***
Темнота. Не видать совершенно ничего. Кто-то выключил свет? Зачем? Руками пытаюсь нашарить хоть что-то, чтобы понять в какой части комнаты я нахожусь, и, конечно же для того, чтобы не врезаться ни во что. Было бы больно, а это не особо приятное чувство. Первое время не могу ни до чего дотронуться. Комната слишком большая... Я не у себя. Это не то место, где я каждый день сплю и просыпаюсь. Тогда, где я? Волнение закрадывается в голову, сбивая ритм дыхания. Мне не нравится это. Я иду медленно, продолжая стараться нащупать руками хоть что-то, и это мне удается. Стена. На ощупь она шершавая и холодная. Странно, очень странно. И все же где я?! Что происходит?! Ничего из этого мне не известно. Иду дальше, но уже держась за стену. Сколько я прошла? Метров пять? А может десять? Ничего не вижу! Это уже не смешно даже... Это напрягает слишком... Пройдя еще немого, я наткнулась на что-то низкое и твердое. Пытаюсь руками определить что это, и мне удается. Маленький стол. За ним поместится едва ли один человек. Руками прохожусь по поверхности и нащупываю что-то мягкое и маленькое. Что-то гладкое и вкусно пахнущее. Подношу к лицу и по запаху уже понимаю, что это цветок. Но как бы я ни пыталась разглядеть его, у меня не вышло. Нет, это правда напрягает. Даже при кромешной тьме, когда луна пряталась за тучами, я могла увидеть очертания предметов, да и комнаты в целом, но сейчас этого даже близко нет. Бред какой-то... Оставив цветок в покое на том самом столе, я обхожу предмет мебели и иду дальше, так и держась за стенку. Но в этот раз долго идти мне не пришлось. Буквально через метр я нащупала провал. Немного пройдясь руками, поняла, что это окно. Стекло теплое... И через это же стекло я ничего не вижу. Все такая же темнота. Неужели весь свет выключили, а тучи такие плотные, что даже немного света не могут пропустить? Странно это все... Но от того и тревожнее. Нащупываю ручку и открываю окно нараспашку. Я просовываю руку наружу и чувствую, как эту самую руку греет... Дыхание сбивается полностью. - Что за черт? - шепчу на грани слышимости. Черт - на самом деле не до конца понимаю, что это, просто слышала много раз это слово, но сейчас не о том. Почему руку греет, когда я вытягиваю ее за окно, если на улице ночь? Почему ее греет?! Это не должно быть так. Не должно! Страх и волнение наполняют меня и туманят рассудок. Темно может быть только ночью. Греть может только днем. Сейчас темно и греет. Сейчас ведь... Сейчас ведь ночь... Должна быть ночь. Трясущейся рукой я тянусь к глазам. Сейчас должна быть ночь. Обязательно должна быть ночь! По-другому и быть не может!!! Трясущимися пальцы нащупывают ткань. - Нет... - осипшим и дрожащим голосом тяну я, продолжая водить пальцами. Нет, это не ткань, это бинт. Бинт, который я сразу не заметила. Не обратила внимания. - Нет... Нет... Ноги подкашиваются, и я падаю на пол, который встречает меня своим холодом. В помещении, которое мне неизвестно, было все холодным. Я уже двумя руками обхватываю голову, понимая, что все плохо, но не знаю насколько. Плохо, потому что бинт сырой в местах, где мои глаза. - Нет-нет-нет. - беспрерывно шепчу я, стараясь как можно скорее сдёрнуть этот самый бинт со своей головы - Ну пожалуйста, нет... - шепот начинает переходить во всхлипывания. Бинт полностью спадает с моей головы, оставаясь на шее. Я раскрываю глаза, и тут же вскрикиваю от боли, вцепляясь пальцами в кожу рядом с этими же глазами. - Нет, пожалуйста, нет, нет, нет! - всхлипывания переходят в рыдания, когда я раскрываю веки так широко, как могу. И это несмотря на боль. Раскрываю глаза так широко, как могу, стараясь увидеть хоть что-то. Раскрываю глаза, которые ничего не видят. - НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ! - собственный вопль закладывает уши настолько, что я едва ли слышу тяжелые, громкие и быстрые шаги. По грохоту и лёгкому дрожанию, отдающимся в груди понимаю, что кто-то выбил дверь, но это сейчас меня мало волнует. Я продолжаю кричать, царапая руками кожу вокруг глаз, стараясь заставить себя хоть что-то увидеть. Но ничего. Ничего не получается. Все та же темнота. Едва ли отмечаю в голове то, что чьи-то руки хватают меня за плечи, разворачивают к себе и следом хватают уже мои запястья, заставляя перестать травмировать себя еще больше. Чьи-то руки, которые такие большие, теплые и грубые держат меня нежно и аккуратно, но предельно настойчиво и сильно, не давая вернуться к занятию, от которого меня оторвали. Только это все так же я подмечаю как-то отдаленно. - А-А-А-А-А-А! - кричать уже просто больно, но не могу перестать. Не вижу. Не вижу. Не вижу. Не вижу. Не вижу! Не вижу!!! НЕ ВИЖУ!!! - РУБИ! - меня перекрикивает голос того, кто останавливает меня. - Руби успокойся, пожалуйста, Руби! Но я не слушаю этот голос. - НЕ ВИЖУ! Я НЕ ВИЖУ! Я НИЧЕГО НЕ ВИЖУ!!! - в этот же миг меня прижимает к себе этот человек, да так крепко, что я едва ли могу вдохнуть, но это не останавливает меня от громких и таких горьких рыданий. Чужие руки зарываются в мои волосы, оттягивая немного пряди и массируют кожу. Чужие руки гладят меня по спине, стараясь успокоить и утешить, но это не помогает. Я лишь сильнее захожусь слезами, продолжая дрожать. Я не могу ослепнуть. Нет, только не сейчас, только не тогда, кога я получила шанс увидеть мир. Только не тогда, когда я смогла вырваться из того ада! Нет, не могу! Я не хочу! НЕ ХОЧУ!!! - Руби, я что-нибудь придумаю. - продолжает успокаивать меня этот голос. Этот шепот. Такой глубокий и такой... - Слышишь? Я что-нибудь придумаю, Руби, я обещаю, что что-нибудь придумаю. Руби, ты слышишь? Я все исправлю, Руби, все будет хорошо, прошу тебя... Руби... - Не вижу... Не вижу-у-у-у... - завываю я, хватаясь за чужую одежу, и совсем не слушая, что мне там говорят. И меня уж тем более не интересует что за Руби он зовет.***
Я подрываюсь на кровати с криком, тут же лихорадочно оборачиваясь по сторонам. В поле зрения попадется знакомая комната с одиноко стоявшей тумбочкой у стены. Попадается кровать, на которой я сижу и которая мокрая от холодного пота. Подношу дрожащие руки к лицу и почти не моргая смотрю на свои пальцы. Пальцы, которые в земле со вчерашнего дня. Видимо я уснула, как только пришла с огорода и не успела себя хоть немного привести в порядок. Судорожно делаю вдох, закрывая руками лицо, но глаза так и остаются открытыми. Я смотрю между пальцами на край кровати достаточно долго, чтобы эти самые глаза начало щипать. Сон. Это было всего лишь страшный сон. Кошмар. Кошмар, который я хотела бы и не вспоминать больше и вообще желательно не видеть. Слепота... Лишь мысль о ней заставляет табун мурашке бежать по моей спине. Нет, к черту ее. К черту, к черту, к черту! Я не могу ослепнуть... И не ослепну. Не могу, потому что... Очередная волна бежит по моей спине, а я перестаю думать об этом. Хватит. Все хватит, хватит, хватит. Лишний раз думать - делать себе хуже. Встряхнув головой, я падаю обратно на кровать, прикрывая глаза. Переработала. Слишком устала... Нужно поспать, потому что завтра опять идти работать. А за окном стояла ночь. Ночь, которой подругой стала гроза.***
Я иду, хлюпая по лужам, не обращая внимания на промокшие ботинки. Я и сама то была вся мокрая, но этого тоже не замечала. Как и грязь, которая прилипла ко мне. Гроза не стала поводом для того, чтобы отменить работу. По крайней мере на огороде. А вот хозяин лавки все же отправил меня домой, но, к сожалению, или радости, я до конца не знаю точно, не хозяйка огорода. Уже стемнело, а я только иду... Иду на свалку... Гроза не утихает уже неделю, и я совсем забыла про эту треклятую свалку... Каждый день я бегу на огород, которому нет ни конца, ни края, да стараюсь спасти урожай. Каждый день я, и другие люди, что работают со мной, пытаемся строить непонятные навесы, чтобы ливень не погубил ничего. Пытаемся строить непонятные укрепления, не давая ветру и летящим с ним мусором губить. И много... О-о-очень много чего... После этой самой " работы" сил уже просто не остается и все, что ты хочешь в голове - это вернуться домой и просто спать... Но и спать я толком не могу. Как закрываю глаза то... Благодаря этому я совсем забыла о свалке. О детях и еде. На самом деле я опоздала всего на день, но все же... Все же вина не дает мне покоя... Будь моя воля, то я прям сейчас легла бы спать в самом ближайшем углу, где меня бы поливал ливень. Заснуть, а потом проснуться спустя пару часов в холодном поту. Как же я хочу все же просто поспать... Обычный сон и желательно без всего в нем. Просто... Ничего. А ливень все бьет по телу, но я иду, заставляя себя делать это. Мусор и грязь под ногами скользкие, но я все равно иду. И радуюсь, пусть желание просто поспать больше. Если бы мне предоставили вариант изменить что-нибудь в прошлом, то я бы ничего не поменяла и все равно бы сделал все так, чтобы оказаться на этом же месте в этом же состоянии. Мне нравится проживать и плохое, и хорошее, потому что так я чувствую себя живой. Чувствую себя человеком. И большего, наверно, мне не надо... Я не успела даже выйти к той куче мусора, где обычно оставляла еду, как сквозь шум дождя слышу достаточно громкое, грубоватое и резкое: - Зачем ты это делаешь? Я вздрагиваю, тут же предпочитая думать, что это от холода, а не от испуга или удивления. Оборачиваясь назад и вижу мальчишку. Он стоит весь мокрый. Блондинистые и немного отросшие волосы свисают сосульками, пока по ним же течет вода. Вода течет по всему ребенку, оставляя под ним лужу, которая и без него, в принципе, растет. Весь грязный, уставший, если судить по его сгорбленной фигуре, и замерзший. Синие губы немного дрожат. Он стоит среди этого мусора, смотря на меня из-под своих темных и треснутых очков. Я сжимаю корзинку с едой, которая вся уже промокла, как и продукты внутри. Я должна недолюбливать этого ребенка, который так по-свински со мной поступал, но не могу. Сейчас все, что я испытаю - это усталость. Хочу спать... Хочу спросить его, сама не зная почему... Почему ты на улице в такое время? Почему весь мокрый? Неужели ждал еды, которую я забыла принести? Неужели у вас все настолько плохо, что ты стоишь и ждешь меня с едой, чтобы понести ее скорее домой? Ты ведь забираешь ее каждый раз, да? Нет, я точно знаю, что забираешь, так почему тогда постоянно грубишь мне? У тебя что, нет родителей, чтобы научить тебя самым обычным манерам? Если да, то почему мы так отличаемся? У меня их тоже нет, но я не веду себя так. Что же у вас происходило с Роси в жизни, что ты так обозлен на все, а он едва ли может за себя постоять и постоянно напуган? Как вы жили с ним до нашей встречи? Что делаете? О чем мечтаете? Что ты делаешь в обычное время, когда никому не грубишь, не посылаешь и не желаешь подавиться? Кто ты? Как тебя зовут? И еще много чего лезло в мою голову, но все это проходит быстро, как и приходит. Ливень смывает все, а молнии заставляют вернуться обратно. Заставляют ответить. - Не знаю... - правда не знаю. А может быть и знаю. Хочу спать... Мальчишка сжимает кулаки, которые белеют на глаза, а лицо морщится в непонятной эмоции. Очередной гнев? Раздражение? Что это? - Что ты от нас хочешь? Зачем таскаешь нам эти помои?! - вскрикивает он и я жмурюсь. Из-за усталости голова побаливает. - А зачем ты берешь тогда эти самые "помои"? Парень давится воздухом от моих слов. Попала в точку. Хотя, я и так это знала... - Убирайся со своими помоями! - шипит он, а я лишь немного улыбаюсь. - Как знаешь... Но если я сейчас уйду, то больше никогда не приду. Будешь сам доставать еду как хочешь. И я больше не полезу помогать, когда тебя схватят за шкирку, а твоего брата пнут как собаку... Вот теперь на его лице точно гнев, но мне сейчас на самом деле как-то все равно. Спать... Хочу спать... Минута тишины, и я разворачиваюсь, собираясь уходить, но меня останавливает вскрик: - Стой! Секунда и раздаются быстрые шаги, а после в корзинку вцепляются. Наши руки соприкасаются, но он не спешит отбирать ее или отстраняться, а я не спешу ее отпускать. - Ты, - он сморит на меня в упор, пусть я и не вижу взгляда. Этот мальчишка едва ли достает мне до плеч, но тем не менее кажется, что это я сморю на него снизу вверх, а не он на меня - Тупая и надоедливая дрянь. Идиотка, не знающего своего места! - А ты мелкий засранец, у которого нет ни манер, ни обычного понимания благодарности. Даже не знаю, что лучше будет: промыть тебе рот с мылом или отрезать язык. Мы стоим, не двигаясь и не говоря. Стоим, прожигая друг друга взглядом, пока дождь поливает нас, не щадя. Проверяем, кто же первый отступит: я или он? Кто покажет слабость, хотя мы оба слабы. В этот самый момент сонливость отступила на минутку, позволив мне ощущать и чувствовать все куда острее. Позволяя думать яснее. И я смотрю на этого ребенка... Думая о том, кем же он станет в будущем... Думая о том, что, стоя так близко к нему, я чувствую непонятный трепет и интерес. Стою и понимаю, что не смотря на то, что он вытворит в будущем, а что-то ведь точно будет, я все равно буду носить еду на эту самую гору. Понимаю, что все эти дни с нетерпением ждала того момента, когда же смогу прийти на эту свалку, чтобы попытать удачу. Думала, хоть и не признавала, а смогу ли увидеть его? И что выйдет из этого... Мне правда интересно, кто же ты... Еще мгновение и он, что-то пробурчав себе под нос, все же выхватывает корзинку, а потом разворачивается на пятках и уходит прочь, громко и злобно топая. Я делаю то же самое, только намного спокойнее. Я знаю, что завтра мне будет стыдно за свои слова, потому что понимаю, что я совсем не такая и что это просто усталость и недосып сказываются на мне, но сейчас на это так все равно... Иду, стараясь не падать. Я иду, понимая, что с тем мальчишкой мы такие разные, но такие похожие. И даже не совсем понимаю, где заканчивается грань одного и начинается грань другого. Наверно, если бы сложились обстоятельства немного иначе, или если бы я... Не знаю, воспринимала все иначе, то была такой же как он: злой на весь мир и невероятно грубой. Наверно, если бы у него были другие обстоятельства, другая история, то он был бы как я: более благоразумным и... Все наверно. Но независимо от этого мы похожи. Оба уставшие, оба повидавшие многое. Оба являемся детьми, которые увидели плохую сторону мира слишком рано. И все же, несмотря на это все... Его рука была теплой...