История о хорошем друге и любовнике

И вот, настал тот день, о котором Чуя совершенно забыл после слов Дазая. Он не придал им значения, ведь был на сто процентов уверен, что откосить можно, не прилагая особых усилий. Но юноша слишком уж легкомысленно к этому отнёсся. — Ну что, вряд ли кто-то из вас это помнит, но через три недели у нас в школе проходит творческий конкурс «Битва артистов». Как бы вам этого не хотелось, я уже записал наш класс в участники. — Чооо, опять спектакль ставить? — послышался гул унылых голосов. — Неужели по «Ромео и Джульетте»? — озвучил свою догадку Пушкин. — Банальщина. — Совершенно верно. Но тут зависит от исполнителей. Может нам удастся переплюнуть все версии спектаклей? Александр, не хотел бы ты быть в роли Ромео? — Фууу неее. Я не собираюсь с девчонками целоваться! — Ладно. С Ромео наверное будет труднее, поэтому пока что разберёмся с Джульетой. Гин, думаю ты бы очень мило смотрелась в этой роли. — Ну даже не знаю… — девушка скромно заправила прядь волос за ухо. Даже за маской было видно, что её щеки порозовели. Послышался обиженное перешептывание девочек, ведь Осаму выделил Гин среди них, а им хотелось быть уникальными и замеченными. — А ну… я вот тут подумал… — заикаясь произнёс Пушкин — может не так это и плохо… если никто не хочет… — Ну уж нет! Если я буду Джульеттой, то такого Ромео мне не надо! Александр тут же виновато опустил взгляд. Своими словами он только подчеркнул в глазах других свою непопулярность среди девушек. По нему было понятно, что это его задевает. — Ну, ребятки, я не хочу никого насильно принуждать. Просто скажите кто хочет. — Я хочу, но если это будет не Пушкин! — прокричала одна блондинка. — За что вы все так его не любите? Может кто-то из других мальчиков не против на эту роль? Лес рук выстроился в плотный ряд. Если что, сказано было с сарказмом. — Ну ладно, пойдём с другой стороны. Девочки, кого бы вы хотели видеть в роли Ромео? Блондинка и брюнетка оглядели кабинет. Никто их особо не прильщал в этом классе, но вдруг, взгляд обеих остановился на рыжике. Они уловили его осуждающий взгляд, который как бы говорил: «даже не смейте произносить это вслух, твари». Но все же Гин решилась: — Может Чуя неплохо справится? — ЧЕГО? Ну уж нет… — Я кстати тоже об этом подумала, — скромно произнесла блондинка. — Ну что, Чуя, кого выбираешь? — учитель улыбнулся так, словно предвидел ситуацию. — О Господи… Накахара закрыл лицо обеими руками. — Нет, Господи Джульеттой точно не будет. Давай, решайся. Всё-таки с Гин он хоть как-то общался, а Хигучи, так звали ту блондинку, была абсолютно чужда ему. — Ну, если Вы так настаиваете, тогда выберу Гин. Хигучи заметно изменилась в лице. Неужели у Чуи уже появляются поклонницы? — Да ладно, вы так быстро все решили! — с довольной улыбкой сказал Осаму. — я думал базару будет больше. Теперь осталась не такая сложная часть — второстепенные герои. У Чуи участились сердцебиение. Вдруг его будут считать бабником, дамским угодником, подкаблучником? Его буквально душили эти мысли. Он оглядел класс, чтобы убедиться не смотрит ли на него никто с насмешкой. Ему удалось лишь поймать взгляд обиженного Пушкина, сидящего на третьей парте среднего ряда. Накахара быстро отвёл свои ярко голубые глаза от него. — Ну в общем, такие вот пироги. Чуя закончил свой рассказ и вздохнул. — Ну что ж, горжусь тобой, сына. Женское внимание это хорошо. На лице Огая появилась спокойная, даже немного сдержанная улыбка. — Но это только до и вовремя конкурса. Всерьёз мутить я не с кем не собираюсь. — Ну, это ты сейчас так говоришь. — Папа! Накахара нахмурился, подключил свой любимый осуждающий взгляд и уставился на отца. Хорошо, что ещё Дазая не было в машине. На него бы вновь набросились со всех сторон. И кстати, уже второй день подряд по утрам Осаму едет с ними. Мори по доброте душевной согласился подвозить учителя каждое утро, чему рыжик совершенно не был рад. Каждый день по пол часа буллинга вытерпить сложно. Чуе тяжело находиться рядом с саркастичными паяцами. Он слаб в подобном, поэтому такие люди на него давят. На следующий день, на большой перемене Чуя пошёл выпить кофе с Дазаем. Не просто так, его интересовал один момент. «Как вложить чувства в реплику, если их не имеешь?» Накахара был далёк от любовных соплей и страстей, ему трудно было изобразить по уши погрязшего в своей влюблённости человека. — М-да, тяжёлый случай. Трудно вжиться в то, что тебе незнакомо. — учитель сделал паузу, набрав немного кофе в рот и сглотнув. — Но в этом и вся суть артиста — искусно передавать посыл произведения, проживать чужие жизни. — Ясное дело. Но, может у Вас в этом опыта больше и Вы знаете какой-нибудь хороший способ? — Это трудно объяснить. Нужно просто прочувствовать боль персонажа. — У меня с детства проблема с чувствами. Я чёрствый, — холодно произнёс парень, делая глоток. — Не ври мне и самому себе. Я прекрасно понимаю, что это не так. — Меня всегда называли замкнутым, негативным, бесчувственным, эгоистичным. В общем, я плохой человек. — Чучу, ты лучше, чем тебе кажется. Осаму взял пустую кружку, поднялся со стула и свободной рукой погладил мальчика по голове. — Опять Чучу? — Мне понравилась такая форма твоего имени. Подчёркивает твою природную милоту. Дазай улыбался, теребя пальцами рыжие кудри. Накахара был настолько шокирован, что не мог даже бросить какой-то агрессивный ответ. — Мне… никто такого раньше не говорил. — Тебя недооценивают, поэтому и ты себя недооцениваешь. Затем в помещении наступила какая-то неловкая тишина. Никто не подавал голоса. — Может порепетируем твою роль? — учитель наконец-то нарушил её. Чуя поднял голову, и одарил Осаму на этот раз не осуждающим, а полным слёз взглядом. — Вы понимаете меня лучше, чем кто-то другой. Лучше чем я сам… Рыжик схватил учителя за талию и уткнулся лицом в его живот. Всхлипы стали вырываться из груди мальчика. — А ты говорил, что ты чёрствый… Осаму вновь стал гладить своего ученика по голове. Тот продолжал рыдать. — Если у тебя возникают какие-то проблемы, можешь спокойно делиться ими со мной. Твои секреты не уйдут дальше этого кабинета. — *хнык* Спасибо! *хнык* Ваши слова такие тёплые… *хнык* Такое ощущение, что я их не заслуживаю. Дазай присел на корточки и взял парня руками за щёки. — Не смей такого произносить, иначе будет худо. Ты заслуживаешь больше, чем имеешь. По крайней мере, понимающего друга ты достоин. Он опустил руки на его плечи и сказал: — Ты готов порепетировать? Чуя кивнул и вынул бумажку из рюкзака. Он посмотрел на своего учителя. Высокий стройный красавец-брюнет с карими глазами. Ну чем не Джульетта? Наглядевшись на столь прекрасный пейзаж, Накахара стал читать: — «Им по незнанью эта боль смешна… Но что за блеск я вижу на балконе?.. Там брезжит свет. Джульетта, ты как день!.. " На этом моменте подросток вновь пустился в слёзы. — Ну что ты? Я слишком прекрасен, не так-ли? Учитель хитро прищурил глаза. — Мне кажется я почувствовал это! *хнык* Вы как день бросили лучик света на мою запутавшуюся, потемневшую душу! *хнык* — Хм, не знал, что ты умеешь так красиво говорить! Я очень рад за тебя. Прозвенел звонок. Юноша вытер слёзы, попрощался с учителем и пошёл на урок. На биологии Чуе было совершенно не до происходящего. Он вспоминал этот чудный миг, эти ассоциации текста поэмы с образом учителя. Джульетта, ты как день!.. Дазай Осаму, Вы как день! В душе ощущались какие-то перемены. В лучшую сторону…