Десятый

      Похолодало. Ноябрь словно намекал на то, что зима будет беспощадна. Грузные дымчато-серые тучи угрюмо нависли над городом, изредка опрокидывая на голову снующих в суматохе людей противные капли, не ставшие ни дождём, ни снегом. В бликах ночных фонарей бисеринки влаги искрились серебром и таяли под упрямыми лучами уличных светил. Я шёл по городу, лениво оглядываясь по сторонам и не замечая вокруг ничего, кроме проекций своих назойливых мыслей в густом тумане. Я никогда не зависел от перепадов температур. Кровообращение у меня было идеальным, и природное тепло равномерно распределялось по телу, не давая мерзкому ознобу заставлять мышцы сокращаться в попытке согреть организм. Тёмная куртка с наброшенным на голову капюшоном не давала влаге дойти до кожи и этого хватало. Сегодня мой день рождения. Наступил около часа назад. Однако у меня не возникало никакого праздничного настроения, только томилась где-то в трахее грусть, и пробегала колючими иглами ностальгия, царапая всё нутро. В этот раз со мной не будет моего брата, этого вечно небритого идиота с колючей щетиной, до которой никак не доходили руки, и совершенно дурацкой доброй улыбкой. Чёрт!..       Я сел на лавку в парке и откинул голову назад, всматриваясь в небо, казавшееся чернильно-чёрным. Глаза сразу зарезало от мелких острых капель, я заморгал и плотно сомкнул веки. Губы расплылись в неровной усмешке, а затем обхватили горлышко стеклянной бутылки какого-то средненького пива из ближайшего к парку лотка. Не люблю пиво, однако пью, сам не зная, почему. Горькое послевкусие не нравится, а в целом - ничего. Вся ущербность картины под названием "Бухающий на лавочке школьник" меня не волновала. Сейчас, ночью, это не привлечёт чьё-либо внимание, а большего мне и не нужно. Я тряхнул головой, сбрасывая с себя капюшон и позволяя недо-снегу падать на лицо и волосы, щекотать шею.       - Женя?       Вот теперь этот день стал ещё дерьмовее прежнего. Я раздражённо обернулся на говорившего и даже немного удивился.       - Ты? - я усмехнулся и сделал очередной глоток пива. - Или "вы"? Здрасьте.       - Что ты тут делаешь? - Максим невозмутимо вздёрнул аккуратную бровь.       - Знаешь, вот конкретно сейчас твоя манера "падите ниц пред моей охуенностью" совершенно не к месту.       Маниколь хмыкнул и, кажется, расслабился. Он подошёл ближе и с интересом принялся меня рассматривать.       - Сам то ты с чего вдруг решил предаться веянию романтизма и попёрся среди ночи в парк? - спросил я, пытаясь разбавить его молчание.       - Виделся тут раньше с одним человеком, который мне дорог. Всё ещё надеюсь, что встречу его, хотя, судя по всему, он слишком на меня обижен и мы больше не увидимся.       - Ты откровенен как никогда, - беззлобно заметил я, понимая, что сам и являюсь причиной ночных скитаний своего учителя английского.       - Жду ответного откровения, - мужчина сел рядом, от чего в груди приятно потяжелело.       - Праздную свой день рождения, - мрачно осклабился я и, отсалютовав бутылкой, присосался к холодному горлышку.       - Хуёвый день рождения.       Я едва не подавился. Он же у нас человек культурный. Я словно через туман наблюдал как Никольский отбирает у меня бутылку, а затем и сам опрокидывает голову назад, вливая в себя второсортное пойло; гладкий кадык дёргается от каждого глотка.       - Что ты пьёшь? - скривился он, выпив всё оставшееся пиво и забросив бутыль в мусорку. - Ты же мой ученик! Мне за тебя стыдно.       Я улыбнулся, отмечая про себя, что наедине Максим Никольский без притворства всё больше напоминает мне Маниколя... на которого я зол после его сообщений. Так что я одновременно злюсь на него и радуюсь тому, что сейчас он рядом со мной, а не трахается с какой-то новой элитной блядью.       - У тебя есть предложение получше?       - У меня всегда есть предложение получше, - Макс потянулся и размял лопатки, бросив на меня лукавый взгляд. - Только объясни мне, как парень из состоятельной семьи может хлестать дешёвое пиво на парковой лавке?       - О, поверь, я на всё способен. Говорил же, что меня угнетает уёбищная компания пустых, но состоятельных персон.       - Мне уйти? - бледные губы растянуты в усмешке.       - Нет. Ты мне нравишься. Пусть ты и ублюдок, но не потерянный для общества. К тому же, ты своего положения добился сам, плюс в инглише шаришь как бог... Ну и тот факт, что ты сидишь со мной на лавочке в дерьмовую погоду и пьёшь пиво, болтая о жизни уже проводит между вами черту. Ты не боишься опуститься.       - Ниже чем я опуститься невозможно, - отрешённо заметил Маниколь.       - Я не буду устраивать тебе бесплатный сеанс психотерапии, но лично я думаю, что ты можешь исправить что-угодно, если твоё падение не потянет за собой дорогих тебе людей.       - А если таких нет? - пронзительный, глубокий взгляд, выжидающий, доводит до нервной дрожи... но не меня.       - Ты ждёшь кого-то в час ночи под дождём. Ты не безнадёжен, - я тепло ему улыбнулся, как улыбнулся бы Юджин Маниколю, и похлопал по плечу.       Максим молчал. Он ответил мне благодарной понимающей улыбкой, в которой не было ненавистной иронии и насмешки. Учитель встал, стряхивая руками невидимые снежинки с чёрного пальто, и протянул мне холодную руку.       - Пошли. Будем спасать твой день рождения.       Принимая руку самой большой проблемы в моей жизни, я вдруг понял, что он уже в который раз неосознанно вытягивает меня из трясины проблем и гнетущей депрессии.       Мы шли пешком, времени до утра было достаточно, в спешке никто не нуждался. На пути в его квартиру я закурил и предложил ему сигарету, протягивая пачку. К моему удивлению он выудил из пачки сигарету и прикурил брендовой зажигалкой, оказавшейся в его кармане. На мой удивлённый взгляд он пожал плечами и улыбнулся.       Когда мы, наконец, добрались до его квартиры я понял две вещи: я хочу бухать и трахаться. И если первое Маниколь мне любезно предоставил, наливая в стакан шотландский виски, то насчёт второго меня терзали сомнения. Всё же мне не очень-то хотелось признавать что мне, возможно, интересен мужчина. Хотя я, чёрт возьми, уже давно это понял, но упрямо и решительно отрицал факты.       - Чёрт...       - М? - Макс снял с себя джемпер с рубашкой, оголяя рельефный торс.       - Я уже хрен знает в какой раз забываю отдать тебе футболку.       - Да забудь ты уже, - махнул рукой хозяин квартиры и завалился ко мне на диван, предварительно опрокинув в себя пятьдесят грамм виски.       - Ты был прав, когда говорил о лучшем предложении, - признал я качество тёмно-золотистой жидкости в своём стакане.       - Я прав всегда, ребёнок.       На "ребёнка" я лишь закатил глаза. Ну не могу же я говорить своему учителю, что я не ребёнок. Это, как минимум, нелогично. Пока я размышлял о своём возрасте Максим успел провести какие-то махинации и уже протягивал мне джойстик. На большом экране высветилась одна из любимых игрушек.       - Мортал?! Чувак, да ты реально не потерян для общества!       - На что играем? - густая белая шевелюра временного противника растрепалась, от чего облик Никольского казался до невозможности безобидным и даже домашним.       - На что хочешь?       - На твой горячий рот, - нагло заявил "безобидный" и "домашний" Макс.       - Пфф, - я нервно дёрнул губой. - А если выиграю я?       - Этого не будет, - пожал плечами блондинистый ублюдок, совершенно спокойно рассматривая меня из-под пепельных ресниц.       - Ну, а если? - не сдаюсь я.       - Ну, тогда на мой горячий рот, - он улыбнулся, очень хитро улыбнулся.       - Очень интересно, - хмыкнул я, изучая взглядом губы Никольского, которые уже явственно представлял на своём члене.       - Честно говоря, я ещё никому не сосал, - словно о погоде говорил Маниколь, выбирая персонажа. - Три игры.       - Тем интереснее.       Мы пожали друг другу руки и взялись за игру. Не думал, что бизнесмен и учитель английского в одном флаконе может ещё и так круто играть в видео игру. С ним было трудно. Его пальцы быстро бегали по нужным комбинациям, в то время как глаза неотрывно следили за игровыми персонажами и моими манёврами. Я не уступал ему во внимательности, но первый раунд проиграл. Второй, без всякого недовольства, слил он сам. А вот третий...       - Блядь! - я хлопнул руками по коленям, разочарованно наблюдая за тем, как Макс добивает моего персонажа финальным комбо. - Не хочу этого признавать, но ты крут.       - Спасибо.       Максим отложил джойстик и выжидающе на меня посмотрел, призывая к действиям. Я лишь сокрушённо вздохнул. Уговор есть уговор. Не в первый раз, но... Чёрт, это же пиздец! Я нервничал и как-то уж слишком резко расстегнул пуговицу и молнию на джинсах. Резко меня дёрнуло вперёд и вниз, так что я неловко свалился на Макса, оказавшись с ним лицом к лицу.       - Не сегодня. Будешь у меня в долгу.       Он провёл пальцами по моей шее к губам, прослеживая взглядом свои махинации, а свободной рукой плотнее прижал меня к себе. Поцелуй, лёгкий, ограниченный простыми касаниями губ, перерос в дикую схватку за лидерство. Я впивался в него жадно, как и он в меня, зарываясь пальцами в волосы у меня на затылке. В этом поцелуе я не заметил, как он умудрился расстегнуть мои джинсы и залезть рукой в трусы. Я зашипел и укусил его за губу, недовольно раздирая до крови.       - Давай же, - прохрипел Максим, - я жду.       Слизнув кровь с его губы я повторил его действия и плотно обхватил рукой член своего учителя. Дальше всё словно в огне. Умелые движения рук, стоны, переплетающиеся языки и горячие требовательные губы... Мы дышали шумно, вразнобой, не пытаясь сдерживать рвущееся наружу наслаждение. Кажется, я несколько раз простонал его имя, требуя ласк с новой силой. Я целовал его шею, прикусил понравившийся мне кадык и вернулся к покрасневшим губам.       Чувствуя приближающуюся разрядку я ускорил движения руки и сильнее сжал член Макса, от чего он резко выдохнул и прогнулся в спине, больно оттягивая мои волосы пальцами и заставляя меня недовольно зашипеть. Не оставшись в долгу, Никольский также повысил темп, и я приглушённо замычал, с трудом сдержав излишне громкий стон. Лишь властно впившись в губы мужчины я позволяю себе кончить и мелко дрожу от подкатившей волны наслаждения, сжав напоследок ствол Маниколя. Он зарычал и выгнулся, оторвавшись от моих губ и оттянув зубами металлическое кольцо в моём ухе прежде чем его настиг оргазм. Мощно.       Я тяжело дышал, тяжёлым грузом повалившись на мужчину, чья грудь, также как и моя, неровно вздымалась и опадала. Пару минут спустя я скатился в бок, наконец переведя дыхание. Хотелось спать.       - Неплохо, Ларионов. Поставлю вам девять.       - Почему девять? - недовольно покосился я на расслабленного друга рядом с собой.       - Чтобы ты в следующий раз больше старался, - и пусть глаза учителя закрыты, хитрая ухмылка плотоядно сияет на идеальном лице.       - В какой-такой следующий раз? - деланно интересуюсь я, понимая, что крупно попал. Ведь я сам словил огромный кайф, отказываться от которого не было сил.       - Посмотрим, - Макс резко замолчал, а затем слишком-уж мрачно застонал.       - Что? - я удивлённо приподнялся, разглядывая скривившегося Макса.       - Твои родители знают, что тебя дома нет?       - Ну да, я сказал что пойду к Диме... а что?       - А то, что завтра у нас не суббота. Я просто идиот.       - Блядь! Ну, не ты, а мы, - переложил я часть вины на свои плечи.       - Я учитель, кретин. Мне на работу вставать через... - мужчина бросил быстрый взгляд на стоявшие на журнальном столике часы, - четыре часа.       - А мне в школу, - зевнул я, удобнее устраиваясь на широком диване.       - Тебе можно и отоспаться. Но не мне, - пояснил мне как идиоту Никольский.       - Просто спи и всё, - сонно изрёк я, уплывая в страну Морфея. - Как там... "друг в беде не бросит"... Разбуди меня утром.       Я уснул, и последним, что мне довелось услышать, был привычный смешок Максима. Козёл.