соломенный дом, соломенный пес (straw house, straw dog)

Ты хотел счастья, я не могу винить тебя за это, и, возможно, слова звучат по-идиотски, когда они болтают о радости. Но скажи мне, что тебе это нравится, скажи мне, что ты не несчастен. — Сейчас — Кас наблюдал, как Дин открыл глаза и сразу же расслабился под телом Каса. Кас окинул взглядом лицо Дина, его глаза, его нос с небольшими изъянами, свидетельствующими о том, что он был неоднократно сломан, веснушки, покрывающие переносицу и щеки, его рот, слегка приоткрытый от шока. Каталогизировал каждую частичку мужчины, которого он любит, который реально был здесь. Лежа под ним, Кас размышлял о том, какие вещи они могли бы делать, расположившись подобным образом, но внезапно вспомнил, что они не одни. И использовал стандартную для них фразу, чтобы нарушить молчание. — Привет, Дин. Огромные зеленые глаза Дина наполнились влагой. Он не совсем плакал, но Кас начал паниковать. Что он сделал? Он не хотел причинять боль Дину, он был так счастлив быть здесь, с ним. На самом деле, здесь, в бункере, все болело от падения, что меняло все в лучшую сторону. Делая это более реальным. Дин мгновение ничего не говорил, но затем улыбнулся Касу. И что-то менялось, они оба, кажется, могли дышать так, как раньше не могли. — Это сработало!!! Я ни на минуту не сомневался в тебе, Ровена, но это сработало! Голос Сэма прервал разговор между Дином и Касом. Кас заерзал. Ему не хотелось отходить от Дина, но он понимал, что им нужно поговорить с остальными в комнате. Кас встал, пошатываясь, его тело чувствовало себя не совсем нормально. — Привет, Сэм. Привет, Ровена. Думаю, я должен поблагодарить вас за то, что помогли мне вернуться, — Кас улыбнулся младшему Винчестеру и ведьме, стоявшим в другом конце комнаты. Сэм улыбнулся и бросился к Касу, заключив его в крепкие объятия. Это было немного ошеломляюще, но в конце концов он поднял руки и обнял более крупного мужчину. Сэм слегка сжал его в объятиях. — Так хорошо, что ты вернулся, приятель! Ты даже не представляешь. Сэм отстранился первым, но его руки остались на плечах Каса, и Кас улыбался, хотя это казалось странным. — Я рад вернуться. Я тоже скучал по тебе, Сэм. Ровена подошла и встала рядом с ними. — Добро пожаловать обратно, птичка Твити. Ее акцент успокаивал его, стоящего перед своими друзьями. — Спасибо тебе, Ровена, без тебя я бы все еще был там. Я не знаю, как отплатить тебе за то, что ты сделала, — пытался благодарить Кас, но Ровена отмахнулась. — Если это избавило меня от тоски и огорчения, значит, оно того стоило, тебе не нужно было быть там, дорогуша. Твое место здесь, просто, может быть, на этот раз действительно что-нибудь с этим сделаешь? — Ровена постучала его по кончику носа своим идеально накрашенным ногтем на указательном пальце, и он улыбнулся ей в ответ. — Я планирую это, — он повернулся туда, где оставил Дина, но все, что он увидел — пустой пол. Он обернулся, чтобы посмотреть, был ли Дин просто у другой стены или что-то в этом роде, но ничего. В комнате никого нет, кроме них троих, и он почувствовал болезненную пульсацию в груди. Где Дин? Почему он ушел? Кас вернулся, разве он не хотел бы быть с ним? — Сэм, Ровена. Я даже не знаю, как вас отблагодарить, но, думаю, я пойду найду Дина, а потом найду свою комнату. Я чувствую, что мне нужно немного поспать. Он отстранился, чтобы направиться к тем местам в бункере, где он мог бы найти Дина. — Конечно, чувак, теперь ты вернулся, и мы можем поговорить в любое время, — Сэм понимающе улыбнулся, а у Ровены просто появилась самодовольная улыбка на красных губах. — Не позволяй ему все испортить, будь терпелив, но будь таким же упрямым, как обычно, — сказала она ему, и Кас понимающе кивнул. Покидая комнату, Как слышал, как его шаги эхом отдавались в пустых коридорах. Он заглянул в боевую комнату, библиотеку, даже на кухню, но ни в одной из них не было никаких признаков присутствия Дина. Он даже отправился в пещеру Дина, но в затемненной комнате ничего не было видно. Оставив личную комнату Дина напоследок, он пришел к ней и обнаружил, что она заперта. Он нерешительно постучал, надеясь, что Дин внутри. — Дин? — он постучал еще раз. — Дин. Ты там? Я бы хотел поговорить. Он услышал глухой стук за дверью и приглушенное проклятие, свидетельствующее о том, что приводящий его в бешенство мужчина находится внутри. — Дин, пожалуйста. Я не знаю, почему ты вышел из комнаты, но я хотел бы поговорить с тобой. Он постоял там мгновение, ожидая, что Дин как-то отреагирует. Но, стоя там, он почувствовал себя еще хуже, и, как ни странно, стал немного беспокойным. Он подумал, что ему нужно сходить в туалет, и во внезапном озарении теперь понял причину, по которой смог вернуться. Теперь он человек. Он не может вечно оставаться за пределами комнаты Дина, как мог раньше, он должен уйти. Он не хочет этого, он хочет Дина. Но этот человек ведет себя как идиот, и Дину может потребоваться время, чтобы выйти, поэтому Кас сделал то, чего он не хотел делать. Он отошел от двери в ванную; он знал, что его собственная комната всегда готова для него. Внутреннее чувство подсказывало ему, что он может пойти туда, и все, что ему нужно, будет ждать его там. Но ему не нужна комната со скелетами в бункере, он думал о тепле дома, который Пустота создала для них. Гостиная, где они проводили так много времени вместе. Когда он справлял нужду, это почти все, о чем он мог думать. Дом, который Дин нашел и восстановил для них. Сад, в создании которого Дин был так непреклонен, и который процветал под их общей заботой. Кас хотел вернуться, хотя бы потому, что у него было то, чего он хотел больше всего, когда он был там. Он не хотел быть не понятым, он так невероятно счастлив вернуться из Пустоты, но там произошли события, которые ему почти пришлось оплакивать. Налицо были признаки того, что Дин не собирается быть похожим на Дина в Пустоте. Это было ненастоящим, но это было так хорошо. Кас сделал то, что у него получалось лучше всего: загнал свои чувства глубоко-глубоко внутрь. Если теперь, когда они вернулись, Дин больше не хотел того же самого, то Кас принял бы это. Он уважал бы выбор Дина и брал бы то, что мог получить. Прямо сейчас быть друзьями, казалось, было даже чересчур. Он направился обратно в свою комнату; она была недалеко от комнаты Дина, но несколько дверей, разделявших их, в этот момент могли составлять целые мили. Кас открыл дверь в свою комнату и тихо закрыл ее за собой. Ему не нужно было устраивать сцену. Дин не заслуживал этого, даже если все, что Кас хотел сделать, это встряхнуть мужчину, чтобы он понял. В нехарактерном для себя проявлении, Кас бросился на матрас. Это был не матрас с эффектом памяти, но упругость была приятной. Если Дин не хотел быть с Касом, то Кас должен был подумать о том, что это значит для него. Может быть, ему стоило покинуть бункер? Чтобы они оба могли двигаться дальше, Дин мог бы найти кого-нибудь другого. Кого-то, с кем он не чувствовал необходимости находиться рядом. Кас тоже мог бы двигаться дальше. От этой мысли его затошнило, как будто во вселенной был кто-то еще, кого Кас хотел бы так же, как он хочет Дина. Но нет смысла ни к чему его принуждать. Это было бы болезненно, но к лучшему. Дин заслуживал самого лучшего. Ему понадобится телефон, немного денег. Это займет некоторое время, но он сможет это сделать. Он лежал там, мысли разрывались между прошлыми воспоминаниями — фальшивыми, из Пустоты. Ощущение Дина под собой, жар Импалы, когда они сидели на заднем сиденье, мягкость волос Дина, когда он запускал в них пальцы. Между каждым горько-сладким воспоминанием Кас думал о своем будущем. Том, которое выглядело явно лишенным Дина. И, хотя ему это не нравилось, он позволил слезам пролиться, на этот раз он просто позволил этому случиться. Он чувствовал себя безнадежным, поэтому разрешил себе этот поток. Это было просто чересчур. Почему он вообще думал, что может получить то, что хочет. Это было выше его понимания, история продолжала доказывать, что это было недостижимо. Он позволит себе провести эту ночь, а потом поработает над тем, чтобы все уладить. Уйти, чтобы всем стало лучше. Все было бы хорошо, он мог бы это сделать. Если не для себя, то хотя бы для Дина.