***
03:28 Елизавета открыла глаза. Такое впечатление, что в них было насыпано несколько килограммов песка. В горле словно пустыня Сахара. Всё тело будто бы каменное. Девушка посмотрела в окно, за которым ещё не начало светать. Эккерман встала и направилась на кухню. Ноги её совсем не слушались, поэтому она, как пьяница, шла пошатываясь. Удивительно, но по пути она ничего не задела — а это уже хорошо. Энджелл в это время сладко спала на диване, где лежал Арсений. Это шокировало Лизу, ведь кошка знала его только первый день. Девушка подумала о том, что заболела, так как чувствовалась некая слабость, но она махнула на это рукой, решив разобраться с этим позже. В горле и правда было так сухо, что даже слюна проглатывалась с трудом, жутко першило, из-за этого даже говорить трудно. Эккерман налила в стакан воду и выпила. Это был «спасительный стакан». Он хоть и помог немного, но чувство больного горла её не покидало. Елизавета развернулась, собираясь уйти в свою комнату, но тут перед ней встал сонный Попов. Лиза отшатнулась назад, сделав резкий вдох. — Можешь мне тоже налить? — щурясь, попросил Арсений, съеживаясь от холода в квартире. Девушка кивнула, налила в стакан воды и передала Арсению. — Спасибо большое, — мягко улыбнувшись, произнёс мужчина, разглядывая сонную Эккерман. — Пожалуйста, — хриплым голосом ответила девушка, на что Арсений нахмурился. Мужчина потянулся к Лизе и притронулся губами к её лбу, даже не осознав это действие, сделав его на автомате. Девушка прикрыла глаза, только через две секунды поняв, что произошло. Она моментально отпрянула и взглянула на Попова, до которого только сейчас дошло. — Ну а что? Я проверил температуру, и, кстати, она у тебя есть. Где у тебя градусник и вся остальная лабуда для лечения? — обыденно проговорил Арсений, сделав вид, что так и должно быть. — В ванной, на самой верхней полке, — шёпотом сказала Лиза, сев на стул на кухне. Девушка упёрлась лбом в свои руки, понимая, что теперь придётся сидеть дома несколько дней, если не неделю. Елизавета совсем этого не хотела, но здоровье решило её подвести. Мужчина быстро вернулся с нужной коробкой. Никто из них так и не включил основной свет, оставив лишь подсветку у кухонной гарнитуры. — Держи, — протянул градусник Попов, сев рядом. Арсений внимательно осматривал уставшую Лизу, которая вдобавок ко всему ещё и заболела. Несколько минут они сидели молча, просто разглядывая друг друга. Казалось, что они пара уже долгое время. — Давай, сколько там? — взял градусник мужчина, пытаясь разглядеть температуру. — Тридцать восемь и семь, — произнёс Попов, будто бы знал, что так будет. — Да всё нормально будет, выпью парацетамол, и окей, — хрипло сказала Елизавета, зевнув. — Лиза, это не окей. Сиди сегодня дома, и, дай бог, за выходные вылечишься, — пригрозил Арсений, достав нужные медикаменты Эккерман. — А как с проектом быть? — вопросила Елизавета, вспомнив про всё недоделанные дела. — Сегодня я остаюсь с тобой, вдруг температура поднимется. Ну а проект дистанционно. Сегодня созвонимся с остальным коллективом и сделаем, — добавил Попов, встав со стула, набрав стакан для таблеток Лизы. — Да не надо тебе оставаться. Езжай на работу. Я справлюсь, — произнесла Эккерман, после чего закашлялась, а Арсений поднёс ей стакан. — Знаю я, как ты справишься. Нет уж. Мне обмороков хватает. Кстати, а как твой синяк, что я вчера оставил тебе? — вспомнил мужчина, посмотрев на плечо девушки, которое было закрыто тканью пижамы. — Лучше, чем днём, — кратко ответила та, желая быстрее уйти к себе в комнату. — Это уже хорошо. Так, выпей вот эту таблетку и иди спать, если что — подниму тебя, — сказал Арсений, закрыв аптечку. Елизавета быстро выполнила указание мужчины и, встав из-за стола, направилась в спальню. Попов в это время шёл за Лизой, проводив её до самой комнаты. — Всё, спасибо большое. Спокойной ночи, Арсений Сергеевич, — проговорила Эккерман, скрываясь за приоткрытой дверью спальни. — Спокойной ночи, Елизавета Александровна, — ухмыльнулся Арсений, уйдя в гостиную.***
Попов лежал и смотрел в потолок, то же самое делала и девушка, только в соседней комнате. Обоим не спалось. Арсений посмотрел на часы и понял, что время близится к шести, а значит, можно проверить температуру Лизы. Мужчина встал и на цыпочках направился в комнату Эккерман. Елизавета услышала шаги и быстро закрыла глаза, сделав вид, что спит. Зачем? Она сама не знала, просто помнила, как делала это в детстве с мамой, и машинально сделала также. Пол, словно злодей в нашей истории, скрипнул так, будто там прошёлся не мужчина восьмидесяти килограммов, а слон. Попов зажмурил глаза, зло стиснув челюсть, проклиная и матеря паркет. Арсений быстро заглянул в комнату, после чего перешагнул порог. Там пахло духами. Еë духами. Чувствовался запах чистоты и преддверия лета. Мужчина закрыл глаза и постарался запечатлеть этот аромат у себя в памяти навеки. В это время Лиза чувствовала взгляд Арсения на себе, из-за чего по её коже пробежался табун мурашек, заставляя девушку вздрогнуть. Мужчина не стал включать свет, так как яркие лучи утреннего солнца проникали сквозь тюль, окрашивая комнату в розово-оранжевые тона. Арсений аккуратно сел на край кровати, легко прислонив ладонь ко лбу Эккерман. Попов нахмурился и поставил градусник Елизавете. Девушка сделала вид, что проснулась от этих манипуляций. — Спи, спи, — шёпотом произнёс Арсений, после чего сразу захотелось погрузиться в сладкую дрему, только уже в обнимку с мужчиной. Стоп, Лиза! Ау! Земля вызывает! Елизавета поразилась своим мыслям и попыталась отвлечься, но взгляд её как всегда зацепился за прекрасного Арсения, профиль которого освещало солнце. Голубые глаза мужчины окрасились в золотисто-зеленый, маня своей красотой. Свет очерчивал нос Попова, показывая контуры, заставляя в который раз поражаться его идеальностью. — Зачем ты проснулся? Тебе же должно быть всё равно на меня, тогда зачем это всё? — задала вопрос Лиза, который мучал её всю ночь. Арсений поднял уголок губ вверх, показывая ямочки на щеках. — Будь мне всё равно — я бы не встал, не так ли? Тем более как я могу оставить тебя одну с такой температурой? И не надо сейчас говорить о том, что ты уже не маленькая и справишься сама — я и так это знаю. Не порть момент, посмотри лучше, какой рассвет красивый, — стараясь перевести тему, промолвил мужчина, поправив свою взъерошенную чёлку. Эккерман едва не открыла рот. Её поражала его простота. То, как он относился ко всему. То, как ему всё равно на материальное положение. Он наслаждался этим моментом. Он вроде взрослый мужчина, но внутри него жил маленький мальчик, словно из сказки, который любовался, казалось бы, простым рассветом. — Давай градусник, — снова прошептал Попов, еле отрываясь от разглядывания вида из окна. — Тридцать семь и семь, уже лучше, — проговорил Попов, подняв взгляд на Лизу. Девушка лишь замученно кивнула и прикрыла глаза. Ей хотелось погрузиться в дрему, что одолела ее только когда пришёл Арсений. Он подействовал на неё успокаивающе, отгоняя от неё все негативные мысли. Попов заметил то, как «размазало» Елизавету и решил, что пора уходить, и оставить её досыпать. Но как только он начал вставать, его за руку остановили. Арсений повернулся и увидел, что девушка смотрела на него умоляюще. — Можешь, пожалуйста, посидеть здесь немного?.. — едва слышно прошептала Эккерман, моментально понимая, что в ней это говорит «послетемпературный бред». Лиза быстро покраснела, осознав, какую чушь сморозила прямо сейчас. Попов мягко улыбнулся, положив свою руку на тыльную сторону ладони девушки, как бы успокаивая её. Арсений не понимал, как он дошёл до этого. Всего лишь несколько дней знакомства, а он уже в её квартире, на её кровати, улыбался и гладил руку. — Спи, — повторил Попов, словно мама, убаюкивая только своим голосом. И у Арсения получилось, Елизавета заснула. Один только запах парфюма Попова способен усыпить любого. В голове Арсения прокручивалось сотни мыслей за то время, что он сидел рядом с Лизой, ожидая, пока та уснёт. Ему нравилось, как она выглядела, когда вот такая, расслабленная, в домашней обстановке. Вот такая, с красными щеками, спящая, держащая Попова за руку, словно за спасательный круг. Мужчина хотел бы раствориться в этом моменте навсегда, но внутренняя батарейка сна говорила о том, что время идти спать. И как удивительно: стоило ему прийти к девушке, и сонное состояние застало его врасплох. Арсений не понимал, как за эти несколько дней он уже полюбил эту девушку, на которую он раньше бы и не посмотрел, посчитав её падкой на деньги. Но кто же знал, что такое обычное отношение к нему может так удивить. Даже не обычное, а человеческое. Попов со вздохом посмотрел на часы и понял, что просидел здесь ещё тридцать минут. Ему осталось спать около часа, но он не жалел. Ни капли. Он наоборот готов был продлить эту ночь, лишь бы разглядывать спящую Елизавету. Мужчина аккуратно расцепил их руки и ушёл в гостиную. Арсений лег на диван в состоянии эйфории. Он почувствовал себя тем самым счастливым подростком, который отправил своему предмету воздыхания валентинку с признанием.***
Эккерман проснулась, чувствуя себя хорошо выспавшейся, перед ней сидел Арсений с мокрой тряпочкой, а рядом с ним Энджелл. Оба уставились на девушку так, будто это вовсе не она, а какой-то призрак. — У тебя температура тридцать девять, — проговорил Попов, прислоняя прохладную ткань ко лбу Лизы. Но вот Елизавета не чувствовала такого градуса внутри себя. Ей наоборот было хорошо, казалось, что она уже и выздоровела, но вот стоило ей сесть в кровати, как всё кругом поплыло и её повело в сторону, из-за чего Арсений быстро надавил на плечи девушки, опуская её обратно в постель. — Сейчас лучше лежать. И ещё выпей это лекарство, если температура не спадёт, вызову скорую, — оперативно произнёс Попов. — Да не надо скорую. У меня уже много раз была такая. Всё нормально, просто голова закружилась, как всегда при любой болезни, — обыденно ответила Эккерман, не желая страдать на кушетке в больнице с уколом в заднице. — Посмотрим, — вздохнул Арсений, прекрасно понимая, что сделает по-своему. Попова такой расклад событий не радовал. Состояние девушки ухудшалось, что очень сильно напрягало мужчину. — Сколько времени? — прикрыла глаза Лиза, чувствуя жуткую тяжесть век. — Час дня, — промолвил Арсений, ещё раз взглянув на свои часы, убедившись в своей правоте. Елизавета моментально открыла глаза, удивлённо уставившись на мужчину. Её взгляд говорил всё за неё. — С проектом я всё уладил. С ребятами уже созвонились в десять где-то, всем распределил работу, а сам заказал доставку с дополнительными лекарствами, — указал рукой на пакет Попов, поправив свою чёлку в очередной раз. — А как же я? Когда я выйду с больничного? Я же ничего не знаю, что за проект, сроки какие? И вообще кто заказчик? — взволнованно заваливала вопросами Эккерман, представив масштабы. — Успокойся. Я потом тебя постепенно буду вводить в курс дела, — заверил её Арсений, убрав со лба Лизы тряпочку. Мужчина не сводил взгляд с Эккерман, которая точно также на него уставилась, пытаясь достать из него больше информации, но тот отрицательно покачал головой. — Кушать будешь? Мои навыки кулинарии, конечно, не впечатляющие, но суп могу приготовить, хочешь? — вопросил Попов, видя раздумья Лизы. — Может, я тебе помогу? Мне очень неудобно перед тобой, ты столько делаешь, а я как амёба, — поджала губы Эккерман. — Я не маленький мальчик, чтобы просить что-то взамен. Это простая помощь, я не напрашиваюсь на ответный жест, — закатал глаза мужчина, стоя в проёме двери, облокотившись о косяк. Елизавета мысленно прокляла себя, подумав, что такими словами обидела Попова. — Так что насчёт супа? — ухмыльнулся Арсений и, увидев в глазах Лизы полное согласие, радостно ушёл на кухню. Во время готовки он постоянно спрашивал, где у девушки что лежит. И вот с кухни наконец послышалось радостное: — Тебе принести суп, или придёшь сюда? — спросил Попов. Девушка мягко улыбнулась. — Я сейчас подойду. Лиза впервые за долгое время почувствовала себя дома. Это великолепное ощущение было непередаваемым, почти до мурашек. Эккерман вспоминала времена дома. Хоть они были и не очень приятными, но некоторые моменты были весьма запоминающиеся. Елизавета вздохнула и, встав с кровати, направилась на кухню. Энджелл путалась у девушки под ногами, обтираясь о хозяйку. — Хлеб будешь? — предложил мужчина, стоя с пакетом в руках. — Нет, спасибо. Я надеюсь, ты тоже будешь кушать? — вопросила Лиза, подняв бровь в вопросительном жесте. — Я сначала на тебя посмотрю, и если не отравишься, то тоже поем, — улыбнулся Арсений, сев напротив девушки. — Хитро и умно, — подметила Эккерман и приступила к поеданию. В это время Попов тоже налил себе суп. Их небольшой обед проходил за разговорами о новом проекте и его заказчике. Как говорят: «Не нам судить, но мы обсудим». Пара быстро всё съела. Двадцать минут, тридцать, пятьдесят, час — всё это время прошло незаметно. Лиза с Арсением уже допили чай и, синхронно выдохнув, решили устроить небольшой перерыв на сон. Как в детстве. Эккерман ушла в свою комнату, а Арсений с Джелли ушли в гостиную. Девушка уже не понимала, ее это кошка или Попова. Возмущению не было предела, но в этом был небольшой плюс — много свободного места. Ведь когда Джелл ложилась рядом, то получалось, что Елизавета была на краю кровати. Вроде она заводила мейн-куна, а не тибетского мастифа. За окном резко полил дождь. Ко всему добавилась гроза. Погода располагала ко сну, но из головы Лизы не выходил Арсений. Все его поступки казались чем-то странным. Даже в отношениях с Андреем она не чувствовала себя так, как с Арсением. Сегодняшняя ночь это ещё раз подтвердила. Разве кто-то бы остался с ней так рядом? Смешно от того, что даже бы Кира так не осталась. Всё это было в новинку. Попов казался не с этой планеты вовсе. Он был каким-то особенным. Его взгляд, его поступки, его слова — всё это волшебно и необыкновенно. Хотелось рассматривать его под микроскопом. Понять побуждения к этим действиям. Арсений тоже думал о Елизавете. Он всё пытался разгадать эту тайну, покрытую мраком. Казалось, что в ней было то, чего другие люди не видели, и нет, это не внешность, хотя, безусловно, она у неё изумительна. Сейчас Эккерман ломала голову о том, где ей достать нужную сумму. Рассказывать кому-то об этом — слабость. А Лиза не слабая. Она не хотела показаться всем маленькой мышкой, которая избегала проблем. Она будет идти до упора, пока не добьëтся своего. В голове у девушки поселилась идея о том, чтобы пойти в полицию, но вот проблема — не успеет ли Андрей за это время быстро слить все откровенные фотографии Лизы? Хотелось, чтобы Андрей получил по заслугам. И тогда уже он будет выплачивать деньги Эккерман, а не она ему. Но вот опять проблема. Он позвонил ей, а не написал, значит, веских доказательств нет. Нужен диктофон и ещё один звонок. Но как его побудить к этому? Не скажешь же: «Слушай, Андрей, можешь ещё раз позвонить мне и сказать о том, что сольешь мои фотки, я это запишу и в полицию тебя сдам?». Идея так себе. За раздумьями девушка заснула. Все-таки на ней сказывалось её состояние. * Арсений поглаживал Энджелл, пока та довольно мурчала, начиная потихоньку засыпать. В голове мужчины пролетало около тысячи мыслей за минуту, из-за чего голова шла кругом. Сегодняшняя ночь отпечатается у него навечно. Вроде бы никаких пошлостей, никаких сопливых драм, но это ощущение ладони Лизы и то, как она начинает доверять ему — лучше любого секса. И не поспоришь. Пока мужчина смотрел в окно, просто наблюдая за тем, как капли дождя медленно скатывались по стеклу, он не заметил, как начал проваливаться в дремоту. В это время Джелл нагло легла на грудь Попова, сладко посапывая, но тот не стал её убирать, разрешая настырной кошечке вытянуть лапки, тем самым заставляя его замереть в одном положении.***
На часах около семи. Эккерман разлепила глаза, увидев, что за окном уже немного потемнело за счёт того, что там пасмурно. Лиза провела рукой по простыне, пытаясь автоматически нащупать свою кошку, но только спустя некоторое время до неё дошло, что та наверняка ушла к Арсению. Девушка встала с кровати, и на удивление голова уже не так кружилась, да и падать на паркет уже не было желания. Елизавета решила заглянуть в гостиную, где по идее должен быть Попов. Стоило ей переступить порог, как оттуда послышалось посапывание. Девушка увидела, как Арсений спал, съежившись, а рядом с ним дремала Джелл. У мужчины даже во сне был серьёзный вид: губы поджаты, брови нахмурены, а руки лежали на груди. В комнате было прохладно и пахло мокрым асфальтом из-за открытого настежь окна. Лиза аккуратно подошла и закрыла его. Девушка решила взять плед и накрыть Попова, ведь, смотря на него, хотелось свернуться калачиком. Елизавета снова пришла в гостиную, но уже в руках у неё было тёплое одеялко мятного цвета. Она расправила его и накрыла мужчину, отчего тот мгновенно проснулся. Лизе стало вдруг неловко, что она вот так разбудила его. — Спасибо, но я и сам мог, ты зачем встала? — привстал Арсений, осматривая девушку, которая просто мягко улыбалась. Причина таких эмоций была ему неизвестна. — Всё нормально, просто уже выспалась, вот и встала. Я смотрю, Джелл хорошо устроилась, она тебе тут не мешает? Я могу её себе забрать, если надо, — проговорила Эккерман, присаживаясь рядом с мужчиной, почесывая кошку за ушком. — Не надо. Я наоборот люблю кошек, она как личный нагреватель. Наверное, с ней классно постоянно спать? — промолвил Попов, смотря на Лизу с Энджелл. — Ага, — бездумно ответила Эккерман, концентрируясь на мягкой шерстке Джелл. — Голодная? Я могу заказать ужин, чтобы не пришлось тратить время на готовку, — предложил Арсений, привлекая внимание девушки, на что та наконец отвлеклась. — Да зачем? Мне и так неудобно перед тобой, так тут ещё и доставки. Я скоро у тебя по уши в долгах буду, — нервно усмехнулась Эккерман, прекрасно понимая, что такие вещи — её больная тема. — Что ты хочешь на ужин? — вопросил Попов, протягивая телефон с меню ресторана. — На цены можешь не смотреть, спокойно выбери то, что твоей душеньке угодно. И давай без этих обычных цезарей и картошки фри, положи что-то нормальное, — произнёс Попов, абсолютно не беспокоясь за телефон, и это всё при том, что однажды он подал в суд на человека, который взял его. Лиза смиренно кивнула и начала искать подходящие блюда. В корзину полетела излюбленная паста Карбонара и греческий салат. Базовая пища, но она была безумно вкусной. Морепродукты Эккерман ненавидела, поэтому никогда не притрагивалась к этому отделу. Отдав гаджет мужчине, тот довольно кивнул и добавил двойную порцию салата и пасты. Он решил не заморачиваться, а заказать то же самое. Вдобавок ко всему полетело любимое вино Арсения. Ну а что? Это поспособствует быстрому лечению девушки и улучшит настроение. — Может, фильм посмотрим ближе к вечеру? Я могу тогда ещё что-нибудь заказать к чаю, — предложил Попов, на что девушка радостно закивала. И так в корзине оказались по две порции пасты и салата, вино, мороженое и сладкий попкорн, а также какая-то вишнёвая газировка на пробу. Гулять так гулять. Через двадцать минут в дверь позвонили. Арсений воодушевленно направился к ней и открыл её. Но к его же удивлению, там стоял не курьер с пакетами, а какой-то кареглазый блондин ростом около 185. — Опа, а ты чё, новый ёбырь Лизы? Ха, да я и не удивлён, — ухмыльнулся Андрей, уже готовый во всех соцсетях написать о том, что Елизавета и «вправду» оказалась девушкой лёгкого поведения. — А ты в курсе, что она была и моей девушкой? Не знал? Ох, бедненький, ну теперь мне всё понятно. Эта шлюха дома? — гадко произнёс Шевченко, — Чё ты сказал? — сомкнул челюсти Арсений, уже готовый разорвать в клочья Андрея. В этот момент в коридор выбежала Эккерман, видя, что сейчас вот-вот может произойти перепалка. Не хотелось сегодня устроить день кровопролития, поэтому она быстро подошла к мужчинам. — Арсений, можешь, пожалуйста, уйти в комнату? — попросила его с глазами, как у кота в сапогах, Елизавета, стараясь оттолкнуть Попова подальше, лишь бы он ничего не узнал. Но сейчас Арсений уже ничего не видел и даже не слышал, что сказала ему девушка, в его глазах бегущей строкой было написано: «Беги отсюда тварь, пока я тебя тут не прикончил». Пока Андрей гаденько улыбался, Попов старался держать себя в руках и утихомирить свою агрессию, которая уже вылилась через края адекватности. — Тебе не послышалось, — словно маньяк, улыбнулся Шевченко. — Уйди отсюда, дай мне поговорить с твоей личной шлюшкой, — ещё раз надавил парень, после чего у Арсения снесло крышу, и он бросился на того с кулаками. Андрей и Арсений вывалились из квартиры. Сейчас Попов уже нависал сверху, пока Шевченко брыкался и вопил отпустить его. Завязалась драка. Арсений попал по самым болючим точкам парня, отчего тот истерично орал, но один удар Попов пропустил, из-за чего губа Арсения лопнула, и из неё полилась струйка крови. Елизавета пыталась докричаться до обоих, но Попова было не остановить, в него будто вселился демон. Как только Арсений немного приподнялся, Шевченко ринулся с места вниз по лестнице. Попов уже почти начал бежать за ним, но его остановили. Мужчина резко развернулся. От его взгляда Лиза отшатнулась. Это был не тот Арсений, который мягко улыбался ей и мило держал за руку — это была вторая сторона мужчины. — Остановись, пожалуйста, — прошептала Эккерман, едва не задыхаясьот только что пережитого адреналина, в глазах едва ли не темнело. Мужчину привёл в чувство испуганный взгляд девушки, которая сейчас почти рыдала. Это был тот самый момент, когда у Арсения сработала кнопка «выключения», и он начинал обрабатывать то, что сейчас произошло. — У тебя к-кровь… — едва слышно произнесла Лиза, хотя это больше было похоже на писк. Арсений чувствовал привкус крови во рту, поморщился, но это просто мизерные проблемы по сравнению с тем, что сейчас было. — Пожалуйста… Пойдём обратно в квартиру, — тихо промолвила Елизавета, вздрагивая от чертового адреналина. Удивительно то, что никто из соседей не вышел на шум, и это всё при том, что тут стоял дикий ор, будто кого-то резали живьём. Вот такие вот люди жили тут, а если бы и вправду произошло что-то более страшное? Никто бы не помог… Попов зашёл обратно, стараясь успокоиться. Сейчас он подумал о том, как ему всё-таки понадобился бокс. Правильно отец ему тогда говорил. Лишним этот вид спорта не был. — Арсений, — собственное имя заставило вздрогнуть мужчину. — Подойди, — безжизненным голосом позвала Елизавета. Мужчина увидел в руках у Эккерман ватку, а в другой баночку перекиси. Зная, что сейчас будут делать, он покорно сел на бортик ванной. Девушка начала обрабатывать рану, на что Арсений кривился, но не дергался. Лиза подула на кровоточащую царапину, и боль мужчины ослабилась. Попов смотрел на девушку, у которой в глазах виднелось то ли разочарование, то ли страх. — Спасибо тебе большое. Он и правда этого заслуживает, — промолвила Елизавета едва слышно. — Я так понимаю, это твой недоразвитый бывший? — поморщился Арсений, на что девушка кивнула. На некоторое время воцарилось молчание, нарушаемое только падением капель воды из крана. — А если бы он сильнее поранил тебя, или у него было оружие? — представила в голове Эккерман, отчего уже начало становиться плохо. — Я не знаю, что со мной произошло. Но после его слов о тебе, у меня появилось дикое желание подпортить его личико, ну а желания должны же исполняться, верно? — улыбнулся Попов, стараясь перевести эту ситуацию в другое русло. — Да… — нервно усмехнулась Елизавета. В её голове было миллион вариантов развития событий. От того, что Арсения серьёзно поранили, до того, что его посадили в тюрьму. Теперь Елизавета будет остерегаться полиции. Эккерман готова была биться головой о стенку, ведь вероятность того, что после этого Шевченко выложит все фото гораздо быстрее, возрастала с каждой минутой. И даже теперь вариант подать заявление на Андрея уже кажется невозможным из-за его избиения. Девушка осталась в тупике. Это был замкнутый круг, а она, как заплутавшая мышка, старательно искала выход. Появилась идея о том, чтобы рассказать обо всем Арсению, но тогда он точно убьёт Андрея, верно? — О чем ты хотела поговорить с ним? — вопросил Попов, стараясь выудить всю информацию из Лизы. — Арсений, я благодарна тебе за эту защиту, но пойми, мы с тобой не так близки, а где же наша субординация? Ты уже сделал достаточно делов… Да и я не хочу об этом говорить, — кротко ответила девушка, убирая бутылек с жидкостью обратно в ящик. — Лиза, я же не из личного любопытства интересуюсь. А вдруг он потенциально опасный человек для общества? Может, на него заявление нужно подать? — проговорил Арсений, пытаясь убедить Эккерман. — Мне на него всё равно. Главное, чтобы на тебя не подали заявление… Боже, сколько же всего произошло, у меня уже голова кругом идёт. Мне страшно представить, что будет в понедельник, — расставила руки по бокам раковины Елизавета, смотря на своё измученное отражение. — У меня есть много юристов и адвокатов, меня в любом случае не посадят за такое. Я же не убил его. Он просто ответил за свои слова, — проговорил Попов, встав сзади Эккерман, взглянув на отражение так же, как делала Лиза. В эту минуту в дверь позвонили. Елизавета придержала мужчину за плечи и велела остаться тут. Кто знает, курьер это или вернувшийся Андрей. К счастью, за дверью оказался доброжелательный курьер, который, пожелав приятного аппетита, скрылся за лестничным пролётом. Девушка отправилась на кухню. Настроение сразу пропало, как и аппетит. Лиза просто положила пластиковые тарелки с едой на стол и ушла в спальню. Кира со вчерашнего дня ничего не писала. Что, в принципе, неудивительно, она наверняка опять зависала в клубе. Это Елизавета поняла по историям во «Вконтакте». Девушка просто села напротив окна и стала наблюдать за тем, куда направлялся поток машин. Фонари освещали дороги, окрашивая их в золотистый цвет. В комнату незаметно вошёл Арсений. Он не хотел нарушать тишины и просто присел рядом. Он прекрасно понимал, почему следовал по пятам за ней. Ему не хотелось оставлять её одну. Он боялся. К ним присоединилась Энджелл. Кошка легла на ноги к девушке, пока та её гладила и немного успокаивалась. У Попова появилось дикое желание обнять Елизавету, но он боялся быть отвергнутым. Он не хотел делать себе больно. Не хотел ранить своё сердце вновь… Как тогда. Эккерман убрала кошку со своих ног, на что та возмущённо фыркнула. Девушка встала с кровати. Она слышала, что Арсений пришёл, но у неё и не было желания выгонять его. Хотелось наоборот обнять, как успокоительное. Елизавета не понимала, почему так много мужчин хотят причинить ей вред? Только вчера они отделались от какого-то подозрительного типа, а сегодня пришел Андрей. И о чем он хотел поговорить? Не так себе она представляла взрослую жизнь. За окном снова полил дождь, начиная тарабанить каплями по крыше. Арсений ещё немного посидел и пошёл на кухню за Эккерман. — Чай будешь? — спросила Лиза, даже не поворачиваясь к мужчине. — Да. Арсений аккуратно подошёл к Елизавете сзади. По её сгорбленной фигуре можно было понять всё без слов. Само положение девушки говорило за себя. Попов тихонько положил ладони на плечи Лизы, разворачивая её к себе лицом. — Я понимаю, что тебе сейчас трудно, и понимаю, что тебе сложно верить мне, но и ты пойми, ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. Любой. Просто скажи, и я попробую сделать что угодно, — почти повторил вчерашний разговор Арсений, смотря в глаза Елизаветы. Попов и Эккерман одновременно потянулись обняться. Это будто начинало входить в привычку. Всё как вчера. Только обстановка немного другая. Арсению хотелось уберечь Лизу от всех бед, лишь бы она так не страдала. Хоть они и были практически одного роста, Попов всё равно положил голову на макушку девушки.***
Естественно, пара не стала смотреть фильм, ведь на душе и так было тяжко. Арсений и Лиза просто в тишине поели и разошлись ко комнатам. Девушке стало немного плохо, и непонятно, от чего именно. То ли от болезни, то ли от стресса. Многие факторы влияют на это, но Елизавета решила, что лучшим вариантом будет выпить какое-нибудь успокоительное и просто хоть немного, но расслабиться. Эккерман выпила нужную таблетку и нашла в морозилке мороженое, купленное Арсением. И причём удивительно то, что оно было самым любимым у Лизы. Девушка мягко улыбнулась своим мыслям и села за стол с кружкой ромашкового чая. Арсений сидел на диване и составлял этапы всего проекта. Он расписывал всё по мелочам, да и это неудивительно — он был ужасным перфекционистом, что не давало ему делать что-то неаккуратно и халатно. Попов полностью погрузился в работу и на некоторое время забыл об окружающей его среде, только спустя час он вспомнил, что находится у Лизы дома. Мужчина снял очки с переносицы и поднял их на макушку. Попов решил посмотреть, что же там делает девушка. Арсений аккуратно прокрался на кухню и увидел, что Елизавета кушала сладкое, заблаговременно купленное им. — Приятного аппетита, — прошептал мужчина, мило улыбаясь, открывая взору ямочки на щёчках. — Спасибо, — пробурчала с набитым ртом Эккерман. — Будешь? — продолжила она, поднимая брекет с мороженым вверх. — Кушай, кушай. Это слишком сладко для меня, я лучше просто чай выпью, — проговорил Попов, сделав себе кружку чёрного чая. Елизавета пожала плечами и продолжила есть сладкое. Девушка сейчас хорошо расслабилась. В её голове не было мыслей о том, что ей предстоит делать, было настолько легко, что даже не верилось, что такое действие оказывало успокоительное, а не более серьёзные препараты. А может, такой эффект оказывали и не таблетки, а вовсе человек рядом? Мужчина сел напротив девушки, размышляя о том, что ему нужно будет делать завтра. И странно, что Арсений вовсе не думал о сегодняшнем дне, его волновали не ссадины на лице, не Андрей, который мог бы испортить его репутацию заявлением, а работа. От этого понимания хотелось ахнуть и сказать о том, что работа это не первая важность в данной ситуации, но переубеждать трудоголика с многолетним стажем попросту невозможно. Попов был влюблён в свою работу, в то время как другие бы кривились от этой профессии, с отвращением воротя нос. Арсений всегда мечтал о команде единомышленников и таких же трудоголиков, как и он сам, но пока на это откликнулись только Сергей, Стас и Елизавета. И совершенно случайным образом больше всех его привлекла Лиза, которая вначале ему не очень-то и импонировала. Есть такое общественное мнение, что у трудоголиков на первом месте работа, а только потом уже семья и дети. Да, конечно, никто не отрицает, что такие персоны существуют и их не единицы, но это однозначно не про Арсения. Попов ужасно ценил семейное тепло, заботу и уют. Ему всегда хотелось иметь целую семью. Да и он не был бабником (хотя таковым его представляли). Он всегда был за серьёзные отношения, построенные на доверии и понимании. Его маска на публике была абсолютной противоположностью реальности.***
Арсений и Лиза разошлись по комнатам вновь. За всё время, пока они пили чай, никто так и не проронил ни слова. Эккерман быстро уснула, сны были беспокойными, даже там, в царстве Морфея, её не оставляли повседневные проблемы. Длительный стресс сильно сказывается на психике. Собственно, и кошмары не заставили себя долго ждать, вынуждая Лизу вставать в холодном поту в пять утра. Попов всегда спал абсолютно спокойно. Проблемы наблюдались только когда на работе что-то не получалось. Его сны не были яркими, они были будто серые, бесцветные. И в целом, его жизнь не отличалось какой-то красочностью. Обыденные разговоры с отцом о работе, разговор с матерью о том, что он тепло одевается и плотно кушает. А дом его встречал пустотой и тишиной, и иногда он радовался этому, когда была необходимость отдыхать от социума. Но видя, как в его возрасте у многих есть жены, дети, его внутренний семьянин взвывал от боли в сердце. Попов был расстроен тем, что многие девушки, с которыми он встречался в осознанном возрасте, смотрели на его бизнес. Даже в шестнадцать лет его тогдашняя девушка спрашивала про работу родителей и часто просила дорогие подарки. И именно в тот момент Арсений понял, что в этом мире не так. Его детские очки разбились вдребезги от осознания. Сейчас Попов свыкся с этой мыслью. Она уже не так ранила его, но он успел отчаяться и забросить идею о том, чтобы встретить свою любовь. Но тут как снег на голову падает Елизавета, и сейчас он полностью запутался в чувствах, впервые для себя поставив состояние девушки на первое место. Внутри Арсения было два единственных противостояния — семьянин и трудоголик. Эти два качества с трудом совмещались в нём. Мужчина взглянул на время и понял, что пора бы спать, но сон никак не затягивал его, оставляя наедине со своими мыслями, которые обглодали его уже до косточек. Арсений решил, что пока не проверит, как там Эккерман, то не уснёт. Попов аккуратно встал и направился в комнату к девушке. Из-за двери слышалось какое-то быстрое дыхание, будто она только что устроила Олимпийский забег. Арсений вошёл внутрь и увидел Лизу, которая беспокойно ворочалась, что-то бубня себе под нос. Попов сел на край кровати, аккуратно, еле касаясь, взял Эккерман за руку, легко поглаживая её. После этого жеста Елизавета каким-то образом спокойно легла и тихо засопела. Арсений в упор не хотел видеть очевидного, игнорируя то, что это он является причиной успокоения, а не чистая случайность и прекращение кошмара. Попов уже не вспомнит, сколько сидел рядом с девушкой, но на часах было уже 04:18, и только тогда Арсений наконец отпустил ладонь Лизы, направляясь в гостиную. Мужчина лёг на диван и по какой-то «неизвестной нам причине» начал улыбаться. Он снова почувствовал себя влюблённым дурачком. И ему абсолютно всё равно, что у него разбита губа, что сегодня он устроил драку, но заслуженную! Он погрузился в сон с приятным теплом в груди и ощущением того, что он вновь чувствует себя живым.