Esper

Прошла неделя с того момента, как Сяо и Венти были у алхимиков дома. Сайно сразу согласился, чтобы Сяо переехал к Венти и был лишь рад за друга, чего нельзя сказать про Тигнари, ведь жить с «рыжим человеком» лис не особо горел желанием, но призыватель его успокоил. Редо не заходил, потому что все время проводит рядом с ангелом, но Алатус часто перекидывается парой слов с лозой. Шумная перемена. Множество студентов спустились на обед. Хоть у младших и старших курсов обед в разное время, людей все равно достаточно. Отряд Аякса из Сайно, Тигнари, Сяо и Венти, сидит за своим привычным столом. — Знаете почему гномы не участвуют в дуэлях? Потому что у них низкие шансы на победу, — отпивая чай, произносит Матра со спокойным лицом. Хвост фенека нервно дернулся, а сам он недовольно фыркнул, ведь шутки Сайно, которые он слышит просто постоянно, уже заставляют глаз дергаться. — О, тогда мне надо участвовать, — подхватывает Чайльд, — у меня шансы высокие. Кстати, Матра, как тебе в патрулях с твоим новым отрядом? Уже, поди, забыл нас всех. — А ты переживаешь, что я не вернусь к вам? — усмехается. — Они молодцы, но с вами, дураками, мне нравится больше. И с моим милашкой Нари. Алатус лишь закатил глаза и продолжил нарезать яблоко для Венти. — Конечно! Тесты уже на следующей неделе… Как и сдача индивидуальных. Патрулей до самых тестов больше не будет, и я переживаю, что ты не захочешь возвращаться к нам, потому что там милашки, а тут клоуны. — Один раз с клоунами попадёшь и по-другому уже не сможешь, ауф. — Мммм… — прижав уши, Тигнари опускает голову на стол и протяжно стонет. — Довёл, — Аякс качает головой. — Бедный-бедный лисёнок. — Нари, тебе плохо?! — Сайно хватается за сердце и склоняется над лисом, игнорируя Аякса. — Убийственные шутки, ауф, — выдаёт Сяо в поддержку Сайно. — Нет, — бубнит фенек, не поднимая голову. — Сайно, скорее неси его в медпункт, уверен, после твоих сногсшибательных шуток его ноги не держат. — Тц, просто вы не ценители высокого юмора, — фыркает Сайно. — Держи, — Сяо кладёт порезанное яблоко на тарелку и двигает ее к Венти. — Скушаешь, и потихоньку пойдём к Альбедо. — Спасибо, — Барбатос скромно улыбается и опускает взгляд в тарелку. — Кстати, а что это у вас? — Чайльд жмурится и придвигается ближе к друзьям. — Сайно, зачем рыжий человек пялится на них? — Тц, у вас парные серьги?! — воскликнул Аякс, ударяя ладонями в стол. — Рыжик просто больной. — Чайльд… Мы же пара… — слегка удивлённо произносит Сяо с лёгким румянцем на щеках. — О, кстати об этом, вы неделю живете вместе, — улыбается. — Спаривались уже? — Ох, — Венти вздыхает. — Оу, нет что ли? Тигнари, а вы? — Сайно сказал не говорить о таком в людных местах. Столовая — это людное место, рыжий человек. — Понял. Кстати, на бал идете? — Как всегда озабоченный таракан, — Сайно закатывает глаза, — мы идём. — Мы тоже собираемся, — скромно произносит Сяо. — А ты, Аякс? — А я не знаю, вряд ли. Мне там делать нечего. Аха, разве что подкатывать к учителю Альбедо. — Почему бы и нет? — смеется Алатус. — Мне кажется, он скоро будет нас всех палкой пиздить. Отряд клоунов. — И даже так он от нас не откажется, хехе, — улыбается Сайно. — А вообще, может, ты Линетт позовёшь? — Она, конечно, милашка, несмотря на жуткого брата, но не мое это. Мы слишком разные. Да и вообще… я решил остепениться и перестать прыгать с кровати в кровать. — Что?! — одновременно спрашивают Сайно и Сяо, заставляя нескольких студентов обернуться на шум. — Вот так вот, — Чайльд пожимает плечами. — Моракс меня динамит, профессор Альбедо всерьез не воспринимает, так что я решил повзрослеть. — Подожди, так ты к алхимику серьезно что ли подкатывал? — Венти растеряно хлопает глазами. — Ну да. — Э??? Это выглядело так ущербно, что там никто бы всерьез не воспринял. — В самое сердце… — Аякс опускает голову. — Все думали, что ты по приколу это делаешь, теперь понятно чего тебя отшивают, — усмехается Сайно, но хлопает Аякса по макушке. — Да в смысле? — он обреченно стонет. — Альбедо горяч, нет? Как можно не подкатывать к нему? — Да ты подкатывай, кто тебе запрещает, тем более, он вроде как свободен. — Только он тебя тоже всерьёз не воспринимает, повзрослеешь, может он тогда и посмотрит на тебя, — добавляет Сяо. — Жестоко… — вздыхает. — Чайльд, может, тебе бы перестать распыляться? — Венти наклоняет голову вбок. — Слишком много «объектов» себе выбрал… а чувства к кому-то вообще есть, или ты просто пытаешься любить всех, потому что так привык? — Э? Что за философия пошла? Хотя… может, ты и прав. — Оу, Аякс, это как-то грустно… — поддерживает Сяо. — Тебе надо найти кого-то, к кому у тебя душа лежит, чей уход тебя бы очень расстроил, — предполагает Сайно. — У меня есть такой человек, но он уже занят, — усмехается Аякс, глядя на Венти. — Да и я все же не думаю, что там про романтику… — А зачем в принципе кого-то искать? — Барбатос вздыхает. — Может, ещё не время? Или просто твой человек ещё не нашелся… а то ты так отчаянно жаждешь любви, что мне даже немного жутко… — Ну, мне тяжело, когда я один… — Рыжий человек грустит… — Тигнари вздыхает и невзначай опускает свой хвост на колени Чайльда. — Вот, закончится обучение… и что дальше? Сяо и Венти, вы будете вместе. Сайно и Нари, вы тоже… а я…? Как-то сложно принять, что я буду один. — Ну мы же у тебя есть все равно, — улыбается Сайно, глядя на такую милую заботу от Нари. — Да и к тому же, ты далеко загадываешь, Аякс, нам ещё полгода учиться вместе, потом практика вместе, тебе ещё долго от нас не отвязаться, — смеется Сяо. — Но… Вы ведь понимаете, что это не то… Я имею в виду другое… — вздыхает, осторожно запуская пальцы в мягкий лисий хвост. — Понимаем, но мы же готовы подставить тебе своё плечо, да и если ты будешь в коленки Венти плакать, я постараюсь не ревновать, — улыбается Сяо. — Ой, все, — Чайльд качает головой. — Ненадолго я завязал, — его взгляд цепляется за проходящую мимо девушку. — Это порочный круг, Аякс, — усмехается Венти. — Ну, зато приятный. — Ты собирался повзрослеть. — А смысл? Этот глупый ленивый дракон даже не подумает посмотреть на меня иначе. — А ты уверен, что тебе это нужно…? — Барбатос немного нервно перебирает пальцами край пелерины. Несмотря на то, что удалось узнать в мире демонов, друзьям они решили ничего не говорить. — Хм… ну, я думал, что влюблен в него. — А сейчас так не думаешь? — Не знаю… будто сам себе накрутил. — Ну, так и не нужен он тебе, может, ты просто цеплялся за него, раз он пришёл на твой зов и стал твоим фамильяром…? — раздумывает Алатус. — Может, Альбедо посмотрит на тебя, если ты повзрослеешь. А вообще, пойдём на бал, тебе однозначно надо развеяться, — встревает Сайно. — Может… — вздыхает. — Прилип к нему просто из-за того, что он отозвался… да ещё и Сайно с Нари в таких отношениях хороших… да и Моракс довольно сильный, но отозвался на зов меня… вот и надумал себе всякого… — А почему именно Альбедо, Аякс? Есть ведь учителя помладше него… и посговорчивей, — Венти хрустит яблоком. — Ну… мне нравится профессор Альбедо. — Так он и на балу же будет, попробуй его на танец пригласить, — предлагает Сайно. — Ахаха, — Аякс заливается смехом. — Его? На танец? Ахах… — Мы его пригласим для тебя, — продолжает наставить Матра. — Издеваетесь? — Нет, хотим тебе помочь! — Если ты правда хочешь, Аякс, — Венти отпивает из своего стакана сок. — Или ты просто пытаешься переключить внимание на кого-то? С профессором такое не прокатит. — С ним ничего не прокатит… он вообще на чувства способен? Я думаю, нет. — А я считаю, что способен, раз даже Редо оказался булочкой, — заявляет Сяо. — Он встаёт пораньше и каждое утро готовит для Редо какао с зефиром, о чем ты, Чайльд? То, что у него внешний похерфейс, это не значит, что он ничего не чувствует. — Ох, — Аякс закрывает ладонями лицо. — Я подумаю ещё… — Подумай, обязательно, — улыбается Сяо. — Венти, нам пора… — Точно, идём. В коридорах царит жизнь, студенты общаются, отдыхают от занятий, а кто-то наоборот готовится к следующим. Алатус ведёт Венти под руку и, даже несмотря на то, что юноша часто фыркает на каждого, кто суёт нос не в своё дело, перешептывания об их паре не стихают. Закатывая глаза, Сяо лишь прижимает к себе Венти и даже позволяет себе легкую улыбку, больше похожую на оскал. Поднявшись на нужный этаж, эспер толкает высокую дубовую дверь и проходит в кабинет куратора. — Мы пришли, профессор. — Отлично. Сократим путь и воспользуемся печатью телепортации, — Альбедо выходит из-за стола, поправляя мантию. — К слову, делать так студентам запрещено, так что без меня печати в академии не открывать. — Да, профессор, — с улыбкой отвечает Венти, нежась в объятиях Сяо. Телепортация без свитка кажется Венти чем-то недосягаемым и то, как легко под ногами Альбедо появляется печать, заставляет восхищаться профессором ещё больше. — Эсперы поддержки столько всего могут… — шепчет Барбатос, ступая на печать. — Целый отряд можно заменить одним эспером поддержки. — Не стоит недооценивать других и переоценивать эсперов, Венти, — холодно отвечает Альбедо. — Простите… — Извиняться за свое мнение тоже не стоит. Яркий свет слепит на секунду, и уже через мгновение они стоят на пороге дома алхимиков. — Милости прошу, — профессор толкает дверь и жестом приглашает студентов войти. Держа Венти за руку, Сяо проходит в дом. Профессор кивает в знак того, чтобы Сяо продолжал путь так, как помнит. И юноша идёт. Коридоры ведут его к нужной комнате, и они быстро добираются до неё. — Привет, Редо, — тут же здоровается с другом Сяо, — Здравствуй, Итэр… — Привет! — Редо машет ладонью, не вставая с кровати Итэра. — Как ваши дела? Сяо? Венти? — В порядке, — Барбатос с улыбкой опускает взгляд на мягкие тапочки-собачки поверх махровых носков. — Хорошо, — улыбается Сяо. — П-привет… — скромно произносит Итэр, прячась за плечом Редо. — Как ты, Итэр…? — Я нормально… Спасибо, — тихо произносит ангел. — Привет, — Барбатос осторожно машет рукой, смотря на Итэра. — Твоя коса совсем растрепалась… завязать тебе новую? — Я же говорил, что криво, — хмыкает Альбедо, стоя в дверях. — Тц… — Редо закатывает глаза. — Я сказал что-то не то…? — жрец осторожно переводит взгляд на профессора. — Да нет, просто Редо заплетал сегодня утром. Это не «растрепалась», она такой была изначально. — А, ой… — Венти неловко смеётся. — И-извини, Редо. — Ой, всё. — Редо, давай Венти научит тебя заплетать косички? — предлагает Алатус. — Я умею… просто не на такие длинные волосы… сразу все из рук сыпется и запутывается, — вздыхает. — Кстати, кажется, мы почти неделю не виделись по времени людей, да? Так вот, Сяо, в этой одежде так комфортно, будто я в облаке. — Чудесно, я очень доволен, что она тебе нравится. Думай о том, что мы с Венти щупали этот свитер и что все время обнимаем тебя, — улыбается Сяо. — Так и думаю, — усмехается. — Умница, сынок, — Сяо аккуратно подходит к другу и останавливается в паре шагов. — Итэр… Могу я спросить тебя кое о чем…? — Д-да… — Итэр цепляется в плечо Редо, ища защиты. — Тише, не бойся… — Редо раскрывает за спиной бледно фиолетовые магические крылья, будто бы ограждая Итэра от Алатуса. — Сяо, не прими за грубость. — Да, все в порядке, — кивает тот. — Итэр, меня очень волнует вопрос… Как можно избежать того, чтобы ангелы забрали одного из своих для «воспитания»…? — Что…? О чем ты…? — Он говорит о том, что ангелы, которые растут среди людей, рано или поздно попадают в «Селестию», Итэр, — Редо осторожно гладит его по плечам. — И Венти — один из таких. Есть ли способ избежать этого «забора»? Барбатос усаживается за спиной ангела и, с его позволения, мягко распускает косу. — Но… Но каждый ангел создан Богом… Что значит растут «среди людей»…? Юный ангел? — Итэр немного поворачивает голову на Венти. — Ты… Ты другой… Алатус смотрит на Редо, будто стараясь найти ответы у него, растерянно хлопая глазами. — Ну, в принципе, я тоже так думал, — проводник пожимает плечами. — На самом деле некоторые ангелы выращены среди людей… в какой-то момент за ними приходят из верхнего мира и забирают их. Память стирают… в своих первых воспоминаниях я уже обучался в школе… что было до этого я не помню. А ты, Итэр, помнишь? — Стирают память… Растят среди людей… — ошарашено повторяет ангел. — Я помню школу… В верхнем мире, а раньше ничего… Юный ангел, ты был в верхнем мире, у тебя есть роль…? — Нет… — Венти завязывает маленький хвостик на конце косички. — Что такое «роль»? И… и какая она у тебя…? — «Роль» это как у вас профессия… Раз ты не был в верхнем мире… Значит ангелы и правда растут среди людей… — шепчет Итэр. — Я парламентёр… Произнеся это слово, Итэр резко вспомнил историю о сильном парламентере, которого совратил человек. Этот ангел пал и был казнен. Его аура описывалась слегка жуткой, а сам он, холодный и безэмоциональный, на самом деле оказался любопытным и очень мягким. Он стал единственным падшим ангелом, о котором написали в книгах. Его история должна обучать тому, что даже сильный ангел может быть совращен. — В-Велиал… — шепчет Итэр, вспоминая историю из учебника. — Ого, — Редо вздрогнул. — Давно меня по имени не называли. — Ты тот самый падший…? — удивлённо спрашивает ангел. — «Тот самый»? — он вопросительно наклоняет голову вбок. — О тебе пишут в наших учебниках… Что ты был сильным и уважаемым парламентёром, пока тебя не отправили к людям, и тебя не совратил один из них… — Всё было не так… я… я любил её… — он отводит взгляд в сторону. — Хах… удивительно, обо мне пишут в книгах… А ты тоже парламентер, да? Полный сочувствия взгляд Итэра поднимается в глаза Редо, и ангел вздыхает. «Бедняга… столько лун прошло, а ты до сих пор не понял, что этот человек натворил…? Редо этого не заслужил…» — думает Итэр. — Да… Я много раз отправлялся к демонам с запросом о тишине… Всегда получалось, но в последний раз… Мм… Да… — вздрогнув, рассказывает ангел. — В последний раз они просто взяли тебя в плен? — Альбедо усаживается около больного крыла. — Ты знаешь что-то об их требованиях? Почему они так сделали? Чего хотели? Они тебя пытали? — Угу… Я ничего не знаю… Они просто схватили меня, замучили, сломали крылья и усадили в барьер… Они пытали меня каждый день, иногда несколько раз, иногда ради развлечения, иногда если им казалось, что я много шевелюсь… — Пытали потому что им нужна была информация от тебя? — алхимик переводит взгляд на крыло. — Они что-то спрашивали? — Ничего не спрашивали… Совсем… И спасти меня никто не пытался. Я провалил миссию и меня списали со счетов… — Итэр кладёт руки на грудь Редо и прислоняется к нему. — Ничего не спрашивали и просто так били? — Альбедо приподнимает брови. — Что за зверство… — Угу… — А ты спрашивал, зачем они это делают? — Алатус садится на пол, в шоке от услышанного. — Если я говорил, меня снова били… — Бедный… — Редо неосознанно прикрывает его крыльями, будто бы пряча от сторонних глаз, и мягко обнимает. — Хм, Итэр, ты можешь рассказать нам, как устроен верхний мир? Кто там главный? Кто кому подчиняется? Каковы их цели? — Альбедо осторожно прощупывает крыло, зафиксированное металлическим каркасом. — Есть совет Богов, после него идёт верховный совет… По вашему-парламент. Потом идут ответвления, под каждую отрасль со своими удобными им строениями… Все подчиняются Богам и Верховному совету… У нас все равны, каждый имеет право голоса… Но, аха… Ой… — Итэр утыкается лицом в грудь Редо. — Но все те, кто идёт после совета не могут оспорить приказы свыше… — Ты когда-нибудь общался с кем-то из Богов лично? Видел их? — Не общался… Но видел… — Итэр, ты знаешь, как попасть в мир ангелов? — Редо осторожно гладит его по спине. — На все воля Богов, — произносит Итэр несвойственной себе манерой. — То есть, как попасть в мир ангелов ты не знаешь… — Альбедо вздыхает. — Как и Редо… Если сами ангелы не знают, то можно не пытаться, — усмехается. — А… а что там вообще…? — Венти немного нервно кусает себя за губу. — Как выглядит этот мир…? И… Как там живут…? — Мы не живем, мы выполняем свои задачи. Все должно быть так, как скажут Боги. Боги знают, что делать… Все знают свои задачи… — Редо помнит, как ходил в школу, а ты, Итэр? Какие твои первые воспоминания? — Тоже школа… — слегка напугано отвечает Итэр, чьи устои сейчас трещат по швам. — Ничего не бойся, — шепчет Редо, осторожно поглаживая ангела по спине. — И про то, когда и как забирают людей, он тоже не знает, — Альбедо вздыхает. — Никакой полезной информации… Ангелы сами ничего не знают… — А кто ваши Боги…? — тихо спрашивает Сяо, поднимая голову. — Это… Мгх… Итэр с силой вжимается в Редо, желая спрятаться от жгучей боли в теле и ощущения, что голову вот-вот раздавят. Он жмурится и дрожит. — Не могу… — стонет ангел, и боль проходит, оставляя после себя учащенное дыхание и страх. — Ого… — Редо приоткрывает рот от удивления. — Клятва молчания? — Альбедо наклоняет голову. — Похоже на то. — Что такое «клятва молчания», профессор…? — тихо спрашивает Венти. — Условный запрет на определенные темы. Если ты даешь клятву молчания, то при попытке раскрыть запрещенную информацию, тело пронизывает боль. Что-то вроде обета молчания у людей, только люди идут на такое добровольно, а «клятва» — это заклинание и печать. Ее можно поставить принудительно. — Итэр, ты помнишь, когда и кому давал клятву молчания…? — Редо проводит ладонью по его волосам. — Нет… — измученно шепчет ангел. — Тоже мне святой мир, — тихо фыркает себе под нос Сяо. — Святых миров не бывает, — Альбедо встаёт и отходит к пробиркам. — Итэр, как ты себя чувствуешь…? Болит что-то? — Редо ощущает, что тело ангела полностью расслаблено и практически безвольно лежит в его руках. — Уже не очень больно… Можно я усну…? — уставши просит ангел. — Конечно… ложись… — Редо складывает крылья, и те сразу исчезают. — Хочешь поспать один? Или с тобой посидеть? — Если… Если ты устал, то я не буду заставлять тебя… — Профессор, может нам уйти тогда…? — неловко спрашивает Сяо. — Вместе пойдём. Готово, — алхимик отходит от стола, держа в руках пробирку, и протягивает её Итэру. — Выпей, спать будешь крепче, отдохнешь больше, да и регенерация будет лучше, а это нам нужно. — Я не устал, — Редо забирает колбу у близнеца и передает ангелу. — Пей, не бойся… а я буду с тобой, пока ты не уснешь. И когда будешь спать — тоже… не оставлю тебя. Забирая колбу из рук Редо, Итэр выпивает ее целиком и немного морщится. Ангел отдаёт сосуд и ложится рядом с Редо. Ему важно касаться его. Чувствовать его теплую ауру, даже при том, что он падший. Все не важно, Редо и Сяо те, кто спас его, хотя Итэр для них абсолютно чужой. Кроме них никто не пришёл. Веки постепенно тяжелеют, а сознание проваливается в спокойный сон. Буквально пару минут, и в тихой комнате слышится аккуратное сопение ангела. — Как можно было довести его до такого истощения… — Альбедо вздыхает и жестом приглашает студентов покинуть комнату. — Редо падший, но даже он в сне почти не нуждается. А этот должен быть сильнее, но вот уже неделю он то и делает, что спит… — Жалко его… — шепчет Венти, прикрывая дверь. — После той бессонной ночи, которую мы провели, колдуя над ним, думаю, меня уже ничем не удивить. Такие ссадины и раны, какими было покрыто его тело… это жестоко даже для демонов. — Издевались, и никто ничего даже объяснить не мог, хотя бы немного… И сколько времени прошло этих издевательств… Это отвратительно… — злится Сяо, не понимая что делать с этими чувствами. — Мне страшно… — Венти цепляется в его руку. — Не хочу… я не хочу становиться ангелом. — Тем не менее, он не пал, — Альбедо проходит на кухню и опирается о подоконник. — Его душа и энергия белоснежны, как чистый лист. Что бы они с ним не делали, а я уверен, что они делали всё, его душа осталась верна Селестии. — Профессор… а что с ним теперь будет…? — Не знаю… мы не можем передать его верхнему миру, иначе будет повод для открытого военного конфликта. Пока что он останется у нас. Не зная какими словами поддержать Венти, Сяо лишь целует его ладонь и прижимает к себе, стараясь укрыть от всего. — Кажется, что он и сам туда не стремится… Думаю, что это хорошо, но это очень больно даже… — вздыхает Сяо. — Вы видели его шок от того, что ангелов растят в семьях людей? Им там наверху явно хорошо мозги промывают. Впрочем, как и внизу. Тц… вместо того, чтобы разобраться с Бездной, они конфликтуют друг с другом… — Узнать, что тебе всю сознательную жизнь врали… Сочувствую ему… — вздыхает Сяо. — А ещё он ничего не помнит про клятву… — дополняет Венти. — Получается, их и правда принуждают ее давать, а потом стирают воспоминания об этом…? А Редо…? — Редо почти ничего не помнит из верхнего мира. Во-первых это было очень давно, во-вторых, он падший, так что очевидно перед тем, как изгнать его, они могли стереть ему память. Кроме того, он проклят, именно поэтому и оказался в Бездне. Не думаю, что его воспоминаниям можно верить. Да, он всегда говорит правду и никогда не ошибается, тем не менее, правда может быть разной для разных людей, как и то, что для одних ошибка, для других — нет. — Профессор… а куда попадают души после смерти…? — Венти немного нервно сжимает пелерину Сяо. — Имею в виду, души людей… Они тоже попадают в Бездну…? — Не думаю. Все, кто связан с Бездной, прокляты бессмертием. Они должны коротать вечность там. Люди же перерождаются. Условно говоря. — Прямо сразу…? — Не думаю, что сразу. Возможно, есть какое-то место, где они обитают, ожидая перерождения. — А если вытянуть такую душу, пока она ждёт…? Ну, то есть… наверное, она может что-то знать про мир ангелов, нет? Ведь хорошие люди попадают в верхний мир… значит, может, она что-то видела…? — Души людей вытягивать нельзя, мертвые ведь должны оставаться мёртвыми, — с трудом произносит Сяо. — И цена неоправданно высока… — Верно, Сяо, — алхимик скрещивает руки на груди и кивает. — И даже если человек что-то видел, сомневаюсь, что ему позволят это запомнить. Как мы видим, даже ангелы не знают больше, чем им нужно знать для выполнения их работы. Итэр — парламентер, который отправился запросить режим тишины. И это — всё, что он знает, либо всё, что может сказать. Скудно. — Учитель… а что будет, если заключить контракт…? Например, я, пока ещё не стал ангелом, заключу контракт с Сяо… а потом меня заберут и сотрут все воспоминания… что будет с контрактом и с нами?.. — Кто знает. Даже сильные эсперы видят скованных контрактом, не говоря уже об ангелах и демонах. Думаю, они разорвут контракт, а уже потом сотрут воспоминания. — Те браслеты, что надеты на Итэра… они ведь защищают его от Селестии? А если на меня такие надеть? Может, тогда Селестия меня не найдет? — С тобой это не сработает. — А почему это не сработает на Венти, профессор…? — с надеждой в голосе спрашивает эспер. — Потому что сделать такое в принципе невозможно, Алатус. Эти браслеты на его запястьях — это мера предосторожности. С ними он не может использовать свою силу на полную, и, если вдруг решит буянить, то и мне, и Редо, и маме хватит сил его остановить. Его не ищут не из-за того, что на нем эти браслеты. Первое — это то, что он в нашем доме. Думаю, вы оба могли заметить, что дом у нас немного необычный. Так и есть. Здесь переплетается несколько временных веток, здесь есть разрывы пространства и все в этом роде. Условно говоря, это место — аномалия. По этой причине сигнал может перебиваться. Но не факт. И второе — его не ищут, потому что и не собирались его спасать. — Черт… Полагаю и силу Венти, пока он не пробужден, выяснить не получится…? Чтобы знать, может они и не будут искать его… Аха… — Думаю, не получится. Если бы Итэр мог говорить и понимать всё, что на самом деле происходит, а не только то, что ему вбили в голову, мы могли бы узнать, но так — нет. — Профессор, если Итэра не ищут, значит… они просто отдали его…? Просто так? А почему демоны не ищут…? — спрашивает жрец. — Когда Сяо и Редо вернулись, от них исходила аура очень сильного демона. Полагаю, именно благодаря ему всё получилось. Не то, что бы я сомневался в Вас, Алатус, но если бы вам никто не помог, вытащить ангела вы бы точно не смогли. — И из-за этого демона они и не ищут Итэра…? — Думаю, да. Скорее всего это был кто-то важный и влиятельный настолько, чтобы легко замять эту ситуацию, либо же вообще провернуть ее в свою сторону. Политика — не моя сильная сторона, но Итэра явно просто отдали демонам. Думаю, взамен на что-то, конечно. Поэтому и не искали. — Это… жестоко… — Однозначно. И, учитывая, что ангелов мало, отдать одного из своих — весьма смелый поступок. Видимо, сделка была крупной. — Да и у демонов прошло уже много времени… Нас бы давно нашли, если бы искали… И мы вышли оттуда довольно легко для этой ситуации… Глаза Алатуса смотрят в пол. Он чувствует себя жутко бесполезным прямо сейчас, ведь не знает как защитить Венти, как уберечь его от этого «сбора урожая». — Вы ведь слышали, что алхимики всех веков стремились найти «философский камень», да? Условное название для предмета, который обращает метал в золото и исцеляет от любых болезней. — Слышали, но ведь так до сих пор никто и не нашел, — вздыхает Сяо. — Кхем, — он сухо кашляет в кулак. — В ходе исследований и поиска способа создания философского камня, алхимики обнаружили, что некоторые особые предметы имеют способности к запоминанию и воспроизведению. Хм… одну минутку. Оставив студентов самих, профессор быстро покинул помещение. Барбатос немного нервно цепляется в руку Сяо, ища защиты. Приподняв бровь, Сяо провожает профессора взглядом и опускает глаза на Венти. — Боишься…? — Не понимаю, к чему он клонит… и боюсь. И того, что меня заберут, тоже боюсь… — Я сделаю все, что возможно, чтобы тебя защитить от этого… Эспер становится перед Венти и мягко обнимает, пряча краем пелерины. — Присаживайтесь, — вернувшийся в кухню Альбедо нарушает эту непродолжительную идиллию. Профессор становится у стены, оперевшись о неё спиной, и скрещивает руки на груди. Дождавшись, пока Сяо сядет, Венти без смущения усаживается к нему на колени. Жрец чувствует себя так, будто если хотя бы на секунду перестанет ощущать Сяо, то тут же исчезнет. — Итак, изучая создание философского камня мы обнаружили, что существует как минимум один минерал, способный запоминать и воспроизводить. Вы знаете, что любой предмет можно зачаровать, запечатать и тд, но с этим камнем все немного не так. Он называется багровый агат, и является одним из самых редких камней в природе. И знаете, чем он примечателен? Кроме того, что он до безумия красив, если наложить на него заклинание, то никто не будет знать, что этот предмет зачарован. Профессор достает из кармана неаккуратный красно-черный камень и кладёт его на стол перед Сяо. — Ты ведь сильный эспер. Чувствуешь, что этот предмет зачарован? Часто моргая, Сяо опускает взгляд на камень, сжимая руки на талии Барбатоса. — Камень как камень… Кажется… — Прикоснись к нему. Кивнув, Сяо послушно касается камня. Тяжёлые веки опускаются, а голова безвольно склоняется Барбатосу на плечо. Где-то отдаленно Сяо слышит встревоженный возглас Венти и абсолютно спокойный и холодный тон Альбедо. Открыв глаза, студент обнаружил себя на заснеженной горе. Идти тяжело, и он еле-еле переставляет ноги, утопая в снегу. — Не плетись сзади, Альбедо, — леденящий голос Рэйндоттир ударяет по слуху юноши. Эспер опускает взгляд: он одет в небесно-голубую тёплую мантию. Его ноги по колена в сугробах. Руки прикрыты черными перчатками с золотым ромбом. — Копуша, — фыркает Рэйндоттир. Женщина берет его за запястье и тянет на себя. — Альбедо, если ты будешь плестись, как улитка, мы не успеем до метели. — Простите, учитель, — тут же отвечает Сяо. «Это… воспоминания профессора Альбедо…?» — Алатус смотрит на свою тонкую руку, запястье которой обхватывают пальцы Рэйндоттир. Женщина рассказывает о создании мира, об алхимии, о жизни и элементах, пока Алатус совсем не усваивает информации и не улавливает её слов. — Учитель, а мы навестим Дурина? — с надеждой в голосе спрашивает ребенок. — М? Ты так хочешь сходить к тому дракону? — Он большой и тёплый… — Хех, — она останавливается и кладет ладонь на светлую макушку, принимаясь взъерошивать волосы мальчика. — Ты его любишь, да? Привязался к нему? — Угу… — Если разведешь огонь при помощи алхимии, то после метели заглянем к Дурину. — Разведу! — Умница. Картинка смазывается и постепенно отдаляется. Теперь Сяо смотрит на них со стороны, а голоса заглушаются ветром, а после — и вовсе стихают. Эспер резко открывает глаза, тут же сталкиваясь взглядом с встревоженными глазами Венти. — Сяо? Сяо, что с тобой…? — Видел? — Альбедо поднимает со стола камень и подбрасывает его в руке. — Вы там… Совсем юный… — тихо произносит Сяо. — Я в порядке, Венти, не нервничай… — Ты будто оцепенел… — шепчет жрец. — Верно. Эта штука может хранить и воспроизводить информацию или воспоминания. К сожалению, найти агат довольно сложно, и, что ещё хуже, «перезаписать» его можно только один раз. Конкретно этот камень уже не исправить. В нём хранятся воспоминания о моих путешествиях с учителем и моих первых шагах в алхимии. Ты, посторонний человек, увидел мои воспоминания, потому что я тебе позволил. В остальном, агат показывает воспоминания только тому, кому они принадлежат. Алатус, догадываетесь, почему я рассказываю вам об этом камне? — Чтобы мы могли записать воспоминания Венти, если его все же заберут…? — прижимая к себе парня, отвечает Сяо. — Верно. Конечно, не факт, что он это примет, тем не менее, обмануть агат невозможно. Этих знаний будет вполне достаточно, чтобы Венти поверил, что воспоминания подлинные. — Профессор… Думаете, избежать того, что меня заберут, не получится, да…? — Я сторонник сухой реальности, фактов и глубокого анализа, Венти. Я не хочу обнадеживать Вас или пугать. Но почему бы не иметь запасной вариант? — Н-наверное… — Венти вжимается в Сяо. — Что нужно делать, чтобы поделиться воспоминаниями Венти с камнем? — серьезно спрашивает Сяо, обнимая Венти. — Для начала нужно найти камень, — усмехается профессор. — Сяо, как ты относишься к соревнованию эсперов, которое будет в январе? — Мы с Венти хотим участвовать, но я не уверен, что мы готовы. — Место, которое ты увидел в моих воспоминаниях, находится глубоко в горах. Сейчас эта территория поглощена Бездной. Там можно найти агат, но по определенным личным причинам я не могу туда пойти. Во время проведения турнира некоторое время эспер и его проводник должны будут сосуществовать вдвоем на территориях, поглощенных Бездной. Эти горы — одна из таких зон. Монстров там практически нет, поэтому особо опасности это место не представляет. В соревновании эсперов это финальное задание. Место, где всегда зима, — это то, что нужно тебе. Я не думаю, что ты особо собираешься бороться за кубок, так что на основное задание можно забить. Твоим личным заданием будет найти агат. Но до финала нужно дойти, а для этого придётся постараться. — Венти, ты готов к этому…? — Сяо опускает взгляд. — Конечно! — Тогда будем тренироваться… Много… И надо искать способ твоей подзарядки. — Да, — глаза на секунду загорелись надеждой. — Ведь так, даже если меня и заберут, я потом смогу увидеть эти воспоминания и снова принять Сяо… — Кхем, — Альбедо отворачивает голову вбок. — Конечно, описать всевозможные способы зарядки вряд ли возможно, но рекомендую вам просто следовать за учебником. Венти, у тебя видимые потоки энергии, как и у Редо, так что по ним можно отслеживать подходит тебе способ или нет. Когда Редо заряжается, его потоки светятся бледно-голубым. Думаю, твои тоже должны излучать бирюзу. — Просто открыть учебник и пробовать всё подряд… — юноша немного нервно сжимает пальцами плечи Сяо. — Конечно, если что-то тебе неприятно или чего-то ты делать не хочешь, просто пропусти это и не зацикливайся. — Мм… — До тестов осталось всего ничего. Патрулей до конца года уже не будет. Проведите это время с пользой. — Венти, помнишь, у яблони, ты показывал мне как они светились… Что ты тогда сделал…? — Вроде бы ничего необычного… — Но они светились, надо попробовать повторить все, как было тогда, — уверенно предлагает Сяо. — Но для этого нам придется идти туда? Я не против навестить Юджи, но у нас мало времени… а ещё… мы ведь не будем постоянно туда ходить? — Верно, эспер и проводник работают в паре, так что обычно проводник заряжается от своего эспера, — соглашается профессор. — Но, если вам нужно будет выйти за барьер, я могу сопроводить вас. — Думаю дело не в Юджи, так что, это необязательно. Ты тогда только касался меня…? — Я не помню… к-кажется, да…? Сухо прокашлявшись в кулак, Альбедо встаёт: — Схожу проверю, как там наши ангелы. Только когда Альбедо ушёл, Алатус понял как звучали его слова со стороны и жутко смутился. — Ой… Неловко… — Думаешь, мы его смутили…? — Кажется, да… Но раз он ушёл, давай попробуем повторить то, что мы делали…? — А… а что мы делали…? Я не помню… Наверное, я был слишком под эмоциями. — Тогда ты… — Сяо запинается. В голову приходит их свидание, которое перешло в нечто интимное. Щеки Сяо вновь краснеют. Воспоминания как разгоряченный Венти лежал перед ним обнаженным до жути смущает. Но Сяо помнит важную деталь. — Ты можешь расстегнуть рубашку…? Кивнув, Венти осторожно смотрит по сторонам — кроме них в комнате никого нет. Юноша выдыхает и приподнимает пелерину, перекинув её через плечо. Он расстёгивает несколько пуговиц на груди и опускает взгляд. — Не светятся… Заворожённо смотря на бирюзовые потоки, Сяо чувствует, как сбивает дыхание. Он протягивает руку и накрывает поток ладонью, всматриваясь. Чувство жжения слабое, но оно есть. Несколько секунд и потоки энергии едва заметно начинают мерцать, доставляя коже Алатуса больше неприятных ощущений. — Работает, но… Почему-то так слабо… — Или они просто реагируют на твои руки, как на скверну? Может, это не связано с зарядкой…? — Венти отводит слегка смущенный взгляд в сторону — Но ведь… — Сяо нехотя опускает руку. — Они же светились ярче тогда… Что ты чувствовал, когда они были ярче…? — Ну… тогда, когда это было в комнате… я был возбужден… — он роняет голову Сяо на плечо. — Кхм… А… А у яблони…? — неловко спрашивает Сяо, обнимая Венти. — У яблони… я не помню… кажется, это было после нашей ссоры, да? Я был эмоционально нестабилен… а ещё тогда Юджи кто-то поломал… а потом оказалось, что ее росток жив… я был рад… эмоциональные качели какие-то, аха… Точно, я ведь тогда пытался взять немного твоей энергии, как меня учил Фремине… — Сможешь повторить это…? Энергию взять. — Я попробую… Прикрыв глаза, Барбатос прислоняет ладонь к груди Сяо. Юноша уже настолько привык к ауре скверны, что постоянно исходит от эспера, что даже жжение в ладонях для него стало родным. Алатус к нему открыт, и сейчас пробраться в его душу куда проще, чем тогда. Венти отлично чувствует места концентрации энергии. Видит их и ощущает. Он знает, что может ухватиться за любой и вытащить и это, скорее всего, поможет, но ведь так не должно быть. — Нет… — жрец опускает руку. — Я могу, но… это ведь не то… это на всякий случай… так не может быть постоянно… ты ведь тоже не бесконечный источник. Это не то… — Тоже верно… Будем это использовать в крайних случаях, пока не найдём способ… Но почему не получилось… У алхимиков же аномалия в доме, может из-за неё…? — Хм… может, — юноша медленно застегивает пуговицы. — Попробуем в комнате…? — Да, попробуем… — слегка смущенно отвечает Сяо. ~ Уютная комната, в которой Сяо всегда может чувствовать запах Венти, уже успела стать родной для юноши. Он выходит из душа, одетый в домашнюю одежду и принимается нарезать пару яблок, пока Барбатос ушёл мыться. Эспер сидит на кровати в позе лотоса, аккуратно разрезая красные яблоки над тарелкой. Пока Сяо смотрит как нож с лёгкостью разделяет фрукт, мысли его заняты тревогами о будущем. «А если мы не найдём агат, и Венти заберут… А если мы вообще на турнир не сможем попасть… Венти будет в таком же положении как Редо и Итэр, ничего не помнящий… Просто будто новый человек… Не хочу этого… Кажется, Редо говорил, что если Венти падет, за ним никто не придёт… Но если он окажется сильным ангелом, то убьют и меня, и его…? Сложно…» Дверь в комнату тихо приоткрывается, и Венти медленно проходит. Он одет в мягкие плюшевые голубые шорты и такую же кофту. На ногах — высокие белые носки и комнатные тапки. Юноша вешает полотенце на батарею и трясет головой. — Ой, ты яблочек нарезал, хех… скажи, что с Сайно и Нари жил, что со мной, «яблочные дела» не изменились. — Яблочная традиция. Если я не буду нарезать кому-то яблочки, вселенная схлопнется, — усмехается Сяо. — О, это как если в комнате Сайно вдруг прекратится испанский стыд? — Венти усаживается на кровать. — Вот без него мирам точно не выжить. — А ты тоже будешь яблочки? Или, может… хочешь чего-то? Я как-то не подумал про ужин. — Нет, я не голоден, кажется в этом плане мир демонов нанёс мне травму, ахаха. Мы вспоминали о том, что мне надо есть, когда я был при смерти, — смеется Сяо. — Ой… звучит так себе… — юноша берет дольку яблока. — Хм, о, не будем терять время. Подашь мне книгу с полки? Я взял её в библиотеке пару дней назад… Там есть перечень самых распространенных способов зарядки проводника. — Конечно. Встав с кровати, Сяо забирает книгу и садится к Венти впритык, передав книгу. Взгляд Сяо выражает интерес, ему хочется скорее что-то попробовать, будто щенок, который изучает что-то новое для себя. — Хм… — похрустывая яблоком, Венти открывает книгу на странице с закладкой. — Хм… Сяо, ты умеешь петь? — Если я буду петь, твои ушки свернуться в трубочку. — Так… тогда… — он пробегается взглядом по тексту. — Может, цитировать латынь? — Et aperiet caelum et cadet super animas peccatorum… — Алатус стыдливо отводит взгляд и усмехается. — Что-то странное. — Звучит так угрожающе, будто мы демона вызываем, — смеется. — Значит, цитаты это тоже не наш случай. Хммм… Старотейватский ты ведь не знаешь, да? Кажется, в академии его мельком только проходили… — Одного призвали, получается… Хм… Пару слов знаю. Например ujify. — Понял, — усмехается. — Значит и это нам не подойдет… думаю, из словесных вариантов нам вообще ничего не подходит. Магию нужно звать на её языке, а от тебя это звучит слишком грозно… — Пхаха, я не специально, — улыбается юноша, чувствуя на душе покой. — Давай что-то, где не надо говорить или танцевать. — С танцами тоже голяк? — Если ты будешь заряжаться от того, как я отдавливаю тебе ноги, то мы оба мазохисты, будет весело. Кхм… — Получается, из не тактильного распространенного нам ничего не подходит, — вздохнув, он отставляет тарелку на стол и кладёт книгу рядом. — Ни пение, ни голос, ни шепот, ни запах, ни цитаты, ни взгляд… — Будь я проводником, я бы хотел заряжаться твоим запахом… — смущенно произносит Сяо. — Ой… что такое ты говоришь, — юноша отводит взгляд в сторону. — Ох… и тактильного, что нам подошло бы, тоже нет… — вздыхает. — Ни объятия, ни поцелуй, ни просто за ручки подержаться или на коленях посидеть… Ладно, — Венти поддевает двумя пальцами мягкую штанину шорт и задирает, оголяя бедро с бирюзовым зигзагом. — Попробуем это…? — Т-ты о чем конкретно…? — Алатус краснеет до кончиков ушей. — А? Ну, о прикосновениях к потокам энергии… а… а ты? Шумно выдыхая куда-то вбок, Сяо мысленно ударяет себя ладонью по лицу. «А потом я называю Аякса извращенцем, ага…» — Ничего, тогда, попробуем это… Юноша аккуратно кладёт ладонь на бедро Барбатоса и ощущает уже такое родное жжение там, где идёт поток энергии. Алатус несильно сжимает руку и поднимает взгляд. Бирюза реагирует на прикосновение, отдаваясь слабым тусклым свечением. — Это… работает…? Или… Или что с ней… — Ты чувствуешь что-то…? Опиши, что ты ощущаешь… — Сяо заворожённо смотрит на этот тусклый свет. — Я… как стыдно… но меня… это… ааа… — он закрывает лицо ладонями. Узел внизу живота начинает завязываться, как только Алатус поднимает взгляд на смущённого Венти. Проглатывая слюну, Сяо аккуратно опускает голову и оставляет сухой поцелуй на бирюзовой линии, тут же ощущая легкую боль. — М-меня тоже… — Тогда… можешь…? — смущаясь, Барбатос задирает мягкую плюшевую кофту, оголяя живот и немного очертания ромба. — Тут… Кончики ушей Сяо дернулись. Он лёгким движением поднимает Венти, усаживая его к себе на колени. Его взгляд направлен на живот. Юноша задирает кофту ещё немного и кладёт ладонь ровно на центр ромба, касаясь его очертаний. Жрец заметно вздрогнул. Он цепляется пальцами в плечи эспера и шумно выдыхает. — Эти потоки… они очень чувствительные… — смущенно шепчет. — Да… Ты говорил… — шепчет Сяо и припадает губами к линии. Он оставляет долгий и влажный поцелуй, тут же стирая пальцами слюну и немного трется носом о мерцающий поток. Тихо проскулив, Барбатос жмурится и прикусывает губу. Он чувствует, как начинает возбуждаться, разум понемногу мутнеет, и место рассудительности занимают интерес и желание. Жрец пробирается под мягкую кофту Сяо пальцами, принимаясь поглаживать и немного царапать ногтями крепкие плечи. — К-кажется… это тоже не работает, да…? Или… или работает…? Бирюза на груди светится, хоть и не так ярко, как в тот раз, но Венти уже понемногу теряется в ощущениях и забывает, чем они планировали заниматься. — Мне кажется, что работает… — Сяо выдыхает горячий воздух на грудь Барбатоса. Хочется оставить множество укусов на этом аккуратном теле, чтобы каждый сантиметр кожи был помечен Алатусом. Но юноша сдерживается. Он ныряет головой под плюшевый свитер и принимается влажно выцеловывать бирюзовый ромб по контуру. — Мх… Сяо… — вцепившись в чужую кофту, Венти подтягивает её к плечам, желая снять. Юноша уже напрочь забыл, чем они занимаются, и поиск способа зарядки — последнее, что сейчас вертится в его голове, как ответ на вопрос о том, что происходит. Поцелуи Алатуса нежные, робкие, смазанные, но такие нужные и приятные, что Венти готов просто плавиться под ним. Весь мир будто бы встал на паузу, позволяя Барбатосу просто наслаждаться лаской и любовью, что дает ему Сяо. Отстраняясь всего на мгновение, Сяо позволяет Венти снять с себя кофту и тут же стягивает с него свитер. Эспер припадает губами к груди, пока руки гуляют по чужой спине, прижимая Венти к своему торсу. Сяо старается одарить возлюбленного всей своей нежностью. — К-кажется… мы свернули… не туда… — юноша прерывисто выдыхает, поглаживая чужие плечи. — Ся-о… Тонкая ткань нижнего белья уже неприятно давит. Мягкие шорты топорщатся, штанины задираются, оголяя бёдра больше. Жрец пытается потереться пахом о низ живота Алатуса, пока зубы так нещадно впиваются в нижнюю губу. — Мф… Слегка… — соглашается Сяо, едва ощутимо прикусывая нежную кожу соска. Руки опускаются на бёдра и жадно сжимают их. Сяо старается не сделать больно, но полностью противиться этому желанию не получается. Глаза сверкнули зелёным, когда Сяо уложил ладони на ягодицы Барбатоса. Шумно выдохнув, Венти прижимается обнаженной грудью к груди Сяо. Юноша цепляется в чужие плечи и зарывается лицом в гладкие мягкие волосы Алатуса. Горячий выдох опаляет висок эспера. Сяо ведёт носом по чужому плечу и останавливается на шее. Нежные, но жадные поцелуи покрывают ее целиком. Сяо оставляет засосы, много, желая видеть их на светлой коже Венти как можно больше. — Где мне коснуться тебя…? — жарко спрашивает Сяо. — З-здесь… Положив ладонь на затылок Сяо, Барбатос отклоняется назад. Он направляет голову эспера к своей груди, желая ощущать эти поцелуи там. И Сяо покорно осыпает влажными поцелуями чужую грудь. Он кладёт руки на поясницу и вжимает пах Венти в свой живот, ерзая на месте. Стараясь сдерживаться, Сяо поднимается, держа Венти под бёдрами и аккуратно кладёт его спиной на кровать. Несколько секунд разглядывая парня, Алатус стягивает с Венти шорты вместе с бельём и нависает над ним. — Ой… — Барбатос ерзает, смущаясь такого положения и закрывает лицо ладонями. — Как стыдно… — Ты до безумия красив… — шепчет Сяо. Эспер накрывает ладони Венти поцелуями и немного трется пахом о член парня, будто раздразнивая обоих. — С-Сяо, пожалуйста… мне неловко вот так перед тобой, пока ты в одежде… — Венти смотрит на него сквозь пальцы. Усмехнувшись, эспер спускается с поцелуями по рукам Барбатоса ниже. Он ведёт губами от кисти до локтя, а после — переходит на грудь. Бирюзовый ромб светится, возбуждая Алатуса ещё больше. «Хочу его», — Сяо несколько раз моргает, рассматривая юношу под собой. Некогда янтарные глаза, что уже давно стали зелеными, изучают каждый сантиметр любимого тела. Венти красив, черты его лица, что он так старательно прячет за ладонями, слишком нежные и хрупкие. Хочется постоянно касаться его, оберегать и опекать. И одновременно с этим хочется быть немного грубым, чувствовать, что Барбатос принадлежит ему. — Мой Венти… — Алатус скользит пальцами по телу жреца, а тот извивается, словно змей, и тихо скулит. «С ума схожу…» — рассудок Сяо мутнеет, и он понимает, что сдерживаться с каждой секундой всё сложнее. Слишком страшно думать о том, как далеко они зайдут сегодня, но останавливаться не хочется. — Сяо… поцелуй меня, Сяо… — тихо шепчет красный от стыда Венти. Эспер тут же подчиняется. Этот мелодичный голос, который просит о подобном, эхом врезается в память Алатуса. Юноша склоняется к Венти и накрывает его уста поцелуем. Барбатос тут же заключает его в объятия, впиваясь ногтями в спину. Член истекает влагой, пачкая низ живота Сяо, и просит внимания, но эспер медлит. Он будто умышлено не касается Венти там, где больше всего хочется, играючи и издеваясь. Мокрый смазанный поцелуй заканчивается, когда Алатус медленно переходит на подбородок. Далее — на шею. Влажная дорожка выстраивается от шеи к груди, и юноша останавливается в области соска. Он обводит языком и прижимается губами, всасывает, и Венти прикрывает рот ладонью, чтобы не простонать, но дрожь в его теле говорит сама за себя. Покрытые скверной пальцы вычерчивают границы бирюзового ромба, пока мокрые губы и горячий язык продолжают дразнить, играя с соском. — П-пожалуйста, Сяо… — скулит Барбатос. — П-прикоснись… Там… Слишком стыдно говорит подобное, и жрец трется пахом о ногу Алатуса, надеясь, что эспер не заставит его произносить свое желание вслух. «Слишком милый, когда смущается», — Сяо поднимает голову и смотрит в глаза Венти. Изнемогая от желания, жрец ёрзает спиной по постели и тяжело дышит. Хочется видеть его таким больше и чаще, ведь «такой» он точно принадлежит одному лишь Алатусу. Только он один видел Барбатоса в таком состоянии, только он один прикасался к нему, только он один довёл до настолько сильного возбуждения. — Хорошо, — на выдохе отвечает Сяо, смотря в умоляющие глаза. Опустив голову, он вновь усыпает узкую грудь поцелуями. Медленно он скользит ниже и ниже, ведёт языком вокруг пупка и останавливается внизу живота. Венти лежит, затаив дыхание и поджав губы. Он бы соврал, если бы сказал, что не хотел бы, чтобы Сяо коснулся его члена губами, но просить о подобном язык не повернется. Барбатос приподнимает голову и сквозь смущение смотрит на Алатуса, который так и замер в сантиметре от чужого члена. — Эм… Сяо, ты не должен- Договорить не получилось. Эспер провел языком по головке, и фраза Венти прервалась стоном. Тело юноши заметно вздрогнуло, и эта дрожь лишь завела Алатуса ещё больше. На мгновение ему даже показалось, что в груди что-то кольнуло. Разум мутнеет ещё больше. Сяо не заметил, как его глаза стали зелеными, не заметил, как скверна на руках стала темнее, и как среди темно-зеленых прядей в волосах появились алые. Он слишком возбужден и слишком жаждет разрядки. Хочет чувствовать Венти целиком, хочет знать и помнить его вкус, хочет, чтобы Барбатос позволил себе полностью довериться. Сдержанные стоны становятся более пошлыми и громкими, в глазах собираются слёзы, а в ушах стоит звон. Сяо активно двигает головой, втягивая щеки и всасывая, пока язык скользит по головке и вылизывает уздечку. Собственное тело тоже просит внимания, так что без тени смущения Алатус запустил руку под белье и сжал свой член. Второй рукой он водит по всей длине члена Венти, подстраиваясь под единый ритм. Тонкие холодные пальцы опускаются Алатусу на голову. Барбатос перебирает чужие пряди, несильно сжимая их у корней, и осторожно толкается бёдрами глубже в рот эспера. Тихий скулеж, стоны и всхлипы наполняют комнату, а тело Венти покрывается мурашками. Юноша дрожит, чувствуя, что вот-вот не выдержит, и Сяо тоже это понимает, поэтому ускоряется, желая закончить одновременно. — Сяо… Сяо, я сейчас… — рука в волосах сжимается в кулак. — Я… Сяо… Жрец бормочет что-то неразборчивое, давясь собственными стонами и судорожными выдохами. Алатус оставляет во рту только головку, втягивает щеки и активно водит рукой, сжав пальцы сильнее. Язык хаотично оглаживает мягкую тёплую плоть, и уже через несколько секунд Сяо чувствует, как член в руке пульсирует, а на корень языка попадает вязкая немного сладковатая жидкость. Слизывая всё до последней капли, он доводит себя до оргазма рукой и кончает, испачкав белье и штаны. Лишь спустя несколько секунд тишины, что прерывалась тяжелыми выдохами юношей, рассудок начал возвращаться. Глаза вновь стали янтарными, а от алой пряди не осталось и следа. — С-Сяо… — Венти первым решает нарушить эту атмосферу. — З-зачем ты это глотнул… — Глупый, — Сяо падает на спину и смотрит в потолок. — Глотнул, потому что захотел. — Как стыдно… — Мне… мне понравилось… — Алатус поворачивает голову на жреца. — Ты… ты вкусный, Венти. — Смущаешь… — он неловко тянет на себя одеяло, желая прикрыться, и прячет лицо за ладонью. — Люблю… — Сяо приподнимается и бегло целует Венти в руку. — До безумия люблю… Влажная одежда кажется неприятной, и Алатус нехотя поднимается. — Я в душ. Захватив чистые вещи он скрывается за дверью ванной. Бросив грязную одежду в стирку, Алатус становится под поток горячей воды и поднимает к нему голову, закрыв глаза. «Его подзарядка всегда будет связана с возбуждением…? Потоки ведь светились… Или мы чего-то не поняли… Не хочу думать об этом сейчас. Венти такой красивый… Я схожу с ума от одного его вида… Мне… Мне хотелось быть грубее с ним, но… Но это страшно…» Хаотичные мысли заполоняют голову эспера, но все они сводятся лишь к воспоминаниям с таким смущенным, просящим внимания Венти. Закончив, Алатус ныряет в чистую одежду, наспех вытирает волосы и возвращается в комнату. Венти сбегает в душ следом. Когда к нему наконец приходит осознание, что началось это всё с поиска способа зарядки, рассудительность и способность анализировать вернулись. «Но тогда, когда мы были у яблони, я не был возбужден… я ведь был истощен, еще и плакал… ой, может, слёзы? Хотя… для этого не нужен эспер… не то…» Так и не найдя ответ на свой вопрос, он вытирается, надевает чистое белье и небесно голубые мягкие шорты и кофту и возвращается в комнату. Алатус уже прибрался на кровати, сменил простыни и сейчас стоит около окна, погруженный в свои мысли. — Сяо…? — Венти заключает его в объятия со спины и укладывает голову на плечо. Склоняя голову к Венти, Сяо кладёт руки на его ладони и мягко поглаживает. — Мм, ничего такого… Ты не голоден? — Нет… а ты? — Кхм… Нет, — слегка усмехается Сяо, смущаясь. — Потоки… светились… — неловко проговаривает Венти. — Да… Но и тогда у яблони тоже… Думаю, тут немного сложнее, чем нам кажется. — Кстати… твои волосы, — он трется носом о висок Сяо. — Это… это было очень необычно… почему так…? — Мои волосы…? А что с ними? — недоумевает Сяо. — Они были алыми… местами… — Что? — Алатус слегка напугано поворачивается к Венти. — Я же… Я же не сделал тебе больно…? — Ой… так ты это не специально? А ещё твои глаза в какой-то момент стали зелеными… Нет, ты не сделал ничего плохого… — Это странно… Такое происходило только тогда, когда я использовал силу… — Хм… твоя скверна обжигала больше, чем обычно… но ничего такого не было. — И контракт с Редо сделал ему очень больно… Это все из-за того, что мой демон становится сильнее… Не знаю хорошо ли это, — вздыхает Сяо, прижимаясь к Венти. — Но ведь ты… ты ничего не забыл из того, что между нами было? — Не забыл… Но… Я чувствовал, что мне хотелось быть грубее… — шепотом произносит Алатус. — Насколько грубее…? Если… если это не больно, то в следующий раз… — Т-ты… Ты серьезно…? — Сяо поднимает голову и смотрит Венти в глаза. — Но… А если я позволю это и с каждым разом мне будет хотеться большего и однажды захочется сделать тебе больно…? Это страшно… — Но… я хочу чтобы ты тоже получал удовольствие… и если тебе чего-то хочется… просто сделай это. — Если я сдерживаю это, это не значит, что я не получаю удовольствия. Я боюсь навредить тебе или напугать тебя… — Хоть я и боюсь этого… это не значит, что мне не может понравиться… верно? — Ты остановишь меня, если тебе будет неприятно…? — Конечно… обещаю. Глубоко выдыхая, Сяо утыкается в шею Венти и крепко обнимает. — Спасибо…