Cyberpunk: Неоновая Клеть

Массовая пальба сжимала сердце тисками опасений. Услышав ее, Лео забыл о всякой осторожности, рванув туда, где был его друг. Лучший друг. Темный переулок будто не желал заканчивать, хотя обладал совершенно не большой протяженностью. Чувство времени обострилось, заставляя переживать каждую секунду, как десяток, а каждый шаг, как сотню. К стрельбе добавились крики ужаса и стоны боли. Чуткое ухо определило, что интенсивность выстрелов снизилась. Будто стрелков стало меньше. Жар напряженного тела контрастировал с холодом внутри, заставляя разум создавать все больше и больше кошмарных образов, которые могли обратиться былью. Крепко сжимая автоматическую винтовку побелевшими пальцами, старик наконец выбрался из коридора тьмы, сумев увидеть мир за его пределами. Хотя ничего мирного там не оказалось. Когда враги оказались в поле зрения, их визоры показались потусторонними провалами. Будто воинство демонических созданий явило себя и те пожинали жизни смертных. И пусть Лео знал, что это не были демоны, но то, что они сотворили, не помогало избавиться от странной мысли. Краткий образ, в котором множество кровавоглазых тварей накрыло огнем тех, чьи смерти никогда не хотелось видеть, отпечаталось в сознании. И печать встала вровень с множеством других подобных, что являлись во снах. Первая группа, может от неудачи, оказалась зажата в тупике, а вокруг них сжимали кольцо культисты Гидры. Нередко, их мерзкие голоса оборачивались бессмысленными молитвами о низвержении неверных. -Ебучие фанатики… — Неслышными шепотом, старик выразил все то, что думает о них. Бурлящие эмоции толкали зажать спусковой крючок и убить столько ублюдков, сколько хватит боезапаса, однако, разум встал выше чувств, за мгновения оценив ситуацию. Она была безнадежной. От и без того маленького отряда добровольцев осталась всего парочка. И среди них был Винсент. Он прятался в укрытии, не смея поднимать голову, сидя за обвалившейся бетонной плитой. Его опыт позволил выбрать самое надежное убежище, однако, оного не хватило на то, чтобы выбраться из смертельной ловушки. Вестники погибели свистели над головой, заставляя чувствовать холодное дыхание загробного мира. И еще миг спустя, тот вознамерился принять в свои мрачные объятия еще одну душу. Луис — бывший охранник ночного клуба — засел за ржавым кузовом пикапа, брошенного в этом месте. Он, как остальные, не побоялся пойти вперед, дабы не позволить своей семье попасть туда, где оказался он. Риск, обернулся самопожертвованием, ведь без этого, жители дома могли быть здесь. И умереть здесь. Пусть кузов казался надежным, но прятаться за ним было глупостью, которую вбили в головы дурацкие фильмы. Пули пробивали корпус любого гражданского автомобиля и, тем более, его разваливающуюся ипостась. Удачная для культистистов автоматная очередь, была неудачной для Луиса. Несколько пуль попали ему в ногу и таз. Его крик был столь громок, что поборол звук выстрелов. Свалившись на грязный асфальт, он выл от боли в плоти и пробитых костях, лишь раззадоривая нападавших. Винсент видел это. Слышал это. И пусть его следующий поступок был безмерно глуп, но он рванул к нему. У него был при себе заживляющий гель, что мог помочь остановить кровотечение. Хьюз не знал для чего он хотел продлить жизнь этого человека, но не мог поступить иначе. Может, лишняя секунда жизни позволит дождаться спасения? Нет. Винсент никогда не был настолько глуп. Может, много лет назад, он бы и не подумал помогать товарищу, но не сейчас. Наверное, он стал глупее. А может, просто постарел. Короткое расстояние между бетонной плитой и ржавым кузовом удалось преодолеть за один кувырок, но тот стоил немало. Пуля прошла по спине, взрывая траншею в мускулах. Позвоночник остался цел, что являлось невероятной удачей. Стерпев боль, что прокатилась новой волной, вместе с приземлением, мужчина не забыл, ради чего совершил этот маневр. Винсент распылил гель, останавливая кровотечение. Луис сможет выжить… Если кто-то придет на помощь. Кто-то достаточно сильный, чтобы уничтожить проклятых ублюдков, отравляющих жизни. По прошествии полутора секунд, старший Хьюз услышал скрежет металла, а следом, ощутил новую боль. Много сильнее и много опаснее. В верхней части его груди оказались дыры, от которых он почти перестал дышать. Лео увидел, как видимая часть силуэта резко упала, а во внешней части ржавого кузова вспыхнули искры. Старый рипер понял, что произошло худшее. И он ничего не мог сделать. Винсент умрет, если ему не помочь. Но если ранения не повредили сонную артерию или яремную вену, то его можно будет спасти. Остановить кровь и доставить в операционную. Уберечь от гибели. Эти мысли, робкими лучами надежды проникли в сознание старика. Чтобы быть поглощенными жизненным опытом и опротивившем прагматизмом. Этот миг, когда близкий друг погибал, когда не было надежды спасти его… он был знаком. И, более того, Лео знал, что переживет это. Сможет принять и жить. И эту свою черту, насильно привитую ему жизнью, он ненавидел. Как бы не были блаженны мысли о спасении Хьюза, они будут растоптаны реальностью. Психопаты добьют его. Даже если Лео броситься на выручку, они просто убьют на одного человека больше. Никто не поможет. Ничто не спасет достойного жить в эту безлунную ночь. Когда небо затянуто смогом и лживым светом. Это не пьеса, не спектакль. Это не гребаная греческая трагедия, где с неба на кране спускают актера игравшего бога. Не явиться долбанный Бог из Машины, чтобы уберечь всех от гибели. Такого… не бывает. Да. Этого никогда не случается в материальном мире. В нем нет богов. Однако… В нем есть Машины. Слитный вопль агонии огласил улицы кошмарным явлением. Будто нечто неизвестно и необоримое впилось когтями в души ублюдков и разорвало их на куски, доставив несравненную боль. Люди Мальстрема бились в припадках, падая на колени и истекая кровью из глаз и ушей. Все видимые аугментации яростно искрились, доказывая воздействие на них извне. Всего три секунды, и каждый кибернет упал, с застывшим ликом агонии. Они все… умерли. Не успел Лео проанализировать шокирующее событие, как в переулок рухнуло колоссально создание. Даже на расстоянии, на котором находился старик, можно было разглядеть нечеловечески массивного человека. Вернее, то, что было похоже на человека. Темный металл, окутанный тенями, казался пятном среди мрака, и оно двинулось к месту, где должен лежать Винсент. Выйдя чуть дальше, тусклый свет единственного фонарного столба в этой части улицы, позволил рассмотреть его лицо в достаточной мере. И оно было знакомо. Забыв обо всем, Лео шагнул вперед. Он не стал раздумывать, зачем Он пришел сюда. С какой целью появился, спустя столько времени. Все, что знал старик, так это то, что появился шанс спасти друга. Не по годам крепкое тело преодолело расстояние быстро и без трудностей. Лео был в шаге от Винсента, но то, что он увидел, выбило вспыхнувшую надежду. От нее не осталось и следа. Хьюз лежал на земле, не в силах даже зажать рану, из которой выбивались ручьи крови. Опытный глаз понял без промедления — худшее произошло. Пули пробили яремную вену. Отклонись они всего на миллиметры, одна из крупных магистралей могла остаться целой. Приди Артега на десять секунд раньше, Винсент мог уцелеть. Но пули попали именно туда, куда попали. Но Артега пришел именно тогда, когда пришел. Бросившись к другу, Лео молниеносно достал баллончик заживляющего геля. Однако, пусть тот и мог образовать корку вокруг раны, но… -Бесполезно. Объем крови слишком велик. — Безжизненный голос гиганта вызвал укол бессильной злости. -Заткнись… — Лео и сам это знал. Знал, что это чудо-средство не поможет, когда кровь вымывает его раньше, чем он сможет закрыть рану. Это был не продвинутый военный образец, способный залатать даже пробитую аорту. -Ему не помочь. — Юнец не послушался, как и Лео, что продолжал опустошать емкость баллончика. — Переста… -Завали свое ебло, ублюдок! — Утратив последние крупицы самоконтроля, рипер взрычал диким зверем, повернувшись к невозмутимому юноше. Но бульканья, изданные Винсентом, вернули его к самому важному, что только может быть сейчас. Мужчина захлебывался собственной кровью, попавшей в дыхательные пути. Потоки алой жидкости разливались по его груди, стекая и образуя лужу на бетоне. Столько крови… без скорейшей помощи с полноценным оборудованием, как у команды Травмы, чуду не произойти. Даже эти продажные медики не успеют прилететь так быстро. -Винс… Лео хотел сказать то, что обычно говорят в таких ситуациях. Напомнить, что у него есть дочь, которой нужен отец. Убедить, что он должен жить и заставить бороться со смертельными ранами. Смешно. Проклятый прагматизм, что сделал те же выводы, что и Артега, убеждал опустить руки. Просто принять то, к чему Лео привык. К смерти друзей. К смерти товарищей. Мутные зеленые глаза мужчины смотрели прямо в сухие серые глаза старика. Последние не заполнялись слезами. Они давно высохли, как высыхали сосуды умирающего Винсента. Тот не мог произнести ни слова. Не мог сказать последних слов, важных напутствий, как это бывает в художественных произведениях. Он мог только с ужасом осознавать свою скорую кончину, со всепоглощающем страхом во взгляде. Но старший Хьюз боялся не за себя — Лео был уверен. Он не из тех, кто боялся смерти. Он боялся оставить свою единственную дочь без отца. Секунды текли сквозь пальца. Заживляющий гель давно кончился, так и не сумев помочь. Лео не сумел помочь. Спасти жизнь. Обширное кровотечение… начало ослабевать. Крови осталось мало, кровяное давление уменьшилось, но это было не благом, но скорбным набатом, зовущим четвертого всадника. Четыре — его число. Число смерти. Лео видел мертвенную бледность умирающего, чувствовал его остывающие ладони. Но он не видел того, что видел второй зритель. Артега молча наблюдал за смертью, не став больше озвучивать очевидное. Старый рипер и сам прекрасно это осознавал. Сенсориум фиксировал почти остановившееся сердце. И, в какой-то момент, оно замерло навеки. Еще несколько ничтожных мгновений, и наступит смерть мозга. С выходом из строя верховенствующего органа, придет смерть подлинная. А когда она пришла, вместе с ней пришла и… кошка. Это неведомое существо, притворяющееся животным, возникло из ниоткуда, медленно приблизившись к умершему человеку. Следом, она села на задние лапы, начав пристально смотреть на мертвеца своими беспросветными глазами. Артега не предпринимал ничего, лишь теряясь в догадках. Это потустороннее создание привело его сюда. Так чего оно хотело? Ответ явился невообразимым образом. Четко различимые завихрения расходились от бездыханного тела, сливаясь в сияющую фигуру. Она была полна света, чей цвет не поддавался анализу. Будто такого не может существовать в природе. Или материальной реальности — бренном мире, где все они влачат свое бытие. Очевидное, казалось бы, привело все аналитические протоколы в ступор. Весь разум замер, остановив свои бесчисленные мыслительные потоки. И сделанное было ради всего одной цели. Дабы сделать короткий и однозначный вывод. Это душа. Та самая, в сущности которой Артега хотел разобраться. Разобраться, Чем она является. Является ли она просто абстракцией, отражающей характер существ, ею обладающих. Ответы не удалось получить, и, вследствие этого, вопрос был оставлен без внимания. Все, к чему склонялся Артега, так это то, что душа есть у людей, но не у него. А теперь, он видел ее своими глазами и только ими. Сенсориум не фиксировал ничего, запись не отражала увиденного, так же, как и кошку. Последняя, очевидно, показала ему это. Именно эта неведомая сущность приоткрыла завесу. Но для чего? Краткие мгновения парения истлевающего духа окончились, а вместе с его исчезновение в пустоте, призрачная тварь подняла глаза. И взгляды встретились. Анализ эмоционального спектра, что отражали два потусторонних ока, не выдал ничего. Эти глаза не осуждали, в них не было грусти или злобы. Была только неясность. Но и она ушла, вместе с хозяйкой, растворившейся призрачным видением. Ужасающе долгий процесс анализа, занял более двадцати секунд. Крайне долго, для Машинного Духа. Однако, потустороннее, как и прежде, не давало себя постичь. Потому, остается только вернуться в реальность, пронизанную скорбью. Лео понурил голову, а лицо его было пустым. Старик не плакал, не стенал, не бился в истерике. Неудивительно, ведь тому способствовало его прошлое. -Вскоре, Нортсайд успокоится. Вы можете вернуться. — Отталкивающе спокойный голос не нашел мгновенного ответа, но рипер слышал эти слова. — Луис жив. А когда Артега указал на то, что среди погибших оказался выживший, Лео немедля перевел на него взгляд, увидев Луиса лежащего без сознания. Потерял он его от боли или страха — неважно. Важно было то, что он выжил и его семье не придется его оплакивать. Внимательный взгляд на старика не выявил того, что могло возникнуть после смерти дорогого человека. Лео не думал обвинять живого, в том, что из-за него погиб Винсент. Это не удивило наблюдателя, ведь тот, кто воспитывал его, не был столь малодушен. -…Роберт… Доложи обстановку… — Начав связь с оставленным позади мужчиной, Лео звучал тихо, но удивительно спокойно. В очередной раз, он оправдывал мнение воспитанника. -Лео, черт возьми, ты жив! Я думал… -Обстановку, Роберт… -А, да. Никто не пострадал, мы без проблем встретили всех. Что у вас случилось? Выстрелы ведь уже прекратились. — Недоуменный голос прервался, в ожидании ответа, но не получил его. — Лео? -…Выжил только Луис… Нужно… забрать погибших. -Поги… В-вот ч-черт… Я… мы скоро будем. Разговор окончился, но новому предстояло начаться. Спустя столько времени, Лео встретил юнца, но если бы не лицо, оставшееся неизменным, тот был бы не узнан. Огромное тело выделялось гладкими обводами из темного металла. Он заменил стальные руки, поставленные рипером, на что-то более продвинутое. И, наверняка, более смертоносное. Торс был обнажен и сверкал едва заметными царапинами и вмятинами. Артега был в бою, где и потерял верхнюю одежду, ведь не в его стиле было не носить дополнительной защиты. Анатомически подобная конструкция состояла из плотных цельных пластин, что точно предоставляли прекрасное бронирование. Пацан давно начал улучшать себя и, как видится, достиг в этом высот. Единственным, что походило на органическую основу, была голова. В основании шеи появлялись фрагменты синтетической кожи, но и среди них было много аугментики. Некое устройство в шее и множество нейропортов, явно пронизывали собой далеко вглубь. Артега не боялся менять плоть на металл и только дьявол знает, сколько в его теле осталось от человека. А разум… Возможно, он уже давно перестал иметь сходства с живыми. Или же, никогда их не имел. -Что ты здесь делаешь? — Серо-стальные глаза поднялись к белым линзам, закрывающим взгляд мальца. Через них невозможно было понять, куда он смотрит и, тем более, о чем он думает. -Наиболее правильный ответ — оказываю содействие. -Что за брехня? Отвечай, зачем ты здесь? — Пространный ответ не успокоил старика, что вылилось в еще более хмурое выражение лица. -Истине ты не поверишь, так не все ли равно? -Ха… Действительно. Все равно. — Не имея сил и желания выпытывать намерения юноши, Лео замолчал. В недолгой тишине, один человек и одно человекоподобное существо находились в окружении мертвых тел. Шесть человек, идущих впереди, были здесь. Выжил только один, потому как другой разменял его жизнь на свою. Будь по-иному, именно Винсент дождался бы помощи. Не Луис. Очередное проявление человеческой сути — обменять собственную жизнь на другую. В остатке остается единица, потому сам факт этого действия нецелесообразен математически. Но, пусть глупо, но это одно из тех качеств, за которые нельзя упрекнуть в слабости. В безмерной глупости — да. Но не в слабости. Однако, по мнению Альфы, глупость неизменно перерастает в слабость. Топот сапог группы людей донесся до ушей Лео, хотя его недавний визави слышал их еще до начала движения. Знакомые лица людей, с которыми Артега некогда соседствовал, показались из проулка. Они искажались неверием, и исказились еще, когда они увидели множество мертвых тел культистов. -Лео! — Роберт, шедший впереди, первым выкрикнул имя, когда заметил его владельца. — А… Артега? — И это повторилось, когда мужчина различил лицо гиганта. -Берите тела. — Его голос, что не казался громким, был прекрасно слышен на расстоянии. Было слышно его странное спокойствие, так свойственное этому парню, получившему приют у старого рипера. Вместе с указанием, говоривший поднял единственного выжившего на руки, отчего тот немного дернулся. Но потом, металлические руки будто замерли в пространстве, как если бы обладали гироскопической стабилизацией. Такое положение не во многом уступает полноценным носилкам. Лео молча последовал примеру, подхватив бездыханное тело друга на плечи, даже не обращая внимания на кровь, пятнающую руки и спину. Прибывшие, пусть и с промедлением, уподобились. Однако, они были не так спокойны, как старик и юноша. Переносить тела тех, кто совсем недавно жил с тобой в одном доме и здоровался по утрам… нелегко для неподготовленного человека. -…Возвращаемся. — Слова старого рипера были произнесены почти без надрыва, но его можно было различить. А вызванное недоумение было устранено следующим говорившим. -Угрозы отсутствуют. — Сказанное не показалось голословным, ведь между проулком и тупиком лежали люди Мальстрема. И лежали так, будто умерли все разом. Не сделав и шага. Роберт и остальные покивали на это. Внушительное присутствие металлического человека огромного роста отвлекло от бездыханных тел, пусть и на время. Артега казался совершенно другим… вернее, он и был другим. Он стал холоднее. Не осталось тех странных, но существующих эмоций. Он говорил, двигался и выглядел… уже не просто странно. Бесчеловечно. Процессия, достойная называться похоронной, передвигалась быстро. Никому и в голову не пришло расслабляться, когда вокруг бушует война. Выстрелы и сейчас звучали беспрестанно и, учитывая их уязвимое положение, встреча с врагом была лишь вопросом времени. Пройдя по тем же тропам, по которым двигались на юг города, мужчины с мертвецами на руках встретили основную группу. Это были те, кто не имел навыков и опыта в обращении с оружием, а также боестолкновениях. Не сложно догадаться, как отреагировали близкие умерших. Лео смотрел на жен и детей, что лили слезы по отцам и возлюбленным. Воображение, подобно каленому железу, выжгло перед взором образ, от которого не сберечь грядущее. Старик отвернул голову, но наткнулся на бледное лицо мертвеца, чем лишь подпитал тяжелые мысли. Артега был чуть в стороне, застыв недвижимой статуей, пока два юноши и женщина средних лет окружили его. Это была семья Луиса. Социальная ячейка хлопотала над бессознательным мужчиной, плача навзрыд. Сколько счастья было в их лицах, ведь они не ощутили горечь потери. Они были рады тому, что из всех, хоть один выжил. Протоколы прогнозирования уже выстраивали вероятные конфликты и обострения отношений с теми, кому не так повезло. Возможные муки совести Луиса, после получения информации о причине продолжения его жизни. Цене, которую придется уплатить другим. А также, попытки Лео урегулировать проблему, воззваниями к разуму. С шансом в более девяти десятых, старик справится. В этом Артега был уверен. Горе пришлось отложить на потом, ведь скорбеть среди опасных улиц непозволительно. Впрочем, на деле, опасности не осталось. По мере пути к возвращению домой, жильцы пересекались с трупами Мальстрема. На них не было пулевых ранений и внешних ран. Но от них пахло паленой плотью и гарью. Как и сказал Артега — угрозы отсутствовали. Он устранял их гораздо раньше, чем возникал хоть намек на их возникновение. Дорога из печали и боли, радости и облегчения, казалась вечностью и мгновением. И все это находило точку соприкосновения в сострадании, ведь никто не мог спокойно смотреть на чужую утрату. Человек не мог быть равнодушным, когда близкие знакомые и друзья больше никогда не откроют глаза. Только чудовище могло. И подобное шествовало рядом, но не давало откровения о своей природе. Фасад двухэтажного дома под номером тридцать пять, на Першинг-Стрит, поприветствовал своих жильцов тишиной. Будто эта неживая конструкция понимала происходящее и так же скорбела. Естественно, это было лишь иллюзорное впечатление, навеянное общим настроением. Некогда светлое место, обернулось морем зыбкой тишины. И оно обернется морем слез, когда люди почувствуют беспричинность их сдерживания.

****

Лео зашел в свою квартиру, выглядя еще более уставшим, нежели прежде. Прооперировав Луиса, старик отнес его к семье. Мужчину привели в чувство, но тот был так измотан, что слабо осознавал происходящее, только и успев увидеть радостное беспокойство близких. Им повезло. Хоть кому-то повезло. На диване, в глубине, сидел Артега. Юноша помог провести операцию, устранив и малейший шанс на неудачу. Его рука была даже тверже, чем у Лео, а навыки только улучшились. Когда операция закончилась, старик отнес мужчину к близким, думая, что пацан уйдет еще до его возвращения. Но ошибся. Бывший воспитанник молча повернул голову к старому риперу, лишь рассматривая его безразличное лицо. Вернее, пустое. Лео не показывал эмоций, пусть даже они были — и были сильны. Разве могло быть иначе, когда близкий друг лежал в клинике, укрытый тканью. -Не собираешься уходить? — Пожилой мужчина направился к оконной раме медленной, почти шаркающей походкой, где и присел. -Нет. — Односложный ответ слышался сзади, ведь старик смотрел на улицу, освещенную тусклыми фонарями. По крайней мере, они казались тусклыми. -И почему? -Это неуместно. -Ты и сам не знаешь. — Чуть покачал головой Лео, после чего повернулся к парню. — Может, хочешь пособолезновать? -Отрицательно. Это невозможно. И ты сам давно это понял, Лео. — Слишком спокойно произнес юноша. -Да… как тут не понять. — Старик давно понимал это. Понимал, что парень с амнезией, которого он приютил, был совершенно иным. Однако, долгое время не решался сделать окончательный вывод. И Артега сам помог найти гнев, обернувшийся уверенностью. — Ты не испытываешь эмоций. -Верно. Потому, я не могу соболезновать вашей потере. -Так какого тебе здесь надо? И зачем ты помогал? — Нахмурившись, спросил рипер. -Ответственность. Я не могу игнорировать ее по отношению к вам. Не желаю. -Какая еще ответственность, малой? После того, что ты сделал, ни о какой ответственности не может быть и речи. -Мои действия имели обоснования, Лео. И ты должен их понять. Услышав это, старик лишь усмехнулся. Лес мертвецов, который этот засранец им показал, имел обоснования. Шутка, мать ее. -Понимаю, естественно. Только ты мог просто сказать напрямую, что убьешь нас, если продолжим тебя преследовать. -Корректно. Но лишь в меньшей мере. — За время всего диалога, Артега не двигался и менялся в лице. -Меньшей? — Тихим, несколько угрожающим голосом, произнес Лео. — Из-за меньшего, ты заставил девочку плакать? А что большее? Просвяти глупого старика. -Избавление от иллюзий. Она считала меня тем, кем я не являюсь. -Своим другом, за которого она переживала? -Нет. — Вдруг поднявшись, Артега застыл напротив собеседника. Белые линзы беззвучно сместились, позволив увидеть глаза. — Она считала меня человеком. Лео не нашелся с ответом. Его не удивили эти слова, но то, с какой уверенностью они были сказаны… Артега будто не имел ни малейших сомнений в этом. -Ты сам должен знать, насколько она упряма. Она проигнорирует любые увещевания, только утверждаясь в своих намерениях. И будет искать. Пока не найдет свою погибель. -От твоих рук? -Нет. С наибольшей вероятностью, заигрывания с преступным миром, приведут к встрече с худшими из его обитателей. Именно от этого, я и предостерег. -А делать это так красочно, было обязательно? -Это дало гарантию. -…Дурак ты, Артега… — Прикрыв глаза, старик только сипло выдохнул. — А то, как это повлияло на нее — неважно? -По твоему, мне следовало остаться здесь и продолжать играть роль ее любимого Тегушки? Ты не понимаешь, почему я не рассматривал такой вариант? — Легкий наклон головы заставил алый свет в глазах мазнуть, но тот так и не перестал разливаться холодным потоком. -Нет, чтоб тебя, я не понимаю. — С силой в голосе огрызнулся Лео, не отводя взгляда от кровавых колодцев, которые приводили в ужас многих. Но только не его. -Симпатия. Радость. Веселье. Счастье. Привязанность. — Перечисляя термины, Артега делал шаги к старику, под конец нависнув над ним во весь свой могучий рост. — Она и вы испытывали их, в те времена? -…Естественно. — Уже начав осознавать, к чему ведет юноша, старик опустил плечи. — А ты… -Не испытывал. Но, следуя общественным нормам, изображал их в своем поведении. Лгал. — Лео нахмурился еще сильнее, слушая холодный голос юноши. — Мне следовало продолжить обманывать вас? Притворяться человеком? -Правда была лучше лжи? -Правда всегда лучше лжи, ибо первая неизменно открывается. Я предпочел не ждать, когда вас настигнет разочарование. -…Но оно все равно было. Дженис… стала меньше улыбаться, когда ты ушел. А после того зрелища… Она плакала. Из-за тебя. — Некоторая неуверенность в доводах сменилась затаенным гневом. Ведь ничто не важно, кроме слез девочки, которую Лео искренне любил. -Слез не избежать. Лечение болезни может быть болезненным, тебе ли не знать. -Тогда, если ты не хочешь притворяться, почему сейчас здесь? Скажи, наконец, причину. -Ответственность, как и было сказано. — Отступив на шаг, юноша повернулся к двери в операционную. — Я причастен к произошедшему. Будто упавшая бомба, откровение ударило по старику, не сумевшему сдержать удивление. Осознание, пронеслось в уставшем разуме, вскипятив его волнами гнева. Волнами подлинной ярости. -Ты… это ведь ты спровоцировал эту сраную войну! — Очевидное сорвалось с языка нарастающим криком. -Корректно. — Артега остался невозмутим, резко контрастируя с исказившемся в лице Лео. — В сущности, смерть Винсента — мой недосмотр. -Какой нахер недосмотр?! — Рванув вперед, старик рефлекторно хотел схватить собеседника за ворот, но того не оказалось. Был лишь ледяной металл, который останется равнодушен к попытке человека. Как и сам Артега. -Мое внимание было сконцентрировано на приоритетных вопросах. — Не став противодействовать агрессии рипера, юноша только невозмутимо смотрел в глаза своего визави. В них был подлинный гнев… подлинная человечность, не приемлющая подобных действий. -А-а… Дела твои, да? Непонятные цели, ради которых ты стал красть у корпораций… А сейчас, решил поднять ставки? Сыграть по-крупному, чтоб тебя?! — Бессилие хотя бы поколебать гиганта из металла, вынудило Лео лишь приложить кулак к груди ублюдка. Холодной и безжизненной, ведь в ней точно не билось сердце. -Цель — самозащ… -Не пизди мне, мудак! — Не став слышать жалкие оправдания, вскричал немощный старик. В сравнении с кибернетом перед ним, он был бессилен. — Самозащита не забирает десятки жизней! -Сотни. — Индифферентный ответ, прозвучал, как сухая статистика. — Более восьми сотен, если быть точнее. Четвертая часть — непричастные. -Ты… ты… — Задыхаясь от гнева, старый рипер отпрянул, не находя выход злости. Не находя выход ненависти. Шаги не помогали успокоиться, лишь больше путая сознание. В конце концов, старик рухнул на диван, уперев сжатые кулаки в колени. С силой выдыхая, он пытался взять себя в руки. Не позволить себе броситься на тварь, впоследствии переломав себе руки о хладное железо. А если использовать оружие… его убьют, ведь Артега горазд устранять угрозы. От злости, Лео опустил торс, скрывая свое лицо тенью. Несколько секунд, он просто смотрел в пол, а потом… -Знаешь… Это я виноват. — Подняв ладонь, что трепетала от гнева, Лео широко ею махнул. — Честный. Принципиальный. Не стал слушать тех, кто мог убить меня за отказ. -Это не твоя… -Еще как моя! — Серые глаза старика полнились ненавистью, уже успевшей вымыть всю скорбь. — Нужно было просто взять ебучие бабки! Вскрыть твой сраный череп и вытащить сраную кибердеку! Но нет! Я ведь не мог оставить тебя! Не мог оставить умирать! И так ты отплатил?! Беспристрастно слушая все эти слова, Артега не подавал вида раскаяния. Он не выглядел расстроенным, злобным или каким угодно еще. Ему было плевать. Ведь он не человек. Он просто машина, похожая на человека. Но если бы Лео был спокойнее в этот момент, не был охвачен слепящей яростью, то смог бы заметить секундное мерцание неподвижного алого света. Почти несущественного, ничего не значащего и ничего не меняющего. -…Мы все… приняли тебя… — Будто лишившись сил, старик распластался на диване. В этот миг, он выглядел на свой реальный возраст, до которого доживаю единицы. — Я… Винсент… И Дженис… А ты… -Именно. — Наконец дав ответ на тираду, Артега неспешно пошел в сторону выхода. — Я сделал это, и не жалею. Ты вправе меня ненавидеть, как и Дженис. Пусть будет посему. Расскажи ей все, и пусть она, наконец, найдет в себе силы возненавидеть меня. Поставив точку в разговоре, это… чудовище, было уже у коридора, ведущего к двери, но тихий шепот старика остановил его. -А ведь когда-то… ты хотел быть достойным человеком… Приносить благо, пусть и глупым способом… — Едва подняв бессильную шею, Лео взглянул в кровавые глаза. — Сил не хватило, да? Ты сда… -Сдаться — значит умереть. — Необычайно твердым и холодным тоном, Артега перебил старика. — Но, как видишь, я жив. Вкрадчивые слова доносились от бесчеловечного существа, что сменило свой маршрут. Он сделал несколько шагов к стене, куда приложил черную ладонь. -Однако, даже в этом правиле есть исключения. — Единовременное нажатие на два незаметных паза, расположенных на удалении друг от друга, вызвало тихий щелчок. — Не так ли, Лео? Ошеломленный старик, без труда понявший, о чем ведет речь его бывший подопечный, мог только проглотить все упреки. Ведь, как бы не хотелось иного, но не ему осуждать кого-то за то, что тот сдался. Артега более ничего не говорил, беззвучно прошествовав к выходу. Лео не останавливал его и не бросал вослед проклятий. Несколько долгих минут, рипер, ставший таковым после того, как более не мог делать то, что делал, смотрел на приоткрытую дверцу скрытой полости. Той, где лежало его прошлое. По непонятной даже для себя причине, старик поднялся и пошел туда, почти не чувствуя ног. А когда до цели осталось мало, он пробормотал себе под нос… -…К любым чертям с матерями катись любая бумажка…. — Уже подойдя, Лео протянул руку, обхватил маленькую пурпурную книжицу с бледно-золотым гербом. -… Но эту… Раскрыв ее и прочитав почти не поврежденные временем надписи, Лео вернулся на диван, бросив реликт давнего прошлого на столик. Тот раскрылся, сверкнув старой фотографией. Всякая злоба испарилась. Осталась только пустота на душе и тяжесть в сердце. Сцепив ледяные пальцы перед собой, обессилевший старик тихим, почти мертвым тоном произнес… -И что… я скажу Дженис… Так и наступил конец этой ночи. Ночи столь темной, что, казалось, она не будет развеяна восходом теплого солнца. А то, к чему Лео не прикасался многие годы, так и лежало перед ним, напоминая не только о настоящем, но и о прошлом. Ни в том, ни в другом, не осталось надежды на лучшее. Раскрывшись на первой странице, как в насмешку, она сверкнула надписями, которые некогда несли надежду. Паспорт гражданина Союза Советских Социалистических Республик. Сигилов Леонид Маликович.