Numero Uno.

      — С возвращением!       — Рада встрече, генерал! У меня новые поселенцы, — Горо внимательно смотрел за выходящим из волнореза мужчиной. Он споро спустился на землю, после чего тут же обернулся к лодке и помог спустить с нее своего ребенка, после чего подал руку жене. Опасливо поглядывая в сторону каюты, пара поскорее поспешила за солдатом, которого генерал отправил к ним на помощь, и только мальчишка, лет пяти от роду, весело махал ручонкой в сторону волнореза.       — Всего трое?       — Почти, — замялась девушка, наблюдая за реакцией генерала, когда тот наконец заметил вылезающего из посудины о́ни. Ему было тяжеловато путешествовать в такой тесноте, да еще и с другими людьми. Благо, при Сюин попутчики не смели бросаться в него бобами или как-то выказывать недовольство его присутствием, зато с ребенком он всю дорогу очень весело проиграл во все, что только можно было в столь тесном закрытом пространстве. Однако, судя по всему, это не заставило родителей сменить гнев на милость. Для Сюин это было странным. В Ли Юэ Адептов почитали и никогда не прогнали бы просто за то, кто они такие. В Инадзуме же к о́ни относились как к прокаженным и гнали ото всюду погаными метлами. По-крайней мере, так делали с Итто, других о́ни ей повстречать так и не довелось. Горо слегка потянул ее за рукав, увлекая за собой в сторону, все еще пристально наблюдая за разминкой гиганта.       — Это же о́ни. Откуда ты достала демона? — заговорщически проворчал генерал.       — А, это Итто… У него отобрали Глаз Бога, так что я захватила его с собой… По правде говоря, нам бы на дно залечь, я его из лап комиссии вытащила. Как бы по следу не пустили Сиканоин…       — Хэйдзо весьма любопытный экземпляр, — отмахнулся Горо, — Если он покажет свой нос на Ватацуми, я буду вкурсе.       — Лично с ним знаком?       — Нет, — уши его дернулись, реагируя на приближение о́ни, — Но я тебя уверяю, я пронаблюдаю, чтобы его появление тут не прошло мимо тебя. Так значит, ты тут задержишься? Пока никаких перевозок?       — Верно, — Адепт тяжело вздохнула, — Боюсь сейчас мое вмешательство принесет больше вреда, чем пользы… Придется вам временно найти другой путь для беженцев.       — Что ж, весьма печально, но я думаю, что Госпожа Сангономия уже запаслась планом на такой случай, — генерал неловко отошел от пристально разглядывающего его демона, который был в два раза больше него самого, — Эээм, что ж…       — О, кстати, Тома просил передать. Вот, — девушка достала из складок плаща стопку писем и протянула воровато оглядывающемуся генералу, — Это для твоей колонки, как бишь ее там.       — Тише, Архонтами прошу, — прошипел он, пушистые уши прижаты к голове, а хвост опущен.       — Ой, успокойся, никто нас не подслушивает, — отмахнулась она поджимая губы, — Есть куда разместить этих троих?       — Отправим в деревню Боро, — паренек сразу расслабился, пачка писем исчезла в складках брони, — Однако… Не думаю, что люди будут рады видеть в поселении о́ни…       — В этом нет нужды, он поживет у меня. Пригляжу за ним сама, это все-таки я его притащила, мне и отвечать.       Горо кивнул. Знакомство с Итто прошло более менее успешно, хотя демон все время спрашивал, не мог ли он видеть генерала раньше. Девушка лишь взяла демона за рог и потащила за собой, заставляя оставить смущенного генерала в покое. Объяснять о́ни принцип работы чайника-обители пришлось долго, однако вскоре она научила его им пользоваться, пристроив свое убежище в укромном месте, где его никто не найдет, на возвышении неподалеку от Боро.       Целыми днями Адепт пропадала вне территории армии сопротивления, ее слежка за Фатуи была приоритетной целью. Итто же первое время абсолютно без заззрения совести пинал балду и исследовал владения Сюин. Они были небольшими и довольно скромными, занятыми и жилыми во всем двухэтажном доме были всего три комнаты: кухня, спальня самой девушки и еще одно помещение, которое принадлежало, судя по всему, ее другу. «Алатус такой безответственный, когда дело доходит до своего здоровья, что мне частенько приходится затаскивать его сюда, чтобы подлатать и заставить отдохнуть. Всю кровь мне выпил за последние пару столетий. Больше двух тысяч лет, а мозгов как у подростка, сил моих нет», — ворчала Адепт, нарезая морковку, нож в ее руках смотрелся угрожающе. Аратаки немного смутил факт того, что девушке оказалось почти пять сотен лет, но для Адепта, как говорила она сама, это сущие мелочи. А вот факт того, что в этой обители бывает мужчина, которому, в довесок, еще и выделили комнату на бессрочной основе, вообще застявлял нервничать и злиться. Однако, Аратаки не считал, что имеет право высказываться на этот счет. Вскоре Итто стал выбираться из укрытия в попытках наладить контакт с людьми. Ему было тяжело почти все свое время проводить в одиночестве, отсутствие Глаза Бога давило на его психику, в чем он, конечно, никогда бы не признался. Потому что мужчина не показывает своих слабостей! Все эти его заявления о том, что мужчина должен, а чего — нет, всегда веселили девушку. Ее, похожий на звон стеклянных колокольчиков, смех заставлял Аратаки глупо улыбаться во всю пасть. Ему искренне нравилось время, что они проводили вместе. Девушку было интересно слушать, она не заставляла его «повзрослеть» и «вести себя серьезно», его истории ее не утомляли, а еще она вкусно готовила. Однако, она не так много времени проводила в своей обители, а без нее о́ни жутко тосковал.       Дети всегда быстро привязывались к веселому дядьке с рогами, который любит весело шутить и готов играть с ними днями напролет, однако, родителям этих детей подобные игры удовольствия не приносили.       Чертов ребенок в своей дурацкой огромной шляпе! Чуть не раздавил ее, пока она следовала за беспечными балбесами, крайне громко обсуждающими Глаза Порчи. Если бы не он, девушка получила бы кучу ценной информации! А так пришлось, подобно обычному зверю, сбросить хвост и улепетывать, что есть мочи. Дурацкая форма ящерицы! Как она завидовала Сяо и его истинной форме Златокрылого Короля. А она что? Мелочь чешуйчатая, только и может делать, что за смертными наблюдать, какая досада! Господин убеждал ее, что все это связано с ее небольшим возрастом, в будущем она обязательно раскроет свою истиную форму и станет прекрасным и сильным Адептом! А сейчас она ящерица. Мелкая и писклявая. Сколько войн ей нужно пройти, чтобы вырасти?!! В конце концов, мало что ли она уже пережила?       За такими думами она, несолоно хлебавши, возвращалась в свою обитель. Обессилевший о́ни валялся на земле недалеко от чайника, она поторопилась к нему, падая возле мужчины на колени и тут же водружая на них его голову.       — Итто? Итто! Что случилось?! Вот черт, — волочить на себе Сяо проблемой не было, а вот тащить на себе демона — та еще задачка…       Очнулся он от того, что в его лицо настойчиво плескали водой. Демон еле еле поднялся было на локтях, но ухнулся обратно.       — Что случилось?! — обеспокоенная девушка нависла над ним, похлопывая его по щекам, чтобы о́ни снова не отключился.       — Меня… Бобами закидали, — признался Аратаки. Тяжело вздохнув, она легонько гладила его по голове, пока мужчина лежал на футоне то и дело громко чихая. Нелюбовь деревенских к Итто пусть и не прошла мимо нее, но она никогда не думала о том, что это отношение было настолько серъезным, а теперь плоды этого были на лицо, — За что они так? Я ведь просто играл с детьми… Это все рога?...       — Не переживай так, Итто, — она гладила его по волосам, глаза у о́ни были такие печальные, что в них буквально было тяжело смотреть, но она не отводила взгляд, — Людям свойственно бояться тех, кто на них не похож.       — Но ведь ты говорила, что у таких как ты, у Адептов, тоже… — девушка покачала головой, перебивая его, зная наперед, о чем именно он думает.       — Люди Ли Юэ издревле уважали и почитали своих Адептов, как защитников. Многие из нас проливали свою кровь и отдавали жизни за то, чтобы отгородить простых людей от ужасов войны, от смерти, от голода и страданий. Мы отдали очень многое за то, чтобы получить к себе такое отношение. И все же, как бы это ни прозвучало, лично мне цена кажется непомерно высокой, — ее лицо исказили печаль и страдание, она с тяжелым вздохом прикрыла глаза, стараясь изгнать плохие воспоминания. К чему сейчас бередить эти раны? Скорбь по погибшим не нуждается в громких словах, она несет ее многие годы тяжким грузом, погребенную под сотнями замков и запретов. Это чувство останется с нею на веки, но говорить о нем не было никакого смысла. Такие темы лишь нагнетали обстановку. Аратаки лежал на ее коленях, пальцы ее ласково перебирали пушистые пряди его волос и эти прикосновения будто давали ему сил. Сил смириться с потерей очень драгоценной для него вещи, без которой он был, словно без куска собственной души. Сил попытаться завоевать доверие местных еще раз. Даже чертова аллергия будто отошла на задний план. Он смотрел на нее снизу вверх, тени падали на красивое лицо, — И тем не менее, даже не смотря на такое отношение людей к Адептам, многие из нас стараются держаться от простого люда подальше. Те ужасы, что всем довелось пережить, делают черствыми и нас тоже. После всех этих войн у меня остались лишь Господин и Сяо. И пусть я знаю и многих других людей и Адептов, но все же…       Итто не нравилось, когда она говорила об этом Сяо, ему почему-то было обидно. Слишком высокого она о нем мнения. Кряхтя, он поднялся, отрывая голову от ее колен, после чего вперился в нее внимательным взглядом, что заставило девушку замолчать. Она непонятливо хлопала глазами, смотрела, склонив голову на бок, будто пыталась прочитать его мысли, но такое было ей не под силу. Большие когтистые ладони легли ей на щечки, заставляя выпрямиться по струнке и покраснеть. Он снова гипнотизировал ее своим взглядом, не давая расслабиться ни на секунду, не оставляя возможности прервать зрительный контакт.       — Мне почему-то очень не нравится, когда ты рассказываешь про другого мужчину, — смущенно признался о́ни. Почему же с ней так жарко? Может это все еще от аллергии? Может из-за ее Глаза Бога? А может потому что она такая красивая? Парень тряхнул гривой, осторожно убирая ладони от ее лица, стараясь не задеть драгоценную кожу когтями, одновременно приближаясь к ней, — Я ведь Величайший Аратаки Итто и хочу быть единственным.       Конец фразы жаром обдавал кожу на щеке. Девушка инстинктивно подалась вперед и их губы встретились в мимолетном легком касании. Глаза демона вспыхнули яркими искрами, ее потянуло вперед под натиском когтистых рук, шершавый язык прошелся по нижней губе, словно выманивая еще один поцелуй.       — Никакого уважения к Адепту, — прошептала она, позволяя о́ни целовать ее. Аккуратными, но жадными движениями, он сжимал ее сильно, ощущение близости пьянило и затуманивало разум, воздух покинул легкие, а сердце отбивало бешеный ритм, близкое к тому, чтобы сломать грудную клетку. Его руки, его губы, его запах и тепло заставляли ее хотеть сдаться в его милость, каждое касание будоражило разум и разгоняло кровь.       — Когда-нибудь, — горячо прошептал он в ее искусанные губы, — Я стану для тебя Номером Один.       Почему-то Сюин в этом не сомневалась.