Жребий Тотспела

«Я и моя жена - Мэри Штрицхен…» Лилит стояла как окаменевшая античная героиня, бесчувственно отвердевшая под смертельным взглядом Медузы Горгоны. Дыхание перехватило, будто в солнечное сплетение пришёлся сильный удар и воздух на время стал тягучим и плотным. - Лилит, да что с тобой?! - нервно потрясла за плечо девушку Жозефина. Проводи и устрой наших дорогих гостей в номер, а я оформлю необходимые бумаги. И застегни уже наконец воротник на платье - выглядишь неопрятно, - шикнула она на Лилит и свела расстёгнутые полочки воротника на ее груди вместе. - У вас все официально? - вскинул брови на Жозефину Роберт. Он был удивлен, а может просто проверял Жозефину на предмет соблюдения закона. - О да, у нас все по договору,- поставленным вежливым тоном сказала Жозефина,- все прозрачно. Она сразу оценила богатое платье новой постоялицы и дорогой костюм ее супруга. С гостями Жозефина всегда была маслянноучтивой, большинство желаний гостей всегда удовлетворялись, даже самые сокровенные: для них ее подруга Хатор приводила на выбор самых лучших и дорогих «работниц сферы консуммации» из своего элитного борделя неподалёку. - Пройдемте со мной,- глухо сказала Лилит и стала подниматься по лестнице. - Повежливей,- донеслось шипение Жозефины ей в затылок. - Милая Лилит, нет ли свободных номеров в отеле на нижних этажах,- услышала сзади голос Мэри девушка, когда Лилит завернула на ещё один пролёт вверх. «Да ты не «уху ела», дорогая???» - подумала Лилит, но остановилась и ответила, разумеется, иное: - Ваш номер будет на третьем этаже. Номера на втором этаже находятся на санитарной обработке. По согласованию с Жозефиной вы можете заменить номер, если решите продлить время пребывания. Номера были, но Лилит было жизненно необходимо ответить сейчас на любую просьбу жесткое «нет». Сказать вслух, отказать так, как сейчас отказывалась она верить в то, что перед ней Роб, и он женат на Мэри. Безусловно, глупо, очень глупо проявлять собственнические чувства по отношению к практически незнакомому мужчине. Но Лилит чувствовала, что при раздаче карт в этой игре, крупье явно плохо перетасовал колоду. Она всегда тяжело переживала поражения личного характера. Но у неё хотя бы были шансы узнать человека перед предстоящим разочарованием или размолвкой. Лилит открыла двери номера. За ней вошла Мэри, следом внёс сумки Роб. - Тут так тепло и уютно,- прикрыв глаза и поняв как же сильно она утомилась, сказала Мэри. - Ванная комната налево, балкон за шторами. Спокойной ночи.- как можно равнодушнее произнесла Лилит, преодолевая желание взглянуть на Роба, она развернулась, чтобы выйти из комнаты. - Постойте, - сказала Мэри. Возьмите, спасибо вам, вы очень добры в столь поздний час,- Мэри положила в карман платья Лилит деньги. Лилит этого терпеть не могла. Ей часто совали в карманы липкие купюры остановившиеся проездом торговцы, от взгляда которых хотелось потом отмыться. В отеле у Лилит был достаток, она ни в чем не нуждалась. С самого начала осознавания себя в мире Тотспела у Лилит в комнате в ящике туалетного столика стояла шкатулка, которая регулярно пополнялась. Деньги приносил Лиам два раза в неделю, и тратить их в полном объёме девушка никогда не успевала. В выходной она могла выехать к модистке пошить платье: рабочее или на выход, сходить к башмачнику - роскошь для жителей Тотспела. Но Лилит делала у него уже третью пару обуви, и он сполна отрабатывал запрошенную сумму. Рабочие наряды оплачивались как расходный материал отеля - отдельно из бюджета. Самые дорогие чулки, корсеты, белье, парфюм, аксессуары для волос Лилит покупала у Хатор - подруги Жозефины. Эта рыжеволосая красавица с хитрым взглядом змеи-искусительницы, с самой первой их встречи вилась вокруг Лилит. Лилит же ненавидела ее бордель, атмосфера которого граничила с роскошью и грязным развратом. Но самые качественные и изысканные дамские штучки были только там. Чаевые от постояльцев Лилит оскорбляли. Будто кто-то носом тыкал ее в пыльную социальную ступень, на которой она стояла, а «добродеятель» подчеркивал ее место. Лилит вылетела из комнаты за секунду до накативших душащих ее слез. Запустив руку в карман, она взметнула ее вверх, выбрасывая салют из денег. Ускорила шаг, переходя на бег. Пробежав по коридору, она на одном дыхании преодолела несколько крутых лестничных пролётов. Лилит влетела в комнату, резким движением обернулась и закрыла двери на ключ, рухнула на постель, горько зарыдав в подушки. - Странная какая-то,- сказала Мэри, оставшись наедине с Робом. - Ты зря дала ей чаевые.- констатировал факт он. - Я думала это ее порадует, она выглядела очень уставшей,- пожала плечами Мэри. - Ты не заметила какой у неё парфюм? А туфли? Ты оскорбила ее своими разменными купюрами. Она явно не просто служанка в этом доме. - Ох, Роберт,- положив ладони на грудь мужчине вздохнула Мэри,- мне бы хоть чуточку твоей проницательности и скепсиса. Как ты так все ловко подмечаешь… Роб притянул к себе и поцеловал жену: - Будь с ней осторожна, моя дорогая. Лилит плакала до тех пор, пока силы не стали оставлять ее, а плач стал беззвучным. Она поднялась с постели, налила из графина в стакан воды и осушила его залпом. Один, второй. Переведя дух, распахнула гардины, открыла дверь и вышла на балкон. Гроза уже кончилась, луна и звезды сегодня были единственными световыми источниками на улице. Под светом луны парк баюкали ночные птицы. Лилит стало хорошо и спокойно, мысли уже не роились в ее голове, она просто смотрела на небо: «Нигде, ни в одном городе мира, кроме города детства, звезды не светят так ярко. А тут они такие большие, яркие, у каждой свой оттенок. Будто протяни руку и достанешь. Интересно, а это та же Луна, что и в Нью-Йорке, Париже? Та же, что и в моем реальном мире?» Она вглядывалась вдаль, но конца и края усадебному парку не было видно. «Может быть, если пройти его до конца, то там…» - размышления ее прервал женский заливистый смех. Среди птичьего пения он явственно выделялся своим мягким тембром. «Мэри?» - нахмурила брови Лилит. «Я же их поселила практически под собой, черт возьми. Голубки.» Послышался мужской голос, но более приглушенно. «Ну, точно» - состроила гримасу Лилит. «…мы так не договаривались.» - сердито громче произнёс женский голос. Лилит прислушалась. Но в этот момент в дверь постучали. «Притвориться спящей?» подумала Лилит. - Лили, ты не спишь?- спросил Лиам за дверью. Я принёс тебе кусочек лимонного пирога и чаю. Лилит открыла дверь: - Входи, спасибо. - Ты плакала,- удивленно спросил юноша,- что случилось? Тебя Жозефина обидела? - Нет,- покачала головой Лилит,- все навалилось… как-то…,- девушка села на кровать и отхлебнула чай. - Ты неважно выглядишь, тебе нужно отдохнуть,- Лиам пригладил выбившуюся прядь волос из пучка у Лилит,- я заварил тебе сонного чаю. От него так хорошо спится…. Глаза Лилит расширились, а набранный новый глоток чая застрял в горле в смятении и на грани того, чтобы им подавиться. - Что такое? - удивился Лиам. Лилит рефлекторно сделала глоток и вскрикнула: - Какой ещё сонный чай?! Чем ты меня опоил?! - Всего лишь и млечным опиумным соком… как ты любишь…,- растерянно ответил Лиам. «С чем?! Как ты любишь?! Я что, ещё и подсаженная на опий наркоманка?! Изумительно. Мало того что я смело качусь по наклонной плоскости в пучину алкоголизма, так ещё и выясняется, что мое воплощение в этом иллюзорном городе портит мое тело опиумом!» Мысли стали путаться, веки тяжелеть и сознание наряду с образами внешнего мира стали плавиться в накатывающей неге приятного сна. Гнев ушёл, осталась теплота и милый образ откуда-то издалека: то ли из прошлой жизни, то ли из будущей… Наутро Лилит, как ни странно, встала отдохнувшей. Она успела привести себя в порядок задолго до того, как нужно было спускаться к завтраку: высушила и уложила волосы, надела новое платье. Модистка постаралась и сделала наряд таким, что любо-дорого носить. Платье сидело хорошо по фигуре и подчеркивало тонкую талию Лилит. А башмачник на прошлой неделе сделал девушке отменные летние туфельки по ее небольшой изящной ножке. Последний штрих- парфюм. Цветочный, восточный, запоминающийся. Лилит доставала из серванта посуду в столовой и напевала Summertime Джорджа Гершвина. Она, Лиам и Жозефина ели отдельно от персонала и, как правило, раньше официального завтрака для постояльцев. У Джозетты на кухне была помощница - Лесли. Хрупкая юная симпатичная блондиночка с мягкими чертами лица и открытой улыбкой. Она же подавала еду. В случае большого количества гостей, ей помогали сервировать столы Амели и Селена, но в основном проворная Лесли справлялась сама. Селена любила напевать в столовой: тут была хорошая акустика, а мягкая ритмика песни немного поднимала ей настроение. - Вы брали уроки музыки? Услышала за спиной Лилит голос Роба. Она сжала тарелку: - Совсем немного. Лилит вспомнила, как в интернате ненавидела уроки сольфеджио, не была старательной ученицей и получала линейкой по пальцам, когда играла ненавистные гаммы. Но однажды, погнавшись за мальчишкой, который испачкал ее блузку чернилами, она влетела с разбега в стеклянную дверь и очень сильно порезала кисть и предплечье. Врачи спасали ее руку, а юная Селена очень испугалась, что больше никогда не сможет наиграть любимую джазовую мелодию на фортепьяно. Как только врачами было дано разрешение вернуться к обычной жизни, Селена с упорством фанатика сидела в музыкальном классе даже в выходные: все играла, играла, играла…. «Лукавит. Слух у неё хороший и голос поставлен. А мелодия… Что это за мелодия?»- отметил про себя Роберт. - Завтрак в гостинице подаётся к 9, в гостевом зале. Но могу попросить Лесли сварить для вас кофе,- эту фразу Лилит было произнести не трудно, она была стандартной для всех гостей, кто решил промочить горло на рассвете и столкнулся случайно с персоналом. - Спасибо, позже,- лаконично ответил Роб. Скажите, а Даркстрит далеко отсюда? - спросил он. «О Боже мой, да если бы я знала» - подумала Селена. - Смотря с чем сравнивать,- пожала плечами она. - О, мистер, до Даркстрит ехать около 20 минут экипажем, наймите извозчика,- зашла в комнату Жозефина. Мы не бываем в той стороне, там нет ничего примечательного. Может быть вас что-то интересует, и я могу вас сориентировать? - Я назначен новым шеф-экспедитором в Вашем городе, адрес полицейского участка, который мне указали Даркстрит 6,- холодно ответил Роб. Лицо Жозефины за несколько секунд сменило цвет с мертвецки бледного до зеленовато-желтого и обратно. - Какая честь для нас,- сказала она, и ни одна нота в ее голосе не дрогнула. Она также отметила, как свежа сегодня Лилит, и как розовит ее щеки легкий румянец, волосы распущены - крайняя редкость и как она бросает взгляды на Роба. Редкие, но такие пронзительные, будто хочет запечатлеть на сетчатке, в сердце, в памяти его образ почётче. - Надолго ли Вы планируете у нас остановиться? - спросила Жозефина. - Нужно уладить дела и найти подходящее постоянное жилье. Вам известно о ком-нибудь, кто сдавал бы приличное жильё? - спросил Роберт. - Наша соседка Маргарет сдаёт жилье с хорошими удобствами в доме напротив,- ответила Жозефина. - Благодарю,- сказал Роб и едва кланявшись, вышел из столовой. Перед комнатой он встретил Тоню - пышногрудую работницу отеля, она сворачивала ковровые дорожки в коридоре, чтобы выбить их на заднем дворе. - Извините, мистер,- смущаясь проговорила она,- убираясь, я нашла перед вашей дверью вот это…- она протянула Роберту несколько купюр. Роб усмехнулся уголком рта, довольный тем, как оказался прав на счёт этой дерзкой девицы Лилит. - Оставь себе,- он сжал ладонью Тони купюры и улыбнулся одними глазами. - Ох, мистер, вы так добры,- девушка сделала книксен и удалилась. После завтрака Лилит было велено настричь свежих роз в саду перед отелем и сформировать букеты. В весенне-летний период в отеле всегда стояли свежие цветы. Садовые ножницы были очень массивными, тугой корсет сжимал рёбра, но Лилит упорно рассекала стебли на кустах. Мимо неё по дорожке прошествовали Роб и Мэри и остановились у калитки. Лилит украдкой скосила взгляд на них и прислушалась к разговору: - Какие прелестные чайные розы… от них такой изумительный аромат,- вдохнула Мэри воздух,- мне так хочется домой в Ричтаун… «Ничего себе, мажорчики»- подумала Лилит «Если в Ричтауне и идут дожди, то только из золотых монет» - эта поговорка звучит в Тотспеле на каждом шагу и Лилит ее слышала не раз. - В нашем доме обязательно будут самые прекрасные цветы,- тепло обнял Мэри Роберт,- как ты… Рука Лилит дрогнула, громко щёлкнули ножницы и рассекли сочный раскрывшийся бутон напополам. Лепестки посыпались к ногам Лилит. Мэри нежно поцеловала Роба, и тот вышел за калитку ждать извозчика. Лилит присела, собирая испорченный цветок. Мэри направилась по тропинке к Лилит, придерживая подол своего красного платья из атласа. - Доброе утро, Лилит,- обратилась она к служанке,- у вас в саду чудные розы, они так благоухают… - Взгляните на небо, миссис Штицхен,- не поднимая головы отозвалась Лилит. Будет гроза. Перед грозой розы всегда сильно пахнут, это знает даже ребёнок. Роберт, слышавший этот диалог, обернулся и посмотрел на дам. - Что это за сорт?- игнорируя сарказм, спросила Мэри. - Прошу меня покорнейше извинить, я не сильна в ботанике,- ответила Лилит. Знаю только то, что их удобряют кровью для пышной закладки бутонов. Надеюсь, не человеческой,- манерно подчёркнуто сказала Лилит, подняв с земли охапку роз. - Мистер вы едите?!- извозчик обратился к Роберту, который наблюдал за этой сценой и наверное не смог бы себе откровенно ответить, кто из этих двух дам сейчас был в центре его внимания. Роб быстро сел в экипаж. Мэри тактично промолчала и свернула на тропинку к беседке. Лилит пошла в отель формировать букеты. В гостиную зашёл Лиам с несколькими письмами и сел за стол. - От дядюшки Дэймона пришло письмо,- сказал он Лилит. - От кого?!- Лилит будто обдали с ног до головы ледяной водой. - Дядюшка Дэймон планирует визит в Тотспел на днях или раньше,- водил глазами по исписанному убористым почерком листу Лиам. «Какой ещё к черту дядюшка Дэймон?!»