Примирить

К тому времени, как они разработали план на сколько смогли, без какого-либо доступа извне, Изуку был почти уверен, что куб рухнет, если они попытаются снова к этому моменту. Однако он не сказал этого, в основном потому, что был почти уверен, что Шигараки тоже это знал. Вместо этого они прокручивали это снова и снова, исправляя каждую возможную мелочь и пытаясь продумать все возможные варианты. — Так что помни - через семь дней после того, как мы выйдем, в десять вечера, средняя школа Алдера. — Повторил Изуку, уже не в первый раз. — Когда мы доберемся туда, я дам тебе номер моего нового телефона, чтобы ты мог связаться со мной, в чем не было бы необходимости, если бы ты не уничтожил мой старый. — Шигараки закатил глаза, но больше не стал спорить. — Но если один или оба из нас не смогут появиться, то вместо этого мы используем атаку в тренировочном лагере. — Но мы хотим избежать этого, если это возможно, потому что любая возможность встретиться без присмотра будет действительно подозрительной для обеих сторон. — Шигараки продолжил, со скучающим видом почесывая шею. — Сенсей, вероятно, собирается наказать меня на некоторое время, так что это, вероятно, будет необходимо. — И в случае, если меня посадят и мне не разрешат поехать в тренировочный лагерь, я попытаюсь выяснить, кто предатель, и свяжусь с тобой через них. — Изуку закончил со вздохом, всё ещё немного раздраженный тем, что не только Шигараки уже знал о тренировочном лагере еще до того, как их объединили, но и тем, что один из его одноклассников был предателем , а Томура даже не знал , кто , что означало, что он, вероятно, был лоялен Все за Одного. Отлично. — Как только у нас появится безопасный способ связи, тогда я попытаюсь выяснить, где находится Незу. Как только у меня будет обновленная информация по этому поводу, я либо позвоню тебе, либо назначу другую личную встречу, и мы изменим план по мере необходимости. Но на крайний случай - ты помнишь мой адрес? — Мидория выпалил это, и Шигараки решительно кивнул. — Хорошо. В случае чрезвычайной ситуации ты немедленно отправишься туда и либо позвонишь мне, либо попросишь мою маму позвонить мне. Несмотря ни на что, даже если ты передумаешь, или предашь меня, или что-то еще, я всегда помогу тебе, если ты пойдешь туда. Понял это? — Понял.— Шигараки фыркнул, раздраженно закатив глаза, но его уши порозовели, точно так же, как в последние три раза, когда Изуку убеждался, что он понял. — Потрясающе. А теперь, что касается твоей части плана ... — Изуку многозначительно поднял брови, и Шигараки драматично вздохнул. — Я вернусь в бар с Сэнсэем, я не попытаюсь убить его на месте, а вместо этого скажу ему, что сочинил тебе какую-то трагическую историю о том, какой я бедный, непонятый злодей, — Он криво ухмыльнулся, заставив Изуку закатить глаза. — И убедил тебя рассказать мне об Одном за всех и твоих жутких призраках или что-то в этом роде. В общем, сделаю так, чтобы казалось, что мы выбрались только потому, что я обманом заставил тебя выболтать все твои глубокие темные секреты, а потом вести себя так, будто нет ничего лучше, чем бежать и выбалтывать их старому дорогому сенсею. — Он издал преувеличенный рвотный звук, нахмурившись, чтобы показать, насколько он недоволен всей этой ситуацией, но Изуку только фыркнул. — Это поможет тебе сохранить твою ложь честной, если она в основном правдива, и это заставит его думать, что ты все еще верен ему. — мягко напомнил Изуку. — Да, это отстой, но нет ничего такого, чего бы он уже не знал. И если ты не будешь стараться вести себя как можно более лояльно, то он, скорее всего, просто запрет тебя и выбросит ключ. Это ненадолго, ладно? Кроме того, я, по сути, буду делать то же самое, только без какой-либо важной информации. — Да, да, как скажешь. — Проворчал Шигараки, все еще немного надутый. Изуку улыбнулся и протянул руку, чтобы взъерошить его волосы, отчего тот недовольно зашипел и немедленно попытался поправить их, но, по крайней мере, он вернулся к своему обычному хмурому виду, а не к этому новому нервному страху. — Все будет хорошо, ладно? Как ты сказал, у него нет способностей к детектору лжи, и если ты кажешься необоснованно разозленным, то можешь просто сказать, что подумывал об игре в Dark Souls или что-то в этом роде. —Изуку слегка поддразнил, хотя сам боялся этого почти так же сильно. На самом деле, хоть мы покидаем куб, но он оставлял Шигараки наедине с жестоким суперзлодеем и без возможности связаться с ним по крайней мере семь дней. Даже дать Шигараки его адрес было полезно только в том случае, если мальчик не был заперт или что-то в этом роде, и смог сбежать без слежки, что было невероятно маловероятно по очевидным причинам. Это просто заставило Изуку почувствовать себя немного дерганым, вот и все. — Эй, хочешь узнать кое-что странное? — Внезапно сказал Шигараки, заставив Изуку моргнуть и поднять глаза, когда он был выведен из оцепенения. Когда он с любопытством наклонил голову, мальчик продолжил: — Причуды вроде как генетические, верно? — Да, в основном. — Изуку согласился, немного смущенный внезапной сменой темы. — И Один за всех передается через потребление ДНК, верно? — Шигараки настаивал, и Мидория кивнул. — И это переписывает твою ДНК так, что у тебя появляется фактор причудливости, да? — Изуку снова кивнул, теперь подозрительно разглядывая мальчика. Это было не похоже на него - танцевать вокруг подобной проблемы. — Ну, по сути, это означает, что в твоем генетическом коде есть немного ДНК моей бабушки, верно? Потому что у нее был "Один за всех" до Всемогущего или что-то в этом роде. А это значит, что ... что мы, по сути, семья. — На последнем слове его голос сорвался на шепот, лицо покраснело, когда он наклонил голову и смущенно почесал щеку. Несмотря на это зрелище, Изуку обнаружил, что покрывается синевой от совершенно другого, столь же поразительного осознания. — Срань господня, неужели Всемогущий окажется моим отцом по тесту ДНК? — Он выпалил, не подумав, заставив Шигараки побледнеть. И тогда мальчик нахмурился и наклонился, чтобы шлепнуть его несколько раз подряд, когда он взвизгнул и отполз в сторону. — Ладно, ладно, мне очень жаль! Это важный вопрос... — Это не так, ты просто гребаный ботаник, который пять минут не может думать ни о чем, кроме героев. — Шигараки кипел, двигаясь, чтобы продолжить бить его, но Изуку раздраженно отбил его руки. — В любом случае, есть ли какое-нибудь слово для обозначения двух людей, которые связаны только через одну бабушку? — Спросил Изуку, что, наконец, заставило Шигараки сделать паузу. — Это было бы что-то вроде сводных братьев, верно? — Что? Это не то. —  Шигараки фыркнул, хмуро глядя на него. — Это могло быть! Вот как изобретаются слова, знаешь, люди придумывают их, а потом просто начинают использовать, пока все не узнают. — Настаивал Изуку. — Да? И сколько людей будут бегать вокруг, рассказывая всем о своем сводном брате или сестре? Или, на самом деле, у скольких людей вообще есть что-то подобное? — Шигараки заворчал, толкая его в плечо. — Да, и у скольких людей в голове живет что-то вроде бабушки? — Изуку пожаловался в ответ, пиная его по ноге. Шигараки замер, затем уставился на него широко раскрытыми глазами. — Срань господня, моя бабушка - одно из твоих привидений. — Пробормотал он немного ошеломленно. — Ты только сейчас осознаешь это? — Изуку застонал, проводя рукой по волосам. — Да, поздравляю, твоя покойная бабушка как бы во мне. Я гарантирую тебе, что для меня это в сто раз более странно, чем для тебя. — Ты можешь поговорить с ней? — Выпалил Шигараки, а затем нахмурился. — Не то чтобы я этого хотел, но ... ты можешь? — О, я... — пробормотал Изуку, сбитый с толку внезапным переключением на гораздо более деликатную тему. — Я не знаю. Как я уже сказал, иногда они разговаривают в моих снах, но я не могу по-настоящему - достучаться до них? И даже тогда я обычно не очень хорошо помню свои сны ... — Шигараки осекся, и Изуку обнаружил, что быстро продолжает. — Но... но я мог бы попробовать! Хм, часто людям с психическими отклонениями приходится спать или входить в состояние, похожее на сон, чтобы использовать свои Отклонения, или людям, на которых они применяют свои отклонения, или что-то еще. Есть теории о том, например, что ваш разум наиболее беззащитен, когда вы спите ... — Значит, тебе нужно вздремнуть, чтобы пообщаться со своими призраками? — Шигараки перевел с раздражением. — Ладно, не говори это так. — Изуку застонал. — Ты говоришь так, будто я собираюсь провести спиритический сеанс. Но, нет, я имею в виду - может быть, но возможно, мне также просто пришлось бы ... медитировать? — Он не мог не съежиться от этой последней фразы, особенно когда это заставило Шигараки усмехнуться. — Да, я знаю, это звучит нелепо, но есть целая история с быстрым сном и тета- или дельта-мозговыми волнами ... — Если ты прочитаешь мне лекцию о науке о мозге, я засну. — Категорично сказал Шигараки, лениво почесывая ухо. —Ладно, ладно, прекрасно. Дело в том, что один из пережитков взял верх, когда появился "Все за одного", верно? Его брат, я думаю. — Изуку быстро объяснил, пытаясь выдавить слова до того, как Шигараки потеряет интерес. — Это означает, что они должны обладать хотя бы некоторой осведомленностью о внешнем мире или способны видеть то, что вижу я, хотя я предполагаю, что это отняло много энергии или что-то в этом роде, потому что с тех пор они этого не делали. Так что я мог бы попытаться сделать это, если бы ты хотел ... поговорить? — Ты вообще знаешь, как медитировать? — Спросил Шигараки, приподняв брови. — Насколько это может быть трудно? Тебе просто нужно остыть, верно? — Изуку пожал плечами. Шигараки пожал плечами в ответ, не то чтобы он был экспертом по медитации или отдыху в целом, и Изуку кивнул сам себе, когда переместился, чтобы сесть, скрестив ноги. — Хорошо, эм... Думаю, я попытаюсь, но ничего не обещаю. — Он застенчиво улыбнулся, и Шигараки кивнул, изображая беззаботность, несмотря на напряженную линию его плеч и сосредоточенный взгляд. Изуку закрыл глаза и прислонился спиной к стене, делая глубокие вдохи и отсчитывая их в медленном, ровном ритме. Он попытался очистить свой разум, но на самом деле "очисти свой разум" было таким неопределенный термин, и он не был на самом деле уверен, как. И он не думал, что возможно просто не думать, даже когда люди спят, они видят сны, но он сделал все возможное, чтобы сосредоточиться только на одном образе. Может быть, пляж? Нет - бассейн, плоский и ровный, отражающий все... — Это работает? — Громким шёпотом спросил Шигараки, заставив Изуку резко опуститься, когда он попытался сдержать фырканье. — Ты будешь отвлекать меня, если продолжишь говорить. — Указал он, делая свой тон более раздраженным, чем он был на самом деле. — Ну, тогда поторопись и покончи с этим! — Пожаловался Шигараки, со стоном откидываясь назад. — Ты не можешь торопиться и медитировать, это не так работает! — Запротестовал Изуку, снова открывая глаза, чтобы посмотреть на другого мальчика. — Ты даже не знаешь, как это работает! — Возразил Шигараки, что было справедливо, не то чтобы Изуку признался в этом. — Хорошо, если это не сработает, мы просто попробуем что-нибудь другое. — Изуку фыркнул, откидываясь назад на руки и размышляя. — Давай посмотрим ... О, а что, если бы я просунул руку сквозь стену на другой уровень и вот так помедитировал? Это была вся та психическая энергия, которая дала призракам толчок в прошлый раз, так что, возможно ... — Или ты можешь потерять способность пользоваться своей рукой. — Категорично сказал Шигараки, бросив на него предупреждающий взгляд. — Ты уже не мог пользоваться ей некоторое время после того, как побыл там, сколько, несколько секунд? Ты же знаешь, что несколько минут или дольше могут нанести реальный ущерб. — Ну... — Изуку начал протестовать, но затем остановился под взглядом Шигараки, который напомнил ему о мальчишке, огрызнувшемся "больше цени свою собственную жизнь, идиот". Он вздохнул, склонив голову в знак подтверждения безмолвного сообщения, и то, как выражение лица Шигараки разгладилось в самодовольной ухмылке, заставило его закатить глаза. — Ладно, прекрасно. Что, если я... —  Он замолчал, задумчиво нахмурившись, а затем наклонил голову. — Что, если я попробую использовать свою причуду, не используя ее по-настоящему? — Что, черт возьми, на самом деле это значит? — Спросил Шигараки, сузив глаза. — Это не опасно! Или... вероятно, я так думаю. — Изуку быстро успокоился, выпрямляясь и кладя руки на колени, когда он закрыл глаза. — Видишь ли, когда я использую свою причуду, это похоже на ... водоворот, я думаю. Я должен ударить, или пнуть, или что-то еще, чтобы вывести энергию за пределы моего тела, как будто это воздействие создает разряд, но если я активирую его и не двинусь ... — Он снова замолчал, когда его внимание переключилось на то, что он описал, потянувшись к Одному за Всех и позволив струйке силы течь по его венам. Он почувствовал это, когда началось световое шоу, но он делал глубокие вдохи и старательно не двигал ни единым мускулом. Это было небольшое количество, всего, может быть, один или два процента, но от этого у него волосы встали дыбом, а кожа покрылась мурашками, а зубы загудели, как будто он только что перекусил провод под напряжением. Это была небольшая борьба за то, чтобы вывести энергию на поверхность, а потом просто не делай с этим что угодно, эта бурлящая энергия прямо под кожей заставляла его хотеть бежать , драться и двигаться, но за исключением нескольких небольших подергиваний, ему удавалось оставаться в основном неподвижным. А потом он просто... ждал. Давай, мысленно уговаривал он, изо всех сил стараясь направить мысль на бурлящую энергию в его кишечнике. Ну же, Седьмая, разве ты не хочешь познакомиться со своим внуком? Казалось, это что-то дало, потому что внезапно его голова наполнилась звуком электрических помех, как у радио, вышедшего из строя, или тем, что они делали в телешоу "Охота на призраков", где они брали записанные помехи и добавляли субтитры, пока они не звучали как слова. На этот раз это звучало почти как... спор? Изуку нахмурился и склонил голову набок, пытаясь внимательно прислушаться, чтобы разобрать слова, но это было бесполезно. Он хотел подождать, пока они будут готовы, но почувствовал, как за глазами и носовыми пазухами начинает нарастать давление, и поэтому послал им небольшой мысленный толчок в виде "поторопитесь". Наступила тишина, звух вздоха, а затем аромат мяты пронесся по нему, как ледяной озноб, пробежавший вверх по позвоночнику, заставив его напрячься и резко вдохнуть, когда что -то проскользнуло в его разум. Однако это не взяло верх. Это просто как-то ... затянулось. А потом он почувствовал, как это подтолкнуло назад, и внезапно у него возникло ощущение, будто он вспоминает что-то. Это было нечетко и отдаленно, не совсем так, но внезапно он почувствовал, как его руки покалывает от призрачного ощущения, что он баюкает ребенка, почувствовал, как чужая улыбка расплылась по его лицу, когда он о-о-так нежно убрал пушистую прядь волос с лица ребенка. У Изуку перехватило дыхание, пораженный явным теплом , что нахлынуло на него при воспоминании, живость, с которой он мог почувствовать, как крошечная ручка обхватила его большой палец, когда малыш сморщил свой крошечный носик. Он почувствовал, как его воспоминание прошептало что-то, обещание защиты и преданности, когда он призрачно поцеловал ребенка в лоб, а затем воспоминание исчезло, когда Один за всех покинул его. После интенсивности этого - этого чистого обожания отсутствие этого оставляло у него чувство пустоты, он изо всех сил пытался вспомнить, как существовать в одиночестве в своей голове. Он никогда раньше не держал на руках ребенка и никогда не испытывал родительской привязанности по очевидным причинам, но теперь он был уверен, что это чувство невозможно забыть. Ребенок в воспоминании не мог быть Шигараки, Седьмая умерла тридцать лет назад, задолго до его рождения. Но, вероятно, это был отец Шигараки, и сосредоточенная теплота, радость , которую несло с собой воспоминание, сделали послание ясным. — Изуку? — Нерешительно спросил Шигараки, и Изуку запоздало понял, что он плачет. Нет, он рыдал, и ему пришлось вытирать лицо рукавами, когда он открыл глаза. — Она любит тебя, — всхлипнул Мидория, ошеломленный глубиной этого, когда Шигараки замер с расширенными глазами. — Она так сильно л-любит тебя, Шигараки, она не жалеет, что стала героем, но она и не винит тебя, потому что она просто так сильно любит тебя ... — Он слишком задыхался, чтобы продолжать, и закрыл лицо руками, пытаясь успокоиться. Раз или два, когда он учился в средней школе, он задавался вопросом, все ли были правы. Если, может быть, миру действительно было бы лучше, если бы он был мертв. Двумя главными причинами, по которым он продолжал идти вперед, были его несбыточная мечта стать героем и знание того, что его смерть расстроит его маму, но - боже, если его мама любила его хотя бы немного так сильно, как Седьмая любила своего сына, действительно любила Шигараки, тогда он внезапно был безумно рад, что никогда не пытался пройти через это. Больше, чем расстроило бы ее, это раздавило бы её, и внезапно Изуку испугался того, что может случиться с ней, если он умрет раньше, чем она. Он подпрыгнул, когда мягкое одеяло опустилось ему на плечи, и когда он поднял глаза, то увидел, что Шигараки неловко укутывается в него со сложным выражением лица. Не раздумывая, он наклонился вперед, чтобы уткнуться лицом в плечо мальчика, крепко закутываясь в одеяло. Шигараки напрягся, но позволил ему, и они оба сидели в тишине, пока Изуку переводил дыхание и прерывался всхлипыванием. — Я думаю... — пробормотал Шигараки, поколебался, а затем сглотнул и продолжил. — Я думаю, ты можешь называть меня Тенко, если хочешь. Голова Изуку вскинулась, его глаза расширились от шока. Имя звучало незнакомо и неуклюже в устах Шигараки - в устах Тенко , явно непривычного к нему, но Изуку обнаружил, что сияет при его звуке. Он издал радостный смешок и рванулся вперед, заключая мальчика в объятия, когда они оба грудой рухнули на пол. Они игриво боролись взад и вперед, какое бы сложное выражение ни исказило лицо Тенко, оно быстро забылось, и Изуку не мог заставить себя перестать сиять. Он бы не винил Тенко, если бы решил выбрать новое имя, свое собственное, чтобы начать все с чистого листа. Черт, он бы не разозлился, даже если бы Тенко решил остаться Шигараки, или его подтолкнуло принять что-то другое и сделать все по-своему, как он сделал со своей причудой. Но Изуку твердо верил, что у всего есть причина, действия и убеждения каждого человека можно проследить до чего-то пережитого или усвоенного, и Тенко ничем не отличался. Ему неприятно думать о таких людях, как... как дорожная карта всего, через что они прошли, и всех людей, которых они встретили, хороших и плохих, независимо от того, было ли справедливо для них носить эти шрамы. И видеть, как кто-то выбирает, чтобы его определяли люди, которые его любили, было очень красиво, особенно когда в них было так много ненависти и боли, к которым они могли бы обратиться вместо этого. Одного этого, больше, чем всего, что он видел до сих пор, было достаточно, чтобы доказать Изуку, что Тенко не был неисправимым. И осознание того, что ему выпала даже небольшая роль в этом, заставило Изуку впервые за всю свою жизнь почувствовать себя настоящим героем. — Приятно познакомиться с тобой, Тенко. — Прошептал он с явной улыбкой в голосе, уткнувшись носом в волосы мальчика. : Я горжусь тобой. — Шигараки - нет, Тенко, к этому нужно было привыкнуть - покраснел до самой шеи, оттолкнув его с драматическим стоном. — Да, хорошо - заткнись. — Тенко проворчал, пряча лицо в руках, когда Изуку захихикал, звук был хриплым от слез. Вытирая лицо одеялом, он внезапно понял, насколько странной, должно быть, выглядит эта ситуация для любого, кто не мог слышать, о чем они говорят. На самом деле ему было все равно, что они подумают, но он все равно поймал себя на том, что поглядывает сквозь стены, автоматически выискивая Айзаву. По крайней мере, слишком дружеское поведение с Тенко поставило бы в неловкое положение предстоящий тренировочный лагерь и занятия, если бы он дожил до следующего семестра. К его удивлению, Айзава прислонился спиной к кубу, опустив голову и закрыв глаза. Решил вздремнуть? Нет, он был немного слишком напряжен для этого - о, притворялся, что не смотрит. Правдоподобное отрицание, это было умно. Изуку усмехнулся про себя, мысленно принося извинения Айзаве за стресс, через который он, вероятно, проходил, а затем немедленно повернулся и набросил свое одеяло на голову Тенко, чтобы ослепить его, прежде чем приступить к убийству - или, скорее, к объятиям. Тенко предательски взвизгнул, громко выругавшись и немедленно разорвав одеяло, прежде чем использовать оставшиеся полосы, чтобы укутать Изуку, и они вдвоем снова быстро перешли к беззаботной драке. Несколько часов спустя они снова погрузились в игривую перебранку. То есть спорили о том, какую систему правления они могли бы или создали бы после того, как гипотетически сожгли старую, если дело дойдет до этого. Проблема была в том, что ни один из них ничего не смыслил в политике, и разговор просто ходил по кругу. В конце концов, Изуку сдался и повернулся, чтобы постучать в стекло, привлекая внимание Айзавы, прежде чем протянуть записку и спросить, что он знает о политике. Абсолютное отвращение  в выражении лица героя заставило их обоих хихикнуть, и Айзава бросил на них обоих странный взгляд, прежде чем вздохнуть и покачать головой, вытащить свой телефон и начать кому-то писать. Сущий Мик, должно быть, был где-то поблизости, потому что через несколько минут он вбежал, весело помахав рукой и поприветствовав нескольких человек, прежде чем резко остановиться перед Айзавой. Они что-то обсудили на мгновение, а затем герой указал на записку Изуку, которая по какой-то причине заставила Мика волноваться. Он нетерпеливо кивнул, затем положил руки на плечи Айзавы и мягко подтолкнул его к двери, заставив его нахмуриться. Еще немного поспорив, Сотриголова ушел, а затем Сущий Мик плюхнулся лицом к кубу с маркером и маленьким блокнотом. — Соберитесь вокруг, дети, — написал он, показывая им записку с широкой, гордой улыбкой. — Пора на урок. Изуку и Тенко обменялись взглядами, затем пожали плечами и сели лицом к герою. То, что последовало за этим, было целыми тремя часами споров взад и вперед между ними тремя, потому что, как оказалось, на вопрос "какая политическая система была бы лучшей" было немного сложнее ответить, чем на то, на что Изуку сначала надеялся. Тенко был заинтригован концепцией анархо-коммунизма, потому что, конечно же, он был заинтригован, Изуку интересовался ленинизмом, а Сущий Мик продолжал хихикать над чем-то под названием FALSGC*, что он отказался объяснить. Он рассмешил их обоих совершенно гипотетической, невероятно нишевой идеологией под названием экомонархизм, которая в основном сводилась к "давайте позволим растениям указывать нам, что делать ... как только мы поймем, как с ними разговаривать". Изуку дразнил Тенко , говоря , что растение стал бы лучшим правителем, чем он, и Тенко отреагировал зрелым образом, попытавшись втянуть его в еще один бой, и только Сущий Мик отвлек их, что помешало им снова сразиться. Когда Изуку спросил, откуда он все это знает, Мик просто пожал плечами и ответил "изучаю". Он вкраплял в их урок язык жестов, обучая их слову или двум за раз, и это помогло развеять споры о правах человека, которые у них продолжались. Но затем, после минутного колебания, Мик медленно начал объяснять (используя знаки и письменно), что уничтожить сервер для онлайн-архива легко, и его легко представить как несчастный случай или свалить вину на кого-то другого. Но когда дело доходило до книг, что ж, было трудно запретить книги без очень веской причины, в которой общественность не усомнилась бы, и еще труднее было сжечь их, не выглядя при этом совершенно порочными. Кроме того, по-видимому, некоторым другим странам удалось сохранить несколько лучшие показатели, чем Японии (но не всем из них - по-видимому, у Дании были очень тяжелые времена на заре причуд, и она была почти полностью уничтожена), а Сущий Мик свободно владел достаточным количеством языков, чтобы понимать онлайн-записи нескольких разных стран, и провел много времени, путешествуя за границей на протяжении многих лет. Судя по всему, герой свободно владел английским, испанским, итальянским языками, и языком жестов, который был просто действительно крутым? Тем не менее, было много информации, которую нужно было усвоить, и Изуку не мог не подумать, что было странно, что Всемогущий также свободно говорил по-английски и провел некоторое время в США, но, похоже, все еще ничего из этого не знал. Может быть, Америка тоже пострадала довольно сильно? ... Или, может быть, Всемогущий был просто немного туповат и не хотел разбираться в подобных вещах. Да, вероятно, так оно и было. Изуку вздохнул, затем снова обратил свое внимание на то, как Мик рекомендовал ему серию книг для чтения, записывая их у себя на руке, чтобы он не забыл, и демонстративно игнорируя то, как Тенко громко высмеивал его за то, что он ботаник. Как только он закончил тщательно записывать список, он закрыл маркер колпачком, а затем быстро отбил его от головы Тенко, и на этот раз даже лучших усилий героя было недостаточно, чтобы удержать их от драки. Однако его безжизненного, разочарованного взгляда, когда они, наконец, снова замерли, было достаточно, чтобы удержать их от повторной попытки, поскольку они оба отвесили неловкие извиняющиеся поклоны, а затем немедленно начали препираться о том, кто это начал. Сущий Мик снова попытался привлечь их внимание, но в конце концов просто сдался, позволив им препираться столько, сколько они хотели. К этому моменту уже начало смеркаться, но по какой-то причине ни один из них еще не хотел ложиться спать. Изуку сделал нерешительный комментарий о том, что вся эта запутанная вечеринка с ночевкой, вероятно, скоро закончится, но Тенко просто пробормотал, что у него никогда раньше не было вечеринок с ночевкой, что, по мнению Изуку, было абсолютной пародией. Ни один из них не заметил очевидной смены темы, вместо этого Изуку просто вскочил на ноги и решил, что он собирается довести свои силы до абсолютного предела, пока еще может. Он сделал одеяла, которые растянул до потолка, подставки, чтобы поддерживать их, подушки, на которых можно было сидеть, и довольно скоро у них получилась уютная крепость из одеял, которая к тому же совершенно случайно скрывала их от посторонних глаз. К тому времени, как он закончил, руки Изуку дрожали, и у него довольно сильно болела голова, но он просто плюхнулся обратно и одарил Тенко самодовольной ухмылкой. Тот закатил глаза, указывая, что на самом деле не было смысла строить целую крепость, когда они в основном просто делали то же самое, что делали всю прошлую неделю, но Изуку настаивал, что крепости из подушек были необходимостью для любого хорошего детства. Достаточно скоро, отведя от них глаза и устроившись на пушистой куче одеял, они погрузились в уютную тишину, начиная дремать. В какой-то момент Изуку заметил, как Тенко лежит на боку ладонью вверх, и, не раздумывая, потянулся, чтобы взять мальчика за руку, переплетя их пальцы вместе. У старшего перехватило дыхание, но Мидория просто зевнул и уткнулся носом в подушку, нежно сжимая руку Тенко. Спустя долгое мгновение тот усилил хватку и сжал в ответ, испустив медленный, прерывистый вдох. — Я не смогу сделать это снова. Когда мы выберемся отсюда. — Тихо пробормотал Тенко. Изуку моргнул и поднял глаза, чтобы увидеть, что мальчик уставился на их сцепленные руки, и внезапно он понял, что Тенко прижал все пять пальцев к тыльной стороне его ладони. Он не испугался, он знал, что старший не мог - не стал бы причинять ему вреда здесь, но он предположил, что в этом-то и был смысл. — Ты мог бы, если бы снова наклеил пластыри на пальцы. — Предложил Изуку, но Тенко просто одарил его мягким, грустным взглядом, и он знал, что это будет не то же самое. Как только они выйдут, этот страх причинить боль людям, быть замеченными, подвергнутыми критике и допросу будет поджидать их и, вероятно, никогда не исчезнет. — Да, я знаю. — Он вздохнул, сжимая руку Тенко и притягивая его немного ближе, когда его голос понизился до шепота, как будто он боялся, что его услышат даже в звуконепроницаемой коробке. — Я тоже не хочу уходить. — Тенко немного расслабился, кивнув и придвинувшись еще на дюйм ближе, и они оба снова погрузились в молчание. Но Тенко все еще выглядел немного встревоженным, его взгляд блуждал, когда он думал, поэтому Изуку глубоко вздохнул и перевернулся на спину, осторожно убирая руки и поднимая их в воздух, когда его брови сосредоточенно нахмурились. Старший издал тихий, любопытный звук, но Изуку был слишком сосредоточен, чтобы ответить, вспоминая обсерваторию / музей космоса, в который он ходил ребенком. Был один конкретный экспонат, проектор которого был направлен в потолок, показывая звезды и галактики высоко над ними, и Изуку приложил все усилия, чтобы вспомнить каждую деталь этого, прикусив язык и вытаскивая изображение из памяти в реальность. Он понял, что ему это удалось, когда Тенко резко вдохнул, а когда открыл глаза, то ухмыльнулся при виде спроецированного изображения звезд, висящих в нескольких футах над их головами. Он сделал несколько настроек, сделав звезды светящимися, а галактики более красочными, а затем остановился и в изнеможении опустился, протянув руку, чтобы наугад вытереть кровь, текущую из носа, когда в голове у него стучало. — Зачем ты это сделал? — Тенко фыркнул, поднимая рукав, чтобы аккуратно вытереть кровь, которую пропустил Изуку. — Потому что это красиво? — Изуку пожал плечами, безжалостно ухмыляясь. — Потому что я не смогу этого сделать, как только мы уйдём, и я хотел посмотреть, смогу ли я? — Тенко фыркнул, не впечатленный, но Изуку просто ткнул его в щеку, заставив наклонить голову, чтобы посмотреть на фальшивые звезды. — Да ладно, разве это не приятнее? Знаешь, нам надо как-нибудь сходить в музей, когда все закончится. Как насчет национального музея науки? Держу пари, мы сможем найти там что-нибудь, что тебя заинтересует, даже если ты не такой ботаник, как я. — Тенко закатил глаза, снова потянулся, чтобы взять его за руку, молча взглянув на него в поисках разрешения. Изуку улыбнулся и сжал его руку, затем придвинулся ближе, так что они оказались прижаты бок о бок. — Завтра, — начал он, а затем заколебался, нахмурившись. — Как только Айзава вернется, на свою следующую смену. Тогда нам, наверное, лучше уйти. Но на сегодняшний вечер... — Он замолчал, пожав плечами, неуверенный, как он собирался закончить это предложение. — Да, — пробормотал Тенко с мягким, мрачным выражением лица. — Только на сегодняшний вечер. Изуку промычал, поворачиваясь, чтобы снова посмотреть на фальшивые звезды. Большой палец Тенко водил взад-вперед по костяшкам его пальцев, а голова Изуку покоилась на его плече, и хотя ни один из них не произнес ни слова, они долго не засыпали. . . .  На следующее утро они проснулись в сплетении конечностей, что заставило Изуку поблагодарить форт-одеяло, скрывающее их от посторонних глаз. Но затем, убирая все одеяла, пока Тенко дразнил его за это (“Они все равно просто исчезнут, когда куб опустится”), Изуку посмотрел на потолок и кое-что заметил. Нежно - голубого цвета примирить на потолке не было. Изуку остановился, моргнул на секунду, а затем ухмыльнулся и толкнул Тенко локтем, чтобы тот мог это увидеть. Тот тоже моргнул, глядя на это, затем фыркнул и покачал головой, и Изуку усмехнулся про себя, когда закончил убирать все одеяла и звезды и убедился, что все упаковал. Как только он закончил, он плюхнулся на землю и немедленно спровоцировал Тенко на еще один спор, даже если он был немного более сдержанным, чем обычно. Айзаве потребовалось несколько часов, чтобы прибыть, но когда он прибыл, Изуку оживился и взволнованно помахал ему рукой, что заставило его остановиться как вкопанного, а его глаза подозрительно сузились. — О, да ладно, мы не такие плохие. — Проворчал Тенко, заставив Изуку хихикнуть, когда он жестом указал на Айзаву немного более настойчиво. Сущий Мик все еще был на месте, и герои обменялись растерянными взглядами, но затем Айзава снова неохотно двинулся вперед. Как только он оказался достаточно близко, Изуку кивнул Тенко, который поднялся на ноги и со стоном потянулся. Почти ленивым движением он положил руку на куб, отчего стекло странно задрожало, как будто оно извивалось. Глаза двух героев расширились, когда они отскочили назад, и Изуку с усмешкой поднял руку, активируя, возможно, два процента от Одного за всех, когда он протянул руку и слегка щелкнул стаканом. Весь куб рассыпался в пыль вокруг них, заставив их обоих взвизгнуть, когда они опустились на последние шесть дюймов до пола. Было, может быть, полсекунды мертвой тишины, пока они, спотыкаясь, пытались прийти в себя, прежде чем мир взорвался хаосом. Оружие захвата обернулось вокруг торса Изуку и оттащило его от Тенко, и в то же время Сущий Мик и, возможно, трое других полицейских схватили Тенко, когда они дернули его в противоположном направлении. Никто из них не сопротивлялся, просто посмотрели друг на друга раздраженным взглядом, прежде чем их оттащили достаточно далеко, чтобы они больше не могли видеть друг друга и, вероятно, не смогли бы ничего услышать из-за внезапных криков и шума. После недели, проведенной в безмолвном кубе, шум заставил Изуку вздрогнуть, но он был очень осторожен, чтобы не извиваться в хватке Айзавы, когда его тащили прочь так быстро, как только мог герой. — Черт возьми, малыш, ты не мог меня немного предупредить? — Айзава что-то проворчал себе под нос, но, казалось, на самом деле не спрашивал его, слишком сосредоточенный на сканировании комнаты в поисках чего-то. Они продолжили путь прямо к двери, Айзава пробормотал извинения и прикрыл рукой глаза Изуку, когда тот тихо зашипел на солнечный свет, а затем погрузил его в кузов бронированного транспорта (который они, очевидно, только что припарковали прямо у торгового центра? Конечно, Изуку догадался, что нужно быть готовым.) и демонстративно усадил его, прежде чем сесть сбоку, чтобы заблокировать выход. — О, да ладно, я не собираюсь убегать. — Изуку фыркнул, но Айзава просто одарил его безразличным взглядом. Герою потребовалось мгновение, чтобы внимательно осмотреть его, затем он кивнул сам себе и отвел взгляд, казалось, удовлетворенный тем, что он не пострадал. Несколько секунд спустя полицейский забрался в машину, держа в руках пару наручников с глушителем причуд, но Айзава преградил ему путь, прежде чем он успел сделать хотя бы шаг. — Я уже говорил тебе, ты не будешь надевать это на него. — сказал Айзава ровным голосом, достаточно холодным, чтобы Изуку вздрогнул. Итак, они, по-видимому, говорили о том, что с ним делать, и кем бы ни был этот парень, Айзава, казалось, ненавидел его. Изуку посмотрел на полицейского с новым интересом, но не узнал его. — Это стандартная процедура. — Натянуто сказал коп, бросив взгляд, который говорил, что это чувство было взаимным. — В подобной ситуации не существует стандартной процедуры. — Айзава немедленно сбил его с ног. Изуку пожалел, что у него нет попкорна, но решил, что с его стороны было безответственно просто сидеть и смотреть, поэтому он потянул Айзаву за рукав. — Все в порядке, сенсей. Это заставит их чувствовать себя лучше, и в любом случае я не планирую убегать. — Сказал Изуку, ободряюще улыбаясь. Коп бросил на него сердитый взгляд, когда герой покосился на него, затем вздохнул, откидываясь назад и снимая наручники с рук копа. Коп перевел взгляд на Айзаву, который явно проигнорировал это, взяв Изуку за руки и аккуратно защелкнув наручники на его запястьях. Он оставил их достаточно свободными, чтобы Изуку, вероятно, мог высвободиться из них, если бы ему действительно понадобилось, хотя это было бы больно, и Изуку послал ему за это веселый взгляд, который он также проигнорировал. Тем не менее, этот маленький жест был немного ... трогательным? В любом случае, это заставило Изуку немного меньше нервничать. Он потратил мгновение, чтобы оглядеть себя, нахмурившись в замешательстве, когда увидел, что, хотя на его толстовке все еще была вышивка Тенко, его ботинок тоже исчез. Итак, где его телефон и записная книжка, которые он обнаружил, когда рылся в карманах, что было немного неудобно из-за наручников, все вещи, которые Тенко уничтожил, пока они были внутри куба. Значит, способы воздействия куба на реальность были ... совершенно произвольными тогда? Это казалось неправильным, но он не знал, что еще думать. Другой коп зашёл в машину, затем Сущий Мик, а затем ... А затем Тенко силой затащили в грузовик, он все время жаловался и огрызался, но они оба застыли, когда встретились взглядами. Вспышка облегчения промелькнула на лице Тенко, прежде чем он скривил его в хмурой гримасе, отпрянув назад, как будто только что заметил что-то отвратительное на тротуаре. — О, черт , нет, я только что провел неделю с этим мудаком, я думал, мы покончили с этим! — Тенко громко жаловался, ни к кому конкретно не обращаясь, упираясь каблуками, так что копам и Сущему Мику пришлось действовать сообща, чтобы запихнуть его на его место, пока Изуку хихикал. Как только они усадили Тенко напротив Изуку, они заняли оставшиеся места и захлопнули двери, оставив Тенко недовольно ворчать, в то время как Изуку плотно сжал губы, чтобы сдержать ухмылку. Машина завелась с низким урчанием, и Тенко повернулся, чтобы просканировать его, остановившись, когда его взгляд остановился на наручниках. На секунду в его взгляде вспыхнул смертельный гнев, но он быстро спрятал его и раздраженно откинулся на спинку стула. — На тебя тоже надели наручники? Неприятности в раю, маленький герой? — Это протокол. — Категорично сказал Изуку, не совсем способный больше скрывать свою усмешку. — Есть протокол для подобной ситуации? — Спросил Тенко, недоверчиво приподняв бровь, и Изуку пришлось подавить смех, увидев, как дернулся Айзава. Тенко бросил на него озадаченный взгляд, но Изуку просто пожал плечами, и они снова замолчали. Но в то время как молчание между ними в кубе было дружеским, молчание здесь, с Айзавой, Сущим Миком и четырьмя полицейскими, имен которых он не знал, сидящими прямо там и намеренно избегающими зрительного контакта с ним и Тенко, было болезненно неловким. Он и Тенко оба посмотрели вниз на сотрудников правоохранительных органов, сидящих между ними и выходом, обменялись взглядами, а затем Тенко поднял бровь с легкой усмешкой: "Я собираюсь создать проблемы". Изуку тихо фыркнул, но склонил голову в молчаливом согласии, поэтому Тенко откинулся на спинку стула и многозначительно откашлялся. — Итак, ты думаешь, им заплатили, чтобы они не разговаривали с нами, или им просто приказали? — Все четверо копов и два героя напряглись, но Изуку только задумчиво промычал и послал им всем оценивающий взгляд. — Определенно приказано. — Сказал он, решительно кивая и поворачиваясь обратно к Тенко. — Нет необходимости кому-то подкупать, когда вы контролируете будущее карьеры. — Значит, ты думаешь, что это была твоя сторона? — Спросил Тенко, наклонив голову и начав тянуться, чтобы почесать шею, но только для того, чтобы нахмуриться, когда наручники затруднили это. — Стала бы ваша сторона беспокоиться о чем-то подобном этому? — Изуку фыркнул, качая головой. — У них есть более эффективные способы заставить людей молчать, и, кроме того, если бы у них был доступ к нашей стороне достаточно, чтобы знать, кто нас перевозил и как, нас бы сейчас здесь не было. — Это хороший довод - почему мы здесь? — Спросил Тенко, хмуро глядя на закрытое окно, которое позволило бы им заглянуть на водительское сиденье. — Я имею в виду, я знаю, что нас, очевидно, перевозят, но нет смысла сажать нас в одну машину. — Ну, легче защищать двух человек в одном месте, чем двух человек в двух, верно? — Изуку пожал плечами, поворачиваясь, чтобы взглянуть на Айзаву за подтверждением, но герой упорно избегал его взгляда, заставляя его нахмуриться. Так что приказ "не разговаривать", вероятно, был отдан Незу, поскольку Айзава, похоже, не слишком ценил мнение комиссии героев. Или, может быть, Айзава думал, что молчание каким-то образом защитит Изуку? Это была мысль, возможно, кто-то намекнул ему, что Изуку будет казаться более невинным, если он не будет мирно болтать с героями, как только освободится... Изуку пожал плечами, считая это неважным, и снова повернулся к Тенко. — Оо, ты думаешь, они играют в кубковую игру? — Спросил Тенко, немного оживившись. Изуку в замешательстве наклонил голову, и злодей быстро продолжил. — Ну, знаешь, тот, где ты кладешь шарик под чашку и перемешиваешь чашки? — О! Значит, у них есть несколько разных машин, которые едут по нескольким разным маршрутам, и мы находимся только в одном из них? — Изуку ввел его в курс дела, а затем они оба ухмыльнулись, когда все остальные в машине напряглись. — Похоже на то. Интересно, сработает ли это, хотя? Я имею в виду, они могли бы просто атаковать все транспортные средства одновременно. У них достаточно Ному для этого, не так ли? — Зависит от того, сколько там машин. — Тенко беззаботно пожал плечами, широко и злобно ухмыляясь, в то время как взрослые в машине быстро становились все более и более напряженными. — Скорее всего, Курогири просто заберет весь грузовик, как только мы остановимся. — Он может сделать свои порталы достаточно большими, чтобы в них поместился грузовик?" — Спросил заинтригованный Изуку. — Насколько большими они могут стать? — Кто знает, я не слежу за подобным дерьмом. — Тенко фыркнул, отмахиваясь от него. — Ты сказал "как только мы остановимся". Означает ли это, что Курогири не может захватить движущуюся цель? — Изуку настаивал, ничуть не смутившись. — О, он может, но это была бы чертовски неровная посадка. Разумнее просто подождать, пока мы остановимся, и тогда схватить нас. — Тенко объяснил. — Но его причуда не работает вне координат, поэтому он не может схватить одного из нас внутри машины, пока она работает, понимаешь? — Интересно. — Пробормотал Изуку, постукивая пальцами по своим манжетам. — Значит, самый надежный способ задержать вас - это посадить в движущийся автомобиль, который не останавливается? Однако это было бы сложно, потому что должен был существовать способ дозаправки и смены водителей без остановки, и это не могло быть чем-то полностью автоматизированным с заранее запрограммированным маршрутом, как у поезда, потому что тогда любой человек на вашей стороне мог бы просто ждать на маршруте, пока к ним подъедет транспортное средство. — Вы можете сделать маршрут настолько случайным, насколько захотите, но это все равно не помешает Курогири разместить портал в двух футах перед шинами и вызвать аварию. — Указал Тенко. — Значит, это должно быть что-то, что трудно отследить, что-то, координаты чего они с самого начала не смогли бы найти. — Изуку уступил, подумал об этом две секунды, затем коротко кивнул. — Тогда самолет. Уже существуют способы дозаправки самолетов в воздухе, и можно иметь несколько смен пилотов, живущих на нем одновременно, если бы он был достаточно большим. Или, может быть, в таком случае это могло бы быть полностью автоматизированно. — Хорошая идея, но не рентабельная. — Тенко фыркнул, разводя руки в наручниках так сильно, как только мог. — Кто потратит все эти деньги только на то, чтобы держать маленького меня взаперти? — Я так и сделаю. — Изуку ответил без промедления, заставив брови Тенко взлететь вверх. — Ты знаешь, я собираюсь стать героем номер один, и я слышал, что они зарабатывают довольно много денег. — Знаешь, когда ты говоришь такие вещи, это заставляет тебя казаться дерьмово эгоистичным. — категорично сказал Тенко, но он улыбался, слишком нежно для своих слов. Изуку постучал своим кроссовком по кроссовке Тенко и бросил на него предупреждающий взгляд, злодей снова быстро сменил выражение лица, покачав головой. — Но по-настоящему хреново то, что я действительно тебе верю. — Конечно, ты знаешь. Ты единственный, кто боролся со мной, когда я не сдерживался.— Изуку фыркнул, борясь с усмешкой. Так и было... действительно приятно, что кто-то верит в него. — Для меня это большая честь. — Категорично сказал Тенко, а затем моргнул и посмотрел вниз, на свои ноги. — Куда подевался твой ботинок? —Ты уничтожил его, придурок... — Нет, не оригинальный - ты сделал новый, не так ли? — Тенко прервал его, неопределенно указав вниз. — В кубе, я имею в виду. Ты не смог оставить его себе? — Нет, видимо, нет, но по какой -то причине моя толстовка все та же. — Изуку застонал, указывая на толстовку, на которой все еще была вышивка Тенко и пятна крови там, где Изуку вытер рукавом свой кровоточащий нос. — Итак, я предполагаю, что куб как может, так и не может влиять на реальность и совершенно произвольно выбирает то, что выбирает? — Он пожаловался, уставившись на свой ботинок, когда Тенко склонил голову набок. — У тебя все еще есть твой блокнот? — Спросил он. — Нет, уже проверил. Или мой телефон, если на то пошло, придурок. — проворчал Изуку, хмуро глядя на Тенко, но злодей проигнорировал это. — Что ж, тогда для меня это имеет смысл. — Тенко фыркнул, пытаясь скрестить руки на груди, но только для того, чтобы хмуро посмотреть на свои наручники, когда они заблокировали его. — Ты сказал, что это - эм, психическая энергия или что-то еще - на самом деле не физическое, не так ли? Таким образом, это может повлиять на физический мир, но это не может просто создать материю из ниоткуда, верно? Например, у тебя уже была толстовка и нитки, так что изменить их расположение не проблема. Но простое создание обуви или блокнота из ничего длится только пока мы находимся в кубе и имеем эту связь с психической энергией, верно? — Изуку остановился, моргнул, а затем сел. — Эй, поздравляю! На этот раз ты сказал что-то, что не было глупым. — Он ухмыльнулся, пытаясь скрыть теплое сияние неподдельной гордости в своей груди. Тенко усмехнулся и пнул его по ноге, отчего все взрослые в грузовике дернулись. — Но тогда стены - нет, они тоже поддерживались психической энергией, не так ли? Я имею в виду, у них буквально была целая другая плоскость ... — Он замолчал, задумчиво постукивая пальцами, а затем фыркнул. — Мне серьезно нужно придумать название получше, чем "психическая энергия". Это звучит как какая-то духовная бессмыслица. — Я думаю, что тебе будет сложнее с "плоскостями реальности", честно говоря. — Тенко фыркнул, почесывая ухо. — Психическая энергия может быть доказана только через существование ментальных причуд, верно? Так что не потребуется много усилий, чтобы заставить людей понять это. Но если слои реальности можно только предполагать, а не доказывать с причудами этого ребенка таким образом, чтобы, по сути, разрушить их, то большинство людей на это не купятся. — Мидория, — резко перебил Айзава, его голос был безжизненным от раздражения, когда они оба вздрогнули. — Пожалуйста, ради любви к богу, перестаньте препираться со злодеем. — Изуку и Тенко оба уставились на него на мгновение, затем посмотрели друг на друга, и затем обоим одновременно пришлось бороться с тем, чтобы не рассмеяться. Что ж, по крайней мере, он подтвердил, что то, что заставляло их молчать, не было таким уж важным, если Айзава был готов рискнуть этим только для того, чтобы отругать его. — Чувак, странно слышать, как он говорит. — пробормотал Тенко. — Держу пари, он думает, что странно слышать, как ты говоришь о нем, как будто он тебя не слышит. — Изуку парировал, заставив Тенко сердито посмотреть на него, затем повернулся к Айзаве с улыбкой. — Да ладно, сенсей, что я могу сказать ему такого, чего не сказал бы на прошлой неделе? Кроме того, он будет взят под охрану, как только мы доберемся туда, куда направляемся, так кому он мог рассказать? — Тенко фыркнул, а Айзава свирепо посмотрел на них обоих, затем вздохнул и откинулся назад, чтобы стукнуться головой о стену. — Хорошо, если мы сейчас нарушаем приказ о молчании, тогда могу я спросить, к чему была вся эта чушь о психической энергии? — Сущий Мик запищал, обойдя Айзаву, чтобы с любопытством взглянуть на них, его обычная улыбка уже широко растянулась на лице. — Потому что, я должен знать - вы двое просто провели все время, пока были взаперти вместе, изобретая новые научные концепции? — Извините нас, — нахмурился Тенко, прежде чем Айзава успел что-либо сказать, поворачиваясь, чтобы свирепо взглянуть на героев. — Я потратил все свое время, пытаясь убить маленького сопляка, это он решил потратить свое время на науку. — Абсолютное отвращение, прозвучавшее в этом последнем слове, заставило Изуку оскорбленно надуться, резко повернув голову, чтобы пригвоздить Тенко злобным взглядом. — Конечно, ты думаешь, что убийство - лучшее времяпрепровождение, чем научные исследования. Изуку зарычал, и Тенко действительно выглядел немного пораженным ядом в его голосе. Но Мидория снова стукнул их ботинками друг о друга, и злодей немного расслабился, откинувшись на спинку стула и снова придав своему лицу незаинтересованный вид. — Да, хорошо, извини, если я ценю сохранение своего мозга неповрежденным, а не потенциальный научный прогресс. — Саркастически пробормотал Тенко, закатывая глаза. — Это был рассчитанный риск, поэтому замолкаю. — Изуку фыркнул, нахмурившись обратно. — Мы поговорим об этом позже. — Мягко сказал Айзава, заставив Мидорию замереть. Он бросил испуганный взгляд на Айзаву, внезапно осознав, что выход из куба означал, что ему придется ответить за все то глупое дерьмо, которое он натворил, пока был в нем, и учитель спокойно ответил ему взглядом. Но это был такой ровный, невозмутимый взгляд, который он бросил, когда Серо попытался однажды (и только однажды) сдать домашнее задание Ииды с его именем на нем, и Изуку внезапно обнаружил, что вспотел. — ... Извиняюсь? — Пропищал он, стараясь не бояться предстоящей недели. Айзава не ответил, просто отвернулся и прислонился спиной к стене, снова закрыв глаза, а Изуку низко опустился на свое место. — Не повезло. — Сказал Тенко ровным голосом с подчеркнуто фальшивым сочувствием. — Ты знаешь, если ты хочешь... — Заткнись. — решительно прервал его Изуку, заработав его оскорбленный взгляд. — Ты даже не дал мне закончить! — Запротестовал Тенко. — Это то же самое, что ты всегда говоришь, не так ли? "Это раздражает, не так ли? Тебя по-настоящему бесит общество героев, не так ли? Присоединяйтесь к нам и правь миром", бла-бла-бла, ты не особенно изобретателен. — Изуку фыркнул, плохо имитируя хриплое рычание Тенко. — Я не собираюсь становиться злодеем только потому, что у меня на какое-то время задержание. — ... Я так не говорю. — наконец пробормотал Тенко, надувшись и уставившись на непрозрачное окно. — Ты говоришь так — мягко проинформировал его Изуку, бросив на него жалостливый взгляд, который заставил его нахмуриться. — Я просто говорю, что прошла неделя, и можно подумать, что ты уже отказался от этой маленькой стратегии подбора персонала. — Ты так говоришь, но продолжаешь пытаться заставить меня сдаться. — Тенко усмехнулся, закатывая глаза. — Если ты сдашься под охрану в обмен на информацию ... — немедленно начал Изуку, как будто это было то, что он говорил миллион раз, но Тенко прервал его, демонстративно зажав уши руками (настолько сильно, насколько мог, не ударив себя по лицу наручниками) и громко напевая, как ребенок. Изуку усмехнулся, затем откинулся на спинку стула и подождал, пока Тенко заметит, что он больше не разговаривает, закатив глаза при виде самодовольного выражения на лице злодея, когда тот опустил руки. — Я когда-нибудь говорил тебе, что ненавижу тебя? — Сказал он ровно, как только понял, что Тенко снова может его слышать. — Э, пару сотен раз, да. — Тенко пожал плечами, выглядя так, как будто ему было все равно. — Несколько раз это было даже в некотором роде интересно. Что ты там сказал - о, да. "Я отрежу тебе голову и использую твой череп как чашу, чтобы пить твою кровь"? — Изуку побледнел, когда Сущий Мик поперхнулся, в ужасе уставившись на Тенко. — Ч-я никогда... — запнулся Изуку, а затем его глаза подозрительно сузились. — Ты, ублюдок, ты клевещешь на меня! Ты пытаешься выставить меня в плохом свете! — Неужели это я? — Мягко спросил Тенко, ковыряя ногти с выражением наигранной скуки. — Или ты просто говоришь это, чтобы заставить их думать, что ты этого не говорил? — Изуку зарычал, дернувшись вперед на своем сиденье, но Айзава постучал костяшками пальцев по грудине Изуку, чтобы удержать его, и бросил на них обоих сердитый взгляд. — Этого достаточно. — Твердо сказал Айзава, его тон не оставлял места для споров, поскольку они оба увяли. — У нас есть десять минут до прибытия. Я надеюсь, что вы двое сможете вести себя тихо до тех пор? — Взгляд, который он бросил на них, подтвердил, что на самом деле он им совсем не доверял, и это подтвердилось, когда Тенко громко усмехнулся. — Я не подчиняюсь твоим приказам, старик. — Упрямо проворчал Тенко. — Не смей так разговаривать с сэнсэем! — Огрызнулся Изуку, надувшись от обиды, но Тенко просто показал ему язык. — Вы когда-нибудь слышали фразу "все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде"? — Спросил Айзава, его неодобрительный "учительский взгляд" был прикован исключительно к Тенко. — Ты когда-нибудь слышал фразу "иди нахуй"? — Возразил Тенко, что заставило Изуку яростно зашипеть, прежде чем он намеренно выровнял свою позу и раздраженно повернулся к Айзаве. — Сенсей, вы не можете угрожать ему судебным иском, потому что, если он попадет в плен, его сторона либо спасет его, либо убьет до того, как дело дойдет до суда. — Изуку объяснил, заставив Айзаву бросить на него испуганный взгляд. — Угрозы телесных повреждений тоже не срабатывают, потому что его сторона намного лучше разбирается в таких вещах. Ты должен сделать что-то вроде этого... — Он повернулся обратно к Тенко, а затем сверкнул широкой, злобной ухмылкой. — Если ты не замолчишь, я назову им имена, которые ты выкрикиваешь, когда тебе снятся кошмары. — Тенко напрягся, резко выпрямившись и уставившись на него, в то время как остальные люди в фургоне замерли, наблюдая за ними двумя широко раскрытыми глазами. — Ты не будешь. — Тенко зарычал, сжимая руки на коленях, но Изуку мог видеть ясно как день, что он всего лишь дрожал от попыток сдержать смех. — У меня даже кошмаров не бывает... — Ты знаешь, и я помню каждое имя. — Изуку самодовольно позлорадствовал, затем прижал палец к губам. — Так что помолчи, ладно? — Тенко молча смотрел на него секунд пять, затем усмехнулся и откинулся назад, демонстративно отводя взгляд. Изуку повернулся к Айзаве с гордой улыбкой, и после секундного разглядывания герой вздохнул и тоже отвел взгляд, протянув руку, чтобы потереть виски. Мидория внутренне хихикнул, довольный, как панч, результатами их продуманного, импровизированного выступления. Никто из них, конечно, не знал, что их посадят в один транспортный корабль, но тот факт, что они оставили им бесценную возможность подтвердить свою историю, или, по крайней мере, историю, которую Изуку расскажет своей стороне. Они должны были сделать так, чтобы это выглядело так, будто они ненавидели друг друга, но было бы также подозрительно, если бы казалось, что они вообще не установили какого-либо взаимопонимания или не узнали друг друга получше. Самое главное, они должны были создать впечатление, что Изуку держит Тенко под контролем, по крайней мере, отчасти. Это была, конечно, полная ложь. Тенко действительно снились кошмары, но во время них он не произносил никаких имен - на самом деле, он был полностью, нервирующе молчалив, как будто боялся, что его услышат. И если бы он назвал какие-нибудь имена, Изуку бы никогда никому не рассказал. Тенко, конечно, знал это. ...Верно? Внезапно занервничав, Изуку взглянул на Тенко, который прислонил голову к стене. Он выглядел немного бледным, теперь, когда Изуку подумал об этом. После минутного колебания Изуку дважды стукнул их ботинками друг о друга, бросив на Тенко обеспокоенный взгляд, когда тот поднял глаза. Тенко моргнул, затем ухмыльнулся ему и постучал ботинком обратно, молча спрашивая, думает ли он, что ему будет больно от чего-то подобного. Изуку на мгновение расслабился, мягко улыбнувшись в ответ и снова отвернувшись, беспокойство отступило. Тишина была болезненно неловкой, каждое движение и вздох шести других людей в грузовике были отчетливо слышны сквозь грохот автомобиля, и все это время они вдвоем держали носки своих ботинок слегка прижатыми друг к другу, ровно настолько, чтобы это можно было списать на совпадение. Конечно, Тенко быстро наскучила тишина, и через некоторое время Изуку понял, что он постукивает ногой в определенном порядке. Когда Изуку удалось расшифровать это, он обнаружил, что, по-видимому, Тенко знал азбуку Морзе, хотя явно не очень. Он продолжал пропускать буквы или полностью опускал слова, но сообщение в любом случае было ясным - поток бессмысленных оскорблений. Изуку закатил глаза и начал постукивать в ответ, и они оба быстро перешли к перебрасыванию оскорблениями взад и вперед, хотя это было невероятно грязно, учитывая, что ни один из них не говорил достаточно свободно. Кроме того, Тенко продолжал сбиваться каждый раз, когда машина наезжала на кочку или слишком сильно ускорялась. И теперь он начинал выглядеть еще бледнее... — Мальчики. — Рявкнул Айзава, заставив их обоих вздрогнуть и повернуться, чтобы виновато посмотреть на него. — Прекратите оскорблять друг друга азбукой Морзе. — Он начал это! — Выпалил Изуку, но взгляд, которым Айзава наградил его, ясно говорил: "и я закончу это", поэтому он быстро закрыл рот и снова успокоился, немного довольный тем, как все копы напряглись и настороженно переглядывались друг с другом. Оо, им действительно не понравилась идея о том, что он и Тенко общаются молча, не так ли? Что ж, по крайней мере, Сущий Мик выглядел удивленным. Тенко закатил глаза, но затем они наткнулись на еще один бугорок, который заставил его зашипеть и согнуться пополам, зажав голову между колен. Все остальные послушно проигнорировали его, за исключением обеспокоенного взгляда, который бросил на него Сущий Мик, но Изуку долго смотрел на него, прежде чем медленная, самодовольная ухмылка расползлась по его лицу. — Прекрати улыбаться. — Проворчал Тенко, не поднимая глаз. — Я не улыбаюсь. — Сказал Изуку, улыбаясь. — Я слышу, как ты улыбаешься. — Рявкнул Тенко, протягивая руку, чтобы потереть затылок. — Тебя укачивает в машине? — Изуку ухмыльнулся, не в силах скрыть веселье в своем голосе. — Отвали. — простонал Тенко, но был быстро прерван. — Мы не собираемся останавливаться. — Один из копов огрызнулся - тот, кто заставил Изуку надеть наручники. — Я не просил тебя об этом. — Тенко огрызнулся в ответ, поднимая голову, чтобы свирепо взглянуть на парня. Коп усмехнулся и первым отвел взгляд, и Тенко усмехнулся ему, затем повернулся, чтобы свирепо посмотреть на Изуку. — И над чем, черт возьми, ты смеешься? — Он зарычал, начиная по-настоящему нервничать. — Я думаю о том, как забавно это будет, когда тебя стошнит на твоего любимого героя. — Просто сказал Изуку, все еще улыбаясь, но также мягко подталкивая их туфли друг к другу снова. — Меня вырвет на тебя, придурок... —Тенко застонал, но немного успокоился, часть напряжения покинула его тело. Как раз в этот момент грузовик подкатил к остановке, и все затихли. Раздались два резких удара в стену, отделяющую водительское сиденье от того места, где сидели остальные, и все сотрудники правоохранительных органов, казалось, вздохнули с облегчением, один из полицейских немедленно двинулся, чтобы отпереть дверь и распахнуть ее. Изуку и Тенко обменялись тяжелым взглядом, тихая тревога отразилась на лицах друг друга, и когда один из полицейских поднял Тенко на ноги, Изуку воспользовался моментом, когда никто не смотрел, чтобы ободряюще сжать его руку. Если только они не будут держать их двоих в одной камере, что было невероятно маловероятно, на данный момент это было прощанием. Независимо от того, сработал ли трюк героев с перетасовкой машин или нет. Тишина была плотной, пока все быстро выгружались из машины, Изуку незаметно убедился, что они с Айзавой были последними. Они были припаркованы на стоянке полицейского участка, самое большее, в сотне футов от двери. Тенко несчастно зашипел, когда его грубо вытащили из машины, упершись взглядом в землю, чтобы он не споткнулся. В любом случае, так предположил бы любой другой. Все герои оглядывались по сторонам, высматривая угрозы и ожидая, что кто-нибудь выскочит на них, но Изуку не отрывал взгляда от земли, а также вышел из машины, остановившись одной ногой на земле, а другой в грузовике. Портал Курогири появился из пола, когда он разлил усыпляющий газ по комнате, и если это вошло у него в привычку, то... Он держал руку на плече Айзавы, что, как предположил бы любой другой, было для устойчивости, когда он спускался, но как только Айзава повернулся, чтобы бросить на него взгляд "поторопись", под ногами у него и Тенко вспыхнула фиолетовая искра. Не дожидаясь, чтобы увидеть, была ли это игра света, Изуку схватил Айзаву и швырнул их обоих обратно в грузовик, где они приземлились беспорядочной кучей. Пораженный, герой пустил в ход свою причуду, как раз вовремя, чтобы захлопнуть портал, тянущийся к нему, и тот, который поглотил Тенко, к несчастью, зацепив руку полицейского, который пытался удержать злодея. Коп дернулся назад и закричал, схватившись за культю, где примерно половина его руки была потеряна порталом, и все пришли в движение. Айзава схватил Изуку и рванул к двери, а остальные копы выстроились вокруг них, когда Сущий Мик устроился с другой стороны от него. Еще два раза начал появляться портал, один раз даже с протянутой через него большой когтистой рукой (Ному?), Но Айзаве удалось поймать их стиранием, прежде чем что-либо смогло полностью пройти, оставив руку шлепающейся на землю, поскольку она была отрезана. Они вошли внутрь и отошли от окон, и Изуку был поражен, увидев целый поток полицейских и героев, ожидающих в здании, почти все из которых выбежали наружу, когда третий, более крупный портал начал появляться, как только Айзава отвернулся. Дверь захлопнулась за ними и была немедленно заблокирована двумя полицейскими, хотя Айзава даже не взглянул на них, когда потащил Изуку глубже в здание. Дверь не сделала ничего, чтобы остановить звук сотрясающего землю рева, заставив всех вздрогнуть, когда Сотриголова немного ускорил шаг. Изуку поспешил не отставать, с тревогой оглядываясь назад, когда здание затряслось, но позволил Айзаве отвести его в комнату с заметно толстыми стенами и двумя героями, расположенными внутри, Жирножвачем и Бандой Орка. Ни один из них не был особенно пригоден для противостояния ному, если этот был похож на тех, что были из USJ и Хосу. Здание снова затряслось, и все три героя вздрогнули, Айзава поспешил захлопнуть дверь. Не то чтобы это сильно помогло бы. — Где Шигараки? — Потребовал Орка, мягко подталкивая Изуку за спину, чтобы он был заслонен от двери. — Его нет. — Айзава огрызнулся в ответ, взмахнув своим оружием захвата и заняв свое место рядом с бандой Орка. Жирножвач стоял позади них обоих, положив руку на плечо Изуку и послав ему ободряющую улыбку. Не дожидаясь ответа, он протянул руку и откинул в сторону прядь волос, чтобы коснуться того, что, должно быть, было коммуникатором у него в ухе. — Как там обстоят дела снаружи? — Не очень здорово, Ластик! — Изуку услышал, как металлический голос произнес из коммуникатора всех трех героев. — Здесь три ному, Рюку ранена, и Эктоплазма на исходе! — Изуку побледнел. Он не ожидал, что Все за одного пошлет Ному схватить его, когда ему уже удалось вернуть Тенко, не говоря уже о трех Ному! О, черт, во-первых, он, должно быть, действительно разозлился. Может быть, ему не следовало так сильно раздражать его... — Нам нужно переключиться на план полета? — Спросил Айзава, хмуро глядя на дверь. — Не получиться, небо не ясное! У одной из этих тварей есть крылья, и она быстрая! — Голос оборвался с болезненным ворчанием, и Изуку тревожно прикусил губу, руки задергались от желания сорвать наручники и присоединиться к драке. Однако он не думал, что сможет их взломать, и он уже знал, что если он попросит Айзаву разблокировать их, то герой просто проигнорирует его или что-то в этом роде. И если бы они побежали, то Ному просто последовали бы за ними через весь город, что могло бы привести к любому количеству жертв среди гражданского населения. Но он не мог просто ничего не делать, в любом случае , это была в основном его вина за то, что он вызвал весь этот беспорядок в первую очередь! И если герой погиб из-за него... От этой мысли его затошнило, и ему пришлось делать глубокие вдохи, чтобы успокоить желудок и не начать учащенно дышать. Ему просто нужно было подумать - у Ному должна была быть какая-то слабость, верно? Тенко не знал ни о чем конкретном (Боже, с Тенко все было в порядке? Если Все за одного были такими безумными, то был ли он все еще в безопасности? Нет, нет, все не могло закончиться так скоро, у них еще даже не было шанса подраться -!) но должно было быть что-то. Ничто не было непогрешимым. Он попытался подумать, прокручивая в голове все, что он знал о Ному так быстро, как только мог. Повышенная сила, повышенная скорость, повышенная долговечность, амортизация, острые зубы и когти, иногда крылья, невероятно улучшенные способности к исцелению и регенерации - Что-то защекотало в задней части его горла и за глазами, и внезапно его запястья обожгло. Изуку вздрогнул и посмотрел вниз, чтобы увидеть, что его противоударные манжеты практически вибрируют, впиваясь в его плоть, когда Один за Всех извивался в нем, активно борясь с подавлением. Он не знал, что оно способно на такое. — Прекрати это? — прошипел он, извиваясь, когда жгучая боль усилилась, а давление в черепе нарастало и нарастало, и ... и затем мята затопила его чувства, а во рту был привкус статического электричества и молнии. И внезапно он вспомнил. Поначалу это ничего для него не значило, но образ давил, словно теснился в его мозгу, и он внезапно понял это. Если Все за Одного обладали способностью создавать исцеляющие причуды такой силы, а он должен быть способен создавать или, по крайней мере, копировать причуды, чтобы иметь так много Ному с точно такими же способностями, тогда почему он не исцелил себя? Он не мог, был единственный логичный ответ, но почему? Может быть, ограничение причуды, или что-то об ущербе для области, или- — Мидория? — Внезапно спросил Айзава, и взгляд Изуку метнулся к нему, встречаясь с его глазами, когда "Один за всех" запульсировал под его кожей. — Глаза? — внезапно сказал Изуку, и его голос прозвучал неправильно, многослойно, эхом и жужжанием в ушах. — Скажите им, чтобы они нацелились на глаза или центральную нервную систему - мозг или ствол мозга, если смогут. — Что?.. — Жирножвач взвизгнул, отпрыгивая назад, но Айзава бросился вперед, чтобы схватить его. — Мидория, у тебя идет кровь, что бы ты ни делал, ты должен остановить это. — срочно приказал ему Айзава, и да, теперь, когда Изуку подумал об этом, он вроде как почувствовал вкус крови. Но он также на самом деле не чувствовал себя самим собой, и его глаза метались по комнате, отслеживая невидимые фигуры. — Процесс превращения людей в Ному повреждает их нервную систему или не позволяет ей заживать должным образом. Вот почему они не могут чувствовать никакой боли. — Изуку-Не-Изуку объяснил так быстро, как он-они могли, начиная дрожать, когда наручники начали дымиться. — Если вы повредите нервы еще больше, они не смогут заживать должным образом. Помни, Сотриголова, глаза или мозг. — Я понял, я понимаю, малыш, теперь остановись. — Твердо сказал Айзава, широко раскрыв глаза в панике, и то, что было у него в голове, выскользнуло, как мятный ополаскиватель для рта, по позвоночнику. Изуку вздрогнул, когда его причуда снова погрузилась в спячку, а затем просто продолжал дрожать, широко раскрыв глаза и изо всех сил пытаясь делать глубокие вдохи. — Ой, — заскулил он, съеживаясь от смертельной головной боли, из-за которой свет казался кинжалами. Не говоря уже о том, как ожоги на его запястьях тянули каждый раз, когда он хотя бы дергался. Банда Орка быстро передал свое сообщение, которое Изуку запомнил лишь наполовину, в то время как Айзава мягко помог ему соскользнуть на пол и сесть, прислонив голову к стене. — Ребёнок? Давай, поговори со мной, малыш, ты в порядке? — Быстро спросил Айзава, и Изуку ошеломленно кивнул. — Д-да, я- извините, сенсей, болит голова. — Пробормотал Изуку, протягивая руку, чтобы вытереть окровавленный нос рукавом. — Серьезно, не убьет ли их, если они сначала спросят, прежде чем манипулировать моим телом? — Пожаловался он, рассеянно отмечая сдавленный звук, издаваемый Жирножвачем — Но ты не поврежден? — Айзава настаивал, и Изуку покачал головой. — Не думай так. Просто ... немного не в себе. Через несколько минут я буду в порядке. — Заверил он, сверкнув неуверенной улыбкой, от которой выражение лица Айзавы просто сжалось. Здание снова затряслось, на этот раз вой больше походил на пронзительный визг, и Изуку поморщился, теребя свои манжеты, когда взглянул на дверь. — Все в порядке, Мидория, они позаботятся об этом. — Айзава сказал со спокойной уверенностью, которой Изуку немного позавидовал, когда поймал его нервный взгляд. — Это то, чего я боюсь, — пробормотал Изуку, затем повернулся обратно к Айзаве с болезненным взглядом. — Я не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за меня. — Ты ребенок, а мы герои. Это наша работа - защищать. — Твердо сказал Айзава, кладя немного неловкую руку ему на плечо. — Я не ребенок, — разочарованно запротестовал Изуку. — Я могу сражаться, сенсей, я не хочу, чтобы другие люди рисковали своими жизнями ради меня! — Чья-то рука легла ему на голову, заставив его вздрогнуть, и он поднял глаза, чтобы увидеть, как Жирножвач печально улыбается ему сверху вниз. — Уже пытаешься занять нашу работу? — Герой слегка поддразнивал, взъерошивая его волосы. — Для меня было бы честью работать с тобой, как только ты получишь лицензию, но пока позволь нам позаботиться об этом, хорошо? — Лицо Изуку недовольно скривилось, но он медленно кивнул и отвел взгляд, решив посмотреть, сможет ли он разорвать наручники, если дойдет до этого. Они всё еще были немного теплыми на ощупь, свет на них, который раньше был ровным зеленым, теперь мигал красным, и он поднял руки, чтобы скрыть это, когда Айзава бросил на Жирножвача благодарный взгляд. — Там снаружи тихо. — Внезапно сказала Банда Орка, подозрительно косясь на дверь. Айзава кивнул, в последний раз сжал плечо Изуку, затем выпрямился и снова постучал его по уху. — Как у нас дела, народ? — спросил он, хмуро глядя на дверь. — Один ному сбит, один ранен, и сейчас мы пытаемся загнать летящего в угол! — Голос послушно отрапортовал, звуча немного как Ястреб теперь, когда Изуку подумал об этом. — Я был бы действительно признателен, если бы мы могли прекратить болтовню! — Раздался второй голос, тот, который Изуку еще не узнал, и Айзава сморщил нос. — Принято к сведению. — Коротко сказал он, затем опустил руку и повернулся обратно к Изуку. — Видишь, малыш? Они с этим справились. Нам просто нужно сидеть и ждать. Это прозвучало как абсолютно последнее, что Изуку хотел сделать, но он сжал челюсти и заставил себя кивнуть, потому что у него действительно не было другого выбора. Айзава секунду настороженно смотрел на него, затем слегка расслабился и кивнул в ответ, одобрительно похлопав его по спине. Изуку был почти уверен, что Айзава не был таким до куба, и на самом деле, казалось, он вообще ему не очень нравился, но был слишком занят, переживая за героев, сражающихся снаружи, чтобы по-настоящему беспокоиться об этом. Потребовалось, может быть, минут пятнадцать, чтобы бой прекратился, хотя казалось, что прошло гораздо больше времени. Только после того, как Ястреб вернулся на связь, чтобы объявить, что все три Ному выведены из строя, герои вокруг него расслабились, хотя и не полностью. Айзава немедленно начал выкрикивать приказы всем, кто был в хорошем состоянии, начать патрулирование вокруг здания, а всем, кто был ранен, вернуться внутрь для лечения. Легкость, с которой все подчинились, заставила Изуку задуматься, почему он отвечает за эту операцию, не то чтобы он не был благодарен за это! Просто Айзава был здесь далеко не самым высокопоставленным героем, так что на самом деле это не имело смысла. Несколько человек зашли, чтобы тихо поговорить с Айзавой, прежде чем снова быстро уйти, некоторые из них бросали нерешительные взгляды на Мидорию, а другие полностью игнорировали его. Наконец, Изуку больше не мог справляться со своим растущим беспокойством и дерганостью, поэтому он нерешительно потянул Айзаву за рукав. — Сенсей, что мы теперь будем делать? — Спросил он, пытаясь скрыть беспокойство в своем голосе и, вероятно, не очень хорошо справляясь с этой работой. — Мы не можем просто оставаться здесь и ждать, пришлют ли они еще Ному, верно? — Изуку надеялся, что они этого не сделают, основываясь на том, как легко Все за одного ушёл, когда он посетил куб, он казался больше похожим на человека, который сокращает свои потери и убегает, когда что-то пошло не так, но он не хотел рисковать. — У нас есть план. — Просто сказал Айзава, а затем не стал вдаваться в подробности. Что, честно говоря, немного ранило. Он знал, что, вероятно, выглядел невероятно подозрительно после всего, что было в кубе, а затем в грузовике, но Айзава на самом деле не думал, что он побежит разбалтывать злодеям, не так ли? Или что у него вообще будет шанс до того, как они на самом деле привели план в действие? Он надеялся, что это не так, и что была какая-то другая причина для продолжительного молчания его учителя, но он не был настроен оптимистично. Примерно через пять минут после этого женщина, которую Изуку не узнал, но которая явно была одета в костюм героя (в комплекте с маской, так что, возможно, герой подполья?), вошла, кивнув ему и Айзаве. Сотриголова кивнул в ответ, затем положил руку ему на спину и подтолкнул вперед. — Она собирается использовать свою причуду на нас. Это не должно быть больно, но скажи мне, если что-то пойдет не так, хорошо? — А-а, конечно. — Удивленный Изуку замялся. Он начал было спрашивать женщину, в чем была ее причуда, затем быстро закрыл рот снова, не желая выглядеть так, будто он собирал информацию или что-то в этом роде. Он попытался направить мысль внутрь себя, чтобы убедиться, что "Один за всех" не набросится на незнакомку за то, что она использовала свою причуду против него, коротко подумал о том, как странно было сейчас разговаривать со своей причудой, затем подошел немного ближе, чтобы позволить женщине положить руку ему на голову. Он ничего не почувствовал, но через мгновение она отпустила его и отступила назад, а он посмотрел на себя сверху вниз и испуганно взвизгнул. На секунду ему показалось, что на нем полицейская форма, но когда он пригляделся повнимательнее, то понял, что на самом деле выглядит по-другому. На его руках не было шрамов, но кожа была бледнее, а волосы - ярко-голубыми, когда он поворачивал голову, хотя он, казалось, не был похож ни на кого из его знакомых. Когда он по-настоящему сосредоточился, краем глаза (как вы всегда должны были делать, чтобы не видеть иллюзорных причуд) он мог видеть размытое мерцание знакомых шрамов, пересекающих его руки, и необычных наручников, но в остальном он выглядел как любой другой невзрачный полицейский. — Вау, — выдохнул он, сканируя каждый дюйм себя, который он мог видеть, а затем поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Айзава превращается во второго полицейского. Он пискнул от удивления, но полицейский Сотриголова (ниже ростом, со светлыми волосами и чешуей, покрывающей его лицо и руки) просто бросил на него взгляд, прежде чем снова повернуться к незнакомцу. — Это должно продлиться полчаса. — Сказала она, кивая на них двоих. — Спасибо вам, мэм! — Изуку вежливо защебетал, слегка поклонившись (его мама всегда настаивала на том, что манеры важны ) и немного запнулся, когда она просто бросила на него странный взгляд за это. — Спасибо, что уделили мне время. — Айзава кивнул ей, и взгляд, который она бросила на него, практически сочился "Я не хочу быть здесь, и ты это знаешь", но она все равно вежливо кивнула в ответ, прежде чем быстро повернуться, чтобы уйти. Казалось, они знали друг друга, что было еще одним аргументом в пользу теории Изуку о том, что она была героем подполья. Он сделал мысленную пометку позже присмотреться к подпольным героям с иллюзионными причудами, а затем воспользовался еще одним моментом, чтобы внимательнее осмотреть иллюзию вокруг себя. Несмотря на то, что отражение его маскировки в металлической двери было примерно на фут выше него, его движения с легкостью повторяли его собственные, даже когда он повернул голову и постучал себя по виску. Иллюзия хорошо скрывала необычные манжеты, но не скрывала того, как он стоял, неловко сжав запястья перед собой, и ему потребовалась секунда, чтобы найти способ расположить руки так, чтобы это выглядело более естественно. Его голос тоже звучал по-другому, и части иллюзии, которые простирались за пределы его тела (его голова, шляпа и кончики пальцев), просто проходили прямо сквозь любые объекты. Он сделал мысленную пометку не размахивать руками, насколько это возможно, и потратил секунду, чтобы просканировать Айзаву, чтобы убедиться, что его иллюзия также надежна. — Готов идти? — Спросил Айзава, и Изуку быстро кивнул, довольный их маскировкой. Учитель кивнул головой в сторону двери, и Изуку позволил вывести себя из комнаты, помахав на прощание двум другим героям. Жирножвач весело помахал в ответ, в то время как Банда Орка просто кивнул, и Изуку позволил увести себя обратно на улицу, убедившись, что нырнул под дверь. На этот раз вокруг парковки выстроились ряды сотрудников правоохранительных органов, а у стены были сложены три мертвых Ному. Рядом с дверью было припарковано пять машин скорой помощи, две из которых были загружены ранеными полицейскими, а в две другие погрузили одного раненого героя и двух невредимых, вероятно, чтобы защитить их на случай, если Все за одного попытаются их схватить. Изуку и Айзава забрались в пятую машину, захлопнули двери, и затем она снова вернулась к вождению. Поездка заняла некоторое время, намного дольше, чем хотелось бы Изуку, но на этот раз он не пытался заговорить. Без того, чтобы Тенко настроил его против себя, у него не было повода для этого, и он не хотел беспокоить Айзаву, когда его учитель, вероятно, уже был раздражен и подозрителен. Он провел большую часть поездки, беспокоясь о Тенко и переживая из-за своих планов на будущее в целом, и он не мог сдержать своего искреннего облегчения, когда машина скорой помощи наконец остановилась и Айзава подошел, чтобы открыть двери. К своему удивлению, он снова нашел их в UA - подождите -? Нет, это было UA, но там было несколько новых зданий, которые Изуку раньше не видел. Он подозрительно покосился на них, задаваясь вопросом, как они были построены за неделю его отсутствия, но Айзава положил руку ему на спину и твердо повел его вперед. Показав безупречный выбор времени, иллюзии вокруг них двоих рассеялись, возможно, через минуту или две после того, как они вошли в здание, но это не помешало Айзаве крепко сжать руку в кулак на рубашке Изуку. Неужели он действительно думал, что Изуку сбежит, как только потеряет бдительность? Честно говоря, это было немного оскорбительно. Пока его наполовину несли вверх по лестнице в кабинет директора, Изуку мог только надеяться, что Айзава не действительно думал, что он дезертировал, чтобы стать злодеем, и что Тенко был в безопасности, где бы он ни был.