Мимолетные прикосновения любви

Если Ким думал, что легко покорит сердце очаровательной юной фанатки, он был весьма далек от правды. - Ты слишком благороден, Вик... - Че покачалась на пятках и села к роялю, доставая гитару из чехла. - Мы одни, на твоей студии, где больше никого нет в других помещениях... Так себе начало. - Я Ким, - только и смог ответить младший Терапаньякул, и рука его, чертившая на листке три буквы псевдонима, чтобы его перевернуть, дрогнула. - О... - Че потянулась к листу бумаги и кивнула, бросая на певца чуть более благосклонный взгляд. - Это имя тебе подходит больше. Что насчет фамилии? Я должна написать о тебе сестре. - Зачем?.. - кажется, план Кима летел под откос. - Как зачем?! - возмутилась Че. - Мне еще восемнадцати нет! Пришлось и фамилию называть, и телефон диктовать - Че его еще не запомнила. Старшая сестра, правда, отчего-то ошалело молчала в трубку, но покинуть студию не заставила, и первый урок у Кима и Че прошел благополучно. Они встретились через неделю в доме Киттисават. - Слишком дорогой подарок, я не могу принять, - фыркнула Че, сложив руки на груди, и Ким нелепо застыл посреди чужой гостиной с чехлом в руках. - Но... - Впрочем... Давай. Я никуда не смогу поступить, если буду оттачивать аккорды на своем бревне со струнами. Ты слышал ее звучание? - Да, - выдавил из себя Ким, который действительно получил в прошлый раз поистине полное впечатление о качестве музыкального инструмента Че. - Я поэтому и привез тебе новую. Она не дорогая, правда, - на что Че только закатила глаза. Совершенно очаровательные, огромные глаза цвета горького шоколада. Ким встряхнулся, как мокрый пес, и встретил заинтересованный взгляд девушки, уже настраивающей свою новую гитару. - Споешь вместе со мной? - она лукаво улыбнулась, и тут Ким понял, что попал... Окончательно и бесповоротно. Че называла это «гулять вместе», а Ким все еще пытался узнать что-то о ее старшей сестре, слепо отрицая тот факт, что в гробу он видал новую пассию Кинна, распоряжения отца и свою совесть. Его больше не манила загадка семьи Киттисават. Ему была нужна только Че. Они гуляли по городу, даже сходили в кино и делали множество полароидных снимков. Че, высунув от усердия кончик языка, подписывала каждый из тех, что отдавала Киму, а тот только старался не жмуриться от теплого чувства, рождающегося в груди. Он не хотел никуда от нее уходить. Че - смешная, искренняя и очень добрая, острая на язык, привлекала так, как никто до нее прежде. Че была не из его мира - мира мафии, убийств, лжи и грязных денег. И Ким был бы в своих глазах последней сволочью, если позволил бы себе хоть как-то запятнать ее. В ту ночь, когда они уснули на одном диване в доме Киттисават, между ними не было ничего. Разве что уютный поцелуй в макушку, когда Че, казалось, уже спит. А на утро Ким принял решение покинуть этот дом навсегда. Он не мог смотреть в сияющие искренностью глаза, не мог больше оставаться рядом. Он должен был покинуть этот дом раз и навсегда... Но не вышло. Нападающие хорошо знали свое дело, и уже скоро Ким почувствовал первый удар шокером куда-то в прикрытый только футболкой бок. Он сражался почти на пределе своих возможностей, пусть даже слегка оглушенный электрическим разрядом, сражался за себя, за нее, за... Краем сознания он уловил страшный треск, отборный мат, произнесенный нежным девичьим голосом, а затем - неожиданно наступила тишина. Ким рискнул открыть глаза. Тяжелое тело, навалившееся на него в попытке вновь достать ударом шокера, свалилось куда-то в сторону, и на Кима сверху вниз посмотрела встрепанная Че. В руке у нее оставался зажат гриф когда-то новой гитары и остатки струн. - Вставай, пи’Ким! У них может быть подкрепление! Ким вцепился в тонкую сильную ладонь и легко вскочил на ноги. - Ты... Как ты это сделала? - он не мог отпустить руку девушки. Та и не пыталась вырваться. - Моя сестра - уличный боец, - фыркнула Че, хоть голос ее немного дрожал. - Знаешь, как сложно девушке побеждать в боях без правил? Она научила меня всему, что я смогла усвоить. На улицах опасно. Она оглянулась по сторонам, запоздало начиная дрожать от выброса адреналина. - Прости... Мне так жаль твой подарок, - девушка внезапно закусила губу, и Ким понял, что на самом деле ей очень страшно. Что Че трясет от пережитого. Что самым правильным будет - обнять ее и прижать к себе, чтобы успокоить. И поцеловать. Так он и сделал.