***
Прошла целая неделя с того самого момента. Лиза уже выздоровела, но Попов заставлял её уходить с работы раньше. За эту неделю он иногда оставался ночевать у девушки, хотя та сама настаивала на его приезде. Пара друг другу так и не сказала ничего вслух, но внутри они знали, каков будет ответ на тот самый вопрос. Сейчас уже вечер пятницы. Елизавета готовила ужин для них с Арсением, так как тот планировал сегодня приехать и сказать какую-то важную новость. Сердце девушки трепетало, требуя ещё большего сближения с мужчиной. Каждый раз, уходя на работу, она едва не взлетала от химии, которая образовывалась между ними. И любой человек, который видел их вместе, всегда улыбался, желая удачи, на что те просто хихикали, краснея, как застуканные школьники. Ситуация с Андреем так и не решилась. Точнее, его задержали, но дальнейших развитий событий не было. Дело остановилось и пока тщательно рассматривалось юристами. Эккерман же узнала обо всём от Арсения, хоть и слышала их разговор, она благодарила его, хотела даже перевести деньги за такую огромную помощь, но Попов ей строго-настрого запретил это делать, сказав, что обидится, если она пришлёт ему их. Сегодняшний вечер был одним из множества благодарностей. Лиза с каждым разом всё больше отучала мужчину от заказной пищи, а тот, в свою очередь, нахваливал её все сильнее и чаще. Елизавета думала о том, что жизнь наладилась, и наконец началась белая полоса под названием «Арсений». Он и вправду дарил ей столько эмоций, сколько она не получала, будучи в предыдущих «отношениях», если их таковыми можно назвать. На фоне играла сотая песня из джазового плейлиста, пока на плите готовился говяжий стейк, а в духовке запекались баклажаны с картошкой. В вазочке на кухонной гарнитуре стоял и радовал глаз букет из пышных роз, подаренных Арсением совсем недавно. Мужчина баловал её каждый день. Удивительно, что они до сих пор не говорили на тему их отношений, а точнее, перехода на эту стадию. Девушка стояла напротив окна и смотрела вниз, ожидая ту самую машину, из которой должен был выйти её ненаглядный. Она уже пританцовывала под какую-то попсовую музычку, пытаясь попасть в слова, хотя слышала их впервые. На улице было ясно, а небо окрашивал прекраснейший закат, даря непередаваемые эмоции нашей героине, отчего она, словно в сцене из фильма, мечтательно вздыхала и переворачивала лопаткой стейк. Выключив плиту с духовкой, она снова подошла к окну, где увидела автомобиль Попова, который парковался прямо напротив её подъезда. Лиза, окрылённая любовью, побежала прямо так: с непонятной причёской на голове — то ли пучок, то ли хвостик; в футболке Арсения; в больших штанах, на которых были нарисованы котики, похожие на Энджелл; в тапочках с зайчиками. Она наспех закрыла входную дверь и направилась вниз, просто вбегая в лифт и активно набирая воздух в лёгкие. Арсений осмотрел салон машины на элементы забытых вещей и взял с заднего сидения огромнейший букет из пионов, ведь на дворе настал любимейший май Попова, а значит, и пора цветения этих прекрасных цветов. Он вышел из авто и закрыл его, не спеша направляясь в сторону подъезда девушки и параллельно глядя на розовое небо. Но вот неожиданность для мужчины — он боковым зрением заметил, что дверь нужной парадной распахнулась, и оттуда почти выбежала Лиза. Арсений повернул голову в эту сторону и радостно раскрыл руки для объятий, в которые практически влетела Эккерман, едва не сбивая его с ног. — Ты следила за мной? — усмехнулся Арсений, поставив Елизавету на землю, ведь секундой ранее он кружил её в воздухе. — Ну можно и так сказать, — смеясь, закатила глаза девушка, ещё больше прижимаясь к Попову. И как, смотря на них, можно понять, что они не пара? — Смотри, что я тебе сегодня привёз, — отодвинулся Арсений, открывая взору девушки пионы. Елизавета в порыве своей нежности даже не заметила такой букет в руках Попова. Он и правда был невероятно большим и красивым, и наверняка за километр ощущался его аромат. — Арс, ну куда столько много? Мне ставить их уже некуда! — совсем недавно Эккерман начала называть его Арсом, ведь для неё он всё так же был боссом, но теперь по совместительству ещё и стал обожаемым человеком. — Самой прекрасной девушке самые прекрасные букеты, — улыбнулся Попов, беря её за плечи, чтобы отвести обратно домой. — Ну правда, разбалуешь же! — наигранно возмутилась она, открывая дверь подъезда своим ключом. Арсений и Лиза обменялись бытовыми вопросами, и за это время дойдя до квартиры девушки, разуваясь. — Ты что, опять сегодня готовила? Ты ведь меня тоже так сможешь разбаловать! Я потом в зал куплю себе вечный абонемент, если ты каждый день будешь меня раскармливать, а тем более приносить контейнеры с едой! — смеясь, произнёс Попов, по-отцовски поцеловав Елизавету в макушку. — Тебе полезно, ты вон какой худющий! Кожа да кости, поэтому не помешает тебе десяточек булок, — подмигнула Эккерман, видя, как Арсений удивился её раскрепощённости. — Уж кто бы говорил. Я тебя когда поднимаю, думаю, точно ли я тебя поднял, или промахнулся и несу воздух, — ответил Попов, думая о том, что сейчас у них 1:1. — Так, хватит панчей на сегодня, пошли есть, а то остынет всё, — проговорила Лиза, проходя на кухню, чтобы поставить букет пионов на стол, за которым они в скором времени будут ужинать. Арсений улыбнулся речи девушки и зашёл в ванную комнату. И вот уже привычное круглое зеркало с подсветкой, ванна с милой розово-золотой шторкой, мраморный кафель и холодный свет, который по утрам бодрил лучше любого кофе. В стакане с пастой стояла и его собственная зубная щётка. На крючке висело постиранное белоснежное полотенце с золотым кантиком. Мужчина помыл руки и ушёл в спальню, чтобы переодеться в свою одежду, которую привёз с собой. Попов понял, что не очень практично надевать вещи Лизы. Когда на нём уже были привычные шорты и излюбленная рубашка поло, он направился на кухню к Елизавете, которая уже быстро накрыла на стол, где красовался подаренный им букет. Многие могут подумать, что это очень банально — дарить девушке цветы, особенно такие, как розы и пионы, но каждый раз, как Арсений видел, какие эмоции испытывала Лиза, он готов был привезти целый камаз цветов, лишь бы увидеть это вновь. — Какая красота… Спасибо тебе огромное, меня даже родители из армии так не встречали, как ты меня с работы, — пошутил Попов, обнимая девушку, целуя её уже в щёчку. Все эти касания, поцелуи в щёчку, макушку — они были такими нежными, такими аккуратными, словно Эккерман фарфоровая кукла, и Арсений боялся повредить её. Без всякой пошлости и всего сопутствующего этому. Так трепетно, а главное с любовью. На фоне снова играл джаз, но уже тише, чем было. Закатное солнце чётко попадало на кухню, окрашивая её в золотисто-оранжевый оттенок. Два букета цветов красиво переливались в этом свете. Ароматы еды, одеколона Попова, цветов — всё это счастье Лизы, которое было головокружительным. На столе стояла одна свеча с запахом малины. Всё намекало на их романтический ужин, после которого должно последовать нечто прекрасное. Елизавета и Арсений сели за стол, начиная свою трапезу под шампанское, которое добавит градуса в их разговоры. — Ну что? Вкусно? — вопросила Лиза, смотря на Попова, который уплетал всё с голодными глазами. — Великолепно! — проговорил мужчина, накладывая салат себе в тарелку. — Так о чем ты хотел сегодня сказать, что нельзя говорить на работе? — спросила девушка, начиная жевать кусок стейка, закатывая глаза в блаженстве. — Точно! Завтра мы собираемся в небольшой трип до воскресенья. На нашей машине мы доедем до загородного домика, — Арсений не заметил, как назвал свою машину «нашей». — Но мы там будем не одни. Туда приедет Дима Позов со своей женой Катей, Серёжа — мой друг и ассистент по совместительству, ещё Антон с Ирой — это вообще мои друзья с университета, ну и, конечно же, Кира, — улыбнулся Попов, видя удивление Лизы, когда он произнёс имя последнего человека. — Кира? А она-то что там забыла? — переспросила девушка, перечисляя ещё раз у себя в голове список, только через минуту понимая план Арсения. — Ты забыла, что произошло позавчера? Вот и ответ на твой вопрос, — ухмыльнулся мужчина, вспоминая ту сцену с работы. Арсений сидел на диванчике и разговаривал с Лизой насчёт нового клиента, который принёс бы им бОльшую популярность. Это место, где они сейчас находились, являлось большим холлом, где был автомат с кофе, вода и небольшие вкусняшки в виде шоколадных кексиков и шоколадок. Мужчина повернул голову в угол, где виднелась какая-то активность. Лиза тоже устремила свой взор в ту сторону. И увиденная картина потрясла обоих. Кира с Сергеем абсолютно спокойно обнимались, целовались и смеялись. Их не смущало ничего — ни внезапная тишина, ни то, что, оказывается, они находились в одном месте с Лизой и Арсением. Двое людей без каких-либо комплексов кайфовали от процесса и друг друга. — Ты видишь то же, что и я? — вопросил Попов, не отводя взгляд от этих двоих, поражаясь скорости своего друга. — А ты видишь Киру с Серёжей, которые просто-напросто сосутся? Или у меня галлюцинации после болезни? — переспросила Эккерман, хлопая глазами, не понимая, где реальность. — Тогда мы видим одно и то же… — прокашлялся Арсений, обращая внимание этих голубков на них. Шок Арсения и Лизы достигал Юпитера. Хотя вроде они подсознательно понимали, что рано или поздно всё к этому придёт. — Боже… Я совсем забыла… Господи, как стереть память, я не хотела вовсе быть свидетелем подобной сцены, — закрыла ладошкой глаза Елизавета, начиная краснеть. Неудивительно, что Кира и Сергей начали так быстро встречаться. Они оба были безбашенными и страстными. А ещё до жути любили экстрим, что не скажешь про наших героев, которые совсем не хотели спешить. — Да ладно, на самом деле, это круто, я рад, что твоя подруга и мой друг сошлись, они и вправду смотрятся вместе, — пожал плечами Попов, доедая стейк. — Ну тут я не могу не согласиться, — улыбнулась Эккерман, смотря в окно. Арсений и Лиза довольно долго сидели и обсуждали дела, которые нужно было сделать на работе. После они перешли к теме завтрашнего дня и что стоит взять с собой. Попов подметил, что в том домике будет два бассейна — один под открытым небом, а второй в подвале дома с барной стойкой. После трапезы они направились в спальню, чтобы переварить этот ужин и немного отдохнуть после тяжёлого дня. Попов сел на кровать, а за ним и Елизавета. Мужчина долго готовился к этому разговору, он не знал, когда ещё будет более подходящий момент. Он очень сильно волновался, из-за чего перебирал печатку на безымянном пальце. Девушка присела напротив него в позе лотоса, видя как нервничает мужчина. — Арс, ты что-то ещё хочешь мне сказать? — вопросила Эккерман, поднимая голову Попова за подбородок, завидев в его глазах страх. Мужчина сглотнул комок, который всё быстрее образовывался в горле. В комнате резко стало нечем дышать, а градус повысился до тридцати и больше. С ладошек Арсения можно было выжимать воду — настолько он боялся ответа. — Елизавета, — собственное имя заставило девушку встрепенуться и напрячься. — Лиз, я не знаю, когда будет более подходящий момент, я не знаю, какой будет ответ, но я больше не могу держать это в себе, — произнёс Арсений, смотря в обеспокоенные глаза Эккерман, в которых пролетела нотка страха. Теперь и Лиза начала бояться. Даже лежащая рядом Энджелл проснулась от разговора этих двоих и не сводила с них свой кошачий взгляд. Кошка чувствовала, что в комнате росло напряжение, и она сразу подошла к ним, стараясь хоть немного разрядить обстановку. — Лиза, с первого дня нашей встречи, с первого дня нашей ночёвки я понял, что что-то не так, а точнее, моё поведение, которое менялось. Раньше я ненавидел прогулки по ночам, ненавидел вставать поздно, ненавидел поздно ложиться, я ненавидел всё вокруг и себя в том числе, — последние слова заставили Эккерман дёрнуться от понимания, что Арсений себя не принимал. — Но стоило тебе появиться в моей жизни, как она снова приобрела краски, заиграла, я вновь почувствовал себя нужным и не бесполезным. Ты… Ты причина моих изменений. За время нашего времяпрепровождения я понял, что люблю тебя. Я хочу просыпаться по утрам и видеть твоё прекрасное спящее личико, хочу смотреть с тобой страшные фильмы, хочу укрывать тебя от всех бед. Я хочу, чтоб ты была моей, — закончил в конце шёпотом Попов, боясь смотреть в глаза Эккерман и увидеть там отрицательный ответ. Елизавета не могла поверить, что это реальность, и она сейчас не проснётся одна в квартире в холодном поту. Она боялся моргать, чтобы не пропустить ни единую эмоцию на лице Арсения. И вместо ответа она резко встала и, взяв его за подбородок, прикоснулась к таким желанным губам. Она сделала это. Она перешагнула через себя. Через свои «логичные» действия. Она смогла. Это был самый страстный, желанный и горячий поцелуй, который только мог быть. Девушка вложила в него все эмоции, которые испытывала на данный момент. Арсений прикрыл глаза, желая утонуть в этом сейчас. Он положил руки на талию Эккерман и придвинул её ещё ближе, насколько это было возможно. Он понял, что всё было не зря. Елизавета же положила свои ладони на плечи Попова, чувствуя, как воздух вокруг нагревался всё больше. Она готова содрать с него эту чёртову рубашку поло. Лиза запустила руку в шелковистые волосы Арсения, слегка оттягивая их назад, отчего он зарычал прямо в поцелуй, не зря же волосы — его эрогенная зона. Попов тоже был не промах — повалил Елизавету на кровать, нависая сверху, словно тигр, который загнал свою жертву в угол. И только когда воздуха стало не хватать, они разъединились, начиная активно набирать кислород в лёгкие. — Блять, — почти прорычал Арсений, шумно вдыхая. — Лиза, ты прекрасна, чёрт возьми, — свалился рядом с Эккерман Попов. Вот так эти два влюблённых придурка сейчас лежали на кровати, держась за руки, чувствуя полное наслаждение от этого момента. Елизавета же от переизбытка эмоций и чувств слегка содрогалась, но эта судорога была настолько приятной, что она почти её не ощущала. Попов тоже был на грани того, чтобы не сорвать с неё футболку и всё остальное. И это только поцелуй… — Я тоже, Арсюш, люблю тебя, ты бы знал, как давно я хотела это сделать, — почти промурлыкала Эккерман, поворачиваясь лицом к Арсению. Девушка приподнялась и улеглась на нём, как на матрасе, а тот лишь сильнее её обнял, чувствуя полное облегчение и то, что теперь Лиза — официально его. Теперь уже пара пролежала на кровати около часа, и только когда время близилось к восьми, Попов решил предложить Эккерман прогуляться, но где-нибудь подальше от дома. — Да, давай, только я сейчас что-нибудь со своим внешним видом сделаю, и пойдём, — произнесла Елизавета, на что её остановили за руку, возвращая назад. — Ты и так красивая, моя принцесса, — подмигнул мужчина, поцеловав её напоследок ещё раз. Ближайший месяц, а то и больше, эти двое будут целоваться везде, где только можно и нельзя. Они не смогут насытиться друг другом никогда. Настроение нашей Лизы было весьма игривое, и теперь хотелось слегка… Совсем «немного» подразнить Арсения. Она надела кожаные легинсы, которые идеально подчёркивали её небольшие бёдра, чуть-чуть округляя их. Сверху она надела оверсайз свитер бежевего цвета, который был ей до середины бедра, поверьте, при её росте, такой свитер — находка. На ногах были сапоги тёмно-коричневого оттенка, больше похожего на кофейный. Она успела быстро накраситься, но получилось вполне сносно. Пышные ресницы, вишнёвая помада и небольшие стрелки, удлиняющие глаза и делающие лисий взгляд. Попов же нашёл свои бежевые штаны и лёгкую чёрную куртку, под неё он надел футболку белого цвета. Аксессуары он очень любил, и сегодня это были его любимые очки голубого цвета с острыми углами. Ну и кроссовки под цвет футболки. Покрутившись у зеркала, Елизавета одобрила свой наряд и направилась к Попову, который тоже был готов, рассматривая своё окончательное отражение. Стоило ему увидеть Эккерман, которая сегодня окрестила себя «чертовой сучкой», он обомлел. Мужчина сжал челюсть и подозвал девушку к себе. Заметив её замешательство, он ухмыльнулся. Сейчас они оба стояли у зеркала. Арсений приобнял Лизу за талию и, кивая своим мыслям, поцеловал её в шею, отчего она съежилась от мурашек, которые полностью покрыли её тело. — Я нашёл твое слабое место, — коварно улыбался Попов, показывая свои безупречные клыки. — Неправда, просто щекотно, — соврала Эккерман, ещё больше провоцируя Арсения, замечая, как в его глазах начинал полыхать огонь страсти. Попов очень аккуратно и медленно прикоснулся губами к такой сладкой шее нашей героини, начиная выцеловывать каждый сантиметр, отчего он снова пустил по её коже целый табун мурашек, заставляя Лизу таять в его руках. — Неправда, говоришь? — прошептал Арсений, медленно выговаривая каждое слово, начиная дразнить нашу Эккерман. Девушка вновь съёжилась, начиная громко хохотать, отчего Попов всё больше её щекотал, только уже за бока. — А-а-арс! Всë-ë-ë! — визжала Елизавета, стараясь укрыться от щекотки, но тщетно — Арсений держал её крепко, не давая даже уйти. Ещё минут пять потребовалось на то, чтобы они прекратили свои визги, и ещё пять на то, чтобы исправить внешний вид, так как от смеха у Эккерман потекла тушь, а у Попова причёска взъерошилась. Джелли сидела в углу, смотря на этих голубков, которые мигом превратились во влюблённых подростков. Кошка, которая уже изначально знала весь исход событий, едва не улыбалась. — Так, ключи взяли, паспорт тоже на всякий, деньги. Можем идти, — проговорил Попов, выходя из квартиры, дожидаясь пока Елизавета осмотрит квартиру ещё раз и выйдет следом. Арсений и Лиза решили посетить центр Москвы, так как в начале мая город выглядел бесподобно. Пара села в BMW Попова, и они направились в самый центр. В автомобиле играл The Weeknd «Lost in the fire», что придавало этому моменту большей атмосферы и эстетики вечерней езды. Девушка смотрела в окно, за которым очень быстро сменялась картинка. Скорость её, бывало, пугала, особенно на каких-то поворотах или обгонах, но то, как ездит Арсений, вовсе её не страшило. Он старался не превышать скорость и ехать не сильно быстро. Он сам был не любитель подобного рода езды. Обгон тоже редко встречался за все его поездки, он считал, что лучше поедет за всеми фурами, чем будет каждую обгонять. Пока они некоторое время стояли на светофоре, держались за руки, не отводя друг от друга взгляд. За сегодняшний день произошло много всего, но они, как ни в чем не бывало едут гулять по центру Москвы, не думая о том, что завтра им надо встать и мало того заехать за вещами Арсения к нему домой, так ещё и ехать к чёрту на куличики, чтобы провести эти выходные парочками, теперь уже парочками. Мужчина нашёл парковочное место, которое, как не удивительно, было платное. Он заглушил машину и вышел, чтобы открыть дверь Лизе. В нос ударил запах мокрого асфальта, здесь совсем недавно прошёл дождь. Но нашим героям это не помешало, поэтому они преспокойно пошли гулять. В это время здесь было много людей, всё-таки пятница и начало мая, как-никак. Совсем скоро будет девятое мая, а значит, и здесь будет много различных ярмарок. А вечером всё будет пахнуть остатками салюта, гремящим по всей стране. Май — это новая жизнь. Попов с Эккерман беззастенчиво обнимались, целовались и изредка останавливались. Елизавета всё боялась, что их сфоткают и её спокойная жизнь закончится, но Арсений её каждый раз успокаивал, говоря о том, что у него есть личный пиар-менеджер, который сможет всё бесследно убрать, не зря же о его личной жизни мало что сказано в интернете. Спустя некоторое время они пришли к фонтану Дружбы народов. Сейчас, в свете фонарей и различных подсветок, он выглядел неотразимо. Вокруг него всегда много людей, а особенно туристов. Но сейчас там неожиданно никого не оказалось, поэтому Лиза с Арсением смогли сесть на край. — Давай сфоткаемся? — предложил Попов, желая запечатлеть этот момент навсегда. Мужчина достал телефон и, вытянув руку, нажал на заветную кнопочку. Пару фоток с позированием и остальные тридцать с смешными рожицами. Вечер был нереальным. От фонтана чувствовался аромат лета и моря, у него также было очень свежо, что и неудивительно. — Я люблю Москву, — прошептала Эккерман, положив голову на колени Арсения, и тот начал вновь перебирать её волосы. — Ты сейчас опять заснёшь. Мне, конечно, нетрудно отнести тебя обратно в машину, но всё же, — проговорил Попов, усмехнувшись. Елизавета не хотела думать о том, что там с Андреем и вдруг их кто-то сфоткает, теперь она чувствовала себя так спокойно, будто время остановилось, а жизнь снова начала свой медленный ход. Скажи она себе подобное раньше — наверняка бы покрутила пальцем у виска. Она больше не чувствовала необходимости работать до ночи. Отныне у неё был мотиватор уходить раньше, точь-в-точь как и у самого Попова. — Хочешь сахарную вату? — предложил Арсений, увидев недалеко небольшую машинку с этим сладким. — Хм, давай! — согласилась Лиза, вставая с такого удобного Попова. Парочка направилась в сторону ларька. Мужчина заказал себе голубую вату, в то время как Эккерман захотела сиреневую. В итоге они ушли оттуда с огромными шариками сахарной ваты, которая была больше их голов в раза два. — Пойдём в Южный розарий, там очень красиво сейчас, — указал пальцем на парк недалеко от фонтана Попов. Лиза кивнула и, угостив Арсения своей сахарной ватой, они пошли в сторону скверика. Гуляли они так до десяти вечера, когда ноги уже гудели от этого похода по всей Москве. Пешком они дошли до самой Красной площади, где неподалёку стояла машина Попова. — Кошмар, мы даже с Кирой так по выходным не гуляли. Как мы завтра поедем? — усмехнулась Эккерман, зевнув. — Вот что значит гулять с Арсением! — покрутил пальцем в воздухе мужчина, прокрутив ключ зажигания. Ночная Москва и правда лучшее, что только есть на свете. Девушка удобнее расположилась на сидении и начала засыпать под играющий на фоне джаз. Под её любимейший джаз. Пока они стояли на светофоре, Арсений откинул её кресло до более удобного расположения и включил печку посильней. Лизу совсем разморило, и она сладко заснула, чувствуя себя в нужном месте в нужное время. В половину двенадцатого они были уже у дома Эккерман. Попов выключил радио и печку. Он очень тихо наклонился к Лизе, прошептав ей на ухо. — Лиза, вставай, мы приехали, — проговорил Арсений. Елизавета открыла глаза и, увидев лицо Попова перед собой, чмокнула его в нос. Мужчина тоже не сдержался и поцеловал её. Она выглядела как растрепанный, сонный воробушек. — Мы так быстро приехали, — промямлила Эккерман, потягиваясь, всё же спать в машине Попова — это лучшее. — Мы ехали где-то час, пробки были каким-то волшебным образом, — пояснил Арсений. Девушка вышла из тёплой машины на прохладную улицу, моментально съёжившись. После сна особенно холодно, поэтому подобная реакция вполне очевидна. — Замёрзла? Бегом домой тогда, — подошёл спустя минуту Попов, приобнимая её. В квартире их встретила Джелл, которая лениво потягивалась, а после мяукнула в знак приветствия. Пока Елизавета пошла в душ отогреваться, Арсений отписался Серёже, что у него получилось. Серж 23:58 Ну поздравляю тебя) Ты реально молодец! Не пропустил такую красоту;) Я вот тоже с Кирой так сегодня кайфанул! Завтра как? В силе всё?Арс
23:58
И я тебя поздравляю) Вы с Кирой очень хорошо смотритесь! Насчёт завтра — все в силе. Пораньше встану, чтобы забрать пару своих вещей из дома, и поедем. Наверное, часиков в пять будем там)
Серж 23:59 Отлично! Тогда до завтра, пошёл я, а то Кира уже из душа вышла.Арс
23:59
Давай) Покеда.
На этом переписка Арсения и Серёжи закончилась. Елизавета в этот момент вышла из ванной. Выглядела она теперь очень расслабленной. И чувствовала себя точно так же. — С лёгким паром, — произнёс Попов, встав с кровати. Мужчина подошёл к ней и не смог не поцеловать, слишком милой она выглядела. Лиза запустила руку в его волосы, отчего Арсений снова довольно промычал. Касания Эккерман были такими аккуратными и нежными, что каждый раз он ощущал мурашки, потому что это доводило его до пика кайфа. — Всё, а теперь иди в душ, иначе мы так завтра никуда не уедем, — мягко улыбнулась Елизавета, на что Попов последний раз сорвал с её губ очередной «чмок». Эккерман села за свой туалетный столик, любуясь пионами, которые ей подарил Арсений. Чувство абсолютной наполненности и счастья овладело ей.***
На кровати расположилась Елизавета вместе с Джелли. Обе ожидали, когда Попов придёт из душа, и девушка уже была на грани того, чтобы заснуть, поэтому, не выдержав, провалилась в лёгкую дремоту. Только спустя пару минут она почувствовала, как пришёл Арсений, по-свойски положив руку на её талию и прижав к себе настолько близко, что кружилась голова. — Спокойной ночи, — прошептал ей на ухо мужчина, напоследок поцеловав в шею. Во время сонливости все чувства, звуки, касания усиливаются, собственно, поэтому мурашки по телу Эккерман прошлись уже на шёпоте Попова, который, наверное, никогда не уйдёт из её головы, поселится там навсегда, оставит приятный отпечаток. Девушка перевернулась на другой бок, желая спать сегодня лицом к мужчине. Арсений же убрал спадающие прядки волос с лица Лизы, тихонечко обнимая её и прижимая к себе ещё ближе. Это любовь…