Цикл Шахматных Досок

      Фиолетовая маска затмила все другие мысли, она будто необходимый кислород, за который Лололошка хватался, точно утопающий в этой бездне. Она мелькала картинкой перед глазами, но не давала увидеть то, что прячется прямо за ней. Ни какие моральные и физические усилия не давали плодов, память будто упиралась в твердую стену, которую подпирал кто-то с другой стороны. Но когда это он, Лололошка, считал стены — преградой? Если есть стена, значит за ней что-то есть, а ее можно разрушить, какой бы она ни была, да хоть из бедрока. Надо только освежить мысли. Попробовать подойти иначе…       Он вырывается из собственного дворца размышлений и лишь тогда подмечает, что пространство вокруг изменилось. Погруженный в собственное подсознание в поиске ответов, он и не заметил, как пустота покрылась трещинами. Из них не исходило света, но они будто ощущались всем его телом, как и ржавчины, появляющиеся на цепи.       Почему это появилось так внезапно… Возможно, не только стена — ментальна, но и… пространство вокруг, может это иллюзия… Симуляция? Звук треска, будто он ступает по льду, под который вот вот провалиться, сигнализировал о том, что путь он выбрал верный для размышлений.       Если он в симуляции, значит он может ее отключить. А судя по происходящему, чтобы ее отключить, нужно найти какой-то флаг… Дойти до какого-то условия, которое продолжает заставлять цикл работать и работать даже в фоновом режиме. И судя по всем его предыдущим успешным заключениям, ему нужно вспомнить еще кого-то. Кого-то связанного с этим Междумирцем. Кого-то, воспоминания о котором ему блокируют. Тот, из-за кого он видит, как эти, судя по всему, такие близкие ему люди и существа, предаются мучениям, после которых их настигает смерть, тот из-за кого она постигнет и самого Лололошку, если он отсюда не выберется.       Он снова вглядывается в персонажей перед собой. Осознает, что это все всего-лишь проекции, ложные образы, но боль от того не утихала. Но отрывать взгляд он не имел и малейшего права. Чтобы выбраться - придется смотреть. Вспоминает о трех отобранных им персонажах. Всматривается в каждого из них повнимательнее.       Девушка с роботом не дает ему особой пользы. Только чувство родства, близкого человека. Она будто знает что-то, но сама сказать ему не в силах.       Черный доктор казался слишком... Замученным. Он выглядел как тот, кто что-то скрывает. Но навряд ли мог сказать что-либо.       Третий кандидат оказался самым любопытным. Повторный осмотр навевал мысль об силе, исходящей из этого существа. Могущество не источалось из его внешности, но чувствовалось в ауре вокруг него. От одного его присутствия даже пробегала пара мурашек по спине. Кто он? Змея навряд ли имела большее значение, больше привлекал сам персонаж. Люциус. Он даже почему-то помнит его имя сам. Видимо это кто-то очень важный в его жизни. Хитрое выражение лица, одет он тоже явно со стилем. Кем бы мог он быть?.. Лололошка не успевает подумать еще - смерть настигает персонажа вновь, но наблюдатель хватается за этот образ. Всматривается в эту погибель. Замечает детали. Змея, что его обвивает все туже и туже, расползается по нему будто растущее дерево, втягивает в себя алое свечение. Сила ауры, чувствовавшаяся ранее, иссякала. Когда змея уже полностью обхватила своего хозяина, она испарилась, оставляя за собой лишь пару перьев, что тоже растворяются в воздухе, уступая новому персонажу.       Перья? Что здесь могут делать перья? Все другие погибают от чего-то, что с ними хоть как-то ассоциировалось и внешне. Парень с замененной конечностью оказался полностью заменен, робот вызвал ошибку стирания, девушку в шкуре какого-то монстра сожрали другие существа, парень с волшебной палочкой внезапно исчез, старик вдруг иссох, растворяясь черной жидкостью, источающей из себя чувство адского страха. Но как с этим "Люциусом" связаны перья? Ничто в его внешности не намекало на крылатых или на птиц...       Он дожидается образа снова. В последний момент дергается, отвисая на собственных цепях как можно ближе. Эти перья отдаются болью в голове, чувствуется, будто связь пытается возникнуть, но ее просто наглейшим образом обрывают в конце, когда она уже почти достигает своей цели. А значит это наверняка оно! Красные перья.. алые перья, будто кровавые. Совсем как глаза у Люциуса... Глаза! Образ крыльев с парой глаз вдруг пронзает сознание. Адская боль пронзает голову, но вдруг чувствуется рывок свободы. Грудь вдруг перестало давить грузом целого здания, дышаться вдруг стало так свободно и легко... Мысли. Мысли больше не путались внутри головы, будто им там совсем мало места, нет! Они наконец кружились во всех возможных направлениях. Вместе с ними в голове возник и полный образ...       Перед ним стояло существо, белые волосы ниспадали на плечи, немного обеспокоенные крыльями, растущими из висков, такие же алые, как еще четыре, красующихся из-за спины. На двух из них сияли глаза, немигающе уставившиеся прямо на душу Лололошки. Поймав их взгляд на себе, он почувствовал этот груз вновь, но в этот раз легко отбросил его, выпрямляя спину и поднимаясь на ослабшие ноги. Они еще с трудом удерживали своего хозяина, но казалось, что освободившейся силы внутри хватит на нечто большее. Он стоял и смотрел на это существо, но образ тоже был лишь воспоминанием, хоть и настолько мощным.       - Ты не должен был оказаться здесь, Лололошка.