the world looks better through your eyes

Луи усадил Эшера и Джорджию в углу с планшетами, книжками-раскрасками и с несколькими тарелками с закусками. Мама была рядом, чтобы присмотреть за ними, пока Луи пройдется по заднему дворику, чтобы поговорить с семьями и друзьями Томми и Марии, поскольку ему не удалось этого сделать на службе. Первый человек, с которым столкнулся Луи, — лучшая подруга Марии из университета, Эмили, у которой был такой же тип поведения А, как и у Марии. Она выглядела измотанной, Эмили буквально наткнулась на Луи и тут же отшатнулась назад. — Черт, простите. — Боже, Эм, ты бежишь от кого, что ли? Она удивленно моргнула, как будто до нее только сейчас дошло, что она столкнулась с Луи. — О, слава Богу, это всего лишь ты. С детьми все в порядке? Как Эш? — С ними все в порядке. Ты как? — Только что приехал владелец ресторана, пойду, впущу их, — быстро сказала она, уже снова начиная идти. — Ох, черт, Луи. — Она остановилась и снова посмотрела на него. — Спасибо тебе за то, что ты сказал. На службе. И… За то, что забрал Эшера. Знаю, это было неожиданно, не думаю, что вообще можно такое вообразить. Но так будет правильно. — Да, — тихо сказал Томлинсон. Это все, что он мог сказать. Эм улыбнулась ему, а затем снова продолжила свой путь. Затем Луи направился прямо к бару, даже не потрудившись посмотреть на Эм, когда та пошла обратно к дому. Он выхватил из ведерка пиво и выбросил крышку в мусорное ведро, делая большой глоток и оглядываясь по сторонам. Джиджи и Эш сидели на стульчиках, на которых он их оставил, тесно прижавшись друг к другу, и смотрели что-то на планшете. При виде этой картины Луи улыбнулся, а затем быстро опрокинул в себя половину бутылки пива. Прошлым вечером был очень долгий разговор о том, что Джиджи стала вегетарианкой, несмотря на то, сколько раз Луи пытался ее отговорить. В конце концов он уложил ее в постель, пообещав, что они поговорят об этом в ближайшем будущем, после похорон и после того, как более-менее наладятся отношения с Эшем. Затем он спустился вниз, провел долгое свидание с Гуглом и выпил пару бокалов вина, но все, что он от этого получил, — это головная боль. Ему удалось хорошо поспать лишь два часа, прежде чем Эшер заполз в комнату, дергая его за руку и бормоча что-то о монстрах под кроватью. Луи допил пиво и выбросил бутылку в мусорное ведро, прежде чем взять следующую. Он направился к детям и опустился на свободный стул рядом со своей матерью. Она немного печально ему улыбнулась и нежно провела рукой по спине. — Думала, ты выпьешь все, что там стоит, — заметила она, и он закатил глаза. — Я только что выступил на похоронах моих лучших друзей и прошлой ночью вел, казалось бы, бесконечный разговор с моей дочерью об убийстве животных и поедании частей их тел. Мам, я, пожалуй, сегодня просто выпью все, что только можно. Джей ахнула и наклонилась к Луи, зашептав: — Она узнала? Насчет рулетиков? Луи простонал и поднес бутылку к губам. — У них был другой вкус. Я попробовал, и там была настоящая сосиска, а не вегетарианская, из чего бы, блять, она ни была. Потом она отказалась их есть, как только узнала, сказала что-то официанту и обвинила владельца ресторана , а он пришел извиниться за путаницу, и дал нам коробку нормальных вегетарианских рулетов за счет заведения. Джей начала смеяться, немного громче, чем следовало бы в такой обстановке, и немного громче из-за боли Луи. Он заглушил свое хныканье напитком и откинулся на спинку стула. Несколько человек подошли, чтобы выразить ему свои соболезнования и проведать Эшера, но Луи не знал и половины из них. Однако он хорошо притворился, что точно их всех знал. Подошел даже родной отец Томми. На самом деле, он подходил уже трижды и спрашивал, как у Луи дела на работе. Ни о детях, о сыне или невестке. Луи был слишком измучен и опечален, чтобы всерьез задумываться об этом, он просто отвечал на вопросы мужчины, пока не подходил кто-то другой. После того, как он ушел в третий раз, молодая женщина, сопровождавшая его, представилась медсестрой. У мистера Грея была болезнь Альцгеймера, и сегодня ему неоднократно говорили, что его собственный сын мертв. Томми и словом об этом не обмолвился. Он не знал, что у отца одного из его самых близких друзей была такая болезнь и что теперь Луи отвечал за его сына. После того, как мистер Грей ушел, Луи сказал маме, что скоро вернется. Он остановился у столика с напитками и по пути прихватил полупустую бутылку вина, а затем направился в дом. Луи пошел к главному входу, где, к счастью, никого не было. Он сел на качельку в дальнем конце веранды, порылся в карманах и достал сигареты. Луи курил не часто и никогда не делал этого рядом с Джиджи, поэтому у него было не так много времени на перекур. Джиджи почти всегда была рядом. Но сейчас она играла на заднем дворе, а Луи ощущал себя так, будто его только что сбил поезд, и он имел полное право выкурить хоть одну сигаретку. Он сделал большой глоток из бутылки и поморщился, потому что вино было не особо вкусным, но он не мог заставить себя сильно беспокоиться из-за этого. Так как было решено, что на похороны пойдут оба ребенка, это означало, что с ними поедет его мама. Сегодня они с Джей поехали на попутке, потому что Луи знал, что выпьет слишком много, чтобы сесть за руль. Как только он почувствовал, что пить так быстро он не может, он закурил и почти прилег на качели, и его костюм точно помнется, но ему было все равно. Нахуй все. Томми никогда, ни разу, ничего не говорил о состоянии своего отца. Такое ощущение, что Луи должен был это знать, особенно если теперь он нес ответственность за сына Томми. Он получил опеку над своим крестником после ужасного несчастного случая, а он даже не знал, что происходит в жизни Томми. Оба родителя Марии скончались до того, как они встретились с Луи, то же самое произошло и с матерью Томми. Какое-то время у него был один отец. Который был болен, а теперь его сын мертв, и он даже не мог этого вспомнить, не говоря уже о том, что кто-то чужой будет воспитывать его внука. Внука, о котором он, по-видимому, тоже не помнил. Луи со вздохом наклонился вперед и положил окурок в пепельницу на маленьком стеклянном столике, прежде чем достать следующую. Он положил пачку рядом с пепельницей и снова откинулся на качели, отпивая из бутылки, прежде чем снова закурить. Когда он докурил половину сигареты, распахнулась входная дверь, и Луи резко выпрямился, уже собираясь бросить сигарету за перила и попытаться сделать вид, что ничего он не курил, на случай, если это была его мама или дети. Однако он замер, когда из дома вышел длинноногий мужчина в узких джинсах, зажимая нижнюю губу двумя пальцами, уставившись в свой телефон. Гарри. Гарри из «Harry’s House», который вчера вечером успокоил его дочь и угостил их бесплатными рулетиками. Тот еще пару мгновений там постоял, все еще пристально глядя на свой телефон, прежде чем, кажется, заметить, что на веранде он был не один. Он поднял голову и пробормотал извинения, прежде чем снова посмотреть вниз, а затем снова повернулся к нему. — Оу. Луи, — поприветствовал Гарри. Он засунул телефон в задний карман и медленно подошел к нему, как будто пытался не спугнуть бездомного щенка, как будто он просто чувствовал, что Луи засел здесь не просто так. — Гарри, — вторил он, потому что это все, что мог придумать его мозг. Он в последний раз затянулся сигаретой и бросил ее в пепельницу. — Могу я предложить тебе вина? Ладно, Луи подумал, что он мог быть навеселе. — Я не могу. Я, э-э-э, я работаю, — выдавил Гарри, указывая на свой наряд. Он выглядел иначе, чем в ресторане, на этот раз он не был в обтягивающей белой рубашке. Вместо этого на нем была черная, почти прозрачная, рубашка с двумя или тремя расстегнутыми пуговицами. Но на его талии все еще был повязан фартук, точно так же, как прошлым вечером. Его вьющиеся волосы были подвязаны банданой или каким-то платком. — Оу. Оу. Ты привез продукты для кейтеринга, — сказал Луи и возненавидел себя в ту же секунду, потому что это прозвучало глупо. — Да. А ты… — Гарри замолчал, прислоняясь бедром к перилам всего в нескольких метрах от Луи. — Я пытаюсь спросить, но не знаю как правильно. Почему ты здесь? Луи пожал плечами. — Думаю, вышло прекрасно. Гарри слегка улыбнулся, опуская голову. Он… смутился? Гарри, с которым Луи познакомился прошлым вечером, не был похож на человека, которого можно было легко смутить. — Ладно. Так почему? — Это, э-э-э, трапеза для моих лучших друзей. Томми и Мария, они погибли в автокатастрофе, — ответил Луи. Гарри снова посмотрел на него, хотя на этот раз Луи не хотел бы этого из-за того, как вытянулось от удивления лицо мужчины. — Да, — выдохнул Луи, снова поднося бутылку вина к губам и делая глоток. — Маленький мальчик, с которым я был вчера в ресторане? — Это… Это их сын. — Гарри тихо ахнул. Луи поджал губы и кивнул. — Ага. Они назначили меня его опекуном. — О, Боже мой. Мне так жаль, Луи, — мягко сказал Гарри. — Господи, это ужасно. О Боже, и я же шутил с тобой и твоей дочерью, когда у вас такая ситуация. Прости. Луи лишь отмахнулся. — Ты не знал. Шутки даже отчасти помогли. Сгладили… все это. А еще боль от того факта, что Джиджи в пять лет станет вегетарианкой. Гарри указал на свободное место рядом с ним, и Луи кивнул. Он сел немного прямее, положил ногу на ногу, когда Гарри присел рядом. — Почему ты здесь? — спросил Луи. Гарри наклонился вперед и развязал свой фартук, вешая его на подлокотник. — Думаю, это я должен был тебя об этом спросить. — Я первый спросил. — Луи пожал плечами. Сейчас он чувствовал себя мягко говоря фигово, выпивая вино прямо из бутылки, особенно учитывая, что это было угощением для всех, и это точно выглядело немного жалко. Особенно для Гарри, у которого был свой шикарный ресторан (и, видимо, еще и кейтеринговая компания), где точно подавали хорошее вино. Хорошее вино в модных бокалах, а не вино, которое можно пить из горла, скрываясь в укромном местечке от мрачного события. — Я взял небольшой перерыв. Со мной несколько официанток и ассистентка, она может последить за всем. Итак, а ты как здесь оказался? — Ты правда хочешь знать? — спросил Луи и, прищурившись, посмотрел на Гарри. Тот наклонился вперед, упираясь локтями в колени, как будто давая знак Луи выговориться. У него была расстегнута рубашка, и Луи представлялась возможность получше рассмотреть татуировки, которые раньше лишь слегка просвечивались сквозь рубашку. — Давай. Ты удивился бы, узнав, что я слышал на работе. Луи закатил глаза. — Ты шеф-повар и, думаю, владелец ресторана. А не гребанный… бармен. — Люди не спрашивают о таком в барах, Луи. Такое спрашивают в хороших ресторанах, с шампанским и милыми десертами, в которых их безнадежно романтичный шеф-повар готов прятать кольца самыми безумными способами. Я многое повидал. Так что давай, расскажи мне, почему ты здесь. Луи вздохнул. Он не мог поверить, что собирался вывалить все на Гарри, буквально первому встречному. Хотя, может быть, именно поэтому Луи потребовалось так мало, чтобы начать свой рассказ. Он допил вино и поставил бутылку на пол, чтобы повторить позу Гарри. — Мне только что пришлось произнести речь для двух моих лучших друзей, и весь день все смотрели на меня… Как будто, если они будут смотреть достаточно долго, смогут почувствовать то, что чувствую я, и они смогут сказать правильные вещи, чтобы мне помочь, — начал Луи, он на секунду поднял взгляд на Гарри, прежде чем снова отвести его в сторону. — В начале этой недели я узнал, что, когда я согласился быть крестным Эшера, я стал бы его законным опекуном, если бы что-нибудь случилось. До сегодняшнего дня я предполагал, что это просто потому, что у меня уже есть дочь и мы были хорошими друзьями, как и дети, а отец Томми становится все старше, так что он просто не подходил для этого. — Но ведь не в этом дело? Луи по очереди хрустнул каждым пальцем и снова посмотрел на него. — Оба родителя Марии мертвы. Как и мама Томми. Оказывается, отец Томми в буквальном смысле слова для этого не подходит. У него болезнь Альцгеймера, он трижды подходил ко мне, спрашивал о моей работе, а его медсестре не раз приходилось напоминать ему, что его сын и невестка мертвы. И они мне ничего не рассказали. Гарри медленно кивнул. Он снова прикусил нижнюю губу, похоже, он усиленно думал, что сказать. Однако, он смотрел на него совсем не так, как остальные с тех пор, как умерли Томми и Мария. Луи снова расслабился, впервые за долгое время не боясь следующей дерьмовой фразы, которая сорвется с чьих-то уст. — Ты кажешься очень, очень хорошим отцом, Луи. Не думаю, что это изменится только потому, что твои друзья никогда тебе об этом не говорили. — Но это правда важно, — мягко сказал Луи. Гарри откинулся на спинку кресла, складывая руки на коленях. Он бросил на Луи быстрый взгляд, и Луи понятия не имел, что тот скажет дальше. И он точно не ожидал вот такого. — Что, если бы я мог как-то тебе помочь? — Что? — Луи удивленно моргнул, глядя на него. — Тебе явно нужно много чего сделать. Новый ребенок, вы все трое скорбите, дочь решила, что хочет стать вегетарианкой, работа, я уверен, тоже есть. — Гарри принялся загибать пальцы. Луи ничего не мог с собой поделать, уставившись на его руки. — Так случилось, что я вегетарианец, и так случилось, что я владелец успешного ресторана, в котором много довольно вкусной вегетарианской еды, если я сам так говорю. Я был бы рад дать тебе несколько простых рецептов, которые и тебе могут понравиться. — Зачем тебе это? — спросил Томлинсон. — Ты не знаешь ни меня, ни детей. И тебе нужно управлять целым рестораном… — Ну, если уж на то пошло, я бы помог тебе сэкономить деньги. Если ты не сумеешь приготовить еду дома, ты просто будешь бывать в моем ресторане четыре раза в неделю, и мы все довольно хорошо друг друга узнаем, — сказал Гарри с дерзкой ухмылкой. Луи почувствовал, как у него сжалось сердце. — Спасибо тебе, Гарри, — выдохнул он. Затем он тяжело сглотнул и отвел взгляд, полный решимости не плакать перед этим невероятно добрым незнакомцем. — Ты правда не обязан этого делать. — Я воспользуюсь любым шансом, чтобы переманить кого-нибудь на сторону вегетарианства, — ответил Гарри. — Вот, дай мне свой телефон. — М? — Луи посмотрел на него. — Я запишу тебе свой номер и напишу себе, чтобы отправить тебе несколько рецептов. Неловко пошарив по карманам, Луи достал свой телефон и разблокировал его, прежде чем отдать мужчине. Гарри на секунду улыбнулся, прежде чем начать печатать. — Она прекрасна, — пробормотал он, печатая. — Джорджия, в смысле, на твоей заставке. — Да, она прелестна, — благоговейно прошептал Луи. Гарри вернул ему смартфон с открытым новым диалогом. Гарри записал себя как «Гарри («Harry’s House»)», и отправил себе смайлик с машущей рукой. Луи засунул телефон обратно в карман и встал, снова застегивая пиджак и разглаживая все складки, какие только можно. — Наверное, мне стоит вернуться к детям, — сказал он. Гарри понимающе кивнул и тоже поднялся, быстро завязывая фартук. — Мне, наверное, нужно возвращаться к работе. Э-э-э, мы принесли несколько хороших бутылок вина из ресторана, Эмили заказала. Тебе стоит немного выпить, если ты еще не исчерпал свой лимит. — Может быть, — сказал Луи. — Еще раз спасибо, Гарри. Не только за… еду. Но и за то, что посидел здесь и послушал мою болтовню. — Конечно. Луи улыбнулся и кивнул, а затем ушел, прежде чем они успели сказать что-нибудь еще. Он снова пошел во двор, с удивлением увидев Эшера, спящего у Джей на плече. — Все в порядке? — тихо спросила она. — Да, ну, э-э-э, будет. — Луи кивнул. — Давай я его возьму. Эмили сказала, что я могу уложить его вздремнуть в одной из комнат для гостей, если нужно. Я принес радионяню, она где-то в сумке. Луи удалось взять мальчика и не разбудить его. Он посмотрел сверху вниз на Джей, нежно поглаживая Эшера по спине. — По-моему, рядом с едой есть хорошее вино. Может, выпьешь бокальчик? Мы все равно останемся здесь на какое-то время. — Хорошо, милый. Спасибо за совет, — сказала она, вставая и сжимая его плечо, проходя мимо. Луи посмотрел на Джорджию, сидящую на стульчике, подтянувшую колени к груди, у нее на бедрах лежала книжка-раскраска, и она даже высунула язычок от усердия. — Хей, милая, я пойду уложу Эшера в комнате для гостей, не хочешь тоже вздремнуть? Она перестала раскрашивать картинку и посмотрела на него снизу вверх. — Нет. Я большая девочка. Луи тихо рассмеялся и слегка взъерошил ей волосы. — Никуда не уходи. Я сейчас вернусь. — Хорошо, папочка, — Джиджи улыбнулась ему, будучи самым милым и совершенным ангелом, но только когда ей это выгодно. В доме Луи нашел радионяню, любимое одеяло Эшера и плюшевую игрушку. Луи знал их историю; они были подарком матери Марии, когда Эш только родился, и с тех пор Эшер не мог без них уснуть. Если бы Луи их сегодня забыл, малыш бы проснулся через несколько секунд. Он уложил Эшера в комнате для гостей и подключил радионяню, оставляя ее на тумбочке. Он построил стену из подушек по обе стороны от малыша, чтобы он не скатился во сне. Он пошел обратно на улицу, останавливаясь, чтобы взять еще пива, но замер как вкопанный на полпути к Джиджи. На одном из стульев рядом с ней сидел Гарри и разговаривал с Джей, которая сидела по другую сторону от девочки. Луи сделал глоток пива и подошел к ним. — Я думал, ты работаешь, — заметил он, занимая свободное место рядом с Гарри. — А ты знакомишься с моей мамой. — Лу, я даже не представляла, что у того ресторана, в который вы всегда ходите с Джиджи, настолько очаровательный владелец! — воскликнула Джей, бросая на Луи многозначительный взгляд. Он закатил глаза. — И он выбрал вино, ты знал? Луи кивнул. — Да, это он мне подсказал, — ответил он, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал ровно. — Гарольд сказал мне, что ему нужно вернуться к работе. — Во-первых, Гарри. И я уже сказал, что я главный и у меня есть помощник. Кроме того, не думаю, что кто-то мог бы обвинить меня в желании поговорить с этой милой маленькой леди. — Гарри указал большим пальцем в сторону Джиджи, которая немедленно натянула на лицо широкую, слащавую улыбку. — Только так ее и назовешь, — сказал Луи, ставя рацию от радионяни на подлокотник своего кресла. Гарри повернулся к нему лицом, гордо держа рисунок обеими руками. — Джорджия подарила мне его, — сказал он, демонстрируя ухмылку, такую же широкую и милую, как та, которой только что одарила их Джиджи. — Она сказала, что нарисовала его, чтобы отдать мне, когда вы в следующий раз придете в ресторан за вегетарианской едой, но поскольку я был здесь, она решила, что не станет ждать. Кажется, на рисунке было множество разных животных, вокруг которых были нарисованы маленькие сердечки, а в углу бумаги сияло большое желтое солнце. Луи покачал головой и усмехнулся. — Идеально. Теперь вы с моей дочерью можете сбежать вместе и превращать людей в вегетарианцев. Джей наклонилась вперед, подхватывая планшет Джорджии, прежде чем та почти случайно столкнула его со стула. — Ты тоже хочешь им стать? — спросила она. Луи сказал «нет» в то же время, как Гарри и Джиджи хором сказали «да». Томлинсон недоверчиво посмотрел на Гарри, как раз вовремя, чтобы заметить нахальное подмигивание, которое он адресовал Джиджи. Затем Гарри начал рассказывать Джей о веганских альтернативах в еде, и Луи тут же сдался, откидываясь назад, потягивая пиво и следя за Эшером через монитор. Очевидно, он все еще слышал этот медленный, глубокий голос Гарри, и он правда не мог перестать слушать его хотя бы вполуха (хотя он никогда в этом не признается). Наконец он краем глаза заметил, как Гарри поднялся, и это заставило Луи снова обратить на него все внимание. — Мне надо возвращаться. Было приятно познакомиться с вами, Джей, я надеюсь, что скоро увидимся, может быть, в ресторане! — весело сказал он, и Джей что-то согласно пролепетала, что заставило Гарри улыбнуться, прежде чем он присел на корточки перед Джорджией. — А тебе нужно быть помягче со своим папой. И в следующий раз, когда вы придете в ресторан, скажите официанту, что вы меня знаете, так я узнаю, что вы там, и позабочусь, чтобы все было именно так, как вы хотите. — Какое твое полное имя? — спросила Джорджия, и ее резкий тон заставил Луи провести рукой по лицу. Гарри лишь хихикнул и ответил: — Гарри Стайлс. Я с нетерпением жду встречи с тобой, Джорджия… — он замолчал, протягивая руку и ожидая, пока она скажет свою фамилию и положит свою (крошечную) ручку на его (огромную). Джорджия опустила ноги и дала Гарри «пять». — Томлинсон. Пока, Гарри. Гарри снова выпрямился, поворачиваясь лицом к Луи. Шатен кашлянул и встал, хватая монитор и отходя на несколько шагов от своей матери и любопытных ушек дочери. Гарри пошел за ним, стоя примерно в полуметре от Луи. — Ты правда не должен был этого делать. То, что ты предложил сегодня. — О, да брось, я очень хочу увидеть, как Джорджия в следующий раз набросится на моего официанта. И найти вегетарианские блюда, которые понравятся ребенку, на самом деле будет… для меня небольшим развлечением. Я привык готовить для взрослых. Я, наверное, могу по пальцам пересчитать, сколько раз мне говорили, что ребенку нравятся другие рулетики. — Ну, она не знала, что ела вегетарианские рулеты. Я обманул ее и заставил поверить, что это мясо, — раздраженно сказал Луи, скрещивая руки на груди, стараясь случайно не нажать ни на какую кнопку на мониторе. Гарри рассмеялся, прикрывая рот рукой. Но ямочку было видно, так что Луи знал, что он смеялся. — Что? — потребовал Луи. — Ты смеешься над человеком на по… — Не надо! — воскликнул Гарри, наклоняясь и кладя руку на плечо Луи, почти инстинктивно. Он быстро убрал ее, вместо этого засовывая руки в задние карманы. — Я смеюсь не над тобой. Ну, не совсем. Просто… Ты и Джорджия, вы очень похожи. Даже очень. Луи прищурился, потому что уже слышал это раньше, но обычно от своей семьи, а не от того, с кем они говорили лишь дважды. Однако, прежде чем он успел попросить Гарри уточнить, тот сказал, что ему нужно идти, и попрощался с Луи, а затем еще раз попрощался с Джиджи и Джей. Луи вернулся к своему креслу и со вздохом опустился в него, допивая остатки пива. У него было три секунды тишины, прежде чем мама пересела к нему поближе, на место, где сидел Гарри. — Он красивый, Лу, — прошептала она. — И к тому же очень милый! — Он потакает Джиджи, — невозмутимо ответил Луи. Джей закатила глаза, и от этого Луи тут же поплохело. — Ладно. Он очень милый. И правда вкусно готовит. Луи отыскал Гарри взглядом на другом конце двора. Он разговаривал с Эмили, держа на ладони сервировочную тарелку. Он ухмылялся, даже несмотря на то, что Эмили определенно говорила ему что-то супер раздражающее, и на этот раз уже Луи прикрыл улыбку рукой. — Он очень милый, — тупо повторил он. — Ты уже говорил, — сказала Джей. — Он нравится Джиджи. — Джиджи он нравится, потому что он улыбается, смеется и потакает ее взглядам против мяса, — Луи остался невозмутим, наконец-то начиная приходить в себя. А еще он хотел найти рецепты, которые сможет приготовить для нее Луи, и приложит все усилия, чтобы убедиться, что в ресторане Джиджи получит только то, что хочет, и сегодня он слушал, как Луи нес какую-то пьяную бессмыслицу. — Он тебе нравится, — заявила она. Луи закатил глаза. — Я видел его всего два раза в жизни, мам. И сегодня, здесь и сейчас, неподходящий момент. Джей подняла руки вверх, защищаясь. — Я знаю, знаю. Прости. Эш еще спит? Луи бросил взгляд на монитор. — Да, я могу взять его на руки, и мы можем уехать, когда захотим. Я просто должен попрощаться с Эмили и, э-э-э… Питом, если разрешит его медсестра. — Давай мне радио няню. Я посажу детей в машину. Может, еще раз попрощаешься с Шефом Гарри. — Она подмигнула. Затем его мать выхватила у него монитор и подтолкнула его. — Не забудь… — попытался сказать он, но она уже взяла на руки Джиджи и крикнула: — Сумку, я знаю! Он лишь закатил глаза. Если Джорджия была похожа на Луи, то он точно знал, от кого он сам получил все это: от своей матери. Он закатил глаза и нашел Эмили, которая переживала из-за кого-то пустяка, о котором она ему не рассказала, и попрощался с ней. Следующим он нашел Пита, стоящего в стороне со своей медсестрой, которая отвела Луи на несколько шагов. — Он вообще… — Луи замолчал, потирая затылок. — Если я попрощаюсь с ним, он же знает, кто я, верно? Он знает, почему он здесь? Или из-за чего я прощаюсь? Медсестра, Шарлотта, печально улыбнулась ему. — Он знает, кто вы, но не знает, почему он здесь. Я бы порекомендовала не говорить ему, потому что всякий раз, когда ему рассказывают о случившемся, проходит много времени. Но будет хорошо, если вы попрощаетесь. У Луи сжалось сердце, но он все равно кивнул. Он попрощался с Питом, поблагодарил его за то, что он пришел, и ушел, не зная, что добавить. Он решил пойти к другому выходу в надежде не наткнуться на кого-нибудь еще. Конечно, именно там стоял Гарри, загружая что-то в фургон. — Хей, — вновь поприветствовал его Гарри, захлопывая дверцу и прислоняясь к ней. На его рубашке каким-то образом расстегнулась еще одна пуговица. Это ведь не профессионально, так? Возможно кейтеринговая компания «Harry's House» могла похвастаться смехотворно красивыми сотрудниками с небрежно застегнутыми рубашками, может, у них была такая фишка. Луи тяжело сглотнул и сосредоточился на поддержании зрительного контакта. — Думал, мы уже попрощались, — сказал он, и, слава Богу, его голос звучал нормально. — Да. Не ожидал, что снова с тобой увижусь. Луи показал большим пальцем через плечо на ворота. — Так легче уйти. Увиделся с Эмили, а потом с отцом Томми, но… Это практически все, на что я сейчас способен. — Потому что двух твоих лучших друзей больше нет, а на тебе остался их сын, и дочь-вегетарианка, — просто сказал Гарри. Это было грубое заявление, но оно заставило Луи громко рассмеяться. — Да, да. Так и есть. — Если это тебя утешит, я уже придумал пару блюд, которые, как мне кажется, понравятся Джорджии. Луи выдохнул. — Спасибо тебе. Гарри улыбнулся ему, затем оттолкнулся от фургона и захлопнул вторую дверцу. — Хорошо, я рад. Скоро увидимся. Луи Томлинсон, да? Я подумал, что у тебя такая же фамилия, как у маленькой искорки. Луи снова поймал себя на том, что засмеялся. Это заставило Гарри улыбнуться еще шире. — Да. Есть такое. — Тогда скоро увидимся, а поговорим, наверное, еще раньше, Луи Томлинсон, — у Гарри на лице все еще была эта гребаная улыбка, и у Луи начали подгибаться колени. Гарри остановился рядом с ним, сжимая плечо Луи, и тот не уклонился. — И я сожалею. О твоей потере. Я мог бы быть намного более сентиментальным сегодня, но у меня такое чувство, что ты не такой человек. Луи глубоко вздохнул, кивая. — Спасибо. И, э-э-э, ты прав насчет этого. Те разы, когда я разговаривал с тобой, были… На самом деле, это было как раз то, что нужно. Гарри снова сжал его плечо и затем отступил. — Я рад. К тому времени, как Луи сформулировал следующее предложение, Гарри уже ушел.