Bloody Roses

Половина каникул прошла, а Джисон так и не понял, что отдыхает. Каждый день он вставал в девять тридцать и шёл готовить себе завтрак, обед и ужин. Всё за раз. На отца он готовить не собирался, поэтому специально дожидался, когда тот уйдёт на работу, чтобы спокойно спуститься вниз и заниматься чем только захочется. Они почти не виделись и не пересекались, чему Джисон был только рад. Бывало, вечером в приливе вдохновения, когда он сидел на подоконнике своей комнаты и смотрел на закат, выходящий из машины отец мог привлечь его внимание. В остальном они могли не говорить друг с другом весь день. После того случая, когда отец нашёл в кармане сына сигареты, а Джисон лишь закатил глаза и отобрал пачку, засунув её себе под подушку, их отношения стали ещё холоднее. Хотя казалось бы — куда ещё больше. Отец в тот вечер ушёл, хлопнув дверью, и больше в комнате сына не появлялся. И Джисон находил в этом определенное успокоение. Хотя порой становилось одиноко до такой степени, что он начинал говорить сам с собой. Либо с Феликсом, но тот редко брал телефон, предпочитая отвечать в мессенджере. А еще скидывать каждый день по двадцать фотографий, чтобы Джисону не было совсем грустно. Хотя сегодняшний день выбился из общей серой рутины. Началось всё с раннего утра, когда Джисон только-только разлепил глаза и взял телефон в руки. Лино: Вопрос жизни и смерти. Какие брюки лучше: 1 или 2? К сообщению он прикрепил несколько фотографий. Джисон сразу же взбодрился и сел. Он сначала не понял, на что смотрел, а потом не поверил увиденному. Но факт оставался фактом — эти формы точно принадлежали Лино. Да и брюки сели, как всегда, идеально. Поэтому сомнений не осталось. Чуть подняв расстегнутую рубашку над линией брюк, Лино запечатлел себя в трех позах: спереди, сбоку и сзади. Видно, он серьёзно подошёл к вопросу выбора одежды, чего нельзя было сказать про Джисона. Он листал снимки туда-сюда, абсолютно наплевав на фасон и цвет. Смотрел на изгибы чужого тела так пристально, что во рту пересыхало само по себе. Всматривался в открытые участки кожи на животе, как какой-то ненормальный сталкер. Потом он вспомнил, что ему нужно что-то ответить, поэтому быстро ткнул в цифру два и отложил телефон в сторону. Бодрость пришла сегодня невероятно быстро. Умывшись на скорую руку и также быстро сняв сексуальное напряжение, Джисон вышел из ванной и, внутренне дрожа, заглянул в телефон. Лино: Спасибо. Гении мыслят одинаково. Джисон: Куда-то собрался? И пока мозг не начал анализировать (а не звучит ли это слишком заинтересованно или нагло?), Джисон нажал на «отправить». Ответ пришёл почти сразу. Лино: Очевидно. Ну, конечно. Стал бы Лино в подробностях рассказывать про свои планы и дела. Джисону непонятно отчего стало неприятно, и он спросил снова. На этот раз с большей уверенностью. Джисон: Куда? На этот раз Лино долго не отвечал. Джисон уже весь изошёлся в сомнениях и нервном покусывании губы. Но ответ всё же пришёл. Лино: В Мерло. Сегодня там что-то типа игрального вечера. Я не пропускаю такое. Нахмурившись, Джисон завис над телефоном. Почему Лино не уехал домой? Он пару секунд думал, стоит ли об этом спрашивать, но потом всё же решился. Джисон: Ты остался на каникулы в Шато? Лино: Я никогда не уезжаю на зимние каникулы. Джисон: Почему? Лино: Потому что я так хочу. Очевидно. Это слово «очевидно» захотелось засунуть Лино куда подальше. Джисон бесился с этого нейтрального тона сообщения похлеще, чем если бы Лино крыл его матами в открытую. Джисон: Понял. Хорошего вечера игр и алкоголя. Заблокировав телефон, Джисон откинул его на прикроватную тумбу и поднялся. Он тоже не собирается сидеть в четырех стенах, пока Лино там развлекается в своем Мерло. В голову сразу же полезли воспоминания с того дня, когда он увидел его с девушкой на коленях, которая выцеловывала шею. Это заставило кулаки непроизвольно сжаться, а желудок загореться желчью. Всегда в этом Мерло происходит всё самое неприятное. То Лино, поглощённый азартом и не отвечающий за свои действия, то безумная пьянка, от которой Джисон чуть не расстался со своим телом. Проклятое общежитие, да и только. И как Рей там только живёт? Перерыв весь шкаф на наличие хоть одной приличной вещи, Джисон разочарованно сел на пол. Ничего, совсем ничего для выхода в люди. Все свои вещи он из-за спешки оставил в своей комнате в Шато. Чанбин уже давно звал Джисона сходить в центр. Загвоздка всегда была лишь в том, что Джисон не терпел толпу и шум города. Теперь ещё одной загвоздкой стало отсутствие приличных вещей. Но после переписки с Лино он точно не останется дома наедине со своими мыслями. Нужно что-нибудь срочно придумать. Набрав Чанбина, Джисон стал ждать, пока тот ответит. — О, Хан-щи. Доброе утро. — Уже почти полдень. — Хочешь сказать, что в свои честные каникулы ты не спишь до обеда? Джисон закатил глаза на раздавшийся в трубке звонкий смешок. — Сейчас не об этом. Помнишь ты звал меня в центр? Может, сходим сегодня вечером, развеемся? — Сегодня вечером… — Чанбин на короткое мгновение замолчал. — А, ну вообще можно. Есть идеи куда пойдем? — Да, — Джисон задержал дыхание и на выдохе ответил. — В клуб. Пару мгновений Чанбин опять не отвечал, наверняка пытаясь понять, что заставило домашнего и не очень социального Джисона захотеть идти в клуб. — А ты раньше в клубах был? — спросил он с сомнением в голосе. — Нет, — Джисон поднял голову и посмотрел в потолок. Почему это так неловко? — Это ли не прекрасный повод наконец сходить? — Хм, — Чанбин снова хохотнул. — Я сам там был только один раз. Знаю одно хорошее место, надеюсь проблем не возникнет с доказательством твоего совершеннолетия. Тогда надень что-нибудь крутое. То, что ты в Чанми носил. — С этим как раз проблема, — Джисон поморщился. — Я же домой только с рюкзаком приехал. Все вещи в Чанми оставил. — Точно. Тогда я привезу тебе несколько нарядов. У брата тоже спрошу, у вас вроде один размер. В шесть приеду, от тебя поедем в центр. Так быстрее будет. — Спасибо, хён. До вечера. Теперь Джисон мог признаться самому себе, что решение поехать в клуб было спонтанным и необдуманным. Но он ведь уже совершеннолетний. Надо же когда-то начинать. От одной только мысли, что он будет зажат между потными телами на танцполе, Джисона передёрнуло. Уж лучше напиться ещё раз в Мерло. Опять эти ненужные мысли о втором общежитии и соответственно Лино. Джисон резко мотнул головой в попытке от них избавиться и пошёл в ванную собираться и приводить себя в наилучший вид. Когда кожа блестела, а легким макияжем были подчеркнуты брови и губы, Джисон вышел из душной ванной комнаты. Ещё раз он поправил волосы и покинул комнату, отправившись на кухню. Проходя мимо любимого маминого зеркала на ножках, Джисон остановился и снова оглядел себя. Сейчас он выглядел именно так, как никогда себе даже не представлял. Неужели один семестр в Чанми мог его так изменить? Было во взгляде что-то новое, едва уловимое. Или дело всё-таки в макияже? Он снова подавил непрошенные мысли, но где-то глубоко Джисон всё же хотел, чтобы Лино видел его таким. В моменты приподнятой самооценки мы, как правило, хотим быть замеченными. В особенности замеченными теми, кого хотим впечатлить. Но судьба распорядилась так, что сегодня вечером Джисон будет замеченным лишь незнакомцами в клубе. Наевшись до отвала, Джисон удалился в гостиную и упал на диван. Пока телевизор работал, бормоча что-то неразборчивое на фоне, он читал увесистую книгу. Точнее перечитывал. Эта книга была подарком от мамы на Рождество. Поэтому в моменты, когда Джисону было необходимо присутствие матери, он перечитывал книгу. Такой своеобразный заменитель. Изменив своему прежнему ритуалу, Джисон начал читать книгу не с первой страницы, а с последней. И обнаружил нечто интересное. Думая, что сегодня он больше о Чанми вспоминать не будет, Джисон тотально ошибся. На заднем форзаце книги он обнаружил примечательную запись. Точнее запись то он не разобрал, та была на французском, но вот печать из библиотеки университета Чанми узнал. Раньше он не придавал этому особого значения. Это озадачило. Мама, оказывается, была той ещё воровкой, раз уж решилась забрать книгу из библиотеки университета себе. Насколько Джисон знал, учет каждой книги и каждого журнала вёлся весьма строго. Эту работу не доверяли даже Рей, поскольку считали, что у молодого специалиста не хватит для этого навыков и умений. Получается, у мамы были либо блестящие навыки хищения университетской собственности, либо особый доступ к библиотеке. Полистав книгу в очередной раз, Джисон больше не нашёл никаких отсылок. Тогда он решил пошарить в Интернете, что за запись была сделана карандашом на форзаце рядом с печатью. Знание французского точно не входило в список его навыков. По крайней мере, пока не начался второй семестр. Джисон напечатал «Ce sont les épines qui protègent la rose». Перевод заставил его сдвинуть брови. «Это шипы защищают розу». Такое совпадение на самом деле перестало казаться совпадением уже давно. Теперь Джисон был уверен — мама имеет прямое отношение и к книге в черной обложке и к тому, что произошло двадцать лет назад. Да и отец, по всей видимости, тоже. Сколько Джисон не шуршал страницами в пустой попытке найти ответ, там больше ничего не было. Он в отчаянии бросил книгу на кофейный столик и зарылся пальцами в волосы. Всё, хватит. Если они ему в ближайшее время не расскажут и не разложат всё по полочкам, Джисону придётся играть по-грязному — пустить в ход манипуляции. В таком случае он, конечно, опустится до уровня родителей, но ради благой цели любые средства хороши. Ему надоело питаться догадками и утолять любопытство слишком маленькими порциями информации. Маленькими порциями… Не так ли говорил Лино? Что за проклятье! Сегодня мысли Джисона, очевидно, живут своей отдельной жизнью, поскольку забредают всегда туда, куда ему не нужно. Когда он наконец смог отвлечь себя и сосредоточиться на телепередаче, телефон издал звук уведомления. Лино наконец соизволил ответить на последнее отправленное Джисоном сообщение. Лино: Я чувствую твоё раздражение, находясь от тебя за километры. Но спасибо за пожелание. Надеюсь, ты тоже хорошо проводишь время. Джисон еле сдержался, чтобы не запульнуть телефон в экран телевизора. Но вспомнив, как долго его выбирали родители и как бережно отец протирал экран тряпочкой от пыли, пересилил себя. При всём спектре эмоций, которые его заставляет чувствовать Лино, желание врезать ему или кинуть чем-нибудь всегда самое сильное. Это желание иногда доходит до того, что Джисону хочется приблизиться к лицу Лино максимально близко, схватить его за предмет одежды и прижать к стене. После чего сказать всё, что он о нём думает, или же поцеловать. Там уже нужно смотреть по ситуации. Мысли опять перенеслись в коридор Мерло, когда именно это между ними и произошло. Джисон до сих пор с содроганием вспоминал, как во взгляде Лино промелькнул страх. Это был единственный раз, когда Джисон чувствовал себя не беззащитным перед Лино. В тот момент ему показалось, что если нужно, он сможет противостоять этой опасной красоте и этому человеку. Хотя с каждым новым днём желание противостоять становилось только слабее. А желание поддаться — сильнее. И Джисон боялся, что подобные чувства могут сыграть с ним когда-нибудь очень злую шутку. Джисон зарылся лицом в ладони — постоянно думать о Лино становилось невыносимым. Неужели нахождение вдали от него оказывает такое влияние? В любом случае, какой бы ни была причина, нужно срочно отвлечься. Теперь клуб не казался такой уж бредовой идеей. Пока Джисон занимал себя различными домашними делами, подкрался вечер. Раздался звонок в дверь, и Джисон слетел по лестнице вниз, перепрыгивая через несколько ступенек за раз. Чанбин вошёл с двумя сумками вещей и, закрыв за собой дверь, опустил их на пол. — Всё, что удалось найти на твой размер, — сказал он, отдышавшись. — Иди примеряй. С двумя сумищами Джисон потащился к маминому зеркалу на ножках. Чанбин в это время прошёл в гостиную и уселся в кресло. Пока Чанбин оценивал наряды своим критическим взглядом, Джисон бегал туда-сюда, меняя комбинации вещей. Наконец они оба сошлись во мнениях, и Джисон был в полной готовности. Вот и наступит он — его первый контакт с ночной жизнью города, в котором он прожил всю свою жизнь. Неизменный водитель семьи Со дожидался их в хорошо знакомом черном авто. Джисон уже не обращал внимания на тот факт, что Чанбина всегда и везде возит водитель. Как говорится, у богатых свои причуды. Да и было это куда удобнее, ведь Чанбин с Джисоном могли спокойно переговариваться, сидя на заднем сидении. До клуба они доехали на удивление быстро. Водитель тут же уехал, чтобы успеть найти парковочное место. Джисон огляделся по сторонам: не такая людная улица, да и район по всей видимости не тусовочный. Они точно пришли, куда планировали? Догнав Чанбина у входа в здание, Джисон на выдохе спросил. — Мы точно по адресу? Я думал, ночная жизнь тут будет кипеть. — Давай заходи, — пропустив Джисона вперёд, Чанбин закрыл за ними дверь и подтолкнул младшего. — Я изначально думал пойти в обычный клуб. Но там могли бы возникнуть проблемы на входе, да и в целом я не фанат толпы. Они шли по коридору, слабо освещенному неоновыми лампами. На стене красовалась такая же неоновая надпись Go wild for a while, утопающая в искусственных бледно-розовых цветах. Джисон остановился, когда они дошли до другой двери. На фейсконтроле Джисону даже рта не пришлось открывать. Чанбин что-то сказал, после чего их сразу же пустили внутрь. В огромном зале было мало людей, а вместо танцевальной музыки играл слишком спокойный и расслабляющий инди-поп. Бар находился прямо у входа, слева от двери, а на приличном отдалении друг от друга стояли столики, окруженные диванами из синего бархата. То тут, то там стояли цветы в стеклянных коробках. Всё это больше походило на светский вечер или афтепати. Кивнув в сторону бара, Чанбин подтолкнул растерявшегося Джисона вперёд. — Ну, как тебе? — спросил он, когда они сели за барную стойку. — Непривычно, — еще раз оглянувшись, сказал Джисон. — Ты здесь уже бывал? — Один раз. Но это было полгода назад. И я тогда был не один, разумеется. — С девушкой? — Почему сразу с девушкой? — выгнув бровь, усмехнулся Чанбин. — Просто предположил, — Джисон пожал плечами и притянул к себе коктейль, который принес бармен. — Подслушал однажды, как родители обсуждали, якобы ты жениться собирался. — Ой, — состроив гримасу, Чанбин отмахнулся и тоже притянул к себе бокал. — Знаешь, эта первая любовь на первом курсе никогда не бывает вечной. Про свадьбу я тогда, конечно, загнул. Но сильнее чувств я еще не испытывал. Джисон задумчиво отпил из бокала. Слова Чанбина про первую любовь стали крутиться в голове, как игрушечный волчок. — А почему не сложилось? — спросил он спустя момент молчания. — Не знаю даже. В какой-то момент мы просто охладели друг к другу, — Чанбин сделал медленный глоток. — Так странно, знаешь. До сих пор не понимаю, как эта штука любовь работает. А может, это и не она была вовсе. — Кто знает, — пожал плечами Джисон. — Я в этом точно ничего не смыслю. Чанбин отставил пустой бокал и попросил бармена наполнить его снова. — Так уж ничего? — спросил он неверяще. — Почему тебя это удивляет? Я же столько лет на домашнем обучении просидел, друзей особо не было, про любовь и говорить нечего. Допив залпом коктейль, Джисон заказал себе тоже виски. Чанбин смотрел на него нечитаемым взглядом. — Ну а сейчас? — спросил он. — Сейчас-то нравится кто-то? Джисон тяжело сглотнул и потупил взгляд. Признаваться в своей глупой симпатии не хотелось. Он и себе-то не горит желанием признаваться, что говорить про других людей. — Что-то типо того, — не смотря на Чанбина, сказал он. — Это Лино? Хан по привычке принял это предположение в штыки. Но потом вдруг эмоционально сдулся. Смысла в подобных отнекиваниях он больше не видел. Поэтому просто кивнул и осушил еще один стакан. Чанбин только присвистнул и отвернулся, явно о чём-то задумавшись. Джисон видел, как у того работают шестерёнки. Наверняка обдумывал, как сказать Джисону помягче о том, что тот в полной заднице. Но вместо предполагаемых слов, Чанбин слегка улыбнулся. — По-моему, это прекрасно, Хан-щи. Я еще в твой первый день в Чанми заметил, что вы смотрели друг на друга по-особенному. Получается, не ошибся. — Прекрасно? — Джисон почувствовал, как алкоголь ударил по голове и конечностям. — Прикалываешься? Я для него очередной Хёнджин. Или Рой. Наиграется и бросит. Не вижу здесь ничего прекрасного. Нахмурившись, Чанбин отодвинул от Джисона очередной наполненный стакан. — Ну и кто тебе это сказал? — Я сопоставил факты и сам догадался. — Так, — Джисон всё же потянулся к стакану с виски, поэтому Чанбину пришлось уступить и еще больше нахмуриться. — Не знаю, что и кто тебе понарассказывал. Насколько мне известно, Рой вёл себя как неадекват, всюду за Лино таскался, хотя тот ему сразу дал понять, что не заинтересован в чём-то большем. А с Хёнджином у них было по обоюдному согласию. Никто никого не обижал, никто никем не играл, как ты сказал. — А они спали друг с другом? — выпалил Джисон и захотел ударить себя по лицу за это любопытство. Чанбин выпустил нервный смешок и посмотрел куда-то за спину Джисона. Его глаза тут же засветились, а уголки губ поползли вверх. — Я думаю, тебе лучше спросить об этом не меня. Заторможенно соображая, Джисон не успел обернуться, когда кто-то положил ладони ему на глаза. Он вздрогнул и прикоснулся к ним пальцами. — Ты кто? — он ощупал кольца и вдруг услышал отдаленно знакомый смех. Человек убрал ладони и обошёл Джисона со спины. Хёнджин в своей неизменной белой, на два размера больше рубашке и идеальными черными волосами стоял, сложив руки на груди и улыбался. Джисон тут же подскочил и, сам от себя не ожидая, обнял его. Когда он отстранился, Хёнджин так же крепко обнял сидящего Чанбина. — Вы заранее договорились встретиться, не так ли? — до сих пор взбудораженный Джисон переводил взгляд с одного на другого. — Я приехал в ваш город всего на день, — ответил Хёнджин. — Отец пока решает что-то по работе, а я сразу написал Чанбину и предложил встретиться на нашем месте. Рад, что он захватил и тебя, — пригладив волосы Джисона, сказал он. Хан шутливо отмахнулся от этих поглаживаний. — Интересное вы, конечно, выбрали место для встреч. — Отец владеет этим клубом, — как бы невзначай бросил Хёнджин. — Хотите пересесть за столик? Мой находится вон в том углу. Им пришлось идти через весь зал, потому что столик Хёнджина, разумеется, находился в зоне VIP. Джисон ловил на себе заинтересованные взгляды, пока они проходили по центру зала. Это было непривычно, но одновременно приятно. Увидев ещё большее разнообразие алкоголя, Джисон выпучил глаза. Чанбин в этот самый момент пихнул его в бок. — Даже не думай. Мой водитель тебя не пустит в машину, если ты напьешься. — Я же просто дегустирую. Джисон сел на бархатный диван и стал наливать себе алкоголь. Чанбин долго смотрел на его действия, после чего вздохнул и сел рядом. — Вот до чего людей доводит учеба в Чанми. Кстати, — обратился он уже к Хёнджину, — ты пришёл в такой интересной момент нашего диалога. Джисон интересовался, спал ли ты с Лино-хёном. Хан тут же поперхнулся напитком. Чанбин похлопал его по спине и перевёл взгляд на Хёнджина, которого эта ситуация только позабавила. — А с чего вдруг такие вопросы? — спросил Хёнджин непринужденно. — Вы так из-за моего прощального письма подумали? Джисон наконец перестал захлебываться напитком и вытер подбородок. — Хён мне сам сказал. А я… мне просто любопытно стало. Извини за такой бестактный вопрос. — Да не извиняйся. Лино, как обычно, пошутил. У нас с ним ничего такого и не было никогда. Он как-то слишком серьезно относится к подобным вещам. Флирт флиртом, но секс это другое. Его слова. Скорее всего, он просто хотел позабавиться с твоей реакции. Джисон коротко кивнул, натянув на себя маску безразличия. Но внутри он радовался и визжал, как маленький ребенок, надеясь, что этого нельзя было увидеть со стороны. — Ну, что. Рассказывайте. Как у вас дела, есть что-то новенькое? Отпив из высокого бокала, Хёнджин поднял глаза. В стенах отцовского клуба он выглядел аристократично и богато. Золотые тонкие цепочки рассыпались по груди, такие же браслеты ударялись о бокал каждый раз, когда он к нему прикасался. Неизменный предмет его гардероба — свободная белая рубашка — сидела как нужно, несмотря на фасон. Джисон отметил, что за пределами Чанми Хёнджина окутывала совсем другая аура. Как будто это не он рассказывал им с Феликсом про вспышку хламидиоза, скандалы и протесты, пока они грелись в уютном зеленом кафетерии. Не он рисовал Феликса в стиле ню. Не он писал то душевное письмо перед отъездом. Не он дрожал и смотрел на огонь в камине, сжимая в руках записку, угрожающую его безопасности. Сейчас перед ними сидел сын богатенького отца. И клубом его отец владел только на бумагах. Потому что всё внимание было приковано к Хёнджину, истинному владельцу этого места. Чанбин отставил пустой стакан на столик и откинулся на спинку дивана. — У нас-то ничего. Всё как обычно: сессия, короткие сборы, дорога и дом. Ты мне лучше вот что скажи. Когда обратно в Чанми? Мне слишком одиноко без тебя, Хёнджин-а. Нервно хохотнув, Хёнджин почему-то бросил взгляд в сторону Джисона и удержал зрительный контакт. — Я бы прямо сейчас рванул, Бинни. Честно. Я люблю университет и вас всей душой. Но это не я решаю. — Да что твой отец взъелся-то? Сам же тебя туда и отправил, — начинал заводиться Чанбин. — Может, у отца Хёнджина появились другие планы, — положив локоть на плечо Чанбина, сказал Джисон успокаивающе. — Например, Хёнджин в бизнесе ему нужен больше, чем в каком-то университете, получая высшее образование. — Зачем отправлять своего ребенка в подобное место, чтобы потом психануть и забрать обратно? Я не понимаю. Чанбин вдруг резко поднялся и сказал, что ему нужно покурить. Джисон даже рта не успел раскрыть, как Чанбин отошёл от их столика и уверенным шагом направился к выходу. Хёнджин жестом заставил Джисона остаться и не догонять его. — Он любит курить в одиночестве. — Я вообще не знал, что он курит, — сказал Джисон и осушил очередной стакан с виски. Он уже потерял им счет, но чувствовал себя на удивление прекрасно. Значит, можно продолжать пить. Хёнджин придвинулся ближе и закинул ногу на ногу. — Как Ликси? — спросил он шёпотом, хотя рядом с ними никого не было. Джисон дёрнул бровью. Мгновенная смена разговора ввела его в короткий ступор. — Надеюсь, что хорошо. Отдыхает с родителями в каком-то санатории, поправляет здоровье. — Он до сих пор обижается на меня? — Не знаю. Он ничего об этом не говорил. Хёнджин кивнул несколько раз скорее каким-то своим мыслям. Джисон разглядывал гладкую поверхность стола, но это ему в итоге надоело. Поэтому он поднял голову и спросил. — Между вами что-то было? Я имею в виду, — Джисон отчего-то почувствовал неловкость, — в романтическом плане. — Ты решил сегодня завалить меня личными вопросами? — с легкой улыбкой спросил Хёнджин. — Извини. Просто Феликс после твоего отъезда был сам не свой. И мне показалось, я могу спросить. — Конечно, можешь, Джисон-и. — Пару секунд Хёнджин пялился на жидкость в своем бокале. — Да. Между нами было что-то в романтическом плане. Ты и сам наверняка догадался. — О, — выдохнул Джисон и отвел взгляд. — Предполагал, но не был уверен. Тогда понятно, почему он был так разбит. Хёнджин виновато потупил взгляд. — Я не хотел ранить Ликса. Никогда бы не сделал это умышленно. Но, к сожалению, у меня не было выбора. — Так ли не было? Джисон надеялся, что его вопрос не прозвучал нагло. Ему было просто непонятно, почему отец Хёнджина всё-таки принял решение забрать сына. И почему остальные родители этого до сих пор не сделали. — Ты же понимаешь это лучше, чем кто-либо другой, — Хёнджин придвинулся ещё ближе и наклонился к уху Джисона. — Если бы не та записка, может, и обошлось бы. Но, как я понял, угроза вполне реальна. — Отец рассказывал тебе о времени, когда он учился в Чанми? — прямо спросил Джисон. — Н-нет, — Хёнджин задумался, а потом повторил: — Нет. Ни разу. Просто сказал, что там сейчас небезопасно. И тот, кто написал мне записку, скорее всего, либо наркоман, либо просто перепутал. Джисон помотал головой и снова потянулся к бокалу, чтобы его наполнить. — Очень вряд ли. — Говорить о сегодняшней находке в подаренной мамой книге Джисон не стал. Не видел в этом никакого смысла. — Там уже давно творится какая-то чертовщина. А начала она твориться ещё двадцать лет назад. — И ты не боишься возвращаться? — спросил Хёнджин осторожно. Не зная, что ответить, Джисон лишь мотнул головой. Он и сам не до конца понимал, почему игнорировал эти тревожные знаки и хотел назад. — Тогда присмотри за Ликсом, — сказал наконец Хёнджин. — Пожалуйста. — Обязательно, — он смерил Хёнджина понимающим взглядом. — Мне не нужно повторять дважды. Вскоре вернулся Чанбин и они стали обсуждать менее тревожные темы. Было заметно, как настрой Чанбина изменился. Моментами он уходил в себя, не слушая, о чём говорили Джисон и Хёнджин. Последний делал вид, что не замечает изменений, и пытался удержать прежнюю атмосферу всеми возможными способами. К тому моменту, как Чанбин и Хёнджин стали обсуждать их общие воспоминания, чаще всего соседско-бытовые, Джисон не на шутку напился. Он надеялся, что хоть в этот раз ему не станет так же плохо, как после вечеринки в Мерло. Чёртово общежитие. Как такое вообще допускают в пределах кампуса университета? Приподнявшись, чтобы достать телефон из кармана узких брюк, Джисон пошатнулся и тут же снова сел. Телефон он, разумеется, так и не достал. Чанбин посмотрел обеспокоенно и вскинул бровь. — Я же тебе сказал не напиваться! Водитель не повезёт тебя, заблюёшь ему весь салон. — Тогда пешком пойду, — Джисон прикрыл глаза. Голова не кружилась, значит, не всё так плохо. — Как раз протрезвею. — Не выдумывай, — буркнул Чанбин и достал свой телефон. — Не отпущу же я тебя одного ночью. Сейчас попробую договориться. Пока Чанбин не успел набрать ничей номер, Джисон закрыл ладонью экран его телефона. — Не надо, хён. Я действительно хочу прогуляться. Подышать, подумать о жизни. — Мы тебя не отпустим вот так, — встрял Хёнджин и поднялся. — Давайте хоть выйдем вместе, а там посмотрим. На улице было жутко морозно. Их тела, даже разгоряченные алкоголем, содрогались от холода. Хёнджин растирал ладонями лицо и посматривал по сторонам. — Теперь ты передумал идти пешком? — Кажется, да, — выпустив клубок пара, сказал Джисон. Хёнджину кто-то позвонил, поэтому он отошёл в сторону. Чанбин тем временем ворчал на Джисона, как мать на маленького ребёнка. — Тебе серьезно стоит пересмотреть отношение к алкоголю. — Займусь этим завтра. — Я надеюсь, Хан-щи. — Надейся. Они переминались с ноги на ногу, выпуская ртом пар и попеременно содрогаясь. Вскоре Хёнджин вернулся и, сильнее запахнув пальто, спрятал телефон в карман. — Кто звонил? — поинтересовался Чанбин. — Отец освободился, сейчас приедет за мной. — Хёнджин толкнул Джисона в бок и рассмеялся. — Мы тебя подвезём. А то водителя Чанбина действительно удар хватит. Не особо радуясь перспективе снова увидеть отца Хёнджина, Джисон дёрнул головой и смерил пустую улицу взглядом. Может, он не отморозит себе все конечности, если пойдёт пешком? Но машина приехала слишком быстро. Джисон даже не успел придумать пути отступления. Отец Хёнджина опустил стекло и кивнул им, улыбнувшись. — Залезайте. Чего мёрзнуть стоять. Джисон увидел из окна машины, как Чанбин махнул рукой, после чего машина тронулась. В салоне было действительно очень тепло, и пахло резким парфюмом. Хёнджин, сидя на переднем сидении по правую сторону от отца, иногда бросал взгляды на Джисона, проверяя, как тот себя чувствует. Но единственное, что чувствовал Джисон в этой тишине, это неловкость и желание побыстрее оказаться дома. Половину пути они проехали в абсолютной тишине. Ни музыки, ни хотя бы радио. Отец Хёнджина расслабленно вёл автомобиль, не отрывая взгляда от дороги. На очередном светофоре он вдруг спросил. — Как дела, как учёба? Вопрос этот явно был обращён к Джисону, так что тот напрягся и вытянул шею, бросив взгляд на дорогу. — Всё хорошо. Закончил без долгов и даже троек. — Неудивительно, — хохотнул мистер Хван. — Твой отец тоже всегда без особых проблем сдавал экзамены. Не готовился, но сдавал блестяще. Я ему всегда в этом завидовал. Думаю, тебе передался его талант преуспевать в учебе без особых усилий. Джисон кивнул и тихо поблагодарил, натянув улыбку. Когда-нибудь его перестанут сравнивать с отцом при любом удобном случае. Когда это произойдет, вероятно, весь мир схлопнется по щелчку пальцев. К огромному сожалению, мистер Хван не собирался прекращать беседу. — Да и мама у тебя была умница. Не каждый мог учиться на именной стипендии в Чанми. Так что это заслуга исключительно её острого ума. — А вы разве не были старостой группы, на которого все равнялись и которому все завидовали? Это вырвалось так незаметно, что Джисон даже не сразу понял, почему повисла такая гробовая тишина. Хёнджин застыл на месте, не решаясь посмотреть в сторону отца, а мистер Хван стрельнул в Джисона глазами через зеркало заднего вида. — Про зависть не знаю. Но это верно, я был старостой. — Джисон проследил за осторожным взглядом Хёнджина. Тот смотрел, как руки отца начинали сжимать руль с силой. — Я удивлен, что твои родители говорили обо мне. — Они и не говорили, — буркнул Джисон. К счастью, его не услышали. — Что ещё они рассказывали? — спросил мистер Хван и вдавил педаль в пол. Машина начала ускоряться, рискуя достигнуть запрещенной в пределах города скорости. — Больше ничего, — Джисон закусил губу. Ему, будучи пьяным, лучше бы вообще не раскрывать рта. Но если он начал, то уже не остановится. — Хотя у меня есть к вам личный вопрос. Почему вы приняли решение забрать Хёнджина из Чанми? Машина сбавила скорость, а потом и вовсе остановилась. Джисон даже не заметил, как они доехали до его дома. Мистер Хван обернулся и сверкнул глазами. — Я скажу тебе. Причин несколько. Во-первых, дурное окружение. Я не имею в виду конкретно тебя или ваших общих друзей, типа Ли Ёнбока, — пауза в речи мистера Хвана дала понять обратное. — Во-вторых, сын мне нужнее здесь, будет в скором времени помогать по бизнесу. Ну, и в-третьих, безопасность студентов стоит под вопросом. Кстати, твои родители уже тоже об этом знают. Надеюсь, в этот раз они примут правильное решение. Джисон закрыл за собой дверь машины. Хёнджин посмотрел на него через стекло. Глаза его были полны невысказанной боли. Пару секунд они смотрели друг на друга, не отрываясь, но Хёнджин в итоге просто помахал на прощание и попытался улыбнуться. Вышло неубедительно. Не прошло и пары секунд, как на месте машины осталось пустое место. Поежившись, Джисон развернулся и направился в сторону дома, одолеваемый мыслями разных масштабов. Он остановился на крыльце, когда из глубины кармана зазвонил телефон. Выжатый этим вечером и эмоционально опустошенный Джисон поднёс телефон к уху. — Что? — Вау, как невежливо. Нахмурившись, Джисон ещё раз проверил номер, надеясь на свою хорошую визуальную память. Нет, этого номера он не знал. Или просто не запомнил. — Вам кого? — в той же манере спросил Джисон. — Мне тебя, Хан Джисон. Сердце тут же невольно сжалось и пропустило пару ударов как минимум. Джисон развернулся от входной двери и пошел во внутренний дворик. — Хён? Зачем ты мне звонишь? Мне сейчас лучше не говорить ни с кем. — Это ещё почему? — спросил Лино, и Джисон почувствовал, как тот ухмыльнулся в своей привычной манере. — Я пьян. Сначала говорю, потом думаю. — Я тоже. Поэтому найдём общий язык. Джисон присел на старую качель. Верёвка была настолько крепкой, что до сих пор его выдерживала. Хотя помнится, Джисон не качался на ней лет пять. — Как игральный вечер? — сжав челюсти, Джисон посмотрел на небо. Звездное. Эта завораживающая красота помогла немного успокоиться. — Как обычно. Но я ушёл в самый разгар, поэтому не знаю, что тебе рассказать. Ничего интересного. — Неужели даже не нашлось людей, которые бы отрабатывали долг телом? — Прекращай, Хан-и. — Как ты меня назвал? Джисон даже перестал раскачиваться на качели. В трубке послышалось короткое фырканье, после чего Лино вновь заговорил. — Никак. Ты перестанешь когда-нибудь вспоминать тот случай? — Нет. А ты перестанешь когда-нибудь меня раздражать? Лино снова усмехнулся и протяжно выдохнул в трубку. У Джисона забегали мини-разряды по коже рук и внутри живота. — Очевидно, нет. Даже на расстоянии не перестану. Это моё призвание, Хан Джисон. — Так я снова Хан Джисон? А куда делось «Хан-и»? — Ещё слово, и я отключаюсь. — Ладно-ладно. Джисон рассмеялся. Прошлые тревожные мысли вмиг испарились, стоило только услышать этот голос и тихие смешки в трубку. Много ли человеку нужно — любимый голос и искренний смех. — А почему так рано ушёл с вечеринки? — Стало скучно, — ответил Лино не сразу. — Некого было раздражать, вот и ушёл. — Так и скажи, что соскучился по мне. Ну, вот опять. Джисон захотел обмотать себе голову изолентой, чтобы заклеить рот и не издавать больше ни звука. Хотя бы пока не протрезвеет. Лино замолчал. Это молчание в трубке было невыносимым, поэтому Джисон поднялся с детской качели и зашагал домой. Сейчас Лино отключится, и Джисону не останется ничего, кроме как смыть стыд под холодным душем. — Ты на улице сейчас? — вместо ответа спросил Лино. — Да. — Посмотри на небо. — Зачем? — Просто посмотри. Закинув голову, Джисон посмотрел на россыпь звёзд и однобокую луну. Глубокое черное небо, будто приблизилось, грозясь упасть на хрупкие плечи Джисона. Но в реальности оно было всё так же далеко. — Теперь послушай меня, — голос Лино прозвучал мягко, как будто он шептал Джисону на ухо, стоя немного позади и приобнимая за талию. — Мы сейчас смотрим на одно и то же небо. Одновременно. Наслаждаемся его красотой и безграничностью. Ты разделяешь этот момент со мной, а я делю его с тобой. Звёзды сегодня светят ярче обычного… Ты чувствуешь, что я рядом? — Да. — И я чувствую. Поэтому нет смысла скучать. Ты и так рядом со мной. Джисон прикрыл глаза и позволил себе представить это. Как Лино обнимает его обеими руками, его ладони поглаживают живот через ткань свитера, не решаясь заходить дальше. Как он спокойно выдыхает Джисону в шею, продолжая шептать неразборчивые слова. Как Джисон кладёт свои ладони поверх ладоней Лино и легко сжимает их, боясь отпустить. Ведь если он отпустит, этот момент испарится. Но голос Лино возвращает его быстрее. — Доброй ночи, Хан Джисон. — Доброй ночи, хён. Пока Джисон шёл, продвигаясь ближе к дому, он не переставал смотреть на небо. Только когда он почувствовал, как сильно замерзли ноги, пришлось войти внутрь. В доме горел свет. Быстро скинув обувь и пальто, Джисон прошёл на кухню, где и находился источник света. Отец сидел за кухонным островом, а перед ним стояла наполовину пустая бутылка виски. Не оборачиваясь, он проговорил охрипшим голосом. — Садись, сын. Нам предстоит серьёзный разговор.