the world looks better through your eyes

Он не умел готовить. Вообще-то нет. Луи умел готовить. Просто он оказался полным профаном в этой вегетарианской еде. Джиджи не понравился ни один ужин, который он приготовил на прошлой неделе, и это начинало задевать его самолюбие. Потому что знал, что он готовить умел, но, очевидно, вся эта особая еда, в приготовлении которой он в точности следовал рецептам Гарри, была отвратительна. Она ела только макароны с сыром и замороженные вегетарианские блюда, разогретые в микроволновке. Он умолял ее съесть хоть что-то и даже попробовал сам. Конечно, это был не прям шедевр. Но, типа, ей пять. И это было вполне съедобно. После того, как Лотти забрала Джиджи на ночевку к Эрни и Дорис, а он уложил Эшера (в надежде, что он проспит всю ночь), Луи налил бокал вина и схватил телефон, прислоняясь к столешнице. Он отправил Гарри сообщение, а затем положил телефон на стойку и отошел, попивая вино в ожидании ответа. Он пришел быстрее, чем он ожидал, исходя из того, что знал Луи о Гарри. «Я могу подойти минут через 30. Быстрый урок кулинарии?» Луи налил себе еще вина. «лучше бы это было что-то хорошее.» «Я принесу вино и кулинарные познания. Скоро увидимся :)» Луи лайкнул сообщение, затем заблокировал телефон и огляделся. В его доме царил настоящий беспорядок. Он начал прибираться, убирая игрушки, которые дети достали и еще не убрали. Луи сам все убрал и расставил по местам книги, которые у него везде валялись. Он повесил в гостевой ванной новые полотенца, а старые загрузил в машинку (вместе с кучей детского белья) и завел будильник на телефоне, чтобы не забыть потом отправить белье в сушилку. Он вернулся на кухню, убрал и там все, что можно, и допил второй бокал вина. К счастью, он был как раз в процессе, когда зазвонил телефон. Он бросился к нему как раз вовремя, чтобы увидеть сообщение Гарри, в котором он писал, что уже пришел. Луи пошел открывать дверь. Гарри стоял на крыльце с бутылкой вина, пакетом с продуктами и улыбкой на губах. На нем были черные спортивные штаны и белая футболка, а на лицо спадали неукротимые кудряшки. Луи был одет в домашние штаны, которые он в последний раз стирал бог знает когда, и старую футболку с логотипом какой-то группы, которая также была не первой свежести. Он даже не подумал о том, чтобы переодеться. Однако Гарри просто улыбнулся шире и прошел в дом, когда Луи с ним поздоровался. — Что в пакете? — спросил Луи, закрывая и запирая на защелку входную дверь. — Ты сказал, что у тебя есть разные продукты, но я не был уверен, что именно. Я подумал, что нам стоит начать с чего-нибудь вегетарианского, что ей точно понравится. Луи прищурился. — Ты принес продукты для рулетов. У меня все для них есть. Кажется. Гарри прошел за ним на кухню и принялся выкладывать все из пакета, Луи пока взял вино. Он налили им по бокалу вина, которое принес Гарри, довольно вкусного, кстати, одно из тех, которые он подавал в своем ресторане. — Думаю, было бы хорошо сделать то, что ей нравится, — сказал Гарри. — Поэтому я покажу тебе, как приготовить дома рулетики. Может, как только ты узнаешь, как приготовить что-то одно, все сразу станет понятно. — Просто чтобы ты знал, я готовил точно по рецепту. Так что либо я дерьмовый повар, либо дерьмовый отец, либо просто… глупый. Гарри рассмеялся и, взяв свой бокал, сделал глоток. — Это не так. — Тогда научи меня своим приемам, Шеф Стайлс, потому что мою дочь тошнит от макарон и готовых блюд. Они приступили к готовке, Гарри тщательно объяснял каждое свое действие. Он сделал одну порцию, затем сел на столешницу и подсказал Луи, как сделать вторую. Луи пошутил о том, что метод обучения Гарри жутко походил на то, что он слышал в «Анатомии страсти»: наблюдай, повторяй, учи. Томлинсон не чувствовал себя неловко из-за шутки, потому что пил уже четвертый бокал вина, а Гарри — второй, и он облокотился на стойку и хорошо выглядел. Последнее, очевидно, к делу не относится. — Где ты научился готовить? — В основном у бабушки и мамы. Потом учился в нескольких кулинарный школах. Там я понял, чего хочу, и на сбережения открыл ресторан, но мне еще и отчим немного помог. Я вернул ему все с процентами, и вот я здесь. — А вегетарианство? — спросил Луи, вынимая первый противень с рулетами из духовки и ставя его на плиту. Гарри пожал плечами. — Просто личная симпатия, я думаю. Как только узнаешь, как добывают продукты животного происхождения, уже невозможно снова съесть мясо. Сначала я начал так питаться для здоровья, а потом это стало образом жизни. — Хах, — хмыкнул Луи, кивая и прислоняясь к столешнице напротив Гарри. — А что насчет тебя? — спросил Гарри, наклоняясь за бутылкой вина и снова наполняя свой бокал. — Всё это… издательское дело. Как ты решил этим заняться? Луи пожал плечами, совсем как Гарри. — Мне нравилось читать. И мне нравились уроки в школе. Во всем, что касалось науки, я оказался полным профаном. Но писательство, сочинения, чтение у меня получались хорошо. Так что я решил изучать это в университете, и теперь это моя жизнь. Я читаю и помогаю людям, которые этого заслуживают. — И все же, что заставило тебя влюбиться в это? Например, мне нравилось делиться рецептами на кухне моей мамы. Что заставило тебя влюбиться в это? Луи глубоко вздохнул, допивая вино. Гарри взял бутылку, а Луи придержал свой бокал, чтобы он наполнил его вином, прежде чем снова заговорить. — Честно говоря, все довольно банально. У моей мамы раньше повсюду валялись сборники стихов. Нравилось находить те, которые были похожи на нее. Это было первым, что я прочитал. Стихотворение Каммингса, знаешь, вот это, которое «я ношу твое сердце с собой»? Думаю, это был один из первых случаев, когда я что-то обдумал и понял, что люблю читать. Гарри медленно кивнул, потягивая вино. — А что было в этом стихотворении? — Там говорится: «Это то чудо, что не дает звездам столкнуться», и я прочитал эту строчку и все не мог выбросить ее из головы. Зная, что сейчас существует бесчисленное множество слов, которые лучше и менее банальны, чем гребаное стихотворение Каммингса, особенно то, которое постоянно используется на свадьбах и тому подобном, зная это, сейчас я хочу удариться головой о стену. Но тогда… Боже, я думал, это лучшее, что я читал. Гарри улыбнулся ему, а затем духовка пикнула, одновременно с таймером на телефоне. Он замолчал и достал второй противень с рулетиками, которые он сделал самостоятельно. — Не трогай их, мне нужно вытащить белье из машинки, — быстро сказал Луи. Он не дождался ответа Гарри, просто пошел по коридору и быстренько все сделал. Он все достал и включил сушилку, ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, прежде чем он снова вернулся к Гарри. Тот снова встал и выложил партию рулетиков на тарелку, которую он каким-то образом нашел на кухне. — Я бы тебе сказал, где все взять. — Найти все было нетрудно. Я справился. Хочешь попробовать? Луи покачал головой. — Я думал, что мы просто положим все в холодильник и оставим Джиджи, чтобы она завтра ими пообедала. — О, точно, — Гарри кивнул. — У тебя есть… Луи достал пищевую пленку из ящика и не стал зацикливаться на том, как их пальцы соприкоснулись, когда он передал ее Гарри. Они немного поговорили пока раскладывали по тарелкам получившиеся рулетики, чтобы после накрыть пленкой и убрать в холодильник. Он налил Гарри еще вина, и они переместились на диван. — Как дела у Эшера? — спросил Гарри. Он закинул ноги на кофейный столик, как будто он проделывал подобное годами, как будто их встречи нельзя было пересчитать по пальцам одной руки. — В основном спит сам. Он все еще время от времени заползает ко мне, чего и следовало ожидать. Все еще приходит социальный работник. С последнего визита прошло уже несколько дней, так что скоро опять придет. Только одна из них застала катастрофу, но я отчасти надеюсь, что она забудет об этом к тому времени, когда состоится слушание по усыновлению. — Ты собираешься законно усыновить его? — спросил Гарри с явным удивлением в голосе. — Да, определенно. Это кажется правильным, понимаешь? Хочу, чтобы он чувствовал, что он действительно стал членом семьи, официально. Возможно, сменю фамилию, но я еще не решил. — Думаю, было бы здорово, если бы ты это сделал, — сказал Гарри. — Это будет мило, заставь его почувствовать, что он здесь свой. — Он поджал под себя обе ноги и облокотился на спинку дивана, подперев голову рукой. — Стайлс, — медленно произнес Луи, прищурившись. — Ты уже пьян? Гарри покачал головой. — Нет, разве что чуть-чуть. И я очень устал. — Ты… Гарри, ты пришел сюда прямо с работы? Гарри только кивнул, допивая свой бокал и кивая в сторону бутылки на столе, жестом предлагая Луи наполнить ее. Томлинсон наклонился и схватил бутылку, налил ему еще вина и поставил бутылку обратно. — Да. Но все нормально, Лиам завтра откроет, так что я могу поспать подольше. — Как рано нужно вставать, чтобы открыть ресторан, который открывается только в полдень? — Зависит от того, что нужно сделать. Обычно я встаю, занимаюсь, потом иду, листаю книги, записываю специальные предложения и все подготавливаю. Однако завтра откроет Лиам, и я просмотрел книги этим утром, так что у меня есть немного больше времени. — И ты тратишь это время на то, чтобы пить вино на моем диване и учить меня вегетарианским блюдам для моей кошмарной дочери-активистки движения за права животных, — невозмутимо заявил Луи. Гарри просто пожал плечами и отхлебнул еще немного вина. — Думаю, вы просто святой, Шеф Стайлс. Тот покачал головой. — Не святой. Просто… стремлюсь формировать умы и все такое. — Уже сформировал мой разум? — Кроме твоего. Но в конечном счете и тебя образумлю. Я сформировал мировоззрение твоей дочери так, что она даже не заметила. Луи тихо рассмеялся. — Думаю, ты прав. И думаю, это о чем-то да говорит, что ей понравилась твоя еда. Что-то в твое еде есть такое… — Я рад, что выбрал правильную профессию, — смеясь, сказал Гарри. — С каждым отцом, которого я заставляю обсуждать мясную промышленность со своей дочерью, я становлюсь лучше. Луи понял, что снова засмеялся, на этот раз громче. Может быть, из-за вина, а может, Гарри просто был забавным. — Ты забавный, Гарольд, — вслух сказал он. — Вау. А я еще даже не начал рассказывать шутки и каламбуры моего отца, — с улыбкой ответил Гарри. — Господи, можно мы забудем мои слова? Пока я не услышал отцовские шутки? — спросил Луи, морщась. Гарри рассмеялся и покачал головой. — Нет. Нельзя. — Ладно. Ну и заварил же я кашу, — сдался Луи. — Я правда ценю это, Гарри. Рецепты, уроки кулинарии и все такое. — Уроки, множественное число? Луи закатил глаза. — Ты точно хочешь знать? — Хочу, Луи, — подтвердил Гарри, наклоняясь вперед, еще ближе к Луи. Луи глубоко вздохнул, надеясь, что Гарри не заметил. — Моя дочь ничего не будет есть. Я дерьмовый повар и дерьмовый отец, так что я что-то делаю не так. Если ей понравятся эти рулетики, которые мы приготовили сегодня… Думаю, мне может понадобиться твоя помощь. Убедиться, что я все делаю правильно. Так что ей понравится, и она не убежит вступать в какую-нибудь вегетарианскую коммуну до того, как ей исполнится шесть. Гарри драматично схватился за сердце, не выпуская бокала из рук. Он откинулся назад, что еще больше убедило Луи в чрезмерном драматизме. Теперь между ними было больше пространства, это хорошо. — Боже, ты способен просить о помощи. Будет слишком, если я попрошу сказать «пожалуйста»? Луи фыркнул. — Гарри, пожалуйста, если у тебя есть время, я был бы очень признателен, если бы ты мог мне помочь. Помоги мне приготовить все по тем рецептам, которые ты прислал, потому что, очевидно, я делаю это неправильно. — Думаю, я смогу найти время, Луи. Однако взамен я хочу попросить тебя об одолжении. Луи в замешательстве на него посмотрел, но кивнул и стал ждать, когда Гарри продолжит. Гарри снова допил вино, наклоняясь вперед. Снова. Снова наклонился вперед. Луи был невероятно рад, что Гарри надел футболку, у которой точно не было пуговиц. Он и так изо всех сил старался не пялиться на красивые, подтянутые, покрытые татуировками руки Гарри, он не мог выдержать еще и голую грудь. — Я немного пьян и очень устал, поэтому чувствую себя достаточно смелым, чтобы спросить, могу ли я остаться у тебя в комнате для гостей. У тебя большой дом, так что, думаю, у тебя есть свободная комната. Если нет, я лягу на диване. Луи тяжело сглотнул. Ему даже не нужно было думать, чтобы кивнуть в ответ. Это даже не было вопросом. Но Луи все равно кивнул. — Да, есть. Есть комната для гостей. И, да, ты можешь остаться. Мне просто завтра рано утром нужно встретить свою сестру с Джиджи, а потом мне нужно на работу. — Я все равно рано встаю, — быстро сказал Гарри. — Я не буду надоедать, обещаю. — Я абсолютно уверен, что ты биологически не способен доставлять хлопоты, Гарольд. Мне не трудно. Затем радио няня на кофейном столике издала сигнал. Луи тут же посмотрел на экранчик, наблюдая за Эшером, который сел, чего-то испугавшись, а затем снова лег, прижимая плюшевого зверька к себе. Он почувствовал, что заметно расслабился, как только Эш улегся обратно. Луи снова наполнил свой бокал вином, а затем и бокал Гарри. Следом Луи откинулся на спинку дивана и вытянул ноги, закидывая одну на другую, но все еще не касаясь Гарри. Стайлс слегка пододвинулся, подтягивая колени ближе к себе, чтобы было меньше шансов, что Луи к нему прикоснется. — Значит, действительно борешься? — спросил Гарри. Луи покачал головой, удивляясь, как Гарри мог такое сказать, но затем понял, что это мог сказать любой, кто увидел, как Луи отреагировал на то, как завозился Эш. — Прости. Томлинсон снова покачал головой. — Все в порядке. Это ожидаемо. Я просто… Я просто надеюсь, что смогу помочь ему пройти через это, понимаешь? — Не совсем, но… Я могу понять. — Мне нравится, что ты никогда… — Луи вздохнул. — Даже если ты испытываешь ко мне жалость, я никогда не услышу этого в твоем голосе или в твоих словах. Иногда я вижу это в твоих глазах, но точно не в твоих словах. Ты был рад поговорить о Джиджи, ее предпочтениях в еде, о блюдах и вине и… Только ты, не считая моей мамы, сказал какой-то не банальный совет. — Кажется, я сказал, что ты не показался мне человеком, с которым можно нянчиться. Что-то в этом роде, сейчас я не уверен, потому что я устал и пью. Но с тобой не нужно нянчиться, Луи. Ты никому не позволишь этого сделать. Тебе нужен кто-то, кто может сесть и сказать тебе, что да, все это тяжело. — Звучит, как слова из открытки, Стайлс, — заметил Луи и увидел, как Гарри закатил глаза. — Ты дашь мне закончить? — спросил он, и Луи мгновенно кивнул. — Все это тяжело, но тебе не нужно, чтобы кто-то говорил тебе, какой ты храбрый, что взялся за это, какой ты святой, как печально, что это случилось с Эшером, но как ему повезло, что у него есть ты. Потому что ты все это уже знаешь, и тебе не нужно слышать это снова. — Ты слышал, — мягко сказал Луи. — То, что говорили люди на… поминках, или как там это еще называется. Ты слушал людей. — Я же сказал, что много чего слышу. — Но ты слышал, что они говорили в тот день. Когда ты работал и нашел меня на крыльце, и увидел Джиджи, и познакомился с моей мамой. Гарри опустил руку, костяшки его пальцев коснулись лодыжки Луи. Отчасти он хотел, чтобы Гарри нормально коснулся его, даже если он просто ободряюще сожмет ему ногу. Затем он понял, что он не должен был этого хотеть, и просто стал ждать, когда Гарри что-нибудь скажет. — Так и есть, — признался Гарри. — Они много чего говорили. — Что, например? — прошептал Луи. Стайлс покачал головой и отхлебнул вина. — Что они говорили? Тот пожал плечами. — Только то, что я сказал. О храбрости и что все очень печально. Снова и снова, все говорили только это. Приглушенным за яйцами с начинкой шепотом о бедном друге, у которого уже есть ребенок, и на него свалился еще один. — Я надеюсь, они не назвали меня бедным другом, потому что я отличный друг, и, конечно, точно не бедный. — Они не это имели в виду, — быстро заверил его Гарри. — Просто, типа, знаешь. Печальная ситуация, что-то в этом роде. Луи улыбнулся. — Я понял, что ты имел в виду. Но было забавно смотреть, как ты выкручиваешься. Как ты управляешь рестораном, если так сильно боишься кого-то расстроить? Конечно, люди будут жаловаться на всякую херню, без обид. — Я не обижаюсь. Всем всегда есть что сказать, — ответил Гарри, и в его тоне было слышно сожаление. — В основном я за кулисами. Не нужно смотреть людям в лицо. Пока мои сотрудники не начнут болтать о какой-то девочке которая не ест животных, только тогда я узнаю об этом. — Значит, до тебя не доходят жалобы? Просто про Джиджи? — В основном, да, — он был самоуверен и пытался замаскировать это под развязность. Луи был немного одержим этим. Томлинсон допил вино и поставил бокал на стол. — Тогда, наверное, ты просто отличный шеф-повар. Я знаю, это прозвучит так, будто я меняю тему нашего захватывающего разговора, но я хочу убедиться, что комната для гостей готова. И я… — Луи замолчал, вертя в руках бокал с вином. — Я хочу проведать Эша. Я вижу его на мониторе, но мне просто нравится… заглядывать в комнату. — Я понимаю, — сказал Стайлс. — Я могу налить тебе еще вина и, э-э-э, найти, что мы можем посмотреть? Можно взять пульт? Луи встал, схватил пульт и бросил его на диван. — Только не выбирай что-нибудь глупое. И, наверное, возьми бутылку, которую я уже начал, она на кухне, потому что твое вино мы допили. — Понял. Не разбуди его, — прошептал Гарри, и это заставило Луи улыбнуться. Сначала он зашел поправить простыни и подушки в гостевой комнате, чтобы убедиться, что все было идеально. Затем он поднялся наверх, стараясь не смотреть на Гарри, проходя через гостиную, потому что его бы обязательно еще что-нибудь отвлекло. Эти подтянутые руки, или красивое лицо, или эта чертова ямочка, которая может появиться словно по мановению волшебной палочки. Луи медленно открыл двери в комнату Эшера, прекрасно осознавая, что та могла заскрипеть. Он потратил несколько минут, медленно открывая дверь, чтобы та не издала ни звука. Эшер все еще крепко спал, все также прижимал игрушку и одеялко к груди. Луи улыбнулся, снова закрывая дверь. Он спустился вниз, слыша приглушенные звуки телевизора. Когда он зашел в гостиную, Гарри развалился на диване. Это было самым подходящим словом. Гарри развалился на его диване так, будто он здесь хозяин, смотря телевизор и все еще держа в руке бокал вина. — Смотри не пролей вино мне на диван, — бойко сказал Луи. Гарри быстро выпрямился, садясь, но все еще закинув ноги на диван. Луи перелез через них, чтобы сесть на диван, даже не удивившись, что Гарри даже не сдвинулся с места. — Эш в порядке? — Да, спит как сурок. Он уже стал лучше спать один, но все еще бывают ночи, кода он забирается ко мне в кровать, — ответил Луи. Гарри протянул ему вновь наполненный бокал вина, на этот раз из бутылки, которую он открыл раньше. — Иногда я просыпаюсь, а он рядом. Честно говоря, временами это немного пугает. — Да, очень страшно просыпаться рядом с двенадцатью килограммовым ребенком. Луи хихикнул. — Да, иногда правда страшно! Просыпаться утром рядом с маленьким ребенком… иногда это неудобно. В ту же секунду, когда слова слетели с его губ, Луи пожалел, что сказал это; он знал, что скрывалось за этим. Он наклонил голову и прикусил губу, зная, что сейчас он просто не мог посмотреть на Гарри, не мог видеть, как на его лице отразится понимание. Потому что Гарри точно подумал о том же, о чем и Луи. — Неудобно, — тихо повторил Гарри. — Думаю, можно и так сказать. Он решил, что Гарри, наверное, слегка покраснел, также мило, как и всегда, и Луи решил, что он просто обязан был посмотреть на это. Он поднял голову, и, конечно же, щеки Гарри были окрашены очаровательным румянцем. — У тебя бывает похмелье, Шеф Гарри? — спросил Луи, глядя на уже наполовину пустой стакан в руке мужчины. Гарри покачал головой. — Не совсем. Это благословение. И проклятие, потому что иногда я куда-нибудь иду и выпиваю гораздо больше, чем следовало бы, просто потому, что знаю, что на следующее утро не буду чувствовать себя дерьмово. Луи застонал, запрокидывая голову назад. — Конечно, у тебя не бывает похмелья. Есть что-нибудь, что ты не можешь сделать идеально? Гарри покраснел еще сильнее и сделал большой глоток вина. Теперь Луи не отступит. — О, так все-таки что-то есть. Давай, Гарольд. Скажи мне. Ты знаешь все мои самые темные секреты. — Я бы не стал считать то, что я знаю о тебе, темными секретами. — Я говорил с тобой пьяным после похорон моих лучших друзей, о том, какой я дерьмовый человек и каким дерьмовым отцом буду для их ребенка. Я даже не знаю, могу ли я называть себя его отцом. Так в чем твой секрет? Гарри допил вино. — Обещаешь, что не будешь смеяться? — Клянусь, не буду, — честно ответил Луи. Гарри вздохнул, застенчиво улыбаясь. Он провел рукой по волосам, а затем зажал пальцами нижнюю губу — два его жеста, когда он нервничает (или, может, смущается?), которые заметил Луи. Гарри обращал внимания на мелочи, но и Луи тоже. — Я не умею кататься на велосипеде, — наконец признался Гарри. Луи тупо уставился на него. Его губы предательски дрогнули, намереваясь нарушить данное обещание, но Луи заставил себя сохранять невозмутимое выражение лица. Он поджал губы и медленно кивнул, пока Гарри продолжил: — Я, типа, вроде как умею? Но не очень хорошо и не очень долго. Так что если у тебя в голове есть какой-то чопорный и идеальный образ меня, тебе следует его выкинуть. Луи прочистил горло. — Ладно. Ну, все не так уж плохо, — сказал он, но все же не мог не ухмыльнуться. Гарри ахнул и пнул его по колену, заставляя взвизгнуть. — Ты сказал, что не будешь смеяться! — воскликнул Гарри, а затем быстро прикрыл рот рукой. Они оба вспомнили о трехлетнем ребенке, спящем наверху, они тут же посмотрели на экран радио няни. Эшер даже не шевельнулся. Они снова посмотрели друг на друга. Гарри покраснел. Луи не мог перестать улыбаться. — Я не смеюсь, — искренне сказал Луи. — Я просто… э-э-э, как? — потому что это было очень просто, это умели почти все дети. — Гарольд, мой пятилетний ребенок умеет ездить на велосипеде. — Ну, она быстро развивается, — оживленно сказал Стайлс. Но сейчас он уже улыбался, так что Луи знал, что он не принимал это близко к сердцу. — Не знаю. В детстве я пытался учиться, я не хотел отставать от сестры и ее друзей. Но они научились намного быстрее меня, и я вроде как сдался. Сосредоточился на других вещах. Выпечка, приготовление пищи… Если у меня что-то не получалось, то, по крайней мере, я не падал. Ты понимаешь, о чем я? — Вместо этого ты просто рисковал вызвать у людей пищевое отравление или взорвать кухню, — невозмутимо добавил Луи, и Гарри закатил глаза. Луи спрятал улыбку за бокалом с вином. — Я шучу, Эйч. Честно говоря, это не так уж и важно. Я уверен, что у людей есть секреты гораздо хуже, чем этот. — О, это точно. Но все равно это смущает. — Не отрицаю. Гарри закатил глаза и снова пихнул Луи в колено, на этот раз почти нерешительно. — Ты дурачок. Не могу поверить, что я раскрыл тебе свой секрет. Так вот почему ты пригласил меня сюда? Чтобы напоить меня вином и заставить выдать свои секреты? — Честно говоря, я тебя не приглашал. Я написал тебе сообщение с жалобой на то, что моя дочь не хочет есть дерьмовую еду, которую я ей готовлю, и ты предложил приехать. Гарри снова наполнил свой бокал и сел на подушку, скрестив ноги, держа бокал обеими руками и наклоняясь вперед. — Ладно, справедливо. — В любом случае это не такой уж и большой секрет, Эйч. Как часто тебе приходится ездить на велосипеде? Кажется, этого довольно легко избежать в обычной жизни. Гарри пожал плечами. — Да, но мне двадцать пять. Я должен уметь это делать. — Кого это волнует? — хмыкнул Луи. Стайлс кивнул, облизывая губы и задерживая взгляд Луи еще на мгновение. Затем он отвернулся к телевизору и снова взял пульт. — Думаю, хватит на сегодня серьезных разговоров. Если ты поклянёшься, что сохранишь мой секрет, я разрешу тебе выбрать, что мы будем смотреть. — Знаешь ли, этой мой дом, я и так могу выбрать все, что захочу. Но, я обещаю, я никому не скажу, что ты не умеешь ездить на велосипеде. — Прекрати это говорить! — прошипел Гарри, посмеиваясь. — Вот, включай, что захочешь. Он бросил в Луи пульт, вздрагивая, когда тот попал точно в колено. Луи сам поморщился, свирепо глядя на Гарри, когда тот поднял его. Он снова включил телевизор и просто оставил то, что начал смотреть Гарри — эпизод «Нарезанного», — отбрасывая пульт в сторону. — Я же сказал, что ты можешь выбрать, что захочешь, — мягко сказал Гарри. Он заерзал, снова кладя обе ноги на кофейный столик. — Ты — гость. Ты сам выбрал это. И я выбираю это. Ему не нужно было смотреть на Гарри, чтобы знать, что тот улыбался.

**

— Ш-ш-ш, — прошипел Луи, открыв дверь, прежде чем Джиджи хоть что-то сказала. Но он тут же присел на корточки и был готов к обнимашкам, целуя ее в макушку. — Я скучал по тебе, любимая, тебе было весело с тетей Лотти и близнецами? — Почему мы должны вести себя тихо? У тебя что, пох-лемье? — спросила она, говоря как обычно. Луи вздохнул и снова встал. По крайней мере, она не кричала. — Правильно «похмелье», милая, — поправила ее Лотти. — У тебя что, была тут вечеринка? Луи тихо засмеялся, закрывая за ними дверь и кладя руки на плечи Джиджи, направляя ее на кухню за завтраком. — Нет. Наш новый друг остался у нас на ночь, и он все еще спит. Вы вернулись раньше, чем я ожидал, вы уже забросили близнецов к маме? — Ага. Все отлично провели время. Э-э-э, можно мы вернемся к тому, что ты сказал о том, что друг остался на ночь? Какой друг, Луи? — надавила Лотти Луи грозно посмотрел на нее, сажая Джорджию на табурет у кухонного острова. — Что хочешь на завтрак, Джиджи? — спросил он, прислоняясь к стойке напротив нее. Она хмыкнула. Ей потребовалась целая минута, чтобы решить, чего бы она хотела, Луи и Лотти оба сдерживали смех. — Блинчики, — наконец сказала она. — Без бекона. — Я приготовлю бекон на другой сковородке, Джиджи, — пробормотал Луи, поворачиваясь к шкафчику, чтобы достать продукты. — Лотс, можешь подняться и позвать Эшера? Кажется, он начал просыпаться всего за несколько минут до вашего прихода. — Конечно. Твоя кровать или его? — спросила она. Луи сказал ей, что он, к счастью, все еще был в своей комнате, и Лотти быстро кивнула. Он поставил миску на стол, когда его сестра крикнула: — Мой гонорар — объяснение того, что случилось прошлой ночью. — Но Луи просто закатил глаза и принялся делать блинчики. — Почему Эш спит в твоей постели? — спросила Джиджи с неподдельным любопытством в голосе. Луи отмерил муку, высыпал ее в миску, прежде чем поднять на нее взгляд. — Иногда он скучает по своим маме и папе, и близость к кому-то знакомому помогает ему почувствовать себя лучше, — честно ответил он. — Тебе это не нужно, потому что у тебя есть я. У него же родителей нет. — Хм. Ладно, — задумчиво произнесла она. — С кем у тебя была ночевка? — Ох, — сказал Луи. — Эм, пришел Шеф Гарри, помогал мне с рецептом. Думаю, тебе понравится. Он решил остаться, потому что было уже поздно. Джиджи пристально смотрела на него. Луи разбил в миску яйцо и выбросил скорлупу в мусорное ведро, повторяя действие, прежде чем достать мерный стаканчик. — Джо? — позвал он, потому что, когда он обернулся, его дочь все еще смотрела на него. — Мне же можно иметь друзей, да? — Да, но ты сказал «наш друг». — Да, — ответил Луи. Джиджи посмотрела на тесто, которое начал замешивать Луи. — Можно мне попробовать? Когда ты закончишь? Луи опустил взгляд на лопатку и пожал плечами. — Ну, не знаю. Не думаю, что будет вкусно. — Так получилось, что я люблю тесто для блинчиков, — внезапно раздался голос Гарри. Луи прекратил все свои действия и посмотрел туда, откуда доносился голос. Тот вошел на кухню, одетый в ту же одежду, в которой был прошлой ночью, только без обуви, спортивные штаны были заправлены в носки. Он выглядел сонным и милым, проводя рукой по своим растрепанным волосам. — Видишь? — решительно сказала Джиджи. — Гарри нравится. — Если Гарри нравится, думаю, все не так плохо, — сказал Луи, улыбаясь Гарри. — Мы готовим блинчики с беконом, Шеф Стайлс. Не стесняйся вмешиваться и помогать, где сочтешь нужным. — Знаешь что, займись беконом, а я сделаю блинчики. Вы с Эшем можете есть сколько хотите, но думаю, что мы с Джорджией будем только блинчики. Что скажете, мисс Томлинсон? Хочешь быть моим су-шефом? Луи передал миску с тестом Гарри, а Джиджи с энтузиазмом согласилась. Луи подтащил стул, чтобы она могла встать рядом с Гарри. Он достал другую сковородку и бекон, не обращая внимания на то, как Джорджия преувеличенно начала давиться, когда он взял его. Он дал Гарри лопатку и взял себе щипцы, придвигаясь к Гарри с другой стороны, когда тот включил конфорку. Он слушал разговор Гарри и Джиджи, в основном малышка задавала кучу вопросов, на которые Гарри тут же отвечал. Гарри даже объяснил, что значит «су-шеф» (хотя даже сам Луи до конца не понимал, что значил этот термин) так, чтобы она поняла. Наконец, Лотти спустилась вместе с Эшером, села на другой табурет, посадив его себе на колени. — Итак, — протянула она. Луи бросил на нее быстрый взгляд, но тут же отвел глаза, когда увидел самодовольное выражение на ее лице, — это печально известный Шеф Гарри Стайлс. Тот тихо засмеялся, выкладывая еще один блинчик на тарелку перед Джорджией. — Просто Гарри, — сказал он ей. — А ты… — Лотти. Младшая сестра Луи. Приятно наконец познакомиться. — Уже вся твоя семья меня знает? — спросил Гарри Луи, на его красивых губах появилась легкая улыбка. Не гей, не гей, просто друзья, только друзья. Луи вздохнул и снял последнюю полоску бекона, положил ее на тарелку и снова выключил конфорку. — Когда капризный пятилетний ребенок делает замечания официантам ресторана, семья, как правило, узнает об этом. — И о милом владельце ресторана, который спас ситуацию, предложив взять с собой вегетарианские рулетики, — добавила Лотти. Луи грозно посмотрел на ее. — Пожалуйста, усади Эшера за стол? В холодильнике со вчерашнего утра остался стаканчик шоколадного молока. — Мой гонорар растет, Томлинсон, — пропела Лотти, но все равно сделала это. Луи поднял Джорджию и опустил на пол, смотря, как она поспешила забраться на свой стул. Он покачал головой, тихо посмеялся и повернулся обратно, чтобы взять тарелку с беконом. — Эм, в холодильнике есть йогурт, если не хочешь блинчики. Или ты можешь… Тебе не обязательно с нами завтракать, если не хочешь. Не знаю, странно ли это или что, — сказал Луи, чувствуя, что запинался в каждом предложении. Он испытал облегчение, когда, наконец, все это сказал. Гарри улыбнулся и взял блинчики. — Я просто обожаю блинчики. И я рад остаться, у меня есть немного времени. В этом нет ничего странного. Думаю, что твоя пятилетняя дочь могла бы в конечном итоге стать моей лучшей подругой. — Серьезно? — фыркнул Луи. Гарри засмеялся и забрал у него тарелку с беконом. — Я пью чай с двумя кусочками сахара. — Уф, Стайлс, серьезно? — простонал Томлинсон, морща нос, несмотря на то, что он уже повернулся, чтобы включить чайник. — Лотс, чаю? — Спасибо, не надо, мама уже насильно влила в меня чашку, прежде чем я привезла Джиджи. К тому времени, как он приготовил две кружки для себя и Гарри, все уже ели. Луи сел во главе стола, Джиджи сидела слева от него, а Гарри — справа. Он наполнил свою тарелку едой и принялся есть, не упуская из виду, как Джиджи простонала от количества полосок бекона, которые он взял. — Уверена, что не хочешь? — пропел он, держа вилку с беконом прям перед ее лицом. — Папа, прекрати! Это животное, — вскрикнула она, отворачиваясь и отводя взгляд. — Но это так вкусно, Джо, просто откуси! — смеялся Луи. Он продолжил свои попытки еще несколько секунд, пока не получил резкий удар по руке, и Луи ахнул, потрясенно глядя на Гарри. Он запихнул кусочек бекона в рот, не разрывая с ним зрительного контакта. — Шеф Стайлс. Ты здесь новенький, но в этом доме мы не бьем людей по рукам. Подумать только, я тебе чай приготовил. Гарри просто съел еще один кусочек блинчика. Луи пожалел, что все еще поддерживал с ним зрительный контакт, потому что то, как Гарри ел было… непристойно. Только так он мог это описать. Он широко раскрывал рот и высовывал язык, прежде чем отправить в рот вилку. Луи тяжело сглотнул и отвел взгляд. — Руки при себе, Шеф, — добавил он, снова сосредотачиваясь на своей еде. — Точно. Прости. Руки при себе, — наконец сказал Гарри. Луи даже не нужно было смотреть, как Гарри дерзко подмигнул Джиджи, потому что та начала хихикать. Может быть, у Луи просто не могло быть друзей. Гарри ушел первым, предварительно рассказав Джиджи все о рулетиках и поблагодарив Луи за завтрак, а Луи горячо поблагодарил его за помощь. И так же сердечно извинился за все вопросы, которые задавали ему Джорджия и Лотти, и выслушал заверения Гарри, что ему не нужно извиняться за это, никогда. Луи закрыл за ним дверь, на мгновение прислоняясь лбом к дереву, прежде чем обернуться. Лотти стояла на кухне, прислонившись к островку и скрестив руки на груди. — Думаешь, я поверю, что прошлой ночью ты не спал с этим мужчиной? — Лотти, — выдохнул Луи. — Просто не надо… — Расслабься, дети в гостиной смотрят фильм, который я им включила. Выкладывай. Луи начал загружать часть посуды в посудомоечную машину, а оставшееся — в раковину, чтобы помыть руками, пытаясь игнорировать обжигающий взгляд Лотти, направленный ему в спину. — Нечего рассказывать, Лотс. Мне нужна была помощь в приготовлении чего-нибудь, что будет есть Джиджи, потому что ей не понравилось практически ничего, что я перед ней ставил. Момент истины наступит сегодня за обедом, когда я угощу ее рулетиками, которые мы вчера сделали. — Давай-ка уточним, — начала Лотти, и Луи вздохнул, захлопывая дверку посудомойки. Он попытался отвести от нее взгляд, но Лотти все равно продолжила, — владелец ресторана, в котором вы с Джиджи часто бываете, присылает тебе рецепты, которые, по его мнению, ей понравятся. И прошлой ночью он пришел, чтобы помочь тебе приготовить что-нибудь для нее. И вы напились, судя по двум пустым бутылкам вина у холодильника, и он остался ночевать. Но ты с ним не спал? — Нет, и не собираюсь этого делать. Я даже не знаю, гей ли он, о чем, по-моему, я уже говорил маме. — Да, мама сказала, что погуглила его, и он гей, потому что у него есть целая страница с кучей личной информации. Википедия или что-то в этом роде. Она тебе уже рассказала. Иисусе. Луи потер руками лицо и простонал. — Я сказал маме, что не гуглю своих друзей. И не собираюсь начинать. И даже если это так, это не значит, что я ему нравлюсь. И даже если бы мы были увлечены друг другом, этого бы не случилось. У меня сейчас нет на это времени. — Хм. Ну, гей или нет, независимо от Интернета и того, что ты знаешь или не знаешь, думаю, ты ему нравишься. — Моим друзьям нравится быть рядом со мной — это, как правило, то, что я ценю в них, Лотти, — Луи повернулся обратно к раковине и открыл кран, начиная мыть посуду, просто чтобы не смотреть на свою сестру. Лотти, не теряя ни секунды, пересекла кухню и запрыгнула на столешницу рядом с раковиной. — Он просто сидел и завтракал с нами. И отругал тебя за то, что ты дразнил свою дочь беконом, а ты даже не ответил. Луи покачал головой. — Я устал говорить об этом, Лотс, — пробормотал он. — Пожалуйста, можешь говорить буквально о чем угодно, только не об этом. — Ладно. Мама зарезервировала столик в следующий четверг, она тебе сказала? — спросила она, и Луи снова покачал головой. Джей говорила, что уже пару недель хочет устроить семейный ужин с Эшером, но сказала, что уже договорилась о дате и месте. Ему нужно было сверится со своим расписанием. — Ну, она выбрала «Harry’s House». Поэтому думаю, тебе следует привыкнуть к тому, что твоя семья будет вмешиваться, потому что именно это уже и происходит, и это не остановить. — Прекрасно, — просто сказал Луи, решив не комментировать тот факт, что технически она все еще говорила о Гарри. — Мы можем туда пойти. — Как скажешь, — пропела Лотти, спрыгивая со столешницы. — Мне нужно идти, пойду попрощаюсь с детьми, а потом я сразу вернусь. Луи больше ничего не сказал, просто продолжил мыть посуду и складывать ее на сушилку справа от себя. Он ни капли не удивился, что мама выбрала ресторан Гарри, и его это ни капли не волновало. Его волновало только то, что его мама и сестры собиралась пользоваться этим на всю, несмотря на его протесты. Он, конечно, не собирался воспринимать то, что нашла его мама в Гугле, как неоспоримый факт. Все равно она вряд ли умеет правильно гуглить. Луи фыркнул и снова закрыл кран, вытирая руки, когда Лотти вернулась на кухню. — Ты заслуживаешь быть счастливым, Лу, — мягко сказала она. — Мы все только этого и хотим. — Я знаю, Лотти, — прошептал он. — И я буду счастлив, когда буду к этому готов. Она обняла его, и он ответил тем же, целуя ее в макушку. — Ну, не злись сильно на маму, когда она пытается что-то сделать. Я-то могу не лезть, но ты же знаешь, она волнуется. — Я не злюсь, — парировал он, и Лотти фыркнула, отстраняясь. Луи выдохнул и улыбнулся ей так искренне, как только мог. — Прости. Я не буду злиться. И на тебя тоже. — Это все, о чем мы просим! — сказала она. Мгновение спустя она исчезла, будто ее здесь и не было вовсе, как будто не она только что сбросила на него несколько бомб, а потом убежала, как только прогремел взрыв. Луи глубоко вздохнул, прислоняясь к стойке. Он постарался глубоко дышать, изо всех сил стараясь взять себя в руки, чтобы предотвратить взрыв бомбы. Потому что он не мог из-за этого злиться. Ему было все равно, что его мама нашла в Интернете, ему было все равно, что, по мнению его матери, она знала или думала, что знает. Независимо от того факта, что он находил Гарри глупо очаровательным и глупо красивым, он знал, что из этого ничего не выйдет. Не сейчас. Луи с трудом заводил новых друзей, и все же ему удалось провести ночь с Гарри и его друзьями. Он не мог вынести отношения. У него было три минуты одиночества, а потом Джиджи позвала из гостиной, и он должен был пойти и побыть отцом. Ему повезло, что у него были эти три минуты.