Мимолетные прикосновения любви

Жизнь Ская, после того, как в нее был официально допущен Прапай, ощутимо изменилась. Хоть тот и звал его маленьким чертенком и прочими производными от непроизносимого «стерва», Скай на самом деле очень ценил заботу о себе. Ему нравилось, что Прапай встречает его после пар в университете, кормит и ухаживает. Что Пай распугал всех своих бывших - этот факт особенно грел душу. Этот вопрос они закрыли еще во время «побега» Ская и Рейна на побережье - и больше не хотели к этому возвращаться (хотя, если спросить самого Ская, эпизод в ванной, когда он заставил Прапая кончить от одних поцелуев и прикосновений к какой угодно части тела, кроме члена, то он был бы непротив и повторить, только разве что без того момента, где Прапай после крышесносного оргазма сваливается в обморок). Особенно сильно жизнь Ская изменилась после гораздо более близкого знакомства с семьей Терипаньякул. Заочно они познакомились уже давно, когда Пай вызволял его из рук Гана (мир его праху), но тогда психика Ская милостиво не удержала детали лиц, интонаций и перспектив его обидчика. Но после возвращения с побережья Прапай везет его знакомиться с семьей - и Скаю даже нравится Порш, а вот Кинн вызывает оторопь по первости. Но больше всего Скай поражен знакомством с Танкхуном. Несколько дней он ходит под впечатлением, а потом пристает к Прапаю - Скай хочет в особняк, он хочет общаться с Танкхуном, смотреть разводимых им рыб и слушать его комментарии всему происходящему (а также позорные истории из детства Пая, конечно). В следующий раз он уже едет сам, предупредив Пая, чтобы знал, где искать. Так зарождается самая странная - по меркам семьи Терипаньякул - дружба. По началу Прапай ревнует. Ох, как он ревнует. Возмущенный взгляд огромных теплых глаз преследует Ская вечером после возвращения из особняка, когда тот сидит за кульманом и чертит проект огромного аквариума с подсветкой, подводными гротами и прочими излишествами. И хоть сам Скай и хотел бы помучить своего парня, дразня и нарываясь, но на самом деле ревновать тут не к чему. Ночью он доказывает это Прапаю всеми доступными способами, несдержанно выкрикивая его имя на пике наслаждения. Позже, когда они лежат в постели, уютно обнявшись и переплетясь ногами и руками, Скай говорит: - Ты знаешь, Пи’Танкхун совсем седой. - Не замечал, он же всегда красит волосы. И потом... Ему же слегка за пятьдесят, а не за девяносто, откуда столько седины? - А я видел. Он ругал своих телохранителей, что запасы краски в доме неожиданно кончились, а нужного цвета почему-то не было ни в одном магазине. Он тогда неделю в шапке ходил по особняку, а при мне снял. - Отец моложе, а у него только виски седые... Скай фыркает: - Ты редко его доводил, значит? Подозрительно, по рассказам Пи’Ткхуна ты не был излишне ангельским ребенком. - Просто за меня обычно волнуется Порш. Ну, и Пи’Чай. Я рассказывал, что именно он меня привел на трек? - вдруг спрашивает Прапай, и Скай удивленно приподнимается на локте. - Нет... Серьезно, этот страшный... - Он не страшный. По крайней мере, пока ты не пытаешься проникнуть на гонки без разрешения, как мы когда-то с Пхайю. - Так вы тоже... - Точно! Ох, и досталось нам тогда от родителей... И Пи’Чаю тоже, он уже тогда за безопасность отвечал. Я думал, нас запрут по домам, но он... он привел нас на трек - меня к байкам, а Вениса - к механикам. Он замечательный. Хотя и внушает... Эм... - Ужас он внушает, - ворчит Скай, утыкаясь носом в плечо веселящегося над его высказыванием Пая. - Как ни встречу его в особняке, просто оторопь берет. - В особняке? - тут приходит время удивляться уже Прапаю. - А что он там забыл? У него все-таки свой босс, своя сфера. - Вот уж не знаю, - сопит Скай, слегка царапая короткими ногтями по бедру Прапая, от чего тот вскидывается. - Хватит уже о Пи’Чае. - Хватит так хватит, - улыбается Прапай и накрывает руку Ская своей. Действительно, Чай часто бывал в особняке Первой семьи. Никто и никогда не предполагал, что однажды, много лет назад, его сердце дрогнет... и перед кем?.. Тогда, почти десять лет назад, Чай привез пойманных им мальчишек клана Терипаньякул в особняк и долго стоял на коленях перед Кинном, даже не пытаясь оправдаться, полностью признавая свою вину. Выходя после сложного разговора из дверей в сад и ослабляя галстук, Чай закурил, выдыхая сизый дым в небо Бангкока и думал, как это он так умудрился остаться жив и цел. - Эти ребята из кого хочешь душу вынут, - прозвучал за его спиной тихий голос. Только многолетняя выдержка позволила Чаю остаться на месте, а не подпрыгнуть от неожиданного появления старшего сына семьи в непосредственной близости. - Сигарету, Кхун Танкхун? - сипло выговорил он, предлагая щедрой рукой пачку. - Обойд... хотя давай, - Танкхун дернул плечом, принимая сигарету и прикуривая. - У тебя дешёвый табак, Чай. Что натворили наши мальчики, под расстрел тебя подвели? - Милостью Будды, обошлось. У них... слишком много энергии. - Это ты очень деликатен. Шило у них в одном месте, одно на двоих. Заметил, как они друг друга катализируют? А мой братец с кузеном их берегут, каждый по-своему, но ещё немного - и ватой обложат. А они соберутся... - Танкхун затянулся и медленно выдохнул дым, свившийся красивыми кольцами. - ... И разнесут оба особняка когда-нибудь. Чай не знал, что ответить на это, ему хватало того, что пацаны были его проблемой в том числе. Он ставил на сто к одному, что они попытаются пробраться на следующие гонки. - Послушай, - Танкхун затушил сигарету и в упор уставился на Чая, приковывая к месту пронзительным взглядом. - Пойдём. Подумаем. У нас хорошие мальчики. Только без головы. Они просидели тогда до позднего вечера, обсуждая сначала Прапая и Вениса, а после бутылки вина уже перейдя на более личные темы. Домой Чай уезжал в ночь, воодушевлённый. Идея витала в воздухе, и на следующих гонках пацаны стояли рядом с ним, сгорая от восторга. Через неделю мужчина понял, что разговор в особняке стоит повторить - вдруг какие-то ещё идеи придут в голову. Чай вооружился бутылкой вина, коробкой европейских сладостей и отправился с визитом. Танкхун вновь встретил его во внутреннем саду и от предложенной сигареты не отказался. Они медленно курили у раскидистой акации, наблюдая за садящимся солнцем, и Чаю казалось, что время шаг за шагом замедляется, словно готовится замереть совсем. Танкхун, телохранители которого блистали своим отсутствием, заметил: - Прапай в восторге, знаешь? Кажется, в доме и разговоров теперь только о гонках, байках и скорости. - Я думал предложить Кхун Поршу и Кхун Кинну посадить пацана на мотоцикл. У меня есть на примете хорошая модель, надёжная, как швейцарские часы. - Этому парню больше подойдет швейцарский нож, но я уловил мысль, - улыбнулся Танкхун, и Чай безнадёжно залип. "Черт возьми", - подумал он и протянул коробку с уже подтаявшими пирожными, каждое из которых годилось ровно на один укус, а стоило соразмерно вину. Ткхун принял коробку с достоинством царственной особы и повлёк Чая за собой в дом плавным движением руки. - Пойдём, расскажешь про мотоцикл. - Ещё бы второго пацана к делу приставить, Кхун Танкхун. Тогда бы одним выстрелом двух... хм... зайцев. - Да ты шутник, Чай, - смех у Ткхуна оказался довольно мелодичным. - Осторожнее с такими сравнениями. - Прошу меня простить... Но Вы бы видели! Парень чуть не рыдал над байком! Всё выспрашивал, можно ли починить, есть ли детали... - О... - дождавшись бокала с вином, Ткхун отпил глоток и задумался. - А ведь неплохо, мой драгоценный кузен рубашку на себе с горя разорвёт, если его малыш Венис станет простым механиком. - Я сам его натаскаю, - немного возмущённо фыркнул Чай, устраиваясь напротив господина Танкхуна со своим бокалом. - Он не будет _просто_ механиком. Он будет лучшим механиком. -Да Вы, господин Чай, просто кладезь навыков, - сощурился мужчина. - Что Вы ещё умеете? "Он что, со мной флиртует?" - шепотом подумал мужчина, смотря на сидящего напротив господина Танкхуна нечитаемым взглядом, но тот только пил вино мелкими глотками и щурился то на Чая, то на коробку с пирожными. - Я хорошо выбираю десерт, - Чай развязал ленту и убрал крышку, демонстрируя миниатюрное лакомство. Танкхун облизнулся, выбирая, и мужчина ощутил неизмеримую радость, что не носит галстук, - его срочно захотелось ослабить. - Что ж, положусь на Ваш вкус, - выбрав пирожное, Ткхун двумя пальцами подцепил и отправил его в рот, тут же слабо застонав от удовольствия. - Ты был прав, у тебя великолепные навыки! Почту за честь вновь испытать их на себе! Чай мысленно выругался и все-таки расстегнул ещё одну пуговицу у ворота, совершенно не замечая, каким взглядом прикипел его собеседник к приоткрывшемуся кусочку смуглой кожи. - Ну, что Вы, мой господин. Какая честь... - Я сказал. Чай вздрогнул от неожиданно низкого тихого голоса. - Я сказал - и не надо со мной спорить, пожалуйста, - уже спокойнее закончил Танкхун. Ни тому, ни другому было невдомёк, что за ними наблюдают. Пол и Арм, удивлённые тем, что с самого утра господин отослал их отдыхать, а сам не засел с дорамами, а вполне мирно ждал своего гостя, правда, не потрудившись даже переодеться из ярко-алого пиджака с перьями, брюк цвета индиго и белых кроссовок. Но, кажется, его переливающийся костюм не только не мешал двоим мужчинам общаться. Казалось, Чай его вовсе не замечает. С момента встречи он смотрел только в глаза их господина, практически не отрываясь, и, видимо, не отмечал ничего странного во внешнем облике своего собеседника. Понаблюдав некоторое время, Пол и Арм стукнулись кулаками, с восторгом наблюдая за своим господином. Он выглядел настолько нормально, что им не верилось до конца в то, что они видят. - Ладно, хватит, - Арм отвлёк приятеля от экрана. - Это невозможно смотреть, господин Танкхун ест пирожные так, словно на их месте этот... - Не у тебя одного такое впечатление, - хохотнул Пол указывая на экран, где совершенно красный Чай забирал коробку у Ткхуна. Пол и Арм ожидали обрушившейся грозы после этих действий, но их господин всего лишь улыбнулся и облизал пальцы. Всего. Лишь. - До порно не дотягивает. Так, мягкая эротика. - Пол! - Зато правда. Хочешь, забьемся на то, сколько Пи'Чай продержится? - Поздно. Подозреваю, что ты выиграл бы. Всё, отвернись. - Ай, ладно. Ну что новое мы там увидим? - Например то, как уязвимо выглядит господин Танкхун. Надеюсь, этот гоночный медведь не разобьёт ему сердце... - Пристрелим - да и дело с концом. - Как у тебя всё просто. Пойдём, предупредим охрану, чтобы к ним не совались. А то мало ли...