Numero Uno.

      Информации об Аратаки Итто у нее было катастрофически мало. Она читала про о́ни, Тома немного рассказал ей про него самого, но все это давало довольно смутную картину. По итогу всего-то она и знала, что ищет высокого беловласого мужчину с красными рогами. Один из детишек с острова Рито подсказал, что этот самый о́ни часто бродит в окрестностях деревни Конда и леса Тиндзю в поисках… Жуков? Девушка подумала, что Тома ошибся. Или что она не так услышала. Но место-то ей указали, верно? Вот и торчала она на стволе аралии прямо на выходе из леса и ждала. А вдруг и правда пройдет мимо кто-то похожий по описанию? Сюин не знала, много ли о́ни разгуливает по округе, спросить об этом почему-то ей и в голову не пришло, но не у каждого есть Глаз Бога, а значит и ей не за каждым следовать. Да и будь их много, она бы точно знала, все-таки не первый месяц тут торчит. Вообще она бы с удовольствием перебралась куда-нибудь поближе к деревне, но дождь опять лил как из ведра, попадаться на глаза местным ни капли не хотелось, а потому бродить тут в человеческом обличье было опасно. И если пешком человеком ей до Конды добрых полдня пути, то ящеркой ей и за сутки не добраться. Она понимала, что затея торчать тут на дереве была абсолютно идиотской, а потому девушка намеревалась убраться куда подальше как только чертов ливень хоть немного поутихнет. За печальными думами о солнышке и доме, она абсолютно не замечала ничего вокруг. К чему чрезмерная внимательность? Уж двухметрового демона она не проглядит, даже если сильно захочет. Так она думала, пока ее не схватили. От страха Сюин чуть не сбросила хвост, готовая дать дёру куда глаза глядят.       — Вот чёрт, не то поймал! — в сердцах произнес о́ни, опуская девчонку на ладонь и осматривая от мордочки до хвоста, — Ящерка! Для боя оникабуто ты совсем не годишься, беги.       Мужчина поднес ладонь к стволу дерева в ожидании, что маленькое чешуйчатое существо тут же убежит, но этого не произошло. Бои Оникабуто. Ловит жуков. «Они те еще дурни!», — слова Томы эхом звучали в голове, глаз почти начало нервно подергивать. Кажется, она нарвалась на самого большого идиота в стране, и, о ирония! , он удостоился Глаза ее господина. Заболела голова. Захотелось свернуться где-нибудь калачиком, обнять коленки и попросить маму забрать ее обратно. А с другой стороны, ей не придется его искать, так что во всем есть свой плюс. Мужчина нетерпеливо потряс рукой, поторапливая ее спускаться, но она не двинулась с места, растопырив маленькие лапки и вцепившись в ладонь когтями, ее мотыляло вверх и вниз так сильно, что желудок начало мутить, а голова закружилась. Ну нет, этот дурак ее чего доброго так и прибьет, если ничего с этим не сделать.       — А ну прекрати меня трясти! — пискнула она. Ненавидела Сюин говорить в облике ящерицы! У всех Хранителей голоса были величественные и прекрасные, будь они людьми или животными. А она пищала как не пойми что. Однако, это сработало, беловолосая громадина перестала трясти своей огромной ладонью и поднесла ее к лицу, красные глазищи уставились на нее, будто пытались загипнотизировать.       — Пфффф! Да нет! — ее чуть не обдало слюной, громадная ладонь опять задрожала, пока гигант смеялся запрокинув голову, — Не могут ящерицы болтать!.. А может тут… Призрак?!       «Не верю… Не может носитель Глаза Гео быть таким кретином», — на этот раз глаз точно задергался, захотелось забиться головой об ту же ладонь, захныкать и уползти обратно на деревце. Черт с ним! Пусть берут у него глаз, ну его лесом! Себе дороже!       Аратаки озирался по сторонам, когти его лязгали друг об друга у нее над головой, заставляя опасливо распластаться по поверхности его ладони и молить Архонтов, чтобы идиот этот ненароком ее не пришиб.       — Уймись! — снова пискнула она, — Раздавишь ведь, олух несчастный!       — Ой! — трясти перестало, но мутило ее уже довольно ощутимо.       — А ну унеси меня подальше от этого ливня, а не то заползу тебе в ухо! — она грозно топнула когтистой лапкой и, к ее большому удивлению, мужчина часто закивал и бодро припустил в неизвестном ей напрявлении, держа ее на вытянутой руке. Капли дождя больно лупили по макушке, спине и хвосту, а потому она юрко перебежала к нему на плечо, скрываясь под широким воротником. И пока этот дуралей ее куда-то вез, словно рикша, Сюин пыталась понять: чего ж дальше делать-то?       «Надо показать ее бабушке Они! То-то она удивится! Говорящую ящерицу нашел!», — думал Итто. Приметив небольшую пещеру, где можно было скрыться от дождя, он завалился внутрь, как к себе домой и принялся искать чудное животное. Чешуйчатый зверек быстро спустился по его руке, зацепился за пальцы и потребовал опустить на землю. Итто послушно поднес ладонь к промокшему камню и ящерка плюхнулась на него, кряхтя и ругаясь. Раскаты грома оглушали, молнии били в землю, буря расходилась не на шутку. Видать у сёгуна настроение паршивое. Аратаки выглянул из пещеры, осмотрелся по сторонам и выбежал наружу, исчезая за завесой дождя. Вернулся он с небольшой охапкой веточек и парой фиалковых дынек, что обильно росли по всей Инадзуме. Ящерки нигде не было видно.       — Ну вот, сбежала, — с досадой произнес о́ни, свалил хворост в кучу и принялся укладывать его в небольшой костерок.       — Никуда я не убежала, — писк раздался где-то совсем близко, Итто подскочил на ноги и принялся осматривать по сторонам, сверху тоненько завопили, — Да не тряси ты гривой, рогами своими мне чуть шкуру не вспорол!       На голову его что-то мягко плюхнулось, повторив процесс спуска на землю, Сюин с мрачной мордашкой посмотрела на бесполезные попытки демона разжечь промокшую хворостину. Эх, не планировала она вот так провести вечер: в сырой, холодной, темной пещере с незнакомым мужчиной, у которого, кажется, не все дома. Но выбора особо не оставалось. Да и раз так вышло, можно и дело обсудить. Гигант все боролся с костром, мокрое дерево все никак не желало загораться. Ну точно, не все у него с головушкой в порядке. Девушка тяжело вздохнула и с неохотой перекинулась в свой человеческий облик, о́ни завопил и схватился за огромный, неподъемный по ее меркам, клеймор, который носил за спиной.       — Не ори, и так голова болит, — проворчала девчонка, о́ни напряженно на нее смотрел, — Занятный у тебя меч! Спорим, ты его вот сюда не сможешь воткнуть?       Она указала пальцем на единственный клочок влажной почвы, что проглядывал через камни. Итто надул щеки и быстро вонзил меч в землю, будто стремясь доказать, что он вообще на все способен. Девушка сняла с себя вымокший до нитки тоненький плащик и повесила его на меч, после чего сняла с пояса свой Глаз Бога, потерла его обеими ладошками, подула на него, будто согревая меж маленьких ладошек и по щелчку пальцев развела в пещере огонь. Объятые пламенем ветки недовольно затрещали, тени запрыгали по покрытым мхом стенам пещеры. Вернув Глаз стихии Пиро на место, она придвинулась поближе к костерку и протянула к нему ручонки, зябко ежась от холода и тоненько чихая.       — Так ты не ящерица?       — Я Адепт! — возмущенно отозвалась незнакомка, надувая щечки и глядя на него снизу вверх, — А ты чуть душу из меня не вытряхнул!       — Я ж не знал! — так же надувшись, словно ребенок, ответил о́ни, а потом принял воинственную позу, — Перед тобой Величайший, Сильнейший, Аратаки Номер Один Итто, ха-ха!       — Сюин, — сухо ответила девчонка, снова звонко чихая.       «Ну точно надо было слушать Тому и не соваться к этому Аратаки!», — думала Адепт, отвечая на тысяча и один вопрос о́ни о том, как она может быть ящеркой и человеком одновременно. Она знала, что в Инадзуме Адептов не водится, но все-равно вопросов у мужчины было многовато. Ну хоть слушал он не перебивая. А еще поделился фиалковой дыней! Она взяла половинку дыни и с удовольствием ее съела, вторая половина, так же как и другая дыня исчезли в клыкастой пасти демона. Ливень все не прекращался, выходить в такую погоду из укрытия совершенно не хотелось, так что она четко решила остаться тут, даже если этот сумасбродный о́ни решит уйти.       — Вообще, я тебя искала, — сказала она, когда вопросы любопытного Аратаки иссякли, — Хотела тебя предупредить, что сёгун отправила за тобой тэнгу. Хотят забрать твой Глаз Бога. Я переправляю людей на остров Ватацуми и хотела предложить тебе спрятаться от комиссии Тэнрё там.       — Ну нет! Настоящий мужчина не бежит от битвы! — громко продекларировал Итто, выпячивая вперед грудь. Девушка лишь поморщилась.       — О, Архонты, не кричи, голова раскалывается, — звать этого доходягу в сопротивление точно не стоит. Не захотел бежать на Ватацуми, ну и пусть! Утром тучи разойдутся, так же разбегутся и они, каждый по своим делам.       Итто болтал не переставая, а когда наконец замолчал, то заметил, что девчонка то уснула. Сжалась в три погибели у костерка и так сидя и прикорнула. Легкое одеяние цвета полуночного нефрита уже высохло, лазурные пряди водопадами струились по замшелым камням. Аратаки осторожно подкрался к девчонке, собрал ее волосы в тугой жгут и убрал ей за спину. «Нехорошо, если такая шевелюра красивая подгорит», — подумал он. Трогательно-худощавая, среднего росточка, наверное по людским меркам она совсем еще юная. Вообще-то Аратаки не собирался оставаться в пещере надолго, но решил, что бросить девчонку тут было бы совсем нехорошо, а потому остался, наблюдая за тлеющими угольками костра и ревущей снаружи бурей.