На краю тьмы

      Внутри хирургической каюты невыносимо разило кровью и, как выразилась Пэнси, чёрной сюрьмой. Джинни зажала нос рукавом, но затхлая вонь грязной шерсти оказалась не лучше.       Гадость какая.       Мало того, что она в глухую ночь вынуждена топтаться рядом с Пэнси, пока та смешивает какие-то не известные ей химические вещества, так ещё и в этих обносках, которые ей всунула Пэнси в качестве безопасности. Нет, так не пойдёт. Она яростно сбросила с себя куртку. Запах плесени успел впитаться в ткань её рубашки, и всё же Джинни стало легче. Она поправила чёрную бандану на лбу.       Находясь в десяти милях от Бермудского треугольника и почти в ста милях от безопасных, хотя уже не совсем безопасных, стен Гарвард-Скилл, они неслись по бурным волнам.       Море бешенно билось о борт корабля, с палубы доносился шум громких шагов и скрипа снастей, а сидящая напротив Пэнси нервно стучала пальцами по столу.       Джинни держалась на безопасном расстоянии. Она знала, к чему приводят разговоры, когда Пэнси в таком состоянии, и вовсе не желала лишиться конечности, а то и пострадать ещё сильнее. В глубине души ей очень хотелось попросить Блейза или Гермиону побыть вместе с ней в каюте, пока Пэнси не перестанет нервно всматриваться в ингридиенты и злобно шипеть, когда Джинни задаёт вопросы. Но она осталась, потому что Пэнси ворвалась к ней в каюту посреди ночи с просьбой побыть с ней, пока она будет проводить, по её словам, опасный эксперимент с созданием световой бомбы.       Снаружи завывал ветер. Джинни казалось, что это была насмешка святых, чтобы они как можно скорее добрались до границы Бермудского треугольника.       Наконец, нервный стук пальцев о стол прекратился, и Пэнси произнесла: — Ты захватила для меня чистую рубашку?       Джинни подняла с пола сумку с незримым расширением и достала оттуда чистую белую рубашку и мантию — и то и другое отлично пошиты, но сильно измявшиеся. Но всё лучше, чем одежда Пэнси, покрывшаяся пятнами и дырами от неточных движений палочкой. Джинни всё это время с опаской наблюдала за трясущимися руками Пэнси и тем, как сильно она нервничала, хотя обычно она держала эмоции за непробиваемой стеной, но, видимо, приближение к Треугольнику влияло на всех.       Пэнси стянула с себя порванную рубашку. — Агуаменти, — сказала Джинни, и в стакане появилась вода.       Смочив льняное полотенце водой из протянутого стакана, Пэнси смыла кровь с ладоней и наложила несколько исцеляющих заклинаний, которые восстановили кожу, которую разъело после нескольких неудачных попыток создать бомбу. Джинни видела, что Пэнси бил озноб, и всё же теперь она выглядела самой собой: взгляд зелёных глаз снова был ясным, а чёрные волосы собраны в низкий хвост. — Если мы правильно всё сделали, то у нас есть четыре световые бомбы, — заявила Пэнси.       Джинни поморщила нос. Не нравилась ей это «если», но она не стала озвучивать вопрос типа: «что будет, если они сделали что-то не так?». Пэнси наложила на руки Джинни исцеляющее заклинание, и несколько неглубоких порезов затянулись. — Нужно будет предупредить Гермиону, — сказала она, возясь с непослушными пуговицами рубашки. Пальцы всё ещё дрожали. — И разобраться, что именно нас ждёт.       Джинни отвела трясущиеся руки Пэнси и сама застегнула все пуговицы. Сквозь тонкую хлопковую ткань чувствовался ночной холод, леденящий кожу. — Из тебя вышел бы отличный камердинер, — язвительно пробормотала Пэнси, не сдержав ухмылки. — Считай, что я просто добрая, — парировала Джинни. — Откуда это? — Пэнси провела большим пальцем по внутренней части предплечья, где был глубокий бледный шрам.       Первое время в Гарвард-Скилл у Гермионы были проблемы с большей частью города, не принимающего новых конкурентов.       Спустя месяц пребывания Джинни в городе, она оказалась одна в баре «Голубая Устрица», когда услышала звон разбитого стекла с третьего этажа. Ворвавшись в комнату, она увидела разбитое окно и стоявшего посредине комнаты оборотня. Он кинулся вперёд, издав мерзкое рычание и раскрыв пасть, обнажив ряд грязных жёлтых зубов. Джинни резко увернулась, выхватив из кармана палочку. Она прицелилась и, справившись с дрожью в руках, только собиралась произнести заклинание, но оборотень полоснул её когтистой лапой по предплечью, проведя глубокую царапину. Палочка с грохотом ударилась о стену, отлетев в дальний угол. Джинни вскрикнула, но ей снова пришлось увернуться. Боль в руке становилась нестерпимой. После нескольких неудачных попыток она, наконец, добралась до палочки. Она выкрикнула обугливающее заклинание, после которого тело оборотня осыпалось в чёрный пепел. Это было её первое убийство и использование тёмной магии.       Джинни услышала два хлопка аппарации и увидела появившихся Гарри и Гермиону. Она не помнила, как исцеляли её руку. Но после зелья сна без сноведений Джинни мгновенно уснула.       Когда она проснулась несколько часов спустя, то почувствовала ледяной холод. Она так замёрзла, что у неё стучали зубы. Было уже далеко за полночь.       Она вздрогнула от холода, схватила волшебную палочку и наложила на себя согревающее заклинание. Это не принесло никакого облегчения.       Она чувствовала… присутствие. Словно кто-то в темноте смотрел на неё.       В основании позвоночника медленно поднимались вверх ледяные щупальца, распространяя боль по телу. Как будто она была заражена чем-то, что пыталось свести её с ума, неторопливо окутывая организм.       Болезненное ледяное ощущение продолжало распространяться, достигая её грудной клетки, пока дыхание не стало мучительным.       Ей было до ужаса страшно и больно. Пересилив мучительные ощущения, Джинни встала с кровати. Она добралась до комнаты Гермионы, медленно открыв дверь, она прошла внутрь, только сейчас услышав жалобный стон лежавшего на полу мужчины. Гермиона накладывала заглушающие чары на свою комнату.       Джинни стояла, прижавшись спиной к стене, с ужасом глядя на то, как Гермиона вырезала на предплечье мужчины своё имя. Он корчился от боли, лёжа на полу, выкрикивая извинения. — Как ты посмел напасть на мою семью? — злобно прошипела Гермина ему в лицо. — Она — моя семья, а ты натравил на неё своего оборотня. — Прости! — взмолился он. — Я причиню такую же боль, которую испытала она, — рывкнула Гермиона, вдавив лезвие ему в руку.       Джинни не знала, сколько она простояла, боясь даже вздохнуть, но когда Гермиона протянула мужчине палочку, и тот мгновенно аппарировал, она с опаской уставилась на Гермиону. — Что с тобой? — спросила она, посмотрев на Джинни. — Мне холодно.       Остаток ночи они просидели на диване, прижавшись друг к другу, пытаясь согреться. Вся ярость, которая была в Гермионе в момент исчезла, и Джинни почувствовала себя намного лучше рядом с ней. — Жестокая схватка с оборотнем, — заявила Джинни после недолгого молчания. — Твой целитель был пьяницей с улицы? — возмутилась Пэнси. — Почему он оставил этот шрам?       Джинни пожала плечами. Она сама не хотела его убирать, это было как напоминание о том, какими жестокими могут быть люди.       В дверь постучали, и в проходе появился Блейз. — Боюсь, вы забыли, какой я красавец. — Вряд ли, — фыркнула Джинни, — мы не видели тебя всего пару часов. — А у нас нет проблем с памятью, — поддержала Пэнси. — Как грубо, — обиженно фыркнул Блейз, подоядя к Джинни, оставив на щеке лёгкий поцелуй. — Что ты хотел? — спросила Пэнси. — Сообщить очень важную новость, — радостно завил он, — Гермиона вышла из комнаты Драко. — Какой ужас. Пэнси придётся готовиться к долгим проверкам их состояния, — язвительно заметила Джинни.       Они вышли из каюты. — Готов поспорить, что между ними что-то было. — Тысяча галлеонов, что нет, — самоуверенно заверила Джинни, в её глазах появился азартный блеск. —Идёт.       Пэнси закатила глаза, заходя в столовую. Джинни последовала за ней, устало упав на лавку, всё-таки три часа, проведённые в хирургической каюте, давали о себе знать. — Готовь мои галлеоны, — сказал Блейз, ослепительно улыбнувшись. — Будь осторожен с такими спорами, — парировала Джинни, подмигнув ему. — Не забывай, что я ведьма и могу с лёгкостью обставить тебя. — Люблю, когда ты начеку, Джинни. Постоянное волнение волшебным образом улучшает цвет лица. — Пришлю тебе благодарственную открытку. — Да уж, не забудь. Ты буквально сияешь.       Джинни фыркнула, закатив глаза. Она перевела взгляд на Пэнси, которая задумчиво стучала пальцами по столу. Джинни догадывалась, о чём думала Пэнси, мысли каждого на корабле были заняты только Бермудским треугольником и как оттуда выбраться, но тем не менее все пытались скрыть своё волнение. Похожее напряжение было, когда Джинни, Гермиона и Гарри обсуждали всю информацию, которую добывала для них Пэнси до того, как они покинули Гарвард-Скилл.       Один раз Гермиона даже хотела лично отправиться проверить некое чудо, о котором несколько недель подряд рассказывали в городе       По слухам, из Реквиэма во время праздника Хосе Гаспарильи люди стучали в барабаны и играли на лирах, чествуя инструменты. Когда шествие подошло к реке, деревянный мост над речной быстриной обвалился, но, прежде чем празднующие рухнули в бурлящий горный поток, под их ногами вырос другой мост — возник прямо из глубины, из острых каменистых стен ущелья. Тогда Гермиона до последнего не верила слухам, считая их выдумками или даже массовой галлюцинацией, пока не увидела всё своими глазами.       Корабль плавно скользил по волнам, и Джинни выглянула в иллюминатор. Волны в белом лунном свете отливали молочной белизной. Хотя Джинни уже должна была привыкнуть к ночному морю, зрелище всё равно вызывало у неё восторг. — Мне как человеку, который является эталоном оптимизма, едва ли пристало говорить о грустных вещах, и всё же, как думаете, каковы шансы, что мы выберемся? — Не уверена, что они у нас вообще есть, — призналась Джинни, стараясь не обращать внимания на тугой комок в животе. — Но других вариантов у нас нет. — Пожалуй, стоило бы освежить в памяти молитвы, — сказала Пэнси.       С палубы донёсся мерзкий шум, напоминающий скрежет чего-то острого о стекло. — Что за дурацкий стук, — поморщилась Джинни. — Согласен, — кивнул Блейз. — Путь к адскому месту должен сопровождаться более благородными звуками, например, колокольным звоном или хором небесных голосов. — Не называй это так, — отрезала Пэнси. — Ты про небесные голоса? — Она про адское место. — А как ещё называть место, из которого вообще никто не возвращается, — не унимался Блейз. — Не вообще, — фыркнула Джинни. — Хорошо, почти никто не возвращается, — недовольно вздохнув, поправил себя Блейз.       Но Бермудский треугольник действительно был адским местом, созданным обезумевшим дьяволом. По крайне мере, так рассказывали в легендах.       Разгневанный на святых дьявол решил создать место совершенно новое и смертельно опасное, чтобы привлечь к нему жадных пиратов и торговцев, но в итоге каждого ждёт смерть. В этом и заключается вся игра дьявола.       Мерзкий стук закончился, и вновь послышалось привычное слуху биение волн о борт корабля.       В столовой появились Гермиона и Тео. — Завтра мы пересечём границу, — произнесла Гермиона. — Нам необходимо к этому хорошенько подготовиться. — Что именно нас ждёт? — спросила Пэнси. — Непроглядная тьма и кровожадные твари, — заявил появившийся в проходе Драко вместе с Гарри. — Как мило, — парировал Блейз.       Джинни удивлённо уставилась на то, как Драко подошёл, поцеловав Гермиону в плечо. Гарри и Пэнси отвернулись, сделав вид, что очень заинтересованы рассматриванием пола. Тео несколько раз поморгал, тогда как Блейз, не сдерживая эмоций, громко закашлялся. — Водички? — предложила Гермиона, протянув ему стакан. — Спасибо, — он сделал несколько жадных глотков. — Так вот, — продолжила Гермиона, — граница — это сгусток тёмной магии, в которой находятся монстры, желающие человеческой плоти. — Именно, — поддержал Драко. — Если кто-то будет ранен, то на корабль слетятся, в лучшем случае, несколько десятков этих тварей.       Джинни устало закатила глаза. Они говорил так, будто ей докучала сварливая тётушка.       Она побарабанила пальцами по столу. Как действовать дальше? Джинни подумала, что было бы неплохо, если бы Пэнси временно остановила сердце каждого. Но это была ужасная идея. На них в любом случае нападут, тогда нужно, чтобы каждый из них был готов к сражению. — Говори, Джинни, — сказала Гермиона. — Когда ты так поджимаешь губы, это значит, что ты что-то придумала. — Малфой сказал, что если кого-то ранят, то это привлечёт много тварей, — сухо начала Джинни. — И? — Если мы раним кого-то одного и скинем за борт, — предложила она, — на границе моря, Малфой? — Едва ли это можно назвать морем, — отмахнулся Драко. — Оно неглубокое: дно корабля, можно сказать, плывёт по песку. — Нет, — отрезала Гермиона, — мы не станем никого отправлять отдельно от нас.       Джинни почувствовавла от этого облегчение, даже несмотря на то, что это была её идея. В столовой снова появилась напряжённая тишина. — Так ты поэтому согласилась плыть? — язвиетльно начал Блейз. — Просто хотела от кого-то избавиться?       Они тихо рассмеялись, будто боялись, что в любую секунду на них нападут. — Она всегда может отрубить голову тому, кто ей не нравится, — парировала Гермиона. — Ты жестокая, — сказал Тео, вяло улыбнувшись. — Практичная, — исправила его Гермиона. — Спешу напомнить, что кровожадные твари могут показаться нам сказкой, когда вернёмся в Гарвард-Скилл.       Джинни чертыхнулась. Она совсем забыла о том, что их действительно не примут с распростёртыми объятиями в городе. Джинни увидела, как Гермиона пустила по кругу небольшой лист. — Нам нужно найти эту вещицу, — Джинни увидела рисунок диадемы Кандиды Когтевран. — За неё Торговый совет оплатит всю нашу дальнейшую жизнь. А сейчас у нас есть немного времени, чтобы поспать.       Джинни действительно хотела спать, хотя понимала, что ей это не удастся из-за вечных кошмаров, которые заставляли вскакивать с кровати. С появиленим Блейза стало немного лучше, тепло его ладони, лежащей на талии, всегда успокаивло.       Джинни быстро пожелала всем спокойной ночи, скрывшись за дверью. Она глубоко вздохнула, отогнав дурные мысли, и зашла к себе в каюту, упав на кровать, поджав ноги к груди и обхватив их руками. Дверь отворилась, и в проходе появился Блейз. Он лёг рядом, уткнувшись носом ей в плечо. — Однажды Грейнджер перейдёт грань, и вряд ли ей удастся выжить, — серьёзно сказал Блейз. — Если такой день наступит, то её могут заковать в цепи и бросить в темницу, — она повернулась к Блейзу. — Но в следующий раз в цепях жизнь проведёт тот, кто её заковал, — она произнесла это почти с нежностью.       Блейз вздохнул.       Несмотря на то, что на ночь спальня превращалась для Джинни в тюрьму, она относилась к этому скорее как к святилищу. Единственное место, где ей нравилось больше всего. Она всегда, перед тем как провалиться в очередной кошмар, смотрела на карту, что висела над столом. Тео рассказывал, что забрал из каюты «Волка волн» — пиратский корабль, на котором он бороздил океаны вместе с отцом. У иллюминатора на треноге стояла длинная подзорная труба. Смотреть через неё было особо не на что — лишь на звёзды и дальние берега. Однако, уже само их наличие вызывало у неё чувство покоя.       «Морская вода у нас в крови, — как-то сказал ей один из членов экипажа, который набрал Тео. — Мы сходим с ума, если задерживаемся на берегу надолго». Джинни сходить с ума не собиралась, по крайней мере, от пребывания на суше. Чья бы кровь ни текла в её жилах, она хотела, чтобы её жизнь стала прежней. Но сперва нужно пережить эту ночь. — Но Гермиона всё равно слишком жестока, — заявил Блейз.       Джинни кивнула. Однако, её жесткость помогала переносить любую ситуацию чуточку легче. Гермиона никогда не делала никому поблажек и никогда бы не унизила кого-то жалостью.       Блейз продолжал вертеться за её спиной, действуя на нервы. Джинни раздражённо выдохнула: — Лежи смирно, — бросила она. — Ты хуже ребёнка, перекормленного сладостями. — Джин, почему бы тебе не развлечь меня занимательными рассказами о своём детстве? Твоё ехидство очень успокаивает. — Может, я лучше попрошу Гарри развлечь тебя поэзией? — Вот-вот, я как раз об этом. Какое остроумие, какая язвительность! Лучше любой колыбельной.       Джинни толкнула его в плечо, недовольно цокнув. — Расскажи-ка мне лучше вот что, — Блейз закусил губу, обдумывая свой вопрос. — Почему Грейнджер всё ещё верит в святых?       Джинни вопросительно изогнула бровь. — Когда мы совершаем ошибку, то даём жизнь нашим теням. Каждый грех наделяет тень силой, пока в конце концов она не становится сильнее нас, — Джинни поджала губы, — Гермионе плевать насколько сильной стала её тень. Ей важно, чтобы её близкие обрели покой. А ещё я поняла, что ты просто тянешь время. — Ты меня раскусила, — обречённо вздохнув, сказал Блейз. — Спокойной ночи, ведьма. — Спокойной ночи, громадная идиотина.       Она не стала бы упрашивать Блейза остаться. Не в её натуре умолять. Но Блейз остался сам, и она была ему благодарна.       Когда Джинни встала с постели, небо ещё не посветлело, а солнце только начинало подниматься. Она выпуталась из объятий Блейза, выйдя на палубу.       Гермиона и Пэнси уже проснулись, хотя Джинни сомневалась, что они вообще спали. Они бросали друг в друга, струйки воды, откланяясь от атак, тем самым практикуясь в тактике дуэли. — Доброе утро, — отдышавшись, сказала Пэнси. — Доброе, — кивнула Джинни, переведя взгляд на Гермиону.       Она была обеспокоенна. Джинни поняла это по мелкой дрожи в руках. Гермиона мрачно покосилась на неё. — Опаздываешь. — А ты вся на нервах. По-моему, не лучший момент, чтобы проявлять недовольство, — спокойно сказала Джинни. — По-моему, слишком ранний час, чтобы угрожать человеку с ножами, — буркнула Гермиона.       Джинни улыбнулась: — На голодный желудок я всех убить готова, — промолвила она.       Разговор приносил ей облегчение. Эта лёгкая, лишённая особого смысла болтовня помогала заполнить тишину. Джинни знала, что и Гермионе от этого становилось легче. — Все уже должны быть в столовой, — сухо сказала Гермиона, — предлагаю поесть.       «Возможно, в последний раз» осталось неозвученным, но Джинни буквально чувствовала эту фразу в воздухе.       Пэнси потянула Джинни за руку в сторону трюма, оставив Гермиону одну. — Лучше дать ей подумать, — сказала Пэнси.       Они зашли в столовую, быстро поздоровавшись с Гарри и Тео. Джинни осмотрела блюда, накрытые крышками. Усевшись за стол, она нетерпеливо подняла крышку, потянув носом приятных запах рыбы. — Твой повар наконец-то научился готовить? — язвительно бросил Гарри, взявшись за вилку. — Я же говорил, что взял профессионала, — усмехнувшись, парировал Тео.       Несколько минут спустя дверь столовой распахнулась, и вошли Блейз и Драко.       Гермиона неторопливо вошла в столовую следом за ними. — Выглядишь отдохнувшей, — кисло заметил Гарри. — Я почти не спала, а проснулась оттого, что спину скрутило так, словно меня молотили по ней теннисной ракеткой, — язвительно сказала Гермиона, сев рядом с иллюминатором, и, не притронувшись к еде, закурила. — Но тебе не пристало охать, драгоценнейшая Грейнджер, — парировал Малфой, подмигнув ей. — Советую тебе поесть. Сегодня, видимо, праздник, раз кок Тео приготовил такое блюдо.       Гермиона отрицательно качнула головой. — А теперь приступим, — Гермиона отодвинула от себя тарелку с едой, положив на это место пожелтевший листок. — Диадема.       Джинни увидела, как в воздухе появилось голубоватое свечение, преобретающее форму диадемы. — Вы отправитесь на её поиски, — сказала Гермиона, — я займусь частью кулона. И, естественно, возьмёте всё, что сможете унести.       Все молча всматривались в диадему в воздухе, стараясь запомнить её образ. — Я жду вас на палубе, — сказала она, поднявшись со своего места, — отточим тактику боя.       Джинни заметила напряжённый взгляд Драко, которым он наградил выходящую Гермиону, но она даже не повернулась в его сторону. Блейз что-то шепнул ему на ухо, и Драко быстро поднялся, выйдя следом. — Чего сидим? — шикнула Пэнси.       Они вышли из столовой, остановившись у ступеней трюма, с которых видно было палубу и стоявших Драко и Гермиону. Из разговора было не разобрать, но, судя по напряжённому лицу Гермионы, беседовали они явно не о погоде. — Не толкайся, — шикнула Джинни, подвинув Блейза.       Они ещё какое-то время наблюдали за ними. Джинни удивлённо раскрыла рот, когда Драко прижал Гермиону к себе, впившись в губы. — Я так и знала, — радостно шикнула Пэнси, стукнувшись кулаками с Тео и Блейзом. — Ребят, вас видно, — крикнул Драко, повернувшись в их сторону.       Джинни закашлялась первая, поднявшись на палубу. Она старалась сдержать глупую улыбку, осматриваясь по сторонам. — Что там про тактику боя? — спросила она, избегая зрительного контакта с Гермионой. — Разобьёмся по парам, — сказала Гермиона. — Будем бросать друг в друга водой, стараясь не намокнуть.       Спорить никто не стал. Джинни пыталась обходить атаки Тео, но его техника дуэли была очень схожа с техникой Гермионы. Резкие неожиданные выпады, но в то же время мягкие, почти не заметные взмахи руками.       Прошло около часа, когда они закончили, и Джинни не могла не заметить нарастающего напряжения. — Приготовьтесь, — сказал Тео, — мы подплываем.       Джинни прикрыла глаза, сосредоточившись на биении собственного сердца, стараясь игнорировать плохие мысли. Она сжала руки в кулаки, подойдя к мачте, посмотрев на сосредоточенное лицо Гермионы.