***
Приехал домой в отличном настроении. Выйдя из машины напевал свою довольно старую песню.В глухую полночь Манит этот свет Кто был со мною, Все меня покиньте..... Я заблудился,выхода мне нет... В тебе брожу я словно в лабиринте Я заблудился,выхода мне нет.... В тебе брожу я словно в лабиринте...
Даже подумал что неплохо бы было вернуть её в трек-лист, потому что буквально через 2 недели, снова в тур. Благо не по России, а по Московской области. Как только зашёл на территорию дома, его взгляд сразу же упал на крыльцо. – Не понял. – увидев два своих чемодана и кучу вещей на них, ускорил шаг, и начал паралельно осматривать дом. Света ни в одной из комнат не было. – Мы переезжаем? Или хлам старый выбрасываем? – размышлял в слух Лепс. Оказавшись на крыльце дома, он ещё сильнее удивился, но вариант с генеральной уборкой и выбросом хлама сразу отпал. Так как это были в принципе, все его вещи с которыми он переезжал к Аллегровой. Достав из кармана пальто ключи, начал открывать дверь, но провернув замок пару раз, понял что дверь закрыта изнутри. Знал что женщина на внутренний замок закрывается очень редко. – Так ладно. – спустился с крыльца и пошел на задний двор, надеясь зайти через другую дверь. Но через несколько минут обнаружил, что и та дверь тоже закрыта. – Блять! Это шутки какие-то или мы в прятки играем? – сказал Лепс после неудачной попытки попасть в дом. Позакрываются, а я теперь должен под дверью ночевать. На въезде охрана стоит, они закрылись. Ну вот, кто их здесь украдёт, чтобы запираться на десять замков. Пока шёл с заднего двора, попутно набирал Аллегрову, в надежде что та ещё не спит. Ибо ночевать на улице ему не очень-то и хотелось. – Аллегрова, мать твою! – выругался, когда женщина сбросила телефон. Понимал что возможно сейчас своим стуком в дверь разбудит весь дом. Но эта ситуация его уже начинала выводить из себя и ему хотелось как можно скорее попасть домой. Несколько минут подряд, звонил и стучал в дверь, но когда за дверь послышались шаги и в прихожей зажёгся свет, свои попытки достучатся мужчина прекратил. – О, приехал. Лепсверидзе, ты охренел? Дверь мне решил вынести? Весь дом разбудил. – открыв дверь, она распростёртыми объятиями встретила мужчину. – Вы нахрена закрылись? Охраны и так полно. – Григорий попытался пройти в дом, но Ирина оперлась рукой на дверной проём, тем самым не давая этого сделать. – А тебя здесь уже не ждут. – твердо сказала она, смотря Лепсу в глаза. – Всмысле? – удивлённо спросил он. – В прямом, Лепс. – Ир, что за глупые шутки? Я устал и хочу спать. Давай завтра во всём разберёмся? – Нет, Григорий Викторович. Ваши похождения по бабам, я терпеть не намерена. Поэтому разбирамся здесь и сейчас. А ещё лучше, если ты просто сейчас свалишь из этого дома, и больше никогда здесь не появишься. Вот тогда все будут счастливы! – сказала Ирина, и хотела закрыть дверь, но мужчина не дал этого сделать. – Ты чë несёшь? Какие бабы? – он явно был в шоке и не ожидал от Аллегровой, повышенного тона в их разговоре. – Это у тебя надо спросить каких же ты там баб трахаешь. Устал он, ну да. Девица то молодая, сил надо бы много. А годы то уже не те. – Ир, я вообще ничего не понимаю. – Лепс, зато я понимаю. Давай пока не поздно, хотя уже наверное поздно. Разойдёмся, тихо и мирно. Как тогда... О романе нашем никто кроме своих не знает, что и лучше. Меньше грязи, а про тебя её и так не переставая пишут. Поэтому разойдёмся по-английски, пока по-русски друг друга не послали далеко и надолго. А детям уж сам объясняй, с Ингой я поговорила. А вот остальные на тебе. – О чем поговорила, Ира? Ты можешь нормально обяснить что произошло? Кого я там трахаю и так далее? Что вообще происходит? – недоуменно спросил, пытаясь хоть что-то понять. – Лепс не строй из себя дурака. У тебя плохо получается. Ну, а вообще то, это я должна у тебя спросить. Долго ты мне изменяешь? Хотя какая уже разница. – наконец смогла выдохнуть. – Гриш, давай просто закончим то что есть, и ты спокойно поедешь с вещами к своей модели. А со статьями в прессе и видеозаписью ты сам как-нибудь разберешься, у тебя прекрасная команда. И семья будет тоже, ты там вроде еще детей хотел. Удачи. – перешла на более тихий тон и говорила спокойно.Когда любовь умирает некуда больше идти, прости
Когда до боли сжимает сердце от приторных фраз, пустых
Когда любовь умирает, двое сжигают мосты в мечты,
А я по острому краю в небо взлетаю зачем, скажи
– Ир, подожди. Дай мне объясниться. – остановил её мужчина, когда она пыталась развернуться и уйти. – Может еще объяснительную напишешь? Гриш, заканчивай этот детский сад. Я всё что мне нужно увидела, и даже несколько раз. Поэтому переубедить меня уже вряд ли получится. – остановилась. – Я всё равно попытаюсь. Да я был в том ресторане сегодня. Ир, у нас ничего с ней не было. Это просто встреча. – пытался объясниться, в надежде на то что она поверит. – Лепс, ты сам-то веришь в то что сказал? Григорий промолчал. – Вот и я тебе не верю. – тихо сказала. – Гриш, у нас был шанс. Сначала пытались дружить, сам знаешь ничего не вышло и прекрасно понимаешь почему. Потом попытались построить отношения, тоже увы. Не получается у нас, сам же видишь. Давай просто исчезнем из жизни друг друга и будем счастливы? – Ир, я не смогу без тебя. – не знал что делать дальше, и как объясняться. С любой другой бы женщиной, давно бы после такого скандала уже ушёл сам. А с ней не мог. Пытался сохранить... – Лепс, двадцать лет в браке с другой женщиной мог? И сейчас сможешь. – Ты всегда была рядом. – Сам понимаешь дружбы после такого точно не получится. Да и не бывает её, между мужчиной и женщиной. Дружба между мужчиной и женщиной – вещь невозможная; между ними может быть страсть, вражда, обожание, любовь, но только не дружба. – Ты всегда была больше чем друг. – Ну вот и сейчас в твоей жизни я буду просто никем. Прощай, Гриш. Удачи тебе и в жизни, и в творчестве. – сказала Аллегрова, и наконец-то смогла закрыть дверь. Дверь в её дом, для него теперь закрыта на всегда. Григорий ещё несколько минут неотрывно смотрел в одну точку, а через несколько минут, покинул территорию её дома, оставив вещи на крыльце.Запутано, затянуто
Туманом над рекой,
Да только сердце занято
Давно уже другой.
Что сделано, то сделано,
И утекла вода,
А ты была уверена,
Что наша любовь навсегда.