Bloody Roses

Кто-то повалил Джисона на кровать, так что он прикусил щёку. Только это заставило его очнуться и приоткрыть глаза. Над ним склонялся чей-то неясный, расплывчатый силуэт. Мужской. Чёрные волосы и бледная кожа. Джисон попытался приподнять себя, но у него не вышло. Чувство дежавю было слишком сильным, чтобы его игнорировать. А утренний сон до сих пор напоминал о себе. Но Джисон был очень пьян. А тот, кто его сюда притащил, так и не произнёс ни слова. — Ну, давай, — дёрнул Джисон ногой и задел ладонь незнакомца. Язык еле шевелился. — Пользуйся случаем, подонок, я ведь не могу сопротивляться. Ты ведь для этого меня сюда притащил. Чтобы продолжить начатое. То, что ты сделал мне этим утром. Сложно было разграничить сон и реальность, тем более, когда этот молчаливый силуэт смог забраться в оба пространства. Джисон не мог понять, бредил он или нет. Мозг отказывался принять, что всё сейчас вполне реально, и он находится в своей комнате, на своей кровати, и никакая опасность ему не угрожает. Силуэт резко шлёпнул Джисона по щеке, наверняка оставив красный след. — Приди в себя, Хан Джисон. Знакомый голос. Мягкий, приятный, убаюкивающий. Джисон почувствовал, как его потянули за руки и привели в сидячее положение. Чьи-то холодные руки снова коснулись его щеки, но на этот раз нежно, слегка касаясь горящей от удара кожи. Вертикальное положение Джисону не понравилось. Он стал отбиваться от чужих рук, лишь бы снова встретиться головой с горизонтальной плоскостью. Но ему не позволяли, крепко удерживая в ненавистном положении сидя. Это повлекло за собой определённые последствия. Почувствовав первый рвотный позыв, Джисон разлепил глаза. Он смотрел на чужое лицо, которое почему-то оказалось слишком близко к нему. Знакомые глаза. Красивые. Он узнал Лино, но не успел ничего ему сказать. Оттолкнув хёна, Джисон резко встал и, чудом не свалившись, рванул в ванную. Дверь оглушительно закрылась за ним. Джисон присел на корточки и опустошил желудок. Успел. Тяжело дыша, он откинулся головой о белый кафель стены и снова задремал. Он не помнил, сколько времени просидел в таком положении, но очнулся, когда его снова начало полоскать. Первая половина ночи прошла по такому сценарию. Джисон чувствовал, как внутренности болели с каждым новым подходом рвоты. Он с жалким стоном проклинал себя и любой известный алкоголь. Идти до кухни он сейчас точно не может, но как же невыносимо сильно хотелось пить. На дрожащих ногах он поднялся, держась за стену, и посмотрел в зеркало. Никогда ещё он не выглядел так ужасно. Умывшись холодной водой и сделав пару глотков, он опять взглянул на себя. Захотелось снова блевать. Закончив с новым подходом, Джисон лёг головой на мягкий коврик у душевой кабинки. Остальное тело заняло холодный мраморный пол. Джисон потерял счёт времени, но надеялся, что наступило утро, а ему стало немного легче. Он проснулся от отчаянного стука в дверь. Еле поднявшись, превозмогая головную боль и тяжесть конечностей, он отодвинул щеколду. Открыв дверь, Чанбин посмотрел на него испуганными глазами и молча протянул стакан крепкого чая. — Слава богу, ты живой, — сказал он после того, как Джисон улёгся в свою постель и натянул одеяло по самые глаза. Присев рядом, Чанбин поставил на прикроватную тумбу недопитый стакан и достал из кармана таблетки дрожащей рукой. — Я не до конца уверен, что живой, — голос охрип настолько, что Джисону было больно говорить. — Мне кажется, я выблевал все органы и смыл их в унитаз. — Ожидаемо. Выражение лица Чанбина было нечитаемым. Если бы Джисон чувствовал себя хоть немного лучше, он бы спросил и про вечеринку и про остальных. Но ему было откровенно плохо. Как эмоционально, так и физически. Чанбин похлопал его по ноге, успокаивая. — Всё самое страшное позади, — он поднялся. — Не забудь поблагодарить Лино. Это он тебя сюда притащил. Весь день Джисон не вставал и лишь иногда садился в кровати, чтобы выпить таблеток и чая. Он не знал, где пропадал Феликс. На сообщения тот не отвечал, да и кровать была заправленной, значит, и в комнате не ночевал. Только под вечер Джисон заставил себя принять душ и немного поесть. Сидя на диване в гостиной и читая книгу, он не мог отделаться от чувства стыда и ноющей совести. Он приехал сюда учиться, развиваться, совершенствоваться, а вместо этого он чуть не отравился алкоголем, в котором непонятно что было намешано. Умница-сын семьи Хан. Джисон представил разочарование на лице матери. «Мы дали тебе всё самое лучшее не для того, чтобы ты пил, курил и употреблял запрещенные вещества. Ты всегда был таким прилежным и хорошим ребёнком. Что с тобой стало?» Потом он мысленно перевёл свой взгляд на отца. «Книжки заумные читать научился, а пить нет. Брал бы с меня пример, может, и не страдал бы сейчас как неудачник». Да, отец всегда умел поддержать. Поэтому Джисон никогда и не просил у него совета. Это в любом случае закончилось бы подобным образом. Унижениями или насмешками. Сборник стихов, которым Джисон пытался заполнить свою пустоту, никак этому не способствовал. Вместо того, чтобы скользить глазами по строчкам и искать скрытые смыслы, Джисон нюхал пожелтевшую от времени бумагу и рвал засохшие между страниц цветочные лепестки. В гостиной он просидел один достаточно долгое время. Никто из соседей не покинул своих комнат, либо же они как и Феликс мотались непонятно где. Хотя погода сегодня была мерзкой. Джисон подумал, что было просто пасмурно, но потом присмотрелся и увидел противную морось, оставлявшую следы на стекле и листьях деревьев. Он присел на банкетку и поднял крышку рояля. Идеально белые и черные клавиши. Нет ни сколов краски, ни вмятин, ни следов времени. Джисон опустил на них руку. Холодные. Как и руки Лино. Стоило только о нём подумать, как послышались шаги, спускающиеся по винтовой лестнице. Лино выгнул бровь и опустил крышку рояля, почти прижав Джисону пальцы. — Я разрешал? — Я думал, он общий. Джисон подвинулся и освободил место на банкетке. Но Лино лишь коротко кивнул, продолжив стоять. Между ними образовалась тишина, которая быстро начала действовать Джисону на нервы. Они и так сегодня были ни к черту. — Спасибо тебе, хён. Что дотащил меня и… спасибо. — Я подумал, стоит сделать что-то со знаком «плюс», прежде чем сказать тебе, что никакому покеру я тебя обучать не буду. Разбирайся сам. У тебя есть неделя. Ровно через неделю я тебя обыграю и закончим с этим. Задание изначально было провальным для тебя. К концу предложения Джисон почувствовал скрытую злость. Не свою. Лино почти закипал, пока, отвернувшись от Джисона, смотрел на унылый пейзаж за окном. Почему — Джисон и сам не понимал. Нахмурившись, он выдал первое, что пришло в голову. — Это из-за сегодняшней ночи? — Нет, — Лино не оборачивался, отбивая по стеклу ритм дождя. — Тогда почему? Лино ответил не сразу. Он не переставал барабанить пальцами, тем самым раздражая Джисона ещё больше. — Не хочу тратить на тебя своё время. У меня достаточно других более важных проблем. Джисон поднялся и, пока Лино не успел заметить, как его задели эти слова, быстро попрощался. — Я тебя понял. Больше не буду отвлекать, — и покинул блок, а затем и общежитие оставил позади. Кутаясь в толстовку, Джисон шёл навстречу дождю, поэтому капли били ему в лицо. Сильное чувство, что за ним опять кто-то наблюдает, холодило кожу получше непогоды. Он свернул с тропинки, чтобы сократить путь, но между деревьями обнаружил маленький участок трясины, в который и наступил. Что за день. Поскорее бы он закончился. Выбравшись на поляну перед главным корпусом, Джисон остановился. Погода действительно не самая подходящая для прогулки. Зато он почти забыл про недавнее отравление и свою совесть. Раскинув руки в стороны, он закинул голову и посмотрел на тёмно-серое небо. Есть что-то в холодном осеннем дожде. Желание дышать, и жить, и любить мир вокруг себя. Джисон неожиданно для себя заплакал. Горячие слёзы смешались с ледяными каплями и потекли по щекам. Весь накопившийся стресс выходил наружу и смывался пробирающим до костей октябрьским дождем. Кто знает, сколько он так простоял. Может, час, а может, не больше десяти минут. Джисон шмыгнул в последний раз. Плечи с выдохом опустились. Что-то внутри наполнилось пока ещё не до конца понятным смыслом, сменив пустоту. Вдруг он услышал, как кто-то зовёт его по имени. Белая макушка Феликса выделялась на общем сером фоне здания. Рядом с ним, опершись о колонну, стоял Хёнджин. Джисон подбежал к ним и снял капюшон. — Вы чего тут? — спросил он, переведя дыхание. — Просто гуляли. Феликс весь светился, и Джисон задумался, что это за прогулка такая, способная заставить его любимого соседа сиять. Хёнджин смотрел вокруг, лишь изредка протягивая руки, чтобы поймать капли с крыши. И выглядел задумчивым. В то время как Феликс был готов без умолку болтать и расспрашивать Джисона о прошлом вечере. — Не напоминай, пожалуйста, — взмолился Хан, когда они пошли по каменной дорожке в сторону кафетерия. — Ещё сто раз напомню, — ответил Феликс. — Мне просто интересно, что на тебя нашло. В начале ты был такой «бе, ме, как много людей, постою-ка я лучше у стенки». После того, как посидел с Лино, сразу «вливайте в меня весь алкоголь, который у вас есть». Это что за трансформация, а? — Я не знаю, что на меня нашло. И вообще, какого хрена ты меня засосал? С оборонительной позиции Джисон перешёл в наступление, поменявшись с Феликсом местами. Хёнджин внезапно заинтересовался их разговором. — Ого, Ликс. Ты, оказывается, способен на смелые поступки. Феликс смерил Хёнджина серьёзным взглядом. Джисон захотел побыстрее оказаться в теплом кафе желательно с чашкой горячего кофе в руках, а не чувствовать себя третьим лишним, пока эти двое общаются о чём-то без слов. Он поёжился, когда вернулось ощущение постороннего наблюдателя. Оглянулся. Никого кроме них здесь не было. — Я играл с историками и проиграл, — объяснял Феликс. — Желанием было поцеловать любого парня. Я же не пойду облизывать каких-то левых чуваков. Вдруг у них герпес. — А вдруг у меня герпес? — Джисон посмотрел со всей серьезностью, на которую был способен в подобной ситуации. Феликс, состроив гримасу отвращения, сложил руки на груди. — Смотри, чтобы кроме герпеса, не оказалось чего-нибудь другого. — Кстати, в прошлом году была эпидемия хламидиоза, — Хёнджин не успел договорить, как Джисон с Феликсом начали поочередно изображать рвотные позывы. — Ой, да ну вас. В «зелёном» кафетерии было тепло и вкусно пахло выпечкой. Джисон сразу же расслабился и задышал полной грудью. Каждый взял себе выпить по стакану горячего кофе. Они сели за любимый столик Джисона и разговор потёк сам собой. — Так что там с хламидиями? — Феликс закинул ноги на свободный стул и сделал жадный глоток. Хёнджин тоже отпил из своего стакана и закатил глаза. — В Мерло вспышка была, примерно в ноябре. Я тогда ещё не ходил на тусовки, осваивался и привыкал к новому месту. Так вот, чуть ли не у всей общаги обнаружили. — Обнаружили как? — Джисон вскинул брови. — Не обращай внимания, у него не было полового воспитания в школе, — обратился Феликс к Хёнджину. — Продолжай. — В медпункте каждый день была очередь, и все с одинаковыми симптомами, — Хёнджина передернуло, как будто картинка очереди в медпункт до сих пор была перед его глазами. — Вызывали докторов из ближайшего города. Кто-то уезжал лечиться домой. Ну, потом всё прошло, и об этом забыли. — В интересный мы университет попали, я вам скажу, — протянул Феликс и опустошил стакан. — А с виду и не скажешь — такой себе корейский Оксфорд. Да уж. Тихий омут ещё никогда не был настолько тихим. — Это ещё не самое страшное, — Хёнджин подсел поближе и склонил голову. — Слухи разные ходят, и я не из тех, кто верит в подобные бредни. Но. — Рассказывай. Из кафе вышли последние посетители, и Джисон подгонял Хёнджина посвятить их во все подробности Чанми. Тот вздохнул и задумчиво продолжил. — Ну, призраками вас пугать не буду. Я и сам в них не верю. — А что за Темница главного корпуса? Джисон вспомнил, как в тот вечер в ресторане родители и семья Со обсуждали что-то такое. Ему стало любопытно. Вдруг Хёнджин что-то про это слышал. — Темница? — Хёнджин посмотрел в сторону, всеми силами пытаясь вспомнить. — А. А! Про неё как раз и рассказывают, когда пугают первокурсников призраками и прочей ерундой. Якобы если оказаться в Темнице ночью, то можно услышать, как эти призраки стонут и шаркают стены ногтями. Феликс звонко рассмеялся. — Знаем мы таких призраков. Наверняка они сюда и занесли хламидии в прошлом году. — На самом деле в Темнице нет ничего интересного. Не знаю, зачем туда каждый год все лезут. Наслушаются всяких легенд и как адреналиновые наркоманы спускаются, думая, что реально кого-то кроме охраны встретят, — Хёнджин помотал головой. — А там раньше был частный музей. Короче говоря, администрация университета запрещает туда ходить. Но кого это останавливает. Поэтому стали строже отлавливать. Кто попадётся, того отчисляют. Джисон с Феликсом хитро переглянулись. — Нам туда точно надо. — Мысли читаешь. Хёнджин пожал плечами. — Чан-хён, наверное, мог бы нас туда сводить. Он там был и не раз. И, как видите, ещё не попался. Лино, вроде бы, тоже, но я не уверен. — Спросим, — бросил Феликс и откинулся на стуле. — Так что там за сплетни? — Профессора, спящие со студентками. Иногда со студентами, но это реже. Но этим уже никого не удивишь. Сейчас они осторожничают, не видятся на людях, чтобы слухи не пошли. — Феликс присвистнул, Джисон округлил глаза, а Хёнджин продолжил. — Был когда-то давно скандал, когда студентка залетела от профессора. Но имён я не знаю. Так, в общих красках. Ещё весной были бунты и протесты напротив главного корпуса, когда администрация запретила литературу, изображавшую однополые отношения. Ладно бы просто книжки запретили, но некоторых ребят, которых я лично знал, даже исключили тупо из-за их сексуальных предпочтений. — Прогрессивное общество, — скривился Феликс. — В Темницу не ходи, мальчиков не люби. Я свободный человек, в конце-то концов. — И что, тут до сих пор так? — поинтересовался Джисон у Хёнджина. — Уже нет. Протесты сделали своё дело. Студентов вернули, правда, некоторые книги я до сих пор не могу найти в библиотеке. Но это не так уж и важно. В нашем блоке подобных книг достаточно. — Правда? — вопрос Джисона прозвучал чуть громче и чуть более заинтересованно, чем он планировал. — В том смысле, — он прочистил горло, — я не видел. — На верхней полке поищи. Со стороны второго этажа. С винтовой лестницы можно легко дотянуться. Вроде бы даже копии всяких пикантных писем можно найти. Джисон принял к сведению и проигнорировал смешок Феликса, пнув его по ноге под столом. В голову тут же пришла хорошая идея, которую его дорогой сосед точно не оценит. Джисон не мог не воспользоваться этой возможностью. — Как у вас с заданием для обряда посвящения? Он угадал. Феликс тут же перестал посмеиваться и сжал губы в тонкую линию. Хёнджин как ни в чём не бывало ответил, когда тишина затянулась. — Мы как раз договорились эти выходные провести в студии. Я уже договорился с преподавателем, и он разрешил пользоваться ей в неурочное время. Так что думаю, всё по плану. А у тебя? Спасибо Хёнджину за его вежливость Джисон точно не собирался говорить. Он и не подумал, что его план обратится против него самого. Феликс сложил подбородок на руки и, хлопая заинтересованными глазками, пролепетал: — Да, расскажи нам, Джи. Ты же вчера перед тем, как напиться, сидел с Лино-хёном. Успел научиться чему-то полезному? — он ещё и миловидно улыбнулся, за что Джисон захотел пнуть его снова. — Не успел, к сожалению. Подошёл какой-то придурок и залез мне в рот своим языком, — так же сладко проворковал Джисон и невинно улыбнулся Феликсу. — Спасибо за подробности, — нервно усмехнулся Хёнджин. — На самом деле, мы с хёном изначально договорились, что он сам меня научит играть. Покажет что и как, поделится парочкой фокусов, — Джисон вздохнул. — Но сегодня он сказал, чтобы я разбирался со всем сам. Мол, у него хватает проблем и без меня. — Странно, — сказал Хёнджин спустя мгновение тишины. — Обычно Лино держит свои обещания. Тем более, что касается его любимых карт. В это время Феликс принял своё прежнее положение, устав сидеть с прямой спиной, и вытянул ноги. — Да тут всё ясно как белый день, — лениво проговорил он. — Он тебе просто мстит за поцелуй со мной. Я-то видел, как он на нас посмотрел. Поэтому я и убежал при первой же возможности, а то мало ли. Хочется ещё пожить, а не умереть от рук Лино. Джисон сдвинул брови и отмахнулся от этой мысли. — Бред не неси. — А что? Пахнет ведь ревностью? — Феликс дёрнул Хёнджина за рукав. — Скажи? — Я никогда не видел хёна ревнующим, поэтому не знаю, — пожал плечами Хёнджин. — Но верится с трудом. — Вот именно, — отчего-то начиная закипать, сказал Джисон. — С трудом. А я так вообще не верю, потому что вижу, как он ко мне относится. Хватит об этом. Закрыли тему. Они посидели в кафетерии ещё немного, обсуждая мелочи жизни. Потом, убегая от дождя и смеясь как дети, вернулись в общежитие. Было уже темно, и в гостиной горел лишь напольный светильник, слабо освещая всё вокруг. Хёнджин ушёл к себе, а Феликс отправился принять душ. Джисон остался стоять посреди комнаты один. Вдруг он вспомнил про «запрещённые» книги в их библиотеке. Поэтому поднялся по винтовой лестнице и, остановившись на последней ступени, протянул руку к корешкам книг. Он водил рукой и выбирал по наитию, потому что здесь было довольно темно, чтобы разглядеть названия. Джисон выбрал книгу и взял её с полки, надеясь, что она не выпадет у него из рук и не грохнется на паркет первого этажа с глухим стуком. Остальным необязательно знать, какую литературу он тут читает. Вдруг он услышал приглушённые голоса. Переступи Джисон последнюю ступень и он окажется на втором этаже. Там эти голоса будет гораздо лучше слышно, но… Он ведь так не поступит. Это неправильно. Джисон поступил неправильно. Любопытство переиграло его и в итоге победило. Он стоял в небольшом квадратном холле прямо перед дверью в комнату Бан Чана и Лино. Здесь действительно можно было без труда разобрать, о чём они говорили. Кто-то один явно мерил комнату широкими шагами. Джисон догадался по тому, как скрипели половицы. »…я об этом не знал. И насколько всё серьёзно?» Джисон узнал Чана. Его голос звучал твердо и даже непривычно. Не было прежней легкости и доброжелательности. «Очень серьёзно». Лино. Такой же бесстрастный, но осторожный. Его голос мягкий, но слышно, что уставший. «Родители скрывают от него детали, чтобы не расстраивать». «Это так неправильно. А Джисон догадывается?» «Сомневаюсь». О чём они черт возьми говорят? О чём он не догадывается? Джисон подошёл ближе, но на его непроизнесённый вопрос так никто и не ответил. Услышав своё имя, он подумал, что имеет полное право услышать продолжение разговора. Какого хрена они его обсуждают? «Это очень дерьмово. Мне даже как-то не по себе». «Не будем оплакивать раньше времени. Думаю, он скоро и так обо всём узнает. А так, зачем лезть не в своё дело…» Голоса стихли. Джисон понял, что это знак убираться, пока его не обнаружили и не посыпались вопросы, на которые он бы не смог ответить. Он сделал шаг назад. Затем второй. Третий шаг, и он уже стоял рядом со ступенью винтовой лестницы. Вдруг открылась дверь, и Джисону в глаза ударил яркий свет. Нога не попала на ступень, а ушла ниже. Джисон в панике хватался за воздух, ища опору. Его глаза округлились. Последнее, что он увидел это такое же испуганное лицо Лино. Джисон не мог обыграть силу тяжести. Он падал и делал это довольно стремительно.