О ком молчит лес

Наблюдаешь, как неестественно быстро затягиваются раны на чужом лице, возвращая Безликому соответствующее выражение. С недавних пор ты не испытываешь и подобия страха под взглядом пустых глазниц. Наоборот — с нотой зависти восхищаешься возможностями чужого тела, чувствуя себя на несколько ступеней ниже. Палочник распрямляется, выпуская дитя из смертельного захвата — его фигура, в несколько раз выше твоей, вновь возвышается в полный рост. Теневые конечности рывком направляются в твою сторону, вынуждая инстинктивно закрыть глаза и отпрянуть. Ледяные щупальца с лёгкостью поднимают разгорячённое тело в воздух, поднося ближе к своему обладателю. Смотришь туда, где должны быть глаза — в то же мгновение окружение меняется, перемещая вас туда, где ты была лишь однажды — когда попала в этот мир. Бесчисленное количество раз ты пыталась найти эту тропу, но каждый из них проходила мимо, ведомая по ложному пути. Он не подпускал сюда ни на шаг, и теперь ты понимаешь, почему. Тебя осторожно опускают на землю и мягко подталкивают в направлении выхода — туда, где кроны деревьев расступались и проглядывал город. Раньше ты не раздумывая воспользовалась бы предоставленным шансом. Теперь же вместо того, чтобы рвануться к свободе, ты замерла посреди мрачного леса, ставшего тебе новым домом, в непонятном ступоре без желания сдвинуться с места. Обращаешь вопросительный взор вверх, словно спрашивая разрешения, но не получаешь ответа. Ты настолько привыкла быть ведомой, что подобное решение давалось с непосильным трудом. Мысли мечутся, не в силах понять: очередная ли это проверка или тебя действительно отпускают. Делаешь скромный шаг вперёд, и ещё один, пока не переходишь на бег, не останавливаясь и не оборачиваясь. Не можешь до конца осознать произошедшее — ты оказалась там, откуда всё началось. В кармане брюк до сих пор лежат ключи от дома — ты можешь вернуться как ни в чём не бывало и разделить утрату сестры вместе с родителями, хоть как-то облегчив их горе. Только тебе этого не хотелось. Оборачиваешься к лесу и вглядываешься в темноту. Ты больше не чувствуешь чужого присутствия в своей голове, однако не ощущаешь и подобия освобождения, наоборот — фантомную боль, словно тебя лишили одной из частей тела. Если тебе не позволят вернуться, если всё это было не более чем помешательством — ты навсегда останешься чужой в обеих мирах. Абсолютно иное, перекроенное в сторону насилия восприятие мира не позволит вписаться в человеческое общество. Подавляешь попытку метнуться назад, в чащу — любопытство увидеть, что изменилось в старом мире, пока тебя не было, всё-таки перевешивает. Главное — как можно меньше попадаться на глаза. Ты уже успела привыкнуть к их отсутствию. Был полдень, судя по всему рабочего дня: улицы пустовали, как и детские площадки. Прекрасно понимаешь, почему детей перестали выпускать. Повсюду были расклеены объявления о пропаже, в одном из которых ты узнала и себя, и сестру. Ей так и не исполнилось шесть. Тебя интересовала судьба отца и матери, но не так, как это работает в привычном понимании у родителей и детей — это было твоё незаконченное дело, твой якорь в этом мире, освободившись от которого ты сможешь спокойно вернуться на новую родину. Поначалу ты хотела оставить родителям какой-либо знак, чтобы прекратить бесплодные поиски, однако любая весточка наоборот побудит продолжать их, и в итоге ты приходишь к заключению: лучшее, что можно сделать — оставить всё как есть. Жизнь должна течь своим чередом. Выбираешь у своего дома лавочку, спрятанную среди кустарников, чтобы остаться незамеченной. Оглядываешься вокруг, примечаешь на парковке машину деда — семья собралась на праздник, в итоге оставшись переживать горе. Они справятся, твоё время в их жизни исчерпало себя. Встаёшь с места и направляешься назад, к лесу. Весна постепенно вступала в свои права. Останавливаешься у тёмных крон и подставляешь лицо тёплому солнцу, на мгновение закрывая глаза — такое не восходит в твоих краях. Постепенно в сознании вырисовывался знакомый силуэт, вызывая на губах лёгкую улыбку. Глубоко вдыхаешь, понимая — пора уходить.