Жребий Тотспела

— Граф Дэймон Солсбери, — учтиво снял шляпу мужчина и представился. Позади него стояла молодая девушка с крестьянскими чертами лица, но очень ехидными карими глазёнками и мужчина средних лет с подкрученными фигурными усиками. Он с интересом смотрел на Мэри. Миссис Штицхен немного опешила. — Какая прекрасная дама… вы позволите мне войти? — продолжил Деймон. Мэри посторонилась: — Меня зовут Мэри Штицхен, сэр. Владельцы отеля отсутствуют… Дэймон прошёл во внутрь, за ним мелко семеня лапками, как амбарная мышка, прошла девушка, следом, оглядывая холл, вошёл мужчина. — Это моя служанка Лола и советник Реймунд, — указывая на слуг рукой сказал граф. Вы гостья отеля? — Да, сэр… — Мэри не поняла почему ощутила смущение. Она точно чувствовала пристальный взгляд графа: два глаза смотрели на неё, жгучие, черные. Может быть, кофе? — О, нет-нет, — замотал рукой в чёрной дорогой перчатке Дэймон, — не пристало гостье услуживать в нашем роду. Сейчас нам организуют приличный ужин, — граф посмотрел на Лолу и та коротко кивнула. Свет фонаря Роба и его фигуру зоркий Берт увидел задолго до отчетливых очертаний. — Дьявол! — гневно выпалил Берт. Они с Жозефиной ускорили шаг. — Бертилак де Хаутдезерт, мистер! Она жива? — громко представился Берт и подскочил к Робу. — Роберт Штицхен, — ответил Роб, — да, ей срочно нужна помощь. Берт посмотрел на Лилит: — Я знаю кто может ей помочь. Ее надо срочно показать… Сзади послышался визг Жозефины: — Лиааааааам, мой мальчик! Мужчины обратили внимание на Жозефину: она сидела на коленях за кустом бузины в нескольких шагах, склонившись над телом Лиама. Роб подошёл к Лиаму: — Его одежда не испачкана в тине, на воротнике кровь, — он сел рядом с ним, потрогал пульс. «Его ударили чем-то тяжёлым сзади. Сотрясение. Дело явно лучше, чем у Лилит.» Жозефина приложила платок ко рту и заплакала сильнее: — Как вы можете вообще сравнивать… он жертвовал собой, она абсолютно не стоит этого… Жозефина убрала пшеничную прядь со лба Лиама. — А вот и орудие, — Роб сделал пару шагов в сторону и направил фонарь на валяющийся в крови булыжник. «Это не прибрежный камень — он весь в застойной тине….» — рассуждал вслух Роберт и снова подошёл к Лиаму. Лиам открыл глаза. — Ты что-нибудь помнишь? — спросил Роб, посмотрев в глаза Лиама. Голубые. Такие, как и были при первой встрече. Лиам бесшумно пошевелил губами. — Идти можешь? — спросил Роб. Лиам прищурился, фокусируя взгляд. Он посмотрел вокруг себя, а потом закивал, схватив Роба за плечо и попытался присесть. Штицхен повернулся в сторону Берта и увидел, как тот пытается поднять Лилит. — Я сам понесу ее, — жестко сказал он. Но упрямая натура Берта не привыкла следовать чьим-то командам. Он бережно поднял Лилит на руки. Роберт в два шага возник перед ним: — У нее могут быть ушибы или переломы, ты абсолютно не имеешь представления о подобных травмах, — Роб не любил, когда его слова оставались проигнорированными. — Мой отец был лучшим лекарем, — сказал Берт. — Таланты твоего отца — это его таланты. К тебе они отношения не имеют, — парировал Роберт. — Я знаю, кто ее может спасти, — ответил Берт. — Вот и покажешь дорогу, — огрызнулся Роб, — мы теряем время. Берт уступил в этой схватке. «В конце концов этот самодовольный мистер нашёл Лилит, крепок телом и терять действительно нельзя ни минуты. Можно дать ему фору. Но счёт открыт.» Роб уверенно взял из рук Берта Лилит. «Какая легкая» — подумал он. Штицхен был крепок, в разных ситуациях помогал нести людей, его собственная жена была ширококостной и высокой. Но поднимать любимого человека под наваждением прилива нежных чувств всегда легко и приятно. Лилит была полной противоположностью. Голова Лилит бесчувственно откинулась назад, шёлк ее каштаново-медных локонов задевал предплечья Роба. Тонкие ветви кустарников задевали ее лицо и шею. Он остановился и прислонил ее голову к своей груди. — Напротив тебя сосна, поверни от неё налево! — крикнул ему Берт, перебрасывая руку Лиама через свою шею. «Давай, Лиам, соберись, помоги себе и нам всем» — приговаривал он. — Аккуратнее, прошу тебя, — причитала плетущаяся сзади Жозефина. — Будь осторожен, впереди слишком мягкий мох! — кричал Берт. Роб шёл уверенной поступью по указанному Бертом пути. В глубине леса видимость была почти ничтожной: лишь только тонкие лучики лунного света просачивались сквозь стволы. — Сейчас будет поляна, держись правее, там увидишь протоптанную тропу, сворачивай прям на неё. Почти пришли, — порядочно запыхавшись, срывающимся голосом сказал Берт. Они незаметно для себя перешли с Робом на «ты». Так, как люди начинают общаться давно друг друга узнав и пройдя рука об руку горести и печали. Никто из них даже не обратил внимание на мгновение, когда официальный тон общения был утерян. Жозефина выплакала кажется все слёзы и теперь задалась вопросом: — Берт, куда ты нас ведёшь?! — К Джозетте, — ответил Берт — Да, ты спятил что ли?! — закричала Жозефина, — ты хочешь погубить нас всех, Лиама… Ему нужен лекарь! Нужно срочно ехать за Паркером! — Прекрати истерить: твой Паркер не просыхает 24 часа в сутки и лечит ото всех болезней подорожником и ингаляциями перегара, — зло рыкнул Берт. — Я не пойду туда и не отдам Лиама этой старой ведьме! — топнула ногой Жозефина. — Оставайся здесь, пусть тебя заберёт Зелёный Человек, — ответил Берт. Жозефину передернуло от упоминания об этом мифическом чудовище. Она была не в силах спорить с Бертом. Ей оставалось либо замолчать, либо последовать своим страхам и остаться один на один со своими убеждениями и черт знает какими тайнами, которые скрывал парк. Роб увидел дом впереди себя с фасадом, отделанным красным кирпичом. Берт и Лиам нагнали его на подходе. -Джозетта, открой! — затарабанил в дверь изо всех сил Берт. За дверью послышалась возня, поправляя выбившиеся пряди из платка, показалась Джозетта. Жозефина спряталась за дверью. Она открыла дверь и увидев на пороге Берта с окровавленным Лиамом и Роба с Лилит на руках, не задавая лишних вопросов, распахнула дверь пошире. — Проходите. Лилит срочно на стол, — твёрдо сказала она. Роб прошёл по викторианской плитке к большому пустому столу и положил на него Лилит. В доме приятно пахло, было чисто убрано. Отдавая мягкое тепло горел мраморный камин. Берт посадил на диван Лиама и сел рядом. Джозетта уже успела сходить в подвал и принесла холщовый мешок с вещами: какие-то серебрянные широкие браслеты со знаками, шпагат и огромный кусок коры осины. Она отдала браслеты и шпагат Робу: — Надень браслеты ей на руки и привяжи их к столу. Джозетта подошла к Лилит: провела рукой по лицу, отогнула веки, посмотрела на руки. — Что с ней?! — взволнованно подскочил к Джозетте Берт. — Водяника привязалась, — сказала Джозетта, — крепче вяжи, — сказала она Робу, — держать ее будешь. — Я?! — удивленно раскрыл глаза Роб. - Я готов!- сказал Берт. - Готов? Ну тогда окажи мне услугу: последи во дворе за моей сестрицей, - подмигнула и улыбнулась Берту Джозетта и подтолкнула его к двери. Берт вышел хватая ртом воздух. Робу было несколько неловко, но он недовольно проворчал: - Почему я?! Вон Берт, похоже, знаком с подобной чертовщиной! - Не думала, что ты трус,- усмехнулась Джозетта,- Ты не должен смотреть ей в глаза пока я буду отчитывать ее! Роба уязвило едкое замечание старой поварихи поместья. Он вообще не до конца понимал кто эта старая ведьма, живущая посреди бесноватого леса. - Подумаешь,- хмыкнул он и закатил глаза,- тоже мне задача, если бы даже Берт справился… Я и не такое видел… - Берт не справится: он посмотрит,- вздохнула Джозетта. В это мгновение вспыхнул факел в ее руке. Другой она положила дощечку с корой и странными знаками на грудь Лилит. Факел дымно закоптил и запахло смолой. - Не подведи,- сказала Роберту, стоящему в головах Лилит, Джозетта и зашептала что-то на непонятном языке. Сначала стояла густая тишина, девушка лежала неподвижно и Роб счёл все происходящее за цирковое представление, но тут Лилит резко выгнулась и пронзительно закричала. Она сильно дёрнула руками , шпагат врезался в ее нежные запястья и лопнул, она попыталась сесть. Роб резко сгрёб сзади ее в охапку и навалился, чтобы снова уложить на стол. - Да чтоб тебя!- вскрикнула Джозетта Роб понял что очень опрометчиво не затянул узлы на руках потуже. «Откуда в этой хрупкой фигурке столько силы?» Он перекинул шпагат через ножку стола и стал обматывать вокруг предплечья. Джозетта прижала деревянную табличку к груди Лилит. Роберт ловко и на этот раз сильно затянул верёвку. Девушка выгибалась на столе, тяжело и часто дышала, на лбу выступили крупные капли пота: - Рооооб,- в полустоне протянула она мелодичным мягким голосом. Мужчина замер, он даже представить себе никогда не мог, что может когда-нибудь наяву ещё раз услышать этот голос… до боли родной и знакомый. Голос горячо любимой матери. - Робби… посмотри на меня,- почти пела девушка не своим, но очень приятным женским голосом. Роб стоял в головах Лилит, его руки держали ее голову. Он не мог понять - это пот так градом течёт с лица Лилит или его собственные руки предательски вспотели. Его мать - его боль, безвременно и так рано ушедшая, так несправедливо и так жестоко жизнь отняла у него ее тёплые руки, ее голос, ее запах, запах дома, покоя… - Мой родной, посмотри на меня… Роб на секунду замешкался, но его спасла Джозетта: она против часовой стрелки обходила тело Лилит с чадящим факелом, продолжая произносить заклинание, и махнула языком пламени прямо перед его лицом, которое было готово склониться над Лилит и посмотреть ей в глаза. Девушка пронзительно заплакала в голос, из ее глаз лились неперекращаемым потоком слезы. - Роб, я ведь так люблю тебя… - Замолчи! - зарычал Роберт и его белки глаз налились кровью. Он с силой зажал Лилит рот. Она закричала ему в ладонь, словно раненая птица и начала задыхаться. Роберт разжал руку и неожиданно для себя мягко погладил Лилит по волосам. - Почему ты не веришь мне? - Лилит пыталась выпутать привязанные руки,- я ведь знаю, что ты скучаешь по мне… Я знаю, ты до сих пор носишь при себе жемчужную пуговицу от моего платья из белого шитья… Роб закрыл глаза. «Этого не может быть, что за чертовщина. Откуда эта девчонка знает про пуговицу? Рылась в вещах? Бред… Она всегда при мне…» Он вынырнул из собственных размышлений, взгляд упал на дощечку, знаки на ней горели красным светом, а вокруг стола горел круг из красных свечей, которые незаметно расставила Джозетта вокруг Роба с Лилит, которая металась в бреду, истекающая струями воды. - Теперь самое сложное,- сказала Джозетта обращаясь к Робу,- водяника покидает ее, нужно теперь звать Лилит. Если она не услышит, то умрет. - Мы не знакомы совсем,- ответил Роб, понимая, что Джозетта не шутит. Ведьма проигнорировала его ответ: - Позови Берта. Роб распахнул двери, Берт возник на пороге со шляпой в руке и сам бросился в комнату. Жозефина мялась на пороге, выглядывая где находится Лиам. Увидев его сидящим на диване и смотрящим в одну точку, она бросилась к нему и заключила его в свои объятья. - Пойдём, дорогой, тут и без нас справятся,- запричитала Жозефина. Лиам порывался встать в сторону Лилит, но сил на сопротивление почти не было, и кружилась голова. - Мы подождём их на террасе,- успокаивала его Жозефина. Берт бросился к Лилит, шагая по лужам на полу: - С ней все хорошо? - Нужно звать ее, срочно! Лилит! - крикнула Джозетта. - Лилит!- склонившись над Лилит закричал Берт,- Лилит! Берт в растерянности взглянул на Джозетту. - Лилит!- кричала она, было видно что обряд вытянул из неё все силы, а а голос срывается. Роб почувствовал неотвратимое чувство беды и потери, ему стало почему-то стыдно и страшно за внезапно овладевшие им странное желание. Он оттолкнул плечом стоявшего Берта, обхватил лицо Лилит руками: - Лилит, вернись! - крикнул он и жадно впился в ее губы поцелуем.