Демоны

      Гермиона и Гарри отправились в библиотеку в попытках поискать что-то о подобных случаях. Сходу сформулировать свои желания Гарри не смог, поэтому взял том ментальной магии, а Гермиона… Устроилась рядом. Девочке очень не нравились реакции своего тела, поэтому она взяла себя в руки, с помощью окклюменции пока закрыв тяжелейшие воспоминания, и принялась учиться.       — То есть, в принципе, это возможно, — заметила Гермиона, показывая на схему, — но совершенно непонятно, зачем? Зачем истязать тело, если это не отклады… ой!       — Что такое? — оторвался от книги Гарри, воспринимавший текст с трудом — слишком много было мыслей.       — Формирование теневой личности, — потыкала пальцем в книгу девочка. — То есть основная делает то, что сказано под управлением забитой теневой, при этом это не Империо.       — Все равно непонятно, зачем… — вздохнул мальчик. — Ну Маккошка, допустим, просто садистка. Зачем тебя надо было-то?       — Ну не просто так же я стала Министром… — задумчиво проговорила оценивавшая прошлое Гермиона. — Но это какой же горизонт планирования…       — Или Дамблдор не планировал умирать, или… — Гарри погрузился в свою память, пытаясь нащупать мелькнувшую догадку. — Почему я помню Лили пятилетней?       — А ей разве не пять? — удивилась девочка, помнившая своих детей совсем маленькими.       — Ей по идее, что-то около четырнадцати, — заметил Гарри. — Как и Хью.       — Постой… — замерла Гермиона, пытаясь вспомнить, но почему-то ничего не вспоминалось. — Может ли так быть, что после пятнадцатого года мы себе уже не принадлежали? Мне страшно, — призналась она.       Обнявшихся наследников леди Киран нашла в библиотеке. От двоих детей несло такой обреченностью, что женщина просто бросилась к ним, чтобы обнять. Теплые объятия сомкнувшихся вокруг них рук были настолько неожиданными, что Гарри даже не сразу отреагировал, а женщина гладила обоих, прижимая к себе. Гермиона чувствовала тепло такое, какого, казалось, в ее жизни совсем не было, поэтому подняла голову, вглядываясь в лицо обнимавшей ее женщины, увидев только ласковую улыбку.       — Кто вы? — почти пискнула девочка.       — Я леди Киран, — тихо ответила ей леди. — Теперь вы не одни, дети.       — Вы будете нашей мамой, или? — поинтересовался напрягшийся мальчик, из глаз которого плеснула обреченность.       — Я буду вашей мамой, наставницей и помощницей, — ответила ему женщина, почувствовав реакцию мальчика на слово «наставница», поэтому добавила: — Больно больше не будет. Никогда не будет, клянусь вам.       — Гермионе целитель нужен, — произнес Гарри. — Да и мне, похоже. У нас сахар в крови падает резко и быстро, а я не могу вспомнить, от чего может быть такое резкое магическое истощение.       — Целитель тут, целитель разберется, — скрипучий мужской голос отвлек обоих подростков от леди. В библиотеке обнаружился седой пожилой мужчина с хитрым, но добрым взглядом.       — Это целитель Раис, — пояснила леди Киран. — Он вам поможет, так что пойдемте…       Целитель осматривал Гермиону и Гарри уже полчаса. То, что молодые люди друг друга не стесняются, очень многое сказало мастеру Раису. Но вот само состояние их тел — оно нормальным не было: наследников явно часто и изощренно пытали профессионалы своего дела. При этом, насколько целитель видел, дети об этом не помнили, что означало очень специфические ритуалы.       — Похоже, наследника готовили для перерождения, да и девочку тоже, — задумчиво проговорил Раис.       — Ты хочешь сказать, принести души в жертву, а тела использовать? — поинтересовался вошедший Игнотус, убедившись, что наследники уснули.       — Да, — кивнул целитель. — Их жизни и души привязаны к каким-то артефактам, тянущим силы. Нужен ритуал. Ты знаешь, какой.       — Но тогда они перестанут быть людьми, — вздохнул Певерелл. — Стоит ли оно того?       — После перерождения люди не будут иметь власти над ними, — заметила леди Киран. — Вот только не создадим ли мы чудовищ?       — Я предлагаю спросить самих наследников, — внес свое предложение целитель. — Пусть примут решение сами. Даже если после этого…       Это предложение было принято. Ситуация была совершенно невозможной, хотя и однажды предсказанной. Если бы стерилизация Островов решила бы проблему, Игнотус не задумываясь сделал бы это, но, к сожалению, тут могло помочь только перерождение, и какими после этого станут наследники, не мог сказать никто. Но тут действительно могли решить только эти двое, и Игнотус только вздохнул, принимая решение.       Другого варианта действительно не было, это понимали все собравшиеся в этот час в библиотеке.       — Певерелл заявляет о праве кровной мести всем, нанесшим вред членам семьи! — эти слова упали в тишину ритуального зала всего через несколько минут. Каким бы ни было решение наследников, нанесшие им вред умрут.

***

      Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор пребывал в ярости. Во-первых, представление в Большом зале, устроенное мальчишкой, без последствий не осталось, поэтому Великий Светлый, как он себя называл, был все еще плотно занят. Как будто этого было мало, специально отряженные маги не смогли найти героя с девчонкой на вокзале, о чем немедленно сообщили.       В тот момент, когда уставший и сильно злой маг, уже желавший начать ритуал перерождения немедленно, вернулся в свой кабинет, артефакты на второй полке вдруг с шипением задымили, а потом загорелись, отчего Альбус опешил — такого эффекта он не ожидал, лишь затем замахав палочкой. К счастью, два багрово-красных кристалла не пострадали, но вот что случилось с остальными? За спиной послышался тихий шорох. Резко обернувшись, Альбус поначалу ничего не увидел, и только потом до него дошло: с портретов в кабинете исчезли все директора и главы домов. Абсолютно все — рамы стояли пустыми.       — Да что здесь происходит?! — закричал Дамблдор.       — Курлык, — меланхолично ответил ему феникс, чуть не получивший Аваду.       Гораздо неприятней вся ситуация представлялась в Министерстве Магии. Сначала был скандал с запрещенными зельями, и у кого! У Поттера! Затем… Вот затем началось что-то странное — печати Визенгамота и Министерская вдруг рассыпались в пыль, затем прибежал архивариус с криками о том, что горит архив, а затем активировался Отдел Тайн.       — Министр, — обратился к задерганному Фаджу глава этого секретного Отдела. — У меня для вас плохие новости.       — Куда же еще хуже-то? — каким-то очень жалобным голосом спросил Министр Магической Британии.       — Есть куда, — хмыкнул глава Отдела Тайн. Пользуясь тем, что его лица не видно, он мог это самое лицо, сейчас выражавшее брезгливость, не контролировать. — Певереллы вернулись.       — Нет-нет-нет! Этого не может быть! Этих некромантов же уничтожили еще когда! — взвизгнул Корнелиус, для которого стресса оказалось слишком много.       — Певереллы — не только некроманты, — в голосе чиновника слышалась насмешка. — Они еще и герцоги. Хозяева этой земли.       — Хочу на ручки, — сообщил Министр и упал в обморок.       Вздохнувший невыразимец вызвал целителей, пересказав затем весь разговор Долорес Амбридж, отправившейся с Министром за компанию. Секретарь Министра изображал сову, ударенную чем-то тяжелым по голове, а других заместителей у Фаджа не было. Вариантов было немного — ДМП и аврорат. Немного подумав, глава Отдела Тайн отправился к мадам Боунс, потому что в мозги у авроров не верил.       Он уже выходил из кабинета, когда к нему подбежал его сотрудник, сразу же протянувший лист пергамента. Выражение лица невыразимца, забывшего включить завесу перед лицом, было паникующим, что сразу же заинтересовало его шефа. Вчитавшись в пергамент, начальник все понял — Певереллы объявили о своем Праве Кровной Мести. Судя по всему, еще и Магия подтвердила.       Вариант решения, по мнению главы Отдела Тайн, был единственным — бежать из страны.