***
До сих пор помню пустую грязную улицу, маленького мальчика с пистолетом в руках и убеждением в глазах. В тот миг я принял свою смерть, думал лишь, как добраться до Нины и попрощаться… А потом появился он. Я сначала не поверил, удивился, как Трассел смог найти меня, но после увидел в свете фонаря, что шерсть волка не белая, а коричневая. Но это был волк, родной, священный. Мальчик с пистолетом — мой несостоявшийся убийца — вздрогнул, направляя оружие на волка. Я желал спасти зверя, желал показать мальчику, что истинный фьерданец должен любить и оберегать эту породу, но приблизившись к волку я и сам понял, чего так испугался мальчик. Волк был не живым… Точнее он двигался, он дышал, рычал и скалил зубы, махал хвостом и ушами, но состоял из дерева… Полностью… Меня пробила дрожь, страх перед этим волком, но в тоже время и желание погладить это существо. Волк же защищал меня, пугая мальчика, за что получил пулю. Пистолет выстрелил в лапу, и зверь, как живой, заскулил начиная хромать. Мое сердце обливалось кровью. Мальчик на противоположной стороне улицы почувствовал тоже самое, потому что на его лице мелькнули слезы, а пистолет отлетел в сторону. Мальчик скрылся в темноте, я так и не успел узнать у него имя, не успел помочь, переубедить, не успел… Но я надеялся, что успею спасти храброе животное, кем бы оно не являлось. Волк, как и подобает гордому животному, злобно рыкнул на меня, когда я попытался его взять на руки. Я улыбнулся, вспоминая, что Трассел тоже не давал себя залечить, как же я скучал по своему другу… Но этот хромой, но гордый зверь, шел рядом, иногда поскуливая, но держался он стойко, подняв деревянную голову, и лишь иногда внимательно принюхивался или прислушивался. Я чувствовал себя дома. Рядом с ним и рядом с Ниной. Каких-то полчаса назад я смотрел на свою женщину, у которой был накладной круглый живот. Во мне все кипело и бурлило, практически чесалось от желания, чтобы так было по-настоящему. Я бы хотел быть с ней семьей, с этой потрясающей девушкой, которая может завтракать, обедать и ужинать вафлями, меняя только начинку в них, которая может быть незаметной или наоборот шикарной и настолько заметно прекрасной, что не влюбиться в нее было бы просто кощунством. И я хотел бы иметь хозяйство, дом, сад и огород, скотину, завести волка, такого же друга, который помогал бы мне в охоте, теперь уже только на животных, а не на ведьм. Добравшись до причала, я не заметил, как волк прыгнул в канал, перебирая деревянными лапами к отплывающему кораблю. Я успел заметить, как его кто-то в голубом достал из воды, а после корабль уплыл в Равку. Я добрался до Нины, притягивая ее к себе в объятия для поцелуя, я ведь мог оставить ее совсем одну, мог не выполнить обещание. А я обещал быть с ней рядом, обещал любить и защищать ее. Перед тем, как навсегда покинуть грязный и слишком пропитанный грехами Кеттердам, я успел спросить у демжина, знает ли он что-то о деревянном волке. Каз Бреккер знал все, что происходило в этом городе, и в большинстве случаев он был зачинщиком этих происшествий. И я совсем не удивился, когда и про волка он мне рассказал. Оказалось, это волк королевы Равки, которого она отправила в помощь гришам и пирату. В моей голове все сложилось — это и правда творение гриша, гриша, способного управлять природой, гриша, который любит свою родину и который всегда остается верен ее традициям.***
Еще какое-то время мы провели в Кеттердаме, чтобы замести следы, а после бесследно исчезнуть. А все остальное время мы провели в пути. Нина убеждала меня, что надо послать весточку королю о том, что мы прибыли, тогда, по ее словам, Ланцов послал бы за нами карету или один из своих летающих кораблей. Но я желал осмотреть Равку, я никогда не был в ней открыто, никогда не был туристом, никогда не мог насладиться ее красотами, да и Нине было необходимо время, чтобы восстановиться, я надеялся, что воздух ее родной страны смог бы ее вылечить. А еще я знал, что сейчас король и королева ждут пополнение, а я был им благодарен за жизнь и не хотел отвлекать от такого события, понимая, что важнее этого ничего не может быть. — Раньше здесь был огромный черный каньон, — объясняла Нина, пока мы пробирались по тропинке в терновом лесу. — Говорят, во время битвы с Дарклингом, королева призвала этот лес вместо его скверны, тем самым отчистив почву… — А как же Солнечная Святая? Мне казалось, она победила черного генерала… — Заклинательница Солнца и правда победила его, уничтожив каньон ценой своей жизни… — кивнула восхищенно и почтительно Нина, беря меня за руку. — Но жизнь этому месту вернула именно королева… Почему ты улыбаешься? — Терновник растет у стен Ледового двора, — пожал я плечами, запах розовых цветков и правда навевал воспоминания о Джерхольме — Поговаривают, королева — прилежная послушница Джеля, — я утвердительно кивнул, такое слышал и я, и от этого мое восхищение к незнакомой правительнице не моей страны только росло во мне. — А еще, что в ее саду собраны растения со всех уголков мира! — Может быть стоило привезти ей в подарок какой-то цветок, а не… шоколад? — Ничего ты не понимаешь! Это не просто шоколад. Это молочный шоколад с гранулами морской соли… Мне Зоя по секрету рассказала, что королеве понравится. — Если ты конечно все не съела сама, — тонко намекнул я, отодвигая ветку, чтобы ее лошадь вышла из густого леса. — Я почти съела только свою часть, но, мне кажется, что с чем-то горьким это тоже было бы очень вкусно… Может с перцем? Хотя фу! Шоколад с перцем! Это же просто перевод продукта на невкусный перец! — Может быть с хлебом? — предположил я. — Какой хлеб? — недовольно пыхтела она, крутясь в седле. — Вот с вафлями… — У тебя все с вафлями сочетается, — улыбнулся я, радуясь, что к прекрасной Нине Зеник возвращается ее блеск в глазах и румянец на милых щечках. — Вот знаешь, вообще-то вафли с мясной начинкой тоже было бы неплохо, — она заговорщицки мне подмигнула. Я хохотнул, кивая. Нина была неисправима. И кажется голодна, потому только про еду и говорила. Мы остановились только ближе к вечеру, видимо моей благоверной наконец захотелось оказаться во дворце, а возможно она и правда боялась, что ее соленый шоколад закончится, и она распечатает подарок королеве. Королю Николаю я лично выбирал пистолет, хоть Каз подшучивал, что я точно куплю подделку, а потому пришлось таскать с собой Джеспера по всем оружейным лавкам. Я был благодарен королевской семье Равки, да и фактически был у них в гостях, а во Фьерде всегда учили ходит в гости не с пустыми руками.***
Башни Ос Альты показались на горизонте через два дня. Сам город был ухожен, где-то виднелись водостоки и канализация, но все было новым: новые лавки, магазинчики, дома, проспекты и улицы, какие-то фонтаны и памятники. Нина рассказывала, как здесь все было, когда она училась в Малом дворце. Я делал вывод, что новая власть старалась улучшить условия для простых граждан, а также предоставляла помощь торговцам и ремесленникам. Где-то в городе виднелись разноцветные кафтаны гришей — они помогали простым жителям или же что-то у них покупали. Я с надеждой подумал, что так могло бы быть и в моей родной стране. Большой дворец был… странным. Местами непропорциональный, местами слишком аляпистый, местами даже симпатичный, но все равно слишком… Все было слишком, но в нем кипела жизнь, в окнах мелькали силуэты людей — слуг и министров, во дворе копошились стражники и слуги, между Малым и Большим дворцом проходило множество гришей и простых служащих. Нина сообщила о нашем прибытии кому-то из встреченных знакомых гришей. Тот поспешил во дворец докладывать королевской семье. Мне было слегка неудобно, мы с дороги, наверняка за милю воняем потом и лошадиным навозом, да и вообще выглядим не презентабельно, ну по крайней меря точно я, Нина же всегда выглядела сногсшибательно, чтобы сейчас встречаться с правителями страны. Ждали мы недолго. К нам вышел не гриш, а служивый парень в форме с погонами старшего лейтенанта. Он осмотрел нас своими пристальными серыми глазами, поправив зеленую фуражку. Я отметил, что он был крепкого телосложения, с небольшими шрамами на лице, которые его только красили, но холодный взгляд был расчетлив и подозрителен. — Старший лейтенант Владислав Герасимов, — представился он, протягивая мне руку для рукопожатия, Нине же он просто кивнул. — Личная охрана Ее Величества Королевы Равки… Его Величество в данный момент не может вас принять, однако королева желает вас увидеть перед вечерней молитвой. — Как все важно, аж дрожь берет, — выдохнула Нина, следуя за лейтенантом. — Как я выгляжу, милый? — обратилась она ко мне. — Прекрасно, как всегда, — улыбнулся ей, полностью игнорируя выбившие пряди из прически или слегка съехавшую в бок юбку. — Лейтенант Герасимов, — обратился я к нашему провожатому, — нам стоит знать что-то заранее? Манеры? Как стоит себя вести? Служивый улыбнулся, что больше походило на саркастичный оскал. — Думаю, королеве будет приятно, если вы поговорите с ней на фьерданском, — пожал плечами тот. — Иногда я… — он осекся, будто не желая раскрывать какой-то секрет. — Наверное, она скучает по родной речи. — Я наслышана, что королева знает несколько языков, — пояснила Нина, служивый добродушно кивнул, видимо восхищаясь своей правительницей. Мы проходили коридоры, а я так и не мог определиться со своим отношением к этому месту. Здесь кипела жизнь, как в муравейнике — мелькали чопорные фраки министров, мундиры служащих, белые одеяния прислуги, разноцветные кафтаны гришей. Это был не дворец, не дом для королей, а проходной двор. Где-то слышались сплетни или же громкие споры. Я сжимал ручку Нины, не желая терять ее в этом круговороте людей и поворотов. Мы вышли к саду. Это был внутренний двор, красиво и любовно ухоженный, у каждого цветочка здесь была своя клумба, а дерево обработано от вредителей, где-то даже висели таблички, а где-то в кустах скрывались милые беседки или лавочки. Старший лейтенант провел нас в бок, по аккуратным тропинкам, усыпанным белыми камушками. Я увидел королеву издалека. Я был удивлен, потому что совсем не так ее себе представлял. Это была прекрасная краснощекая девушка в просторном зеленом платье, с заплетенной косой, в которую были вплетены ленточки и красивые бусины, платье ее хоть и было просторным, но все равно не скрывало большого округлого живота. Ее зеленые глаза были приветливы, а когда она попыталась встать, чтобы поприветствовать гостей, то откинула русую косу на другое плечо, ища под ногами тапочки. Ноги ее были опухшими, а возле них сидел уже знакомый мне волк. — Нина Зеник и Матиас Хельвар, — представил нас лейтенант, после он воровато огляделся, недовольно осматривая колышущиеся от ветра ветки. — Может быть вам пройти во дворец, моя королева? Или хотя бы отправить служанку за более теплой одеждой? — Не переживай, Влад, — успокоила его доброй и спокойной улыбкой королева. — Мы с гостями пройдем в крытую беседку, но если тебе не сложно, попроси пожалуйста принести нам туда самовар и чашки… — Конечно, моя королева, — улыбнулся он, кивая и отходя обратно. — А мы как раз привезли шоколад с морской солью, — выпалила Нина, присаживаясь в глубокий реверанс. — Ваше Величество… — Что ты… — отмахнулась королева, придерживая живот и вздыхая. — Вы не против, если я буду обращаться к вам по имени? — Как пожелает Ваше королевское величество, — ответил я ей на фьерданском. Зеленые глаза вмиг блеснули, а волк, идущий рядом с ней, радостно завилял хвостом. Она поглубже вздохнула, снова устраивая руки на животе. — Вам нехорошо? — насторожился я. — Это все буйный характер нашего короля, — пояснила она, поглаживая округлый живот. — Только это может объяснить, почему нашему малышу так нравиться пинаться… — Вы хотели нас видеть, королева? — напомнила Нина, когда мы прошли в беседку. — Просто Терра, — отмахнулась она. — Я хочу поговорить с вами о ваших идеях по примирению наших стран… Простите, что не дала вам время отдохнуть от дороги, но честно признаюсь, что мы вас так скоро и не ждали… — она виновато улыбнулась, беря печенье из миски. — Поэтому ваши комнаты пока что готовятся… и я правильно же поняла, что вас лучше разместить в одну комнату? — Нина улыбнулась, застенчиво кивая. — Пока мой муж на каком-то сверхважном собрании, посвященном каким-то фабрикам или реформам, или перспективам, или всему этому вместе, — она снова отмахнулась от этих мыслей, поправляя себе подушку. — Также я пока не могу точно сказать, сколько смогу вносить свои предложения, — она любовно провела по животу. — Ну и мне хотелось первой поговорить с нашими гостями, — королева снова осмотрела нас, улыбаясь мне, а также поглаживая голову волка на своих коленях. — Пока что точно сказать нельзя, какие шаги Равка может предпринять по отношению к налаживанию мира в моей стране, — начал я. — Все-таки мы пока не обладаем разведданными, да и в связи с последними событиями наверняка в политики Фьерды что-то поменяется… — Ты про парем? — недовольно нахмурила носик королева. Она расставила блюдца и чашки на столе, пока прислуга несла самовар, Нина неловко осмотрела, как беременная королева помогает слугам, и тоже предложила свою помощь, разливая в кружки чай. — Мне довелось испытать его на себе… — вздохнула Нина, поддерживая разговор на фьерданском и отпивая чай. — Я наслышана, — с сожалением вздохнула королева, протягивая руку девушке. — Мне жаль, что тебе пришлось это пережить… Наши фабрикаторы пытаются синтезировать антидот, так что мы постараемся помочь всем, кто пострадал от этого. Сейчас ты себя лучше чувствуешь? — Моя сила… — в глазах Нины на миг опять проскочила боль, а я приобнял ее за талию, оставляя поцелуй на макушке. — Но сейчас уже все хорошо, моя королева… то есть Терра, — улыбнулась девушка. — Вы хотите отправиться в разведку? — уточнила она, замечая любезно принесенный шоколад на блюдечке, который мы с Ниной везли из Кеттердама. — Мне казалось, у нас есть агенты, которые давно живут в Фьерде, — заметила Нина, вместе с королевой разделяя дольку шоколада. — Да, — кивнула королева с блаженством пробуя лакомство. — Но… — она, не удержавшись, отломила еще кусочек. — Николас обязан это попробовать, это просто невероятно вкусно! — улыбнулась она. — Спасибо вам большое, а то я наверное уже достала своего мужа, потому что только у него получалось вкусно солить шоколад… — У меня много талантов, дорогая, — послышался голос и в дверях показался король Равки. Его я представлял именно таким. Молодым, улыбчивым, ухоженным — в начищенных сапогах и идеальном мундире. Он зашел уверенно, любовно осматривая свою жену, а также приветливо улыбаясь гостям, он был бодрым, словно на его плечах не было груза ответственности за целую страну. — Ты не замерзла? — спросил он у королевы, присаживаясь рядом и отпивая из ее кружки, — и что это вы тут едите? Шоколад? — С морской солью! — довольно призналась королева, протягивая ему дольку, он открыл рот, позволяя жене накормить его. Мне стало неудобно находиться при таком интимном жесте, Нина же рядом хихикала, наблюдая, как кривится лицо короля от соленого шоколада. — Ну… главное, цветочек, что это нравится тебе… — улыбнулся он, запивая сладость чаем. — Вы нагрянули к нам без предупреждения, — улыбнулся он, обращаясь уже к нам. — Но мы всегда рады гостям, особенно если эти гости желают быть полезными… — Николас, мы как раз говорили о деле, — пояснила королева, недовольно замечая отсутствие чая в собственной кружке, на что король сразу же подскочил наливать ей еще из самовара. — Нина говорит, что у нас есть агенты в Фьерде… Честно говоря, мне кажется, что лучше не компрометировать их, а провести дополнительное наблюдение, и при необходимости привлечь помощь агентов… — Вы не доверяете собственным людям? — удивился я. — Матиас, — мое имя из уст королевы звучало правильно и ласково, она сама наслаждалась, произнося имя родной страны, — мы с тобой знаем, как у нас относятся к чужакам, — вздохнула она. — Это может привлечь внимание, — задумался король, соглашаясь с женой, а также любовно поглаживая ее живот, отчего на лице королевы расцветала счастливая улыбка. — Надо будет поговорить с Женей по поводу внешних изменений… — Вы хотите нас перекроить? — насторожилась Нина, с волнением поглядывая на меня. Я бы не хотел, чтобы она менялась, да и сам не знал, как восприму новое лицо или тело. — Так будет легче провести разведку, — заметил король. — Вы знамениты по последнему делу, так что… — Но если вы не желаете, то мы поймем и обязательно что-то придумаем… — поспешила убедить нас королева. — Надо будет составить маршрут, чтобы вы успели охватить большее количество странных объектов, о которых нам докладывают разведчики… — Военные объекты? — насторожился я. — Мы точно не знаем, — нахмурился король. — Возле этих объектов происходят какие-то природные аномалии, а также пропадают люди… — Девушки… — поправила его жена. — У меня плохое предчувствие, — вздохнула она. — Может быть это конечно не связано с этим делом, но… будьте осторожны, пожалуйста. Я кивнул, не желая, чтобы беременная девушка переживала. Мое сердце прониклось уважением и восхищением этой прекрасной правительницей. Она казалась мудрой и доброй, а ее желание помочь прислуге или милые переглядывания с мужем… в общем, я верил, что именно такая королева нужна этой стране, и был в какой-то степени горд, что она была моей соотечественницей. После небольшого разговора в беседке нас провели в комнату. Я успел только переодеться, а Нина заняла ванную комнату как всегда надолго, а потому я пожелал пройти на молитву к королеве, потому что она позвала меня. У стражников я узнавал, как дойти до сада, а потом снова увидел знакомого лейтенанта, которого и попросил провести меня к месту молитвы. Это оказалось дерево ясеня в глубине сада. Королева уже склонилась к его ветвям, сжимая что-то в руках. Рядом сидела волк, только сейчас я присмотрелся, замечая, что он тоже местами состоит из ветвей ясеня, а также на его лапе, где была рана, остался небольшой след, почти что шрам. Я склонился рядом с королевой, обращаясь мыслями к Джелю. Лейтенант не уходил, а после тоже присоединился к нам, неумело что-то шепча на очень кривом фьерданском. Это меня удивило. Я всегда знал, что равкианцы поклоняются своим святым, хоть сам в них никогда не верил, считая дрюсье, но видимо вера сближает людей. Королева рядом иногда тяжело вздыхала, кладя руку на живот и уговаривая ребеночка не толкаться. Я же не мог не улыбаться, умиляясь таким моментам. — Матиас, — шепнула она, а после продолжила, когда я повернул к ней голову. — Помоги пожалуйста подняться… — я незамедлительно исполнил ее просьбу, подхватывая ее за руку, пока она сама удерживала живот. — Как всегда не вовремя… — Позвать медиков? — заволновался я, думая, что у нее начались роды. — Оу… нет, не переживай, — она слегка покраснела, неловко отводя взгляд. — Я просто… — она неопределённо махнула рукой. — Мне просто надо отойти… — Вас проводить, моя королева? — насторожился лейтенант. — Не стоит, Влад, спасибо… И тебе, Матиас… — она постаралась быстренько скрыться, отходя в сторону дворца, а до меня только сейчас начинало доходить, что ей видимо просто захотелось отойти в туалет. Все-таки беременные очень милые. Нина была бы тоже милой, наверняка ее увлечение сладким только удвоилось, а странные капризы и фразочки появлялись в речи бы чаще.***
Во дворце мы провели еще недели две. За это время нам была придумана легенда, изменены черты лица, а также подделаны паспорта. Мы были простой молодой парой, которые искали себе место для жилья, потому как наши родители решили отпустить нас в мир. Такое было распространенно в моей стране, Нина же возмущалась, что с трудом бы отпустила свое дитя от себя далеко, будь ему хоть десять, хоть двадцать. А еще за время нашего нахождения во дворце королева успела родить. Я даже не знаю, от кого и как узнала об этом Нина, но она ворвалась в библиотеку, где я читал все имеющиеся досье на возможных наших помощников. С порога она заявила, что у королевы начались роды. Я видел, как ее взволновала эта новость, я слышал слухи, что… Все переживают за здоровье королевы, что во время войны и она, и король были подвержены черным чарам Дарклинга. Но все время, что я видел ее во дворце она была счастливой и здоровой, да и сам я желал, чтобы эта прекрасная девушка, эта удивительная пара соулмейтов была счастлива. В подобной ситуации я бы никогда не смел врываться чужое счастье, но Нина настояла, что мы должны пройти к покоям королевы, чтобы каким-то образом оказать моральную поддержку королю, или хотя бы узнать, как идут роды. Моя ненаглядная корила себя, что не может помочь королеве, которую полюбила, потому что у нее больше нет сил сердцебита. Я же успокаивал Нину, говоря, что королева Равки сильная гриш и девушка, что она справится и родит королю наследника. — А вдруг будет девочка? — задумалась Нина. — Уже представляю, какие она будет носить милые платьишки, — улыбнулась Женя, что присоединилась к нам, повернув из одного из коридоров. — И вообще принцесса — это тоже хорошо! А то все принцы! Наследники! — Вообще-то мальчик — это показатель устойчивости короны, — напомнила Зоя. Я чувствовал себя всегда неуютно в обществе Зои Назяленской. Она давно была генералом Второй армии, а потому ее пугались и страшились в Фьерде, да и все были наслышаны о ее ведьминской красоте и силе. — Тогда двойня — еще лучше! — выдохнула Нина, сжимая мою руку. — Главное, чтобы все было хорошо! — Терра сильная, — кивнула Женя. — Но к сожалению, мы улавливали стук только одного сердца… Женя Сафина была для меня невероятным человеком. Она была сильной, несмотря на шрамы, была гордой и красивой. Как-то я видел ее в обществе одного фабрикатора — знаменитого Давида Костюка. Они были красивой парой, а самое главное — они были гармоничной парой, будто подходили друг другу, как кусочки пазла. Такое же я ощущал между нами с Ниной. Король Равки нервно ходил перед покоями, шуханец Толя — личный страж короля — иногда останавливал его и просил присесть, но тот лишь отмахивался и вздрагивал, подрываясь к дверям, когда за ними слышались крики. — Давайте всех сюда соберем, — буркнул он, осматривая подошедших, мне стало некомфортно и хотелось извиниться и уйти, но после он перевел щенячий взгляд на Женю: — Почему меня туда не пускают? Ну, Женечка, там мой цветочек, там мой сын! — Николай… — вздохнула портниха. — Я король или нет?! — злился он, когда за дверьми послышался новый крик. — А если что-то случится? — Там Тамара, — напомнил Толя. — Моя сестра сделает все, чтобы сохранить жизнь королеве и наследнику… — Сохранить? — переспросил король. — Значит ей все-таки что-то угрожает? — Николай, — снова позвала его Сафина. — Роды идут всего час, это нормально, твоей жене и ребенку ничего не угрожает. Просто эта процедура достаточно болезненна… А наша королева не желает по полной использовать все возможности гришей от обезболивающих снадобий до целителей… — Все фьерданцы такие недоверчивые? — спросил у меня король. — Ну, вы же сильные? Закаленные? — Ваша жена — сильная девушка, истинная фьерданка, она будет прекрасной матерью. Следует только подождать, Ваше Величество, — ответил я, стараясь его успокоить. — Мои молитвы Джелю направлены на то, чтобы ваша семья была счастлива, потому что вы хорошие правители, и я хотел бы, чтобы моя страна, мои соотечественники тоже это знали. Король глубоко вздохнул, останавливаясь напротив двери. По бокам от нее стояли личные стражи королевы — старший лейтенант и подполковник — оба они с готовностью кивали на каждое мое слово. И вот когда король видимо все-таки успокоился и готов был ожидать спокойно в сторонке, дверь распахнулась и оттуда выглянула голова Тамары — шуханки-сердцебитки. — Николай, — выдохнула она, — Терра зовет тебя… — Фух! Ну конечно, — он быстро нырнул за двери, снимая мундир на ходу. — Цветочек мой, я рядом… Оказалось, все наши речи и попытки сдержать и успокоить короля были напрасны. Я улыбнулся, понимая его. Я бы тоже хотел быть рядом с Ниной в такой важный момент. Чтобы слышать ее милые ругательства, чтобы обещать принести ей все вафли мира, лишь бы она потерпела, тужилась и не волновалась. Я переплел наши пальцы. Такие мысли все чаще появлялись в моей голове. Но для начала мне стоило сделать ей предложение, да и для разведывательной миссии, которая намечается в ближайший как минимум год, вынашивание ребенка — не самое лучшее место. Мы сидели в коридоре на принесенных стульях. Гриши иногда отвлекались, выполняя за правителей их дела, позволяя им побыть вместе и не отвлекая от самого главного момента в жизни любой семьи. Нина иногда отходила на кухню, чтобы принести какие-то ириски или булочки, потому что ей было необходимо «заесть стресс». Толя пытался отвлечь нас, читая стихи, но все быстро попросили его помолчать, хоть я был бы не против послушать что-то из неизвестного для меня языка и фольклора. На исходе третьего часа к нам присоединился Давид, который нес с собой какие-то пеленки. — У тебя получилось, дорогой? — спросила его Женя. — Надо будет провести более подробные опыты… — Милый, это пеленки для ребенка, какие опыты? — О чем вы? — удивилась Нина. — Давид, предложил создать такие пеленки и ползунки, чтобы они не протекали, когда малыш захочет сходить в туалет, — объяснила Женя. — Но мне кажется, что малыш в любом случае проснется, когда почувствует, что наделал дел… — Поэтому я использовал вату и улучшенную марлю… — снова увлекся объяснением фабрикотор. — Тратим силы и время фабрикаторов, чтобы создать долговечные ползунки, а не военное оружие, — вздохнула Зоя, прикрывая глаза. — Это можно использовать в мирных целях, чтобы показать моему народу, что от гришей исходит не только опасность, но и польза, — попытался поддержать я задумку, хоть до конца и не понимал, как это должно работать, но это не убивало и никому не вредило, а значит было только плюсом. Зоя уже готовилась что-то ответить, когда двери распахнулись, и оттуда вышла Тамара. Все подскочили, замечая ее усталый вид, красные щеки и счастливую улыбку. — Мальчик, — выдохнула она, брат сразу подал ей стакан воды. — Здоровый, увесистый — почти богатырь! — А как назвали? — с трепетом спросила Нина. — Николай позволил Терре выбрать имя, а она долго не думала… — шуханка оглянулась на всех собравшихся, останавливая взгляд на личных стражах королевы. — Она назвала сына Павлом… На серьезных лицах военных отразилось счастье, смешанно с пониманием и болью, из глаз потекли слезы. Я не знал, что это имя означало для всех, но многие гриши понимающе кивнули, тоже утирая слезы. Только после я узнал, кем был Павел… И это вдохновило меня, вдохновило служить королеве Равки, вдохновило пообещать не только Нине, не только себе, но и этой невероятно сильной и простой фьерданке, что я приложу все силы, чтобы помирить наши страны. И я намерен выполнить это обещание.