Десятый

       Сигареты спасали. «Курение убивает» - гласили предупреждения на каждой новой пачке. Я в это никогда не поверю. Меня дым сигарет вытягивал из затянувшейся воронки дерьма, в которую я попал по собственному идиотизму. Сигареты были сейчас самым реальным из всей сюрреалистичной жизни. Всё произошедшее казалось выдумкой, воспалением, коркой безумия на ссадине сознания, которую хотелось по-идиотски содрать, пустив кровь. Как можно было повестись на красивые слова? Глупо. Я сам порой обманывал наивных девчонок, наплетая с три короба о любви, не произнося при этом само слово «люблю». А они верили, загораясь невинным нежным огнём в глазах, отдаваясь при этом всецело и безраздельно. С детства любовь для меня была тем, о чём лгать не хочется, поэтому и не говорил о высокопарных чувствах никому, кроме членов семьи.        Я сам попался на свою уловку. Винить Никольского? Глупо. Наверно, решись я предъявить ему своё недовольство, белобрысый рассмеётся мне в лицо. И сделает правильно, ведь, как бы смешно и больно это не было, Максим предупреждал меня об исходе и даже просил прощения, зная, чем именно всё для меня обернётся. Моя наивность веселила даже меня самого.        Пожалуй, из-за этого во мне закипала ненависть и к себе и к Маниколю. Когда он был рядом мысль о том, какая между нами связь, не казалась чем-то резко противоестественным, аморальным. Но сейчас хотелось выть и лезть на стены, осознавая и чувствуя последствия экспериментов и полного одиночества. Это не то, чем можно делиться, не то, о чём могут выслушать родители или друзья, подставив плечо. В глазах окружающих подобного рода связь будет именно извращением, а я - изгоем. Справляться в одиночку было невыносимо. Забыть? Невозможно. Я мужик или кто? Сейчас я просто глупый сопляк, который ничего собой не представляет. Это я прекрасно осознавал, но осознание – штука хоть не бесполезная, но малозначимая. Нужны действия. А мне есть, чем заняться.        Щёлкнув зажигалкой и невольно поморщившись от выстрелившего в нос запаха газа, я поднёс огонь к сигарете и сделал затяжку, просматривая таблицу времён английского языка. Время перевалило за три часа ночи, а я всё повторял чёртову грамматику, чтобы не ударить в грязь лицом. Сейчас я был благодарен Никольскому за то, что тот выбил из меня лень и качественно растолковал объёмный кусок материала. Сейчас всё давалось крайне легко, что приносило мне блаженное удовлетворение.       - Кажется, я начинаю понимать одну из самых наболевших проблем каждого преподавателя, - вздохнул Максим, проверяя в тот раз очередной, небезуспешно выполненый мною тест.        - Ну и, Максим Владимирович? – едко поинтересовался я у заделавшегося в учителя бизнесмена.        - Ты не ёрничай, Ларионов, - хмыкнул Макс и вздохнул. – Знаешь, обидно видеть, как ребёнок с большим потенциалом тянется по оценкам в самой заднице из-за тупой лени, в то время как, приложив небольшое усилие, может взять лидерство.        Я тогда выцепил из всего разговора только слово «ребёнок», на что не забыл обидеться для проформы. Сейчас я был настроен серьёзно. Хотелось увидеть удивление на лицах одноклассников, чертовски хотелось!        На экране телефона загорелось оповещение о пришедшем сообщении. С того самого сайта, на котором я встретил Маниколя. Но, увы, не от него. Хотя, почему «увы»? Пора бы прекратить думать о глупостях, Женя.        Senin: я заржу, если ты ещё сидишь над учебниками        Олег Сенин, а в простонародье Олли, оказалось, был особым любителем початиться среди ночи. Раньше сей сайт студент не особо жаловал, но расставание с Настей, по словам самого парня, вынудило его романтичную и впечатлительную натуру удалить страницу из vk, дабы «не страдать каждый раз, как она онлайн». Девушка игнорировала звонки и сообщения бывшего, отмазывалась холодным «привет», стоило ему приблизиться к ней с попыткой поговорить в аудитории или вне её, и даже осыпала его грубым мужицким матом, когда мы, напившись, приползли под её балкон глубокой ночью, исполняя серенады и выкрикивая мольбы о прощении. Зачем это мне – не знаю, но приятеля поддержать хотелось и именно по этой, собственно, причине, я, синий словно летнее небо, как ненормальный вопил «прости меня!» вместе со студентом. Настасья такому повороту удивилась, поэтому шквал нелестной ругани обрушился и на меня, в чём девушку не без запала поддержали озверевшие соседи.        Eugene: ржи        Senin: во задрот))        Eugene: я ботан, не путай        Senin: один хуй. Мне скучно(        Eugene: с двумя хуями веселее было бы?        Senin: бля, иди нахуй…        Eugene: на какой из?        Этот идиотский разговор начинал меня веселить. Я тихонько посмеивался в кулак, не желая издавать слишком громких звуков.        Senin: сука!!! Иди в жопу!!!!!!        Eugene: ты так настойчиво предлагаешь мне потрахаться, что я могу и согласиться        Senin: БЛЯ СУКА НЕ БЕСИ МЕНЯ        Eugene: придурок :DDD        Senin: я тебя грохну        Eugene: только после уроков, чтоб мои старания не прошли зря        Senin: меня Димас позвал в вашу дыру малолеток, так что жди        Eugene: ты только детей своим видом не распугай        Я был рад, что Сенин наведается в гости. Его многочисленные шутки и подколы всегда повышали настроение, так что учебный день мог оказаться не таким хреновым, как обещалось.        Eugene: братан, купи мне сиг когда придёшь, а то я походу перед уроками не успею        Senin: без базара) Зевнув и довольно потянувшись, я переместился со стула на кровать. Сидение за тетрадкой и справочниками изрядно вымотало, так что уснул я как младенец.        Утром я, конечно же, проспал. Забив на щетину уже третий день подряд, я впопыхах закинул в сумку все нужные тетради, прыгая поочерёдно на каждой ноге, натягивал джинсы, протиснул голову и руки в полюбившийся за короткое время лонгслив, накинул пальто и выбежал из квартиры, прокричав домашним короткое «Пока!».        Первым уроком шёл английский. Я влетел в кабинет со скоростью пули, сметая по пути стоявшего по какой-то причине у учительского стола, ненавистного мне Семёнова и упал за свой стул, пытаясь перевести дыхание.        - Извините за опоздание, - выдохнул я, кивнув небезызвестному учителю английского и нашей классухе, что по какой-то причине тоже находилась в кабинете. Вероятнее всего, Иришка зашла лишь для того, чтобы пожелать нам удачи, как зачастую делала на всех контрольных.        - Тебе повезло, мы как раз отмечали отсутствующих, - произнёс Максим, после чего вычеркнул из принесённого Денисом списка мою фамилию.        - Женечка, ты выздоровел? – поинтересовалась Ирина Анатольевна, обеспокоенно разглядывая синяки у меня под глазами и трёхдневную щетину.        - Да, - я широко улыбнулся. – Не обращайте внимания на мой вид, я просто не выспался.        - Так и не надеваешь форму, - посетовала женщина, покачав головой с добросердечной улыбкой на круглом лице. – Что же мне с тобой делать?        - Понять, простить, - ещё шире оскалился я.        - И отпустить, - добавил Димас, реплику которого поддержал весь класс дружным смехом.        - Пора начинать, - остудил всеобщее веселье Никольский. – Спасибо что зашли, Ирина Анатольевна.        Он улыбнулся, корректно указав женщине на дверь. Та кивнула и, пожелав нам успехов, покинула классную комнату. Галдёж резко утих. Учитель прошёл по рядам, раздавая по вариантам листы с заданиями: тесты и сочинение для каждого. Для меня он достал отдельный лист из конца стопки (для тех, чьи знания были на достаточно высоком уровне, Макс всегда выдавал отдельный вариант) и, выкладывая оный передо мной, случайно задел мою руку своей. Я сглотнул и вперился взглядом в лист, отмечая про себя, что задание оказалось действительно сложным.        Сзади послышался настойчивый шёпот. Я обернулся, встречаясь глазами с Аней Киселёвой, одной из самых симпатичных девчонок моего класса.        - Нужна будет помощь - обращайся, - тихо шепнула русоволосая, подмигнув мне.        - Всенепременно, - благодарно кивнул я и вернулся к предстоящей работе.        Раньше я бы обязательно постарался воспользоваться знаниями симпатизировавшей мне одноклассницы, но сейчас не видел в этом особой потребности. Да и наши перемигивания не укрылись от холодного взгляда Макса. Вспоминая в голове пройденный материал, я быстро давал ответы на тестовые задания. Некоторые были достаточно простыми, некоторые – с подвохом. С сочинением пришлось возиться немногим дольше, но особых проблем я не почувствовал. Свою работу я специально не перепроверял, зная о том, что могу затупить и наделать лишних ошибок.        Пробежавшись взглядом по одноклассникам, я заметил нескольких ребят, что уже закончили писать и теперь неуверенно стреляли глазами в учителя, не желая сдавать свои контрольные первыми. Я поднялся с места и подошёл к столу преподавателя, положив свою тетрадь у него перед носом.        - Могу я идти? – сухо спросил я, чувствуя острую потребность в никотине.        Бессовестно-синие глаза встретились с моими, дымчато-серыми, пытаясь разглядеть что-то за маской моего спокойствия.        - Да, но для начала я проверю твою работу. Сядь.        Стиснув зубы, я вернулся за парту, закинул ногу на ногу, вальяжно усевшись на стул, и достал из кармана сумки телефон, заходя на привычный сайт, на котором меня ожидало несколько сообщений от Олли. Никольский, к слову, тоже был онлайн. Интересно, с кем эта тварь переписывается?        Senin: бля, я лох. Прикинь, у нас не сегодня экзамен. А я уже проснулся и не могу заснуть(((        Senin: Жекааааа        Senin: алёёё        Eugene: пиздуй к моей школе, тебя ж всё равно Димас звал        Senin: о, ну наконец. Я буду минут через 15-20        Eugene: давай, я жду. Сиги не забудь        Я чувствовал на себе тяжёлый взгляд учителя, но не подавал виду, продолжая переписываться с Сениным. Неужели MaNikol думал, что кроме него мне не с кем общаться?        Senin: я вышел. Ебать тут холодина, я сейчас сдохну. Ты будешь плакать, если я помру?        Я непроизвольно издал смешок, быстро печатая ответ.        Eugene: да. Я слишком привык к твоим тупым шуткам        Senin: вот же ж сука(        - С кем ты, - тихо спросил Дима, заглядывая в экран моего телефона.        - С Олегом, - ответил я, - он придёт сейчас.        Я перевёл взгляд на Никольского, ожидая, когда он, наконец, проверит мою работу. Хотелось поскорее уйти и не видеть его, потому что рядом с мужчиной моя тоска и желание близости усиливались в десятки раз.        - Работа хорошая. Есть пара совершенно глупых ошибок, но они, скорее всего, были допущены по невнимательности, - сказал Максим Владимирович, уловив моё стремление свалить.        Я подорвался с места и вышел из класса, коротко попрощавшись с учителем. Олега я ждал в холле, не имея возможности начать перекур без друга. До конца урока оставалось минут десять, так что Сеня с Лёхой и Димой присоединятся к нам не раньше. Получив сообщение от Сенина я выбежал из школы и, не удостоив студента нормальным приветствием, потащил того за школу. Ученики обычно курили чуть дальше, прячась во дворе соседнего со школой жилого дома. Сюда могли забредать только учителя или особо борзые школьники вроде меня и моих пацанов. Неоднократно мы угощали сигареткой на этом же месте физрука с трудовиком, за что они благодушно не ставили нам пропуски.        Парень протянул мне обещанную пачку, которую я тут же выхватил, быстро порвав упаковку.        - Ты чего такой резвый? – поинтересовался товарищ, стуча зубами от холода, и поднёс зажигалку к зажатой в побледневших губах сигарете.        - Курить хочу просто, - засмеялся я, выпуская изо рта пар вместе с дымом.        - Что там с этой твоей контрольной?        - Всё охуенно, я даже сам удивился.        Докурив, мы успели сбегать в кофейню напротив школы и вернуться обратно, дожидаясь моих одноклассников с большими картонными стаканами горячо любимого нами напитка из крепкой арабики. Урок должен был кончиться пять минут назад, а друзей всё не было. Мы снова закурили, довольно потягивая кофе и посмеиваясь от очередной пошлой шуточки Олли.        - Слушай, а это не тот ваш мутный препод? – ткнул меня в бок Олег, кивая куда-то в сторону.        Я шумно выдохнул, понимая, что теперь, когда нас ничто не связывает, Максим будет мелькаться везде, попадаясь мне на глаза. Он курил и тоже удивлённо смотрел на нас, явно не ожидая встретить меня на месте учительской курилки.        - Если он здесь, значит и пацаны должны скоро подтянуться, - повернулся я обратно к другу, стараясь отвлечься от будоражащих синих глаз.        Слова мои оказались пророческими. Буквально через минуту на нас с Сениным понеслась компания школьников. Кроме моей привычной банды тут были и наши подружки, что с немалым интересом разглядывали довольного таким поворотом событий студента.        Первой ко мне подлетела именно Аня Киселёва, обхватив за руку и прижавшись к моему боку.        - Будь добр, Женечка, согрей, - засмеялась девушка, которую я тут же приобнял одной рукой, выполняя просьбу.       - Не контрольная это, а пиздец, - буркнул подошедший Серов и пожал руку Олегу. – Привет, брат.        - И не говори, - согласился с одноклассником Сеня. – Жекос, с каких пор ты начал хоть что-то рубить в английском?        - Я просто скрывал свои таланты, - рассмеялся я. – Не хотел, чтобы вы слишком убого смотрелись на моём фоне.        - О, началось, - Аня закатила глаза. – Ларионов, твоим самолюбием можно солнце затмить.        - Из возможных причин его смерти можно смело вычеркнуть скромность, - студент ухмыльнулся и вклинился между мной и Киселёвой, обхватив нас руками за плечи.        – Ну что, ребятня, пойдём гулять!        После этой фразы две девочки мгновенно отсеялись, не желая прогуливать уроки. К ним присоединился и Сеня, объяснив это огромными проблемами в учёбе, в чём его поддержал Лёша. Так что нас осталось всего четверо: я, Аня, Димас и Олег.        - Я из-за тебя снова прохожу мимо школы, - ухмыльнулся я довольно улыбающемуся Сенину.        - Зато ты получаешь удовольствие от жизни, - заржал студент, толкая нас с Аней по направлению к остановке маршрутки. – Давайте уже, шевелите булками. Я жрать хочу.        Таким образом, наша компания прошла мимо Никольского, который всё время молча наблюдал за нами со стороны, выкуривая сигарету за сигаретой. Дима с Аней затормозили, испуганно уставившись на учителя. Аня смутилась из-за того, что спалилась за курением перед преподавателем, Серов же просто побаивался и недолюбливал Максима с их первой встречи.        - Куда собрались? – поинтересовался мужчина с полным безразличием на точёном лице.        - Гулять, - выстрелил своей честностью Сенин, чем заставил меня бессильно закатить глаза.        - Ирине Анатольевне я так и передам, - хмыкнул Максим, выдыхая очередную порцию едкого дыма.        - Ладно ребят, - я тяжело вздохнул. – Гуляйте, вам то ничего не будет, у вас пропусков нет почти. А я на уроки.        - Чего?!- возмутился Олли. – Жек, погнали.        - И так две недели с тобой прошатался, - усмехнулся я, хлопнув друга по плечу. – Позже подойду. Я напишу тебе.       Одноклассники поторопились прочь от Никольского, утянув за собой и погрустневшего неформала. Я же остался один на один с Максом.