рад… — Да, профессор Фарузан хорошо разбирается в механике… — Лини невесомо гладит брата по влажным волосам. — Так у тебя из-за этого вся постель помятая? А я уже ненароком надумал всякого, — смеётся. — Лини, ты… — Фремине делает небольшой шаг к брату, чтобы быть как можно ближе всем телом. Выдыхая ему в плечо, юноша добавляет: — Утром К-Кэ Цин зашла… Принесла конверты с заданиями и ушла… — Да, я видел, как она выходила из комнаты, — юноша неловко улыбается. — Ты в последнее время и правда сам не свой, Реми… Ты точно уверен, что ничего не хочешь мне сказать? Но тот лишь отрицательно мычит, перемещая ладони с поясницы брата чуть выше. — А, нет… Кое-что есть, возможно, мы с Венти подружимся, он хороший очень… — Кстати об этом… Какие-то странные обсуждения слышал, что Сяо и Венти тебя донимали на физкультуре… — Лини разрывает объятия и смотрит брату в глаза. — Тебя, случайно, никто не задирает? — Что? Но они же, — запинается, — нет, они хорошие ребята, правда, Лини… — Я тебе верю, — эспер отрицательно качает головой, — не переживай. И я очень рад, что ты завел себе друга. Ты уже смотрел, что там за задание от директора? Мягкий и полный заботы голос брата заставил дрожь уйти, а тепло его тела прогнало и страх. Фремине поднимает взгляд, искренне и мягко улыбается ему в глаза, ведь наконец-то чувствует себя в безопасности: — Ещё не открывал, волнуюсь и хочу, чтобы мы вместе открыли, когда Линетт придёт. — Хорошо, — Лини проводит ладонью по чужой макушке. — Тогда идём завтракать? — он вертит головой в поисках пелерины. Взяв накидку в руки, юноша набрасывает её на плечи брата и застегивает под белоснежным воротником его рубашки. — Сегодня у меня дел нет, так что можем весь день провести так, как хочется тебе. — … — Фремине наблюдает за руками брата, которые так бережно застёгивают на нем накидку. — Ой, Лини, высуши мне волосы, пожалуйста, — мягко, но радостно произносит юноша. — Конечно, садись, — он жестом приглашает брата присесть на край своей кровати. Взяв со стола расчёску, эспер включает фен в розетку около стола и забирается на кровать за спиной Фремине. Юноша нажимает кнопку, и светлые пряди младшего брата сразу раздуваются потоками тёплого воздуха. — Твои волосы стали длиннее, — подмечает Лини, — тебе не мешают? — Не мешают, — Фремине прикрывает глаза, утопая в заботе брата, которая так бережно окутывает душу. — Наоборот, за ними так проще прятаться. — А зачем прятаться? — Лини проводит расчёской по чужим волосам, высушивая прядь феном. — У тебя очень милое личико, Реми. Веснушчатые щёки и нос тут же покрываются скромным румянцем. — Не хочу чтобы кто-то кроме тебя и Линетт смотрел на меня, — смущенно протягивает Фремине, сцепляя руки в замок. — Хех, ты такой милашка, когда смущаешься, — смеётся.

***

Алатус просыпается первым и сразу направляется в душ, пока Сайно спит, прижимая к себе фамильяра. Одевшись в домашние штаны, кофту и натянув перчатки, он аккуратно будит друга. — Поцелуешь меня и я восстану, — сонно проговаривает Матра, вжимаясь лицом в волосы зооморфа. — Каждый раз поражаюсь тому, как можно было родиться с подобным юмором на генетическом уровне, — серьезно отвечает Сяо. — Встаю-встаю. Зевая, Сайно поднимает голову, проводит ладонью по ушам Тигнари и медленно сползает с кровати. Фамильяр провожает хозяина взглядом и потягивается, растянувшись на кровати. Он переворачивается на живот, вытягивает руки вперёд и пятится назад, изгибаясь, словно кот. Пушистый хвост пускает волну, мягкие подушечки на пальцах впиваются в покрывало, лис закидывает голову назад и зевает, прижав уши. Замерев перед кроватью, Сайно наблюдает за фамильяром. Футболка слегка задирается, когда лис изгибается в спине, показывая основание хвоста и тонкую бледную талию. Когда хвост коснулся бедра Сайно, по телу будто пустили разряд электричества. Сердце забилось чаще, а щеки покраснели. Матра поднимает взгляд на Сяо и понимает, что выглядит в его глазах странно. Схватив свою форму, Сайно сбегает в душ, крикнув Тигнари: — Нари, захочешь — присоединяйся. Но почему-то чувствует, что может не пережить, если фамильяр в этот раз согласится и не понимает почему, ведь они часто принимали душ вместе. Вздохнув и сбросив с себя пижаму, Матра включает воду и становится под ее тёплые потоки. — Хочу! Лис спрыгивает с кровати на пол, забыв, что он в облике человека. Мягкие подушечки на ладонях неприятно ударяются о твёрдый холодный пол, фенек отскакивает назад и выравнивается. Он смотрит на свою руку и видит, как по ладони побежала тонкая дорожка мутной крови. — Поранился… — раздраженно шипит, смотря на руку. — Человеческие тела такие хрупкие… Он вздыхает и, опустив уши, плетется в сторону ванной комнаты. Хвост безвольно падает, а сквозь сжатые зубы он по привычке скулит, как обычно делает это в облике лиса. Зооморф проходит в ванную, и, не сняв с себя одежду, забирается под поток воды, где стоит Сайно. Лис протягивает ему ладонь, демонстрируя порез, который он и сам не понял, как смог получить. Призыватель вздыхает, но не может сказать, что он против того, чтобы Тигнари мылся с ним. Даже наоборот, он хочет этого. Улыбнувшись на то, что лис забыл про одежду, Сайно тут же меняется в лице, слыша скулёж. Взгляд опускается на его ладонь. — Мой ты хороший, когда успел? Взяв ладонь фамильяра, он прикладывает ее к своим губам. Это было импульсивное решение, которое заставляет смущаться, но Матра не остановится. Юноша аккуратно гладит свободной рукой предплечье лиса, продолжая целовать его ладонь и ощущая вкус его крови на своих губах. — На что-то острое наткнулся у вас на полу… — уши жалобно прижимаются к голове. — Забыл, что я в форме человека и по привычке спрыгнул с кровати… Мокрые длинные волосы обвивают пижамную рубашку, которая неприятно липнет к телу, и фенек морщит нос. Не убирая ладонь лиса от лица, Сайно поднимает взгляд. Одежда Тигнари намокла и сквозь неё просвечивается худое, изящное, бледное тело. Появилось сильное желание коснуться его. Везде. Но Матра быстро отбросил эти мысли. — Давай снимем это, а твою лапку подлечит Вентик, нам как раз за ними идти сегодня, — мягко произносит Сайно. Он осторожно опускает чужую руку и, подойдя к Тигнари со спины, собирает его волосы, касаясь кончиками пальцев его шеи, ключиц, лопаток и плеч. Завязав что-то в виде очень временного пучка на голове лиса, юноша поддевает мокрую пижаму и тянет ее вверх, обнажая чужое тело. — Хорошо… Без тени смущения Тигнари снимает штаны вместе с бельем, представая перед Сайно нагишом. Он опускает уши и прижимает их к голове, чтобы туда не попала вода. — Если хвост сильно промокнет, его придётся долго сушить, — задумчиво произносит лис. — Может, его как-то спрятать? Или как-то быстренько покупаться… Не хочу сушить хвост… — Я буду сушить твой прекрасный хвостик, Нари, но, если совсем не хочешь, я могу его подержать, пока ты будешь омывать тело, — Сайно старается не опускать взгляд, ведь и так чувствует себя очень неловко, а хвост, который щекочет его бедра только больше смущает юношу. — Спрячь его, пожалуйста, — кивает. — Он тяжелый, когда мокрый… Тигнари отходит от потока воды, чтобы тот бил ему только в лицо, выдавливает на ладони немного геля для душа и осторожно омывает тело, несильно царапая себя длинными острыми когтями. Зооморф принимает этот облик уже четыре года, но до сих пор не привык к тому, что кожа людей нежная, а тело — хрупкое. Фенек смывает с себя гель и пену, умывает лицо и потирает сонные глаза. Тёплая вода разморила его, и теперь снова хочется спать. Осенью лис ощущает особую сонливость из-за вечно дождливой погоды, а перепады температуры лишь усугубляют. Стоя за спиной Тигнари, Сайно наблюдает за его движениями. Хвост в руках иногда шевелиться, обращая на себя внимание юноши и заставляя его рассматривать чужие ноги. Матра чувствует огромное желание касаться этого тела, самостоятельно вспенить гель на чужой коже, волосах и ушах, но он проглатывает это, ведь это всё — «неправильные» желания, к тому же он должен помочь другу с его хвостом. «Тц… Идиот ты, Аякс…» — мысленно ругается призыватель, ведь до того странного разговора с Чайльдом он никогда не смотрел на Тигнари иначе, а теперь только то и делает, что видит в нём парня. Думая о своем, он неосознанно стал поглаживать слегка влажный от пара и случайных брызг воды хвост, изучая изгибы чужой спины и красные полосы на коже от когтей. — Когда ты гладишь мой хвост вот тут, — Тигнари берет ладонь Сайно и опускает на основание хвоста, — у меня тело покрывается мурашками. И, наверное, я уже всё… Покупался. — П-прости, хорошо, — но убирать руку не хочется. Сайно знает, что у звероподобных фамильяров, у которых есть хвост, в этой области сосредоточено огромное количество нервных окончаний. Внезапный импульсивный порыв заставил его немного сжать ладонь вокруг основания хвоста. Тигнари вздрагивает и роняет случайный стон. Сайно и раньше гладил его хвост, но до этого ни разу не сжимал. По телу зооморфа пробежал незнакомый ему табун мурашек, а взгляд очень быстро потерял фокус. Лис шумно выдыхает и поворачивает голову, вопросительно смотря на Матру через плечо. — Извини, — юноша одергивает руку, — мне… Мне стало интересно так сделать, кажется, я больше не буду, — Сайно поднимает руки, показывая, что сдаётся и трогать не будет. Ничего не ответив, Тигнари кивает. Он выбирается из душа и берёт в руки полотенце. Ворсинки неприятно проходятся по ране на ладони, и он снова тихо скулит, прикусив губу. Сайно почти не шевелится, пытаясь осознать случившееся, в его голове эхом стоит тот случайный стон и понимание этого пугает. — Сяо, перевяжи Нари лапку, пока я закончу! — кричит другу, смотря на своего фамильяра. — Поцеловать твою лапку ещё раз? — Да! — лис протягивает ладонь, дожидаясь поцелуя. Наклонившись, Сайно оставляет очень долгий и тёплый поцелуй на мягкой раненной подушечке и аккуратно поднимается. — Иди, Сяо тебе спрячет ранку, а потом попросим Венти ее вылечить. Только не снимай полотенце, жди меня. — Хорошо! Сайно остаётся один и глубоко выдыхает, прикрывая рот рукой. Осознание того, что он хотел прикоснуться к себе внизу, услышав этот звук, пугает и тревожит. А более тревожит то, что он хотел, чтобы к нему прикоснулся Тигнари. Укутанный в полотенце фамильяр выходит из ванной комнаты, осторожно ступая босыми ногами по полу. Он подходит к эсперу и протягивает тому свою руку, смотря с жалостью и болью в глазах. Алатус уже приготовил бинт, дожидаясь лиса. Смотря на протянутую руку, Сяо слегка улыбнулся. — Все ещё тяжело в человеческом облике? — спрашивает, уже бинтуя небольшой порез. — Да… Демонам не нужен материальный облик… А животные более резкие и мобильные, чем люди. Люди слабые, хрупкие и ранимые… — зеленые глаза наблюдают за бинтом. — А ты будто что-то между, Сяо. — Я тоже так думаю… — обречённо усмехается. — Ну вот, готово, дать тебе одежду? — Сайно сказал подождать его, — Тигнари смотрит на бинт на руке. — Спасибо, Сяо. Я подожду хозяина. Лис усаживается на кровати на колени и смотрит на белоснежную дверь ванной комнаты, дожидаясь, пока призыватель выйдет. В ответ Сяо лишь кивает и принимается за уборку своей постели. Смыв с густых волос все остатки пены, Сайно выключает воду. Замотавшись в полотенце, он проходит в комнату, сразу бросая взгляд на руку Тигнари. — Умница, Сяо, горжусь тобой. Внимание лиса привлекает летающая по комнате мошка. Зеленые глаза пристально следят за каждым движением насекомого, пока в голове он уже выстраивает траекторию прыжка, чтобы с первого раза без труда поймать её. Зооморф так увлекся охотой, что даже пропустил, когда Сайно вышел из ванной. Хищные глаза будто бы сверкают, и фенек отталкивается от кровати, в полёте ловит мушку и приземляется на пол, обронив по пути полотенце. Он держит ладони на полу, отставив таз назад, и медленно виляет влажным хвостом. Осторожно раскрыв ладони, он случайно выпускает насекомое, которое, похоже, больше не может летать, поэтому пытается уползти, и лис виляет задом, готовый прыгнуть на эту мушку всем телом, вновь забыв, что сейчас он не маленький лис-фенек. Эспер отвернулся как только заметил упавшее с фамильяра полотенце, а взгляд Сайно вновь приковало к себе тело лиса. Он пристально смотрит на фенека, испытывая целую бурю эмоций. Смущение, интерес, неловкость, тревога — все смешивается воедино. Наблюдая за покачивающимся хвостом и бёдрами, красный от стыда и смущения Матра подходит к Тигнари со спины и набрасывает ему на пояс слетевшее полотенце, чтобы прикрыть нагое тело. — Нари, ты же совсем голый… — лицо Сайно пышет жаром, а внизу живота завязывается тугой узел. — Да, — равнодушно соглашается лис. — Тебя это смущает? — он поднимается на ровные ноги и смотрит на красное лицо Матры. — У тебя повышается температура. — Ну… Да, но не в том смысле, в котором спрашиваешь ты… — честно отвечает Сайно. — Давай оденемся, садись. Кивнув, Тигнари послушно присаживается на кровать. Сайно помогает ему надеть белую рубашку и мягкий вязаный свитер светло-зеленого цвета поверх. В отличие от студентов, фамильяр, конечно, не обязан носить форму, его вообще и быть в академии не должно, хотя директор Нёвиллет выделил ему полноценный комплект одежды, как у всех учеников. Надев на фенека белье, Сайно опускается к его ногам и помогает с брюками. Просунув хвост в специальную дырку, которую он сам сделал и прошил как только решил, что эта одежда будет принадлежать Тигнари, Матра застёгивает пуговицы на штанах и продевает пояс, невольно подмечая, что талия у Тигнари узкая, да и само тело довольно миниатюрное, гибкое и изящное, будто бы даже в облике юноши он больше лис, чем человек. Сайно присаживается на корточки и осторожно надевает на стопы зооморфа плюшевые носки, чтобы мягким подушечкам было тепло и комфортно. Юноша на несколько секунд задерживает взгляд на узких щиколотках. Почему-то это заставляет нервничать и даже смущаться. Он не первый раз помогает фенеку одеваться, но сейчас будто бы что-то не так. Эти худые ноги, костлявое тело, большие глаза, длинные гладкие волосы… Вроде бы, всё как обычно, но при этом — всё совсем не так. — Сайно, ты уснул? — доносится до него голос Сяо. Лишь сейчас юноша понимает, что сидит вот так больше минуты, в одном лишь полотенце на бёдрах, почти обхватывая щиколотку Тигнари пальцами, сминая под ладонью мягкий носок. Сайно медленно поднимает глаза на Сяо: — Да… Нет… Одеваюсь-одеваюсь… Он быстро собирается, буквально прыгая во всю свою одежду, и так же быстро сушит волосы, оставляя их немного влажными. Усевшись за спиной Тигнари, он берет расчёску. — Посушу твой хвостик, сиди и наслаждайся, — уже немного веселее говорит Сайно, но все ещё ощущает жуткое смущение. — Хорошо, — фенек усаживается поудобней и кладёт свой хвост в руки Сайно. Лис поднимает взгляд вверх и потягивается, дёргая правым ухом. — А сегодня мы в патруль не идём? Призыватель принимается бережно сушить не слишком горячим воздухом блестящую шерсть Тигнари. Он водит расческой, чтобы не было запутавшейся шерсти, и приглаживает рукой, наслаждаясь этой мягкостью. — Нет, сегодня нам нужно собраться нашим отрядом и обсудить задания. Сейчас тебе высушат хвостик, и Сайно пойдёт звать Венти с Чайльдом в библиотеку, — отвечает Сяо, глядя, как заботливо друг вычёсывает хвост фамильяра. — Кажется, Чайльд и Венти о чем-то спорят, — фенек дёргает ухом. Тигнари поворачивает голову на дверь, и кончик хвоста в руках Сайно дёрнулся. — Ой, надеюсь, не поссорятся, — озвучивает мысли вслух Сайно. Закончив с сушкой шерсти, Матра ещё раз проходится расчёской по всей длине хвоста, а затем убирает всё по местам. — Сяо, тогда займи нам хорошее место в библиотеке, а мы с Нари пойдём за этими двумя. ~ В читальном зале библиотеки в это время не так много студентов, но никто из них не упустил возможности посмотреть на Сяо. Привыкший к подобному, Алатус полностью игнорирует это. Да и сейчас, когда он знает, что у него уже один раз получилось использовать магию и не сойти с ума, ему стало немного спокойнее и легче, надежда кажется ближе, чем раньше. Заняв место в углу, который дополнительно припрятан шкафами, Сяо стал дожидаться товарищей, рассматривая имена на конвертах. — Это не имеет смысла, Аякс, — шипит на друга Венти, подходя к столу, который занял Сяо. — Да брось, всего разочек, Вен, — рыжий складывает руки в молитве. — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. — … — Барбатос шумно втягивает воздух через нос. — Я подумаю. — Люблю тебя! — воскликнул Аякс. Схватив Венти за плечи, Аякс целует друга в макушку и, довольный собой, падает на стул напротив Алатуса. — Сяушка, приветик. — Привет, — сухо отвечает тот, рассматривая Венти. Сайно присаживается и отодвигает стул для Тигнари, чтобы тот сел рядом, задев пальцами его хвост. — Не целуй Венти, ты заразишь его своим шлюшничеством! — выпаливает Матра, подумав, что Сяо было бы неприятно это видеть. От реакции Сайно Алатус немного смутился, ведь прекрасно понял, зачем его друг это сделал. — Тц. Да не шлюха я! — Аякс скрещивает руки на груди. — У меня парочка регулярных партнерш, вот и всё! — Ну так их и попросил бы, — фыркает Барбатос. — Ну так мне парень нужен! — … — жрец вздыхает и качает головой. — Кстати, Нари, давай руку, — Венти протягивает ладонь, и фамильяр поворачивает голову на Сайно, будто ждёт разрешения. — О святые Архонты, я чуть не забыл, Нари, дай Венти лапку, — испуганно восклицает Сайно. Эспер же чувствует что-то неприятное от диалога Венти и Аякса. Очень хочется спросить, о чем они, но он не может себе этого позволить. Как только фамильяр кладёт руку на протянутую ладонь, Венти закрывает глаза и тихо шепчет заклинание. Фенек чувствует от жреца тепло и свет, а после — боль отступает, и он понимает, что рана затягивается. — Готово, будь осторожней, Нари, — со слабой улыбкой проговаривает юноша, пряча руку под стол. — Спасибо, — фенек демонстрирует ладонь хозяину. — Моя подушечка теперь в порядке, — он снимает бинт. — Залечи мне душу, Вен, — стонет Аякс. — У тебя для этого свои руки есть, рыжик, — хмыкает Барбатос. — Спасибо, Венти. Уже по привычке Сайно берет лапку Тигнари и оставляет на ней мягкий поцелуй, поглаживая его ладонь пальцем. «Снова?» — Сяо в который раз подмечает, как Венти после использования сил прячет руку. И почему-то это беспокоит, но виду эспер не подаёт. — Так, сегодня мы не занимаемся, и патруля нет, но профессор Альбедо отдал мне наши задания. Мы должны по очереди их открыть и обсудить, есть желающие начать или начать мне? — раздаётся спокойный голос Алатуса, пока взгляд то и дело прыгает к Венти. — Ты лидер, тебе и решать, — равнодушно отмахнулся Чайльд. — А… Мы будем все конверты вслух читать? — Барбатос опускает взгляд в стол. — Прости, Венти, но так сказал профессор… — голос Алатуса звучит ещё мягче. — Тогда начну я, — юноша вскрывает конверт ножом для писем и разворачивает небольшой пергамент. — Написано: «принять себя»… Все… — Сяо вздыхает. — Задание сложности плюс максимум… — Чего?! — Аякс ударяет ладонями в стол. — Это что за формулировка? И как понимать это? И как потом это будет оцениваться? Что за идиотизм? — Рыжик, не шуми, пожалуйста… — Венти прикладывает ладонь к голове, пока вторая рука нервно сжимает колено под столом. — Звучит ведь и правда сложно… — Я не понимаю, как он такое будет оценивать? — Чайльд поднимает одну бровь. — Типо придёт к Сяо и такой «ты принял себя?», или как? — Ну, как он это оценивать будет, меня не беспокоит. Не просто так же он уже 12 лет здесь директор. Проблема в самом задании, — вздыхает Сяо. — Сяо, спокойно, ты не один, твоя команда с тобой, мы не оставим тебя на повторное обучение, — отвечает Сайно. — Как минимум, постараемся, — Аякс неловко смеётся. — Я просто идиот, так что на меня надежды мало. — Я так понимаю, нам нужно понять, что это значит? Как-то же по итогу надо будет выполнить это задание, а значит должен быть какой-то результат, да? — Венти заправляет бирюзовые пряди, которые сегодня не собраны в косичку, за ухо. — Сяо, есть идеи, что именно он имел в виду? Алатус позволил себе небольшую ухмылку, которая почти сразу исчезла, ведь он продолжает смотреть на Венти, который по-прежнему прячет руку. — Боюсь, что идёт речь о моей бесполезности. Побороть это, — рассуждает Сяо. — А я тебе говорю, что ты не бесполезный, а ты не слушаешь, чучундра, — возмущается Сайно. — … — Сяо опирает голову на ладонь, поставив его локтем на стол, и мягко улыбается своему другу. — Типа ты должен принять свою бесполезность? — Чайльд хмурится. — Звучит, как хуйня. Ладно, читай, что там у остальных. Давайте выслушаем всех, а потом подумаем, а то меня распирает от интереса. — Тебе, наверное, надо помолчать, ты точно идиот, что бы ты без нас делал вообще? — Сайно поднимает правую бровь. — Так, хорошо, Аякс, держи свой, — Сяо передаёт ему именной конверт и нож для писем. — Ой, я следующий? Я думал мы типа по порядку полезности читаем, аха… — юноша открывает конверт и вчитывается. Будто не веря своим глазам он придвигает лист поближе к лицу. — Забыл, как выглядят буквы? — Венти поворачивает голову на него. — Тут написано, что мне надо «брать ответственность»… — он морщит нос. — Чёт не понял… — Женись на всех, кого трахнул, — усмехается Барбатос. — О, погуляем на свадьбах, когда первая? — смеётся Сайно. Эспер же серьезно задумался над этим заданием. Он, как лидер, должен помочь своему отряду пройти этот год вместе, ведь подстраиваться под новых людей сложно, а такому, как Сяо, тем более. Да и Алатусу на удивление комфортно в такой команде. — Первой будет свадьба с Венти, — усмехается. — Чего? — жрец откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди, пряча одну кисть под пелериной. — Я вообще-то под тебя ещё не ложился. — Ещё, — подмечает тот. — Пора выучить заклинание импотенции. — Да я шучу-шучу, — он поднимает руки вверх, будто сдаётся. — Без твоего согласия я ни-ни. — То есть сам ты согласен уже? — Да хоть сейчас! — Тц… Слушая общение друзей, Алатус слегка хмурится: с недавнего времени его стали задевать подобные фразы между Венти и Аяксом. Дёрнув головой, он выкидывает эти мысли, ведь сейчас нужно помочь товарищам. — Ты же имеешь репутацию раздолбая и такого ветреного парня, верно? Полагаю тебе нужно приучиться решать что-то самому и принимать последствия своих решений, чего ты не делаешь, — рассуждает Сяо. — Да чего ты цокаешь на меня? Ты бы только видел, как со стороны твои ножки в шортах выглядят! — Аякс, — интонация Венти вмиг становится холодной и равнодушной. — К тебе лидер обращается. — А… Да… Кхм… Ну, надо короче мне быть меньшим раздолбаем. Ок, я понял, — пожимает плечами. — Может, Сяо передал бы ему лидерскую позицию на время? — предлагает Тигнари. — Ой, или я не участвую в обсуждении? — Участвуешь, конечно! — комментирует Сайно. — Да, Тигнари, ты член нашей команды, так что, мы слушаем твои предложения тоже. Кстати, эта идея звучит хорошо и Аякс точно выполнит задание, — отвечает Сяо, — Чайльд, ну, удачи тебе. — Эээ??? Я не согласен! — он растеряно вертит головой по сторонам. — Из меня хуйня, а не лидер. — Что есть, то есть, — Венти закатывает глаза. — О, а ведь лидера все обязаны слушать, да? — рыжий ехидно улыбается и бросает косой взгляд на Венти, на что тот вновь цокает. — Чайльд, лидер — это не монарх, ты должен работать на команду и выбирать такие решения, которые принесут меньше всего риска. Если твоё решение навредило кому-то, то это на 99% твоя вина. К тому же твои приказы могут и должны подвергаться критике команды, а ты должен это слушать и принимать обоснованное решение. Я голосую за то, чтобы Аякс на этот месяц был лидером команды, других вариантов для его задания я не вижу, — спокойно говорит Сяо, холодно смотря на рыжего товарища. — Я тоже за, у таракашки самое понятное задание, пока что, — голосует Сайно. — И я согласен, — Барбатос шумно выдыхает, — но если твои лидерские штучки будут переходить на личное, то я тебе гарантирую, что весь месяц у тебя хуй будет спать крепким сном. Я твоих шуток иногда не понимаю… Я уже говорил… — Прости-прости, — он виновато поднимает руки вверх. — Ты же знаешь, я никогда! Ну, если ты сам не захочешь… — Хватит уже… — вздыхает. — Проснулся после влажного сна, и теперь весь день будешь про порнуху думать. Пойди подрочи что ли. — Да я молчу-молчу. А, но сегодня же лидер ещё Сяо? — Да, ты наш лидер с завтрашнего патруля, — отвечает тот. Алатус поднимает взгляд на Венти и решает, что раз он все ещё прячет руку, то не стоит его беспокоить. — Сайно, твой конверт. — Та-ак, написано «работай один»… Блять, снова разделяют с Нари, изверги, — стонет Сайно, но ловит себя на мысли, что даже собственные ласковые слова в сторону фамильяра начинают восприниматься им иначе. — А патрули…? — Тигнари жалостливо смотрит на Сайно. — Мне нельзя будет с тобой…? — Думаю, ты будешь с нами, но ты не должен защищать Сайно постоянно и слушать его приказы. Наверное, оно должно быть так, — мягко говорит Сяо и слышит облегчённый выдох Сайно. — Хорошо, — Тигнари тоже выдыхает. — Ой, остался только Венти, а конвертов в руке у тебя два… — Твоя очередь, тебе директор тоже сделал задание, как полноценному члену отряда, — Сяо протягивает конверт Тигнари, но его берет Сайно и аккуратно вскрывает, передавая пергамент лису. — Я тоже член команды? — его ушко немного дёрнулось. Лис изумленно принимает пергамент и вчитывается. — Да, Тигнари, — отвечает Сяо. — Конечно, — поддерживает Сайно, рефлекторно поглаживая фенека по ноге, но тут же одергивая руку из-за смущения. — Что-то я не понимаю… Тут написано про работу в саду… У вас у всех задания чем-то похожи между собой, а у меня работа в саду…? «Тигнари — демон, и человеческое ему не особо понятно, — задумывается Сяо. — Должно быть, это и есть его слабость…» — Нари, давай поменяемся? — Чайльд обреченно простанывает. — Ты будешь лидером, а я буду за цветами ухаживать. — Сайно, рыжий человек меня снова пугает, — лис отворачивает голову и утыкается лицом в плечо Матры. — Да за что… — воет Аякс. — Он просто издевается над тобой, — усмехается Венти. — Заслужено. — Не, на рыжика точно надо какое-то успокоительное наложить, — смущенно поглаживая Тигнари по спине и ушам, отвечает Сайно. Жрец протягивает руку, смотря Сяо в глаза: — Теперь я? Решив, что над заданием Тигнари Сяо успеет подумать, он кивает Венти. Глядя тому в глаза, эспер протягивает конверт и почти сразу опускает взгляд на его руки. Тонкие костлявые пальцы принимают бумагу. Рана Тигнари была маленькой и не требовала много энергии, так что привычные для Венти пятна, что появляются у него иногда из-за нехватки энергии и близкого контакта с демоном, сошли довольно быстро. Жрец проводит ножом по конверту, который ощущается и выглядит толще, чем у других, отчего сердце предательски быстро стучит и подскакивает. Из-за нервозности юноша проходится острием по пальцу. Тонкая струйка крови, что побежала по светлой коже, сразу же привлекла внимание чужого фамильяра. Тигнари резко оторвал голову от плеча Сайно и уставился на кровь, что так приятно пахнет и до одури манит. — Тц, осторожней, Вен, — Чайльд вертит головой, выискивая платок или бинт, чтобы прикрыть царапину. — Угу… — особо не думая, жрец проводит языком по пальцу, слизывая тонкую дорожку крови. Тело фенека напряглось, а уши разъехались в стороны. Его хвост медленно раскачивается из стороны в сторону, проходясь кончиком по подбородку Сайно, пока взгляд зеленых глаз прикован к жрецу, от которого внезапно запахло так вкусно, что если бы не Матра рядом, демон уже был бы готов наброситься на него. — Венти, стой, — эспер поднимается и быстро сбегает до аптечки, которые расположены почти во всех кабинетах и помещениях академии. Он достаёт оттуда пластырь и антисептик, подходит к Венти со спины и наклоняется. Раскрывая пластырь, он тихим шепотом произносит: — Кажется, ты не можешь или не хочешь тратить силы на свой порез, так что возьми, пожалуйста. Сайно с подозрением смотрит на Тигнари, который уже голодным взглядом сверлит жреца. Матра насильно поворачивает лиса на себя и кладёт ладони на его щеки. — Ты ведь хороший мальчик, Тигнари, ты помнишь? Кусать людей плохо, помнишь? — Но он так вкусно пахнет… — тихо шепчет фенек, чьи глаза медленно меняют цвет на алый и приобретают оттенки безумия. — Будто бы идеально чистая и непорочная душа… Дрожащей рукой жрец попытался взять у Сяо пластырь, но вместо этого лишь уронил его на пол. Чувствуя странную и давящую ауру, что исходит от фенека, Венти вскакивает. — Наверное, я лучше схожу в уборную, — схватив со стола конверт, Венти пулей вылетает из библиотеки. — Милый Нари, нельзя обижать Венти… Ты можешь укусить меня, я не против, хочешь? — ласково спрашивает Сайно. На размышления ушло мгновение и, схватив пластырь, Сяо умчался за Венти, оставив товарищей. — Прости… — Тигнари усаживается к Сайно на колени и опускает голову ему на плечо. Лис постепенно расслабляется, чувствуя, как вкусный запах медленно отдаляется. — Я обидел твоего друга. Придумай мне наказание, хозяин. Сердце Сайно громко ударяет в грудь, и смущение нарастает, но он старается отбросить это. Юноша мягко гладит фамильяра по волосам и аккуратно целует его в ушко. — Тигнари, я тебе не просто хозяин, я твой друг. Не извиняйся, этого стоило ожидать, ты же столько времени среди людей. И мое предложение про укус, все ещё в силе. — Я что-то вообще не понял, что сейчас произошло… — Аякс хлопает ресницами, смотря, как за спиной Сяо закрывается библиотечная дверь. — Рыжик, долго объяснять, потом. Выскочив из библиотеки, Венти мчится по направлению к лестнице. На самом деле, в уборную он и не собирался идти, лишь хотел уйти подальше от демона, что почувствовал запах его крови. Оказавшись в коридоре в голову пришло, что неплохо было бы подышать воздухом, поэтому он спешит вниз по ступенькам, направляясь в выходу из здания академии. Маневрируя между студентами, он спускается на первый этаж, и на самой последней ступеньке оступается и летит лицом вперёд. Предчувствуя неприятное столкновение с твердым паркетом, он жмурится и стискивает зубы. Сяо выбежал вслед за Венти буквально через секунду, но этой секунды оказалось достаточно, чтобы жрец оторвался. Благо скорости эспера хватило, чтобы нагнать беглеца. Перепрыгнув последние несколько ступеней, Сяо буквально летит вниз за Барбатосом. Заметив, что тот оступился, Сяо хватает его за талию и переворачивается, чтобы принять удар на себя. Юноша падает на спину, больно ударяясь головой о пол, но он крепко держит Венти, уткнувшись носом в его затылок, и шумно выдыхает. — Куда ты так убежал…? Мы бы не дали никому тебе навредить… — мягко произносит Сяо, выдыхая в тёмные волосы. Барбатос растеряно смотрит в потолок, не понимая, что только что произошло, и почему он не чувствует боли. Голос Сяо доносится до него сквозь неприятный писк и звон в ушах. Осознание понемногу пробирается в голову, и Венти пытается повернуться, но руки Сяо так крепко прижимают его к себе, будто бы он до сих пор падает. — Я… Я просто… Тигнари… — тело невольно вздрогнуло. Проходящие мимо студенты уже перешептываются о том, что дружба с Сяо до добра не доводит. Лежащий на спине эспер, прижимающий к себе жреца, — это отличный повод для слухов, так что Алатус понимает, что следующим, кого он «съел» после Фремине, похоже, будет Венти. Немного отдышавшись, Сяо аккуратно расцепляет руки, ощущая смущение из-за такой хватки, и помогает Венти слезть с себя и сесть. — Это же наш Тигнари, он бы не навредил тебе, а если бы и попытался, мы бы точно не дали, — потирая затылок, говорит Сяо, садясь рядом с Венти. — Я… Я хочу выйти на улицу, — Барбатос поднимается на дрожащие ноги. — Сидеть вот так на ступеньках… Мы привлекаем слишком много внимания… На ватных ногах он направляется в сторону дубовой двери, слыша за спиной чей-то шепот, который уже порядком надоел. — Ещё одного покалечил… — говорит кто-то из студентов. Венти останавливается и поворачивает голову на говорящего. — Тебе нужна помощь? — взволнованный студент бросает взгляд на Сяо. — Он тебя обидел чем-то? — Кажется, это тебе нужна помощь, — шипит Венти. — Тебя природа мозгами обидела. Обратись к учителю ботаники, они там всякую хрень выращивают, может и тебе что-то найдется. — Тц, — тот скрещивает руки на груди, — чего и следовало ожидать от так себе жреца из отряда с недоэспером. — Да, верно. Я «так себе жрец», а он «недоэспер», и если у тебя есть какие-то проблемы по этому поводу, давай поясню. — Пф, время на вас тратить. — Ты смотри, вот и мозг зародился, — фыркает Барбатос. Не дожидаясь ответа, он выходит из академии и направляется в сад, где обессилено падает на лавку и прикладывает ладони к груди, ведь сердце колотится с такой скоростью, что уже могло бы пару раз пробежать вокруг экватора. Сяо ошеломлённо наблюдал за Венти, стараясь прочитать его по движениям. Он поднялся следом за товарищем, но остановился в паре шагов от двери. Хоть сам Барбатос этого и не заметил, но эспер бросил полный ненависти взгляд своих горящих глаз на студента, что только что доставал Венти. — Не смей с ним говорить, — холодный голос Алатуса врезается в чужие уши, и студент принял решение быстро ретироваться. Сяо же вышел на улицу за товарищем, который уже умостился на лавке. И даже подходя ближе, эспер все же выдерживает между ними дистанцию. — Позволишь? — он протягивает руку, пока пальцы другой руки нервно перебирают пластырь. Барбатос вздыхает и отодвигается на лавке немного в бок. Он хлопает ладонью по деревянной поверхности, приглашая Алатуса присесть рядом. Юноша не сводит с эспера глаз, будто боится каких-то резких движений или ищет подвох. Дождавшись, пока Сяо займёт место рядом, жрец протягивает ему свою ладонь, сфокусировав взгляд на тонком порезе на пальце. — Просто царапина… Взгляд янтарных глаз опускается на порез, и мгновение юноша просто смотрит, как кровь медленно сочится сквозь него. Только сейчас, успокоившись, Сяо понимает, что ему до ужаса нравится запах крови этого юноши и хочется попробовать ее на вкус. Алатус быстро моргает, заставляя себя собраться, и аккуратно приклеивает пластырь, завороженно наблюдая, как прячется порез. — Можно спросить тебя о том, что сейчас произошло? — мягко интересуется эспер, поднимая взгляд на Венти. — Ты ведь тоже это видел… — жрец протягивает руку вперёд, раздвинув пальцы, и смотрит на аккуратный пластырь. — Видел, как он посмотрел на меня… Или ты спрашиваешь о том придурке, который прицепился ко мне у выхода? Тебе ли не знать, что я агрюсь на всё, что шевелится. — Я о том… Почему ты убежал… Ты так боишься демонов…? Я бы не дал ему тебе навредить… Хотя, ты ведь и эсперов, кажется, боишься…? — Я… Не хотел доставлять неприятностей… — юноша немного нервно сжимает в руках конверт. — Если бы Нари вышел из-под контроля… У Сайно были бы проблемы… — Мы бы всё решили… Ты ведь тоже наш товарищ, и мы переживаем за тебя, Венти, — Сяо наблюдает за тем, как слегка мнётся светлая бумага в чужих руках. — Да, но лишний шум навел бы суету… Профессор мог бы заставить Сайно отпустить Нари, если бы тот напал на ученика… Не хочу, чтобы из-за моей неосторожности Матра потерял то, что ему дорого… Сяо вздыхает и понимает, что Венти отчасти прав, а переспорить его сейчас не получится, да и не хочется. — Ты хороший человек, Венти, — спокойно отвечает тот, — не хочешь открыть конверт…? — Хочу напомнить, что я один из первых, кто начал издеваться над тобой, и сейчас ты говоришь мне, что я хороший человек? Не смеши… — он откидывается на спинку лавки и уже двумя руками мнет конверт. — Не перед отрядом…? Нечестно как-то… Хотя мне и правда интересно, что там… — он смотрит на алый отпечаток своего пальца, размазанный по белой бумаге. — Я все равно считаю тебя хорошим человеком, а для твоих издевательств явно есть веская причина… — вздыхает Сяо. — Не переживай, они поймут, да и тебе, может, будет легче открыть это не при всех… Я тоже могу уйти, если хочешь, — Сяо потирает затылок и едва заметно жмурится, забыв про боль. — Ты ударился? — Венти кладёт конверт на лавку. — Покажи… — Пустяки, всего лишь шишка, пройдёт быстро, — Сяо немного отклоняется в бок. — Не трать на это силы, ты ведь даже на свой порез не хочешь их тратить… — Это другое, — раздраженно шипит на него Барбатос. Положив руки на чужие плечи, он попробовал потянуть Сяо на себя, но тот не сдвинулся ни на миллиметр, отчего Венти шумно выдыхает: — Дай посмотреть. Ты ударился из-за меня. Решив, что лучше не спорить, Сяо покорно наклоняет голову вниз. Юноша чувствует смущение, когда Венти приближается к нему, и ловит себя на мысли, что у того очень красивые глаза и длинные пушистые ресницы. — У тебя же кровь! — жрец несильно ударяет его ладонью по плечу. — Балда! Зачем ты сделал это? Тц… Ну разбил бы я нос, ну и что? Ты знаешь, что если «неправильно» удариться затылком, то можно остаться дурачком, а? Продолжая бубнить себе под нос и читать морали, он раскрывает ладонь, держа её в сантиметре над ссадиной и шишкой. Легкий ненавязчивый свет бирюзы проходится по волосам Сяо, подчеркивая их темно-зеленый оттенок. Сам же Алатус и мысли не допускал, что мог так расшибить голову, но реакция Венти умиляет. Эспер смотрит на свои колени и едва заметно улыбается от того, насколько мило сейчас жрец ругается на него. — А я рад, что не дал тебе пострадать, — мягко произносит Сяо, ловя ощущение тепла от светлой магии Венти. — Видимо, ты всё же сильно ударился, — вздыхает Венти. — Или ты и до этого был дурачком. Ещё и на ступеньках, додумался же! — Я им недавно стал, думаю, — Сяо позволил себе легкий смешок. Тепло от ладоней жреца проходится волной мурашек по коже эспера. Рана быстро затягивается, а шишка сходит, пока Венти продолжает бубнить себе под нос о легкомысленности товарища. — Оу… — Венти опускает руки и вопросительно смотрит на Сяо. — Признание проблемы — половина её решения. — В прошлый раз ты не услышал этот вопрос… — Сяо вздыхает, — но позволь, я спрошу ещё раз… Почему ты ненавидишь меня? Отвечать не заставляю, но хочу, чтобы ты знал, что меня это беспокоит… — немного тихо говорит Алатус, ощущая временную теплоту и покой на душе. — Я подумаю над ответом и дам тебе его, когда решу, что готов, — юноша берёт с лавки конверт и усаживается ровно, смотря на свои дрожащие ноги. Чувствуя неприятное жжение, он заводит ладонь за спину и нервно постукивает пальцами другой руки по лежащему на коленях конверту. — Посмотришь со мной, что там? Сяо улыбнулся на ответ, вновь переводя взгляд на спрятанную руку Венти. Кивнув, он берет конверт с коленей жреца и вскрывает его: внутри оказалось два пергамента. Развернув оба, Алатус кладёт их на колени товарища. Увидев письменное разрешение от директора Нёвиллета о том, что Венти может игнорировать отбой и выходить из комнаты после, да ещё и пользоваться библиотекой в ночное время, жрец облегченно вздыхает. Более того, директор выписал ему разрешение на двоих, что вызвало на лице студента мимолетную улыбку. Он переживал, что может потерять сознание в библиотеке или ещё где, и останется там, но теперь, когда директор позволил ему взять с собой кого-то, на душе стало немного легче. Бледные губы безмолвно шепчут «спасибо», а затем взгляд перемещается на второй пергамент, на котором каллиграфическим почерком выведено задание: — Побороть страх…? — Это… Это о страхе работы с эсперами…? — почти шепотом задаёт вопрос Сяо. Вздрогнув, юноша медленно поворачивает голову на Алатуса, оказываясь с ним лицом к лицу. — А… Но… Я ведь и так работаю с тобой… Сяо чувствует, как краснеют кончики его острых ушей, ведь лицо Венти кажется ему слишком близко: — Ты ведь жрец, ты не работаешь со мной в полном контакте, если можно так сказать… Может тебе нужно работать с эспером один-на-один? — Но эсперам не нужна помощь жреца… — юноша хмурится, смотря Алатусу в глаза. — Я не понимаю… Эсперы отлично справляются сами… Я могу только кастовать хил… Что я и делаю обычно… На ум приходит ещё один вариант, но Алатусу почему-то страшно его озвучить. Он делает медленный вдох и на выдохе, почти шепотом, отвечает: — Может тебя просят попробовать быть проводником… — Но я не проводник… Я сдал тест на проводника даже хуже, чем Аякс… Я ведь потерял сознание сразу же, как только тот учитель-эспер коснулся меня… — Венти нервно перебирает пальцами, сминая бумагу. — Я слишком слабый, чтобы быть проводником… — Не нервничай, у нас целый месяц на выполнение, мы ведь можем посоветоваться с профессором Альбедо, — глядя на нервные движения Венти, отвечает Сяо. — Я провалю это… И буду вынужден вернуться домой, потому что мне не позволят остаться на повторное обучение… — он роняет истеричный смешок, полностью игнорируя слова Алатуса. — Не провалишь, обещаю тебе… — Сяо потянулся к макушке Венти, но почти сразу остановил руку, смущаясь того, что чуть не погладил его по голове. Барбатос поворачивает голову на эспера и растеряно хлопает ресницами, смотря в глаза Алатусу. — Но у меня нет никого… — запинается. — Эм… У тебя ведь в задании написано «принять себя», да? — У тебя есть твоя команда, — смущенно отвечает, — да… Принять себя… — Из-за того, что я ужасно боюсь провалить задание и тесты, я попросил у директора разрешение покидать общежитие ночью… Чтобы пользоваться библиотекой… — неловко проговаривает Венти, ведь признавать неуверенность в себе и заниженную самооценку до ужаса неприятно. — Он выдал мне разрешение на двоих… Наверное, это связано с тем, что я часто падаю в обмороки… Я думал приглашать с собой Аякса или Фремине, но… Если вдруг тебе нужно будет больше времени, чтобы подготовиться к тестам… Или ты захочешь позаниматься со мной… Я буду не против. Сяо удивлённо приподнимает брови, глядя на Венти, пока щеки приобретают розоватый оттенок, подстать ушам. — Спасибо, Венти, я учту, — юноша опускает смущенный взгляд в пол. — И я не считаю, что это разрешение тебе выдали из-за твоей слабости. — Ладно, — отряхнув ладонь, Венти поднимается с лавки. — Тебе — принять себя, мне — научиться принимать эспера. Я думаю, мы могли бы работать в паре, — он протягивает Сяо руку, надеясь на рукопожатие в знак того, что товарищ готов принять это предложение. Алатус поднимает смущенное лицо на Венти и неловко смотрит на его ладонь, подмечая, что другую руку тот все ещё прячет. — Договорились, — скромная улыбка засияла на хмуром лице, и Сяо ответил на рукопожатие.