“Ремиссия”

Феликс уже двадцать минут сидел над тарелкой отварной гречки, которая давно остыла, набирал её в ложку, а затем сбрасывал назад. Он понимал, что должен был поесть, но не мог. Он просто не хотел этого. И проблема была уже не в голове, а в полном отсутствии аппетита. Смотреть на еду было тошно, только от запаха блевать хотелось моментально. Феликс глубоко вздохнул, набрав побольше воздуха в лёгкие, наскрёб немного гречки в ложку и поднёс ко рту. Феликс резко запихнул её в себя, немного подержал во рту и стал жевать. Руки самовольно тряслись, совершенно не поддаваясь контролю. Он уже отвык от этого ощущения еды во рту. Да и его организму этот процесс казался чем-то ненужным, бесполезным и неприемлемым. Ликс вскочил с места и быстро подбежал к мусорному ведру, взял его в руки и выплюнул в пакет пережёванную крупу, так и не проглотив ни капли. Пиздец. Феликсу хотелось разрыдаться от осознания всей серьёзности ситуации. Его желудок стал просто отвергать пищу. Всё? Неужели, на этом всё закончится? Неужто Феликсу суждено умереть от полного истощения, потому что он элементарно не смог поесть? Феликс так сильно пытался избавиться от чувства голода раз и навсегда, но когда его вес стал достигать сорока одного килограмма, а голова кружилась даже лёжа на кровати, он всерьёз задумался над истинностью своих желаний. Теперь Ликс был полностью доволен своим телом, но цифры на весах стали не на шутку пугать его. Если верить словам врачей, что были сказаны ему во время пребывания в больнице, то крайняя цифра - тридцать девять. А дальше - смерть. Но Феликс не хотел умирать. Он только начал испытывать хоть какие-то положительные эмоции, а теперь мог потерять всё по щелчку пальцев. И самым страшным было то, что каждые два дня его вес снижался на сто грамм. Феликс уже дошёл до состояния, когда практически перестал пить обыкновенную воду. Всё близилось к одному исходу. Ликс вернулся на кухню и неохотно сел за стол, снова стал смотреть на гречку, лежащую в тарелке. Надо, даже если стошнит. Феликс выдохнул, как человек, который собирался выпить крепкий алкоголь, после чего резким движением отправил ложку в рот. Он стал быстро её пережёвывать, чтобы не чувствовать вкус, попытался поглотить, но попытка вновь оказалась безуспешной. Содержимое оказалось в салфетке, которую Ликс подготовил заранее, на всякий случай. Он вновь попробовал проглотить несчастную крупу, но и в этот раз провалился. Из глаз начали стекать крупные слёзы из-за ужасной тошноты, противного кома в горле и жуткой ненависти к собственной беспомощности. Он не смог даже поесть по-человечески. — Феликс, ты не знаешь, когда родители верну… Чонин застыл на месте, увидев, как Феликс, из глаз которого нескончаемым потоком стекали слёзы, пытался запихнуть в себя немного еды. По всему столу были разбросаны салфетки с чем-то мягким внутри, а мусорное ведро, стоявшее около стола, было заполнено ими же. — Уйди… — всхлипывая, сказал Феликс. — Просто уйди, пожалуйста… Чонин самому захотелось заплакать при виде этой картины. Как же он не уследил за Ликсом и допустил такое?... Он ведь виделся с ним чаще, чем кто-либо другой, а в итоге просто забил на его проблему, хотя прекрасно знал про неё с самого начала. Чонин думал, что Феликс сам справится, но когда ситуация становилась всё хуже, тот уже отказывался принимать помощь. Боже, какой же я хуёвый брат… — Феликс, — протянул Чонин и сел рядом с ним. — Что с тобой происходит? — Не знаю я! — вскрикнул он сквозь слёзы, посмотрел на тарелку и резким движением скинул её на пол, рассыпав содержимое по всей кухне. Чонин знатно ахуел от увиденного. — Я уже ничего не знаю… Ликс положил голову на стол, закрыв её руками, истошно всхлипывал и окончательно осознал, что потерял себя. Феликс больше не мог контролировать свою жизнь, ведь она взяла верх над ним. Чонин стал поглаживать его по макушке, поджимая нижнюю губу, чтобы не заплакать. — Всё будет хорошо. — Ничего не будет, — пробубнил тот, не поднимая головы. — И я уже не уверен, что будет вообще. — Ты не можешь поесть? — Мгм, — всхлипывал он. — Феликс, тебе нужно сходить к врачу. — И что он мне скажет?! — наконец посмотрел на него Ликс. Его глаза были красными от слёз, а виднелась в них лишь пустота. — Этим врачам плевать на всех, понимаешь?! Если бы было по другому, то они бы не выписали меня из больницы, когда я весил сорок пять. Они просто работают, чтобы получить денег, не больше. Их выставляют героями, но им похуй на состояние людей! Феликс глубоко вздохнул, подняв голову вверх. — Уж лучше умереть, чем ещё раз пойти к врачу. — Тебе просто не повезло, — поглаживал его по плечу Чонин. — Поверь, есть такие доктора, которые действительно могут тебе помочь. — Мне уже никто не поможет, даже бог.

***

Сегодня Феликс впервые шёл домой к Хёнджину. Тот попросил его помочь разобраться с химией, с которой Хван ещё со средней школы находился в состоянии холодной войны. Ликс же хорошо разбирался в химических реакциях, поэтому с лёгкостью согласился помочь ему. Да, Хван был на год старше Феликса, но его уровень знаний в этой сфере остановился на запоминании формулы воды. Феликс ещё раз перепроверил адрес и позвонил в дверь огромного частного дома. Его удивило лишь то, что территория не была ограждена забором. На месте родителей Хёнджина, Феликс бы давно обзавёлся сторожевыми собаками. Спустя несколько секунд перед ним распахнул дверь Хван. — Привет, — улыбнулся он, — проходи. Ликс переступил через порог и стал разуваться. Внутри дом казался ещё больше. Высоченные потолки, очень много свободного пространства, царил стиль изысканного минимализма. Прям дворец. Хёнджин сказал ему подняться на второй этаж и проходить в его комнату, рядом с которой находился туалет. Феликс завернул налево и с третьей попытки нашёл ванную, до этого зайдя в родительскую комнату и пару гостевых. Им бы таблички повесить, чтобы люди не путались. Ликс принялся намывать руки с мылом, от которого пахло какими-то цветами. Наверное, розами. Он вытер их полотенцем и вышел из уборной, открыл дверь напротив и попал в комнату Хёнджина. Она абсолютно всем отличалась от других. Словно Ликс переместился в совершенно другой дом. Плакаты на стене, гитара, мольберт, возле которого валялись картины и огромная кровать в углу. Раза в три больше, чем у Феликса. — Ахринеть, — раскрыв рот, произнёс он. — У вас не дом, а целый особняк. — Спасибо, — неловко усмехнулся Хван. — У отца работа хорошая, правда, пропадает на ней вечно. — У меня отчим с мамой тоже на работе поселились. Они пару секунд стояли молча, после чего Феликс скинул рюкзак со спины и достал оттуда свою тетрадь по химии. — Начнём? — На самом деле, я не для этого тебя позвал, — почесал затылок Хёнджин. — Я просто хотел провести время вместе. — Тогда почему не сказал прямо? — А ты бы согласился? Феликс всерьёз задумался над его словами. Он и вправду не любил ходить по гостям или гулять без цели, поэтому вряд ли бы пошёл к Хвану просто так, без причины. — Мы можем посмотреть фильм и… Хван не договорил, поняв, что чуть не предложил ему поесть чего-нибудь вкусного во время просмотра. — Вообще, я хотел предложить тебе остаться на ночь. — Но, хён, завтра же четверг. А школа? — Вместе пойдём. Только не говори, что не сделал домашку и паришься из-за оценок. — Знаешь ведь, что я давно болт положил на уроки. — Знаю, поэтому и предлагаю остаться. Блять, что мне делать?! Он ведь сто процентов захочет меня накормить, а что я должен ему ответить? «Прости, Хёнджин, но я блевать хочу от вида еды»? — Я не знаю… — Понимаю, что тебя останавливает, но не волнуйся. Заставлять есть не буду, только если сам захочешь, на что я очень надеюсь. Не надейся. — Ну… Хорошо, я согласен. — Ура! — обхватил его хрупкие плечи Хёнджин, заключив в объятия. — Я так рад. — А родители ругаться не будут? — Отец на работе до утра. — А мама? — Да фиг знает, где она, — махнул рукой Хван. — Уехала десять лет назад, так я о ней и не слышал. — Ого… — Всё в норме, не парься. — Так, чем займёмся? — Предложение о фильме ещё в силе. — Как насчёт Гарри Поттера? Я давно хотел пересмотреть. — Отлично. Телевизор, как и в принципе вся комната Хвана, был невероятно большим. Целый домашний кинотеатр. По бокам от него стояли громадные колонки, звук из которых предвещал быть чистейшим. Хёнджин зашёл в приложение на телевизоре, нашёл нужный фильм и выключил свет, чтобы создать подходящую атмосферу. Ему хотелось принести большую тарелку с попкроном, сделанным в микроволновке, но не стал. Знал, что Ликсу его идея не понравится. Вместо этого он притащил две бутылки с колой без сахара, отдал одну Феликсу, а вторую забрал себе. Хёнджин достал тёплый плед из шкафа, создав максимальный комфорт для Ликса. —Как думаешь, Хагриду бы пошли два хвостика? — Не знаю. Всё, как нельзя лучше. Они сидели в кромешной тьме, оставив из источников света только телевизор, на котором воспроизводился любимый фильм. Хёнджин закинул одну руку на плечо Феликса, пока тот удобно устроился на его коленках. Их согревал плюшевый плед, что было очень кстати, ведь Ликс стал не на шутку замерзать в последнее время. А главное - никакой еды и её упоминания. — Холодно? — спросил Хван, заметив, как трясётся Феликс. — Да. — Давай согрею. Хёнджин раскинул руки в стороны, подав ему знак. Феликс, улыбнувшись, залез на него и упёрся спиной о грудь Хвана, после чего почувствовал тепло от его рук, которые тот закинул на его плечи. Уютно. Феликс выглядел слишком правильно в его объятиях. Такой крепкий и надёжный Хван, и такой хрупкий и маленький Ликс. Они дополняли друг друга, как Инь и Янь. — Лучше? — Ага. Два часа пролетели, словно десять минут. Хёнджин взглянул на часы, которые показали ему восемь вечера. Не удивительно, что он так сильно хотел есть. — Феликс, я пойду на кухню, ты здесь будешь? Он лишь кивнул в ответ. — У меня есть протеиновые печеньки и батончики, не хочешь? — с надеждой в голосе спросил он, мысленно скрестив пальцы. — Давай. — Давай? Хван не мог поверить своему счастью. Неужели, неужели это произошло? — Я мигом, — улыбаясь произнёс Хван и побежал к шкафу, стоящему в углу комнаты. Казалось, что это и не шкаф вовсе, а магазин спортивного питания. Коробки печенья и батончиков, какие-то витаминные напитки, протеин в банках, различные снеки, сладости без сахара, и всё это от разных производителей. Реально богач. — Бери всё, что хочешь. Ликс поднялся с кровати и подошёл к нему, хорошенько рассмотрел каждый из продуктов и достал из коробки какой-то батончик, в котором было всего сто калорий. Точнее, это для других всего, а для Ликса это прям дохуя. — Я быстренько поем и вернусь, — не переставал улыбаться Хван. — Если что, ты можешь ещё что-нибудь взять, не стесняйся. — Хорошо. Мне бы это в себя запихнуть… Когда Хёнджин вышел из комнаты и оставил его одного, Феликс стал тщательно изучать состав батончика, смотря на заднюю сторону обёртки. Белка в два раза больше углеводов, да и жиров не особо много. Может, действительно это съесть? — Так, давай, ты же не хочешь сдохнуть прямо в его доме, — сказал сам себе Феликс и глубоко вдохнул. Он развернул упаковку и для начала понюхал батончик. Запах приятный. Но стоило ему поднести батончик к губам, как рвотный рефлекс тут же сработал. Феликс был уверен, будь бы он сыт, то точно бы выблевал всё прямо в этот момент. Он резким движением откусил батончик, чтобы не тянуть кота за яйца, и стал жевать. Всё шло максимально плохо. Он не знал, где взять салфетку, поэтому просто сплюнул в руку. Ну давай же! На всякий случай Ликс решил пойти в ванную, чтобы в случае аварии его вырвало в унитаз, а не на ковёр, который стоил дороже его жизни. Он ещё раз откусил батончик, пытаясь сдержать рефлекс и не выплюнуть его. Привычка, которую Феликс вырабатывал месяцами, теперь обернулась против него. Но он смог. Ликс через силу проглотил кусочек, который жевал около минуты и стал ждать чуда. Но его не произошло. Примесь, оказавшаяся в унитазе, напоминала смесь желчи и шоколада. Отвратительно. Из глаз Ликса прыснули слёзы, но не из-за того, что пару секунд назад его истошно вырвало, а из-за полного отчаяния и разочарования в себе. Он не мог даже поесть. — Феликс, ты там? — донеслось из коридора. — С тобой всё в порядке? — Да, я скоро вы… Хёнджин услышал, как тот издал истошный надрывистый звук, не успев договорить. — Ликс, открой! — стал дёргать за дверную ручку Хван. Блять, Как ты себе это представляешь?! Спустя пару минут, за которые Хёнджин успел раз двадцать спросить Феликса про его состояние, замок провернулся, а дверь слегка приоткрылась. Хван тут же влетел к нему и сел на корточки, приложив ладони к его щекам. Ликс беззвучно плакал, оперевшись спиной о холодный унитаз. Его глаза жутко покраснели, а веснушки горели ярко-оранжевым цветом, тональный крем с которых смылся из-за горячих слёз. Феликс чувствовал себя максимально хреново. — Что произошло? — Вырвало меня, — коротко ответил он, — три раза. - Но… Чем? — Колой, желчью и кусочком батончика. Из-за него это всё и случилось. — Господи… — закрыл руками лицо Хван. — Ты не можешь поесть, Ликси? — Нет, не могу. Даже если хочу. Хёнджин больше не мог терпеть. Он устал скрывать эмоции, которые испытывал каждый раз, когда с Феликсом происходило что-то подобное. Он опустил голову на коленки Феликса и стал рыдать. Ликс был прав, общение с ним приносило невероятную боль. Но Хван не собирался бросать его в борьбе со своими проблемами в одиночку. Он обещал, что никуда не уйдёт, и сдержит своё обещание. — Хёнджин, — прошептал Феликс, поглаживая его волосы. Он поднял голову и посмотрел в глаза Ликса, покрасневшие от слёз. Только он уже не плакал, а улыбался, в отличии от Хвана. — Да? — всхлипнув спросил он. — Мне нужна помощь.

***

Ликс сидел на кровати, пождав ноги к груди, пока Хёнджин лазил в шкафу в поисках пижамы для него. Хван всегда ходил в вещах на два размера больше, поэтому не знал, что дать Феликсу, чтобы он не утонул где-то в недрах футболки. — Вот, это самая маленькая. — Спасибо. Всего на три размера больше. Прекрасно. — Штаны поискать? — Они не нужны, — усмехнулся Ликс, развернув майку. — Я как в платье буду. — Как знаешь. Почему ты так холодно отвечаешь?… — Хёнджин, что-то случилось? — Я просто думаю. — Над чем? — спросил Феликс и стал снимать огромную толстовку. Он поднял руки вверх и стал стягивать кофту, совсем забыв про состояние своего тела. Хёнджин впал в полнейший ступор. Он ещё никогда не видел настолько худого человека. А если говорить точнее, то истощённого. Как физически, так и морально. — Феликс… — Да? — как ни в чём не бывало спросил он, снимая свободные джинсы. У Хёнджина зазвенело в ушах от испытанного ужаса. Сколько сантиметров просвет между его ляжками? Десять? Пятнадцать? Хван просто не знал, сколько составляло расстояние между костями ног. — Сколько ты весишь? — низким и строгим тоном спросил Хван, не показывая ни единой эмоции на лице. — Хёнджин, я не хочу это обсуждать. — Сколько? — Доебаться до меня решил? — спросил Феликс, но ещё более низким тоном, задействовав все способности своего чарующего голоса. — Извини, — словно опомнился Хёнджин, помотав головой. — Я не с той интонацией говорил. Скажи, пожалуйста, сколько ты весишь? — Мало. — Это я знаю. И знаю, что ты врал мне про свой вес. — Я был вынужден. — Я думал, что ты перестал лгать мне. — Да, перестал. Но недавно. Хоть и горькая, но правда. — Не буду тебя пытать, — тяжело вздохнул Феликс. — Я вставал на весы три дня назад. Сорок один. — И ты ещё жив? — Как видишь. — Я не знаю, что сказать. Хван не понимал, какие эмоции испытывал в этот момент. В его голове смешались чувства вины, отчаяния, безысходности и даже некой гордости за Феликса. Сколько же он пережил, сколько боли пронёс через себя? И всё ещё стоял на ногах, улыбался и радовался. Хотя бы пытался. Удивительный человек этот Ли Феликс. — Можешь ничего не отвечать. Я сам виноват, сам втянул себя в это болото и сам должен разобраться со своей проблемой. Понимаю, что сам просил тебя о помощи, но мы оба понимаем, что моя ситуация практически безвыходна. Феликс стал другим. Он стал рассудительным, спокойным и говорил, как более зрелый человек. Этот парень пережил слишком много ужасного для своих лет, поэтому слишком рано повзрослел. — Но ты не должен нести весь груз на себе. — Должен, это ведь мой груз. — Я могу помочь тебе. — И как же ты это сделаешь? Будешь рядом? Будешь поддерживать меня? Хёнджин, я умираю на глазах, мой вес критический, и я не могу остановить процесс его снижения несмотря на то, что хочу этого. — Только не говори, что смирился. — Не скажу, это ведь очевидно. — Ты хочешь опустить руки и просто так сдаться?! Ликси, ты столько пережил и так долго боролся, неужели, всё это было зря? — Ты знаешь, что такое эмоциональное выгорание? — Слышал, но не углублялся. — Когда долго занимаешься одним и тем же, пытаешься достичь цели и не видишь результата, то перестаёшь видеть смысл продолжать всё это. Ты теряешь смысл во всём, даже в собственном существовании. Я так хотел похудеть, чтобы полюбить себя, но в итоге лишь больше возненавидел своё тело. Теперь я мечтаю хоть немного набрать, чтобы жить, но не могу. Мой желудок отвергает пищу, больше не может нормально функционировать и переваривать её. Исход очевиден. Я умру, Хёнджин, и ничего нельзя с этим поделать. Прости, но я устал. Вены на шее вздулись от ярости. Только Хван не понимал, злился он на себя, или же на Феликса. Хёнджин подошёл к нему, пару секунд посмотрел в пустые глаза и хотел прописать Ликсу пощёчину, но вовремя остановился и сжал руки в кулаки. Он глубоко вздохнул, сглотнул ком в горле и расплакался. Феликс исчезает на глазах, а самое страшное, что спокойно принимает это. Хёнджин не хотел его потерять. Он не мог его потерять. — Феликс, прошу, не сдавайся. Ликс холодно смотрел на него, так холодно, что по телу Хёнджина пробежалась мурашки. Перед ним словно стоял не человек, а бесчувственная статуя. — Хёнджин, ты всё ещё меня любишь? — Да. — А я тебя, кажется, нет. И мир Хвана рухнул в долю секунды. Ему хотелось кричать, рыдать, схватить Ликса за руки и на коленях умолять остаться. Но в итоге он просто провёл большим пальцем по его щеке, прикоснулся к ней губам и робко поцеловал. Хван положил руки на его плечи и, смотря в глаза Феликсу, произнёс: — Спасибо тебе за всё. — Прости меня за всё. Ликс решил пойти домой. Он переоделся, подхватил рюкзак с пола и помахал Хёнджину на прощанье, после чего вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Хёнджин не знал, увидит ли он его ещё раз, сможет ли снова с ним поговорить и крепко обнять. — Ты думаешь, что не нуждаешься в помощи, потому что привык решать свои проблемы самостоятельно. Но мы не железные, Феликс, люди должны поддерживать друг друга, в этом и заключается смысл общения между ними. — Значит мне не стоит общаться с людьми. Я только и делаю, что доставляю им хлопоты и создаю проблемы. — Это не так. — Хёнджин, хватит, — твёрдо отрезал он. — Я не хочу, чтобы ты нянчился со мной. Я уже не маленький, сам справлюсь. Хван не нашёл другого выхода, кроме как выпить. Он поплёлся на кухню, открыл ящик с дорогущим алкоголем и достал бутылку коньяка, купленного отцом пару недель назад. Хван никогда не понимал, почему люди первым делом тянулись к стопке, когда их бросали, но теперь понял. — Надеюсь, что ты справишься, — смотря на их фотографию с Феликсом в телефоне сказал он. —Ты сильный, ты должен бороться. А я подожду. Я дождусь момента, когда ты будешь счастлив. Прости, что не смог помочь. Я правда старался.