Сквозь пелену

Оминис проверил время и начал немного переживать. Николетт уже опаздывала на десять минут, до начала бала оставалось совсем мало времени. Нет, конечно он прекрасно понимал, что его партнерша очень кропотливая в плане подготовки, но пунктуальность — ее кредо, она никогда не опаздывала, если ей назначали определенное время. Поэтому начал слегка беспокоиться. Подойдя к лестнице, ведущей в женские спальни, Оминис прислушался. Было тихо. Подняться Мракс не мог чисто физически — лестница была заколдована от проникновения внутрь чужого пола. Однако все же завидев маленькую второкурсницу, он попросил ее зайти в спальню Летты и спросить, все ли в порядке. Девочка сразу же кинулась исполнять «приказ» — в Слизерине четкая иерархия; младшие всегда слушают старших. Прождав еще пару минут, он наконец-то почувствовал любимую ауру: аромат сладкой вишни и чистейшую энергетику, наполненную любовью. Но… что-то словно было чужим в ее образе. Что, Оминис понять не мог. Тонкие кисти, словно паучки, проползли по его плечам и обняли со спины. — Ты потрясающе выглядишь в официальном костюме, Оминис, ты знал? — голос Николетт был наполнен любовью и восхищением. — Не подлизывайся, змейка. Почему так задержалась? Мы уже опаздываем, между прочим, — нарочито строгим тоном произнес Мракс, поворачиваясь к партнерше лицом. — М-м-м… А ты попробуй понять! — с игривой ноткой послышался ответ. Руки Оминиса скользнули по талии и выше. Он ощутил кожей шероховатую ткань в сочетании с чем-то воздушно-легким. Ладони продолжили движение вверх и за сантиметр от начала груди под еле слышный выдох переместились на ее плечи. С легким удивлением он почувствовал под своими ладонями ткань только с правой стороны — тот самый полупрозрачный шифон. А вот слева он ощутил лишь гладкую, тонкую кожу Лайтвуд, обтягивающую плечевые косточки и ключицу. — Хм… Занятный наряд, — рука с плеча перешла на шею. — Я… — Мракс наклонился к уху. — Под большим впечатлением. — почти змеиным шепотом продолжил он. Ответом ему послужил очередной судорожный выдох. Под уверенными ладонями юноши Николетт плавилась подобно маслу под лучами жаркого солнца. — Даже не знаю, идти нам на бал, или остаться здесь… Пока никого нет. — А как же младшие курсы? — тихо напомнила Летта. — Поверь, в моей спальне сейчас абсолютно пусто. Николетт зашла густым румянцем. Да, они определенно продвинулись в их отношениях… Но чтобы настолько? — Ладно, это я шучу. Не хочу ничего торопить. Пойдем в Большой зал, — как ни в чем не бывало произнес Мракс, и, взяв свою даму под локоть, сопроводил ее к месту проведения мероприятия. Большой зал, как всегда, поражал своим великолепием. Украшен лаконично, но в этом было что-то… поистине чудесное. Девушки в разномастных платьях, юноши, любующиеся их красотой. Преподаватели, которые могли наконец-то тоже расслабиться и отдохнуть, хотя бы немного. Хотя бы до того момента, пока Гаррет Уизли не наляжет на медовуху с пуншем. Атмосфера царила спокойная и праздничная. Оминис и Николетт зашли как раз в то время, когда директор Блэк начал свою приветственную речь. — Уважаемые студенты, дорогие преподаватели и приглашенные гости! Рад всех приветствовать на ежегодном традиционном Рождественском балу. Танцуйте, веселитесь и общайтесь, пока есть возможность! Бал продлится ровно до полуночи. Откланиваюсь, — директор хлопнул в ладоши, и словно бы из стен полилась чудесная музыка-увертюра. Бал открывали старосты школы и факультетов со своими партнерами, а также несколько преподавателей. — Пойдем к нашему столу, — шепнул Мракс своей партнерше и потянул в сторону слизеринских товарищей. Там их уже ждали Имельда в восхитительном зеленом платье со своим партнером Эвереттом, Дилан Эйвери в сопровождении Грейс Пинч-Смедли и Эммет Розье, с едва заметным восхищением оглядывающий свою пассию Нериду Робертс. — Ну что, господа и леди… Подливаем в пунш виски, или попозже? — сразу начала с основного «блюда» Рейес, как только Мракс и Лайтвуд подошли к компании. — Мерлин, Рейес… Оставь это Уизли. У него мозги от этого не вытекут, потому что нечему, нам же надо беречь наши гениальные умы, — с усмешкой покачал головой Эйвери. — И что? Будем пить детсадовскую медовуху Лорейн? — поджала губы Имельда. — Подожди пару минут, Имми. Наш когтевранский друг уже все продумал, — Розье повел головой слегка в сторону, показывая на Эверетта. Тот сделал неуловимое движение палочкой, спрятанной в рукаве смокинга, и заготовленная пустая бутылка из-под медовухи начала наполняться жидкостью. — Заклинание Восполнения? Недурно, Эверетт, — улыбнулась Летта, глядя как сосуд доверху наполнялся виски. — Теперь осталось не подпускать к нашему столу всяких Уизли и ему подобных, — подмигнул Эйвери. Рейес была счастливее ребенка, который получил желанный подарок на Рождество. Она радостно чмокнула Клоптона в щеку и принялась разливать крепкий алкоголь по бокалам. — По первой успеем до начала фигурного вальса. А дальше мы — лишь пленники танцевальной сюиты… — грустно произнесла Рейес своеобразный тост и залила в себя порцию. Остальные последовали ее примеру. Николетт очень редко пила крепкий алкоголь, зачастую ограничиваясь лишь медовухой по праздникам. Поэтому первый же бокал огненного виски разогнал кровь, отчего лицо у нее загорелось. Взглянув на Оминиса, девушка слегка удивленно улыбнулась. Мракс считался вообще «трезвенником» в их компании, поэтому видеть, как легко он опрокидывал в себя виски, было сюрпризом. — Объявляется танцевальная сюита! Просим на площадку! Фигурный вальс! Летта с удовольствием потянула Оминиса прямо в центр танцпола. Танцевать она очень любила, а уж отказать себе в удовольствии покружить в обнимку с Мраксом не могла совершенно. Юноша лишь вздохнул и подчинился. Он-то танцы не так чтобы любил: у него прекрасно получалось благодаря огромному количеству уроков в детстве, но относился к ним совершенно равнодушно. Не видел в этом смысла. Летта же всегда ему доказывала, что танцы не должны быть для чего-то. Танцы — это удовольствие и отдых. Фигурным вальсом открывалась сюита, поскольку это был самый простой танец, и его обязаны танцевать все гости бала. Дальше же, можно сказать, шли танцы на выбывание: чуть более сложный менуэт, подвижная куранта, торжественная сарабанда, а кончалось все невероятно сложной, с огромным количеством фигур французской кадрилью, до которой выживали единицы. Среди них были и Мракс с Лайтвуд, а также Розье с Робертс. Страстно отплясывая, они словно бились на танцевальном баттле, и в нем с небольшим перевесом победила пара Летты и Оминиса. Едва дыша, они поклонились отзывчивым зрителям и друг другу, после чего поспешили к столу. Нужно было… утолить жажду. Праздник все продолжался, в зале становилось все жарче и жарче, а когда Гаррет Уизли с перекошенным галстуком-бабочкой вышел на площадку танцевать в одиночестве, Оминис шепнул своей девушке: — Не хочешь слегка проветриться и прогуляться? Николетт кивнула и они незаметно скрылись из зала. Мракс повел ее куда-то наверх, в сторону Астрономического крыла. Но не дойдя до самого верха, он свернул еще в пару коридоров, и наконец открыл дверь, ведущую на один из балконов. Пропустив Летту вперед, Оминис встал за ее спиной и крепко обнял, защищая от промозглого ветра. Летта глубоко вдыхала его запах. Запах зимней хвои и еще какой-то. Очень… мужественный, от которого она теряла голову, которая и так была вся в тумане от выпитого. — Оминис… — М-м? — Поцелуй меня уже. Мракс слегка опешил. — А разве в библиотеке тогда я не?.. — Нет, я имею в виду по-настоящему! — качнула головой Лайтвуд, не отходя ни на миллиметр она повернулась к нему лицом. — Поцелуй меня так… Как чувствуешь. — она взглянула на Оминиса сквозь полуопущенные ресницы. — Ma cherie, если я тебя поцелую как чувствую… — он приблизился к ее лицу, — Боюсь, я не смогу остановиться. — Так не останавливайся, — шепчет ему Николетт. Оминис поднял ее подбородок двумя руками. — Хмелишь меня, mon serpent… — он застыл в миллиметре от ее губ. И, шепнув что-то на парселтанге, поцеловал ее. Какой взрыв новых ощущений, чувств… Летта, казалось, сейчас просто лопнет от переполнявших ее эмоций. Прижимаясь ближе к Оминису, она едва контролировала себя, позволяя его рукам блуждать по ее открытой спине, по тонкой талии, опускаться ниже на бедра. Лайтвуд так этого хотела — почувствовать себя в его власти. Позволить ему делать с ней все. Почувствовав сжатие его ладони на своей ягодице, девушка выдохнула, приоткрывая губы. А Мракс лишь этого и добивался, запуская свой язык внутрь ее рта. Еще ближе. Алкоголь в ее крови, его горячий язык и сильные руки на ее теле. Контроля больше не было. Мракс вжал ее в стену и с силой оторвался от губ буквально на миллиметр. — Никки… Ты простудишься… Девушка стала слабо отпираться, однако и сама понимала: холодный декабрьский вечер и их разгоряченные тела не приведут ни к чему хорошему… — Снаружи ты уже ледышка! — быстро стянув пиджак, Оминис укрыл им миниатюрную фигуру Николетт. А потом коснулся ушей. — Уже отморозила себе уши. Пальцы скользнули на мочки уха и теперь уже Оминису стоило выдохнуть. И скорее от шока и непонимания. — Никки. Летта сразу почувствовала нотки стали в его голосе, отчего недоуменно взглянула на слизеринца. — Что такое? — Откуда у тебя эти серьги? Лайтвуд по одной его интонации поняла, что вопрос серьезный. — Я… получила их сегодня по почте. Поэтому и задержалась. Следующий вопрос был сказан почти откровенным змеиным шипением. — От кого, я могу узнать? Летта сначала подумала, что Оминиса так это волнует из-за ревности. Но потом поняла, что это глупо, ведь серьги спокойно могли быть ее, и он просто никогда их не замечал. Поэтому настороженно продолжала диалог. — Я не знаю, от кого они. Человек не подписался. Написал лишь комплимент. — Записка осталась? — Николетт кивнула. Оминис схватил ее за руку и повел в гостиную. — Оминис, ты объяснишь, что происходит? Мракс молчал почти до самых подземелий. И лишь подойдя ко входу в гостиную, Николетт услышала тихое: — Это серьги Анны.