Сила есть, но и ум тоже пригодится!

Не одной только Гермионе Грейнджер в эту обычную для площади Гриммо темную ночь не спалось. Бодрствовал ещё один её обитатель – Рон Уизли, на первый взгляд, почти ничем не примечательный, можно даже сказать, посредственный подросток. Нет, это было не так. Отнюдь. Внешность, как говорят, бывает обманчива, а если человек вдобавок умеет носить правильно подобранные маски, то... Но ему ещё было далеко до всего этого, хотя первые шаги Рон уже сделал. Он всегда, всю свою сознательную жизнь находился в чьей-либо тени: сначала в тени своих братьев, затем в тени своего лучшего друга – знаменитого Гарри Поттера. И если вначале такой расклад категорически не устраивал Рыжего, то затем в этом нашлись и свои плюсы… Да, как ни странно, шестому ребенку в рыжеволосом семействе было, что скрывать. Как же так получилось? А началось все с памятного похода семейства Уизли в Косой Переулок, когда Рону было девять лет: Это был довольно приятный августовский денек. Откуда-то дул прохладный приятный ветерок, но на небе не было ни облачка… Поэтому неудивительно то, что Косой переулок был оживлен, как никогда: шумные и веселые школьники закупались перед началом учебного года, встречали своих друзей и однокурсников, сбиваясь в группки; сопровождавшие их взрослые носились от магазина к магазину, останавливаясь и оживленно болтая, встречая своих знакомых и их отпрысков… Девятилетний Рон в тот день впервые попал в Косой переулок, поэтому ему все тут было в новинку. Его родители были так озабочены закупкой всего необходимого для уже учащихся в Хогвартсе Билла, Чарли и Перси, что уследить за всеми своими детьми, учитывая близнецов, Рона и Джинни, им было очень сложно. Тем более в не на шутку переполненном людьми всех возрастов в тот день Косом Переулке… Поэтому неудивительно то, что Рон умудрился, заглядевшись на витрину «Все для Квиддича», потеряться. Оставшись один, без родителей, в совершенно незнакомом для него месте, он запаниковал и вместо того, чтобы оставаться на месте, где его было бы проще всего найти, мальчик побрел в совершенно другую сторону… Вскоре пестрые вывески магазинов сменились более темными, мрачными и унылыми, а какие-то озабоченные и вообще отталкивающего вида прохожие все чаще попадались на пути Рона небольшими группками или вовсе по одиночке… Вот тут-то он и понял, что заблудился. Рыжеволосый мальчик хотел было уже повернуть обратно, но тут в его плечо своими длинными, покрашенными в черный цвет ногтями вцепилась какая-то сильно накрашенная женщина в вызывающем наряде и, ядовито осклабившись, издевательским тоном просюсюкала: «Заблудился, малыш? Может быть, тебе почитать сказочку?» И ведьма, гнусно расхохотавшись, отпустила едва живого от страха Рона… Побежав куда глаза глядят, Уизли, к своему ужасу, встретил много жутковатых типов, напомнивших ему своим видом тех серийных убийц, которыми его с братьями пугала мать, когда они её не слушались. Также ему встретились ещё нескольких вульгарно одетых и накрашенных женщин наподобие той, что ему уже повстречалась, пара-тройка магов, напоминавших оборотней после полнолуния, и группки торгашей с выставленными на прилавках отталкивающего вида серыми ногтями (видимо, для Оборотного зелья), серебристой кровью единорога, какими-то кривыми кинжалами с выведенными на них рунами и запекшейся на них кровью… Хоть это и казалось странным, но этот маленький магический «притон» нелегальной торговли напомнил Рону, вернее, расшевелил в его душе какие-то воспоминания, которые вроде бы и не принадлежали ему, но почему-то посещали его во снах. В тех снах он часто видел маленького мальчика, пытающегося просто выжить в каких-то странного вида трущобах, и бравшегося за любой посильный и непосильный для него заработок, нередко ворующего, лишь бы только хоть как-то прокормиться. Какое-то время Рон бесцельно бродил по переулку, надеясь, что он когда-нибудь кончится, и что вот сейчас его найдет мама. «И пусть ругается сколько хочет. Пусть лишает сладкого. Лишь бы только поскорее оказаться подальше отсюда в её теплых и родных объятиях, в которых чувствуешь себя защищенным от всего на свете…» — думал Рон, с теплом вспоминая свою семью… Как же он всех их хотел увидеть, даже этого страшного зануду — Перси. Вскоре он наткнулся на странную шайку, отчего-то заинтересовавшуюся им и побежавшую за ним с криком: «Стой, пацан! Куда подрал!» Заметив, какой длинный ножик весит на поясе у их главаря, Рон с криком драпанул бежать куда глаза глядят. Вскоре он заскочил в какую-то лавочку, но только отдышавшись, заметил, чем же там торгуют… Несколько минут Уизли с интересом разглядывал витрины, заставленные черепками, высохшими руками, банками с какими-то то ли мозгами, то ли ещё чем, с какими-то странными амулетами и прочими занятными вещицами, от которых, как сказала бы мама, за милю веет темной магией и держаться от них лучше подальше… Но природное любопытство Рона взяло свое. Он, хоть и был ещё маленьким, но все же представлял, сколько может стоить это богатство, в уме оценивая каждую вещицу — на товарах здесь не было ценника, так как подразумевался торг. Дело в том, что Рон уже тогда понимал, что с деньгами в его семье туго, и никак не желал с этим мириться. Кто же знал, что природная страсть к наживе заведет его так далеко. Младший Уизли как раз оценивал, на сколько же галеонов тянет одно проклятое зеленое ожерелье, как тихонько звякнул колокольчик, и из подсобного помещения показался хозяин магазина. С минуту хозяин этого заведения, пожилой человек лет пятидесяти с острыми и резкими чертами лица с черными бегающими глазами, разглядывал замершего от страха Рона. — Ну-с, молодой человек, и что же вы делаете в таком нехорошем месте, один, без родителей? – спросил он, нарушив тягостное молчание. — Ничего, вот пришел присмотреть подарок папе на день рождения… — невозмутимо соврал ему в лицо Рон. — Да? А деньги у Вас есть? — Нет, таких больших, чтобы купить то, что мне понравилось, нет… — поник Уизли. — А что именно тебе приглянулось? – спросил Горбин — а это был именно он. — Ну, вот это кольцо, но на вид оно стоит тысячи две галеонов, ну а вы продадите только за три. — Ха! Ты мне нравишься, парень! Твой глаз верно подметил, я даже вижу блеск авантюризма и жажды приключения в твоих глазах! Из тебя бы вышел неплохой подпольник, ладно-ладно, может быть, даже, контрабандист. — Задумчиво протянул мужчина. — Вы думаете? – опешил Рон. От пристально изучающего его цепкого взгляда хозяина магазина, мальчику стало не по себе. — Ну, судя по тому, что ты из семьи «приличных» светлых магов и ты, случайно попав в Лютный переулок, умудрился добраться до другого его конца ко мне в лавку живым, то ты очень удачливый и юркий тип. – Сказал Горбин, а подумав, добавил: – Хочешь подзаработать? — Как? – удивился и одновременно обрадовался маленький Уизли. — Очень просто, мне нужен курьер, который сможет незаметно доставлять заказы моим клиентам, живущим в "приличных" районах. Дело в том, что есть заказы, который совам доверять опасно, а обычного курьера могут проверить мракоборцы. Ну а ты — маленький мальчик, тем более из светлой семьи, не вызовешь никаких подозрений. Ну как, по рукам? — А сколько платите? — что-то прикидывая в уме, спросил Рыжий. — Пять процентов от стоимости доставленного тобой, устроит? — глаза мужчины как-то странно блеснули. — Десять. – Начал торговаться Рон. — Не наглей, мальчик, Пять и точка. — Интонация мистера Горбина приобрела угрожающие нотки. — Восемь, не меньше. — Что-что, но инстинкт самосохранения у Рона сейчас упорно молчал, уступив место ослиному упрямству. — Семь и по рукам, но это уже грабеж. – Неожиданно согласился Горбин. — Отлично, я согласен. — Тут же гордо надулся мальчик, провернувший, как он сам думал, отличную сделку. — Тогда обсудим детали? Понимаете, я, конечно, могу незаметно иногда улизнуть из дома — моего отсутствия там не заметят, все-таки детей у нас в семье много, по крайней мере, не должны заметить, но как я попаду к месту заказов, я ведь не умею аппарировать? — Вот, держи, – протянул Горбин ему на вид обычный пергамент. — Что это? – в недоумении спросил Рон. — Это необычный пергамент, мы с тобой будем по нему связываться. Также он будет служить для тебя порт-ключом сюда, активизирующимся после произношения тобой пароля. Потом я тебе буду давать готовые порт-ключи. – пояснил Горбин. — Понятно, спасибо. И последняя просьба, мистер эээ… — Горбин, — подсказал хозяин заведения. — Да, мистер Горбин, вы не могли бы сделать мне портал до Косого переулка? – робко поинтересовался Рон. — Эх, парень, тебя зовут-то хоть как? – покачал головой мужчина. — Лис. – Сымпровизировал, назвав первое, что пришло в голову, Рон, все же желая оставаться инкогнито. Ох, и знал бы он, что этот случайный псевдоним к нему приклеится на долгие годы... — Ну, что ж, Лис, жди дальнейших инструкций. Смотри, не потеряй порт-ключ. Вот, возьми портал, он выкинет тебя где-то возле Гринготса. – сказал Горбин, протянув ему ещё один лист пергамента. — Где-то? — недовольно буркнул Рыжий. Едва коснувшись пергамента, Рон почувствовал, как его потянуло куда-то вверх, и, успев пробормотать что-то вроде «до свиданья» — он исчез и тут же очутился на пороге Гринготса, где его нашла взволнованная мать, и, получив от Молли знатный нагоняй, Рон вскоре благополучно очутился в родном доме – Норе. Сейчас Рон с улыбкой вспоминал эту историю, кардинально изменившую его привычную и скучную жизнь… Он уже шесть лет работал на Горбина, за это время успев обрасти кучей полезных связей, заработать на сильно подержанный мотоцикл и вполне приличную мантию, создать себе кое-какой авторитет, научиться ни много ни мало самообороне, купить пистолет с серебряными пулями и другие полезные артефакты у Горбина с небольшой скидкой… И об этом никто не знал. В Лютном переулке он так и был известен под именем Лис. И, конечно же, никто не мог связать его – преуспевающего юного контрабандиста из Лютного, как он сам себя называл, и лучшего друга Мальчика Который Выжил. Конечно, ему приходилось прятать свое лицо от мельком знакомых ему слизеринцев, изредка с родителями заглядывающих в Лютный переулок, но в основном из знакомых ему там никто не попадался. Да, эта работа оказала свое влияние на Рона (в семье изменений в нем никто не заметил, потому что он умел не выделятся, да и это было легко, если в семье семь детей) — он стал расчетливым, хитрым, скрытным, таким, что в итоге, он еле-еле уломал шляпу отправить его в Гриффиндор к семье, а не к Слизеринцам… Но свою семью он любил и продолжал любить, готовый стереть в порошок любого, кто причинит им боль, наплевав на всю осторожность. Когда он познакомился с Гарри Поттером, то сперва, конечно, позавидовал тому, что у Гарри были деньги с самого начала, много денег, и он палец о палец не ударил, чтобы их заработать — они достались ему по наследству, тогда как Рону приходится работать, рискуя жизнью… Но потом, когда до него дошло, насколько одинок был Гарри и что ему эти деньги нафиг не нужны – тот их с радостью отдал бы за то, чтобы у него была такая же любящая семья, как у него, — Рыжий устыдился и проникся симпатией к этому доброму и тихому мальчику, готовому без раздумий спасать мир, рискуя собой, хотя он никому ничего и не был должен. По мнению Рона, так это магический мир был должен ему. Уизли считал эту отвагу и стремление всех спасти глупостью, но все же уважал его. Он стал помогать ему по мере сил, и вскоре включил Поттера в немногочисленный список людей, за которых он был готов, что называется, порвать любого. В этом списке была ещё и Гермиона Грейнджер. Эта Мисс Всезнайка сначала до чертиков раздражала Рона, но было в ней что-то такое, что цепляло его за какую-то незаметную струнку его души… Особенно ему нравилась та бестия, та фурия, что иногда просыпается в тихой и смирной прилежной заучке Гермионе. Вскоре он понял, что искренне восхищается этой девушкой, ещё позже он понял, что оставаться лишь другом для неё он не намерен… Сегодня он решил действовать. Ночью он планировал всеми правдами и неправдами уговорить Гермиону прокатиться с ним по ночному Лондону на его недавно купленном, пусть и подержанном мотоцикле. Он ведь знал, что тихая и скромная Гермиона неравнодушна к технике, ко всяким машинам, хоть и всячески отрицает и скрывает это… Каково же было его удивление, когда после того как он, с полминуты простояв в нерешительности возле двери комнаты, что делили его сестра и объект его воздыханий, наконец решился зайти, на него вдруг налетела выскочившая словно чертик из коробочки Грейнджер, странно сверкавшая в темноте своими испуганными большими карими глазами.