Цикл Шахматных Досок

      Движение за движением, выпад за выпадом, цепи будто ничего не сдерживали, лишь не давали уйти из этого пространства. Они звенели за спиной, уже не с натяжением держа руки в воздухе, а волочась где-то внизу — он наконец освоил пустотный полет.       Шаг за шагом он шел по воздуху, по пустоте вокруг себя, будто это не ничто, а твердь, позади его спины не хлопала пара крыльев, но ему и не требовались они. Учитель, нарисованный подсознанием уже давно растворился в фиолетовой дымке, Лололошка действовал сам, по наитию, будто слился с самой пустотой, стал ей.       Он двигался вверх, вправо, влево, вниз, вперед и назад, но рано или поздно цепи натягивались. Он существовал в своем пузыре, единственной поверхностью которого оставалась лишь каменная плита, на которой он стоял все это время. Покрытая кровью и слезами, она лишь еле виднелась, когда он подходил к краю своего пространства. Плита оказалась не такой уж и огромной, бесконечной, как когда он стоял, прикованный к одному положению. Оказалось, что она ограничена лишь парой десятков шагов, но и цепь будто удлинилась с момента его осознания. Казалось, что этот кусок металла, соединенный в кольцах — всего-лишь последняя рубеж его заточителя, последняя надежда удержать Лололошку в этом странном месте.       Подобравшись к месту откуда они возникали, он нашел лишь пустоту. Они начинались будто из ниоткуда, но доверившись не глазам, а искре, он почувствовал магическую энергию от них исходящую. Мощную, невероятно мощную когда-то давно, но медленно угасающую магию — видимо с каждым разрушением своих ментальных блоков и это заклинание ослабевало. Значит и сняты не все ментальные блоки, по крайней мере он так и не мог вспомнить имени того ангела смерти. Он мог вспомнить, что та старуха называла его Павлином, мог вспомнить что его называли ангелом и чудовищем, монстром, но имени его он вспомнить не мог.       Но если он мог сломать часть заклинания разрушив стену в своей памяти, возможно можно пойти и наоборот — сколько раз этот подход спасал его здесь? Один раз уж точно он использовал метод от обратного. Стоило попробовать и вновь. Попробовать разрушить заклинание физически, чтобы освободить остатки разума.       Запрокидывая цепи вокруг себя, Лололошка закрыл глаза. Он вспоминал как Люциуса убивала его змея, поглощающая его, и сам так же обматывал себя, а потом… Как будет элегантнее разрушить цепь? Просто ее развоплотить? Медленно отрезать частями? А может… Взорвать?       Он попробовал все три варианта. Не подошло. Физическое воздействие здесь бессильно. Пространство здесь бессильно. Он пытался сжать и разжать его всеми возможными способами, что только мог придумать. Но в голову пришла мысль.       Если цепь удлинялась со временем, чем дальше он ближе подходил к этому ангелу, может попробовать откатить ее время назад? О, шутки со временем, их он еще никогда не пробовал исполнять сам… Нужна невероятная мощь, но кто сказал, что у него ее нет?       Он развернул цепь обратно в длинную линию, а после стал мысленно откатывать собственное сознание. Представлять будто он ничего из этого не знает. Медленно приближаясь к центру своей темницы — источнику цепи. Шаг за шагом, одно движение руки за другим. Вот в голове вновь размылась картинка одного персонажа, а вот и другого, а вот он и не помнит, как перемещать себя из мира в мир, а вот забыл что он мироходец. И вот он уже у цепи. Он сам заставил себя забыть все кроме цели, способа как это сделать. И собственного имени. Позади него ничего — ни воспоминаний, ни звеньев цепи, впереди — шар пустоты, из которого исходят последние звенья. Он оставляет в голове лишь два слова — только вперед. Рука уже движется сама, не знает как, не знает зачем, обладатель руки не помнит кто он. Только вперед. Внутрь шара. Рука внезапно влезает внутрь, будто в мягкий сугроб состоящий из малейших фрагментов, которые резко впиваются в вены, в руку, но зато он что-то нащупывает. Становится только больнее, но он хватается за шар, не знает зачем. Просто тянет руку, вытаскивает, но шар из ладоней не отпускает, чисто инстинктивно.       Достав его, он видит артефакт, что достал. Сфера, излучающая лишь тепло и свет. Как только она вырывается из магического заклинания, пустота вокруг трещинами распадается и исчезает. В паре десятков вокруг от него — белые стены. А сфера распадается, впиваясь под кожу, внедряясь глубже, напоминая обо всем.       Я достал свои воспоминания. Все свои воспоминания. Каждую прожитую минуту. Каждый переход. Я знаю все. Я помню все. Я вижу все. Я — Лололошка. И мне пора напомнить тебе кто ты. Джодах.