Bloody Roses

Утро наступило так быстро, что когда Джисон открыл глаза, Феликса уже не было в комнате. И он подумал, что приезд соседа ему просто приснился. Но как только Джисон услышал смех, доносящийся из гостиной, эта мысль сразу же испарилась. В пижамных шортах и майке Джисон выглянул в гостиную. Его помятое ото сна лицо вызвало новый прилив смеха у Феликса. — Джи, ну у тебя и видок. Представляешь, что мне приходится лицезреть каждое утро? — обратился он уже к Лино, которого Джисон заметил не сразу. — Ой, отвали. Я всегда встаю раньше тебя, — охрипшим голосом сказал Джисон и послал Феликсу средний палец. Тот в ответ лишь снова хохотнул. Лино, даже не взглянув на Джисона хотя бы раз, тоже усмехнулся. Сидят тут оба, насмехаются, как будто сами по утрам выглядят как модели с обложки. Но Джисон не стал больше ничего им говорить и направился в ванную. Сделав все утренние процедуры, он вернулся в гостиную, посвежевший и окончательно проснувшийся. Сейчас он мог чётко видеть, что Лино и Феликс играли в шашки, параллельно попивая вино из объёмных бокалов, которые Джисон видел только на вечере посвящения. Необычное занятие для одиннадцати утра. Сидели они напротив друг друга на диванах, между которыми стоял кофейный столик. Джисон колебался, не зная, к кому подсесть. — Ты так и будешь стоять? — наконец спросил Феликс, не отрываясь от игры. — Садись уже и не стой над душой. Феликс сделал ход и поднял на Джисона свои хитрые глаза. Этот говнюк догадывался, что в глубине души Джисон хотел сесть с Лино. Это с такой легкостью читалось по выражению его лица. Поэтому Джисон, наплевав на всё, придвинул к кофейному столику кресло и сел в него. Посматривая то на бутылку вина, то на играющих, Джисон постукивал пальцами по подлокотникам. Ему просто было любопытно — если он начнёт пить с самого утра, сильно ли это ударит по его обещанию завязать с алкоголем? Как тяжело быть верным своему же обещанию в пределах кампуса Чанми. Здесь студенты пьют чаще, чем учатся. Лучший вуз, по мнению родителей. Теперь, по крайней мере, понятно, почему у отца алкоголизм, а у мамы пристрастие к вину. Но долго сомневаться не пришлось. Феликс взял ещё один крупный бокал и ловким движением налил Джисону почти до краёв. Потом вручил бокал прямо в руки и снова вернулся к игре. — Ты же решил бросить, — не поднимая глаз, сказал Лино. Уже поднеся бокал ко рту, Джисон остановился. — Ты мне сказал, что от одного бокала ничего не будет. — Когда это я такое говорил? — В тот вечер, когда я вернулся, и мы пили вино на этом же самом месте. Разумеется, Феликс не мог пропустить это мимо ушей. Его ухмылка легко выдавала все смелые мысли, поэтому Джисон приготовился к худшему. — О-о. Чем вы ещё тут занимались вдвоём? — спросил он будто невзначай. — В лесу гуляли и в вашей комнате прибирались, — Лино ловко срубил шесть шашек, оставив Феликса лишь с одной. — И всё? — хмыкнул Феликс. — Спросили бы у меня, я бы посоветовал кучу занятий поинтереснее. Ухмыльнувшись, Лино встретился с Феликсом взглядом, и они тут же рассмеялись какой-то только им известной шутке. Нахмурившись, Джисон перевёл взгляд с одного на другого, нервно покачивая ногой. — Можете делать вид, что меня тут нет. Продолжайте. — Да расслабься, Джи. Я просто пытаюсь разрядить между вами напряжение. — Нет никакого напряжения, — устало вздохнув, Джисон опустошил бокал до дна и тут же почувствовал головокружение. Наверное, не стоило пить на голодный желудок. — А по-моему, есть, и кстати… Но Лино не дал Феликсу договорить, вовремя вмешавшись. Иначе Джисон уже собирался участвовать в открытом противостоянии. — Успокойся, Ёнбок. Кстати, ты проиграл. Так что пойдёшь с нами за картинами. Состроив гримасу отвращения, Феликс однако не дал заднюю, на что Джисон надеялся. И вообще: он надеялся, что они пойдут вдвоём, как и договаривались. Но Лино, очевидно, подумал, что оставлять Феликса тут одного будет не очень красиво. Хотя это же Лино — вряд ли он думал о том, что может задеть чьи-то чувства. Значит, дело было в другом. Вот только в чём, Джисон ещё не понял. Но то, что Лино за всё утро на него ни разу не посмотрел, тоже имело к этому отношение. Художественная студия находилась на первом этаже главного корпуса, и окна, занимавшие пространство от потолка до пола, выходили как раз на поляну, где любили собираться студенты. В тёплое время года, разумеется. Студия была немаленькой и имела правильную форму прямоугольника. Воздух пропитался запахом краски и бумаги, по углам наклоненные друг на друга стояли картины, а мольберты были отодвинуты к стене. В учебное время здесь наверняка менее прибрано. Джисон и Феликс прошли в самый центр и огляделись. — Как мы поймём, какие картины именно Хёнджина? — обернувшись, спросил Джисон. — Он подписывает каждую, — ответил Лино и встал рядом с Феликсом. — Так что придётся немного покопаться. Ровные ряды картин разных размеров стояли в каждом углу. Поэтому они разделились и стали просматривать их в надежде быстро справиться и найти то, что нужно. Лино закончил быстрее, вытащив четыре картины, написанные Хёнджином. Положив их на стол, он направился к остальным. Ничего не обнаружив в своём углу, Джисон подошёл к Лино и тоже стал их просматривать. Заметив Джисона, Лино отодвинулся чуть в сторону и сосредоточился на надписях, сделанных на оборотной стороне. — Хён. — Что? — не поворачивая головы, спросил Лино. Его голос был холодным — соответствовал погоде. — У тебя всё хорошо? — У меня всё отлично. Спасибо, что спросил. А у тебя? — проговорил он, как какую-то мантру. — Думаю, тоже, — ответил Джисон, впившись взглядом в чужой профиль. Может, Феликс всё-таки был прав. Непонятно откуда взялось это напряжение между ними, но оно ощущалось сильнее обычного. Джисон смотрел, как подрагивали ресницы Лино, пока он перебирал пальцами картины, и крепкий узел завязывался в животе. Вдруг его пальцы остановились, и он достал небольшого размера картину. Переведя взгляд на это творение, Джисон раскрыл рот в удивлении. На ней был изображён не кто иной, как сам Лино. Вот только взгляд его был мягче, и улыбка была такой ослепительной, что Джисон невольно загляделся на этот новый образ. Который по факту был старым, потому что Лино здесь выглядел моложе. Этой картине от силы год, но как же сильно портрет отличается от человека, который прямо сейчас его держит. — Ты очень красивый, — сказал Джисон, ни разу не обдумав свои слова, поэтому они прозвучали так искренне. Коротко улыбнувшись, Лино отвел взгляд в сторону и положил свой портрет к остальным картинам на столе. Вдруг их подозвал Феликс и вручил ещё пять картин, которые они положили туда же. — Тут ещё и твой портрет, — внезапно обнаружив картину без подписи, сказал Джисон и поднёс её к лицу Феликса. Тот долго смотрел на портрет, после чего, всё же узнав себя, взял его в руки и стал изучать детали. Видно было невооруженным взглядом, что этот портрет Хёнджин написал относительно недавно. Возможно, прямо перед своим отъездом. Хёнджин изобразил Феликса таким, каким его видел только он: без привычной чёрной шапки-бини и колец в ушах, без дерзкого взгляда и напряженных челюстей; но с растрепанными светлыми волосами, скромной улыбкой и расстегнутой белой рубашкой. Последний атрибут, Джисон догадался, являлся неизменной вещью самого Хёнджина. Картина была выполнена акварелью, в светлых тонах, но почему-то не была подписана. — Так ты позировал несколько раз, — сказал Джисон. — Я не знал. — Н-нет, — чуть заторможенно ответил Феликс. — Для этой не позировал. — Хёнджин нарисовал по памяти, скорее всего, — вмешался Лино и отошёл от стола. — Он часто так делал. — Почему тогда не подписал? — спросил у него Джисон. Лино пожал плечами, но Феликс со всей уверенностью ответил. — Из-за своего папаши, сто процентов. Я ему не нравлюсь. Думаю, дело в этом. Джинни просто не хотел, чтобы люди знали, что это именно он меня изобразил. По Чанми слухи расходятся со скоростью света. — Мне жаль, — Джисон положил свою руку Феликсу на плечо. Тот ещё какое-то время разглядывал свой портрет, после чего достал телефон и сказал, что скоро вернётся. Джисон и Лино остались в студии одни, захваченные со всех сторон тишиной и запахом краски. Картины, висевшие на стенах, очевидно, интересовали Лино больше потенциального разговора с Джисоном. Поэтому он отошёл от него и стал прогуливаться по периметру студии, рассматривая творения студентов факультета изобразительного искусства. Что ж, Джисон тоже может заняться изучением прекрасного. Он подошёл к столу, где лежали найденные ими картины Хёнджина, и стал рассматривать портрет Лино, подходя к нему с разных сторон. Он поражался, как Хёнджину удалось запечатлеть Лино так идеально: с морщинками под глазами, возникшими из-за яркой улыбки, родинкой на крыле носа и длинными ресницами. Вероятно, в глазах Хёнджина Лино всегда был именно таким: ярким и светлым. Либо же это был просто стиль самого художника. Ведь портрет Феликса тоже имел схожий вайб. Наверное, Лино всё же заметил, как внимательно Джисон разглядывал его портрет. Поэтому подошёл и тоже бросил на него небрежный взгляд. — Я здесь сам на себя не похож, — сказал он. — Не засматривайся. — Мне нравится. Ты здесь очень красивый. — Ты уже говорил, — так же безразлично сказал Лино. — Я всегда скептично отношусь к подобным словам. — Ну, конечно. Я совсем не удивлён. Тебе, наверное, это говорят очень часто. — Дело не в этом. Объективно красивые вещи, как правило, либо трагичные, либо странные по своей природе. А красивые люди не зря вызывают непонятно откуда возникающий трепет. Это страх, просто скрытый. — «В красоте заключён ужас. Всё, что мы называем прекрасным, заставляет нас содрогаться», — процитировал Джисон и нахмурился. «Тайная история» была любимой книгой его мамы. И раньше он никогда не придавал этому значения. Эту цитату он запомнил, поскольку мама выписала её карандашом на форзац. Поэтому в процессе чтения Джисон мог часто на неё отвлекаться. Сейчас же он глубоко задумался: почему мама всегда перечитывала только эту книгу и имела более десяти экземпляров. Пока он обитал в своих мыслях, Лино пустым взглядом смотрел на свой портрет. Потом он скосил взгляд в сторону Джисона. — Не думал, что ты читал «Тайную историю». Я приятно удивлён. — В домашней библиотеке десяток экземпляров этой книги. Так что да, было трудно пройти мимо. Вдруг Лино отошёл к окну и ни с того ни с сего спросил. — Ты же знал, что отец Феликса и отец Хёнджина были лучшими друзьями, когда здесь учились? — Думаю, это были мои личные догадки. Мне никто об этом не говорил, — Джисон подошёл ближе и встал рядом, чуть касаясь своим локтем чужого. Лино кивнул, продолжая рассматривать пейзаж за окном. Так непривычно пусто и безлюдно. — Ты думаешь, из-за этого мистер Хван запрещает этим двоим общаться? — Конечно, нет. Думаю, это вообще никак не связано. — Тогда почему ты спросил? — Стало интересно, догадался ли ты, о ком написаны «Шипы». — Думаю, да. Кстати, книгу назад я так и не получил. Лино вымученно улыбнулся, но взгляд от окна не отвёл. — И не получишь. Если наши с тобой догадки верны, и кто-то действительно заходил к тебе, чтобы найти книгу, тогда возвращать её тебе как минимум глупо и небезопасно. Нахмурившись, Джисон уставился на Лино, будто впервые его видел. Конкретно в этот момент ему захотелось высказать всё, что накопилось. Единственный предмет, который давал Джисону хоть какую-то информацию, не собирается возвращаться к нему в руки. И всё опять из-за каких-то откровенно глупых причин. Почему эта книга постоянно от него ускользает? — Вот как, — после короткой паузы сказал Джисон. — Хорошо. Плевать тогда. Всё равно никто не собирается мне ничего рассказывать. Можешь не отдавать книгу, и родительские тайны меня вообще не волнуют. Их дело. Лино наконец повернулся и впервые за сегодняшний день посмотрел Джисону прямо в глаза. — Поверь, я бы хотел, чтобы она была у тебя. Тем более, недочитанная книга для вас, филологов, как своеобразное бремя. Но так будет лучше. Для тебя, в первую очередь. — Я же сказал, мне плевать. Скользнув глазами по всему лицу Джисона, Лино резко отвернулся и подошёл к столу, на котором лежали картины Хёнджина. Пока он занимался разглядыванием, Джисон так и стоял у окна, смотря на поляну и окружающие её каменные тропинки. Как же его всё достало. Один шаг, и он оказался рядом с Лино и развернул его, ухватившись за плечо. — Скажи, что не так, хён. Ты ведёшь себя как-то иначе. Пару раз хлопнув глазами, Лино смахнул чужую руку со своего плеча и сжал челюсти. — Ты сам себе что-то напридумывал. Всё нормально. — Да нихрена подобного! Я же вижу. — Так. Хватит, — Лино сделал шаг вперёд и тяжело вздохнул, сцепив руки за спиной. — Рядом с тобой я с трудом себя контролирую. Мне хочется прикасаться к тебе каждый раз, как я тебя вижу. Я иногда думаю, что схожу с ума. Лежу на кровати, смотрю в потолок и думаю, что же ты делаешь со мной. Я пока не нашёл достойного ответа на этот вопрос. Поэтому решил отойти от тебя на пару шагов назад. Фигурально. Слегка приоткрыв рот, Джисон пару раз глупо моргнул. На что походило это признание, по мнению Лино? Лично над Джисоном оно, наоборот, возымело прямо противоположное действие. Его сердце рисковало выйти погулять, настолько сильно оно билось о грудь. — Тебе хочется… что? — только и спросил он. — Я же сказал. С тобой мне почему-то хочется научиться тактильности. — Ладно. Эм. — Неуверенно протянув руку, Джисон завис ей в воздухе, не решаясь коснуться. Потом просто похлопал Лино по плечу и в неловкости отвернулся. Боже, как нелепо. Джисон ещё никогда не чувствовал себя так глупо. Хотя, возможно, случалось всякое. Но сейчас это достигло своего пика. Лино тихо усмехнулся и развернул Джисона, взяв за руку. Смотря ему в глаза, он не отпускал руки, крепко держа влажную от нервозности ладонь в своей. — Может, решение отойти от тебя на пару шагов было не таким уж и правильным. Но я продержался почти сутки, — усмехнулся он и потупил взгляд. — Достижение. В горле Джисона уже давно пересохло, и он почувствовал, как ладони вспотели. Но Лино это, очевидно, не смущало. Джисон не знал, что сказать, поэтому стоял молча, лишь иногда бросая взгляды себе под ноги. — Ты хороший друг, Хан Джисон, и… Не успел Лино договорить, как вернулся Феликс, всё ещё пялясь в экран телефона. Джисон даже не обратил на соседа внимания. Его губы уже почти растянулись в ответной улыбке, но как только до него дошёл смысл только что произнесенных слов, улыбаться резко перехотелось. Он никогда бы не подумал, что после всего, что Лино ему наговорил до этого, он окажется во френдзоне. Оторвав взгляд от телефона, Феликс тут же остановился и бросил взгляд на всё ещё переплетённые ладони. Изогнув бровь в немом вопросе, он сделал пару шагов в сторону стола, и у него непроизвольно вырвался смешок. — Я помешал? Джисон тут же убрал руку первым. Не то чтобы приход Феликса его как-то смутил. Просто негодование наконец достигло своей максимальной точки. Лино точно с ним играет. Как с Роем или Хёнджином. Однако по его смущённому выражению лица нельзя было сказать наверняка. Что для Лино игра, а что нет — Джисон так и не понял. Захватив картины, они отнесли их в Шато, после чего отправились ужинать. После кафетерия Лино ушёл гулять в лес один, а Феликс с Джисоном вернулись в общежитие. Только оказавшись в своей комнате, Джисон с протяжным стоном упал в подушку лицом. — Я всё-таки помешал? — Феликс прикрыл дверь и уперся в неё спиной, как он любил делать. Джисон отрицательно промычал, но только больше зарылся в подушку головой. Ему хотелось отключиться от своих мыслей и чувств хотя бы на какое-то время. Но Феликс, как назло, стоял прямо над душой и заваливал вопросами. — А что у вас там произошло? Выглядели, как герои дорамы после признания друг другу в любви. С кровати Джисона снова раздался несчастный стон. Он махнул Феликсу рукой, чтобы тот больше его не донимал, надеясь, что тот понял намёк. Но Феликс присел на кровать рядом с Джисоном и положил руку ему на ногу. — Джи, ну ты чего? Слегка повернув голову, Джисон пробормотал так, чтобы Феликс услышал. — Меня зафрендзонили. — Чего-чего? — приблизившись, спросил Феликс. — Лино? Тебя? Бред. Джисон снова отвернулся и промямлил в ткань подушки. Тем более, глаза отчего-то стали влажными, и он не хотел, чтобы Феликс это заметил. — Хочу немного поспать. Потом поговорим. — Я тебе покажу, в какой ты френдзоне. Поспи пока, — похлопав Джисона по ноге, Феликс добавил шёпотом. — Ну, Лино-хён. Джисон услышал, как его сосед поднялся и, шаркая по ковру, вышел за дверь. Даже свет не забыл выключить. Такие моменты заботы от Феликса ценились на вес золота, ведь обычно он не заботился о здоровом и тихом сне Джисона. То песни под нос напевал, то храпел, то заваливался под утро. То слушал музыку в наушниках на такой громкости, будто Джисон рядом лежал, а не на соседней кровати. Чтобы не мучить себя мыслями ещё больше, Джисон действительно задремал. И проспал ни много ни мало три часа. Голова раскалывалась, когда он поднялся и вышел в гостиную, намереваясь сходить на общую кухню и найти чью-нибудь еду в холодильнике. Но увы, дальше гостиной он всё же не ушёл. Ощутив острое чувство дежавю, Джисон остановился, едва вышел за дверь. Феликс и Лино сидели на диванах, между ними стоял кофейный столик и доска с шашками. Сбоку от доски стояли два огромных бокала вина. Парни играли, переставляя шашки по разным клеткам и потягивая вино. Всё в точности как утром. Джисон надеялся, что для него не наступил день сурка. За окном уже было темно. Значит, всё в порядке. Опустившись в кресло, до сих пор находящееся между диванами, Джисон закинул ногу на ногу и потянулся к бутылке. Не поднимая головы, Лино снова сказал: — Один бокал тоже считается, Хан Джисон. Так ты никогда не бросишь. Но Джисон только упрямо поднёс бокал ко рту и сделал один долгий глоток. Лино повернул голову и встретился с ним цепким взглядом. Они смотрели друг на друга неприлично долго, чем и воспользовался Феликс. Послышались короткие удары шашек о деревянную доску. Когда Лино вернул своё внимание к игре, к сожалению для него, все его фигуры оказались срублены. Нахмурившись, он стрельнул глазами в ухмыляющегося Феликса. — Ёнбок, так нечестно. Я отвлёкся. Верни мои шашки на место. — Вот ещё, — парировал Феликс. — Поменьше на Джи глазей. Вот, будет тебе уроком. — Мелкий засранец, — пробубнил Лино и влил в себя половину бокала. — Ладно. Тебе повезло, что я в настроении. Давай своё желание. Откинувшись на спинку дивана, Лино допил вино и бросил на Феликса короткий взгляд. Оказывается, он не только в картах верен кодексу. Странно, но ладно. Джисон всё равно не проявлял особого интереса в их игре, поглощённый красным вином. Однако как только он поймал хитрый взгляд Феликса, тут же напрягся. — Как вовремя ты проснулся, — сказал он Джисону. — Хочу, чтобы вы поцеловались. С языком. Отставив бокал в сторону, Джисон посмотрел со всей своей пассивной агрессией, которая ещё не успела сойти на нет после вечернего пробуждения. Какого чёрта его сосед вытворяет, ещё и с такой противной ухмылкой на лице? Джисон не собирается предоставлять Феликсу никакое зрелище. Тем более, после слов Лино о том, какой Джисон хороший друг. — Ликс, отвали. Меня хоть не впутывай. — А что такого? — сев на край дивана, Феликс наклонился к Джисону. — Я тут узнал, что хён по мальчикам, а ты, ну, понятно по кому. Тем более, вы уже целовались. Что вам, сложно? Мне лень придумывать что-то ещё. Давайте. Лино, который до этого смотрел на Феликса нечитаемым взглядом, наконец тоже придвинулся к ним ближе. Ему не удалось скрыть возникшего интереса. — А ты по кому, Хан Джисон? Ощутив на себе две пары заинтересованных глаз, Джисон чуть не рассмеялся в голос. Что за комичная ситуация. Стоило только Феликсу приехать, как он тут же бросает Джисона прямо Лино в руки. Ещё друг называется. — Ни по кому, — ответил Джисон с уверенностью, что даже сам себе поразился. — Ты веришь человеку, который только что смухлевал в шашки? — Хм, резонно. — Желание до сих пор ждёт, — усмехнулся Феликс и сложил руки на груди. — И я теперь из принципа не передумаю. Хватит мяться, как школьники. У Джисона ещё будет возможность ударить Феликса за подобный спектакль. Но сейчас он немного ошарашен, поскольку Лино придвинулся ближе, явно намереваясь исполнить желание. Джисон уже успел забыть, насколько тот верен кодексу. Разумеется, сердце тут же ускорило темп, несмотря на смешанные чувства. Хорошо, что Феликс заметил это смятение. — Я, пожалуй, отвернусь, — сказал он и добавил уже тише: — охренеть. Когда Феликс отвернулся, Лино оказался совсем близко. Джисон почувствовал его дыхание на своих губах и тяжело сглотнул. Неужели они взаправду собираются это сделать? Пускай даже из-за глупой игры. Джисон, очевидно, не до конца проснулся, раз тоже подался вперед. — Просто не воспринимай это всерьёз, — шепнул Лино и приблизился к губам Джисона максимально близко. Тот лишь судорожно вздохнул. Прикрыв глаза, он почувствовал мягкое прикосновение чужих горячих губ к своим. Джисон даже не представлял, как сильно этого желал, пока не наступил этот момент. Всё тело пронизывали короткие разряды и в животе будто скопилось целое электрическое поле под высоким напряжением. Последовав за движениями Лино, Джисон стал осторожно посасывать чужие губы. Но вдруг вспомнил, что согласно желанию, они должны целоваться иначе. С одним важным элементом. Про который Лино, разумеется, не забыл. Чуть отстранившись, он прильнул к губам Джисона снова, только в этот раз осторожно скользнул по ним языком. Внутренне дрожа, Джисон приоткрыл свой рот и впустил Лино глубже. Он действовал по непонятному наитию, поскольку ещё не пробовал такой поцелуй. Но говорить об этом было бы слишком стыдно. Пока Джисон пару секунд действовал неуверенно, Лино слегка наклонил его голову и проник ещё глубже. Тогда Джисон понял, что от него требуется и как. Но как только он подключил свой язык, тело, особенно его нижняя часть, мгновенно отреагировала, и Джисон вздрогнул. Хватая воздух носом, он судорожно цеплялся за бёдра Лино, находящиеся по обе стороны от его ног. Так он надеялся, что Лино чувствовал, как сильно он нуждается в большем. Но если Джисон забылся, то Лино прекрасно помнил, что они здесь не одни. Поэтому с едва слышным чпоком отстранился и облизнул губы. Тут же придя в себя, Джисон тяжело сглотнул и по привычке закусил ещё влажную губу. С заткнутыми ушами и ошарашенными глазами, Феликс обернулся и раскрыл рот. — Я же не думал, что вы серьёзно это сделаете. Чёрт возьми. Ещё и так громко. Джисон был уверен, что покраснел, а Лино только пожал плечами и потянулся к бутылке, чтобы снова наполнить бокал. Весь его вид кричал о невозмутимости, однако уши были такими же красными, как и губы, а блеск в глазах был заметен даже в профиль. — Желание есть желание. Ещё партейку? Они сидели до тех пор, пока третья бутылка не опустела, а шашки окончательно не наскучили. На слабых ногах Лино поднялся и, отсалютовав в своей привычной манере, скрылся наверху. Похлопав Джисона по плечу, Феликс подтолкнул его в сторону комнаты. Только когда за ними закрылась дверь, Джисон подпрыгнул на своей кровати и с широко раскрытыми глазами посмотрел на соседа. — Ликс, какого хера? Хохотнув, Феликс упал на свою кровать и закинул ноги на стену. — Я же тебе сказал, что покажу, в какой ты френдзоне. Вот. Даже близко не стоишь с ней. — Этот поцелуй нихрена не доказал. — Ты идиот, если так думаешь. Лино мог легко отказаться, это же шашки. Кто вообще играет в шашки на желание, что за бред? Но он, как видишь, даже не засомневался. Делай выводы, пока будешь засыпать. Если вообще будешь. Спокойной ночи, — и отвернувшись к стене, Феликс накрылся одеялом по самую голову. Джисон перевернулся на спину и посмотрел в потолок. Поцелуй до сих пор отдавался чётким пульсом в висках и в паху. Он положил ладонь на грудь и проверил сердце — запущенный случай. И с каждым новым днём он становился только запущеннее.