J'aime Paris et toi

      Ледяная вода обжигала разгоряченное тело. Паша упёрся лбом в кафельную стенку и просто стоял, что-то было в этом из мазохизма. Наказание за глупость? Она была так пьяна вчера, что её побег даже не удивителен. Как предсказуемо и, как ужасно. Об эту стенку хотелось биться головой. Как теперь смотреть ей в глаза? Сможет ли он сделать вид, что ничего не было? В ней почему-то совсем не сомневался, она словно за стеной скрывала чувства, такой профессионализм за день не натренируешь. Он никогда не мог понять, что скрывается в этой красивой голове. Вопрос о том, как вышло, что он полюбил ее, быстро привел его назад к Диане. Их внешнее сходство бросалось в глаза, стоило лишь задать правильный вопрос. Про Диану он знал, кажется, все: что любит, чем живет, всех друзей и подруг и даже детские мечты. Не это ли стало для нее тем самым триггером, что заставил броситься искать приключения на стороне? Разбираться в этом не хотелось абсолютно. Любая мысль о ней по-прежнему сильно бередила душу, но еще больше это делала та, кто, испугавшись, умчалась, громко хлопнув дверью. Перед глазами легко вставали её соблазнительные изгибы, стройное тело, поддающееся любым его движениям, выгибающееся в такт касаниям. Она была настолько прекрасна и близка вчера, настолько же насколько далека стала сейчас. Тело закоченело, но словно в шутку, внутри все сильнее разрасталось возбуждение. - Черт, - Крутанул ручку до упора, ледяная вода обжигала. В конце концов, тело одеревенело настолько, что физическая боль застлала душевную. Так лучше, так спокойнее. С трудом выполз, натянул боксеры прямо на мокрое тело и рухнул назад в постель. Сегодня, пожалуй, стоит остаться в номере.       Пока шуршала вещами, заметила карточку-ключ и в голову почему-то не пришло никакой иной идеи, кроме как взять её с собой, чтобы потом также тихо зайти. Но она не учла, что окно было приоткрыто, а, следовательно, и дверь захлопнулась со страшным шумом. Замерла, вслушиваясь в тишину и надеясь, что Паша не проснулся, быстро пошла к себе. Кое-что из одежды и правда оказалось совершенно испорчено, будь это муж, наверняка устроила бы сцену, но сейчас почему-то это вызвало лишь мечтательный смех и улыбку. Старалась сделать все очень быстро: приняла душ, переоделась в чистую одежду, короткие шорты и объемная футболка, если пойдут куда-то, подумает, как стоит приодеться, а пока, поспешила вернуться. Едва ли прошло полчаса, но атмосфера в номере как-то невесомо изменилась с приятной неги на густым маревом витающее напряжение. Паша дремал, но как-то очень странно: ноги на полу, сам на кровати, руки раскинуты в стороны. Ей и в голову не пришло, как выглядело то, что она ушла утром, что сбежала. Осторожно забралась на кровать с другой стороны, нависла над ним, разглядывая нахмуренное лицо, даже во сне чем-то недоволен. Провела рукой по коротким влажным волосам, коснулась губами бледных холодных губ, весь он был почему-то очень холодным и бледным. Паша вздрогнул, открыл глаза, дернулся. - Ты? - кажется у неё дежавю, когда-то подобное уже случалось - Я, а ты кого ждал? - так забавно было наблюдать, как на его лице сменяют друг друга шок, удивление, радость - Я думал ты ушла, - голос звучит хрипловато, ну ещё бы, столько стоять под холодной водой. Он прокашливается, приподнимается, внимательно оглядывая её. Другая одежда, слегка влажные волосы. Оля замечает его взгляд и, расплывшись в улыбке, указывает куда-то за свою спину - Можно я у тебя посушусь? - Конечно, - шокировано бормочет он, провожая взглядом стройную фигурку, что еще несколько часов назад изнывала в его руках, а теперь, когда он почти поверил, что потерял ее, вновь вернулась и с самым невозмутимым видом разматывает в его собственной спальне шнурок от фена. Оля вдруг что-то вспоминает и подходит, прикладывая руку к его лбу. - А ты чего такой холодный? Ледяной душ принимал, что-ли? - Паша кивает, совершенно без всякой задней мысли, и тут же получает легкий толчок в плечо. - Ты дурак, что-ли? Заболеть хочешь? - фен временно отправляется обратно на столик, а брюнетка поднимает с пола одеяло, тут же накидывая его на мужчину, а затем, видимо, передумав, забирается на кровать и аккуратно закутывает. - Сиди так, пока не отогреешься, - он уже хочет что-то возразить, но вместо этого она затыкает его поцелуем. Нежным, с нотками какой-то обиды с его стороны. Она отстраняется, внимательно глядит в его голубые глаза, словно о чем-то задумываясь, мысленно сравнивает то, что отринула вчера и к чему пришла сегодня. - Я думал, ты ушла, - вновь говорит он и фраза тонет в его следующих словах - Совсем ушла, испугалась, - первым порывом было посмеяться, сказать ему, какой он дурак, что мог подумать такое, но в нем она видит столько боли, от одной только мысли, что вновь ошибся, что снова ступил не в ту степь и оступился. Хочется как-то доказать ему, что то не минутный порыв, а истинное желание, продиктованное многими причинами и измена мужа одна из них, но причина не главная. Скорее, это было, как зеленый свет на перекрестке жизненного пути, как сброшенный с уставших плеч балласт. Вместо слов вдруг усаживается на такие же холодные, как и все тело, колени и крепко обнимает. - Прости, я думала вернутся пока ты спишь, пожалуй, мне стоит перетащить сюда пару вещей, чтобы больше не пришлось уходить. - Он подается вперед, охотно, наконец, расслабляется, утыкаясь носом во влажные волосы, тянет за края одеяло, заворачиваясь вместе с ней. - Паша, ты холодный, - она смеется, вяло отбрыкиваясь - Я холодный? Думал, вчерашняя ночь убедила тебя в обратном, - пожалуй, пара десятков свободных минут у них имеется. Одеяло вновь летит куда-то на пол, а предусмотрительно надетые шорты с футболкой вновь стянуты ловкими пальцами.